Невербальная коммуникация в человеческом обществе и ее биополитическое значение

5.4. Невербальная коммуникация в человеческом обществе и ее биополитическое значение

Выше мы рассматривали вопрос о невербальных маркёрах этнической идентификации; отсюда естественно перейти к значению невербальной коммуникации вообще. Мы рассмотрим это явление в человеческом обществе в сопоставлении с коммуникацией в мире живого вообще (см. 4.5).

Невербальная коммуникация уподобляет человеческий социум сообществам других живых организмов, где это единственный способ коммуникации, за вычетом только человекообразных обезьян с зачаточными формами вербального языка (довербальная коммуникация). Однако в человеческом социуме невербальная коммуникация сосуществует с вербальной и находится под сильным влиянием последней, что следует признать спецификой человека.

• 
  Ориентирование в социальной среде, выяснение вопроса «кто есть кто» и какую роль играет по отношению к другим членами социальной группы
  
• 
  Установление иерархических или горизонтальных отношений в группе
  
• 
  Предотвращение или по крайней мере смягчение агрессии как наиболее вредоносной для данного индивида и всей группы формы агонистического поведения (см. 4.7 выше)
  
• 
  Поиск оптимального полового партнера (отметим в порядке сравнения, что у рыб одним из ориентирующих сигналов для самца служит раздутое от икры брюшко самки, свидетельствующее об её готовности к спариванию)
  
• 
  Воспитание потомства, взаимоузнавание и взаимная регуляция поведения родителей (и вообще взрослых особей) и детёнышей
  
• 
  Манипуляция другими индивидами, их обман, сокрытие истинных намерений, всякого рода блефование (например, имитация готовности к драке при отсутствии истинной агрессивной мотивации и необходимых для агрессии ресурсов⁶⁰). Многие этологи и эволюционные психологи придают этой функции столь большое значение, что считают саму эволюцию коммуникации «направленной но манипуляцию и обман, скорее чем на передачу информации» (Low, 2000).
  

Невербальную коммуникацию можно классифицировать

1. 
   по каналам передачи сообщения;
   
2. 
   по типу передаваемой информации;
   
3. 
   по происхождению невербальных сигналов (врожденные или приобретенные? культурно обусловленные или общие для всех культур в человеческом обществе? специфические только для вида Homo sapiens или общие для всех приматов?).
   
4. 
   по степени сознательного контроля за производством сигналов – наряду с невербальными сигналами, которые мы полностью контролируем, есть сигналы, которые мы хотя в принципе и можем контролировать, но чаще этого не делаем, полагаясь на эмоции, привычку, подсознательно соблюдаемые социальные нормы (степень улыбки при встрече с человеком мы далеко не всегда сознательно варьируем как актёры, в явном виде решая этот вопрос для себя; чаще наш рот «сам собой» решает, как ему улыбнуться в зависимости от наших чувств и взаиоотношений с адресатом улыбки); немало и таких невербальных сигналов, контроль над которыми вообще невозможен (поведение во время сна, ароматы, микросигналы типа сужения—расширения зрачка и др.). Даже на лице бодрствующего человека есть не вполне сознательно контролируемые зоны, например, область нижних век («мир бессознательного», Самохвалов и др., 2002). Бессознательное расширение или сужение зрачков глаз имеют вполне конкретное значение. Расширенные зрачки вызывают расположение к человеку, свидетельствуя об его дружелюбном поведении или даже влюбленности; суженные зрачки, напротив, говорят об отчужденности, враждебности. Неконтролируемые сознательно невербальные сигналы в большой мере запрограммированы в наших генах, как например, шейно-плечевой рефлекс, который наблюдается в начале реакции испуга, встречается во всех культурах человеческого социума и характерен для всех приматов (Бутовская, 2004а).
   

Хотя звуковой (акустический) канал коммуникации используется ради словесной – вербальной – передачи информации, все же он имеет и невербальную составляющую, опирающуюся на интонацию и особенности голоса, всякого рода придыхания и паузы в речи. Древнейший обонятельный (ольфакторный) канал представлен в человеческой невербальной коммуникации химическими стимулами (подробнее в главе шестой, разделе 6.7.3 о феромонах). Не исключено участие в коммуникации между людьми также и физических полей, по аналогии с коммуникацией клеток (Казначеев, Михайлова, 1981, 1985; Николаев, 1992, 2000).

• 
  Д
  Рис. 32
  оминирование или подчинение. Сигналы доминантного или подчинённого социального статуса позволяют прояснить иерархическую структуру данной социальной группы и помогают в человеческом социуме, как и в сообществах приматов вообще, предовратить ненужные конфликты. Так, для доминирующего рукопожатия характерна ладонь, развернутая вниз, для подчиненного - развернутая вверх. Улыбка мартышки (молчаливое открывание округлённого рта) представляет сигнал подчинения. Человеческая улыбка возникает в различных ситуациях и имеет много оттенков, но подчинительная улыбка входит в репертуар политических деятелей, например, она появлялась на лице М.С. Горбачёва. По данным Р.Д.Мастерса победу на президентских выборах в США далеко не всегда одерживает кандидат, который демонстрирует общую для приматов позу и мимику доминирования (поднятые брови, оскаленные зубы, вскинутая вверх голова). Успеха может добиться и кандидат, допускающий позу и мимику подчинения (опущенные брови, загнутые вниз углы рта, опущенная голова). Иначе говоря, люди подсознательно разделяют биосоциальное доминирование и политическое лидерство.
  Доминантный статус столь проникает в глубинные структуры нашего мозга, что, по имеющимся данным, некоторые доминантные невербальные сигналы относятся к неконтролируемому сознательно поведению. Так, доминанты храпят во сне громче подчиненных индивидов (Самохвалов и др., 2002); доминанты и подчиненные выделяют разные сигнальные вещества (феромоны). Разговор о невербальных сигналах доминирования будет продолжен в разделе 5.5. (о политическом лидерстве);
  
• 
  Право на территорию (так, целый комплекс невербальных сигналов посылается в адрес человека, пытающегося слишком приблизиться к другому человеку и вторгнуться в его интимное пространство). Другой пример: закинутая на подлокотник стула нога говорит о праве человека на обладание этим стулом (Пиз, 1992);
  
• 
  Страх. Из многих аспектов этого, невербально передаваемого, эмоционального состояния, отметим характерное для детей прикусывание засунутых в рот кончиков пальцев. Из истории нам известны карикатуры на политиков, застигнутых в момент сильного испуга (например, канцлера Меттерниха во время восстания 1848 г.). Даже люди с сильно выраженной способностью к самообладанию демонстрируют по крайней мере микросигналы страха (например, повышенную потливость). Заметные для окружающих невербальные сигналы страха в большинстве случаев весьма нежелательны для репутации политических лидеров. Политические лидеры выражают чувство страха, глядя вниз, совершая быстрые отрывистые движения, или как бы застывая на месте. Р. Мастерс полагает, что гримасы страха могут отнять у кандидата на политический пост всякие шансы на успех. Так произошло с Уолтером Мондейлом во время президентских выборов 1984 г., закончившихся для него неудачей.
  
• 
  Гнев, раздражение, агрессия (варианты агонистического поведения). Интересно, что многие варианты этого типа невербальных сигналов имеют аналоги у всех приматов в виде агрессивных демонстраций. Например, "молчаливый пронизывающий взгляд из-под нахмуренных бровей" есть человеческий вариант встречающегося у разных приматов угрожающего сигнала "с широко раскрытыми глазами и щелевидно сжатым ртом" (мартышки, например, отличаются от человека при производстве этого сигнала только тем, что не хмурят бровей; их хмурят шимпанзе, а павианы, напротив, высоко поднимают). П. Майер утверждает в своих работах гомологичность (эволюционное родство) агрессии и других форм агонистического (связанного с конфликтами) поведения животных и человека, например разного рода угрожающих демонстраций в животных сообществах и человеческом социуме. Пример такой демонстрации — сигнал, состоящий в раскрытии рта (пасти) и оскаливании зубов. “Ровный ряд крупных, белых, блестящих зубов воздействует на наше подсознание. Во рту противника они вызывают уважение, во рту приятного нам человека — усиливают расположение к нему” (Дольник, 2003). Оскал зубов может сопровождаться высовыванием языка и/или приданием рту характерной квадратной формы (с опущенными углами, см. Бутовская, 2004а), причем подобная мимика агрессивности распространена в мире приматов. Прямой пристальный взгляд, продолжающийся более 5—7 с, обычно служит агрессивно-предупредительным сигналом (Самохвалов и др., 2002), и реакция испуга на него является весьма эволюционно-консервативной: она не требует обучения, проявляется у восьмимесячных младенцев, аналогичная реакция испуга наблюдается и у детенышей различных видов животных (Eibl-Eibesfeldt, 1989). Всё же, однако, в некоторых ситуациях долгий пристальный взгляд не связан с агрессивностью и служит выражением крайней степени заинтересованности собеседника (Самохвалов и др., 2002).
  
• 
  Дружба, любовь и др. (афилиация). Эволюционно-консервативные варианты невербальной коммуникации - улыбка и смех; их конкретное значение, однако, претерпевало значительные и многократные перемены в ходе эволюции от мартышек до Homo sapiens. Улыбка в мире приматов есть сигнал подчинения или примирения и буфер агрессии. Смех первоначально сигнализировал об игровой, несерьезной угрозе, соотвесттвуя известному для многих приматов расслабленному «игровому лицу» с округленно открытым ртом и вокализацией. А.Г. Козинцев (2002), говоря об улыбке и смехе детей, подчеркивает, что индивидуальное развитие повторяет в общих чертазх развитие эволюционное; в частности, смех возникает в компании маленьких детей в ситуации шумной игры, сопровождаемой характерным сопением. Есть и другие древние невербальные сигналы положительных эмоций, вызванных лояльным социальным поведением. М.Л. Бутовская (2004а, б) подчёркивает тенденцию высших приматов в целом и человека в частности обращать преимущественное внимание на афилиативное, а не агонистическое поведение. Поэтому и в современном человеческом обществе, как показывают специальные исследования, человек настроен на преимущественное восприятие сигналов афилиации – он распознает даже слабые такие сигналы (например, еле заметную улыбку). В то же время сигналы агрессии, доминирования распознаются только, если они достигают сравнительно высокой интенсивности.
  
• 
  Интерес. Один из характерных невербальных сигналов у людей и некоторых животных (на что обратил внимание еще Ч. Дарвин) – наклон головы вбок, обычно влево. Однако такой наклон головы может рассматриваться (в сочетании с нежным выражением лица) и как элемент материнского поведения. В таком варианте он неприемлем для политиков, от которых ожидается мужественная суровость, и стоит им многих голосов избирателей, например, в США. Интерес к предмету или человеку выдает взлёт бровей (флэш), об уровне интереса или безразличия можно судить и по степени раскрытия глазной щели (Самохвалов и др., 2002).
  
• 
  Ухаживание, сексуальные устремления. Так мужчина при виде понравившейся женщины поправляет галстук, более вызывающие формы невербальной коммуникации - закладывание больших пальцев рук за ремень, расширение зрачков глаз, постановка ноги носком в ее сторону. В целом, сильный пол в довольно большой мере сохранил обезьяний ритуал ухаживания (Пиз. 1992). Что касается прекрасного пола, то, например, флиртование сопряжено с практически универсальными для всех культур сигналами, которыми пользуется женщина, устанавливая своим взглядом контакт с интересным мужчиной (Low, 2000).
  
• 
  Обман. Многие этологи спорят над вопросом - зачем в эволюции сохранились невербальные сигналы, говорящие об обмане партнера. Казалось бы, в этом случае было бы лучше лишить партнера (конкурента, противника) всякой информации об истинных намерениях обманывающего индивида. Так или иначе, человек имеет целый "букет" сигналов обмана, которые выдают говорящего неправду. Одни из этих сигналов (скажем, прикрывание рукой рта, потирание века⁶¹) сравнительно легко устранимы усилием воли, а другие - так называемые микросигналы (расширение или сужение зрачков, испарина на лбу, румянец на щеках и др.) требуют длительной тренировки, профессионально необходимой для некоторых людей (политики, журналисты, телекомментаторы и др.). Противоположностью обмана является искренность, и она характеризуется своими невербальными сигналами. «Искренность проявляется в мимике как адекватность изменений моторики верха и низа лица, правой и левой его половин» (Самохвалов и др., 2002. С.33). Интересно, что искреннюю улыбку можно отличить от наигранной или фальшивой. Искренняя улыбка вовлекает две мышцы лица – большую скуловую и окологлазничную. Под сознательным контролем находятся скуловая мышца и внутренняя часть окологлазничной; внешняя часть окологлазничной мышцы сокращается бессознательно, под воздействием эмоционального состояния. Поэтому отсутствие участия внешней части окологлазничной мышцы, создающей складки около глаз, выдает неискреннюю улыбку (Бутовская, 2004а).
  

Подчеркнем, однако, что наряду с эволюционно-консервативной компонентой невербальной коммуникации, наблюдаемой даже у слепоглухонемых от рождения детей (улыбка, смех, наморщивание лба, топанье ногой и др.), имеется и её весьма важная составляющая , формирующаяся под специфическим культурным влиянием. Некоторые невербальные сигналы (например, многие жесты) можно считать целиком продуктом человеческой культуры. Поэтому имеется значительная разница в значении целого ряда жестов в разных странах. Например, кольцо из большого и указательного пальца означает "все О.К." в Америке, "0" или "ничего" во Франции, "деньги" в Японии, приглашение к гомосексуализму в Италии и трактуется как неприличный жест в Греции.

Тем не менее, еще раз подчеркнем, что некоторые невербальные сигналы универсальны в своей основе у всех людей и встречаются у прочих приматов. К таким сигналам принадлежат важные для феномена харизматического лидерства выражения лица, свидетельствующие об отсутствии угрожающего поведения, о способности владеть ситуацией и о желании оказать поддержку другим людям. По убеждению Мастерса, люди положительно реагируют на кандидата, у которого теплая улыбка, дружелюбный наклон головы, который правильно устанавливает зрительный контакт с избирателями – не смотрит на них чересчур долго и пристально, но в то же время и не отводит взгляд каждую минуту, как если бы у него было что скрывать. Способность выражать поддержку – решающее средство, которое применяет шимпанзе-доминант или мартышка-доминант в группе. У эффективного политического лидера типа Ф.Д. Рузвельта или Р. Рейгана улыбка заставляет людей чувствовать себя хорошо, рассеивает конфликты. Уменьшение частоты конфликтов как раз и относится к важнейшим функциям политического лидера.

Роль невербальной коммуникации не прекращается и тогда, когда политические выборы закончены – президент или иное должностное лицо, “избранное народом”, приступило к выполению своих обязанностей. Однако у каждого политика свой стиль: один продолжает живое общение с бывшими избирателями, другой утрачивает прямой, в том числе и невербальный, контакт с ними. Р. Мастерс формулирует в этой связи следующую гипотезу: “… Чем изолированее политик, тем в большей степени он должен прибегать к бюрократии или законодательным средствам, чтобы поддерживать свою власть” (Masters, 1983, S.89). В контексте этой гипотезы Мастерса проблема невербального контакта по линии «политик – граждане» оказывается связанной с дискуссией о бюрократических и небюрократических (стимулирующих неформальные контакты) взаимоотношениях людей, чему посвящен раздел 5.6. этой книги.

А.Г. Козинцев (1999, 2002) обратил внимание на три в разной степени эволюционно-консервативные поведенческие реакции человека – смех, плач и зевоту. Зевота присуща всем млекопитающим, смех имеет эволюционных предшественников у приматов, плач – уникален для гоминид (если не считать иные по происхождению и функции «крокодиловы слезы»). Несмотря на все различия, все три поведенческих реакции входят в репертуар невербальной коммуникации Homo sapiens, более того, обладают заразительностью для окружающих (являются сильными социальными релизерами) и на время приостанавливают речевое общение. Смех, плач и зевота стали механизмами защиты против стресса, вызываемого речью и культурой. В определенной мере заразительность (функция социального релизера) присуща и улыбке, в том числе и улыбке политического лидера. Как показал Мастерс в своих исследованиях, наблюдение за улыбающимся лицом активирует большую скуловую мышцу около нашего рта, и это заставляет нас, в свою очередь, улыбнуться.