Книга католического священника Мавро Орбини «Славянское царство»
жүктеу/скачать 2.26 Mb.
|
| Брат же его Ласло, застигнутый рашанами в карете, от полученных многочисленных ран скончался. Михай, замыслив отомстить за полученное оскорбление и смерть брата, через подосланных к деспоту соглядатаев стал тщательно следить за его передвижениями. Получив сведения, что Джурадж должен будет вскоре проехать по берегу Дуная для осмотра крепостей, он устроил вооруженную засаду на дороге, по которой тот должен был проехать. Когда тот приблизился, [Михай] внезапно напал на него и, отрубив ему при защите два пальца на правой руке, в конце концов, взял в плен.
Выкупленный из плена за немалую сумму денег, он вернулся домой, но вскоре по причине кровотечения из поврежденной руки, которое никак не удавалось остановить, скончался. Произошло это в 1457 году. Таков был конец Джураджа, деспота Рашки. Он был красив телесно и наделен таким величавым красноречием, которое редко встретишь и у представителей древнейших благородных родов. Однако в деяниях своих он не отличался постоянством. После смерти Джураджа его сын Лазарь, который еще при жизни своего отца по настоянию своей матери женился на дочери Фомы Палеолога, наследовал престол, хотя его мать Ерина поддерживала его старшего брата Гprypa. Последний, чувствуя себя несправедливо лишенным власти, вместе со своим братом Стефаном и немалой суммой денег бежал к Мехмеду. Тот дал ему небольшой удел, дабы он мог вести достойную жизнь, и заключил мир с Лазарем, который обязался платить ему ежегодную дань в двадцать тысяч скудо. Джурадж в своем завещании оставил управлять державой сыновей свою жену Ерину. Недовольный этим Лазарь, желая стать единовластным повелителем, позабыл о страхе Божьем и отравил свою мать с помощью [ядовитого] латука (Lattuga). Когда стало известно о злодеянии, совершенном Лазарем, все его вассалы и прочие соседи исполнились к нему такой ненависти, что Мехмед стал думать о захвате Рашки. Лазарь, узнав об этом, в страхе перед войском Мехмеда слег от горя и вскоре скончался, не оставив после себя детей мужского пола, а только трех дочерей: Марию, Ерину (Erigni) и Милицу. Мария еще при жизни отца вышла замуж за Стефана, последнего боснийского короля, остальные же две [дочери] перебрались в Рагузу вместе со своей матерью, когда она была изгнана из своей державы. Последняя выдала Ерину замуж за Джованни, герцога Сан-Пьетро-ин-Галатина, а Милицу ¬ за Леонардо, деспота Арты (Larta). Вышеупомянутая жена Лазаря по имени Елена стала правительницей после смерти своего мужа. Сын Джураджа Гpryp пытался лишить ее власти, однако она, обратившись за помощью к венграм, получила от них мощную поддержку. Рашане, подстрекаемые, вероятно, ненавистью, которую они к ней испытывали, избрали своим государем Мехмеда (Mechmotte), брата Михайло Турка, который с давних пор жил при дворе деспота Рашки, и передали ему управление городом Смедерево. У крывшаяся в цитадели вдова Лазаря, видя недостаточность своих сил для подавления бунта, решила действовать против упомянутого новоявленного государя обманом. Однажды под видом дружбы она пригласила его отобедать с ней в цитадели. Тот, не подозревая об обмане, охотно согласился. Едва он вошел в цитадель, она приказала связать его и затем связанного отослала в Венгрию, где он был заключен в темницу. Тогда турецкий император Мехмед, видя положение дел в Рашке и Сербии, двинулся с войском на Смедерево. Жители города, узнав об этом, вышли ему навстречу и вручили ключи от города. [Мехмед] щедро одарил их, одних ¬ деньгами, других ¬ поместьями, жене же Лазаря позволил удалиться, куда она пожелает, и забрать с собой всю свою казну. И она уехала в Венгрию. По мнению других, упомянутый город был сдан Турку боснийским королем Стефаном, который, будучи зятем Лазаря и его преемником на престоле Рашки, после смерти тестя ведал всеми делами в упомянутой державе. Брат Лазаря Гpryp, видя, что Мурад стремится полностью захватить Рашку, вероятно, испугавшись [за свою жизнь], бежал в Венгрию, где и скончался, не оставив после себя законных наследников. Из прочих же его сыновей остался Иоанн с другими своими братьями, рожденными вне брака. Стефан бежал в Албанию, где по настоянию своих подданных, дабы не оставить род без наследника, взял в жены Ангелину, или, как полагают другие, Феодору, добродетельную женщину, дочь тестя Скандербега Арианита. Посему после его смерти осталось трое сыновей ¬ Вук, Джурадж и Иоанн, и одна дочь по имени Мария, которая затем вышла замуж за Бонифация V Палеолога, Маркграфа Монферратского. Вук стал отменным воином, не раз доказавшим свою доблесть. Помимо прочего, когда в 1484 году семь тысяч турок вторглись в Хорватию, Каринтию и Крайну (Carniola) с целью грабежа селений, где были устроены торжища, и захватили большую добычу и десять тысяч пленных, он в союзе с Бернардином Франкопаном и баном Геребом (Geret) напал на них на реке Унац (Onuuyze) и, отняв всю поживу, всех перебил. По свидетельству Бонфини (10-я книга III декады) и Иоганна Леунклавия, во время войны короля Матьяша с чехами упомянутый Вук проявил такую выдающуюся доблесть, что получил от короля Матьяша в дар знатный замок под названием Фейерко (Feiezco). От Иоанна осталась только дочь по имени Мария, которая затем стала женой Фердинанда Франкопана и матерью модрушского князя Стефана и Катарины, жены бана Николы Зринского (Nicolo Вапо di Sdrina). Итак, когда (как было сказано) Мехмед вторгся в Рашку, он захватил все земли, которыми прежде владел Лазарь. Одни из упомянутых земель сдались добровольно, другие были захвачены силой, и все неоднократные усилия венгров воспрепятствовать приходу Мехмеда в Рашку оказались тщетными. Посему, когда кардинал Святого Ангела (Carafagio Cardinale di Sant'Angelo) Карвахаль, посланный папой Каликстом в поддержку венгров и находившийся в ту пору в Германии (Allemagna), по настоянию венгров с большим войском вторгся в Рашку, дабы попытаться своим авторитетом склонить этот народ к подчинению венграм, то обнаружил, что турки им уже овладели, поскольку (как было сказано) рашане сдались им частью добровольно, частью под воздействием силы. Повернув назад, он чуть было не угодил в плен и с большими трудностями сумел благополучно добраться до Буды. Турок же полностью овладел Рашкой. До сих пор мы вели речь о государях и королях, правивших в древние времена в королевстве Рашка и в Зетах, затронув также род Неманичей, который в течение длительного времени правил упомянутыми областями. Теперь расскажем о государях, банах и королях Боснии. Прежде чем двигаться дальше, необходимо рассказать о происхождении боснийцев. Согласно Карлу Вагрийскому (III книга «О славянах-генетах»), они происходят от фракийского племени бессов, которое, как пишут Солин и Геродот, жило по реке Нест, которую турки (согласно Пьеру Белону) называют Кара-Су (Charasou), а греки - Местро. Ливий и Страбон помещают бессов рядом с горой Гем. Как пишет Евтропий, их городом был Ускудама, называемый Аррианом Адрианополем. Согласно Овидию, это племя жило у Дуная рядом с гетами. Живя там, они постоянно воевали не только с соседними, но и с далеко от них живущими народами. Римляне в числе прочих не раз сражались с ними. Евтропий в «Римской истории» (II) и Иордан Алан пишут, что Лукулл первым сразился во Фракии с бессами, которые славились своей силой и доблестью, и в результате тяжелой войны одержал над ними победу на гope Гем, захватив их город Ускудама. Светоний Транквилл в жизнеописании Октавиана повествует о том, что упомянутый император сражался с бессами и не раз вел с ними войну. Дион (XLV) пишет, что Брут, став наместником Македонии и Греции, вторгся в страну бессов с намерением наказать их за множество совершенных ими преступлений и заслужить себе титул императора (чтобы облегчить себе борьбу с Цезарем и Антонием). Благодаря усердию обоих государей Расциполиды (Rascipolide) его поход завершился полным успехом. В LI и LIV книгах он пишет: «Бессы жили во Фракии, и с ними сражался М. Красс, а после него Луций [Пизон] (С. Luccio). Было это в 739 году от основания Рима. Ходил на них также и Марк Лукулл, который был преемником Куриона в Македонии, и М. Лоллий». От этого столь доблестного племени и произошли боснийцы. Это утверждают Лудовик Цриевич (Lodouico Ceruino) в «Происхождении турок» И Себастьян Мюнцер, который в своей Космографии (IV) пишет: «Бессы, изгнанные болгарами из Фракии по причине взаимных раздоров, пришли в Верхнюю Мезию и заняли земли между Савой, Вардаром (Vladano), Дриной и Адриатическим морем. С течением времени в имени этого народа Е превратилось в О. Так из бессов они стали боссами, а затем ¬ боснийцами (Bosna). Поэтому ошибаются те, кто выводит имя боснийцев от названия реки Босны. Скорее река получила свое название по имени упомянутого народа, которому пришлось немало потрудиться, прежде чем он покорил всю Мезию». Мезийцы отличались воинственностью, свирепостью и чрезмерной заносчивостью. Об этом можно прочесть у Иордана Алана, который рассказывает о том, как римский полководец Марций во времена Цезаря Августа пришел сразиться с упомянутым народом. Когда войска готовились к битве, один из мезийских военачальников, заставив замолчать свое войско, стал громким голосом взывать к римлянам, вопрошая, кто они такие. Ему ответили, что это ¬ римляне, повелители и покровители народов. Тогда он прокричал в ответ: «Будете таковыми, если сумеете нас одолеть!» Несмотря на это, бессы смогли овладеть теми землями, которые носят ныне имя Боснии. Оттуда они часто беспокоили [своими набегами] соседей, особенно венгров, о чем свидетельствует Янош Туроци в «Венгерской хронике», называя их не боснийцами, а бессами. Как пишет [Карл] Вагрийский (III), упомянутые боснийцы совершили немало других славных деяний, память о которых у нас почти угасла, поскольку не нашлось у них (равно как и у прочих славян) ни письмен, ни образованных мужей, которые могли бы увековечить их историю письменно. Королевства Боснии и Рашки, княжество Хум и [обе] Зеты управлялись иногда одним государем, а иногда есколькими. Посему, когда (как было сказано) государем Хорватии и Боснии был король Крешимир, сын короля Тешимира и внук короля Бело, зять бана Хорватии Чудомира, или Зелимира, правивший (согласно Павлу Скаличу (Paolo Scaligero) с 1009 года, то его господство распространялась не только на Хорватию, но и на всю Далмацию. После его смерти Требеллий, сын Бото делла Скала (Botho della Scala), взяв в жены его дочь Маду, получил вместе с ней и власть над Хорватией и Далмацией. Ему наследовал его сын Стефан. Город Рагуза во времена вышеупомянутого короля Крешимира (около 1035 года) на протяжении почти трех лет непрерывно воевал с боснийцами, и в этой войне потерял многих своих подданных и нобилей, так что многие знатные роды совершенно угасли. Итак, король Стефан, наследовав (как было сказано) власть, вскоре скончался. Ему наследовал его сын Вукмир (Yuchmir), после которого правил его младший брат по имени Крешимир. Жизнеописаний упомянутых Вукмира и Крешимира я не даю, так как не смог отыскать их ни в древних писаниях, ни в сообщениях каких-либо других авторов. Известно лишь, что у этого короля Крешимира II не было других детей, кроме одной дочери, которую он отдал в жены венгерскому королю, и ее дети стали потом королями Венгрии. И помимо нее и ее детей не осталось более никого из рода вышеупомянутых боснийских королей. Как полагают некоторые, рагузинцы получили в дар отупомянутого короля Крешимира долины Жупы (Breno), Омблы (Ombla) и Затона (Malfi), хотя другие утверждают, что эти земли они у него выкупили. После его кончины его жена Маргарита прибыла в Рагузу. Покой и набожность этого города так полюбились ей, что, оставив свое королевство, она избрала упомянутый город местом своего жительства. Там она и окончила в святости свои дни и была погребена в церкви Святого Стефана, где и поныне сохранилась об этом память. Итак, когда король Крешимир скончался, не оставив мужского потомства, венгерские короли по случаю упомянутого брака стали именовать себя государями Хорватии и Боснии, утверждая, что эти королевства принадлежат им по праву. Однако хорваты и боснийцы, не желая признавать их верховенство, избрали из своей среды государей и банов. Иногда всей Боснией управлял один государь, иногда его власть делилась между несколькими, каждый из которых правил самостоятельно. Через некоторое время случилось так, что Босния объединилась с Рашкой, Хорватией и княжеством Хум. В то время жили бан Твртко, бан Кулин (Culien), бан Борич (Barich) и многие другие, однако никаких сведении о них и их свершениях до наших дней не сохранилось, за исключением того, что бан Борич, овладев Хумом, начал войну с Рагузой из-за некоторых разногласий между епископом Боснии и архиепископом Paгyзы. Посему в 1154 году он пришел с войском и разорил владения рагузинцев, особенно Жупу. Не успокоившись на этом, он собирался прийти и на следующий год, будучи уверен, что сможет захватить Рагузу и истребить само имя рагузинцев. Последние, получив об этом известие, принялись немедленно собирать силы для отпора. Улцинь послал им в помощь 200 солдат во главе с Николой Кервичем (Cheruich). Котор ¬ 400 под командованием Петра Болицы, и из Перашта прибыло 150 доблестных ратников под началом Милоша Шестокрылича. С помощью этих и других союзников Рагуза смогла выставить отборное войско в шесть тысяч воинов, командование которым рагузинский сенат поручил Михе Неделичу Бобальевичу (Vichele di Dominico Bobali), мужу, сочетавшему в себе ревность к общественному благу и любовь к отчизне с силой духа и знанием военной науки. Узнав, что бан Борич приближается к границам Рагузы, он выступил с войском и встретил его в княжестве Требинье, где оба войска стали лагерем. Сражение должно было состояться на следующий день. Бобальевич, собрав своих, обратился к ним с такими словами: «Вот, доблестные мои товарищи, враг ваш вышел в поле, где нет ни рвов, ни частоколов, ни насыпей, но одна только доблесть. И если вы таковы, за которых я и другие вас держат, то есть славяне, то нам не составит труда освободить себя от гнета и притеснения. Бейтесь храбро, заставьте их признать, что вы сильнее! Помните, что все ваше добро, жены, дети и, наконец, сама свобода зависят от вашей храбрости, а сила ваших рук принесет или рабство и вечный позор, или почет и вечную славу вашей родной Рагузы». Такими и многими другими подобными речами опытный и доблестный Бобальевич поднимал дух своих товарищей, а на следующее утро загодя построил свое войско в боевой порядок. Левое крыло он отдал Ивану Матеичу Цриевичу, своему заместителю, поставив там Николу Улцинянина и Милоша Шестокрылича со своими пераштанами, а себе взял правое крыло и Петра Болицу. Бан, стоявший недалеко от рагузинцев, поднял лагерь, численность которого превосходила десять тысяч человек, и двинулся на неприятеля. Закипела великая кровопролитная битва. Левым крылом боснийцев командовал Томаш Вукмирич, брат жены бана Лавицы, муж высокого роста и опытный воин. Он сошелся с Цриевичем, который неосмотрительно отдалился от своих и, перебив множество врагов и ранив самого Томаша, пал замертво. Никола Улцинянин ринулся ему на помощь, но какой-то босниец ранил его стрелой, и он был вынужден отступить. Видя это, Шестокрылич двинулся на Томаша, который, уже считая себя победителем, охотно поджидал его. Разъяренные пераштане, позабыв об угрозе собственной жизни, кинулись на него и, невзирая на большие потери со своей стороны, бились до тех пор, пока не сбросили упомянутого Вукмирича с коня и, отрубив ему голову, не принесли ее Бобальевичу. Тот находился тогда в большом затруднении, поскольку бан, сражавшийся против него на правом крыле, имел в своем распоряжении почти весь цвет своего войска, и особенно конницу, в числе которой было немало венгров, искушенных в войнах. Когда же ему принесли голову Боснийца, то он, воспрянув духом, принялся объезжать своих, воодушевляя их словами: « Теперь, теперь настал час битвы, братья paгyзинцы! Нам суждено победить, чтобы освободить нашу отчизну и себя самих от гнета, более того, от вечной покорности и рабства столь жестокого врага». Рагузинцы, воспылав духом, решили или погибнуть на поле боя или вернуться домой с победой. С большим напором ринулись они на врага, стремясь нарушить его строй. Бан, поняв это, послал против них венгерскую конницу, но все оказалось тщетно, так как место, где происходила битва, не было удобно для конницы. Посему он был вынужден отступить, ИЛИ, лучше сказать, бежать, под ближайшую гору с горсткой тех, кто сумел с ним спастись. Не имея возможности ни долго находиться в этом ненадежном месте, ни вернуться домой без потерь, бан на третий день отправил епископа Требинье послом к Бобальевичу, чтобы договориться о мире. Тот немедленно известил об этом сенат Рагузы, который уполномочил Бобальевича решать все по своему усмотрению. Бобальевич столь успешно повел дело с баном, что сделал его, чуть ли не данником рагузинцев, которым тот обязался возместить все понесенные расходы и ущерб, причиненный этой войной, и в течение всей своей жизни посылать им ежегодно двух скакунов благородной породы и пару белых борзых. Эти обязательства бан нерушимо соблюдал и стал впоследствии большим другом Рагузы, которая, как можно с уверенностью сказать, обрела тогда свое спасение благодаря одной только доблести и рассудительности Бобальевича. Сенат Рагузы, желая выразить благодарность тем, кто в такие тревожные времена пришел городу на помощь, щедро одарил Николу Улцинянина, Петра Болицу и Милоша Шестокрылича, не забыв и их ратников. Вскоре после их возвращения домой Шестокрылич во время праздника в Которе [во всеуслышание] заявил, что его пераштане храбрее которцев, за что Петр Болица отвесил ему несколько пощечин. Это послужило причиной величайших волнений и несчастий. В самом деле, разом поднявшиеся пераштане схватили брата Болицы, который в то время случайно находился вне города в одном из своих имении, и хотели отрезать ему нос и уши, однако один житель Рисана, которому он некогда спас жизнь, избавил его от этой участи. Тем не менее, его привязали к дереву и жестоко высекли, после чего вырубили все принадлежащие Болице виноградники. На его защиту поднялся весь Котор, и в отместку ночью было подожжено несколько пераштанских кораблей. Однако вскоре которцы об этом пожалели, поскольку пераштане с пом¬ощью преданных им рисанцев совершили ночной налет и сожгли две которские галеры, стоявшие у стен города, сбросив в воду всех тех, кто их охранял. Рагузинцы, услышав об этих раздорах, решили встать между враждующими сторонами и примирить их. С этой целью был послан Никола Будачич (Bodazza), который ценой немалых усилий сумел их примирить. Произошло это во времена вышеупомянутого бана Борича. После его смерти ему наследовал бан Кулин, который затем правил Боснией в течение 36 лет. В его времена (как говорят) было такое изобилие всего необходимого для пропитания, что у местных жителей это вошло в поговорку. Встретив где-нибудь подобное изобилие, они говорят, что «вернулись времена Кулина-бана». Был он мужем благочестивым, набожным и преданным папе римскому. Когда в 1171 году в Дубровник для прохождения обряда посвящения прибыл епископ Боснии Радингост (Radogost), то он привез с собой множество даров папе, посланных упомянутым баном. В том же году эти дары были поднесены папе архиепископом Рагузы Бернардом. Последний в 1194 году по настоянию жупана Юрки (Iurca) прибыл в область Захумье (Zaculmie), именуемую славянами Захлумье (Zahliunie), и освятил там церковь Свв. Косьмы и Дамиана. Возвращаясь через Боснийское королевство, он был призван баном Кулином и освятил для него две церкви, после чего, получив от бана богатые подарки, вернулся домой. После смерти бана Кулина тогдашний венгерский король в силу вышеупомянутых причин решил захватить Боснийское королевство. С этой целью он послал войско под началом одного из своих магнатов по имени Котроман Немец, знаменитого военачальника. Последний, придя в Боснию и обнаружив, что в ней нет государя, легко ее захватил. В награду за это король сделал его баном Боснии, повелев, чтобы упомянутый титул переходил бы по наследству всем его потомкам. С течением времени число его потомков умножилось, и все они стали именоваться родовым именем Котроманичи. Власть над Боснией почти всегда была у представителей этого рода, которые именовались то банами, то князьями. Достоинством их правления было сохранение в Боснии свободы и древних обычаев. Хотя в Боснийском королевстве в ту пору было немало именитых правителей, [Котроманичи] никому из них не позволяли вести себя, как тираны, по отношению к другим, следя за тем, чтобы каждый сохранял свое достоинство и имущественное положение. Никаких письменных сведений о Котроманичах, правивших в древние времена в Боснии, до времени, когда власть принял представитель упомянутого рода бан Стефан, мне найти не удалось. Правя Боснией согласно указанным выше началам, он прослыл за доброго и мудрого государя. После своей кончины в 1310 году он оставил трех сыновей: Стефана, Нинослава (Niroslau) и Владислава, к жизнеописанию которых мы сейчас приступим, предупредив читателя о том, что границей между Боснией и Рашкой служит река Дрина. Итак, когда после смерти упомянутого бана Стефана его старший сын Стефан пожелал с согласия своих братьев занять боснийский престол, против него восстали все вельможи упомянутого королевства и не допустили его до власти. Видя, что он и его братья весьма рассудительны и между собой едины, они опасались, что те узурпируют свободу и отменят боснийские законы. Стефан, понимая это, счел тогда разумным уступить ярости своих подданных и дождаться часа, когда Господь предоставит ему возможность вернуть себе отчий престол. Посему он со своей матерью Елизаветой укрылся в Рагузе. Там ему было оказано немало почестей, как со стороны городских властей, так и частных лиц, и всякий старался ему услужить. Остальные два его брата, а именно Нинослав, или (как его еще именуют) Мирослав, и Владислав отправились в Хорватию, а одна из его сестер по имени Даница уехала в Рим на богомолье, но заболела там лихорадкой и отошла в лучший мир. Она была погребена в храме [девы Марии над] Минервой, и на ее могиле было высечено (как и сейчас можно увидеть): HIC IACET DIANA ILLIRICA. (Здесь покоится Иллирийская Диана.) Стефан, живя в Рагузе, не оставлял попыток договориться с боснийскими вельможами о возвращении себе отчего престола. Рагузинцы помогали ему в этом всеми силами и, в конце концов, сумели добиться возвращения его и братьев в Боснию. Стефан, которого все считали самым мудрым, с согласия всех вельмож был избран правителем упомянутого королевства, получив титул бана. Стефан, приняв власть, пожелал в первую очередь установить границы Боснии, Усоры и Хума, чтобы затем жить в мире со всеми своими соседями и, в частности, с венгерским королем Карлом. Этими своими действиями он укрепил свою власть и внушил страх всем своим подданным. К числу последних относилось четверо сыновей Бранивоя, дворянина из Хума. Они захватили упомянутое княжество и чинили там произвол. Бан Стефан решил положить этому конец и, собрав войско, схватил и казнил двух из них. Завоевав упомянутое княжество силой оружия, он владел им на протяжении всей своей жизни, а после его смерти оно перешло к его племяннику Твртко, который наследовал его престол. Упомянутый бан Стефан очень любил Рагузу. Рагузинских купцов всегда было много в его землях, и они свободно торговали во всех его владениях. И сама Рагуза не раз отправляла к нему послов с дарами. Посему он в благодарность за это и многие другие услуги, оказанные ему рагузинцами, в тысяча триста тридцать третьем году продал им Стон с Пелешацем, который, как он говорил, принадлежит ему, как князю Хума. Рагузинцы же обязались ежегодно выплачивать ему сто пятьдесят дукатов. Однако на следующий год по навету недругов рагузинцев, которые говорили ему, что рагузинцы не в состоянии ни содержать, ни защищать упомянутые земли, он отправил посольство в Рагузу с требованием об их возвращении. Рагузинцы, отвезя боснийских послов на своей галере в Стон, показали им возведенные ими крепость и стены. Упомянутые послы по возвращении в Боснию рассказали обо всем бану, и он послал потом рагузинцам сто фунтов золота и столько же серебра в помощь упомянутому строительству. При этом бане венгерский король Лайош вел с венецианцами большую войну за Задар. Город принадлежал королю и был осажден венецианцами, стремившимися его захватить. Посему Людовик собственной персоной пришел ему на выручку, приведя с собой бана Стефана. Было это в тысяча триста сорок шестом году. Венецианцы, однако, окружив город цепью мощнейших бастионов и множеством сухопутных и морских сил, не позволили королю оказать ему помощь. Посему он был вынужден отступить. С того времени бан Стефан не осмеливался более показываться на глаза Лайошу. Причиной этого могло быть то, что он осознавал, что при обороне Задара проявил себя не лучшим образом и разочаровал короля, или (как полагают некоторые) то, что он по настоянию венецианцев вместе с некоторыми венгерскими и хорватскими магнатами составили заговор против Лайоша. Да и тот позднее не жаловал упомянутого бана. В его время в Боснии было множество еретиков, и особенно патаренов. Посему в тысяча триста сорок девятом году римский папа, которым был Климент VI, послал в Боснию миноритов, мужей святой жизни, и в их числе брата Пелегрина и брата Хуана (Gioanni) из Арагонского королевства, чтобы с их помощью искоренить упомянутые ереси. В чем состояли эти ереси и кем первоначально были введены в упомянутом королевстве, будет к месту тут упомянуть. жүктеу/скачать 2.26 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|