Книга вторая Грозный гуп «Книжное издательство»

Синь неба молнией пронзая,

Как будто горы сторожит,

К себе вниманье привлекая,

Орел стремительно кружит.

Твоими Лермонтов тропами

Ходил, волшебная земля.

Тебя он звонкими стихами

Прославил, Родина моя.

На пашни повода бросая,

Туч гонит ветер табуны,

И звездочки,

Что ночь роняет,

Как блестки,

В Тереке видны.

Повсюду утро оставляет

След золотой свой,

Рано встав.

Еще в долине отдыхает

Туман, как будто задремав.

Увидите вы, как природа

Смеется, распустив цветы,

Как молодые ждут прихода

Поры любви, надежд, мечты.

Мои тут доблестные жили

Отцы в течение веков,

Но вражьи силы,

Что кружили,

Не превратили их в рабов…

Орел летает в небе споро,

Крылами гордо воздух рвет…

Друзья,

Узнать Чечню,

Понять народ.

Идиллия

Скатясь с неба синего

Солнце за горы ушло.

Собак ведя грозных,

Пастух возвратился в село.

Щипая траву и неся

Груз молочного дара,

К ягнятам кудрявым бредет

По дороге отара.

Под песню пастушьей свирели

Спать горы легли.

За пищей своей облака

За горы ушли…

Таким только сон наш,

Наверно, бывает красивым –

Все, что остается для нас

Еще за перспективой.
Лунная песня

Звездную шаль

Мне набросив на плечи,

Сердце наполнив

Мое тишиной,

Тихая ночь, мне,

Став счастья предтечей,

Лунную песню

Волшебную спой.

Словно туман,

Унося грусть-тревогу,

Сердцу, любви

Возвращая покой,

Тихая ночь, мне –

Прошу я немного –

Лунную песню

Волшебную спой.

Яркостью жемчуга

Дом мой наполнив,

Слезы мои

Утерев синевой,

Тихая ночь, мне

О милом напомнив,

Лунную песню

Волшебную спой.
Стать бы мне…

Стать бы мне звездой небесной

Чтоб одному тебе гореть;

Стать бы мне красивой песней,

Чтоб одному тебе звенеть.
Стать бы мне росой,

Чтоб мною

Мог ты жажду утолить;

Стать бы морем,

Чтоб с тобою

К острову любви приплыть.

Ни звездой, ни морем быть…

Стать хотя б осколком солнца,

В сердце лед чтоб растопить.

Не ищи родник волшебный,

Время не теряй свое:

Лучшей влагою целебной

Сердце полнится мое.

Не ищи ты звезд на небе,

Чтоб доверить им мечты:

Лишь в глазах моих,

Как жребий

Счастья,

Будут поиски напрасны,

Должен ты одно понять,

Что тепло не в солнце ясном –

Я могу его лишь дать.

В поисках не тратя дней,

Все в любви найдешь моей.

Лема Ибрагимов

(1951)
Каждый раз, когда я читаю его произведения, я не перестаю поражаться, удивляться и восхищаться многогранностью его писательского дара, разнообразием жанров, в том числе и тех, которых он впервые вводит в чеченскую литературу. Это, во-первых. Во-вторых, я не устаю завидовать белой завистью широте его знаний, глубине ума, неустанности поиска, трудолюбию редкому, неиссяка­емос­ти фантазии, оригинальности и неповторимости его поэтических находок, свежести мыслей, образов, афорис­тичности стихов и т. д.

Вот прочитайте первое попавшее на глаза и, думаю, вы согласитесь со мной:

Из Москвы каждым летом

Самолетом прилетала ты.

И когда по белу трапу

Вниз спускалась ты,

Я любил с тобой вместе

Самолеты всей земли.

Дальше возникает вспышка картин войны и самолетов, что везут «не тебя мне, а бомбы» и неожиданный конец стихотворения:

От тебя давно нет писем

Да и вести никакой.

Самолеты, минометы

Между мною и тобой.

Этот удивительный талант дан скромному, тихому и очень трудолюбивому человеку – Леме Ибрагимову – поэту, прозаику, переводчику, языковеду и исследователю литературы, больше известному читателям как Канташ.

Однажды я спросил его: «А почему – Канташ?» – «А так меня называла бабушка моя, вырастившая меня, – ответил он. – Мудрая она была женщина, и всем, что во мне есть хорошего, я обязан ей. В память о ней я ношу этот псевдоним, как талисман».

Родился Лема Ибрагимов 9 октября 1951 года в ссылке в Казахстане, в селе близ г. Алма-Ата (сейчас – Алматы). Там же пошел в школу. В 1960 году семья вернулась в родное село Гойты, где Лема и закончил школу в 1970 году. В том же году поступил на лечебный факультет Кубанского медицинского института в г. Краснодар. на пятом курсе бросил учебу, поняв, как он писал позже, что «профессия врача не мое призвание», а что его призвание – литературное творчество.

С того времени, изучая жизнь, Лема Ибрагимов перепробовал множество профессий, исходил немало дорог и по России и по Чечне. Работал в геологоразведке, служил в Советской Армии (1978–80 годы), закончил филологический факультет Чечено-Ингушского государственного университета.

После университета одно время работал преподавателем и завучем в Гойтинской средней школе, телевизионным журналистом в Государственном Комитете по телерадиовещанию (1990–1998); был главным редактором журнала «Орга» (1999–2002), журнала «Гоч» («Перевод») (2004–2006). С 2006 года – старший научный сотрудник Академии наук Чеченской Республики. Тема его научного исследования (кандидатской диссертации) – «Национальное своеобразие чеченской литературы». Об историографии своей темы Л. Ибрагимов уже опубликовал ряд статей в журналах республики. Об одной из них – «История и литература» – редакция писала:

«Потаенного в истории очень много. Настоящее с его потерями и приобретениями является продолжением прош­лого. Вот снятием потаенности в истории и занимается автор исторического произведения. Таким образом, историческая художественная литература становится действенным средством национального самопознания. Этим проблемам и посвящена статья старшего научного сотрудника АН ЧР Л.М. Ибрагимова “История и литература”».

Писать Лема Ибрагимов начал рано – еще в школе, но очень требовательный к своему творчеству, не спешил публиковать свои стихи, и впервые они увидели свет довольно-таки поздно: в 1990 году на страницах Веденской районной газеты «Колхозная жизнь» (сейчас – «Новая жизнь»). Стихи и его остроумные афоризмы, сочинять ко­торые очень любит Л. Ибрагимов, с тех пор регулярно печатались и печатаются в журналах «Нана», «Орга», «Вайнах», на страницах газет.

С 1990 по 2008 год вышли в свет сборники стихов и афоризмов Лемы Ибрагимова: «Толкование наблюдений» («Зерийн тидарш») (1992), «Психография» (1993), «Афоризмы» (1994), сборник стихов «Эх, мир» («Маржа дуьне») (2005), «Драматургия» (2008) и т. д.

О своеобразии творчества Лемы Ибрагимова литературовед, кандидат филологических наук Юрий Вероль­ский писал в рецензии на книгу «Афоризмы» (1994): «Афористичность, умение в малом количестве слов выразить важную мысль – есть характерное свойство фольклора, особенно его малых форм. В мудрости и красоте народных пословиц и поговорок – начало мудрости народа.

Чеченский афоризм восходит к пословицам и поговоркам древности, к сурам Корана, – продолжает ученый. – Он веками шлифовался в народной речи, в назмах и илли. Но все это были или фольклорные афоризмы, или афоризмы индивидуально-авторские. Настоящий же сборник – это сборник афоризмов, созданных автором в качестве самостоятельных жанровых образований».

«…Выход этой книги, – подытоживает Ю. Верольский, – знаменует собой продвижение чеченского афоризма на просторы общечеловеческой культуры».

Много делает Лема Ибрагимов и для развития чечен­ского языка и литературы, обогащения его словарного сос­тава и ее жанров. Он старается ввести и утвердить в языке новые слова, в литературе – новые жанры, расширить круг чтения чеченцев. Лема Ибрагимов впервые ввел в чеченскую литературу такие жанры, как психография, реминисценции, написал первое чеченское либретто для оперы – «Либретто восстания» («ГIаттаман либретто») (правда, ставить его и играть было некому и негде). Он составил и издал в труднейших условиях военного и послевоенного времени фундаментальные собрания – «Антологию чеченской поэзии (2003) и «Антологию всемирной поэзии» (на рус. яз.; 2008), «Смысловой словарь чеченских фразеологизмов», «Словарь старых и исчезающих слов чеченского языка», «Словарь технических терминов» (совместно с доктором филологических наук К. Чокаевым), книгу «Чеченские пословицы» и т. д.

О главной работе Лемы Ибрагимова, составленной им фундаментальной «Антологии чеченской поэзии», Председатель Совета Учредителей Благотворительно-Культурного Фонда «Солнце», доктор экономических наук, профессор Джамалдин Курумов, который спонсировал издание этого труда, писал: «Лема Ибрагимов (Канташ) – из­вест­ный поэт, драматург, филолог, авторитетный среди писателей и поэтов Чеченской Республики человек – совершил научный и гражданский подвиг. На протяжении десяти лет (самого смутного времени в истории Чечни. – А.К.) он работал над составлением «Антологии чечен­ской поэзии» и вынес рукопись из огня.

Эта рукопись, перетянутая бечевкой, в нескольких мес­тах обожженная, напоминала израненное сокровище. Тем ценнее представляется вклад всех людей, принявших учас­тие в ее составлении и сохранении…

Впервые за всю историю чеченской литературы выходит в свет «Антология чеченской поэзии» на родном языке. Безусловно, это большое событие в общественной и литературной жизни Чеченской Республики.

Не сомневаемся, что данная книга внесет свой весомый вклад в дело воспитания подрастающего поколения в духе высокой нравственности, этики, морали и любви к своей Родине» (М., 2003. с. 4).

Трудолюбию его можно только позавидовать, потому что Лема Ибрагимов девизом всей своей творческой жизни сделал слова: «Тот, кто не хочет работать, ищет причины, а тот, кто хочет работать, находит возможности». Двигает его на эту огромную работу боль и тревога за настоящее и будущее чеченской литературы и родного языка.

Об особенностях творчества, исканий и тревог Лемы Ибрагимова очень точно сказано в «Характеристике», данной ему Лулой Жумалаевой в бытность ее ответственным секретарем журнала «Вайнах» в 2003 году:

«В век высоких технологий и переосмысления фундаментальных общенациональных гуманитарных основ становится совершенно очевидной истина, что без планомерного расширения лексической и понятийно-смысловой базы языка нохчи и расширения жанрово-содержательной составляющей литературы наш этнос не сможет интегрироваться в мировое цивилизованное сообщество, и, как следствие, будет обречен на положение третьесорт­ной республики.

Член Союза писателей России и Чечни Ибрагимов Ле­ма, более известный в литературных кругах под псевдонимом Канташ, давно и заслуженно пользуется авторитетом среди своих собратьев по перу. Его творческой манере присуща философичность и неординарность, свежесть и первичность умозаключений, глубина проникновения в таинства Бытия, аналитичность, афористичность, новизна образов.

Ему, кстати, принадлежит одна из первых разработок чеченской национальной идеи, нашедшей немало своих сторонников и подражателей. У Канташа – свой давний и преданный круг поклонников – и не только из числа литературной и научной элиты, но и широкого читателя».

Вернее не скажешь. Да и стоит ли стараться делать это, если сами произведения лучше говорят о его необыкновенном даре. Особенно стихи, которые мы приводим ниже, как образец:
И смерть уже…

И смерть уже не так бесстрашна,

Не так таинственно геройство,

Разгулу тьмы во тьме кромешной –

Сопротивленье – это чувство.

Отвага в жизни лучше страха,

Но если Бог твой не с тобой –

Она досадная помеха

И оскверняет Дух Святой.

Во все века прекрасна правда,

Защита Родины – искусство,

И если нас влечет свобода –

Сопротивленье – не безумство.
* * *

Я всех люблю, судьбе внимая,

Чтоб можно было вас любить.

И всех прощаю, понимая,

Что так мне легче будет жить.

Я вас люблю – судьбу такую

Мне есть за что благодарить.

Прощая вас – я всех прощаю, –

Чтоб можно было дальше жить.
* * *

За тонкость и беззащитность,

Готовность понять и простить,

Она его полюбила.

Была и любима:

Он ее боготворил

И создавал шедевры.

За тонкость и беззащитность,

Готовность понять и простить,

Она его разлюбила.

Была не судима.

Он ее боготворил

И продолжал создавать

Только одни шедевры.

Отказав,

Рассказала тому,

В кого влюблена.

Рассмеялись вдвоем –

И тогда поняла,

Что навеки

Осталась

Одна.
* * *

Весна. Весна – была мечтой

Зимы, кружившей над страной,

Парней, ушедших на войну,

Отдавших жизни за Чечню.

Весна была Надеждой, Верой

Всего, что кровью залилось,

Всего, что пережить пришлось,

Что за мечту отдать пришлось.

Она придет и станет явью,

Всех наших древних сладких грез.

И романтизм заплатит кровью

За реализм соленых слез.

Буду долго-долго думать

О твоей судьбе.

И совсем-совсем немного

О своей беде.

А потом сложу все вместе,

Разделю на два.

И получиться в итоге –

Новая беда.
* * *

Бабочкой белой порхает жизнь,

Ищет желанный цветок,

Девушкой юной смерть отрицая, –

Снова ромашки, трава полевая,

Снова плетется бессмертный венок.

Это поколение отличается от других еще и тем, что многие из молодых так и не успели ни громко заявить о себе, ни вне­сти сколько-нибудь весомого вклада в литературу, ни оставить в ней заметного следа, ни получить широкого признания людей, хотя и поэтические задатки, и природный дар их позволяли надеяться на хорошее литературное будущее. Некоторые из них успели даже выпустить по одной-две книжки стихов, другие еще толь­ко планировали сделать это, когда общественно-политиче­с­кие катаклизмы, происшедшие в стране в 1991–2001 годах, надолго прервали их творческие поиски, задержали взлет их талантов, наступили на горло их многообещающей музе, как в свое время (23 февраля 1944 года) их старшим то­варищам.

Одним из этих невинных поэтических жертв процессов последнего и предыдущего времени в Чечне и является поэт Саид-Бек Дакаев, творчество которого хорошо знаю и многие стихи которого искренне радуют меня. Ему исполнилось пятьдесят восемь лет. Жизненный и творческий путь его был до­вольно-таки спокойным, ров­ным, без резких взлетов и паде­ний, хотя человек он очень сме­лый, импульсивный, не терпя­щий унижения чести и достоин­ства, несправедливости, наси­лия и зла. Ни над людьми, ни над природой, ни над собой. Он весь в словах стихотворения «Почему?» (перевод – мой):

Человек, ты вступил беззащитным ребенком

В этот мир, о защите безмолвно моля,

И вскормила, чтоб радовал голосом звонким,

Своей грудью тебя наша мама-земля.

Как мечтала она, что ты вырастешь добрым…

Почему же злом платишь ей ночью и днем?

Почему, оставляя другого бездомным,

Землю бомбами рвешь и сжигаешь огнем?

Почему затмеваешь ты солнце дымами?

В чем виновны осина и грач, и олень?

Хватит! Гнев укроти, чтоб ребенку и маме

Снились мирные сны

И встречал мирный день.

В этом было кредо поэта, его жизненная позиция, потому что он был таким человеком, о котором великий Н.М. Карамзин писал в свое время в статье: «Что нужно автору?»: «Говорят, что автору нужны таланты и знания, острый, проницательный разум, живое воображение. Справедливо, но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, неж­ное сердце, если он хочет быть другом и любимцем ду­ши нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении и часто – против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорить нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизни; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя» (Собр. соч. в 2-х т. Т. 2. Л., 1984. с. 60–61).

Член Союза писателей России и Чечни Саид-Бек Дакаев родился в 1951 году в с. Сумное Соколовского района Северо-Казахстанской области, куда были выселены его родители в трагическом сорок четвертом. В школу пошел уже на родине отцов в с. Гордали Ножай-Юртов­ского района. Вскоре переехал в г. Аргун в поисках работы, где и живет сейчас. Школу закончил уже здесь. После этого окончил филологический факультет Чечено-Ингушского государственного университета. Работал и в школе, и на одном из заводов молодого города Аргун, а до самого распада СССР был машинистом теплоагрегатов Аргунского отделения «Сельхозтехники», преподавателем профессионально-технического училища №29, оператором в системе связи, а в девяностые годы ХХ века работал журналистом на чеченском телевидении. Как видим, жизненный опыт накопил большой.

Писать стихи Саид-Бек Дакаев начал еще в школе. Они печатались вначале на страницах шалинской районной газеты «Знамя коммунизма», позже – в республиканской газете «Ленинский путь», альманахе «Орга». Большие подборки стихов поэта были опубликованы в коллективных сборниках произведений молодых литераторов Чечни: «По зову молодости» (1976), «Утренние голоса» (1981), «Напевы Родины» (1985), «Крылатая высь» (1988), «У подножья лет» (1989). И, наконец, произведения С.-Б. Да­каева вошли в фундаментальную «Антологию чеченской поэзии» (М., 2003).

В 1981 году вышел первый авторский сборник стихов С.-Б. Дакаева «Негасимое пламя сердец», что свидетельствовало о возмужании дара поэта, а в 2005 году – вторая книжка стихотворений и поэм «Сердце, натянутое в струны». В нее, кроме стихов последних лет, вошли две крупные поэмы «Далекие голоса» (история трагической любви) и «Монологи двух групп» (о событиях в Чечне в 1991–2001 годах).

О книжке «Сердце, натянутое в струны» известный ли­тературный критик Х. Бурчаев писал в предисловии к ней: «Саид-Бек Дакаев пишет много, и его стихи отличаются всегда глубиной мысли и философским взглядом на жизнь. Это говорит о том, что он всегда стремится быть выразителем своей эпохи и ответственным за сказанное слово».

Главными темами всего творчества Саид-Бека Дакаева были и остаются Чечня, ее природа, чистая любовь, а главными героями – рабочие люди, созидатели всех богатств отчего края, современники автора, люди, которых он хорошо знает и среди которых живет. Об этом говорят названия мно­гих его творений. Об этом он говорит и в стихотворении «Я горжусь» (перевод – мой):

Мне мила, Чечня, твоя природа,

Дороги твои сыны-творцы.

Тем горжусь я, что отсюда родом

Все мои и деды, и отцы.

Были нашей колыбелью горы,

Мудрые, как твой народ, Чечня.

Тем горжусь, что в радости и в горе

Сыном называешь ты меня.

И пусть не всегда стихи С.-Б. Дакаева поражают нас броскими, мудреными образами, изяществом слога, пусть они чаще просты и безыскусны, но все они выношены автором, очень искренни и естественны, близки и понятны каждому читателю. И еще: все стихи поэта написаны на хорошем, чистом и ясном чеченском языке, в каждой строке их пульсирует жизнь, бьется кровь из сердца автора. Не случайно одно из стихотворений С.-Б. Дакаева так и названо – «Дети сердца»:

Стихи – дети сердца любимые:

То – с робостью, то – с озорством,

То – с именем, то – и без имени

Рождаются, каждый – с трудом.

Стихи – то задумчиво-строгие,

То – сложны, то – словно стрижи...

Как детям, прощаем им многое.

Но только – ни злобы, ни лжи!

Поколение поэтов С.-Б. Да­каева по не зависящим от них причинам не успело сделать и малой доли того, что могло сде­лать в чеченской литературе. Но в нас живет надежда, что оно заговорит еще в полный голос и порадует читателей яркими стихами, рассказами, поэмами, повестями. Ведь дол­жна же, в конце концов, восторжест­вовать справедливость!

Это необходимо и потому, что, как писал Николай Михайлович Карамзин: «Хотя талант есть вдохновение природы, однако ж ему должно раскрыться ученьем и созреть в постоянных упражнениях. Автору надобно иметь не только собственно так называемое дарование – то есть какую-то особенную деятельность душевных способностей, – но и многие исторические сведения, ум, образованный логикою, тонкий вкус и знание света» (Указ. соч. Т. 2. с. 123–124).

Стихи С.-Б. Дакаева не переводились на русский язык. я специально перевел их для этой книги.

Если в жизни без следа

Прохожу, без цели я,

Не жалей мои года,

Время, а сожги меня.

Если был коварен я,

А в глазах – двуличья яд.

Зрения лиши меня,

Время, чтоб померк мой взгляд.

Если был я скуп, ценя

Выше, чем Отчизна, жизнь,

Пусть в позорной куче я

Сгину – Правый суд вершись.
* * *

И за спиною гор семи,

И за пределами земли

Стараюсь я чеченцем быть.

Скитаясь сиротой несчастным

И наслаждаяся прекрасным,

О том я не могу забыть.

Встаю ль с рассветом за окном

И сплю ли ночью сладким сном,

Чеченец я. И тем горжусь.

Высокого ли буду роста,

И с ноготок ли буду просто,

Всегда чеченцем остаюсь.

Дивлю ли я богатством мир

Или скитаюсь нищ и сир, –

Чеченец я какой я есть.

Перед народами земными,

В беде и в счастье это имя –

Мое достоинство и честь.

Хоть синим пламенем горит,

Хоть солнце светом озарит,

Чечня есть Родина моя.

Встречаю ли я дома пули,

Вдали, в изгнании, живу ли,

С Чечнею неразлучен я.
* * *

День новый начинает утро:

Седлает солнышко коня.

И жизнь

Мчит быстро к вечеру меня.

Приходит вечер –

День сменяет,

Его же – ночь,

Обитель сна:

До утра нового сбивает

Теченье жизни тишина.

Таким движенье вечно было,

И жизнь ничуть не изменила

Характер,

Бывший хитрым самым.

Хотя и было так извечно,

Но жизни слабости известны –

Она покорна лишь упрямым.

Тауз Исаев

(1951)
Впервые я прочитал стихи Тауза Исаева (Тауза Итса, Тауза Исса – литературные имена поэта и прозаика) в коллективном сборнике начинающих писателей Чечни «Чтобы жить на земле» в 1988 году. Ему было в это время около тридцати семи лет, ровно столько, сколько было А.С. Пушкину. Но он был в эти годы уже «солнцем русской поэзии», а Т. Исаев только впервые пришел к читателям.

Стихи его, как и произведения многих из тех, кто печатался вместе с ним в сборнике были написаны в стиле французского сюрреализма, поэтому можно смело сказать, что они и были зачинателями этого течения в чеченской литературе. Писали они на русском языке и я, грешным делом, думал что и Т. Исаев тоже не умеет писать на чеченском. Но я был приятно удивлен, получив «Антологию чеченской поэзии», изданную в Москве в 2003 году на чеченском языке, прочитав там стихи поэта, написанные на родном. Значит, умеет!

Родился Тауз Исаев в ноябре 1951 года в Казахстане в семье спецпереселенца. В шесть лет вернулся на родину отцов. Закончил школу и поступил на филологический факультет Чечено-Ингушского государственного пединститута. Не доучился. С группой молодых ребят, выдержав отбор, поехал учиться в Воронежский театральный институт. После него немного поработал учителем в школе, актером в Чечено-Ингушском госдрамтеатре им. Х. Нурадилова. И тут он окончательно понял, что все это не то, что истинное его призвание литература и журналистика.

В 1985 году Тауз Исаев с группой молодых литераторов, отобранных Союзом писателей республики, едет учить­ся в Московский литературный институт им. А.М. Горько­го Союза писателей СССР и заканчивает его. Вернувшись на родину уже в мятежные девяностые годы прошлого столетия, работает корреспондентом в редакции газеты «Комсомольское племя», редактором журнала «Сте­ла­­Iад». Еще до начала первой чеченской войны уехал в Абхазию, где и проживает до сих пор.

Как вспоминает поэт, писать он начал еще в школе и сразу увлекся верлибрами, потому что «они дают волю мысли, развитию образа, течению стиха, не сковывая его ни размерами, ни рифмами, ни строфами». Долго Т. Исаев оттачивал мастерство, искал свой почерк, стиль. Поэтому первый сборник стихотворений, миниатюр и афоризмов Тауза Исаева «Пространство души» вышел только в 1991 году. Параллельно писал короткие рассказы и прозаические миниатюры. В Абхазии издал несколько сборников поэзии и прозы. А в Чеченской республике печатался в журналах «Орга», «Вайнах», «Нана».

В 2007 году в Грозном Тауз Исаев издал книгу прозы «Путешествие в полдень», тепло встреченную читателями и критикой. Готовит к печати еще ряд сборников поэзии и прозы. Он сам точно определил суть своего творчества, написав: «Мои стихи – мое одиночество, рассказанное самому себе». Они очень личные. Поистине, читая их, понимаешь, что действительно: краткость – сестра таланта.

Есть звезды разные

Кладбищ камней пустынь

Домов воды деревьев птиц дорог

Людей огня любви цветов и песен

Моя же та

Что в сумерках красивых

Над Родиной торжественно встает

Людей облитых

желтым светом

За поворот

трамвай увозит

Его колеса брызжат искрами

По пустынному городу ночью

Едет одинокий трамвай

В нем сидит человек

Он едет куда-то сам не зная куда

На свидание с самим собой с любимой

Или с духом умерших на краю света или так

Просто так от тоски а город пустынен

Потушены окна лишь собаки в задворках

Владеют предутренним городом и луна опрокинулась

В желтый холодный омут лужи и весна

что карабкается

Вверх по жилам деревьев и звезды их много

Лишь трамвай одинок в большущем мартовском

городе

И человек

Я знаю, горы сотворились так

Тот горизонт перед врагом встал на дыбы

И Родину собою защитил

То не вечный огонь

Горит

Не кончаясь

Вечная кровь.

Милиционер на перекрестке

Пасет железные стада.