Книга первая колумб, викинги и скрелинги. Семь городов сиболы. Гимн юго-западу от банделье до киддера

Но Де Голье превозносит другие качества Кашинга. "Он был проро- ком, поэтом, гением, склонным к драматизации и питавшим слабость к рекламе".

Мы говорили, что Юго-Запад так и не обрел своего великого поэта. А ведь Кашпнгу, который, как этнолог, был склонен к пространным описаниям, удавались картины, не лишенные поэзии. Такие картины в наше время доступны, пожалуй, только литератору-публицисту, за- нявшемуся, подобно Джозефу Буду Крутчу, популяризацией естествен- ных наук4.

Вот что пишет, например, Кашинг о стране зуньи:

"Солнце опустилось за холм, преобразив его в силуэт пирамиды с острыми зубцами, над которым, словно корона, сиял лучами искря- щийся нимб. Призрачная вечерняя заря прорвалась сквозь разрывы облаков. Она окрасила в карминный и золотистый тона словно подер- нутые туманом голубоватые очертания островов. Ее отблески устрем- лялись вверх постепенно, расширяющимися полосами пламенеющего света так, будто хотели в высоте неба повторить угасший свет сол лучей".

Или вот как описывает Кашинг открывшийся ему вид одного из пуэб- ло. Этот вид и сегодня, почти сто лет спустя, можно наблюдать точно таким же, если, конечно, не уступить тщеславному желанию направиться туда на автомобиле.

"Шлейф дыма, словно вырывавшийся из недр тысяч огнедышащих крате- ров, стелился над этим мнимым вулканом. Подхваченный вечерним ветром, он уносился прочь, образуя бесчисленные кольца и волны. Поначалу я не понял, что этот холм, такой неестественный и в то же время живописный, в действительности представлял собой скопле- ние человеческих жилищ. Я понял это лишь тогда, когда заметил на верхней террасе движущиеся маленькие черные и красные пятна. И даже после этого он продолжал мне казаться небольшим островом, составленным из постепенно уменьшающихся, поставленных одна на другую плоских гор (месас). Возвышаясь над песчаным морем, этот ос в соперничество с расположенными вокруг плоскими горами, соз- данными самой природой".

В противоположность Кашингу исследования Банделье были в большей мере направлены на выяснение взаимосвязи между цивилизациями. В те времена это значило начинать исследования с выяснения последо- вательности развития культур. Банделье отчетливо видел "напласто- вания". В Пекосе в течение года он пытался делать сравнения с мексиканской архитектурой Ушмаля до тех пор, пока Дж. У. Пауэлл не посоветовал ему "оставить всякие попытки искать черты сходств различных цивилизаций". Странный совет. В самом деле, почему Бан- делье не должен был к этому стремиться? Он обмерил развалины Пе- коса с такой точностью, которую ни до, Ни после него никому не языками, он впервые перевел и прокомментировал старые испанские источники, причем с такой тщательностью и критическим подходом, что сделало возможным дальнейшее их использование в научных целя

Во многих отношениях Банделье был удивительным человеком. Он ро- дился в 1840 г. в Берне в семье офицера. О его матери друг Бан- делье Луммис утверждал в посвященном ему некрологе: государствен- ной тайной является то, что по материнской линии в его венах те- чет царская кровь ?. Во всяком случае, достоверно известно, что она была русской аристократкой. После ряда скитаний семья переб- ралась в Америку. И там осела в Хайленде (штат Иллинойс). Здесь Банделье получил среднее образование. Затем он недолго учился в Швейцарии. До сих пор остается неясным, что изучал он в этой стране: геологию или правоведение? Возвратившись в Хайленд, Бан- дел лямку конторского служащего. Именно в это время он усиленно занялся самообразованием. Как выяснилось позже, его занятия охва- тывали такой широкий круг дисциплин, что даже сегодня невозможн то время и в такой глухой провинции ему удавалось доставать необ- ходимую литературу. Здесь же завязалась оказавшая огромное влия- ние на судьбу Банделье как ученого его переписка с известнейшим того времени Льюисом Генри Морганом. Следует сказать, что глав- ный труд Моргана, носивший программный характер - "Древнее общес- тво, или Исследование о путях человеческого прогресса от дикости который увидел свет в 1877 г., не только обеспечил автору миро- вую известность, но и оказал глубокое влияние на материалистичес- кую философию марксизма, в частности на работу Фридриха Энгельса собственности и государства[18]".

Прозябавший в провинциальной глуши Банделье видел в старшем кол- леге духовного отца. Поначалу он полностью подпал под влияние теории Моргана об общественной структуре индейских народов, хотя его собственные исследования нередко противоречили ей. Необходи- мо иметь в виду, что Морган пользовался непререкаемым авторите- том не только как теоретик. Он долго жил среди индейцев и в 1847 г. был усыновлен членами племени сенека под именем Та-йа-да-о-ву Банделье так никогда и не смог полностью преодолеть влияние Мор- гана. Их переписка, впервые опубликованная в 1940 г., содержит интереснейшие сведения в этом отношении 6.

Вместе с тем Банделье шел собственным путем, когда дело касалось интерпретации его личного опыта и наблюдений, накопленных во вре- мя путешествий. В 1879 г. был основан Американский археологичес- кий институт. Морган, ставший год спустя президентом Американ- ской ассоциации по развитию науки, обратился 25 октября 1879 го- да к его первому президенту Чарлзу Элиоту Нортону со словами, ко- торые далеко не всегда принимались во внимание этим выдающимся учреждением. "Европейцы, - писал он, - должны были бы быть в го- раздо большей мере благодарны нам за проведенные здесь работы, чем за аналогичные в Сирии или Греции".

Благодаря рекомендации Моргана Банделье предпринял свое первое путешествие на Юго-Запад в Нью-Мексико (позже он побывает в Мек- сике и Южной Америке, но в данный момент нас это не интересует) по поручению этого института. Многие годы он провел в пустынях, горах, а затем в музеях городов Санта-Фе и Мехико, Нью-Йорка и Вашингтона и привез с собой богатейший материал. Хотя до нас дош- ли в передаче современников его нелестные высказывания о религии сам он принял католичество, как говорят, по расчету. Ходили слу- хи, будто до этого в Нью-Мексико он переодевался священником, чтобы обеспечить себе помощь миссионеров-иезуитов. Однако об этом данных. Напомним, что и "отец европейской археологии" Иоганн Иоа- хим Винкельман сделал точно такой же шаг, чтобы снискать благос- клонность кардиналов.

Когда в 1914 г. во время путешествия в Испанию Банделье скончал- ся в Севилье, журнал "Эль Паласио", выходивший в Санта-Фе, где он работал долгие годы, писал: "Смерть Банделье является невосполни- мой утратой" 7.

Его научные доклады, заметки, наброскп, наконец, его дпев-нпки, записи в которых он с величайшей аккуратностью делал каждый ве- чер, каждую ночь своим микроскопическим почерком (их первый том был опубликован лишь в 1966 г.), и сегодня представляют собой ве- личайшую ценность для ученого, для любого, кто впервые отправ- ляется в нехоженые районы Юго-Запада, чтобы изучать историю пер- вых американцев. Однако наибольший интерес для широкого читателя представляет совершенно иная книга Банделье - его роман. Даже в самом полном указателе литературы, содержащем сведения о наибо- лее редких основополагающих трудах по археологии Юго-Запада, лиш этой книги. В наши дни она полностью, притом совершенно неспра- ведливо, забыта.

Вместе с тем это единственное в своем роде уникальное произведе- ние - роман о древнейших людях, действие которого развертывается в доисторическую эпоху. Насколько мне удалось установить, книга эта не имеет аналогов в серьезной литературе. (Я, естественно, не имею в виду здесь дешевую научно-фантастическую литературу, кото- рая бесцеремонно валит в одну кучу доисторические эпохи и астро- навтику).

Джек Лондон, всю жизнь воспевавший романтику приключений, опубли- ковал в 1907 г. роман "До Адама", действие которого целиком раз- вертывается в доисторические времена и призвано доказать главным образом непоколебимое убеждение автора в правильности эволюцион- ной теории. Для этого он находит некий народ, "не знакомый ни с оружием, ни с огнем, стоящий на самой низшей ступени развития ре- чи", практически представляющий собой еще полуобезьян, находящи "в стадии превращения в человека". Такого народа в Северной Аме- рике, разумеется, не существовало. Процесс становления человека протекал и полностью завершился на других континентах. В 1915 г. к этой теме. В XXI главе своего обвинительного романа "Звездные скитания" он заставляет галлюцинирующего заключенного совершить в смирительной рубашке короткое путешествие в доисторическую э сравнение с исторически обоснованным трудом Банделье. Точно так же, как не идут с ним ни в какое сравнение произведения австрий- ца А. Т. Зоннлейтнера и датчанина Йоханнеса В. Йенсена. Первый из н юношества. Второй же был настолько опьянен нордическими мифами, что слово "исторический" совершенно неприменимо к его произведе- ниям.

В том, что ученый взялся писать роман, нет ничего необычного. Необычно лишь то, что он избрал в качестве основы сочиненных им событий и драматических перипетий свою собственную науку. Напри- мер, романы английского физика С. П. Сноу ничего общего не имеют с наукой, которой он посвятил свою жизнь и которая по характеру своему революционна, тогда как его искусство остается консервативным. Сноу и многие другие уче- ные-литераторы жили и продолжают жить подобно больным шизофре- нией в двух измерениях: здесь - ученый, а здесь - художник, чув- ствующий себя одинаково свободно в обеих ипостасях. Это та самая раздвоенность, которую Сноу гневно обличал в теории и которой сам он рабски придерживался в жизни.

Иначе действовал Бапделье. Его роман неразрывно связан с его соб- ственной наукой. Вот что он говорнт в предисловии о своих намере- ниях и творческом методе:

"Облекая реальные факты в покровы любовной истории, я надеялся сделать возможно более доступной и понятной широкой публике "правду об индейцах пуэбло". Использованные мной реальные факты могут быть отнесены к трем группам: географической, этнографичес- кой и археологической. Описания страны и ее природы полностью соответствуют действительности. Описания обычаев и нравов, веро- вании и ритуалов основываются на наблюдениях, которые были сде- лан мной и другими этнологами, а также на объяснениях, которые давались нам индейцами. Кроме того, было использовано значи- тельное число старинных испанских источников, в которых жизнь ин- дейцев какой она была в те далекие времена, до того как ее изме- нили контакты с европейской цивилизацией. В основу описаний архи- тектуры положены результаты исследований руин, сохранившихся в тех самых местах, где они помещены в романе.

Сюжет романа является моей собственной находкой. Однако большин- ство описываемых в нем сцен я наблюдал своими собственными глаза- ми".

Иными словами, в романе Банделье творчески переработаны результа- ты антропологических, этнологических, социологических, ботаничес- ких, зоологических, географических и исторических исследований и наблюдений автора, которые он проводил на протяжении долгих лет жизни в районах пуэбло.

Уникальной следует признать попытку автора романа спроецировать в прошлое накопленный им собственный опыт. Банделье был глубоко уверен, что нравы и обычаи индейцев, которые ему еще удалось зас- тать, в большинстве своем оставались точно такими же, как и за многие сотни лет до появления Колумба в Америке. Например, он был полностью убежден, что заседания могущественного тайного общес- тва "Ордена Кошаре", которые описываются в XI главе романа, в те были точно такими же, как и в 80-е годы прошлого столетия, пос- кольку отправление ритуалов у индейцев было подчинено строжайшей традиции. Когда Банделье превозносит высокий уровень развития с можно предположить, что в древние времена она была еще более раз- витой и дифференцированной, поскольку еще не испытала на себе разлагающего влияния деятельности христианских миссионеров[19]. С влияние действительно имело место, но далеко не в тех масштабах, на которые претендовали отцы-миссионеры.

Материал, который Банделье излагает на страницах книги, где каж- дый научный факт органически вплетается в тщательно построенный рассказ, воистину огромен. Так доступно для современного читате- ля он не излагается ни в одном другом труде.

Название книги - "Дилайт Мейкерс". Оно трудно поддается переводу. Здесь имеются в виду члены тайного совета, которые собираются в большой киве. Слово "дилайт" означает удовольствие, радость. В данном случае оно используется для обозначения органического слияния блаженства и радости, иными словами - гармонии. Банделье, несомненно, имел в виду архаический смысл этого слова, которое в прежние времена имело также активное значение и применялось для обозначения благородных порывов души или счастья.

Несколько слов о чисто литературном значении книги. Как первый литературный опыт автора она заслуживает самой высокой оценки. Ей в равной мере присущи и сильные и слабые черты романов XIX столе- тия. Занимательный сюжет и интригующее переплетение событий мог- ли быть навеяны творчеством Вальтера Скотта, пристрастие к кра- сочным деталям может рассматриваться как результат влияния Чар- лза Диккенса. Вместе с тем любые сравнения в конечном счете ока- зываются бесполезными. Книга - уникальное явление. Она стоит вне традиционных историко-литературных категорий, представители кото- рых, кстати, до нынешнего дня не посвятили ей ни строчки.

Для современного читателя книга Банделье подернута дымкой роман- тики, от которой сам Банделье был весьма далек. Недаром величай- ший и самый глубокий из немецких романтиков Новалис говорил: "Все приобретает романтический оттенок, будучи отодвинуто вдаль!" Сам же Банделье решительно отвергал романтизацию. 3 февраля 1885 г. он выступил в Нью-Йоркском историческом обществе с докладом "О романтической школе в американской археологии", в котором резко осуждал своих современников-археологов за пристрастие к романти- ке. Как курьез воспринимается последняя фраза доклада, произне- сенная Банделье как раз в то самое время, когда он уже приступил к чистейшей исторической фантастикой (его книга впервые увидела свет в 1890 г., а затем переиздавалась еще дважды, в 1916 и 1918 гг., до того как была полностью забыта). "Дни исторических ро вспомогательных научных дисциплин достаточно велик, чтобы под- нять американскую историческую науку на такую высоту, на которой она превратится в критическую и благодаря этому приносящую кон- кретн знания".

Между тем в поход выступило новое поколение ученых. В 1928 г. в статье "Американского биографического словаря" отмечалось: "Ни один американский археолог не полагался так на исторические ис- точники, как Банделье, и ни один американский историк никогда не проверял так полно, как он, свои исследования с помощью археоло- гического материала".

Статья была подписана инициалами А. В. К. За ними скрывался Альфред Винсент Киддер, которому в 1914 г., когда скончался Бан- делье, было двадцать девять лет. Ему предстояло не только продол- жить дело Банделье, но и заложить научные основы археологии Юго-Запада, что и сегодня позволяет считать его признанным клас- сиком, а разработанные им важнейшие положения - незыблемыми.

В 1907 г. на доске объявлений Гарвардского университета появи- лась записка, в которой доктор Е. Л. Хьюетт из Американского ар- хеологического института сообщал, что ищет трех добровольцев из числа студентов-антропологов для участия в экспедиции на Юго-За- пад. На призыв откликнулись трое молодых людей, только что сунув- ших нос в эту науку: Сильванус Морли, Джон Гульд Флетчер и Кид- дер. Случаю было угодно, чтобы все трое обрели славу. Морли стал всемирно знаменитым специалистом по истории индейцев майя, Флет- чер приобрел известность как поэт, а Киддер стал тем, о чем мы только что говорили. Хыоетт, которому, видимо, не удалось найти принял всех троих. Вот что сорок лет спустя рассказывал Киддер об этом первом своем путешествии на Юго-Запад.

"Проделав в товарном вагоне путь в 60 миль от Манкос (шт. Колора- до), мы встретили доктора Хьюетта на ранчо в Мак-Эльмо-Каньон, вблизи границы штата Юта. Ранчо представляло собой дом из адобов с тремя помещениями, расположенный на маленьком клочке земли, за- росшем люцерной, - самый последний форпост на длинном пути, веду- щем через пустыню к небольшому мормонскому городку Блафф-Сити на реке Сан-Хуан. Мы ночевали под стогами сена в Холлисе, которы од- новременно давали тень и защищали нас от ветра. На следующее ут- ро доктор Хыоетт, который в те дни был неутомимым ходоком, отпра- вился в многокилометровый поход по раскаленному чуть ли не докр трудом переводя дух, мы карабкались по плоской горе, находившей- ся у места соединения Мак-Эльмо с Йел-лоу-Джекет. С этой высоко поднимавшейся горы мы могли видеть Меса-Верде и Юта-Пик, находящ и дальние горы Генри в штате Юта, высокие красные столовые горы Моньюмент-Вэлли и голубую линию Лукачуки в Аризоне. Ни одному из нас никогда не приходилось видеть одновременно такие обширные пустынную и такую истерзанную страну, как та, что простиралась перед нами.

Доктор Хыоетт взмахнул рукой. "Я хотел бы, - проговорил он, - чтобы вы, молодые люди, провели археологическое обследование этой местности. Я вернусь через шесть недель. Вы поступите разумно, еслн постараетесь раздобыть себе пару лошадей:""

Это предложение, тем более сделанное трем совершенно неопытным молодым студентам, разумеется, было абсурдным. Но за ним скрывал- ся метод. Киддер сообщает дальше:

"В одной из своих книг доктор Хьюетт позже писал, что поставил перед нами такую задачу якобы с целью испытать нас. И это дей- ствительно было испытанием: История заслуживает того, чтобы ее рассказать. Трудно описать наши мучения с конской упряжью, взя- той напрокат, наши усилия, направленные на то, чтобы не дать окончательно развалиться старой двухколесной повозке, отказ от нее и покупка трех кобыл, каждая из которых имела по еще нетвер- до де на ногах жеребенку, перенапряжение сил, которое первона- чально вызывала необходимость измерить с помощью маленького кар- манного компаса этот бесконечный лабиринт ущелий и пропастей, на- нести на карту и сделать описание встречавшихся нам многочислен- ных развалин" 8.

Киддер, который был жизнелюбивым студентом, по его собственным словам, занялся этнологией и археологией благодаря чистой случай- ности. Расписание лекций по этим дисциплинам было более удобным, чем по медицине, которую он собирался изучать, и оставляло ему свободным конец недели.

Академическая карьера Киддера изобиловала успехами. Для нас важ- но то, что ему рано представилась возможность совершить поездку в Грецию и Египет и познакомиться там с высоким уровнем раскопок, проводимых европейскими археологами. Особое значение имела рабо- та крупного египтолога Георга А. Репс-нера, чей курс по возвраще- нии в Гарвардский университет Киддер немедленно начал читать сту- дентам. Киддер очень точно называет Рейснера "денди" и сам бесс следует его примеру. Недаром все современники сходятся в характе- ристике внешнего облика и манеры поведения Киддера: всегда джен- тльмен.

Он вел раскопки во многих местах Северной Америки, но главным об- разом на Юго-Западе: в штатах Юта, Аризона и Нью-Мексико. Раскоп- ки, которые долгие годы велись им в Центральной Америке - в стра- не индейцев майя, мы упомянем здесь вскользь, лишь полноты карти- ны ради. Однако следует иметь в виду, что именно там он пришел к выводу о необходимости (и впервые применил на практике) комплек- сного использования в археологии самых различных научных дисци К участию в одних и тех же раскопках он одновременно привлекал ар- хеологов, этнологов, физико-антропологов (американский термин, принятый для обозначения ученых-антропологов, которые специально человеческого тела), языковедов, медиков, географов.

Из посещений греческих музеев, располагавших богатейшими собра- ниями древних ваз, он, безусловно, вынес глубокое убеждение об огромном значении, которое могла иметь для характеристики опреде- ленных периодов керамика, даже в тех случаях, когда она была представлена мельчайшими черепками, обломками глиняной посуды и вообще любыми осколками.

Одновременно он пришел к выводу, что для археологов не менее важ- но уметь устанавливать связь между черепками, единичными предме- тами, остатками скелетов и строений для определения хронологии и тем самым для истории развития культуры. Итак, никогда не упус- кать из вида "главную задачу, которая состоит в том, чтобы иссле- довать длительный, медленный рост человеческой культуры и ста- вить проблемы развития человеческого общества"9.

Тем самым Киддер намного опередил свое время. По крайней мере в Северной Америке. Ведь еще в 1938 г. один из американских антро- пологов, признававший ценность одних лишь голых фактов, мог во всеуслышание заявлять: "В антропологии слово "теория" - неумес- тно!" И действительно, научные методы и теории, разработанные Киддером, далеко не везде и не сразу упалп на плодородную почву. Лишь в 30-е годы они были впервые применены при проведении ис- след в долине Миссисипи. "Только в 40-х годах такие методы были впервые использованы на Атлантическом побережье", - писал Джон Уитхофт из Пенсильванского университета в критическом обзоре, посв археологии10.

Тем не менее благодаря многочисленным ученикам, проходившим его школу, влияние Киддера росло. "Разумеется, у нас, студентов, - рассказывает один из них, - было больше вопросов, чем ответов на них. Однако он всегда проявлял к нам огромное терпение. Он пос- тоянно помогал нам, открывая перед нами перспективы, что мы очень высоко ценили при нашей формальной системе обучения" 11. Он так- же служил нам примером в полевых исследованиях. Киддер был перв археологом, который, чтобы произвести аэрофотосъемку территории, где находились древние развалины, поднялся на борт самолета Чар- лза Лпндберга - летчика, впервые перелетевшего через Атлантичес поводу Чарлз Линдберг моему издателю и мне в 1970 г.: "Во время осуществления наших предварительных планов исследования местнос- ти в районе Пекоса моя жена и я облетели на одномоторном биплане кабиной вдоль и поперек всю территорию штатов Нью-Мексико и Ари- зона в поисках следов древних цивилизаций. Когда в поле нашего зрения попадали перекрещивающиеся линии городских стен, мы фотог на карте. Мы обнаружили при этом, что руины древних поселений у Пекоса было гораздо легче различить па местности с самолета, чем при наземных наблюдениях. Правда, сверху мы могли лишь неясно направления квадратных или прямоугольных контуров на земле, пока- зывающих место, где когда-то стояли стены: Я вспоминаю доктора Киддера с чувством глубокой дружбы и искреннего восхищения" 12.

Самые значительные раскопки, во время которых были заложены осно- вы научных методов североамериканской археологии, были проведены Киддером в развалинах Пекоса. Они продолжались, за исключением трехлетнего перерыва, вызванного первой мировой войной, с 1915 по 1929 г. Эти исследования были обобщены в увидевшем свет в 1924 г. и ныне ставшем классическим труде Киддера "Введение в изучение археологии Юго-Запада". Он умер в 1963 г. в возрасте семидес восьми лет. Память о нем поддерживается благодаря ежегодным Пе- косским конференциям, первая из которых была созвана Киддером в 1927 г. Она увековечена также премией - "Киддеровская премия за дост В Музее Пибоди депонированы сто бронзовых медалей. Одна из них раз в три года присуждается Американской антропологической ассоциацией. Удивительная предусмотрительность! Запаса медалей должно хватить на триста лет.

Пуэбло Пекос лежит юго-восточней города Санта-Фе в штате Нью-Мек- сико на склоне скалистого холма, расположенного в центре обшир- ной долины. Долина ограничена с трех сторон холмами и горами, а с севера - высоким, почти всегда покрытым вечными снегами горным массивом. Сегодня руины не производят сильного впечатления, их загораживают печально устремленные к небу развалины массивных глиняных стен церкви испанских миссионеров. Между руин пуэбло, едва достигающих высоты человеческого роста, весной цветет оран- жевый кустарник чамиса, а в поле тут и там возвышаются, словно изваянные скульптором-футуристом, кактусы чолья с острыми, как игл

Надо напрячь всю силу воображения, чтобы представить пульсирую- щую здесь жизнь многих сотен семей, на протяжении столетий насе- лявших этот похожий на пчелиные соты "город" в те времена, когда там еще вздымались ввысь стены, а этажи громоздились друг на дру- га, образуя башни.

Тем не менее история Пекоса чрезвычайно близка нам. Банделье еще встречался с потомками тех, кто последними покинули Пекос.