Как хрестьяне

коммунистические секты византийских павликиан, болгарских богоми-

лов, немецких анабаптистов, французских вальденсов и альбигойцев.

Ереси нередко сочетались с открытыми революционными выступления-

ми крестьянства и городской бедноты.

На Руси воспоминание о Языческой вольности тоже жило в ересях.

Напомним, что ересь по-гречески означает учение. Начиная с насиль-

ственного крещения, вызревают в народном сознании "еретические", с

точки зрения господствующей церкви, убеждения; возникают всё новые

и новые, опирающиеся на мистический пантеизм, течения, всеми сила-

ми сопротивляющиеся официальной церкви.

Казённое православие мало удовлетворяло религиозно-этические

устремления русского человека. Догматическая талмудистика, зауныв-

ная церковная тягомотина, непотребное поведение и духовная нище-

та "духовенства", торопливая исповедь и неспособность "батюшки" от-

ветить на многие и многие вопросы пытливого русского ума - и это при

полной церковной монополии на истину в последней инстанции.

Монотеизм устанавливает уровень мысли, выше которого ум че-

ловека не смеет дерзать подниматься. Однако, русские крамольники-

вольнодумцы в XV в. досаждали попам вопросом, почему "уже тысяща

и пятьсот лет преиде, а второго пришествиа несть?" Хотя, конечно же,

вместо того, чтобы ждать приземления "второго пришествия", лучше

пораскинуть мозгами: "А было ли первое?"

Иудохристианство выводит добродетель из веры. Но вера в бога сама

по себе не является ручательством нравственной жизни. Очевидна и ве-

лика разница между благочестием и сердечной добротой. Известно так-

же, сколь часто набожность сочетается с изуверством.

На Руси уже к началу XIII в. видны проявления антицерковных и ан-

тимонашеских настроений. Смоленский поп Авраамий, славившийся

начитанностью и красноречием, обратил свою проповедь к самым раз-

личным слоям общества. Его учение, близкое к учению западноевро-

пейских катаров и вальденсов, выступавших против духовенства, было

осуждено церковниками.

В XIV в. религиозное брожение в русском народе усиливается. Пер-

вая, официально зарегистрированная историей, пантеистическая ересь

стригольников появляется в Пскове в 1371 году, а в 1375 году в Нов-

городе уже казнят еретиков Карпа, Никиту и других. В 1386 году туда

прибыл Стефан Пермский, составивший специальное поучение про-

тив стригольников. Даже константинопольский патриарх Нил посы-

лал в 1382 году в Новгород грамоту с обличением ереси и требовани-

ем принятия крутых мер в целях утверждения "истинной христианской

веры". Четырежды направлял грамоты, осуждавшие стригольников, ми-

трополит Фотий. Церковь вообще крайне резко клеймила народные вы-

ступления против феодального гнета, рассматривая их как "бесоугод-

ное" отступничество от христианства. Так, описывая крупное восстание

в Новгороде в 1418 году, летописец заявляет, что оно произошло по "на-

ущению дьявола". В явно враждебных тонах обрисовала летопись вос-

стание 1382 года в Москве, и т.д. и т.п.

Чем же так разгневали попов стригольники? Дело в том, что в это

антиклерикальное движение мощно вплетались народные Языче-

ские представления. Стригольники возрождали идеи древнего анархо-

коммунизма: они отрицали власть и церкви, и государства. Они не при-

знавали ни иерархии, ни подчинения, отвергали церковные "таинства"

и необходимость духовного сословия, исповедовались и каялись не "ба-

тюшке", а Природе.

Возрождая древнее сыновнее поклонение Земле и древнюю форму

свещеннодейств прямо под открытым небом (что упраздняло церковные

здания со всем их вычурным искусством), стригольники просили про-

щения у всякой живности, у Солнца, у Месяца, у Звёзд, у Тёплой Ночи,

у Дождя и у Ветра, а потом обращались к первой судье – Земле и проси-

ли у Неё "благословеньица со прощеньицем": "Молю Тебя, Мать-Сыра-

Земля, кормилица, прости родимая, несмышлёныша грешного, что топ-

тал Тебя ногами, бросал Тебя руками, глядел на Тебя глазами, плевал

на Тебя устами…" Только после этого можно было переступить порог

церкви. Был обряд взятия Земли в крёстные матери. Даже противни-

ки еретиков признавали, что живут они "чистым житиём, и сами ся по-

ставляют учители народа»". По свидетельству архиепископа Макария,

даже в 1534 году сохранялась в краях новгородских тяга к своей искон-

ной дохристианской религии. На Руси Земля Родная всегда была СВЕ-

ЩЕННОЙ. Ей творили земные поклоны, к Ней припадали и Её лобыза-

ли, Ей присягали, Ею клялись и божились, глотая при этом горстку зем-

ли в знак особой верности. Лишь на сакральность одной Матери-Земли

не посягнул русский человек в своём удивительно-изощрённом бого-

борческом охальничестве.

Помимо стригольников, распространялись ереси антитринитариев,

иконоборцев (ересь Маркиана XIV в.) и множество других стихийных

движений религиозной и общественной мысли. Сила Языческих моти-

вов видна в учениях смутьянов-вольнодумцев XVI века – Матвея Баш-

кина и Феодосия Косого.

Матвей Башкин считал иконы обыкновенными досками, а "непороч-

ное зачатие" - смехотворной басней. Будучи потомственным дворяни-

ном, он был рьяным сторонником освобождения крестьян от крепост-

ной зависимости и собственноручно порвал кабальные бумаги на своих

холопов, отпустив их на волю. В 1554 г. был сожжён заживо.

Крепостной крестьянин Феодосий Косой по сути отказался от иудох-

ристианства. Он и его товарищи ходили по деревням и просвещали на-

род. Они учили не "вере", а Правде: чувству собственного достоинства

и вольной независимости. Феодосий говорил о "самобытности" всего

сущего, об "извечности", а не божественной сотворённости Мира, При-

роды, Жизни.

Ереси на Руси, как и в других странах, выражали чаяния социальных

низов, являлись одной из форм борьбы угнетённых масс с помещичьим

произволом.

Согласно иудохристианству, человек грешен уже в утробе матери;

не родился ещё, а уже отягощён "первородным грехом". Попы принесли

на Русь не очищение "поганых безбожников" от мифических грехов, а

сами грехи, которые потом от имени бога великодушно отпускали.

Обычным делом становится среди набожных князей немыслимое ра-

нее вероломство и клятвопреступление. "Повесть временных лет" по

Лаврентьевскому списку под 1067 годом сообщает, как три сына Ярос-

лава Хромого, братья Изяслав, Светослав и Всеволод ополчились про-

тив полоцкого князя Всеслава-Чародея, рождённого, по преданию, от

волхвования, и разбили его рать в междоусобной "злой сече" на реке

Немиге в Западной Руси, о чём с такой болью вспоминает автор "Сло-

ва о полку Игореве". Но сам Всеслав спасся. Через четыре месяца Ярос-

лавичи послали за Всеславом, коварно призывая его прийти в Киев и

мирно решить все дела. При этом братья принесли "целование честного

креста" в том, что не сотворят Всеславу, если он придёт, никакого зла.

Если Язычники клялись на оружии, то для иудохристианина крестное

целование – клятва из клятв! Всеслав поверил и явился в Киев, но был

немедленно схвачен братьями и посажен в крепкий "поруб" - темницу

вместе с двумя его сыновьями. Вот чем на деле оборачивалось "право-

славное благочестие".

Низшие, "подлые" слои русского населения всегда инстинктивно дер-

жались за стародавние общинно-коммунистические народные устои.

Русский нравственный идеал никогда не признавал прав "сильных мира

сего". Смерд никогда не отказывался от противопоставления мира ра-

венства – миру господства, мира бедных – миру богатых, мира прав-

ды – миру кривды. Русская пословица гласит: "Коли Правды нет, так и

всего нет".

Народу не мила такая вера, где нет мужицкой, сермяжной Правды-

Матки. Правды на Земле, а не в загробном царстве. Неискоренима взы-

скующая жажда Правды в русском человеке, и с поразительным упор-

ством пытался найти он эту заповедную Правду то у какого-нибудь

лесного раскольничьего "старца", то у "странных людей", то у беглых

каторжников, то у "благородных разбойников". Одно он знал твёр-

до: нет правды у бурмистра, нет правды у станового судьи, нет у богача-

душегуба, нет у городского чиновника-барина, нет у губернатора, нет

правды у попа государевой церкви, нет правды у самого царя-государя

и его вельмож.

Но хранил народ память о своей славной прошлой вольнице, о му-

жицком мире товарищеского равенства тружеников перед лицом общей

кормилицы-Земли. Естественным почвенным основанием, порождаю-

щим идеалы социальной справедливости, были древнейшие традиции

русской сельской общины (мира). Утерянным раем представлялся Золо-

той век праведного и привольного доклассового общества.

Воспоминания эти, задавленные враждебной официальной идеологи-

ей, продолжали тлеть в многочисленных средневековых ересях, чтобы

разгореться ярым пламенем в антицерковных, антифеодальных восста-

ниях. Непрерывная последовательность ересей на Руси никогда не теря-

ла из виду анархо-коммунистические Идеалы, утверждающие справед-

ливость на Земле, а не на небесах.

Подспудные причины церковного раскола XVII века – сопротивле-

ние всё усиливающемуся социальному гнёту, дальнейшему закрепоще-

нию крестьян, которые даже прозвищем своим (в отличие от "поганых"

и "безбожных") обязаны принадлежностью к иудохристианской церкви.

Религиозная окраска преобладала лишь во внешнем облике этого зна-

чимого явления русской жизни. Всеми, кто вплотную занимался исто-

рией русского раскола, подчёркивается факт естественного перехода со-

циального протеста в глубинных народных пластах в протест против

казённого православия, социальных исканий – в искания религиозно-

утопические. Один из крупнейших исследователей раскольничьего дви-

жения А.С. Пругавин ("Раскол вверху", СПб, 1909) писал о "ярко де-

мократическом характере" раскола, становящегося "религией закрепо-

щённой и обездоленной массы". Салтыков-Щедрин, много лет изучав-

ший старообрядчество, рассматривал его как движение народное, а не

внутрицерковное – страстную жажду подвига во имя Правды и бунтар-

ское сопротивление, столь любезное русскому духу ("Мила, мила нам

пугачёвщина", - восклицал Велимир Хлебников). Щедрин-публицист

задавался вопросом, не оправдывается ли вражда, а то и ненависть к

барину-чиновнику тем насилием, что творит этот человек, творит вся

чиновничья орава?

Движущей силой религиозно-общественного раскольничьего дви-

жения стали многомиллионные массы народа – крестьяне и посадские

люди, городская беднота. Защищая "старую веру", они боролись на са-

мом деле против ненавистного крепостничества. Наиболее радикаль-

ные, непримиримые старообрядцы беспоповских толков, дальше дру-

гих отошедшие от православия, вообще не признавали государствен-

ную власть, не подчинялись ей и даже решительно с ней боролись. Рас-

кол стал религиозным знаменем антифеодальной борьбы. И лишь после

подавления крестьянского восстания под предводительством Пугачёва

антифеодальный протест в старообрядческом движении постепен

Вряд ли удалось бы "крестителям Руси" сломить ожесточённое на-

родное сопротивление, если бы опирались они только на силу.

Несмотря на самую беспощадную борьбу церковников с Языче-

ством, окончательная победа так и не была достигнута. Ни казни волх-

вов и "жонок вещих" ни сожжение капищ, ни вырубка свещенных рощ,

ни преследование скоморохов, ни карательные походы против сёл, где

справлялись Языческие Празднества, не смогли вытравить напрочь

славных традиций расово-национального самосознания. Народ хранил

память и доверие древним своим Покровителям, хотя почитание их вы-

нуждено было уйти в подполье, в фольклор, в "ночную" сторону сла-

вянской культуры.

Чуждое заморское вероучение кое-как прижилось на Руси только бла-

годаря тому, обычно замалчиваемому, историческому факту, что, подоб-

но хамелеону, окрасилось в русские тона. Церковь, поняв бесполезность

прямой борьбы, меняет тактику: подлаживается, приспосабливается к

народным культам. Придав наиболее чтимым и живучим из них иудох-

ристианскую окраску, она включает их в свой обиход, узаконивает ста-

рые праздники, обряды и обычаи, стараясь придать им новое обличье.

Это отчетливо обозначает иудохристианство как религию - паразита.

Оно лишь паразитирует на древней Языческой культуре разных наро-

дов. В нём всё заимствовано, украдено, начиная с самого символа веры

– креста и кончая фаллическими столпами колоколен. Даже "крестный

ход" - процессия со свечами вокруг церкви – продолжает традицию ещё

живых в памяти народа факельных шествий. "Крестный ход" - движе-

ние по кругу вокруг церкви – не что иное, как извращённый хоровод.

На Руси Никон в 1653 году отменил шествие посолонь (по ходу Солнца,

как это было воспринято раньше старообрядцами от Язычников), а ввёл

наоборот, против Солнца. Крест, как иудохристианский символ, был

принят в 680 году на VI Константинопольском соборе (ранее, в Языче-

стве, крест был стилизованным символом Солнца).

На множество подобных заимствований, хищений и искажений до-

статочно указано в классических трудах Дж. Фрэзера, Э. Тайлора и дру-

гих этнографов-религиоведов, поэтому нет нужды повторяться. Если

убрать всё паразитическое, то от "спасительной" веры останутся только

"рога и копыта": библейские псалмы да моря пролитой крови.

Историки до сих пор не перестают поражаться, с какой ловкостью

цезарь Константин и церковные иерархи сумели достаточно быстро об-

ратить многих Язычников - приверженцев культа Солнца – в иудохри-

стианство. Светские и духовные власти просто догадались использовать

сакральные даты, символы и ритуалы солнцепоклонников, ввести их в

новую религию, связав с именем Иисуса и, таким образом, превратить

последнего как бы в Солнечное Божество.

Череда главнейших Языческих Празднеств, опоясывающих весь год,

была приурочена не к личностям, не к искусственным датам "биогра-

фии" Иисуса и его матери, а к нерукотворным явлениям Природы – к

солнечному циклу-коловращению. И почти все знаменательные "собы-

тия", описанные в четырёх евангелиях, были церковниками приведены

в соотношение с движением, фазами, переломным положением и дей-

ствием небесных тел, прежде всего – Солнца. "Рождество Христово"

впервые было привязано в Риме именно к Зимнему Солнцевороту (Дню

Рождения Солнца 25 декабря) епископом Либерием в 354 году. А затем

попы просто отсчитали 9 месяцев назад и определили дату "божествен-

ного зачатия", приходящуюся как раз на 25 марта - на Языческое Празд-

нество Весеннего Равноденствия, и назвали этот праздник "благовеще-

нием".

Целых три столетия иудохристиане считали своим свещенным днём

его на воскресенье – день, когда Язычники особо чествуют Солнце (не

случайно в европейских языках воскресенье звучит Sonntag, Sunday и

т.д.).

ские Торжества, переиначивала их, увязывая со своими двунадесяты-

ми праздниками и днями поминовения всевозможных "святых" (значе-

ние "святой" в православном толковании является вторичным, извра-

щённым, искусственно отождествлённым; возникло на основе значения

"светлый", то есть солнечный).

Новые богослужебные праздники, символизирующие постулаты чу-

жеродной религиозной идеологии, умышленно и целенаправленно под-

гоняются, накладываются на всенародные торжества, с которыми вы-

нуждено было мириться "русское" православие: на Коляду, "крещен-

ские" гадания, ритуальное омовение водой, Комоедицы, Красную Гору,

Купалу, весеннюю и осеннюю Родоницы и на все другие приметные

дни народного месяцеслова. Все эти чисто Языческие славянорусские

Празднества ни малейшего отношения к иудохристианству не имеют:

просто в различных странах эта паразитическая религия внешне всегда

приобретает национальную окраску – так легче внедрять в народное со-

знание свою догматику – ведь внутренне она не меняется.

Борьба с "тварной" Природой лежит в основе лишь семитских, авра-

амических, монотеистических вероучений, которые нам в корне непри-

емлемы ввиду хотя бы их расово чуждого происхождения.

В православных праздниках, как в кривом зеркале, отражаются Язы-

ческие обычаи. Основа Языческих религий – Великая Мистерия Все-

ленской Жизни в её естественном коловращении: жизнь, смерть, воз-

рождение. Древнеславянский цикл весеннее-летних Обрядов, связан-

ных с поминовением усопших на могилах и одновременно с чествова-

нием живительных сил Природы (русальная, или зелёная неделя), был

включён церковниками в свой праздник троицу. Между тем, основная

составляющая этих архаичных Обрядов – почитание свещенного (то-

темного) дерева - Берёзы (которая на обережных вышитых рушниках

символизировала Мать-Землю) – не имеет никакого отношения к глав-

ному сюжету иудохристианской троицы, или пятидесятницы; "соше-

ствию святого духа" на апостолов на 50-й день после "воскресения" Ии-

суса.

Великий славянский праздник – Комоедицы к поповской пасхе ни с

лярной дате – Дню Весеннего Равноденствия, повороту Ярилы на Вес-

ну. Церковники же стали править этот любимейший народный празд-

ник (названный ими Масляницей) по пасхе. Пасха – это древнеиудей-

ский праздник пейсах, установленный по случаю мифического "исхода"

евреев из Египта. Христианизация этого еврейского праздника призва-

на увековечить данное "событие" почитанием пасхи разными народами

через интернациональную веру – христианство. Хотя христиане и вло-

жили в этот праздник своё содержание – "чудесное воскресение" Иису-

са из мёртвых, - но до 325 года отмечали его именно в день иудейской

пасхи.

Много языческих включений и в православной пасхе, которая вос-

Христова Воскресения", сколько как праздник воскресающей Природы,

во время которого старались эротико-магическими средствами воздей-

ствовать на плодородие Земли. Отсюда – пасхальный культ хлеба-

кулича в виде мужского детородного органа, и красных яиц – символов

Жизни.

рый долгое время не поддавался никакой иудохристианизации. Если па-

триархальный пантеон позднеязыческих мужских божеств, мало из-

вестных в народе, после "крещения Руси" довольно-таки быстро за-

местился культами разных иудохристианских "святых" (например,

дружинно-княжеский Перун – Ильёй-пророком), то касательно матри-

архального культа Рожаниц не произошло никакого объединения или

смешения Языческих и библейских религиозных понятий. Почитание

Рожаниц – Божеств Природы в целом (Пан), образное воплощение жи-

вотворящей земной Природы, осталось чисто Языческим и поэтому

яростно преследовалось церковью.

Простыми людьми (поселянами) Рожаницы – Родительницы всего

живого – почитались не только больше всех Языческих Божеств, но и

дольше всех: летописцы и историки говорят о повсеместном, устойчи-

вом и неискоренимом чествовании Рожаниц вплоть до XVIII века.

Некогда культ Великой Матери - Прародительницы Мира был досто-

янием всего юного человечества: некое архаическое Женское Божество,

восходящее ещё к матриархальному первобытнообщинному строю и ге-

нетически связанное с плодородной силой Матери-Земли. Великая Бо-

гиня Жизни и Любви – олицетворение вечно-женственного, материн-

ского начала в Природе, порождающего всё сущее.

Первоначальное Имя Вселенской Праматери, условно называемой

Богиней Жизни славянских племён, до нас не дошло: оно теряется в

глубине тысячелетий общеиндоевропейского единства, о чём красноре-

чиво свидетельствует полное совпадение нашего слова "праматерь" и

санскритского "праматри".

Из разных источников известны Её более поздние названия: Жива,

Лада, Баба, Берегиня, Дива, Хозяйка, Рожаница и другие. Все они -

лишь различные ипостаси одной и той же Великой Богини-Матери, в

которой отображались представления о воспроизводящей силе Земли,

женщины, Природы вообще.

Почитание восточнославянских Рожаниц уходит корнями в самые ар-

хаичные пласты матриархальной культуры – времена поклонения Ве-

ликому Женскому Космическому Принципу, и Земле – как его частному

проявлению. О чрезвычайной древности Рожаниц говорит то, что они

не персонифицированы, не имеют собственных, личных имён.

Рожаницы выступают всегда во множественном числе, так как по су-

ществу – это бесконечные самородные творческие Силы Природы, Мо-

гущественнейшие Стихии, порождающие, созидающие материальную

Вселенную.

Празднества, посвещённые Рожаницам, с незапамятных времён от-

мечались восточными славянами в конце лета – начале осени. Весёлые

ритуальные пиршества в их честь продолжались и после утверждения

"спасительной" веры. Берегиням-Заступницам ставили обильные бес-

кровные приношения – дары, и правоверный церковный писатель XIV

века сетует, что "череву работни попове" ради ублажения утробы своей

мирятся с "бесовской" трапезой в честь "баб богомерзких".

Чужеродная религия никогда не смогла бы одолеть главных своих со-

перниц - Рожаниц, если бы она не взяла из их рук самое сильное ору-

жие – культ женских божеств Жизни и Любви. Необычайно развитой

культ богородицы занимает особое место в русском православии, явля-

ясь своего рода преемником древнего культа Рожаниц – Языческих Бо-

гоРОДИЦ, или БогоМАТЕРЕЙ (т.е. Матерей Богов). Недаром церкви в

честь "пресвятой богородицы" ставили на местах, где справлялись све-

щеннодейства в честь Рожаниц. А главные церковные праздники бого-

родичного цикла – "рождество" (21 сент.) и "успенье" (28 авг.) по нов.

ст., наложенные на дни осеннего чествования Рожаниц, призваны были

заступить в затемнённом народном сознании чистый и прекрасный об-

раз БОГОМАТЕРИ-ПРИРОДЫ, отождествить его с еврейкой Марией,

матерью "богочеловека" Иисуса. Примечательно, что Иисус вплоть до

XVI в. воспринимался как младенец, сын божий, а не сам бог.

Кстати, история еретических движений русского средневековья

начинается в XII в. с Фёдора, самозванного епископа Владимиро-

Суздальских земель, жестоко казнённого потом в Киеве по обвине-

нию во многих "хулах". С обличением Фёдора выступил Кирилл Туров-

ской. Главная вина Фёдора заключалась в "вознесении хулы" на бого-