Искусство и миф. Сборник
жүктеу/скачать 1.41 Mb. Pdf көрінісі
|
Глава 4. Воображение КРИТИКА ВООБРАЖАЕМОГО Если меланхолия есть не что иное, как фатальное последствие творческого воображения, тогда счастье, согласно Алену, — это награда за освобождение от воображаемого. В «Двадцати лекциях об изящных искусствах» («Vingt leçons sur les beauxarts», 1931), как и в «Системе изящных искусств» («Syste`me des beauxarts», 1920), Ален излагает действительно новую эстетику — антиро мантическую и картезианскую, которой Валери придаст плато новскую форму диалога в эссе «Евпалинос, или Архитектор» («Eupalinos ou l’architecte») 191 . Следовательно, эта новая концеп ция художественного творчества должна начать с опровержения господствующей иллюзии (см. Alquie´, p. 134), будто воображе ние — это способность, позволяющая нам представлять, как вы глядит отсутствующий или возможный предмет. На самом деле воображение обманывает нас относительно своей природы, и про изведение не является передачей увиденного образа или некой грезы, ибо образы мечты или грезы ничего, собственно говоря, не показывают. Мы думали, будто видим, однако это не так. Вы сможете посчитать, — спрашивает Ален, — колонны Пантеона, который, как вам кажется, видите в своем воображении? Подоб ной критикой воображения Ален порывает с демиургической и в определенном смысле религиозной концепцией творчества. Действительно, в «Тимее» платоновский демиург творит мир, глядя на образец. Но изза сопротивления материи творение бога ремесленника оказывается несовершенной копией идеи. В работе, которую Кангилем назвал «опытом восстания против плато новской эстетики», Ален полагает, что произведение рождается от бессилия воображения, не способного хоть както удержать образ возможного предмета. Но даже если воображение есть ничто относительно восприя тия, покоится оно на вполне реальном, мощном фундаменте: на са мом деле, именно телесные реакции с их тиранией и чувственная сумятица придают впечатлениям смысл и плотность. И образ представляется вовсе не сознанию — его рисует тело. Иллюзорное могущество воображения — это реально испытываемое нами могу щество «механизма» 192 . Жан Лакост. Философия искусства 266 Воображение является, таким образом, ложным восприятием, при котором дух, увлекаемый волнением, не подчиняется связно му рассмотрению, как это происходит при истинном восприятии. Иными словами, бессилие воображения, которое не способно по казать нам отсутствующие предметы, вызывает в нас разом и силу духа, активно вторгающегося в восприятие, и силу переживаний, волнующих тело, целиком захватывающих его. Вот почему Ален вполне покартезиански может сказать, что воображение заключа ется в способности довериться первому же знаку. Эта критика воображения, имеющая целью положить конец мифу о внутреннем мире и умозрительных образах, позволяет обосновать необходимость произведения искусства через психо логический процесс, точно так же, как в «Богах» («Les dieux») она раскрывает истинное существо религий. В обоих случаях вообра жаемое заставляет верить в невидимое, в существо на границе ми ра, которое вотвот покажется. И эта вера, истинная в той мере, в какой ее поддерживает чувство (страх и т. д.), ищет то, что ук репило бы ее, и находит доказательства в ею же придуманном рассказе. «Воображая звук голоса в бое часов, на самом деле мы продолжаем слышать только бой часов, и, став чуть внимательнее, мы убеждаемся в этом. Но в данном случае, как, без сомнения, и во всех других, ложное суждение получает поддержку от самого воображаемого голоса, а голос творит новый предмет, который и замещает собою прежний. Мы «выковы ваем» воображаемую вещь; и, однажды созданная, уже благодаря этому она становится реальной и воспринимаемой, да так, что это не вызывает сомнений» («Система изящных искусств». — «Syste`me des beauxarts» [далее SBA], p. 223). «Боги не хотят показываться; и именно благодаря этому чуду, которого никогда не происходит, религия разворачивается в храмы, статуи и жертвоприношения» («Боги» — «Les dieux», p. 1208). Вновь объединенные искусство и религия обязаны своей реаль ностью, каковой является реальность произведений, телесному смятению, беспорядочности переживаний и могуществу духа, вы носящего суждение. «Человеческое тело — гробница богов» (SBA, p. 229), ибо родились они в теле, а слово, оживляющее воображае мый рассказ, дарует последнему его первоначальную реальность. 267 жүктеу/скачать 1.41 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|