Губер А. А., Ким Г. Ф., Хейфец А. Н

Г л а в а XI

КРЕСТЬЯНСКАЯ ВОЙНА ТАЙПИНОВ И ДРУГИЕ АНТИПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЕ ДВИЖЕНИЯ. ЗАХВАТНИЧЕСКИЕ ВОЙНЫ АНГЛИИ И ФРАНЦИИ ПРОТИВ КИТАЯ

Еще накануне вторжения иностранных колонизаторов феодаль­ный Китай переживал глубокий кризис. Одним из главных про­явлений этого кризиса было обострение классовой борьбы — многочисленные крестьянские восстания, восстания угнетенных народностей.

В первое сорокалетие XIX в. в различных провинциях Ки­тая произошли десятки крестьянских восстаний. Хотя это были стихийные и изолированные выступления, некоторые из них приобретали весьма внушительный размах и создавали силь­ную угрозу феодальным порядкам.

Подписание первых неравноправных договоров, открытие портов тяжело отразились на экономике страны и положении народных масс. Ввоз в Китай английских шерстяных и хлопча­тобумажных тканей увеличился с 1842 по 1845 г. примерно в 3,5 раза. Это привело к сокращению местного производства и разорению ремесленников в районах открытых портов.

Силой оружия колонизаторы обеспечили себе «право» от­равлять китайский народ опиумом. За десять лет, с 1840 по 1850 г., ввоз опиума в Китай возрос в 2,5 раза. Возросший ввоз опиума, необходиместь выплаты огромной контрибуции при­вели к выкачке большого количества серебра. Цены на сереб­ро и серебряные монеты резко подскочили. Это больно ударило по крестьянам и ремесленникам, которым для уплаты налогов приходилось менять медные деньги на вздорожавшие серебря­ные.

Помещики значительно повысили арендную плату. Богдыхан и местные власти ввели десятки новых налогов. Ввиду острого финансового кризиса власти прекратили ремонт ирригационных сооружений. Сооружения искусственного орошения, каналы, плотины, дамбы и др., разрушались. Это делало еще более тяжелыми последствия стихийных бедствий. Разливы рек, на­воднения, засухи приводили к полному разорению обнищав­шего крестьянства, к массовым голодовкам.

В одном из документов того времени мы читаем: «Повинно­сти распределялись без какого бы то ни было порядка и пра­вил, выполнение их иссушало людей, ведь к людям относились без сожаления, без пощады... Тяготы, падавшие на простых лю­дей, заставляли их покидать свои дома, ибо жаловаться было некому».

Общее ухудшение положения тяжело отразилось на угнетен­ных народах империи.

«Опиумная» война 1840—1842 гг. показала, что династия Цин не способна отстоять независимость страны от иностран­ных агрессоров. «Перед британским оружием, — писал К. Маркс,— авторитет маньчжурской династии рассыпался в прах; суеверному представлению о вечности Небесной империи был нанесен смертельный удар; варварская герметическая изо­ляция от цивилизованного мира была нарушена...» *. Антимань­чжурские настроения в различных слоях китайского общества стали еще более сильными. Против маньчжурской династии были настроены не только крестьяне, ремесленники, купцы, но и часть китайских помещиков.

* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 9, с. 99.

Таким образом, вторжение иностранных колонизаторов мно­гократно усилило кризис, который переживал феодальный Ки­тай. Еще больше, чем раньше, выявилась реакционная, тормо­зящая роль феодальных порядков, давно уже сковывавших развитие производительных сил страны. До предела усилилось недовольство народных масс, которое вскоре вылилось в кре­стьянскую войну. Это мощное движение, как и народное восста­ние в Индии, было ответом на колониальную политику капита­листической Англии. Но если в Индии, ставшей уже колонией, народное восстание было прямо и непосредственно направлено против иноземных захватчиков, то в Китае, который только начинал превращаться в полуколонию, крестьянская война была заострена против Цинов и феодального гнета.

Хун Сюцюань и «Общество поклонения богу»

Как это часто бывало в истории крестьянских войн, социальное движение народных масс приняло религиозную окраску. Вож­дем и идеологом восстания стал Хун Сюцюань, начавший в 1843 г. на юге Китая вербовку сторонников.

Хун Сюцюань происходил из семьи крестьянина провинции Гуандун. С семи лет родители отдали его в местную школу. Из-за тяжелого материального положения семьи Хун Сюцюаню в шестнадцать лет пришлось бросить учебу и работать в поле. Через два года он был приглашен на должность учителя в родной деревне, где учительствовал до 1843 г. Хун Сюцюань изучал труды древних китайских авторов. В Гуанчжоу, куда деревенский учитель неоднократно выезжал, тщетно пытаясь сдать экзамен для получения ученой степени, он встречался с миссионерами, ознакомившими его с основами христианства.

В 1837 г., тяжело переживая очередную неудачу на экзаме­не, Хун Сюцюань заболел. Впоследствии он утверждал, что во время болезни он был призван на небеса к христанскому богу,

который поручил ему избавить Китай от дьяволов и утвердить царство справедливости. Находясь в экстазе, Хун Сюцюань про­износил стихотворные заклинания типа:

В руках держу я меч и на земле порядок наведу.

Повсюду чувствую себя, как дома.

Всю нечисть соберу и брошу в ад.

Предателей настигнет божья кара.

В дальнейшем он стал именовать себя младшим братом Иисуса Христа и активно проповедовать новое религиозное учение.

Некоторые положения своего учения Хун Сюцюань заимст­вовал у христианских миссионеров. Он составил три религиоз­ных гимна-манифеста: «Гимн об истинном пути к спасению мира», «Поучение об истинном пути к пробуждению мира» и «Поучение об истинном пути к познанию мира», призывавшие народ к борьбе. Проповедь Хун Сюцюаня отличалась от хри­стианства европейских и американских миссионеров. Характер­но, что, когда Хун Сюцюань изложил свои взгляды американ­скому миссионеру Робертсу, последний заявил, что мысли Хун Сюцюаня «еще не очищены от скверны» и он, Роберте, не мо­жет совершить над ним обряд крещения.

Главным у Хун Сюцюаня была проповедь идеи равенства. В качестве образца бралась китайская община, представление о которой черпалось из древних литературных памятников. В «Гимне об истинном пути к спасению мира» говорилось: «В Поднебесной издревле люди друг другу братья... Люди и Небо духом едины. Закон Поднебесной один. Так почему же государь ставит себя над людьми?»

Хун Сюцюань мечтал о создании «мира великого спокой­ствия», при котором «имущий и неимущий взаимно сочувству­ют друг другу, взаимно помогают друг другу в беде и труд­ностях, ночью двери не затворяются, на дорогах никто не возь­мет потерянного вами, мужчины и женщины друг друга не по­зорят, действуют на основе высшей морали».

Эти идеи легли в основу пропаганды созданного Хун Сю-цюанем «Общества поклонения богу».

Обстановка благоприятствовала успеху этой пропаганды. Ширились стихийные выступления крестьянства. В течение де­сяти лет после «опиумной» войны только официально было за­регистрировано более восстаний китайцев и угнетенных народностей — хуэй, мяо, яо и т. д.

Идея равенства стала знаменем борьбы угнетенного кресть­янства, и это было закономерно. «При борьбе крестьян с кре­постниками-помещиками,— указывал В. И. Ленин,— самым сильным идейным импульсом в борьбе за землю является идея равенства,— и самым полным устранением всех и всяких остат­ков крепостничества является создание равенства между мел­кими производителями. Поэтому идея равенства является самой революционной для крестьянского движения идеей не толь­ко в смысле стимула к политической борьбе, но и в смысле стимула к экономическому очищению сельского хозяйства от крепостнических пережитков» *.

* В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 15, с. 226—227.

Базой своей деятельности Хун Сюцюань и его единомыш­ленники избрали граничащий с провинцией Гуандун горный район в юго-восточной части провинции Гуанси. Здесь было много беженцев из Гуандуна. Гуанси являлась в то время от­даленной окраиной, где власть цинского правительства была сравнительно непрочной. Здесь быстро росло число членов «Об­щества поклонения богу», которое стало в конце 40-х годов вну­шительной силой.

Основную массу членов этого общества составляли крестья­не, угольщики и рудокопы, бездомные бедняки, бродившие в поисках пищи, кули. Кроме того, в нем были выходцы из купе­ческой среды и некоторые помещики, настроенные против ди­настии Цин. Наряду с китайцами среди членов общества было немало представителей национальных меньшинств, составляю­щих значительную часть населения Юго-Западного Китая. В ру­ководящее ядро «Общества поклонения богу» кроме Хун Сю-цюаня входили учитель Фын Юньшань; разорившийся кре­стьянин, занимавшийся выжиганием древесного угля, Ян Сю-цин; его друг, такой же крестьянин-бедняк, Сяо Чаогуй; мел­кий помещик Вэй Чанхой; сын зажиточного крестьянина семна­дцатилетний Ши Дакай; рудокоп Цинь Жиган.

В связи с начавшимся в 1849 г. в Гуанси сильным голодом всю провинцию охватили массовые антиправительственные вы­ступления. К этому времени главными лозунгами «Общества поклонения богу» стали борьба против маньчжуров и уравне­ние бедных и богатых.

В июле 1850 г. Хун Сюцюань призвал всех членов общества продать свои дома и имущество и целыми семьями вступить в повстанческие отряды, где им из общественных складов будут выдавать одежду и питание. Более десяти тысяч крестьян и представителей других слоев откликнулось на этот призыв.

Первые успехи повстанцев. Провозглашение тайпинского государства

В декабре 1850 г. повстанцы одержали победу в большом сра­жении с правительственными войсками. 11 января 1851 г., в день рождения Хун Сюцюаня, в деревне Цзиньтянь было офи­циально объявлено о начале всеобщего восстания с целью свер­жения маньчжурской династии и провозглашено создание «Тай-пин тяньго» — «Небесного государства великого благоден­ствия». С этого времени повстанцев стали называть тайпинами. В сентябре 1851 г. тайпины захватили г. Юнъань (пров. Гуанси), где их армия пробыла полгода. Здесь были заложены основы тайпинского государства. Хун Сюцюань был провозгла­шен императором нового государства с титулом «небесный князь». Его соратники получили титулы князей — ванов и со­ставили правительство Тайпин тяньго. Фактическим главой пра­вительства с титулом «князь Востока» стал Ян Сюцин. Высо­кое положение Ян Сюцина в тайпинском государстве имело свое религиозно-мистическое обоснование. Считалось, что время от времени бог сходит на землю и воплощается в Ян Сюцине. В некотором отношении это ставило его даже выше Хун Сю-цюаня, который считался лишь младшим сыном бога (старшим сыном бога считался Иисус Христос).

В апреле 1852 г. тайпины прорвали заслон правительствен­ных войск под Юнъанем и развернули наступление на север. Используя свое превосходство в огнестрельном оружии, мань­чжурские войска смогли удержать лишь главный город Гуан-си — Гуйлинь и центр Хунани — Чанша. В декабре 1852 г. повстанцы вышли к р. Янцзы и захватили порт Иочжоу. Здесь находились арсеналы правительственных войск. В руки повстан­цев попало большое количество пушек и другого огнестрель­ного оружия. В конце декабря 1852—в январе 1853 г. тайпинская армия после ожесточенных боев заняла города Ханькоу, Ханьян и Учан, составляющие трёхградье Ухань — крупней­ший центр долины Янцзы. Эта большая победа способствова­ла укреплению армии тайпинов, в ее ряды вступили десятки ты­сяч новых бойцов.

Важнейшими достижениями восставших крестьян было со­здание относительно сильной и боеспособной революционной армии. Согласно тайпинским документам (на практике это редко соблюдалось), низовой единицей тайпинской армии яв­лялся пяток — четыре рядовых и один командир; каждый пя­ток имел свое название — «сильный», «храбрый» и т. п. Пять пятков составляли взвод, четыре взвода — роту, пять рот — полк. Полки объединялись в корпуса и армии. После выхода нь Янцзы тайпины создали большой военный флот. Кроме того, в тайпинской армии были отряды саперов, кузнецов, плотников и др. Из рабочих-угольщиков был сформирован особый отряд, специально предназначенный для осуществления подкопов под стены осаждаемых городов. Воинские части сопровождали барабанщики, трубачи, музыканты с дудками, рожками, гон­гами. С их помощью передавалась команда и осуществлялась сигнализация.

С выходом на Янцзы и занятием крупных городов к кресть­янам, составлявшим основной костяк армии, присоединились тысячи лодочников, кули, полукрепостных горнорабочих, ре­месленников крупных городов. Многие из них стали офицера­ми тайпинской армии. Среди тайнинских солдат преобладала молодежь. «Армия повстанцев,— писал один из англичан, насовершим грех. Направляя же эти вещи в желудок, мы думаем, что это угодно отцу небесному"».
В феврале 1853 г. тайпинская армия двинулась вниз по Ян­цзы. По реке плыл флот тайпинов, насчитывавший тысячи джо­нок. Пехота шла походным порядком по обоим берегам реки. В руки тайпинов один за другим переходили новые города. 19 марта они овладели Нанкином — одним из самых больших городов Китая, бывшим в свое время столицей государства. Нанкин (букв. «Южная столица») был провозглашен столи­цей Китая и стал именоваться «Небесной столицей».

«Земельная система Небесной династии»

После взятия Нанкина был обнародован один из интересней­ших документов тайпинского государства — «Земельная система Небесной династии». Он был призван стать основным законом, своеобразной конституцией тайпинского государства. Этот важнейший документ определял порядок распределения земли, организацию тайпинской армии, систему управления и другие стороны жизни Тайпин тяньго.

«Вся земля Поднебесной,— провозглашал земельный закон тайпинов,— обрабатывается жителями совместно... Необходимо, чтобы все жители Поднебесной в равной степени и совместно наслаждались великим счастьем, дарованным небесным отцом, господом богом: имея поля, обрабатывали бы их сообща, имея пищу, вкушали бы ее вместе, имея одежду, делили бы ее ме­жду собой поровну, имея деньги, тратили бы их совместно, чтобы.,, не было неравенства, чтобы все были сыты и одеты».

Земельный закон призывал к отмене собственности на зем­лю и разделу земли по едокам. Женщины должны были полу­чить такой же надел, как мужчины. Детям, не достигшим 16 лет, предоставлялось полнадела взрослого.

Этот документ предусматривал, что основной хозяйствен­ной, политической и военной единицей станет крестьянская об­щина. Каждая семья должна была выделить одного человека в армию. Солдат обязан был три четверти года заниматься по­левыми работами и одну четверть — военной службой. Коман­дир воинской единицы являлся одновременно руководителем гражданской власти на соответствующей территории.

О распределении производимого общиной продукта в «Зе­мельной системе» говорилось: «После уборки урожая каждая община, состоящая из 25 семей, оставляет себе ровно столько зерна, сколько необходимо для того, чтобы ее члены могли кормиться до нового урожая, а излишки сдает в государствен­ные хранилища... Этот принцип распространяется также на бо­бы, коноплю, ткани, кур, собак и на серебряные деньги».

Предусматривалось создание государственных складов: «свя­щенных хранилищ» (в которых хранилось серебре) и «священ­ных запасов продовольствия» (в которых хранился рис).

Тайпинские законы отличались крайней суровостью. В ос­нове земельного закона лежала идея военизации всей обще­ственной жизни. Это был призыв заменить феодальный строй патриархальным обществом, способным удовлетворять на ос­нове равенства лишь крайне ограниченные, самые минималь­ные потребности своих членов. «Земельная система Небесной династии» отражала идеи примитивно-уравнительного комму­низма.

Примитивными были также представления тайпинских вож­дей об окружавшем Китай мире и их внешнеполитические воз­зрения. Как «младший брат Христа», Хун Сюцюань номиналь­но считался повелителем не только Китая, но и других стран и народов. Титулы «князь Востока», «князь Запада» и т. п. под­разумевали, что их обладатели имеют полномочия управлять всеми государствами соответствующих частей света. Англича­не, посетившие дворец Хун Сюцюаня в Нанкине, сообщали: «Мы заметили висящую у входа карту. На ней изображалась „вся тайпинская империя, которая будет существовать 10 тысяч раз по 10 тысяч лет". Англия, Франция, Россия, Испания и Голландия были представлены как многие мелкие острова, об­разующие в левом углу карты весь западный мир». Тайпины остались верны традиционным китайским концепциям «Средин­ного государства». Но в отличие от Цинов они не были сто­ронниками самоизоляции Китая от внешнего мира. Считая ев­ропейцев своими собратьями по христианской вере, они готовы были установить дружественные отношения с западными дер­жавами.

Взгляды и планы тайпинов были утопическими. Большин­ство положений «Земельной системы» уже поэтому не могло быть осуществлено на практике. К тому же в условиях много­летней войны и частых изменений линии фронта оказалось не­возможным перераспределение земли. На территории, контро­лируемой повстанцами, сохранилась помещичья собственность на землю, хотя были значительно снижены налоги с крестьян и арендная плата за землю. В местных органах, создаваемых тайпинами, зачастую находились помещики и шэныпи.

Пожалуй, в большей степени уравнительные идеалы тайпи­нов осуществлялись в городах, особенно в столице их государ­ства Нанкине. Все ремесленно-кустарные мастерские, магази­ны, лавки, постройки, запасы продовольствия и т. п. были объявлены собственностью тайпинского государства. Трудоспо­собные мужчины были распределены по специальностям в трудо­вые лагеря. Произведенная там продукция поступала в «свя­щенные» склады.

В тайпинском государстве было провозглашено равнопра­вие женщин. Отменялась феодальная система брака, при ко­торой невест с детства отдавали в дом женихов. В «Земель­ной системе Небесной династии» говорилось, что при заключении браков не должны приниматься в расчет деньги или иму­щество. Каралась продажа женщин и девушек в наложницы. Запрещалось бинтование ног у девочек, уродовавшее женщин.

В занятых тайпинами районах открывались школы, воспи­тание в которых носило религиозный характер. Каждую суб­боту все дети ходили в храмы, где священник учил их запове­дям тайпинской религии.

Для того чтобы «пресечь возникновение разврата», в Нан­кине было запрещено всякое общение между мужчинами и жен­щинами. Все женское население города (кроме жен, наложниц и дочерей тайпинской знати) было вместе с детьми поселено в казармы женских трудовых лагерей, а в армии существовали специальные женские подразделения.

Обитатели мужских и женских трудовых лагерей получали продовольствие и одежду из «священных» складов. Им выда­вались небольшие суммы «воскресных денег».

При всей своей утопичности «Земельная система» тайпинов имела огромное агитационное значение, поднимала на борьбу миллионы крестьян. Это была программа антифеодальной вой­ны китайского крестьянства.

1850—1853 годы были периодом бурного и победоносного раз­вития крестьянской войны тайпинов. Занятие Нанкина тайпин­ской армией означало серьезное поражение цинского прави­тельства. Но вместе с тем в ходе движения сказалась огра­ниченность, неизбежно присущая крестьянским восстаниям, не руководимым передовым классом.

Для свержения маньчжурской династии необходимо было разбить ее войска на севере страны и взять Пекин. Но тайпинские руководители и после взятия Нанкина медлили с на­чалом военного похода на север, а когда в мае 1853 г. поход начался, наступавшие корпуса не получали необходимой под­держки и подкреплений. Другой крупной ошибкой тайпинов была недооценка важности закрепления за собой захваченных территорий. Города Иочжоу, Ухань, Цзюцзян, Аньцин были ос­тавлены тайпинской армией, и цинские чиновники восстановили там свои органы власти.

Маньчжуры яростно сопротивлялись продвигавшимся впе­ред тайпинам. В октябре тайпинские части подошли к Тянь-цзиню, прикрывавшему подступы к Пекину. Но к этому вре­мени они были уже измотаны в тяжелых боях и понесли боль­шие потери. Их солдаты, выходцы из южных провинций, не были подготовлены к наступившей вскоре северной зиме. Не хватало продовольствия. Посланная из Нанкина на помощь армия в мае 1854 г. потерпела поражение в Шаньдуне. Тайпи­нам не удалось поднять на антифеодальную войну крестьянство Северного Китая. Они не пошли на объединение с дей­ствовавшими там тайными обществами.

Отрезанные от своих баз, окруженные со всех сторон вра­жескими войсками, остатки тайпинских корпусов в течение двух лет героически сопротивлялись, но в конце концов были уничтожены.

Неудача северного похода означала, что тайпины не смог­ли свергнуть власть маньчжурской династии на территории всей страны. В свою очередь, и цинское правительство было не в состоянии ликвидировать тайпинское государство. На не­которое время установилось известное равновесие сил.

Одновременно с северным походом части тайнинской армии начали поход на запад с целью вернуть оставленные ранее территории по среднему течению р. Янцзы. К этому времени китайские помещики центральных провинций стали создавать вооруженные отряды для борьбы с тайпинами. Их возглавил хунаньский помещик Цзэн Гофань, организовавший из по­мещичьих сынков, деклассированных элементов и запуганных и обманутых крестьян отряды «хунаньских молодцов», или Хунаньскую армию, численность которой доходила до 50 тыс. человек.

Тайпинские корпуса вели упорные бои с «хунаньскими мо­лодцами». Особенно серьезными были бои за Ухань, который в 1853—1856 гг. несколько раз переходил из рук в руки. Тай­пины смогли нанести поражение Цзэн Гофаню и закрепиться в среднем течении Янцзы, однако вражеские войска продолжали угрожать с запада.

1853—1856 годы были периодом, когда тайпины еще успеш­но отбивали атаки сил реакции. Они закрепились в Централь­ном Китае. Территория тайпинского государства составляла сотни тысяч квадратных километров, а население — десятки миллионов человек.

Существование тайпинского государства оказало революцио­низирующее влияние на весь Китай. В разных районах страны начались восстания против цинских властей и помещиков.

К югу от Янцзы действовали повстанцы, возглавляемые тайным обществом «Триада». Они захватили г. Сямынь (Амой). Крестьянская война нашла горячий отклик у крестьян­ства района Саньюаньли, где во время первой «опиумной» войны действовали пинъинтуани.

В сентябре 1853 г. восстала городская беднота Шанхая, возглавляемая «Обществом малых мечей>\ связанным с «Триа­дой». Повстанцы захватили город и удерживали его до фев­раля 1855 г. Они направили в Нанкин своего представителя для установления контакта с вождями тайпинов.

В Северном Китае действовали вооруженные отряды вос­ставших крестьян под руководством тайной организации «Няньдан»*. В 1854 г. начали восстание крестьяне народности мяо в провинции Гуйчжоу. В 1855 г. восстали дунгане провин­ции Юньнань. Руководство этим восстанием захватило мусуль­манское духовенство во главе с Ду Вэньсю, объявившим себя султаном.

* Иногда их выступления называют восстаниями факельщиков.

В 1857 г. вспыхнуло восстание в Восточном Туркестане, од­нако Цинам удалось его подавить. Многие повстанцы бежали в Среднюю Азию.

Эти выступления подрывали позиции цинского правительст­ва и феодалов. Однако руководители тайпинского государства враждебно относились ко всем, кто не разделял религиозного учения Хун Сюцюаня. Вожди тайпинов отказались пойти на сотрудничество с тайным обществом «Триада». Во время север­ного похода тайпинские корпуса не связались с отрядами «Няньдан».

Навязав Китаю первые неравноправные договоры, Англия, Франция и США отнюдь не были удовлетворены достигнутым. Английские, американские, французские капиталисты считали «открытие» Китая неполным. Они могли торговать лишь в пяти открытых портах. Цинское правительство отказалось допус­тить в Пекин послов западных государств. В официальных ки­тайских документах европейцы и американцы по-прежнему именовались «варварами». Между тем капиталисты Запада, и прежде всего английская буржуазия, стремились полностью завоевать китайский рынок, получить доступ во внутренние районы страны, а главное — добиться полного подчинения ки­тайского правительства своему влиянию.

Начавшуюся в Китае гражданскую войну иностранные ко­лонизаторы рассчитывали использовать в своих интересах. Первое время Англия, Франция и США не выступали открыто против тайпинов. Английские политики, например, полагали, что в результате восстания Китай распадется на две империи, возглавляемые различными династиями. Они рассчитывали воспользоваться этим для осуществления своих колонизатор­ских планов. Но когда стало очевидным, что в Китае проис­ходит крестьянская война, а тайпинское государство отстаивает суверенитет и независимость Китая, Англия, Франция и США стали на путь интервенции.

Сначала их вооруженные силы были использованы для борь­бы с народными выступлениями за пределами тайпинского го­сударства. В 1854—1855 гг. французские солдаты участвовали в боях с повстанцами в Шанхае, английский флот и войска — в подавлении народного восстания в Гуандуне. В августе 1854 г. представитель США Маклайн заявил, что американцы намере­ваются выступить из Шанхая вместе с китайскими правитель­ственными войсками для совместного истребления «мятежни­ков» и открытия движения по Янцзы.

Начав подавлять народные выступления, иностранные ко­лонизаторы стремились вместе с тем использовать критическое положение, в которое попало цинское правительство, для того чтобы вырвать у него новые уступки и полностью подчинить его своему влиянию. Политическая стратегия Англии и других капиталистических держав Запада заключалась в том, чтобы сначала подчинить себе маньчжурскую династию, а затем со­вместно с ней разгромить тайпинов. Поэтому представители западных держав лицемерно заявляли о нейтралитете и невме­шательстве в войну между тайпинами и цинским правитель­ством. Одновременно они предъявили цинским властям новые требования.

В 1854 г. державы потребовали разрешения неограничен­ной торговли во всем Китае, допущения иностранных послов в Пекин, официального разрешения торговать опиумом. Шанта­жируя цинское правительство, американский представитель за­явил: «Если все наши требования будут удовлетворены, пин­скому правительству будет оказана помощь в подавлении тай­пинского движения. В противном случае я доложу обо всем своему правительству, и мы сохраним за собой свободу дей­ствий».

Но сами Соединенные Штаты предпочитали не воевать с Китаем, а силы Англии и Франции были скованы в Крымской войне, которая отсрочила на некоторое время нападение на Китай.

Вторая «опиумная» война

Вскоре после окончания Крымской войны Англия нашла повод для начала войны против Китая. Местные власти в Гуанчжоу конфисковали небольшое судно «Эрроу», которым пользова­лись китайские пираты и контрабандисты. В свое время владе­лец судна купил в Гонконге британское судовое свидетельство. И хотя к моменту инцидента срок этого свидетельства давно истек и, как признал в английском парламенте лорд Дерби, это было «судно, построенное китайцами, взятое в виде приза китайцами, проданное китайцам, купленное китайцами, имело

команду из китайцев и принадлежало китайцу», англичане за­явили об оскорблении английского флага и предъявили ульти­матум наместнику провинций Гуандун и Гуанси, а затем на­чали военные действия.

В конце 1856 г. английская эскадра подвергла бомбарди­ровке мирное население Гуанчжоу. В предместьях города было сожжено около 5 тыс. домов. Пиратские действия английского флота против китайского населения продолжались в 1857 г. В обстреле фортов Гуанчжоу участвовал и находившийся в ки­тайских водах американский корвет «Портсмут».

«Ни в чем не повинные горожане и мирные торговцы Кан­тона перебиты,— писал К. Маркс,— их жилища разрушены до основания бомбардировкой, законы человечности попраны...» *.

Правящие круги Англии развернули кампанию за расши­рение военных действий и официальное объявление войны. Для того чтобы сломить оппозицию в парламенте, правительство Пальмерстона распустило палату общин и после новых выбо­ров направило в Китай большую эскадру с войсками. Вслед за Англией в войну вступила Франция. США, не вступив офици­ально в войну, направили свои корабли в китайские воды и принимали участие в военных действиях.

В декабре 1857 г. подошедший к Гуанчжоу флот агрессо­ров предъявил китайским властям требование о заключении новых кабальных договоров. После отклонения этого требова­ния англичане и французы захватили город, предав его огню и разрушению.

Нападение колонизаторов вызвало отпор китайского наро­да. Как и в период первой «опиумной» войны, население Гуан­дуна создало партизанские отряды. Китайцы жгли английские фактории, убивали английских купцов. Серьезные волнения вспыхнули в Гонконге. «Это общее восстание всех китайцев против всех чужеземцев,— писал Ф. Энгельс,— было вызвано пиратской политикой британского правительства, которая и придала этому восстанию характер войны на истребление» **.

* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, с. 169. ** Там же, с. 222.

В начале 1858 г. военные действия были перенесены на се­вер, в устье р. Байхэ. Высадившиеся с кораблей англо-француз­ские войска заняли в мае Дагу и Тяньцзинь, создав непосред­ственную угрозу Пекину. Цинское правительство начало пе­реговоры о мире.

В июне 1858 г. в Тяньцзине были подписаны новые договоры Англии и Франции с Китаем. Китайское правительство согла­шалось принять в Пекине английского и французского послан-

ников. Подданные Англии и Франции получили право пере­движения по всему Китаю, а их корабли — право плавания по Янцзы. Для иностранной торговли открывались новые порты в Северном и Северо-Восточном Китае, на о-вах Тайвань и Хай-нань. На Янцзы для иностранцев открывались «порты захода». Дополнительно снижались таможенные и транзитные пошли­ны, официально подтверждалось право вести торговлю опиу­мом. Иностранные миссионеры получили право неограничен­ной деятельности в Китае. Китайское правительство обязалось уплатить Англии и Франции большую контрибуцию. Специаль­ный пункт договора предусматривал отказ китайского прави­тельства от употребления слова «варвар» по отношению к ев­ропейцам.

США, официально не участвовавшие в войне, еще накану­не подписания Англией и Францией мирных договоров с Ки­таем заключили с ним соответствующий договор, а «принцип наибольшего благоприятствования» распространил на США все привилегии, полученные Англией и Францией у Китая в ре­зультате войны.

Тяньцзиньские договоры значительно расширяли «права» ино­странных колонизаторов в Китае. Но правящие круги Англии и Франции, стремясь получить у Китая дополнительные уступ­ки, провоцировали новый конфликт.

Ратификация Тяньцзиньских договоров должна была со­стояться в Пекине через год после их подписания. Англия и Франция потребовали, чтобы их посланники, направлявшиеся в связи с этим в Пекин, следовали до Тяньцзиня по реке в со­провождении военной эскадры. Китайские власти отвергли это требование. Когда же англо-французская эскадра из 18 кораб­лей при 180 орудиях пыталась в 1859 г. самочинно войти в устье р. Байхэ, китайские батареи открыли огонь. Потеряв три военных корабля, агрессоры вынуждены были увести свой флот в Шанхай. Это столкновение было использовано для нового на­падения на Китай.

Англия и Франция лицемерно обвиняли Китай в нарушении Тяньцзиньских договоров. «Китайцев надо научить ценить анг­личан, которые выше их и которые должны стать их господа­ми... — писала одна из английских газет. — Мы должны по меньшей мере захватить Пекин, а если держаться более сме­лой политики, то за этим должен последовать захват навсегда Кантона. Мы могли бы удержать его за собой, так же как мы владеем Калькуттой».

К. Маркс, разоблачая колонизаторов, писал, что договор был нарушен не китайцами, а англичанами, у которых было заранее принято решение найти повод для ссоры как раз перед

моментом, назначенным для обмена ратификационными грамо­тами. «Разве право французского посла находиться в Лондо­не,— спрашивал он,— влечет за собой право силой врываться в устье Темзы во главе французской вооруженной экспедиции?»*.

* К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, с. 533.

В июне 1860 г. английские и французские войска высади­лись в Северном Китае и на Ляодунском полуострове. В авгу­сте ими был захвачен Тяньцзинь, а в сентябре на подступах к Пекину разгромлена 60-тысячная китайская армия. Богды­хан покинул столицу.

Войска колонизаторов варварски грабили и истребляли ки­тайское население. Близ Пекина они захватили летнюю рези­денцию богдыханов Юаньминыоань. Здесь были собраны заме­чательные произведения искусства и ремесла, созданные в Китае и присланные из многих стран Азии. Все это было вар­варски разграблено.

«Солдаты, зарывшись в сундуки красного лака,— рассказы­вает очевидец,— копались в вещах императрицы, другие во­рошили груды парчи и шелков, кто рассовывал по карманам или просто ссыпал в рубаху или фуражку рубины, сапфиры, жемчуга, горный хрусталь; кто увешивался драгоценными жемчужными ожерельями. Растаскивали часы с каминов, сни­мали часы со стен; саперы орудовали топорами, расколачивая мебель в щепы, чтобы выбрать драгоценные камни, которыми были инкрустированы дворцовые кресла».

Чтобы замести следы чудовищного варварства, английское командование приказало сжечь Юаньминыоань. Так колониза­торы уничтожили замечательный памятник архитектуры китай­ского народа и тысячи произведений искусства Китая и других стран Азии.

Пекинские договоры

После отъезда императора оставшийся в столице князь Гун приказал впустить англо-французские войска в Пекин. В октяб­ре 1860 г. он подписал новые договоры с Англией и Францией. Для иностранной торговли дополнительно открывался Тянь­цзинь. Китай признавал захват Англией расположенного про­тив Сянгана п-ова Цзюлун (Коулун), который становился со­ставной частью колонии Гонконг. Китай обязывался уплатить крупную контрибуцию. До уплаты ее войска союзников долж­ны были оставаться в Тяньцзиие, Дагу, Яньтае (Чифу) и дру­гих пунктах. Иностранные капиталисты получали право выво­зить по кабальным контрактам китайских рабочих-кули в Аме­рику и свои колонии. Пекинские договоры как бы завершали собой целую серию неравноправных договоров, навязанных Китаю иностранными колонизаторами в середине XIX в.

Нерчинский и Кяхтинский договоры не решили проблемы тер­риториального разграничения между Китаем и Россией. Меж­ду тем появление у берегов Северного Китая военных кораб­лей Англии и Франции во время первой «опиумной» войны сде­лало особенно актуальными для России вопросы обороны ее Тихоокеанского побережья. В 1851 г. русское правительство направило в Пекин послание, в котором подчеркивалось, что «овладение устьем Амура или занятие в тех местах пункта какой-либо морской державою не может быть и нами терпимо, так как Амур вытекает из наших пределов». Ссылаясь на то, что эти территории по Нерчинскому договору остались неразграниченными, правительство России предлагало выработать соглашение с целью обезопасить устье Амура и о-в Сахалин. Ответа на это послание не последовало.

Экспедиция Г. Невельского (1849—1855) вновь подтверди­ла, что Приамурье и Приморье не были заселены китайцами. Одновременно выяснилось, что Амур доступен для морских судов и, следовательно, существует опасность вторжения туда военных кораблей Англии, Франции, США. События Крымской войны, когда англо-французский флот появился у берегов Кам­чатки и совершил нападение на бухту Де-Кастри в устье Аму­ра, подчеркнули обоснованность опасений России и активизи­ровали деятельность российской дипломатии. В свою очередь, Цины, против которых развернули новую войну Англия и Франция, решили пойти на урегулирование отношений с Рос­сией.

В мае 1858 г. генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Му­равьев и уполномоченный Китая И Шань подписали в Айгуне договор, согласно которому левый берег Амура от р. Аргунь до устья признавался собственностью России, а Уссурийский край впредь до окончательного определения границы должен был временно находиться в общем владении двух государств.

Статьи Айгуньского договора касались только территориаль­ного вопроса и не затрагивали других аспектов русско-китай­ских отношений. Ни одна из сторон не получила каких-либо односторонних привилегий. Договор не давал основания для вмешательства какой-либо из сторон во внутренние дела дру­гой стороны. Поэтому Айгуньский договор не следует отожде­ствлять с неравноправными договорами, силой оружия навя­занными в тот период Китаю европейскими державами.

Независимо от переговоров в Айгуне в Тяньцзине велись русско-китайские переговоры о торговых и политических отно­шениях. Тяньцзиньский русско-китайский договор 1858 г. рас­пространил на Россию привилегии, полученные западными дер­жавами у Китая в результате «опиумных» войн.

Возобновление Англией и Францией военных действий про­тив Китая в 1860 г. подтолкнуло Цинов к дальнейшему урегу­лированию отношений с Россией. В ноябре в Пекине был под­писан новый русско-китайский договор, признавший Уссурий­ский край территорией России. Этим договором была намече­на и граница между Россией и Китаем в Центральной Азии.

Айгуньский и Пекинский договоры окончательно определи­ли исторически сложившуюся границу двух сопредельных го­сударств на Дальнем Востоке. России без каких-либо военных действий с ее стороны были возвращены территории, захвачен­ные, но не освоенные феодальным Китаем, на которых еще в XVII в. вместе с коренными народностями жили тысячи рус­ских казаков и крестьян. За время от подписания Нерчинско-го договора до возвращения этих районов России их корен­ное население сократилось с 34,5 тыс. до 29 тыс. человек. Ки­тайского населения здесь не было.

Пекинский договор в соответствии с принципом наиболь­шего благоприятствования распространил на Россию также новые привилегии, полученные у Китая Англией и Францией.

Политика «самоусиления». Государственный переворот 1861 г.

В ходе «опиумных» войн, а также военных действий против таипинов правители Китая убедились в военно-техническом пре­восходстве капиталистических держав Запада. В результате навязанных силой оружия неравноправных договоров иностран­ные колонизаторы приобрели в Китае довольно сильные по­зиции. «Открытие» страны стало фактом, который уже нельзя было игнорировать. Феодальному лагерю Китая приходилось определять свою политику по отношению к западным державам в новых условиях. При этом он исходил прежде всего из стрем­ления сохранить свое господство, подавить восстание таипинов и другие народные движения.

Одни представители феодальной аристократии Китая с не­доверием и тревогой относились к иностранцам. Они считали, что вторжение иностранцев подрывает основы господства цинской династии и феодальные порядки, и мечтали о возвраще­нии к политике самоизоляции. Для них европейцы были опас­ными «заморскими дьяволами». Выступая против иностранцев с консервативных позиций, эти круги еще больше боялись развертывания народной борьбы против иностранной агрессии. Другие рассматривали капиталистические державы как союз­ников в подавлении антифеодальных выступлений народных масс. Некоторые представители этой группировки считали, что сближение с западными державами позволит заимствовать во­енно-технические достижения этих стран в интересах укрепле­ния цинского режима. Провозглашенная ими политика полу­чила название политики «самоусиления». Ее сторонники стремились к консолидации господствующего класса, к сближению между феодалами маньчжурского и китайского происхождения. Маньчжуры готовы были допустить китайских феодалов на высшие государственные должности. В свою очередь, главарь помещичьей контрреволюции китайский феодал Цзэн Гофань был активным приверженцем политики «самоусиления».

Сторонники политики «самоусиления» стали брать верх в цинском лагере. Их поддерживал великий князь Гун. Импера­тор Сяньфын, покинувший столицу накануне вступления туда англо-французских войск, вскоре умер. На императорский пре­стол был возведен малолетний наследник, вместо которого пра­вили регенты во главе с принцем Су Шунем, противником сближения с западными державами. В ноябре 1861 г. в Пеки­не произошел государственный переворот. Су Шунь был от­странен от власти и казнен. Власть перешла к сторонникам соглашения с колонизаторами Гуну и Цыси — матери нового императора.

Государственный переворот 1861 г. способствовал установ­лению союза между иностранными колонизаторами и феодаль­ной реакцией, подчинению цинской династии иностранным ко­лонизаторам. Феодально-абсолютистская политическая над­стройка Китая начинала теперь использоваться иностранными колонизаторами для колониального закабаления страны. Вско­ре Гун подписал новые неравноправные договоры с западны­ми державами. По настоянию европейцев была создана колле­гия по иностранным делам — цзунлиямынь,— во главе которой стал сам Гун.

Теперь цинское правительство, китайские феодалы и ино­странные колонизаторы объединились для совместного подав­ления восстания тайпинов. Именно в этом и заключалась глав­ная цель сторонников «самоусиления». Одновременно в рам­ках политики «самоусиления» начали создаваться арсеналы, су­доверфи, заводы боеприпасов и т. п.

Период 1850—1856 гг. в целом был периодом успехов таипин­ского восстания. К концу лета 1856 г. положение на театре военных действий складывалось в пользу тайпинов, сумевших нанести ряд поражений войскам реакции. Однако с осени 1856 г. восстание стало развиваться по нисходящей линии. Усилились противоречия внутри таипинского государства.

Попутчики крестьянства из помещиков и купцов, примкнув­шие к восстанию с целью борьбы против маньчжурской дина­стии, были противниками антифеодальных преобразований, провозглашенных в тайпинском государстве. Кроме того, на­чали проявляться противоречия, заложенные в самом характе­ре крестьянской войны. Поскольку в середине XIX в. в Китае не было еще сложившегося капиталистического уклада, тайпинское восстание не могло перерасти в буржуазную револю­цию и заменить феодальный строй капиталистическим. Ослаб­ление помещичьей эксплуатации создало на территориях, конт­ролируемых тайпинами, благоприятные условия для подъема производительности крестьянских хозяйств, роста торговли и вместе с тем для усиления имущественного неравенства. Вну­три тайпинского государства постепенно намечалась тенденция к возрождению феодальных отношений.

Эти процессы сопровождались внутренней борьбой в тай-пинском руководстве. Некоторые вожди тайпинов и в какой-то степени сам Хун Сюцюань были недовольны той фактически неограниченной властью, которой обладал Ян Сюцин. В нача­ле сентября 1856 г. Вэй Чанхой с тайного согласия Хун Сюцюа-ня неожиданно вступил с трехтысячным отрядом своих сторон­ников в Нанкин. Войска Вэй Чанхоя окружили дворец Ян Сюцина. Он и его семья были убиты. Начался свирепый тер­рор против сторонников Ян Сюцина, в результате которого были истреблены тысячи ветеранов тайпинского движения. Прибывший в октябре в Нанкин Ши Дакай через несколько часов тайно покинул город, узнав, что он сам может стать жертвой террора Вэй Чанхоя. Семья Ши Дакая, оставшаяся в Нанкине, была уничтожена.

Действия Вэй Чанхоя вызвали общее возмущение в тай-пинской армии и среди населения. Хун Сюцюань приказал схватить и казнить Вэй Чанхоя. Вскоре Хун Сюцюань назна­чил главой правительства вернувшегося в Нанкин Ши Дакая. Однако внутренняя борьба в тайпинском руководстве не прекратилась. Обострились отношения между Хун Сюцюанем и Ши Дакаем. Летом 1857 г. произошел открытый разрыв. Ши Дакай покинул Нанкин. С ним ушла значительная часть тайпинской армии. Эти силы в течение нескольких лет вели борьбу против войск цинского правительства в провинциях Гу-анси и Сычуань. В 1863 г. они потерпели поражение. Ши Дакай был взят в плен и казнен.

События 1856 г. и последовавший затем раскол тайпин­ской армии ослабили государство тайпинов. После свержения Ян Сюцина положение на фронтах резко ухудшилось. Усили­лись тенденции к полному восстановлению феодальных поряд­ков. В тайпинском государстве формировалось новое феодаль­ное сословие — ванов. После переворота 1856 г. их стало бо­лее двухсот. Ваны богатели, они получили возможность экс­плуатировать крестьян всевозможными поборами. Первона­чальные демократические принципы предавались забвению частью руководителей тайпинского государства. Это отрица­тельно сказалось на армии. Резко ухудшились ее боеспособ­ность и дисциплина. Начались измены и грабежи. В конце 1856 г. тайпины были вынуждены оставить Учан и Ханьян.

Главой тайпинского правительства в последний период восста­ния стал двоюродный брат Хун Сюцюаня — Хун Жэньгань. В начале восстания он не сумел присоединиться к тайпинской армии и, опасаясь преследования со стороны цинских властей, бежал в Гонконг. За несколько лет жизни в английской коло­нии он приобрел некоторые знания об окружавшем Китай мире. В 1859 г. Хун Жэньганю удалось попасть в Нанкин. Став гла­вой правительства таипинов, он выдвинул программу железно­дорожного строительства, открытия пароходных линий, созда­ния банков и т. п. Эти проекты, как и проекты реформ, пред­ложенных тайпинскому правительству побывавшими за грани­цей образованными китайцами Ван Тао и Жун Хуном, носили буржуазный характер. Однако в то время в Китае не было еще объективных предпосылок для перерастания крестьянской войны в буржуазную революцию. Проекты Хун Жэньганя ос­тались на бумаге, и он не сумел оказать заметного влияния на развитие событий в тайпинском государстве в период, когда армии контрреволюции перешли в наступление.

После 1856 г. тайпинская армия в ходе военных действий не только теряла свои старые районы, но и в ряде случаев зани­мала новые территории. Там подрывался помещичий гнет. Кре­стьянство этих районов активно включалось в борьбу, всту­пало в армию таипинов. В этот период выдвигается выдаю­щийся крестьянский вождь и полководец Ли Сючэн, сохранив­ший верность революционным традициям таипинов.

Ли Сючэн, крестьянин из провинции Гуанси, юношей всту­пил в тайпинскую армию в начале восстания. Он прошел ря­довым весь боевой путь тайпинской армии от Гуанси до Нан­кина, после чего благодаря личной храбрости и выдающимся полководческим способностям продвинулся до поста командира корпуса и получил титул «чжун-вана» — «верного князя». Ли Сючэн боролся с разложением некоторых руководителей таипи­нов, стремился возродить народный характер тайпинской ар­мии, обращался к Хун Сюцюаню с призывом обновить адми­нистрацию и издать закон об облегчении положения народа. Стремясь объединить все антифеодальные силы, Ли Сючэн установил сотрудничество с отрядами «Няньдан», действовав­шими в Северном Китае. Верность революционной программе крестьянской войны создала Ли Сючэну большой авторитет. Он фактически возглавил борьбу за спасение тайпинского го­сударства, под его руководством тайпинские армии одержали несколько крупных побед в последний период восстания.

В 1860 г. тайпинские армии, руководимые Ли Сючзном, на­несли поражение войскам реакции, угрожавшим Нанкину. Его отряды совершили поход в приморские провинции. В августе они подошли к Шанхаю.

К этому времени западные державы уже включились в борьбу против тайпинов. Английские и американские суда, прикрываясь «нейтралитетом», перевозили контрреволюцион­ные войска, снабжали их вооружением и боеприпасами. Во вре­мя наступления тайпинов на Шанхай американский авантю­рист Уорд на субсидии шанхайских богачей при покровитель­стве консула США создал отряд для борьбы с тайпинами.

Ли Сючэн понимал, какую серьезную угрозу представляют иностранные колонизаторы. Именно поэтому он развернул на­ступление на район открытых портов. «То, что иностранные державы ведут игру, имея в виду свои собственные выгоды в Китае, вполне ясно нам... — говорил Ли Сючэн. — Легко су­дить, чего стоят возвышенные чувства чести, справедливости и равенства, о которых иностранцы заявляют китайскому наро­ду. Сперва они нанесли почти смертельный удар маньчжур­ской власти, затем под предлогом стремления к благу народа они подпирают качающийся призрак и активно ведут операции против нас».

Войскам Ли Сючэна не удалось овладеть Шанхаем, но в 1860—1862 гг. они одержали ряд крупных побед в приморских провинциях. Тайпины заняли крупнейший город Ханчжоу, от­крытый порт Нинбо, ряд городов в провинциях Чжэцзян и Цзянсу. Эти победы были блестящей страницей в истории ре­волюционной борьбы китайского крестьянства, но они не могли спасти тайпинское государство.

Открытая англо-франко-американская интервенция против тайпинов

Общее военное положение тайпинских армий ухудшалось. В сен­тябре 1861 г. контрреволюционные силы заняли г. Аньцин. Пос­ле этого Нанкин попал в кольцо осады. Тайпинская столица продолжала держаться главным образом благодаря тому, что армии Ли Сючэна сковывали крупные силы вражеских войск.

В феврале 1862 г. в Шанхае состоялось совещание иностран­ных консулов и офицеров, на котором было решено перейти к открытой интервенции против тайпинов. К этому времени отряд Уорда вырос до 8 тыс. человек и располагал кораблями, воору­женными пушками. Богдыхан присвоил ему наименование «всегда побеждающая армия». Кроме того, французами были сформированы «отряды иностранного оружия», включившиеся в борьбу с повстанцами.

Наемники Уорда совершали чудовищные грабежи и бес­чинства. В одном только городе Чанчжоу они зверски убили более 20 тыс. жителей и солдат тайпинской армии.

В военных действиях против тайпинов участвовали и регу­лярные вооруженные силы Англии, Франции и США. Англий­ские сухопутные подразделения и эскадры Англии и Франции вели наступление на тайпинскую армию в нижнем течении Янцзы. В операциях участвовали и военные корабли США.

Иностранные интервенты стали самым опасным врагом тай-пинской армии. Они снабдили цинские войска и армии Цзэн Гофаня новейшим европейским оружием, послали туда своих офицеров. В трудных условиях крестьянская армия тайпинов продолжала упорное сопротивление. В этот период особенно ярко выявился патриотический, антиколонизаторский характер борьбы тайпинов, защищавших свою родную землю. Она смы­калась с борьбой других народов Азии против колонизаторов. Характерно, что многие индийские солдаты — сипаи 5-го бом­бейского и 22-го пенджабского пехотного полков, посланные воевать в Китай, — переходили на сторону тайпинов.

В 1863 г. северное побережье Янцзы почти целиком оказалось под контролем войск реакции. Отряды Цзэн Гофаня и подчи­ненных ему командиров контрреволюционных войск китайских помещиков Ли Хунчжана и Цзо Цзунтана вместе с иностран­ными интервентами сжимали кольцо вокруг Нанкина. Особен­но жестоко действовала «всегда побеждающая армия», кото­рую после смерти Уорда возглавил англичанин Гордон. В конце 1863 — начале 1864 г. контрреволюционные войска захватили важные центры — города Сучжоу (пров. Цзянсу) и Ханчжоу (столица провинции Чжэцзян). Положение Нанкина стало без­надежным. Ли Сючэн предложил Хун Сюцюаню покинуть Нан­кин и уйти с оставшимися силами на запад для продолжения борьбы. Но Хун Сюцюань отклонил это предложение.

Весной 1864 г. Нанкин был полностью отрезан от внешнего мира. У его защитников не хватало оружия, начался голод. В конце июня Хун Сюцюань покончил с собой. Но Ли Сючэн мужественно продолжал возглавлять оборону тайпинской сто­лицы. Под его руководством тайпины совершили удачную вы­лазку и отбили несколько атак вражеских войск.

19 июля высокие стены Нанкина были взорваны европей­скими минами. Победители устроили кровавую резню, истре­бив около 100 тыс. человек — защитников города и мирного населения. Ли Сючэн, сумевший прорваться с группами бойцов, был схвачен в окрестностях Нанкина и подвергнут мучительной казни. Его тело было разорвано на куски.

После падения Нанкина отдельные отряды тайпинской армии, насчитывавшие десятки тысяч бойцов, сопротивлялись до 1866 г. Кроме того, в течение ряда лет продолжались народ-

ные восстания в различных районах Китая, начавшиеся под влиянием крестьянской войны тайпинов. Самым крупным из них было восстание «Няньдан».

Отряды «Няньдан» вели военные действия на территории восьми провинций Северного Китая. В 1865 и 1866 гг. они на­несли несколько сильных ударов по правительственным вой­скам. Позднее их армии угрожали Пекину. Однако отряды «Няньдан» действовали разрозненно и неорганизованно. К 1868 г. движение угасло.

Китайские крестьяне предприняли героическую попытку со­здать свое государство. Тайпин тяньго просуществовало с 1851 по 1864 г. и распространяло свою власть на обширную терри­торию с многомиллионным населением. Великая крестьянская война тайпинов, потрясавшая Китай полтора десятилетия, окон­чилась поражением прежде всего потому, что в тот период от­сутствовали объективные условия, необходимые для победы китайского крестьянства. Не было еще пролетариата, без ру­ководства которого невозможны успех крестьянских восстаний и подлинное социальное освобождение крестьянства. Не было и буржуазии, которая могла бы при определенных условиях на­править крестьянскую войну по пути буржуазной революции. В середине XIX в. в Китае не было еще объективных предпо­сылок для появления достаточно могучей общественной силы, которая могла бы преодолеть сопротивление реакционных сил китайского общества и заменить феодальные производственные отношения капиталистическими отношениями, обеспечить неза­висимость Китая перед лицом посягательств иноземных за­хватчиков.

Неблагоприятно для китайского народа складывалась и международная обстановка. В результате «опиумных» войн об­разовался единый фронт цинской династии, феодалов и ком­прадорских элементов Китая с иностранными колонизаторами, направленный против китайского народа. Крупнейшие капита­листические державы — Англия, Франция и США — органи­зовали совместную вооруженную интервенцию против тайпинского государства.

Основной и главной движущей силой тайпинского восста­ния и большинства других народных выступлений того време­ни было крестьянство. Тайпинскому восстанию были свойствен­ны слабости, присущие крестьянским войнам эпохи феодализ­ма. Религиозно-мистическая окраска движения и религиозный фанатизм вождей тайпинов помешали им установить единство с теми народными движениями, которые не разделяли религи­озного учения Хун Сюцюаня. В попытках организации тай­пинского государства ярко проявились крестьянские мечты о всеобщем равенстве, но в то же время и неспособность крестьян­ства, не руководимого передовым классом, подняться выше пред­ставления о «справедливом царе», что привело к установлению монархической формы правления. Как и восстания Разина и Пугачева в России, тайпинское восстание носило царистский характер. Поражению восстания способствовали и внутренние раздоры.

Крестьянская война охватила феодальный Китай в середине XIX в., когда завершалось складывание мирового капиталисти­ческого рынка и в передовых странах мира победил промыш­ленный капитализм. К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали огромное международное значение освободительной борьбы ки­тайского народа против феодального гнета и иностранных ко­лонизаторов. Они приветствовали великое восстание и видели в нем союзника революционного пролетариата европейских стран.

«...Отрадно, что самая древняя и самая прочная империя в мире,— писали К. Маркс и Ф. Энгельс в самом начале собы­тий, в 1850 г.,— под воздействием тюков ситца английских буржуа за восемь лет очутилась накануне общественного пере­ворота, который, во всяком случае, должен иметь чрезвычайно важные результаты для цивилизации. Когда наши европейские реакционеры в предстоящем им в близком будущем бегстве в Азию доберутся, наконец, до Китайской стены, к вратам, ко­торые ведут к архиреакционной и архиконсервативной тверды­не, то, как знать, не прочтут ли они там надпись:

REPUBLIQUE CHINOISE LIBERTE, EGALITE, FRATERNITE » *

* К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, с. 234. В конце цитаты по-французски написано: «Китайская республика. Свобода, Равенство, Брат­ство».

Великая крестьянская война тайпинов занимает выдающееся место в истории Китая. Тайпинское восстание, подрывая фео­дальную систему землевладения, объективно расчищало пути для будущего развития национального капитализма в Китае. Хотя это восстание окончилось поражением и в последующие десятилетия усилилась зависимость Китая от иностранных ко­лонизаторов, героическая борьба тайпинов не была напрасной. На традициях тайпинского восстания учились последующие по­коления китайских революционеров. Наиболее дальновидные деятели освободительного движения китайского народа крити­чески осмыслили революционный опыт тайпинов, вскрыли их

слабости и ошибки. Вместе с тем в такой крестьянской стране, как Китай, оказались живучими и примитивные утопические идеи крестьянского уравнительного коммунизма тайпинов.

Восстания угнетенных народов

После гибели тайпинского государства силы китайской реак­ции были брошены на подавление восстаний угнетенных народов. К 1873 г. цинские власти сокрушили дунганский султанат, созданный Ду Вэньсю в провинции Юньнань.

Более мощное движение дунган и уйгуров развернулось в 1862 г. на Северо-Западе. Его возглавили местные феодалы и мусульманское духовенство, провозгласившие «священную войну» против маньчжуров и китайцев. В 1865 г. восстание перекинулось в провинции Ганьсу и Цинхай, стало более мас­совым. В дальнейшем его возглавил крестьянин Биянху. Со­храняя национально-религиозный характер, движение приобре­ло антифеодальные черты, которые, однако, не стали преобла­дающими.

В середине 60-х годов национально-религиозное восстание охватило Джунгарию и Кашгарию. Повстанцы свергли цинскую власть, здесь образовались мусульманские ханства и эмираты, на территорию которых отступили теснимые цинскими войска­ми повстанческие отряды Биянху.

Вскоре все ханства, образовавшиеся в Восточном Туркеста­не, были объединены под властью одного из руководителей восстания — выходца из Кокандского ханства Якуб-бека. Новое государство получило название Джетышаар (Семи-градье).

Создание Джетышаара отвечало национальным и религиоз­ным чаяниям уйгуров и других народов Северо-Запада. Но феодальный характер нового государства и политика его фео­дальных правителей лишили его необходимой прочности и устойчивости. Политика ханов и духовенства, отстаивавших эгоистические классовые интересы феодалов, мешала сплоче­нию широких народных масс в борьбе против маньчжуро-китайских угнетателей. Недальновидной была и внешняя поли­тика Якуб-бека. Надеясь использовать в своих интересах анг­ло-русские противоречия, он пошел на сближение с Англией и султанской Турцией. Между тем к этому времени уже сфор­мировался союз Цинов с иностранными колонизаторами, в ко­тором видную роль играла Англия. В 1878 г. цинские войска сломили сопротивление Джетышаара, учинив при этом крова­вую расправу над местным населением. Многие дунгане, воз­главленные Биянху, перешли русскую границу и осели в Сред­ней Азии. Вскоре на территории Джунгарии и Кашгарии была создана провинция Синьцзян.

Глубокий кризис, переживаемый феодальным Китаем, вторже­ние иностранных колонизаторов крайне отрицательно сказались на развитии китайской культуры. Стремясь укрепить пошат­нувшиеся феодальные устои, цинские власти усилили цензуру над литературными произведениями. Преследовалось все про­грессивное и патриотическое. Для большинства литературных произведений характерным стал уход от острых проблем дей­ствительности.

Писатели и поэты, в большинстве своем защищавшие инте­ресы господствующего класса, старались слепо подражать клас­сическим образцам древности. Характерно, что главой неоклас­сического направления китайской поэзии середины XIX в. был палач тайпинов Цзэн Гофань.

Но в противовес феодальной культуре господствующих клас­сов китайский народ продолжал развивать прогрессивные, де­мократические традиции.

Отдельные представители интеллигенции стремились прео­долеть искусственную изоляцию Китая и его культуры от ос­тального мира, ознакомить Китай с жизнью и научными дости­жениями зарубежных стран. Линь Цзэсюем была написана книга «Сведения о жизни четырех материков», в которой со­браны материалы по истории, географии, политике различных государств. На основании этого труда друг Линь Цзэсюя, Вэй Юань, выпустил в 1845 г. «Описание с картами заморских стран». Появилось несколько других книг о европейских стра­нах.

В середине XIX в. в Китае зарождаются периодические из­дания современного типа. Их создателями были прогрессивные патриотические деятели. Линь Цзэсюй издавал журнал «Гуан-чжоуские записки». Видную роль в создании китайской прессы сыграл просветитель и пропагандист реформ Ван Тао. При его участии в Гонконге стали выходить первые китайские га­зеты.

В художественной литературе критика господствующих фео­дальных порядков нашла отражение в появлении нескольких ярких сатирических романов. В «Неофициальной истории кон­фуцианцев» У Цзинцзы (1701—1754) выведены представители различных слоев китайского феодального общества. В романе обличаются невежество и корыстолюбие шэньши и мандари­нов, прикрывающих свои неблаговидные дела конфуцианством. Одним из выдающихся произведений китайской и мировой литературы стал роман Цао Сюэциня (1724—1764) «Сон в красном тереме» (издан в 1791 г.), обличающий быт и мораль феодальной аристократии. В начале XIX в. получил широкое распространение сатирический роман Ли Жучжэня «Цветы в зеркале». Подобно автору «Путешествия Гулливера», Ли Жу-чжэнь посылает своих героев в разные мифические стра­ны, разоблачая при этом убожество и подлость власть иму­щих, осуждая бесправное положение женщины в феодальном Китае.

В середине XIX в. прогрессивные идеи находили свое вы­ражение по преимуществу в поэтических произведениях. Отчас­ти это объясняется тем, что стихотворения часто распростра­нялись устно, в то время как свирепая цензура не допускала опубликования сколько-нибудь прогрессивных прозаических произведений.

Политическая и социальная поэзия была неразрывно связа­на с начинавшейся борьбой против иноземных колонизаторов и восстанием тайпинов. В 1830 г. при активном участии Линь Цзэсюя возникло объединение поэтов. Среди его участников получили распространение реформаторские идеи. Объединение было инициатором борьбы против опиумной торговли.

Поэтами, воспевавшими идеалы тайпинского восстания, были некоторые его вожди (Хун Сюцюань, Ши Дакай), создав­шие большое количество стихов и песен.

Важную роль в развитии китайской национальной культу­ры играло народное творчество. В конце XVIII — начале XIX в. были изданы два сборника народных песен — «Лирические пес­ни провинции Гуандун» и «Одежда из крыльев зари».

В период бурных событий, связанных с вторжением коло­низаторов и крестьянской войной тайпинов, традиционный ки­тайский литературный язык вэньянь, отличавшийся от устной речи и не воспринимаемый поэтому на слух, был уже мало­пригоден. С его помощью трудно было излагать новые явле­ния общественной жизни, обращаться к массам. Характерно, что глава тайпинского правительства Ян Сюцин выступил за отказ от вэньяня и переход на байхуа — литературный язык, основанный на нормах разговорной речи. Однако тайпинам не удалось осуществить эту важную языковую реформу. В после­дующие десятилетия передовые деятели китайской культуры продолжали борьбу за переход на байхуа.

Начавшееся пробуждение национального самосознания ки­тайского народа сказалось также на развитии изобразительно­го искусства. Хотя в целом в XIX в. наблюдался застой в раз­витии китайского изобразительного искусства, отдельные его жанры (гравюра, лубок) достигли заметных успехов. В лучших произведениях изобразительного искусства пробивают себе до­рогу социальные и патриотические мотивы. Наблюдается и не­которая демократизация в развитии китайского театра. Широ­кое распространение получают пьесы, основанные на народной музыкальной драме. Это направление театрального искусства получило название пекинской оперы.