Книга охватывает период подготовки к материнству и первые три года жизни малыша. Посвящается моим детям и Полу

А Сара мечтала о ком-то вроде больничной медсестры, которой все известно про срыгивание и прорезывание зубов, как о новой, самой лучшей подруге. Она представляла себе привет­ливую, образованную девушку в джинсах и сви­тере или, возможно, деревенскую толстушку, по-матерински добрую, помолвленную с полицейским. Няне будет разрешено приводить в дом своих друзей, чтобы Сара, спеша с работы домой, встретила там воспитанных юношей и девушек, которые вежливо пройдут наверх, чтобы подождать в няниной комнате, прежде чем отправиться на прогулку. И все будут в вос­торге от дома и ребенка. И родится новая семей­ная община — Симон, и Сара, и ребенок, и няня, и эти милые юные посетители. За исключением того, что они, конечно, не будут звать ее «няня»! Только по имени! Конечно!

И они засыпали, каждый со своей мечтой, до той неизбежной ночи, когда Сара растолкала спящего Симона, взяла свой тщательно собран­ный чемодан, позвонила в роддом и пустилась в великое приключение.

В объявлении в журнале упоминалось о «про­сторном семейном доме» в фешенебельном при­городе и особо говорилось о «любящей, ответст­венной няне для Дамьена, 6 месяцев от роду». Симон хотел написать «няню—помощницу ма­тери», но Сара пришла в ужас. Помощница пред­ставлялась ей неряшливой, беспредельно тупой незнакомкой, которой не хватало мозгов, чтобы стать настоящей няней. Это было оскорблением ее воображаемой лучшей подруге. Кроме того, два лишних слова означали бы или убрать из объявления слова «занятая работающая мать» или заплатить еще десять долларов. Поэтому оставили слово «няня» и уже к концу первой неде­ли пришло семьдесят восемь ответов.

Сара и Симон были несколько обескуражены таким наплывом телефонных звонков. Они поняли, что любая женщина, которая ничего не умеет делать, считает, что, будучи женщиной, она может присматривать за детьми. После душевных ран, нанесенных встречами с пожилой проспиртованной алкоголичкой из Шотландии, с изворотливой девицей, у которой в биографии два года выпали неизвестно куда, с двадцатью шестнадцатилетними соплячками (Сара забыла уточнить в объявлении возраст) и с отсутствую­щего вида обалдуйкой, которая на вопрос о том, как она собирается избавлять малыша, ответи­ла: «Да туды-сюды на метре будем ездить», Сара почувствовала, что у нее начинают сдавать нервы. Проблема была отчасти в том, что ей казалось, будто она обязана с каждой претенденткой побеседовать, по меньшей мере, с полчаса, даже если с первого взгляда или с первых слов по телефону уже было ясно, что с этой балаболкой бессмысленно говорить о какой бы то ни было безопасности для ребенка. Тогда за дело взялся Симон и с мужской неумолимой безжалостнос­тью отмел остальных кандидаток и передал ей последние десять имен для беседы.

Они оказались не совсем теми, кого Сара себе представляла, но все десять могли бы вполне по­дойти. Особенно после обалдуйки и Безумной Мэгги из Глазго. Памятуя об опыте своей подру­ги, которая скрупулезно провела беседы, обсуждая с претендентками игры в воде по методике Монтессори и развитие хватательных навыков, и, тем не менее, выбрала девицу, удравшую через две недели из ее дома, прихватив с собой фа­мильное серебро. Сара попыталась расслабить­ся и выбрать девушку попроще, которая казалась бы приятной, честной и любила детей. Она нашла Девицу лет двадцати с милым взглядом, подписала с ней контракт и упала в объятия Си­мона, рыдая от облегчения.

Мало-помалу жизнь входила в новую колею. Они привыкли к раздражающим маленьким трусикам, вода с которых капала на ванну; к радио, настроенному на музыку регги, о которой они и не слышали; к совместным завтракам и всем тем мелким вмешательствам, которые не­избежны с нянями, живущими в доме. Ребенок расцветал прямо на глазах. Сара обнаружила, что, если упомянуть о какой-то вещи, которую нужно постирать или помыть, это делается, а если об этом не говорить, то ничего не делается. Частенько она бывала слишком усталой или оза­боченной, чтобы напоминать, но, в конце кон­цов, дорогое дитя было счастливо, поэтому она многое дома сама делала. Маленький Дамьен подрастал и все с большим аппетитом поглощал каши и пюре. Сара принялась раскладывать по­всюду в доме книги рецептов детской кухни и заводить умные разговоры о преимуществе до­машней еды, но так и не набралась решимости поинтересоваться, кто — ребенок или няня — питался содержимым банок с тушеной фасолью, которые она находила в мусорном ведре на кухне почти каждый вечер. Доверие, лояльность. Хо­рошие отношения, думала она, да и Дамьен вы­глядел таким довольным. Конечно, жаль, что большую часть вечеров Сара проводила за убор­кой и приготовлением обеда на следующий день. А так хотелось присоединиться к Симону, кото­рый играл с Дамьеном перед тем, как уложить его спать, но все шло так хорошо, что казалось неразумным раскачивать лодку. Если бы няня обиделась и ушла, сердце Дамьена было бы раз­бито, не так ли? А она не могла себе позволить отсутствовать на работе в течение двух недель, чтобы снова разбираться с претендентками. По крайней мере, не сейчас. Поэтому она продолжа­ла усиленно трудиться. Да и няня казалась такой довольной...

Никто так и не узнает, сколько все это могло бы продолжаться. Биология взяла своё. Сара, к некоторому своему удивлению, вдруг обнаружи­ла, что снова беременна. Девушка с милым взглядом малость призадумалась, побыла еще несколько месяцев, потом мило предупредила об уходе и уехала в Оман в надежде встретить там богатеев, князька-малолетку, которых нужно было бы только развлекать и стать их постоян­ной экономкой.

На этот раз, будучи не в состоянии повторно пройти через весь процесс в «Леди», Симон на­стоял на том, чтобы они прибегли к услугам агентства. Они также решили внести уточнения по поводу специальной подготовки — по мень­шей мере, сертификат об окончании средней, школы, а также упомянуть о некоторой помощи по дому. С прекрасным ощущением полного владения ситуацией и страстной решимостью не проводить больше вечеров за отмыванием детского стульчика, Сара побеседовала с тремя «настоящими» нянями, которых послало агент­ство. Рекомендации у них были блестящие, воло­сы чистыми, ногти безупречными. Сара выбра­ла одну из них, которая разговаривала с Дамьеном бесподобно и профессионально, но реши­тельно отвела его ручку от электрической розет­ки, заметив с доброй интонацией в голосе: «Ма­ленькие мальчики никогда не трогают электри­чество». Поскольку Дамьен обычно постоянно трогал все, что видел, это произвело на Сару не­изгладимое впечатление. Няня высказала толь­ко одну просьбу (отвлекшись на мгновение, чтобы сказать Дамьену, что маленькие мальчи­ки никогда не таскают мамочку за волосики), ко­торая состояла в том, чтобы к ней обращались официально «няня». Симон расплылся в тихой довольной улыбке и задумчиво подергал торча­щие нитки в том месте на рукаве рубашки, отку­да отлетела пуговица.

Дом функционировал как часы. Сара возвра­щалась с работы и находила сверкающую кли­нической чистотой кухню, полки в шкафу были устланы свежей бумагой, занавески подшиты и висели там, где раньше их не было. Спортивные штаны Симона впервые за свою долгую жизнь были выглажены, его рубашки накрахмалены. Дамьена переодевали по три раза на дню в вы­глаженные ползунки, и жизнь его шла по строго­му расписанию. Новорожденного, после того как Сара снова вернулась к работе, можно было об­наружить в конце дня слегка недоумевающего, в белоснежной, украшенной оборочками колы­бельке, сосущего только что простерилизованную погремушку.

Каким образом начали сгущаться тучи, по­нять поначалу было совершенно невозможно. Все еще витая в мечтах о взаимопомощи, Сара даже не подумала о подписании какого-нибудь контракта. В самом деле, няня выполняла так много дополнительной мелкой работы, что было бы неприлично упоминать об этом. Ведь часто она стояла у мойки даже в восемь часов вечера и чистила что-нибудь такое, что они и не пред­ставляли себе нуждающимся в чистке. Поэтому, конечно, Сара позволяла ей визиты к врачам и даже к парикмахеру и отпрашивалась с работы, чтобы самой посидеть с детьми. Когда закончи­лась череда визитов, няня в один прекрасный день упомянула о «моей половине дня на эту не­делю». Потрясенная, Сара поняла, что свободное время вместо уступки превратилось в право, и что если это не пресечь сейчас, у нее будет няня на четыре с половиной дня в неделю.

Пресечь это так и не удалось. Сара решила, что ее мама могла бы брать детей в пятницу на вторую половину дня. В конце концов, няня вы­полняла так много дополнительной работы. Разве это не она в девять часов вечера вычищала дырочки в кубиках на случай, если ребенок взду­мает брать их в рот? Симон бывал достаточно невежлив по этому поводу искренне моля Бога, чтобы девица, наконец, ушла, и даже в знак про­теста сам гладил свои рубашки. Но няня была неумолима. Она либо присутствовала, когда в ней не было никакой нужды, либо уходила под конец недели, когда была нужна позарез. Но Сара переживала за несчастную: ведь та так ус­тавала от работы, что в воскресенье вечером с ней частенько приключался приступ мигрени, и она приходила в себя лишь к обеду в понедель­ник. Бедная няня, она так много работала!

После почти года присутствия няни в своем доме Симон и Сара начали частенько шуметь друг на друга, угрожая время от времени разво­дом. Они невзлюбили свой дом и страшились возвращаться в него. Дамьен стал навязчиво прилипчивым, а младший все время срывался на крик. Они связывали это не с няней, а с родст­венниками, потому что няня продолжала строго ворковать с малышами и тщательно скрести все поверхности чистящим порошком. И только когда она попросила и тут же получила двухне­дельный отпуск, все встало на место. Дом вдруг освободился от ее недоброжелательного присут­ствия: Сара кое-как справлялась с делами, Симон подпалил воротнички и, манжеты, своих рубашек и полюбил свои мятые боксерские шорты, Дамьен и малыш, казалось, и не замети­ли отсутствия няни, а их родители снова начали радоваться жизни. После недели беспорядочной круговерти они вздохнули с облегчением и, на­бравшись смелости, выставили няню за дверь и начали все сначала.

Конец этой истории вы можете дописать сами. Может быть, Сара поняла, что она при­рожденная клуша и ей лучше посидеть дома самой, чем нанимать кого бы то ни было. А может быть, они попытались еще разок и, нако­нец, нашли сокровище - дружелюбную, стара­тельную, благоразумную девушку, которая про­жила с ними долгие годы.

Вполне возможно, что все сложилось значи­тельно хуже, и они попались на удочку какой-ни­будь действительно крутой девицы, навязываю­щей вам свои услуги, вроде тех, о которых мне рассказала Джейн Рид из бюро по услугам: «Она была самой натуральной воровкой. Я знала о ней, но другое агентство направило ее на работу. Когда она ушла от клиентов, мать позво­нила мне и сказала: «От нас только что ушла няня». Тогда я поинтересовалась: «Бог ты мой, а как ее звали?» И когда она мне сказала, я ей посо­ветовала: «Возьмите прямо сейчас свою сумочку и проверьте кредитные карточки». Она так и сде­лала, и оказалось, что их нет. А девицу потом поймали, но к тому времени она уже нашла рабо­ту в другом доме и уперла оттуда ювелирные украшения... Была еще одна, занесенная теперь в черные списки, но у нее все еще есть рекоменда­ции. Она оставила малыша в коляске с бутылоч­кой, молоко затекло ему в легкие. И он захлебнул­ся. А через месяц, когда он вернулся из больницы, все повторилось вновь, но под угрозой шан­тажа мать заставили дать ей хорошую рекомен­дацию. А еще...»

Нет, нет, хватит, достаточно. Все мы можем представить себе кошмарных нянь, и единствен­ный способ отвести опасность — это проверять их рекомендации с особой тщательностью и хо­рошо следить за ними (самим или просить близ­ких соседей заглядывать к вам домой время от времени) в первые месяцы. Но значительно труднее предусмотреть психологическую про­блему, которая может возникнуть от присутст­вия в доме постороннего человека, ухаживающе­го за вашими горячо любимыми детьми. Для на­чала она, может быть, значительно моложе вас, и у нее другое воспитание и характер (хотя бы потому, что она хочет, целый день сидеть с деть­ми, а вы не хотите этого делать). Добавьте к этому, что вы — из поколения, выросшего без слуг, ведь раньше редко когда нанимали прислу­гу. И, кроме того, третий человек, который живет в доме с молодой парой, будет нуждаться в собст­венных развлечениях, а может быть, и в интим­ной жизни. У этой скромной девицы, которая с энтузиазмом вещала о развитии детей во время разговора с вами, вполне возможно, есть здоро­венный, агрессивный приятель с велосипедом или, еще хуже, несколько здоровенных, агрессивных и соперничающих друг с дружкой при­ятелей с велосипедами. Приличная тридцатипятилетняя профессиональная няня может ока­заться профессиональной няней только потому, что у нее затянувшийся роман с женатым муж­чиной, и его жена в один прекрасный день может появиться у вас на пороге.

В действительности, я ничего не имею против вереницы шумливых парней на велосипедах (или, как в нашем случае, тоскующего солдата с американской военной базы, который заявля­ется с визитом в 8 утра по субботам, а няня пря­чется в своей комнате и умоляет нас выставить его за дверь). Я даже справилась бы с разъярен­ной чужой женой. В конце концов, подобные раз­влечения мешают только няне в ее свободные от работы часы и ее проживанию у вас в доме. Всего этого можно избежать, сменив няню, которая будет жить в другом месте. Это дороговато, но порой имеет смысл это сделать. Более серьезные проблемы возникают у людей, которые, наняв няню, не умеют относиться к ней с разумной долей соблюдения дистанции и дружелюбия. Не­которые — вроде моей вымышленной героини Сары — настолько боятся попросить няню сделать что-либо, что сами переутомляются и раз­дражаются.

Другие считают, что няня — это своего рода рабыня, и, судя по тому, что рассказывает Джейн Рид, отказываются даже предоставлять ей еже­годный отпуск и отдых в выходной день или пла­тить установленный законом налог и страховку. Таким образом, либо они превращаются в жут­ких эксплуататоров, либо «сидят и попивают по вечерам вино вместе с няней, пока не становятся такими близкими людьми, что, если после шести месяцев такой жизни возникает какая-то проблема, они не знают, как сделать шаг назад и решить её. Некоторые настолько доверчивы, что их либо бесстыдно обводят вокруг пальца либо они подвергают опасности жизнь своих детей. Другие проверяют сумочку и записную книжку няни до тех пор, пока та не разозлится и не уйдет из дома, хлопнув дверью. «Некоторые из наших девушек, — говорит Джейн Рид, — давно привыкших быть посредником в деликатных спорах, приклеивали волоски или липкую ленту на двери своих комнат, чтобы помешать хозяе­вам шпионить за ними». Думаю, что кто-то дол­жен организовать Спецслужбу для нянь, которая занялась бы всеми случаями возмущения пове­дением хозяев и невысказанных претензий, ко­торые у них накапливаются. Или Совет по руко­водству нянями, где няни и их наниматели могли бы излить, каждая из сторон по отдель­ности, свое неудовольствие. Потому что каждый раз, когда няню увольняют, вы можете быть уве­рены только в одном — она искренне считает себя жертвой, а не причиной неприятности. И иногда бывает права.

Джейн Рид считает, что «по-настоящему хоро­шие няни весьма и весьма редки». Но сравнитель­но приличных нянь достаточно много, и если вам удается достичь необходимого равновесия между семьей и няней, тогда вы сможете жить действительно счастливо. Именно поэтому так дьявольски трудно подыскать идеальную первую няню. У вас только что родился ребенок, он еще очень маленький и ничего не умеет делать, ваши гормоны все никак не успокоятся, и вы действи­тельно не знаете, какой получится у вас семья. До этого момента вы были просто парой. Когда мы подошли к отметке «двое детей», то знали уже достаточно много о нашей жизни о наших детях, нашем доме и (откровенно говоря), о самих себе, чтобы накатать пятистраничный манифест по поводу этой работы, безжалостно отметив трудности (вроде необходимости жить за две мили от населенного пункта и мерзнуть в зимнее время, если не растопить печку), а также четко определив обязанности и часы работы. Даже с самой первой няней совсем неплохо за­ключить договор, в котором обозначить часы ра­боты, выходные, обязанности по сидению с деть­ми и ограничить круг домашних дел. (Хотите ли вы, чтобы она гладила белье? Включает ли «со­держание детских комнат в чистоте» необходи­мость пылесосить их или это уже «тяжелые виды домашней работы» и поэтому исключается из перечня? Будет ли сверхурочная работа и, если будет, то будет ли она оплачиваться дополнительно? Или вместо денег — дополнительный день отгула? Или она может выбрать одно из двух?)

Проводить беседу с претендентками — дело тяжелое. Самый лучший совет, который мне дали, был вот каким: «Выбирайте ту, кто при зна­комстве обращает больше внимания на детей, чем на вас». Постарайтесь не попадать в ловуш­ку, в которую всегда попадаю я, а именно: так подробно рассказывать о ее обязанностях, что у нее не остается возможности задать какой-то вопрос. Часто именно ее вопросы являются самы­ми показательными. Если первым вопросом будет: «Могу ли я пользоваться вашей автома­шиной в свободное время?» — вполне вероятно, что уход за детьми не самый главный интерес ее жизни.

Воспринимайте письменные рекомендации с определённой долей скепсиса. Недавняя вы­пускница школы может уметь правильно все приготовить для купания ребенка, но это не зна­чит, что она обязательно будет столь же умело обращаться с самими младенцами. Вы можете слегка поморщиться, когда вам покажут школьную тетрадку с конспектами, которые она соста­вила по теме «Игры с младенцами», и обнару­жить, что первые десять, страниц представляют собой детальный анализ (с рисунками!) игры в прятки. Лично я предпочитаю найти девушку, которая играет с ребенком в прятки безо всяких конспектов.

Самое ценное — это когда можно получить личную рекомендацию от подруги. У одной жур­налистки, которая всегда кажется мне достаточ­но беспечной и спокойной, одна и та же няня жила в течение девяти лет (она мать нескольких детей). «Мне только сказали: «У нее исключительно чистые ногти и она не сбежит с почтальоном». И то, и другое оказалось правдой. Если девушка вам совсем незнакома, прочтите ее официальные рекомендации с особым вниманием.

Хороший совет Джейн Рид состоит в том, что, если рекомендация слишком расплывчатая («Имоджин очень опытная няня, которая ухажи­вала за моими двумя детьми», и так далее без единого теплого слова), хорошенько подумайте. Если последняя фраза гласит: «Я готова дать ре­комендацию по телефону и прошу вас, не стесня­ясь, обратиться ко мне», тогда, ради всего свято­го, обратитесь. Возможно, они пытаются ска­зать вам что-то ужасное об Имоджин, на юри­дические законы о жалобах и клевете не позво­ляют написать об этом в рекомендации.

Если вы чувствуете какую-то неловкость, за­будьте обо всех блестящих рекомендациях, за­будьте даже то, что она вроде бы нравится вашим детям. Не берите ее в дом.

Но если вы это сделали, следует удержать няню. Ниже приводятся некоторые советы, собранные по крупице в агентствах и у родителей:

• уточните ее обязанности:

• сделайте так, чтобы ей было удобно жить;

• уважайте ее мнение;

• уважайте ее уединение;

• не злоупотребляйте ее доброй волей, осо­бенно если нужно посидеть с детьми по ве­черам; Она одинокая девушка и имеет право пойти погулять;

• не кричите на нее, чтобы выместить собст­венные разочарования. Для этого есть муж. Бедная пожилая няня не может отве­тить вам тем же;

• не позволяйте, чтобы неприятности на­капливались и мучили вас. Вежливо снимайте конфликты;

• представляйте ее соответствующим обра­зом всем, кто приходит в дом;

• берите ее с собой в поездки и на прогулки по субботам и воскресеньям, если она хочет этого;

• разговаривайте с ней ежедневно, чтобы выяснить и решить проблемы (некоторым девушкам не нравится такая формаль­ность, им также не нравятся контракты, но те, кому это нравится, с удовольствием идут на это);

• идите на попятную после ссоры, если вы были неправы;

• поручите ей всю работу и доверяйте ей. Не вмешивайтесь, если в этом нет необходимости;

• будьте щедры в отношении свободного времени, но последовательны. Если вы посто­янно позволяете ей уходить рано по пятни­цам, это превращается в ее право.

• платите ей больше, чем собирались пона­чалу. Пересматривайте ее зарплату раз в год, и пусть она это видит и понимает.

Если вы все это выполняете, а она все же недовольна, стоит спросить, почему. Джейн Рид со­гласна с тем, что самая коварная вещь — это страх работающей матери перед тем, что няня вдруг обидится и внезапно уйдет, и именно тогда, когда нужно срочно ехать в важную ко­мандировку, а ребенок привык к няне. Мы всегда боимся превратиться в родителей, которые ме­няют нянь, как перчатки, по пять раз в году («Это так тяжело для детей, что, кажется, можно сми­риться с чем угодно ради их блага...») Но когда тебя шантажируют, это неприятно и не нужно. Если вы позаботились о том, чтобы остаться близкой своему ребенку, он не привяжется сверх меры к няне. Когда одна из наших нянь завела привычку почитывать за обедом в журнале «Леди» соответствующие объявления, время от времени тягостно вздыхая, мы сели, написали письмо в агентство по найму нянь, подготовили новые объявления в газеты, положили их в кон­верты, написали адреса, наклеили марки и поло­жили все в ящик письменного стола. Эти письма стали своего рода талисманом против ее ухода и придали нам достаточно смелости, чтобы не поддаваться самым неразумным требованиям и не выражать недовольство её надутым видом.

Ниже следуют, без каких-либо комментариев, кое-какие ответы, данные мне материями на мой вопрос о том, какие самые грубые ошибки допус­каются в отношении нянь. Некоторые из ответов противоречит друг другу, но все без исключения полезны:

• создавать слишком большие удобства и самим убирать игрушки, пока няня попивает кофе;

• заставлять выполнять грязную работу: мыть полы, сидеть с детьми всю ночь и вся­кий раз по ночам, когда дети болеют;

• хотеть, чтобы вас любили;

• кипеть от внутреннего раздражения;

• ожидать от них зрелости и ума, а также считать, что они относятся к категории малооплачиваемых и лишенных чувства собственного достоинства людей;

• вплывать в дом павой после приятных дней на работе или, пребывая в игривом настро­ении, ожидать, что бразды правления перейдут вам в руки и поменяются ритм и атмосфера, установленные няней;

• ревновать няню к ребенку;

• ожидать, что кто-то еще будет любить ва­шего ребенка так сильно, как вы;

• не видеть границы между тем, где кончае­тся наниматель и начинается подруга, и слишком вникать в их личную жизнь;

• не следить ежедневно за тем, что делает няня. Меня поражают родители, которые в упор не видят, что происходит каждый день в жизни их детей. Бесконечный синдром чаепитий (обедов), поездок в зоопарк, может означать, что вместо индивидуаль­ного ухода за ребенком, за который вы пла­тите, вашего ребенка постоянно возят в ко­ляске в компании таких же детей в колясках, пока няни болтают между собой;

• ожидать, что ваши личные отношения с ними будут, великолепными, и забывать о том, что самое главное — это их отношения с детьми;

• никогда не давать им указаний. Многие няни очень молоды, и им нравится, когда им говорят, что нужно делать;

• давать им слишком много указаний и слишком мало самостоятельности;

• забывать о том, что нормальная друже­любно настроенная девушка не захочет проводить свои вечера в одиночестве, за­крывшись в своей комнате на верхнем этаже;

• не понимать, что маленькие часто сообща­ют вам, что они ненавидят кого-то, не хотят его видеть и так далее, просто из вредности.

Принципы отношений с профессиональными нянями во многих аспектах применимы также к няням-иностранкам, но здесь есть серьезные ог­раничения. У иностранок рабочий день короче, и они не увидев даже младенца заранее, хотят жить в семье. Жуткие истории об иностранках циркулируют в изобилии, но их легко опроверга­ют те семьи, которые нашли друга, помощника, почти дочь. В некоторых случаях обязательный «семейный» статус оказывает сам по себе помощь: по крайней мере, вы знаете ситуацию и не топчетесь неловко где-то между подругой и на­нимателем. Она питается с вами, и этим сказано все. «Но любой, — говорит весьма опытная мать, — кто считает такой вариант выгодным, просто не в своем уме. Она совсем отличное от нас существо, у нее другие функции, и вам, как нанимателю, следует вести себя по-другому. Если у профессиональной няни заболел зуб, она идет к зубному врачу в наиболее удобное для всех время и, возможно, даже сама позаботится о своей замене на время отсутствия. Если няня-иностранка страдает от зубной боли, вам нужно идти вместе с ней, быть ее переводчиком, уло­жить ее в постель, приготовить пунш и позво­нить ее приятелю в Стокгольм перед тем, как от­правиться в колледж, где нужно забрать ее до­машнюю работу по английскому языку, а по до­роге купить ей новый лак для ногтей для подня­тия настроения».

Наличие у вас платной помощницы, няни или няни-иностранки может стать приятной и рас­полагающей к дружбе возможностью. Когда я пишу эти строки, я счастлива, хорошо устроена и уверена в себе. Однако бывало и так, что после полудюжины вышеперечисленных ошибок моим единственным утешением был сомнитель­ный рассказ мамы об одной семье, где все, буду­чи истовыми католиками, отслужили благодар­ственную мессу с песнопениями в тот день, когда от детей можно было отпустить последнюю няню, которая жила у них в доме. Думаю, что они прочли по этому случаю особую молитву. И по­смотрите Библию в соответствующем случаю месте. Может быть, подойдет Притча Соломоно­ва (5:3):

«Ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее, но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый...»