Кэролайн Дж. Черри 40 000 на Геене часть первая I. Отбытие

Джин посмотрел на него. Ноздри у него побелели, вены раздулись.

– Что вы хотите знать?

– Где Ма-Ги? Наши люди не знают, где она и что делает. А ты знаешь?

– Они не знают, где она? Она с Элаи.

– Скажи мне, что она делает.

– Нет! – Джин замахнулся на Генли и затем рванулся к Торну. Калибан поднялся, воротник его раздулся. Джин снова повернулся к Генли. – Больше никаких разговоров, Генли. Мой отец будет давать мне советы. Я отсылаю тебя в Парм. Тебя, и Маннина, и Кима.

– Погоди, давай поговорим.

– Никаких разговоров. – Джин протянул руку к северу. – Я собираюсь туда, чтобы убить этого человека. Человека, который считает меня дураком. А ты поедешь в Башню Парм.

Он исчез за поворотом лестницы. Торн немного задержался, с подозрением глядя на того, кто разгневал его хозяина. Затем последовал за Джином.

Генли стоял, переводя дыхание.

40. Год 204, день 321

Башни Клауда

– Ма-Ги, – сказала Элаи.

Звездная женщина смотрела на нее, и Элаи почувствовала в ее взгляде глубокое спокойствие. Покой распространился по всей комнате, пронизал все ее существо. Здесь были ее люди. Здесь были калибаны. Они привели сюда Ма-Ги, эту хрупкую, но сильную женщину со спутанными волосами. Было ясно, что несмотря ни на что, она сохранила силы, которые у нее были.

Но Ма-Ги была уже не той Ма-Ги, с которой она встречалась на морском берегу. Да и она сама уже не ребенок.

– Уходите, – сказала Элаи. – Уходите все, кроме Ма-Ги.

Все вышли. Остался один Дин.

– Прочь, мальчик, – сказала Элаи. Дин вышел. Остался только Скар и серые калибаны.

– Сюда приходил человек из-за Ограды, – сказала Элаи. – Спрашивал, где ты. Мы отослали его прочь.

– Мне нужно связаться с Базой, – сказала Ма-Ги.

– И ты расскажешь им о калибанах?

Ма-Ги долго молчала. Стало ясно, что отвечать она не будет. Элаи разжала пальцы руки. Она больше верила молчанию, чем многословным заверениям.

– Слов нет, – наконец хрипло сказала Ма-Ги. – Ты знаешь все сама.

Элаи кивнула.

– Я хочу в свою комнату, – сказала Ма-Ги. – Я очень устала.

– Иди, – выдохнула мягко Элаи. Ма-Ги вышла, спокойная, уверенная, одинокая.

Год 204, день 323

Послание Ма-Ги директору Базы

Со мной все в порядке, сообщения о моей смерти преувеличены. Пишу отчет. Перешлю, когда все будет готово.

Год 204, день 323

Записка директора к Ма-Ги

Немедленно возвращайтесь с полным отчетом.

Год 204, день 323

Записка Ма-Ги директору

Перешлю отчет, когда он будет готов.

Год 204, день 326

Дневник Ма-Ги

Мне трудно начинать все сначала. Я уже совсем другая. Я знаю...

41. Год 204, день 328

Башня Клауда

Служба безопасности прислала его. Кили. Ма-Ги слышала о нем.

Она оделась в свою одежду, причесала волосы, натерлась кремом и вышла сюда, в холл, куда наездники привели аутсайдера.

– Кили, – сказала она, но Элаи не сказала ничего.

Он был из опытных работников. Глаза его как бы изучали все, что находится вокруг него. Так он был обучен.

– Рад видеть вас, доктор, – сказал Кили. – Директор хочет видеть вас. Срочно. Он послал меня за вами.

– Прости, но я не могу. Я в центре чего-то. Мне нужно продолжать исследования.

– Тогда мне нужно поговорить с вами. Забрать ваши записи, просьбы о необходимом оборудовании, медикаментах, пище.

– Ничего не нужно. Я же послала сообщение и не могу ничего прибавить. Мне ничего не нужно. На Базе ничего не случилось?

– Ничего.

– Тогда иди и скажи им, что я остаюсь.

– Доктор, это приказ директора.

– Я поняла. Но скажи им, что у меня серьезные причины остаться.

– Я скажу, что вы отказались.

– Нет, повторите им, что я сказала.

– Но вы могли бы уйти, если бы захотели?

– Возможно. Но я не хочу уходить сейчас.

– Хорошо, мэм, – сказал Кили.

– Пусть кто-нибудь выведет его из Башни, – сказала Ма-Ги. – Этот человек в порядке.

Элаи сделала жест, который был понятен посвященным. Мает, старший наездник, кивнул Кили, приглашая его за собой.

Позже:

– Ты останешься здесь, – сказала Элаи, но не словами. Однако Ма-Ги прекрасно поняла все.

Я снова могу писать. Это трудно.

Есть много...

Нет. Может быть, я об этом когда-нибудь напишу. Может, нет. Другим необязательно знать это. Я говорила с калибанами. Это не слишком трудно – говорить с ними. Они понимают многое из того, что мы делаем.

Но ариэли совсем не такие, как калибаны. С ними можно играть очень долго, но они будут делать это без смысла. И только через много времени они уже будут имитировать твою игру, и ты уже перестанешь понимать, кто с кем играет, ты с ними или они с тобой. А калибаны просто смотрят. Серые калибаны передвигают камни. После этого ты начинаешь понимать, что они делают, узнаешь язык движений их тела: вот башня, вот так они ее строят, так защищают. Серые калибаны способны только на простейшие понятия, их мозг не очень изощрен. Несколько сигналов: предупреждение, оставайтесь на месте, башня и некоторые другие. Все же они глупее, чем я думала.

А этот круг вокруг меня... Он не несет в себе угрозу. Скорее защиту. Я достаточно смелая. Однажды Скар спустился ко мне и приблизился. Он смотрел на меня своими глазами, каждый из которых был размером с мою голову. Вряд ли он видел меня – расстояние было слишком мало для таких глаз. Я для него была лишь смутной движущийся тенью.

Он стал говорить мне простые вещи. Он двигался вокруг меня, и я читала все по изгибам его тела. Он рассказал мне, что на северо-востоке зреет опасность, он рассказал мне, как устроен его мир. Я поняла, что мир для него как для нас лист бумаги. Он пишет на нем с помощью курганов, огромных спиралей. Калибаны сами сотворяют свой мир, у них нет никакой технологии. Им не нужна культура, не нужны города, не нужна цивилизация. Они не люди. Но мозг у них огромен, и этот мозг способен создавать свой мир. И вот я стояла перед этим огромным глазом и ощущала благоговейный трепет. Я хотела плакать, ибо у меня не было слов, чтобы словами выразить то, что я видела своими глазами.

Да, тогда я не боялась. Но боюсь теперь, когда пишу отчет. Я буквально слышу, что говорит Генли: «Они уже пишут, эти калибаны. Нет, Ма-Ги слишком долго была там. Пора ее отозвать».

Но я сейчас на вершине Башни – и как у калибанов возникла мысль строить Башни? Видимо, их глаза приспособлены к этому. Когда я думаю о неуклюжих прямоугольных зданиях Базы, мне становится неловко. Мы притащили с Земли сюда свои огромные бульдозеры, чтобы вступить в состязание с калибанами. И потерпели поражение.

По всей планете калибаны возводят спирали. Но здесь, на Клауде, на Стиксе, они строят Башни. Спирали на планете везде разные, они сообщают о разном.

Они разные, как Стикс и Клауд, совсем непохожие друг на друга. Они разные, как изолированные Башни и Башни, стоящие в группе.

Два разных мира в одном мире!

42. Год 204, день 355

Послание из офиса директора к Генли

Мы испытываем беспокойство, так как ваши сообщения стали нерегулярными. Просим явиться лично для обсуждения некоторых проблем, связанных с работой доктора Ма-Ги.

Год 204, день 356

Послание директора Базы – шефу Исследований

Мы получили ответ Генли. Возможно, он временно не может выйти на контакт, но если учесть деликатные отношения между двумя сообществами и ситуацию с Ма-Ги, я думаю, что мы должны с тревогой относиться к его молчанию. Я еще раз вызвал Ма-Ги, но не думаю, что это приведет к каким-либо результатам. Может, ее удерживают силой, а может она сама отказывается вернуться. Мы не стали сообщать Ма-Ги о молчании Генли, так как не можем гарантировать, что записка не попадет в руки аборигенов.

Я настаиванию на увеличении интенсивности наблюдений с орбиты.

Рекомендуйте наблюдателям быть бдительными и отмечать все, что покажется им необычным.

Кроме того, тщательно проверьте все системы безопасности Базы. На носу зима.

Год 205, день 20

Выдержки из ежегодного отчета директора Базы

...Мы скоро вышлем громадное количество информации, собранной за прошлый год. Многие данные еще требуют своей интерпретации. Пока что у нас отсутствует связь с миссией в Стиксе и это внушает некоторое беспокойство. А если учитывать информацию, поступающую от Ма-Ги, это беспокойство имеет под собою почву. Хотя есть шанс, что Генли и его сотрудники оказались в условиях, когда не имеют возможности поддерживать связь с нами.

Отчет Ма-Ги, который мы прикладываем ниже, вызвал большие споры среди сотрудников Базы. Все доводы ее оппонентов вы тоже получите. Однако Комитет не отрицает важности отчета, как документа исторического, а кроме того, следует принимать во внимание уникальную ситуацию, в которой находится наблюдатель. В отчете содержатся мысли, которые наверняка полезны при анализе результатов.

Отчет Ма-Ги

...С большими трудностями мне удалось проникнуть в систему коммуникации калибанов, благодаря которой нет возможности предотвратить утечку информации между Стиксом и Клаудом.

Я заметила, что существует тенденция определять рожденных здесь аборигенов как людей, а калибанов считать чем-то иным. Это неправильно.

Коммуникация между калибанами, за некоторыми исключениями, подобна сообщению между насекомыми. Однако она настолько сложна, что я сумела понять только простейшие вещи – такие, как направление, желание пищи и тому подобное...

Мое нежелание посылать отчет объясняется трудностями, которые я испытывала в сборе и систематизации данных. Однако в большей степени тем, что я начинаю испытывать подозрение, что все предположения и терминология, на которых основана моя ксенология, неверны.

Многие термины теряют смысл, когда вы начинаете работать с калибанами. Например: интеллигентность, культура, предательство, язык, цивилизация...

Люди, которые живут на Геене, вошли в сложный контакт с калибанами – формой жизни, которая продолжает жить по-своему. И по всему видно, что это мирный жизненный курс. Хотя мир и война – это термины, вряд ли применимые по отношению к калибанам. Ведь эти понятия предполагают существование какого-либо правительства, а иметь правительство калибаны биологически неспособны.

Разумеется, калибаны признают главенство. Они впадают в ярость, совершают убийства, у них бывают случаи самоубийства и другие болезни нервной системы. Но это все не имеет параллелей к тому, что мы наблюдаем у людей. Так что все конфликты между людьми и калибанами наступают только тогда, когда пересекаются их территориальные претензии.

Сам по себе термин «калибан» тоже вызывает сомнения, ибо в начале он относился только к серым калибанам. Нельзя смешивать серых и коричневых калибанов. Высказывалось предположение, что серые калибаны – это особи другого пола или же находящиеся на низшей стадии развития. Однако это не так. Это совершенно разные существа, живущие в тесном контакте и сотрудничестве, а если к этому прибавить и ариэлей, то это сообщество трех видов, находящихся в гармонии.

Далее, кажется, что ариэли выполняют абстрактную функцию построения Узоров. Сами по себе они лишены разума, но они прекрасные исполнители. Можно провести следующую аналогию: Калибаны во главе технологической цепочки. Они используют ариэлей, как сложный живой компьютер для сбора и запоминания информации. Эту информацию они обрабатывают сами и проводят в жизнь с помощью тяжелой живой техники – серых калибанов.

Я уверена, что калибаны давно вышли за пределы инстинктивного поведения. Они научились не манипулировать своим окружением, а взаимодействовать с ним. И более того, я уверена, что они действуют во имя какой-то одной абстрактной цели. Стикс и Клауд это для них не Тигр и Нил. Мы не можем считать, что борются две цивилизации, так как слово «цивилизация» неприемлемо к калибанам. Скорее всего, амбиции калибанов лежат вне сферы нашего понимания, их цели отличаются от наших. Однако их коллективные действия, коллективная цель может служить доказательством, что это разумные существа. Хотя возможно, что следующие разумные существа, которых встретят люди, будут совсем иными, а критерии, которые мы вывели для калибанов, окажутся неприемлемыми.

Это приводит меня к следующему: необходимо продолжать изучение калибанов. Эти существа, основой жизни которых является взаимодействие, начали взаимодействовать с людьми. И это делает возможным контакт с калибанами, так как они сами хотят расширять сферы взаимодействия, Я уверена, что можно разработать систему общения, понятную и для людей и для калибанов. Я недостаточно опытна, чтобы предложить им такую систему. Шестилетний ребенок, рожденный здесь, мог бы выразить эту идею калибанам, но он сам не может осознать проблему. В этом наша дилемма. Наши амбиции могут нам сейчас только помешать. Нельзя считать, что вся безграничная вселенная и все формы жизни укладываются в наш словарь.

И это меня беспокоит больше всего.

Узоры курганов калибанов, которые вы наверняка видите с орбиты, предрешают какие-то события, связанные со Стиксом. Опасность. Возможно, я необъективна, когда оцениваю, какое сообщество людей и калибанов, Стикс или Клауд, более здоровое с точки зрения калибанов. Но я знаю, что в Стиксе люди едят серых калибанов.

Отчет доктора Хэмптона

Могу сказать, что отчет доктора Ма-Ги имеет ценность в том смысле, что много сведений может быть почерпнуто, читая между строчек. К сожалению, должен отметить, что отчет составлен так, что вся информация Ма-Ги говорит не о том, кто такие калибаны, а о том, кем они не являются. Все усилия Ма-Ги направлены на то, чтобы создать новую терминологию. Она сделает все, чтобы разрушить сложившуюся столетиями стройную систему аналогий в анализе отношений между различными существами, включая и иноземной разум. Это серьезно подрывает ценность отчета Ма-Ги. Из отчета следует, что Ма-Ги стала жертвой ошибки исследователей внеземного разума: она попала под воздействие своих информаторов и стала верить в то же, во что и они, забыв о логике.

Я боюсь, что в ее отчете больше гипотез, чем подлинных фактов.

43. Год 205, день 35

Стиксайд

Солнце прорвалось сквозь тучи и принесло немного радости в обширную долину вокруг Башни Парм. Оно выкрасило воду озера золотом, заиграло причудливыми тенями в кустарнике. В озере плыл калибан. Генли наблюдал за ним, глядя на расходящиеся круги расплавленного золота. Остальные калибаны сидели вдоль берега, и это было крайне необычно. И вообще, весь день шел как-то не так.

Вдали виднелись наездники. Вот в чем необычность! И калибаны каким-то своим способом узнали, что происходит нечто необычное.

Наездники приближались. С ними был и лорд Джин.

Каждый калибан реагировал на появление Джина. Генли тоже привстал, выпрямился. Затем бросил в воду рыб, которых выловил, и поспешил по мелководью к берегу, разбрызгивая воду.

Значит, их изоляция кончилась. Два месяца, как он был оторван от всего, два месяца рыбной ловли, запаха речной воды, ила. Сам лорд Джин явился сюда, чтобы освободить их. Генли не бросился к нему. Он осторожно оторвал Кима и Маннина от их занятий. Ким обычно зарисовывал артефакты, Маннин делал записи в дневнике.

– Вы знаете, как себя вести с ним, – поучал он их. – Твердость и никаких отступлений. Если же мы будем спрашивать об аппаратуре связи, то она завтра же будет на дне Стикса. Вы знаете его. Он так и сделает, хотя потом пожалеет. Ясно?

Ким кивнул. Маннин выглядел испуганным. Это было нелегкое бремя для них. Ким за последние две недели вообще почти не говорил.

– Послушай, – сказал Маннин. – Я хочу кое-что взять отсюда и переправить на Базу.

– Я пошлю тебя сюда потом, когда будет возможность. А сейчас не будь идиотом. Не вздумай брать ничего.

Маннин шмыгнул носом. С тех пор, как они попали сюда, у него был вечный насморк. Холодный зимний ветер, постоянные густые туманы плохо действовали на него.

– Идем, – сказал Генли и пошел впереди.

«Это мои проблемы, – подумал Джин, глядя на этих троих. – Это мои проблемы».

Три человека шли к Башне, чтобы наконец узнать, какие есть новости.

44. Год 205, день 35

Башня Парм

В холле ощущалось нервное движение калибанов. Торн устроился на полу. Клау, калибан Парма, отполз в сторону. Другие калибаны, находящиеся здесь, расположились согласно своему положению. Там, откуда они явились, было сражение, и они были полны ярости, злобы, как и наездники. Генли сразу понял, что он с друзьями явился сюда в неподходящий момент. Но пути назад уже не было. Они стояли возле стены, последние из пришедших, и ни один калибан не защищал их.

Чешуйчатые тела извивались перед ними. Мощные хвосты угрожающе приподнимались.

– Идем отсюда, – сказал Маннин.

– Стой спокойно, – ответил Генли, схватив его за руку. Маннин не понимал, что значит отступление сейчас. Но он боялся, ужасно боялся калибанов. Не кого-то конкретно. А их всех. В массе. – Возьми себя в руки.

– Бери себя сам, – отозвался Ким и вышел.

Маннин вырвался из рук Генли и последовал за ним.

Джин наконец заметил Генли. Он был в другом конце холла и снимал свою кожаную одежду. Женщины Парма принесли ему воду в тазике. Сопровождающие его стояли неподвижно, заляпанные грязью, усталые. Привидения шныряли по холлу и вносили какое-то успокоение. Они гладили калибанов, похлопывали их, и те постепенно успокаивались.

Джин поднял голову, вздернул подбородок и смотрел на Генли. Женщины мыли ему руки. Иди сюда, говорили его глаза.

Генли пересек холл, пробираясь между возбужденными калибанами. Это было опасное предприятие, но Привидения были здесь. Генли прошел и встал перед Джином, который смотрел на него с кажущимся удовлетворением.

– Ген-ли, – глаза его излучали прежнюю силу. Но к старым шрамам на теле и лице прибавились свежие. Один, еще кровоточащий, был на плече, вблизи шеи. Остальные уже успели немного затянуться. Генли все время забывал, как мал Джин. Он стоял, не говоря ни слова. Болтовня не поощрялась там, где был Джин. Это не подобало настоящему охотнику. Достаточно было взгляда, поворота головы, пожатия плечами. Вокруг него всегда было тихо. Генли был лишь один из многих, которые сейчас ожидали Джина.

Один из них был Парм и его отряд. Другой – Блу, Блу с глазами безумца. Он всегда был вторым после Джина в любом походе. Блу огромный, с отрубленным ухом, на остатки которого спадали седые волосы, представляющие собой сейчас потоки грязи.

Джин расстегнул брюки, сел на земляную скамью и снял грязные ботинки. Женщины помогли ему и унесли ботинки. Джин встал, снял брюки, бросил их женщинам и начал умываться в тазике. Грязная вода стекала у него между пальцами. Вскоре вода в тазу потемнела, и женщины принесли таз со свежей водой. Они стали мыть его.

– Ты надолго сюда? – спросил Генли.

Джин жестом отослал женщин, взял покрывало, завернулся в него.

– Ванна готова, – сказала сестра Парма.

Он снова махнул рукой. Ему подали чашку, и Джин стал пить, не сводя глаз с Генли. Джин был беспокоен. Генли чувствовал это. За Джином лежал Торн.

– Тебе нравится здесь? – спросил Джин.

– Я здесь вымок.

Джин даже не улыбнулся, просто посмотрел на Генли.

– Я не думал, что буду здесь так долго.

Джин не изменил выражения лица. Он махнул чашкой, что означало: садись. Пол был мокрый. Вода не стекала в сток, так как наклон был слишком мал. Джин присел на скамью, а Генли проигнорировал приглашение. Он остался стоять, только несколько расслабился. Джин надул щеки и сделал медленный глубокий вдох.

– В Стиксе холодно, – сказал Джин.

– Здесь тоже холодно. И женщин нет.

Джин пристально посмотрел на него. Затем моргнул, кривая улыбка появилась на лице. Он не выдержал, рассмеялся.

– О, мой отец. Все время без женщин. Бедный Генли. – Он вытер глаза. – Без женщин. Ладно. Я распоряжусь.

Генли смотрел на него. У него было, что еще сказать Джину относительно Парма. Но ему не хотелось рисковать. Генли сложил руки на груди, посмотрел на Джина.

– Я тут ловил рыбу, немного охотился. До меня не доходило никаких новостей. Это ты распорядился?

– Да.

– Мне бы хотелось поговорить с тобой, когда у тебя будет время.

– Когда у тебя будет время.

Джин нахмурился.

– Но у меня всегда есть время. Если у тебя есть новости.

– Я же тебе сказал, что до меня ничего не доходило. База будет меня спрашивать обо всем.

– Пусть спрашивает.

– Они знают, что на севере произошли столкновения. Они будут задавать вопросы.

– Пусть. Что они будут делать?

– Не знаю.

– Но они не будут вмешиваться в то, что происходит вне Базы.

Генли почувствовал, что это скрытый вопрос. Задан в типичном коварном стиле.

– До определенного момента, – осторожно сказал он. – Я не могу сказать ничего.

– Скажи мне, Генли. На кого они похожи? На тебя? Маннина? Кима?

Генли нахмурился. Он ощущал, что Джин его прижимает, давит, медленно, шаг за шагом, в нужном ему, Джину, направлении.

– Ты спрашиваешь, что будут делать люди с Базы, если не получат от нас отчета о событиях?

– Может быть, мы это знаем.

– Что ты имеешь в виду?

Темные глаза сверлили его. Джин отпил из чашки.

– Все они Маннины.

– Некоторые да. Некоторые нет. – Генли присел на корточки, чтобы прямо смотреть в глаза Джина. – Послушай меня. Ты хочешь совета, я дам тебе его. В твоих руках Стикс, в твоих руках дороги, камни, в твоих руках есть все, чтобы звездные люди уважали тебя, как человека, создавшего общество. Ты слышишь меня? Это все есть у тебя. Но ты не поддерживаешь контактов с Базой так, как ты поддерживаешь контакты с лордом с севера. Представь себе Башню огромную, как База, и которая находится в небе у тебя над головой. Это и есть Станция, и с нее виден весь твой мир. Над миром есть и другие посты наблюдения, так что ничего не может совершиться так, чтобы люди с Базы не узнали об этом. Представь себе, что существуют еще миллионы таких Станций. Ты знаешь, что такое миллион? Это больше, чем тысяча. Ты хочешь сотрудничать с Базой, Джин? База тоже, но не сейчас.

Лицо у Джина было твердым:

– Когда? – спросил он спокойно. – Когда настанет это время?

– Может быть, в следующем году. Я постараюсь устроить это. Я поговорю с шефом. Но это займет время. Меня будут слушать, конечно, если не произойдет ничего непредвиденного. Сначала нужно переговорить. Это первое. Затем мы начнем убеждать, что контакты с тобою необходимы. Однако ты не должен предпринимать никаких действий, которые бы не понравились Базе. Пойми, что База это не только то, что ты видишь. База сильна. Слушай меня, и о тебе услышат везде во Вселенной, где присутствуют звездные люди. Тебя узнают.

Что-то сверкнуло в глубине темных глаз Джина. Он нахмурился, отложил чашку и наклонился вперед.

– Тогда почему же они послали Ма-Ги?

– Ма-Ги не имеет значения.

– Они послали эту женщину. Эту женщину, Ма-Ги. – У Джина перехватило дыхание, он вздрогнул. – Скажи мне Генли, что говорит Ма-Ги Элаи? Она говорит о том, что о Клауде и Элаи будут знать все звездные люди?

– Все это не имеет значения. Элаи ничто. У них нет ничего, что есть у тебя.

– Они дурачат меня, Генли. – Вены вздулись на шее и на висках Джина. – Эта женщина в Клауде. Ты говоришь «Подожди». Переговоры с Базой. Мои люди говорят другое. Они видят, как я строю дороги, обрабатываю поля, а мой враг становится все сильнее. Ты говоришь «Подожди». Нет, мой отец.

– Не будь идиотом. – Неправильное слово. Генли едва успел перехватить руку Джина. – Не будь дураком. Ма-Ги не представляет для тебя угрозы. Элаи не стоит твоего внимания. Пусть они живут. Ты можешь контактировать с Базой, не включая их. Они не имеют значения для тебя.

– Это ты дурак, Генли. Нет. С меня хватит этой Ма-Ги, этой Элаи. Наступила зима, отец.

Холодок пробежал по спине Генли. И это было вызвано не холодом.