Клайв Касслер, Грэм Браун

И хотя все эти задачи все еще маячили в его расписании, большую часть последней недели Такагаве пришлось разбираться с последствиями пиратской атаки и затопления одного из его кораблей, «Киндзара-мару».

Ситуация была для Такагавы затруднительна вдвойне. Во-первых, она возникла в ужасное время, прямо перед запланированным стратегическим решением. А во-вторых, во всех документах это судно значилось как идущее из Сингапура в Австралию, а не из Африки в Гонконг. Этот факт привел к тому, что страховая компания аннулировала полис, всвязи с тем, что у африканского побережья корабли захватывают гораздо чаще, чем суда, идущие из Азии в Перт или Сидней.

Как ни язвили две эти занозы, в долговременном плане большого значения они не имели. Со страховщиками, как только они скинут один-два процента с суммы полиса, можно будет договориться, и через несколько дней его затонувший корабль будет заботить людей не больше, чем спустившая у какого-то грузовика шина. Такие вещи случаются.

Что сейчас действительно имело значение, так это требования китайского покупателя о возмещении стоимости потерянного груза. Это было проблематично по многим причинам, и прежде всего — в силу природы самого груза.

Как японская компания, «Сёкара» функционировала в соответствии с принципами японского же права, но ее попытка открыть филиал в Соединенных Штатах свидетельствовала о том, что Такагава готов соблюдать американские правила. Эти правила запрещали трансфер определенных технологий в другие страны, а некоторые из находившихся на борту «Киндзара-мару» материалов очень даже подходили под эту категорию.

Именно сейчас он не мог позволить такой информации просочиться в прессу или куда-либо еще. Если подобное случится или если нужные ему люди узнают правду и разозлятся, его пребывание в Нью-Йорке превратится в нечто большее, чем просто дорогой отпуск.

И вот, когда ему уже казалось, что все успокоилось, зажужжал интерком.

— Мистер Такагава, — произнесла его секретарша. — Здесь в вестибюле цокольного этажа пара мужчин, и они хотели бы с вами встретиться.

Президент «Сёкара» даже не стал спрашивать, было ли им назначено — в этом случае им бы уже позволили подняться.

— Кто они такие?

— Судя по служебным удостоверениям, они работают в одной американской организации, известной как Национальное управление подводных исследований, — сообщила секретарша. — Они хотят поговорить с вами о «Киндзара-мару».

НУПИ. Такагава прекрасно знал это управление, и не только потому, что судьбе было угодно, чтобы группу сотрудников НУПИ угораздило заметить пиратов на его корабле и вмешаться. Он знал все о Национальном управлении подводных исследований со времен одного инцидента, случившегося более десяти лет назад. В отличие от большинствадругих в японском судоходном мире он питал самые нежные чувства к НУПИ. Тем с большим трудом ему дался ответ.

— Скажите им, что я не могу говорить на эту тему.

На какое-то мгновение в интеркоме вновь воцарилось молчание, и Такагава, протянув руку к монитору, нажал на клавишу, позволившую ему увидеть регистрационную стойку в вестибюле.

Рядом со стойкой находились двое молодых мужчин в костюмах, больше походивших на юристов или финансистов, закончивших один из университетов «Лиги Плюща», нежели на тех бесстрашных парней, с которыми он когда-то имел дело. Хотя если Управлению и понадобилось поговорить с ним, то лишь по одной-единственной причине. Тогда почему бы и не прислать адвокатов?

Вновь послышался голос секретарши.

— Они говорят, что им велено ждать хоть весь день, если потребуется, но они обязательно должны с вами переговорить.

— Они могут ждать хоть до скончания века, но общаться с ними я не буду. Пусть служба безопасности выведет их из здания.

Такагава выключил видеомонитор и вернулся к работе. НУПИ может стать для него проблемой. Он знал, что при желании они могут стать проблемой для кого угодно.

Глава 14

20июня

Курт смотрел вдаль в лучах заходившего послеполуденного солнца. Тени вытянулись, воздух повлажнел, и сумерки обрели теплый бронзовый оттенок. Под этим приятным светом море казалось тихим и гладким, почти маслянистым на вид, словно теплое солнце убаюкало его, как тигра в африканской саванне.

Стоя там, Курт думал о том, какой странный оборот приняли события. После доклада об открытии Курт и Джо получили публичную благодарность от местных властей. А затем, уже при закрытых дверях, их отчитали и приказали ни во что не вмешиваться, не брать ничего с этого места и даже запретили на него возвращаться, словно они были какими-то вандалами или воришками.

Тут же были изданы всевозможные приказы и предписания. Формально португальцы настаивали на том, что все эти меры предосторожности принимаются в целях безопасности. В какой-то мере Курт мог это понять. Переменные магнитные свойства в районе скалистых образований сильно затрудняли подводную навигацию. Временами, когда магнитное поле достигало своего максимума, подводные аппараты со стальными корпусами, в том числе и «Барракуду», буквально притягивало к нему, словно наматывало на катушку. Противостоять этому притяжению было тем труднее, чем ближе вы находились к скале.

Вот так и Курт оказался в положении, когда течение и магнитное поле действовали в одном направлении. И что было бы, если бы он, не дай бог, врезался в скалу?

Вслед за Остином и другой подводный аппарат сообщил о возникших у него проблемах с электроникой. И даже через несколько дней после их приключения дайвер и штурман с ХР-4 продолжали жаловаться на головные боли и странности со зрением. Все это добавляло интереса к загадке удивительного места и содействовало популярности слухови теорий заговора.

Что до португальского правительства, то у него не было причин пытаться замолчать эту историю. Напротив, она могла принести небольшому острову кучу долларов, которые никогда не бывают лишними.

В некотором роде туристический бум уже начался. На следующее утро после открытия в море находился один лишь «Арго». Сегодня к нему присоединились еще три тендера, и, если верить слухами, завтра должны были подойти еще с десяток судов, набитых туристами, желавшими взглянуть на уже пользовавшееся дурной славой «Подводное кладбище».

Туристам предлагались экскурсии, по острову распространялись пресс-релизы, а выложенное в Интернете видео набрало миллион просмотров.

Через несколько дней, размышлял Курт, здесь будет настоящее столпотворение, тысячи туристов в ярких купальниках и с пенопластовыми стаканчиками, и все будут воображать, что это и есть «реальное» приключение.

Об этом он и размышлял, когда сзади раздались шаги. Обернувшись, Курт увидел Джо Завалу — в каждой руке тот держал по заиндевелой, с длинным горлышком, бутылке пива.

— «Богемия», — сказал Джо, протягивая одну ему. — Лучшее мексиканское пиво.

Курт взял бутылку и сделал большой глоток, наслаждаясь ледяным вкусом в конце такого жаркого и душного дня.

— Где стащил? — поинтересовался Остин.

— Из личных запасов капитана. Предполагалось, что этим мы будем отмечать победу.

— И капитан позволил тебе запустить в него свои лапы еще до того? — спросил Курт.

Джо кивнул.

— Это плохой знак, — заметил Курт. — Нас расстреляют на закате?

— Нет. Но теперь мы считаемся официально выбывшими из соревнования.

Курт принужденно рассмеялся. Правила правилами, но разве спасение людей недостаточное основание, чтобы сделать исключение?

— И каково это, чувствовать, что ты потерял десять миллионов долларов? — спросил Завала.

Курт уже думал об этом. Шансы на победу действительно были очень высокими. Он сделал еще один глоток и откинулся на поручень.

— Знаешь, теперь я рад, что деньги достались бы НУПИ.

Джо рассмеялся, и они повернулись на звук приближающегося вертолета. Серый «МК-95 супер линкс» подлетал к «Арго» с востока. По мере приближения вертолета на его борту все отчетливее проступала красно-зеленая эмблема португальских ВМС.

На мгновение он завис над кормой, затем начал медленно опускаться на взлетно-посадочную площадку.

Едва вертолет сел, как из одного из люков неподалеку от того места, где стояли Курт и Джо, возникла человеческая фигура.

— Капитан желает видеть вас, парни, в помещении для дежурных расчетов, — сказал им подошедший член экипажа.

Курт счел такой выбор времени для беседы весьма подозрительным.

— Он не сказал зачем?

Матрос колебался, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

— Это как-то связано с вновь прибывшими, сэр.

Парень промолчал, либо, не зная, что сказать, либо не желая делиться информацией, и только придержал крышку люка.

Джо посмотрел на Курта.

— Вот ты и допрыгался.

Курт вскинул брови.

— С чего ты взял, что это я в чем-то провинился?

— Да с того, что ты всегда кругом виноват.

Нервно переминаясь с ноги на ногу, матрос пробормотал:

— Капитан просил не задерживаться.

Курт кивнул и двинулся вперед.

— Говорил же я тебе, холодное пиво — плохой знак.

Он полез в люк.

Завала последовал за ним.

— По крайней мере, мы сейчас на своем собственном корабле. Они ведь не заставят нас идти по доске на своем корабле, верно?

Люк захлопнулся, и Курт подумал, что сейчас они это узнают.

Спустя пару минут Курт, Джо и капитан Хейнс уже сидели за небольшим столом для заседаний. Как и все остальное на корабле размеров «Арго», помещение для дежурных расчетов было компактным и практичным. Но, поскольку сейчас там находилось семеро, включая двух высокопоставленных офицеров португальских ВМС и губернатора Азорских островов, даже не страдающий клаустрофобией человек чувствовал себя здесь не слишком комфортно.

Капитан Хейнс сразу же перешел к делу.

— Господа, это контр-адмирал Сиенна из португальских ВМС. Он занимается вашей находкой.

После обмена рукопожатиями и шутливыми замечаниями слово взял адмирал Сиенна.

— Мое правительство полагает, что вы, парни, обнаружили нечто, имеющее огромное научное значение, — начал он. — За это Португалия выражает вам свою благодарность.

Снова поворот на 180 градусов, подумал Курт. И, вероятно, не последний.

— Пока не взяты пробы, мы даже не знаем, что именно обнаружено, — сказал Остин. — Но, вероятно, это просто массивная глыба намагниченного железного сплава. Готов признать, для одного места такая груда специфической породы — это много, но это же старый вулкан. Да, может быть, необычно, но…

— Могу вас уверить, сеньор Остин: это более чем необычно, — перебил адмирал. — Быть может, вы видели самолет, кружащий над этим местом по нескольку раз в день?

Курт вспомнил пролеты португальских «Р-3 Орион». Он думал, они наблюдают за «Арго» и другими судами, словно присутствия на борту нескольких сотрудников морского ведомства из форта Сан-Браш было недостаточно.

Адмирал продолжал:

— Мы использовали самые современные приборы для изучения магнетизма. Вы бы поразились тому, что нам удалось выяснить. Сила магнитного поля в этом районе постоянно меняется. В определенный момент ее достаточно, чтобы поднять несколько сотен тонн. Часом позже она лишь чуточку выше стандартного естественного уровня земного магнетизма. А еще через пару часов магнитное поле становится таким сильным, каким не было никогда прежде.

Это действительно удивило Курта и, возможно, объясняло, почему маневрирование вокруг вулканической скалы оказалось столь трудным делом. Впрочем, насколько он знал, железистый магнетизм отличался устойчивостью. Поэтому такие камни добывали и использовали как магниты. Некоторые из них могли размагничиваться, но они определенно не имели ничего общего с тем, что описывал адмирал.

— Что вы предлагаете? — спросил Курт.

— Нам придется еще изучить ее свойства, дабы во всем удостовериться, — ответил адмирал. — Но мои ученые сказали, что вы могли обнаружить природный, — он сделал паузу, словно подбирая подходящее слово, — проводящий материал. И что при особых геологических условиях, возможно, имеющих отношение к подземным движениям магмы или даже изменениям магнитного поля Земли, эта скала становится необычайно заряженной и сама по себе оказывает невероятное магнетическое влияние на окружающие ее предметы.

— Необычайно, — подал голос Джо. — Мне нравится. Нас едва не засосало во время одного из этихнеобычайныхколебаний.

— Да, — адмирал не заметил иронии. — Похоже, именно это она и делает. Эксперты, с которыми мы говорили, полагают, что данная магнитная структура, возможно, действительно засосала все те корабли и другие предметы, которые вы видели с кальдеры.

У Курта округлились глаза. Он чувствовал себя так, словно они стремительно приближались к территории НЛО и Амелии Эрхарт[8].

— Вы что, смеетесь надо мной? Мы выбрались оттуда с ХР-4 на буксире. Я видел на дне грузовые суда и по меньшей мере два самолета. И вы утверждаете, что их туда засасывает эту штуковина, словно какая-то сирена из греческой мифологии?

Адмирал, казалось, был шокирован наглостью Остина. Капитан Хейнс выглядел не менее потрясенным.

Джо наклонился к другу.

— Вспомни о доске, — прошептал он. — Пройдись по ней. Поплавай сlos tiburones[9].

Курт перевел дух.

— Прошу меня извинить, адмирал. Все это, конечно, представляет большой научный интерес, но сейчас, судя по всему, из этого делают луна-парк. Нам следует это изучить. По крайней мере, кому-то точно следует, даже если и не нам. Но реальной наукой заниматься становится гораздо труднее, когда звучат такие сенсационные заявления.

— Да, — промолвил адмирал несколько разочарованным тоном. — Возможно, вы правы, но уверяю вас: уже измеренная нами сила электромагнитного поля действительно… сенсационна.

Курту показалось, что адмирал ждет его возражений, возможно, даже заманивает, однако же он все равно не смог устоять перед этой наживкой.

— К чему вы клоните?

— Вы знаете, что такое сверхпроводник?

— В общих чертах, — сказал Курт, хотя не был уверен, что знает даже основы. — Это такой материал, который проводит электричество без какого-либо сопротивления. Я слышал, когда-нибудь их будут использовать для поездов на магнитной подушке и тому подобного.

Воспользовавшись моментом, в разговор вмешался капитан Хейнс, и у Курта возникло ощущение, что эти двое уже обсуждали данную тему, а может, и не наедине.

— Сверхпроводники делают все это и многое другое, — начал Хейнс. — Благодаря своим свойствам они являются совершенным материалом длялюбогоэлектронного применения. От компьютеров до магнитных поездов и электромоторов для автомобилей, потребляющих в пересчете на бензин один галлон на пятьсот миль. Согласно одному исследованию, замена американской энергосистемы на сверхпроводящие кабели снизила бы объем энергии, необходимой для освещения всей страны, на сорок процентов. Мы смогли бы тотчас же закрыть по меньшей мере пятьсот электростанций, работающих на твердом топливе.

— Не знал, что вы такой эксперт, капитан.

— А я им и не был еще три часа назад, — ответил Хейнс. — Целый день только об этом и разговариваю с парнями из НУПИ и с адмиралом.

— Понятно, — сказал Курт. — Похоже, эти сверхпроводники могут иметь какое-то отношение к глобальному потеплению. Особенно если экстраполировать на весь мир. В чем загвоздка?

— Большинство сверхпроводников работают лишь при невероятно низких температурах, — объяснил капитан. — Обычно их приходится охлаждать жидким азотом или чем-топодобным для создания эффекта сверхпроводимости.

— Позволю себе предположить, что для энергосистемы это не подходит, — сказал Курт.

— Это не подходит для любого стандартного применения, — ответил капитан.

— Тогда почему мы об этом говорим?

— Потому, сеньор Остин, — вновь взял слово адмирал Сиенна, — что вы и ваш друг, возможно, обнаружили сверхпроводящий сплав, который работает при практически комнатной температуре.

Так вот в чем дело. Никаких проб. Никаких приближений. Португальские моряки, размещенные на «Арго», патрульный катер, следивший за этим местом с момента их возвращения.

— Если здесь — именно это, — подхватил капитан Хейнс, — то данный материал принесет сотни миллиардов, после того как будет проанализирован, синтезирован и запущен в массовое производство.

Разумно, но даже сверхпроводник нуждается в источнике энергии.

— И откуда же берется энергия? — спросил Остин.

— Это бывший вулканический архипелаг, — напомнил всем адмирал Сиенна. — Вы должны понимать, что под кальдерой может содержаться около триллиона метрических тонн магматических выделений — некоторые из них, возможно, содержат жидкий металл, в силу чего здесь может образоваться свое собственное магнитное поле. Как уверяют нас эксперты, при наличии таких сил это вполне вероятно.

— И вы полагаете, это магнитное поле затягивало все эти корабли и самолеты на дно? — спросил Курт.

— По правде сказать, мы не знаем, — начал отвечать адмирал. — Эти воды имеют ту же репутацию, что и ваш Бермудский треугольник. Мы не знаем, что здесь произошло, но нет никакого сомнения в том, что те корабли, контейнеры и самолет, которые вы видели, затонули в водах к северо-западу от кальдеры. В том месте существует сильное течение, которое образовывает воронки вдоль диагонального пути между двумя низкими цепями находящихся под водой гор. Когда воронка стягивается, сила потока нарастаетдо такой степени, что он изливается через край кальдеры.

Все, что они видели на дне — затонувшие корабли, самолет, металлические контейнеры и прочее барахло, — все это действительно лежало с северо-западной стороны скалы.

— Так вы говорите, сложив течение и магнетизм, вы получаете достаточно энергии, чтобы затянуть весь этот хлам на дно?

Адмирал кивнул, и Курт Остин поймал себя на мысли, что во всем этом может быть смысл.

— Тогда что вам от нас-то нужно?

— Ну, — сказал адмирал Сиенна, — мы сейчас находимся в довольно-таки непростой ситуации. Эти воды являются предметом спора между моей страной и Испанией. Они оспариваются еще со времен Колумба, вот уже более пятисот лет. Так как кальдера находится более чем в двенадцати милях от ближайшей азорской земли, она также попадает взону спорной территории. По большей части рыболовство и прочие подобные вещи регулируются различными соглашениями. У нас есть даже одно, которое распространяетсяна добычу нефти.

Курт понял, к чему он ведет, и ему это не понравилось.

— Но нет ничего такого, что бы распространялось на разработку подводных месторождений полезных ископаемых и открытие новых сплавов, — добавил адмирал.

— То есть вы уже спорите из-за этого, — сказал Курт.

— Мы это… обсуждаем, — признал адмирал. — Но моя страна склоняется к тому, чтобы послать в это место один из лучших наших военных кораблей — «Корте реал», фрегат класса «Васко да Гама». Испанцы намерены направить свой корабль. Возможно, он будет не столь красив и величественен, но им важно само присутствие. Вы должны понимать, к чему это может привести.

— Хорошо, мы уберемся, — пообещал Курт. — Сообщите, когда будете знать детали. Уверен, вы найдете возможность связаться со мной в доме престарелых, где я буду к тому времени.

Адмирал выглядел явно расстроенным.

— Tiburones, —шепнул Курту Джо.

— Да, — произнес адмирал, — возможно, этот спор выльется в судебную тяжбу. Разве что…

Остин перевел дух.

— Разве что — что?

— Разве что какая-нибудь всемирно известная нейтральная организация изъявит желание взять это место под свой надзор и заняться координацией предварительных исследований, пока мы обсудим между собой все детали.

Курт посмотрел на капитана Хейнса — тот кивнул.

— Я уже обсуждал это с директором. Он дал свое согласие.

— Многие хотят побывать на этом месте, — продолжил Сиенна. — Я уже получил кучу запросов от ученых, желающих сюда приехать и провести исследования. Но должны быть установлены правила, которым все будут подчиняться. Если бы вы помогли нам с их разработкой…

Курт повернулся к Хейнсу.

— Капитан, это, скорее, касается вас и Дирка. Уж точно не нас. Мы делаем лишь то, что нам велят.

— Вы — первооткрыватели, — с упорством гнул свою линию Сиенна. — И вас прекрасно знают благодаря другим вашим находкам, в том числе статуи Мореплавателя, вашему участию в открытии правды относительно синей медузы и прекращении эпидемии, угрожавшей миру в прошлом году. Было бы хорошо, если бы вы остались здесь. С вашим присутствием согласятся все стороны.

— То есть вы хотите, чтобы мы взвалили на себя всю административную работу, — проговорил Курт, не в силах скрыть свое пренебрежительное отношение к этому плану.

— Документацией и логистикой займутся другие офицеры, — предложил капитан Хейнс. — А ты и Джо, вы будете держать всех в узде.

— Стало быть, мы должны будем насаждать дисциплину?

Капитан улыбнулся.

— Какой головокружительный поворот.

Курт бросил взгляд на висевшую на стене карту. В пятистах милях к востоку Трауты уже, должно быть, готовились к погружению на «Киндзара-мару». Затопление корабля никак не давало ему покоя, и теперь, после его с Джо раннего выхода из гонки, он рассчитывал вернуться и принять участие в этой операции. Похоже, ничто этому теперь не препятствовало.

Курт Остин знал, что они застряли здесь надолго. И раз уж так случилось, то лучше взять на себя командование парадом, чем пробиваться через бюрократические препоны.

Остин повернулся к Джо.

— Мистер Завала?

— Ты знаешь, я всегда там, где и ты, — ответил Джо.

Что ж, по крайней мере, ему не придется заниматься этим в одиночку — Джо и капитан Хейнс всегда при необходимости помогут.

— Хорошо, — сказал Курт. — Я в игре.

Глава 15

Москва, Россия,

21июня

Катерина Луцкая поднялась по лестнице, ведущей в здание Академии наук, после обеденного перерыва, проведенного в одном из восхитительных московских парков. Стоял солнечный — 28 градусов, слабая влажность — и просто чудесный для большого города июньский денек.

Наслаждайся этим, пока есть возможность, — сказала она себе.

Стройная, спортивного сложения, с приятной улыбкой, сама Катерина, однако, была не слишком высокого мнения о своей внешности. Коротко подстриженные рыжевато-каштановые волосы подчеркивали линию подбородка. Временами челка падала на лицо, закрывая глаза. Она была не из тех женщин, которые приковывают к себе все взгляды, едва успев войти в комнату, но уже через несколько минут могла собрать вокруг себя толпу, находившую ее энергию, смех и ум, возможно, даже более притягательными, чем внешнее очарование других.

Тридцати одного года от роду, Катерина лишь недавно защитила докторскую по новейшим энергетическим системам и теперь являлась действующим членом Академии наук. Ее отделу было поручено подумать над тем, что делать России, если придет такое время, что запасы нефти и природного газа закончатся. По последним подсчетам, это могло случиться лет через пятьдесят или сто, так что каждый член ее команды знал: от них не ждут сиюминутных результатов.

В известной мере, это было даже к лучшему. Никто их не беспокоил, никто им не докучал. Они были одной из тех немногих групп Академии наук, которым разрешалось проводить «чистые» исследования, коими занимаются исключительно ради самой науки.

Катерине это нравилось. Она не создавала оружие. Она не загрязняла воздух, воду или почву. Она не работала на какую-нибудь корпорацию, которая могла забрать все, ею созданное, заработать на этом миллиарды и мало что дать обществу.

В таком положении дел была свобода, ощущение чистоты. И все же, по правде говоря, ее слишком часто охватывало непонятное беспокойство. Вот и в этот изумительный день она чувствовала, что ей не очень хочется возвращаться на работу.