ГЛАВА ХIII. ПОСЛЕДНЯЯ ЦЕЛЬ?

— Отто, я в курсе! Браво! Глотаемся?

Аксель нерешительно взглянул на Говорящее Облако. Оставить или не надо?

— Не надо, — угадал его мысли Хоф. — Моя роль кончается, начинается твоя... А я всегда под рукой!

— Спасибо! Иди к семье, — разрешил Аксель. — Привет Рэю и Ивонн!

И ринулся в Шворка. Тот владел механизмом группового заглота в совершенстве, миг спустя уже был у лестницы и, уменьшившись лишь настолько, чтобы войти, очутился в недрах Кодекса без всякого входного пароля. Чего никто даже не заметил...

— Сколько света! — ошеломлённо прошептала Нерисса.

Девственно-чистые стены горели голубым пламенем, слепя зрение вошедшим. Но вот оно поутихло, девушка робко прикоснулась к ближайшей бумажной плоскости, однако красные иероглифы не вспыхнули на ней как обычно. Перед гостями засветились только два слова на их родном языке:

На правом замерла Смерть из слоновой кости, с глобусом (не понять, земным или звёздным?). К глобусу крошечной косточкой пальца тянулся Смертёнок, видимо, слушая пояснения матери. Левый барельеф был сложнее: Смерть, увенчанная цветами, с лирой в руках, бок о бок с клыкастым духом — увенчанным, как она, и тоже с лирой...

— Поэзия или проза? — понял Аксель. — Вот что я должен выбрать.

Разгадывать что-то в прозе легче... а без разгадок дело не обойдётся! И он потянулся вправо. Но в последний момент, сам не зная причины, коснулся всё же левого барельефа. Акс одобрительно кивнул.

Оба барельефа исчезли.

— Ну? — выдохнула Дженни. — А дальше?

— Следует проявить терпение! — изрекла Нерисса. Признав своё поражение, она смиренно отступила на задний план, и вид её говорил: уж если кто уважает святыню, то это я!

Особенно терпеть не пришлось. Через миг стена снова ожила, и по ней побежали красные немецкие строки. Аксель и остальные, кроме не умевшей колдовать Дженни, записывали их в своей памяти:

— Заклятие Пуска! — шепнула ему в ухо Нерисса. — Спроси их... Скажите Заклятие Пуска!!! — крикнула она вдруг, оттолкнув его. Тот, растерянно глядя на её помертвевшее лицо, застыл на месте и снова покосился на стену. Но Кодекс не отвечал.

— Да нет же! — не выдержал Аксель пару минут спустя, убедившись, что разговор окончен. — Говорите! Я здесь, я слушаю!— И в ярости топнул ногой по бело-жёлтому бумажному полу.

— Акси, — сказала Дженни, взяв его за руку. — Не сердись... Им виднее!

— Да, виднее! Мы просто спугнули их! Нерисса...

Он гневно повернулся к Нериссе, собираясь требовать объяснений. Но та уже стояла перед ним на коленях.

— Пророк! — шептала она, восторженно глядя на него. — Мессия!

Все, с Аксом во главе, кинулись поднимать её, успокаивать, а Аксель даже пробовал пристыдить.

— Уж если кто и пророк, так это ты, — сказал он, вздохнув. — Насчёт Рима угадала без всяких оракулов и... прочего. (Он хотел закончить «и Кодексов», но теперь уже как-то постеснялся. Не при нём будь сказано...). И какой я тебе мессия? У вас, эльфов, и слов подобных нету... У людей поднабралась, не иначе! Вон меня Кодекс «Проклятым» обозвал... Лучше скажи, зачем ты оттолкнула меня? Что такое Заклятие Пуска?

— Заклятие Пуска? — недоумённо повторила она, словно впервые слышала. — Они самые мощные из всех! Заклятие Семи Смертей, например... Или цепная реакция при взрыве проклятых мест. Но, честно говоря... я сама не знаю, для чего мне взбрело в голову об этом спросить... — Она робко покосилась на Акса, и тот поспешил успокоить её улыбкой. — Встречи Двоих я боюсь не меньше тебя, поверь мне! А чтобы её предотвратить, надеюсь, никаких Заклятий Пуска не нужно... Нет, Чёрный Кодекс возбуждающе действует на меня, и я не гожусь в его Хранительницы! Увижу дядю — немедленно откажусь... Прости!

— Ничего... Бывает, — вздохнул юноша. — Просто я надеялся, он ещё хоть что-нибудь скажет!

— Захочет — всегда найдёт, как тебе сказать, — утешил Акс, беря под руку Нериссу. — Но мы колоссально продвинулись вперёд! Ты молодец, Акси!

— А ты уверен, что речь шла о Риме? — спросила Дженни.

— Мне кажется, вы и сами не сомневаетесь, — сказал Аксель. — Правда, Кодекс его не больно празднует... Но, с другой стороны, лучшего места для Двоих действительно нет!

— Значит, уже скоро? — содрогнулась Нерисса. — Уже вот-вот...

— Пятнадцатое августа, — многозначительно напомнил всем Акс. — Не ты ли называла, Нерисса? А сегодня по-мюнхенскому времени — восьмое...

— Ох, нет, почему именно теперь? — Она запахнула плащ, укуталась в мех, словно бы кругом лежали сугробы, и тихо, решительно сказала: — Едемте в Рим!

Юноши и Дженни озабоченно переглянулись. Вроде и не проблема для волшебников — а сразу масса проблем...

— Снова врать родителям... Заколдовывать... — поморщился Аксель. — Надоело!

— Подумаешь! Обычная турпоездка, — сказал Акс. — А там, на месте... номера получим отдельные, да время, конечно, — МВВ... Ну, а ты, Нерисса? Сумеешь отлучиться из Согнефьорда?

— Конечно! — уверенно кивнула она. — Дядя никогда не появляется там — в случае чего меня к себе вызывает. И Говорящее Облако покажет ему лишь то, что я захочу... Приедете, поселитесь и дайте мне знать таким же Облаком. Сейчас в твоей памяти возникнет заклятие-адрес... Готово? Отыщете в Риме комнатушку для одинокой феи — ворчать не буду, а нет — сама подыщу!

— Хорошо, ты волшебница! Обычному человеку летать из фьордов в Италию — просто здоровье гробить, — заметил Аксель. — И всё же тебе надо обратить внимание на самочувствие. Разумеется, феи могут вылечить любую болезнь...

— Но вовремя, — закончила за него Нерисса. — Ты прав! Я, безусловно, устала от тайн и от одиночества, и часто забываю или ленюсь привести себя в порядок. Однако впереди испытание... Исправлюсь, даю вам слово!

— Мы не позволим тебе нарушить клятву! — дерзко заявил Акс, и был вознаграждён нежнейшей улыбкой.

— Значит, так и сделаем! — решил Аксель. — Вернёмся домой, найдём подходящую поездку в каком-нибудь туристическом агентстве... и постараемся убедить родителей... Ты, Дженни — своих... А не выйдет — ничего не поделаешь, придётся заколдовать.

— Стойте-ка! — спохватилась Дженни. — Нужно же определиться со сроками. До каких пор мы должны оставаться в Риме?

— Дженни, — сказал Аксель, — ты меня удивляешь, честное слово...

— Не у одной Нериссы уже голова кругом, между прочим! — огрызнулась она. — Ладно, проехали! И ещё... Мне не всё понятно в услышанном. Тот, кто «дал себя выпить, словно чашу» — конечно, Куум! Ну, а начало?

Один умер. Другой не станет нашим...

— Наверно, главное для Смертей заключается в другом, — многозначительно заметила Дженни. И он благодарно улыбнулся.

— Итак, летим домой? — бодро спросил пудель. — Самолёт подан!

Трое мюнхенцев печально вздохнули. Сколько же ещё тягот впереди, даже с бесценным Шворком! Снова Четвёртый Ярус, брр... А Главная Диспетчерская? Кто знает, не смекнули ли там насчёт «аварии»? Не хотелось садиться в самолёт...

— Слушайте! — трезво сказал Акс. — Хватит вам дурака валять. Речь идёт о возвращении в нашу, чёрт подери, квартиру, а не в Альпы или, допустим, на Луну. Переместимся в мой родимый шкаф, и ничего с ним наверняка не будет. Разве что кровать Джеймса Бонда повредим, но я всё равно решил завести другую!

— Бедняжка! — пожалела Нерисса. — Жить в шкафу... Как же ты, Аксель, не позаботился о брате?

— Ничего, я приноровился, — скорбно ответил Акс, и, глядя на его лик, мало кто заподозрил бы, сколько миллионеров позавидовали бы «шкафным мукам».

— Минуточку, Нерисса права! — тотчас объявил Аксель. — Тебе теперь есть кого ждать в гости (он не уточнил, о ком речь, но никто его, в общем, и не спрашивал), и ты не можешь принимать их... подобным образом. В Мюнхене отыщем тебе квартирку недалеко от нас, и обставишь её так же спартански, если уж ты сторонник скромной жизни. Ну, а в Риме... приноровишься к номеру люкс, даже если тамошняя кровать отстаёт от твоих требований.

Нерисса слушала с явным одобрением, зато Акс лишь постно вздохнул:

— Хотелось бы мне, конечно, в номер люкс, особенно после шкафа... да, боюсь, не выйдет. По понятным причинам нам нужно будет держаться вместе. А вы едва ли выберете суперотель... Наши... твои родители, Акси, помпы не любят!

— Ничего, — испустил ответный вздох Аксель. — В самом скромном отеле один шикарный номер всегда найдётся. И я уж никак не допущу, тем более, после слов Нериссы, чтоб он достался кому-то, кроме тебя!

Акс долго благодарил его тоном Людовика Одиннадцатого, ответившего на славословия нищего «Спасибо тебе, добрый человек!» вместо милостыни. И трудно сказать, кто из юношей получал большее удовольствие при мысли, что у него, у Акса, начинается своя жизнь, которую даже можно высмеять! Нерисса растрогалась, Дженни и Шворк только крутили головами... но, хотя провести себя не дали, тоже радовались за Акса.

Наконец все, кроме него, сердечно обняли фею и удалились в «салон желудка», давая ему возможность попрощаться. Отсутствовал он почти полчаса. Видно, Нерисса не считала долгие прощания недопустимыми в ТАКИХ СТЕНАХ. Когда же и Акс возник в «салоне желудка», он выглядел куда жизнерадостней, чем в кровати имени Джеймса Бонда.

После чего Шворк переместился — впервые в жизни, да с пассажирами на борту, да ещё из Чёрного Кодекса! Можно было стартовать с соседнего стеллажа, но люди решили убедиться, насколько для них теперь досягаем этот том из Верхнего Мира. Ведь если он выпустит «туда» — скорей всего, впустит и «обратно»... И получилось! Пёс только опрокинул в спальне у Акса ночной столик, похожий на висящую в воздухе лужицу воды и стоивший... а впрочем, кому какое дело?

— Бог мой! — шепнула Дженни, потрясённо озираясь по сторонам. — Интересно, почём такая мебель?

— Не знаю, — скромно ответил Акс. — Понравилась — вот и заказал... Между прочим, Акси, как это ты собираешься отыскивать мне квартирку недалеко от вас? Я хочу сказать — на какие средства?

— Лично я ничего искать не буду. Ты будешь! Документов тебе не надо, никто не спросит, кто ты... Тави же нашего не спрашивали. А деньги... ну, наколдуй!

— Извини, но тут есть одна деталь, которую ты, кажется, не учёл, — сказал щепетильный Акс. — У нашего Тави отняли родителей духи. И вполне справедливо, если вы, в свою очередь, растили его за счёт господина Штроя... А мои родители — это ты! Какое же право я имею...

— Ох вы, умники! — снисходительно улыбнулась Дженни им обоим. — Надо же, обо всём подумали... кроме главного. Да откуда ж, по-вашему, берёт денежки герр Штрой?! Может, у него дома стоит станок и лежит лицензия, разрешающая ему печатать деньги? Наколдовывает — то есть, обесценивает настоящие евро, тем самым увеличивая инфляцию — или крадёт из банков! Так что прав у вас, уважаемые Акс и Тави — одинаково...

Аксель был задет.

— В это мы вникать не обязаны, — фыркнул он. — Ещё я не выяснял, откуда у Штроя деньги! Но насчёт тебя, Акс, — давай и впрямь сделаем иначе. Есть масса евро, погибших при разных катастрофах: пожарах, крушении самолётов и поездов, да мало ли где... Например, какой-то бандит украл и спрятал! Вот из них и бери. Ими всё равно никто не воспользуется, а вернуть их в денежный оборот — не значит увеличить инфляцию. Согласен?

Такое решение все нашли безупречно честным, и Акс собрался нынче же приступить к поискам квартиры. (Хотя его, разумеется, заверили, что в акселевом шкафу ему всегда рады). С его волшебными методами юноша рассчитывал к вечеру обосноваться на новом месте, уладив бумажные формальности. А завтра обставить жильё в современном стиле...

После этого Аксель попросил пса тихонечко отвезти Дженни домой, воспользовавшись кухонной форточкой, разрешил навестить семью и пошёл искать Кри и Тави.
— Знаешь, Ренате, — сказал восьмого августа за завтраком Детлеф Реннер. — Мне сейчас звонил тот приятель, Роланд... с которым, помнишь, мы на острове Рюген отдыхали. И прислал электронное письмо!

— Всё у него в порядке? — спросила фрау Ренате — вежливо, но без особого любопытства.

— Пошёл в гору! — ответил муж, накладывая себе омлету. — И раньше не бедствовал, конечно. А как стал заместителем своего дражайшего «шефи»...

Фрау Ренате поморщилась. Аксель, Кри и Тави, слышавшие их разговор, сразу поняли: «шефи» у неё не в чести.

— Понимаю тебя, но сам Роланд — вовсе не плохой парень, — благодушно продолжал Детлеф. — И всегда готов предложить что-нибудь хорошее...

— Да? — уже с большим любопытством сказала фрау Ренате.

— Сейчас увидишь! Он снял частную виллу в Риме — не роскошную, однако довольно неплохую... до конца августа. А потом ему позвонили, что он нужен, и отпуска в ближайшие месяцы не будет. Обратная сторона медали!

— Ну, нам с тобой ничего подобного не грозит, — успокоила Детлефа жена. — И дальше?

— Денег ему хозяева виллы не вернут. Но Роланд бы и сам не потребовал: хочет сохранить отношения... Словом, предлагает нам римские апартаменты за полцены! Вот, погляди-ка... — И Детлеф протянул фрау Ренате распечатанное электронное письмо — с копией счёта и даже, кажется, с маленьким планом города.

Аксель, Кри и Тави обменялись потрясёнными взглядами. Но молчали.

— Неплохо! — признала фрау Ренате, закончив чтение. — Недорого даже и для нас, зелёная зона... отдельная комната на каждого из детей, если хотят. Ну, а странности упомянутой здесь дамы... Надеюсь, я всегда позабочусь о вас вместо неё! И у тебя как раз отпуск.

— Да я и с тобой бы их отправил! Вариант редкий. Но тогда надо живо собираться и уже послезавтра утром быть на месте...

— Что скажете? — повернулась фрау Ренате к детям. — Пожалуй, выходит слишком быстро... И потом, ведь мы не так давно были в Риме. Может, не стоит?

— Мы были в Риме зимой, — мягко напомнил Аксель, поражаясь собственной выдержке. (Кри и Тави напоминали два паровых котла, готовых взорваться). — А летом он, наверно, гораздо лучше... Реннеры всегда легки на подъём! Словом, я «за»!

— И я! — объявила Кри, не взглянув на Тава. — Знаешь, мамочка, я совсем не против жить в одной комнате с Дженни... Она как раз ищет, куда бы и с кем поехать!

— Дженни? Пожалуйста, но мы с неё не возьмём. Тогда Акселю и Тави всё же остаётся по комнате. Тави, твоё мнение?

— Ехать я хочу, — сказал Тав. — А на своей комнате не настаиваю... Зато окажу услугу Кри!

— Мне? — удивилась та. — Думаешь, ты мне там — услуга?!

— О Дженни-то ты помнишь, а про её новую подругу забыла. Нерисса, вроде... Они вдвоём ищут, куда поехать!

— И верно! — поняла Кри. — Молодец, Тав. Ладно, пускай одна комната — Нериссе! С неё вы можете брать...

— Ну уж нет! Если не берём с Дженни, то и с её подруги тоже, — возразил Детлеф.

— Но мы не знаем её, — напомнила фрау Ренате для порядка. (В принципе, оба всегда радовались гостям детей). — Что у неё за здоровье? И нужно же согласие родителей...

— Симпатичная! Даже очень! — заверила Кри, и ни капли не обманула: в памяти Акселя она видела Нериссу. — Мы с ней не раз встречались и всегда ладили... Здорова как лошадь!

— Хорошо, так и порешим! — поднялся Детлеф. — Звони им обеим, и мне нужно лично говорить с их родителями не позже сегодняшнего вечера. У Дженни страховка есть...

— У Нериссы тоже! Дженни мне говорила. Всё тебе будет, пап, не волнуйся, в полном порядке!

Когда троица осталась одна, Тави значительно присвистнул.

— Лихо работают эти Смерти! — сказал он. — Ночью вы вернулись, а утром... Хотя... стоит ли удивляться?

— Боюсь их! — созналась Кри. — В Риме нас может ждать ТАКОЕ, что и Альпийская бойня мёдом покажется...

— А вас, между прочим, никто и не просит ехать, — вставил Аксель. — Нет, серьёзно! Со мною, кроме Нериссы и Дженни, будет Акс. И Шворк... Справились же мы только что одни!

— Последний бой со Штроем без нас? — подняв брови, ледяным тоном спросил Октавио. — Ты, видно, не отдохнул с дороги, Акси...

— Почему обязательно последний?

— Потому! — отрубила Кри. — От тупости, бедный Тав, не отдыхают... Ну всё, я пошла звонить!

Она направилась к телефону. Аксель смирился с неизбежным.

Мать Нериссы оказалась пунктуальной особой и позвонила Детлефу Реннеру ещё до вечера. Впечатление от разговора было прекрасным. Здоровье у доченьки отличное, привычки спартанские, характер покладистый, страховка имеется, Италия грезится. И так как по её, матери, мнению, теми же качествами в избытке одарена Дженни Винтер (несмотря на порывистость манер, вполне в её возрасте обычную) обе они просто созданы для совместной южной поездки! Но лучше, если Нерисса поживёт в комнате одна. Нет проблем? Чудесно! А что до денег, то мы бы всё же хотели... Ну, тогда мы надеемся не раз оказать детям герра Реннера ответное гостеприимство. У нас, знаете, тоже своя вилла. В Хорватии.

Слушая рассказ Детлефа за ужином, Аксель наконец понял, что чувствовал Гай Фокс, входя в начинённые порохом подвалы британского парламента с тлеющим фитилём в руках. Роковые волшебные шестерёнки завертелись, возврата не было! Зато появился новый союзник в борьбе со Штроем. Скрипит, звенит, но не выдаст...
Накануне отъезда, то есть вечером девятого августа, Акс пригласил всех на новоселье. С квартирой затруднений не оказалось: как уже говорилось в третьей части нашей истории, Мюнхен изобилует пустыми квартирами по причине растущей безработицы. И совсем рядом, восемь минут ходьбы! Две комнаты с кухней и балконом.

Желание отличаться от Акселя в его двойнике не то чтобы поутихло — приняло терпимые формы. Ещё бы! Ведь он ежедневно общался с Нериссой по Говорящему Облаку, был зван ею в Согнефьорд и отправился бы туда давно, если б не итальянская кампания. На новоселье, правда, сприггана прийти не могла — её вызвал дядя. Но видела квартиру на расстоянии, и в восторге!

Нужно ли говорить, как Акс благодарил Тави, вовремя напомнившего о комнатушке для одинокой феи? У него самого новая мебель не уступала старой. Увидев кровать, Аксель не сдержался.

— Где ты взял этот эшафот? — спросил он, слегка попятившись.

— А мне нравится! — возразила Кри. — Хотя бы от вкусов Акса не пахнет нафталином...

— Тогда себе заведи, — сказал Аксель. — Само собой, со скоростным лифтом.

— Может, и заведу... Дженни, твои баллы?

Женская солидарность в подобных случаях работает безотказно. И хотя мысленно Дженни тяготела скорее к Акселю, она рассыпалась в комплиментах новой кровати, поднялась на неё и махала всем рукой сверху.

Минут на десять заехал с работы Хоф. Выпил стаканчик соку, увидел кровать, спросил, что это такое.

— «Соник Бед!» — похвастался Акс. — Встроенные динамики по периметру, двенадцать каналов. Включаешь кровать в сеть, и музыка обволакивет тело... Дженни уже полежала, ей понравилось. А насчёт бортов и ступенек... я крепко сплю и никуда ночью не хожу.

— Я тоже... Акси, можно тебя на пару слов?

Хоф отвёл юношу за дверь, чтобы не мешать альпинистам.

— Ты с Ронуэн виделся? — тихо спросил он. — Или сова вообще не в курсе?

— Виделся... Сказал: продолжаю поиски, — честно ответил Аксель. — С небольшим перерывом на отдых в Риме. Неловко, конечно... Но мы ведь обещали Нериссе хранить тайну! Кроме того, у меня возникает ощущение... Мне кажется, сова знает. Или догадывается. Особенно когда я помянул Рим! А для неё догадаться...

— Значит знать, — кивнул Отто. — Не спорю, не спорю...

— И потом, здесь она нам помочь не может. Посуди сам... Ведь вы с ней похожи!

— Правда?

— В хорошем смысле! Если есть что анализировать, с вами никто не потягается. Но что анализировать тут? Нас ведут в темноте за ниточку, будто вереницу слепых... А на нет и суда нет, верно? Ронуэн знает про Ключ и Предисессора не больше меня. Найдём их, вернёт нам Нерисса слово — сразу расскажем Диадеме!

— Хм... если не ошибаюсь, Нерисса не может вернуть вам слово, пока её не отпустят в Абаллак?

— Она уже действует. С дядей поговорила, тот согласен. И обещал говорить со Штроем! Нерисса почти уверена и в его ответе. Она же очень толковая, всякий будет рад иметь такую шпионку...

— Не слишком благовидная роль, — заметил Хоф. — Конечно, я совсем не против Нериссы! — добавил он. — Лично мне эта девушка симпатична. И, кажется, положительно влияет на Акса... Жаль, что я не могу проводить вас. Летите утром?

— Да. Полтора часа, и прилетаем во Фьюмичино в...

— Стоп! — оборвал его Хоф знакомым тоном. — Полагаю, все нужные звукозащитные заклятия на данную квартиру наложены?

Аксель присел на новый, чистый ковёр у двери и начал тихо выть. Хоф слушал с удовольствием. Повыв, Аксель откинулся к стене и сказал:

— Его чуть не задушили у меня в доме. В моей комнате! На моём подоконнике, на глазах у всех! А ты...

— У всех? Каких всех?

— Портрет Байрона. Фотография Ники Турбиной. Фотография моей сестры Кри! А ты ещё спрашиваешь?

Хоф понимающе кивнул.

— Хорошие были люди? — вдруг спросил он. — Я не о Кри, с нею мы знакомы...

— Мне кажется, и этот вопрос не нужен. Я их люблю такими, какими были!

— Молодец... Ну, меня дома ждут. Надо со всеми попрощаться!
— Теперь ты почти нормальный, — заключил Аксель. — Кто тебя не знает, даже подумает: совсем...

Хоф обнял его за плечи, и они постояли немного в тишине. Двери у Акса абсолютно не пропускали звуков, ибо он любил тишину не меньше Акселя.

— Только не говори никаких напутственных слов, — попросил юноша.

— Почему?

— Для меня они плохая примета. После Шеса...

— Я и не собирался, Акси. Хотя, честно сказать, никогда ещё не тревожился за вас больше!

— Старшая Смерть спасла меня один раз.

— У неё были на то как личные, так и служебные причины. В целом же Смерти привыкли скорее убивать... Ладно, пошли к гостям.

Они вступили в малую комнату, занятую почти целиком циклопическим ложем Акса, и увидели: все сидят на ковре и слушают музыку из динамиков. Голова Кри лежит на плече у Тави, виден точёный профиль, веки опущены, губы полуоткрыты. Он бережно держит в объятиях своё сокровище, похожее на Асфодель больше, чем когда-либо. Дженни прислонилась к стене на манер Акселя, волосы рассыпаны по плечам, невидящий взгляд устремлён куда-то в пространство... Акса в самой кровати почти не видно, одно только неподвижное колено далёким пиком. Под такую музыку трудно шевелиться: она была светлой и прекрасной.

— Что это? — когда она закончилась, спросил Тави.

— Сен-Санс. Ария Далилы. Я буду под неё засыпать! — объявил всему миру Акс. Хоф обнял его и остальных, не сказал никому ни слова и ушёл.

— Нам тоже пора, наверно, — сказал Аксель.

— Выспаться перед дорогой, — сказала Дженни.

— Да. Надо идти, — сказала Кри.

— Отличная у тебя квартира, Акс, — сказал Тави.

— Ну, и посидим ещё пару часиков! — сказал Акс. — Вещи сложены, так ведь?

— Завтра ты увидишь Нериссу, — напомнил Аксель.

— И что?

Акс серьёзно подумал.

— Ну ладно, — решил он. — Сейчас десять. Звоните родителям и сидите хотя бы до пяти. А там уже можно и поспать!