И с нынешним поколением людей со страниц Ветхого Завета, сохраненного на протяжении тысячелетий. В свою очередь, современные знания о древних культурах, в которых родилась эта Книга

Царское поручение

Молитва Неемии записана в Неем. 1:5-11. Он вспоминает историю Израиля, завет у горы Синай, закон Моисея, который был нарушен Израилем, и обетование прощения для покаявшихся изгнанников. Неемия исповедует грех народа, обращается к Богу завета, называя его Богом небес, просит Его быть милостивым к Израилю и расположить к нему персидского царя, его господина.

После трех месяцев молитв Неемии представилась благоприятная возможность. Прислуживая Артаксерксу, он привлек к себе внимание царя своей грустью. На вопрос своего господина Неемия в страхе и трепете рассказал, что он удручен хаосом, царящим в разрушенном Иерусалиме. Когда Артаксеркс благосклонно предложил ему высказать свое желание, Неемия быстро произнес про себя молитву и смело попросил, чтобы царь позволил ему отправиться восстанавливать Иерусалим, город погребения его отцов. Персидский царь не только разрешил Неемии эту поездку, но и написал письма от своего имени всем правителям по другую сторону Евфрата с повелением снабдить Неемию строительными материалами для стен и ворот города, а также для его собственного дома.

Миссия Неемии в Иерусалиме

Такая внезапная и интенсивная деятельность вызвала противодействие со стороны соседних провинций. Влиятельные вожди, такие, как Санаваллат Хоронит, Товия Ам-монитянин и Гешем Аравитянин, обвинили евреев в мятеже, как только они приступили к работам(Санаваллат упоминается в книге «Арамейские папирусы», написанной евреями из колонии на острове Элефантина, которые обращались к сыну Санаваллата с просьбой помочь им в 407 г. до Р. X. Это подтверждает, что Санаваллат был современником Неемии. Имя Товии, высеченное по-арамейски на камне вблизи Аммана в Иордании, датировано 400 г. до Р. X. Это может относиться к Товии — врагу Неемии). Когда они увидели, что восстановительные работы идут быстро, они так рассердились, что организовали сопротивление. Затем Санаваллат и Товия при поддержке аравитян, аммонитян и азотян приготовились к нападению на Иерусалим.

К этому времени стена была закончена до половины в высоту. Неемия не только молился, но и назначил круглосуточную стражу. В самой низкой части стены охрана была распределена между различными семьями. Поняв, что эта охрана помешала врагам исполнить свой коварный замысел, евреи снова принялись за работу. Половина людей продолжала строить с оружием в руках в полной готовности отразить врага, вторая половина несла постоянную охрану. Более того, всем было приказано при звуке трубы немедленно спешить в то место, где грозит опасность, и отражать врага. Ни одному из рабочих не разрешалось покидать Иерусалим. Они работали от восхода до заката солнца, а ночью оставались в дозоре.

Усиленные старания закончить ремонт особенной тяжестью ложились на плечи наиболее бедных слоев народа. Они жаловались, что им трудно платить налоги, проценты, содержать семьи — да еще помогать восстанавливать стены. Некоторым грозила перспектива отдать в рабство своих детей для покрытия растущих долгов. Неемия немедленно созвал народное собрание и потребовал от обидчиков возвратить бедным то, что у них взяли. Проценты были отменены. Как правитель Неемия представляет собой замечательный пример в истории. В течение 12 лет своего первого срока служения он не собирал с народа ни продуктов, ни денег на свое содержание, что полагалось ему как губернатору и что делали все его предшественники. В придачу к этому 150 евреев и начальников, посещавших Иерусалим, часто бывали в гостях у Неемии бесплатно. Ни он, ни его служащие, желая помочь бедным, не продавали закладных на землю за взятые в долг деньги или зерно. Таким образом, Неемия успешно разрешил экономическую проблему в решающие дни строительства стены.

Когда враги евреев услыхали, что стена почти закончена, несмотря на их помехи, они задумали заманить Неемию в ловушку. Четыре раза Санаваллат и Гешем присылали приглашения встретиться с ними в одном из селений в долине Оно. Догадываясь об их злых намерениях, Неемия отклонял приглашения, разумно оправдываясь тем, что он весьма занят. Наконец Санаваллат отправил письмо, в котором обвинил Неемию в вынашивании планов к восстанию и в стремлении стать царем. Предупреждая, что об этом может быть доложено персидскому царю, Санаваллат приглашал Неемию присоединиться к ним для обсуждения этого вопроса. Неемия смело ответил на эту угрозу, заявив, что все это — не более чем плод необузданного воображения Санаваллата. В то же время он молился, чтобы Господь укрепил его руки.

Затем враги замыслили опозорить Неемию перед народом. Коварные Санаваллат и Товия наняли лжепророка Ше-маию запугать и смутить еврейского правителя. Когда Не-емия пришел в дом Шемаии, лжепророк предложил ему спрятаться в храме( «И он заперся» — Кейль полагает, что Шемаия засел в доме и позвал Неемию, чтобы внушить ему, что он сам в такой ужасной опасности, что не может оставить дом. Отсюда его совет вдвоем укрыться в храме). Он предупредил Неемию о заговоре убить его. Неемия сказал, что, во-первых, он не будет спасаться бегством, а во-вторых, не пойдет в храм(Вопрос, который Неемия задает в 6:11, можно понять двояко. Если бы он пошел в храм, то спас бы он свою жизнь или, наоборот, был бы казнен, согласно Чис. 18:7?). Несомненно, Неемия предвидел, что за такой поступок народ будет осуждать его, а за вход в храм он предстанет перед судом Божьим, так как он не был священником. Он вполне сознавал, что Шемаия был лжепророком, подкупленным Санаваллатом и Товией. В молитве Неемия выразил желание, чтобы Бог не только помянул этих двух врагов его, но и пророчицу Ноа-дию и других лжепророков, пытавшихся устрашить его.

В дополнение ко всему нужно еще сказать, что Товия и его сын Иоханан были в родстве со знатными семьями в Иудее. Тесть Товии Шехания был сыном Араха, возвратившегося с Зоровавелем (Езд. 2:5). Тесть Иоханана Мешуллам был активным участником строительства стены (Неем. 3:4, 30). Даже первосвященник Елиашив был в союзе с Товией, хотя о его родственной связи ничего не сказано. Вследствие этого между Товией и этими семьями в Иудее велась частая переписка. Этот хорошо налаженный канал связи служил для создания Неемии дополнительных трудностей, так как о всех действиях Неемии и даже о многих его планах постоянно сообщалось Товии. И хотя родственники Товии хорошо отзывались о его добрых делах, Неемия знал, что Товия имел злые умыслы по отношению к народу в Иерусалиме.

Несмотря на все это, стена в Иерусалиме была закончена за 52 дня(Согласно Иосифу Флавию («Иудейские древности» XI. 5:7), ремонт стен занял два года и четыре месяца. Кеиль приводит следующие причины в пользу древнееврейского текста, называющего только пятьдесят два дня: 1) необходимость немедленного завершения работ; 2) энтузиазм и громадное число строителей из Фекои, Иерихона, Гаваона, Мицпы и т. д.; 3) такой энтузиазм в работе и охране вряд ли мог бы продолжаться два года; 4) стены ремонтировались там, где было нужно, — большая часть стен и ворота Ефрема не были разрушены. Олбрайт и другие следуют Иосифу Флавию вместо древнееврейского текста). Враги были пристыжены, а на окружающие народы было произведено должное впечатление: они еще раз убедились, что Бог благоволил к Неемии. Успешное завершение строительного проекта Неемии наперекор враждебности противников утвердило престиж еврейской общины Иерусалима среди провинций к западу от Евфрата.

Реформа при Ездре

Когда стена была отстроена, Неемия обратил внимание на другие проблемы, связанные с безопасностью Иерусалима. Ввиду угрозы нападения врагов город нужно было охранять; руководить всей системой охраны было поручено Ханани, брату Неемии, и Хананию, который уже отвечал за крепость, примыкавшую с севера к храмовой горе. В придачу к привратникам Неемия назначил сторожить ворота и стены города певцов и левитов.

Все жители Иерусалима должны были по ночам охранять те участки стены, которые находились поблизости от их домов. Хотя со времени нового заселения города прошло 90 лет, в нем были места столь малонаселенные, что охрана не была достаточной. Столкнувшись с этой проблемой, Неемия призвал начальников и поручил им переписать весь народ в провинции, чтобы привлечь некоторых из них для поселения в Иерусалиме. Размышляя над исполнением этого плана, он нашел родословную перепись народа, который возвратился из плена в дни Зоровавеля. За исключением малых изменений, которые, вероятно, произошли из-за ошибок, допущенных при составлении или переписывании, эта перепись Неем. 7:6-73 идентична той, которая приведена в Езд. 2:3-67.

Прежде чем Неемия успел осуществить свой план, народ начал собираться на праздники седьмого месяца тишри. В это время отмечались праздники труб, очищения и кущей (Лев. 23:23-43) (Нет оснований считать, что Неемия дает нам полный отчет обо всей своей деятельности. День очищения соблюдался, скорее всего, в 10-й день тишри. Праздник труб и праздник кущей праздновались в этом году бывшими изгнанниками, несомненно, с особым настроением). Неемия вполне поддерживал народ в его религиозной ревности, и его имя внесено первым в список приложивших печать к завету (Неем. 10:1). Несомненно, его деятельность в этот месяц отступила на второй план, приоритет был отдан богослужениям; затем Неемия продолжил свою административную программу. Неемия не был священником; поэтому во время праздников он упоминается только дважды в Неем. 8—10.

На первый план выдвигается Ездра, священник, книжник и выдающийся религиозный вождь. Придя в Иерусалим лет на 13 раньше Неемии как известный учитель закона, он, несомненно, был хорошо знаком народу по всей провинции. Хотя об этом ничего не написано ни у Ездры, ни у Неемии, разумно полагать, что Ездра в предыдущие годы собирал народ на служения и праздники в установленное время. В этом году у народа было основание для самого грандиозного празднования. За закрытыми стенами Иерусалима они могли собираться спокойно и в безопасности, не боясь нападения врага. Несомненно, моральный дух народа укрепился благодаря успешному руководству Неемии.

Праздник труб отмечался в первый день седьмого месяца и отличался от всех других новомесячий. Когда народ собрался в этом году у Водяных ворот на площади, расположенной южнее двора храма, они единогласно обратились к Ездре с просьбой почитать им закон Моисея. Стоя на деревянном возвышении, он читал закон стоящему перед ним собранию с рассвета до полудня. Чтобы помочь народу понять закон, левиты его тут же толковали по мере чтения Ездры. Когда чтение растрогало народ до слез, Неемия при поддержке Ездры и учащих народ левитов призвал их радоваться и устроить по этому случаю праздник с угощением.

На второй день главы семей, священники и левиты собрались с Ездрой для тщательного изучения закона. Когда они поняли, что Бог через Моисея повелел народу жить в шатрах во время праздника кущей (Лев. 23:39-43), они всенародно провозгласили об этом. С большим воодушевлением и подъемом народ пошел в горы, принес в большом количестве ветки маслин, мирта и пальм и начал повсюду строить себе шалаши: во дворах домов и дворах храма, на площадях и на крышах. Участвовали все; этот праздник кущей оказался самым значительным и торжественным со времен Иисуса Навина, возглавлявшего Израиль при захвате Ханаана (Неем. 8:17(Кейль полагает, что это может просто означать, что раньше никогда весь народ не участвовал в празднике, или что сооружение шалашей не сопровождалось таким энтузиазмом. Ср. 3 Цар. 8:65 и Езд. 3:4)).

Закон читался всенародно все семь дней этого праздника (с 15 по 21 тишри). На восьмой день проводилось собрание и приносились положенные жертвы.

После однодневного перерыва народ собрался для молитвы и поста. Ездра и прислуживающие левиты руководили народным богослужением, читая закон, исповедуя грехи и благодаря Бога. В долгой и многозначительной молитве (9:6-37) Ездра восхвалил Господа за милость и справедливость(Древнееврейский текст в Неем. 9:6 не приводит имени того, кто произнес эту молитву. Септуагинта определенно называет Ездру, что в достаточной мере подтверждается контекстом.).

В письменном завете, подписанном Неемией и другими представителями общества, народ клятвенно обязался хранить закон Божий, данный через Моисея. Два закона были выделены особенно: о смешанных браках с язычниками и о соблюдении субботы. Последний не только исключал занятие торговлей в субботу, но включал соблюдение других праздничных дней и обещание давать отдых земле каждый седьмой год.

Это обязательство имело конкретный практический смысл. Каждый человек был обязан платить ежегодно треть сикля на обслуживание храма(Вес 1 серебряного сикля (шекеля) равнялся 14,5 грамма (существовал еще особый «священный сикль», но здесь речь идет не о нем). Согласно Исх. 30:13, каждый мужчина от 20 лет и выше должен был платить полсикля в год. Кейль полагает, что из-за бедности переселенцев была сделана скидка) — это обеспечивало постоянное снабжение хлебами предложения, ежедневного и праздничного приношения. Дрова для жертвоприношений доставлялись по жребию. Народ обязывался платить десятину, приносить первые плоды, посвящать первородных и делать другие вклады, предписанные законом. В то время как первородных и первые плоды нужно было приносить к священнику в храм, десятины могли собираться левитами по всей провинции и доставляться в хранилища храма. Таким образом, народ публично обязывался не пренебрегать домом Божьим.

Что еще сделал Неемия

Неемия взялся за осуществление плана по увеличению населения Иерусалима, чтобы жители были в состоянии защитить свой город. Он был уверен, что такова воля Божья (Неем. 7:5). Безусловно, он обновил перепись, сделанную при Зоровавеле. Десятая часть населения по жребию была переселена в Иерусалим. Таким образом, проблема малонаселенных районов в городе была решена — у них появились защитники.

Перепись жителей Иерусалима и соседних городов (Неем. 11:3-36) относится ко времени Ездры и Неемии. Жители Иерусалима внесены в список по именам глав семейств, а жители всей провинции упоминаются только по селениям. Список священников и левитов (Неем. 12:1-26) охватывает период времени от Зоровавеля до Неемии.

В освящении стен Иерусалима участвовали жители всей провинции. Гражданские и религиозные вожди и все другие участники были разделены на две процессии. Одна во главе с Ездрой и Неемией пошла направо, а вторая налево по стенам Иерусалима. Когда обе группы сошлись у храма, началось торжественное собрание благодарения, сопровождаемое музыкой и хоровым пением, обильными жертвоприношениями в знак благодарности и радости. Даже дети и женщины участвовали в торжествах, присоединившись к обильному пиршеству после жертвоприношений. Торжество было настолько огромным и радостным, что шум можно было слышать издалека.

Неемия — умелый администратор — организовал священников и левитов для сбора десятин и других приношений народа (Неем. 12:44 и ел.). Из отдаленных городов эти дары были переправлены в Иерусалим через надежных левитов, чтобы священники и левиты могли успешно совершать свое служение(Эти события в Неем. 12:44-13:3 могли произойти вскоре после освящения иерусалимских стен и заключения завета или в последующие годы. Они представляют условия и обычаи времени Неемии). Певцы и привратники тоже получали регулярное содержание, дабы и они могли служить так, как было предписано Давидом и Соломоном (2 Пар. 8:14). Народ был рад видеть священников и левитов в храме и охотно поддерживал их служение.

Чтение книги Моисея напомнило израильтянам, что ам-монитяне и моавитяне не должны допускаться в собрание еврейского народа(Места, в которых обсуждается эта проблема, находятся в Чис. 22:2 и ел. и Втор. 23:4-6). Для исполнения закона были приняты должные меры.

На двенадцатом году служения в роли правителя Иудеи (около 432 г. до Р. X.) Неемия предпринял путешествие в Персию. Срок его пребывания там не указан, но через некоторое время Артаксеркс снова позволил ему вернуться в Иерусалим.

В отсутствие Неемии порядок расстроился. Первосвященник Елиашив дал комнату Товии Аммонитянину во дворе храма. Содержание левитам не выплачивалось, и певцы храма тоже не получали положенного им содержания. Народ пренебрегал ежедневными приношениями, из которых десятина и первые плоды предназначались левитам; поэтому им пришлось самим обрабатывать землю, чтобы прокормиться.

Неемия был возмущен, когда узнал, что комната, которую раньше использовали для хранения провизии левитов, занята теперь Товией Аммонитянином. Он немедленно выбросил оттуда всю мебель, дал приказ очистить комнаты, велел опять внести сосуды, хлебные приношения и ладан.

После этого начальствующие были призваны к ответу. Неемия смело обвинил их в небрежном отношении к храму и к сбору десятин. Казначеями и начальниками над кладовыми были назначены верные люди. Левиты снова начали получать свое содержание. Неемия опять выразил в молитве к Богу желание, чтобы Он вспомнил о его добрых делах в отношении храма и его служащих.

Следующим на очереди у Неемии было восстановление соблюдения суббот. Евреи не только сами работали и торговали по субботам, но и позволяли в этот день торговать и проживавшим в Иерусалиме тирским купцам. Неемия предупредил благородных мужей Иудеи, что этот грех предшествовал пленению Иудеи и разрушению Иерусалима. В конце концов Неемия приказал по субботам запирать ворота Иерусалима. С этой целью он приказал своим слугам приостанавливать торговлю в городе. После предостережения Неемии торговцы даже перестали приезжать по субботам — им приходилось ожидать, пока не откроются ворота в конце этого святого дня. И за это он тоже просил Бога «помянуть его».

Смешанные браки были последней серьезной проблемой, которую разрешил Неемия. Некоторые евреи вступили в браки с женщинами из Азота, Моава и Аммона. Так как дети говорили на языках своих матерей, весьма возможно, что эти люди жили на окраинах территории еврейской общины. От этих мужчин, вступивших в браки с язычницами, Неемия потребовал клятвы, что они порвут такие связи, и напомнил им, что даже Соломон был введен в грех из-за чужеземных жен.

К внуку первосвященника Елиашива Неемия применил суровые меры. Он женился на дочери Санаваллата, правителя Самарии, причинившего Неемии массу хлопот в первый год восстановления иерусалимской стены. Неемия немедленно выслал его из Иудеи(Изгнание зятя Санаваллата из Иерусалима могло стать началом поклонения в Самарии, которое соперничало с храмовым поклонением до времен Иисуса Христа (Ин. 4:20). Поскольку зять Санаваллата был внуком Елиашива, первосвященника из Иудеи, он мог сыграть роль в поощрении сооружения храма на горе Гаризим. Хотя Иосиф Флавий датирует это событие веком позже, весьма возможно, что эти события происходили раньше, в дни Неемии).

Неемия закончил описание своей деятельности кратким обзором религиозных реформ и мер по обеспечению всего необходимого для правильных богослужений в храме. Искренне ревностный к делу Божьему, он произносит такую молитву: «Помяни меня, Боже мой, во благо мне!»

жүктеу/скачать 3.59 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: