Концепции фольклористики проверялись и кор

445
2. «М
ОЛЕНИЯ
О
ДОЖДЕ
»: 
ПРОБЛЕМЫ
КОММУНИКАЦИИ
«речей», а именно донесение до слуха современников 
самих этих слов в их субстанциональной конкретности 
и непосредственности, т.е. они остаются именно с л о -
в а м и б о г а, транслированными через исполнителя, 
а не пересказанными им. Они всегда передаются через 
посредника — шамана, волхва, оракула, пророка; од-
ним словом, требуют для своей артикуляции участия 
определенного магического специалиста. 
В некоторых случаях для подобных сообщений (на-
зовем их «сакральными») существует даже специаль-
ный «язык богов», часто с элементами зауми или полно-
стью заумный и, соответственно, требующий перевода. 
Так, дархатский шаманский дух Хан Тумурлэн объясня-
ется с собравшимися (через посредство шамана, в кото-
рого он вселяется) на «гуйгурском» (уйгурском?) языке, 
представляющем собой не вполне осмысленный набор 
тюркских словоформ, иногда сильно искаженных; при-
сутствующих на камлании он именует «своими людь-
ми, черными и желтыми» (светскими и духовными?), 
а они называют себя «его детьми, живущими на север-
ной стороне»
17
.
Однако подобный тип диалога между шаманским 
духом и его земными подданными («людьми / детьми») 
не универсален. Обычно адресованные богам / духам 
«ритуальные» тексты, с одной стороны, и исходящие 
от них тексты «сакральные», с другой, не складывают-
ся в обмен репликами, существуя как самостоятель-
ные, взаимонезависимые дискурсивные практики. Ка-
ждая из них лишь провоцирует партнера (сакральную 
инстанцию или человеческий коллектив) на ответные 
действия, которые, в сущности, и являются диалогиче-
скими реакциями на эти реплики. 
Следует подчеркнуть: принципиальным пред-
ставляется не столько наличие двух подобных прак-
тик — текстов, адресованных божеству, и текстов са-
мого божества, а то, что они, видимо, в принципе не 
17 
Дархатская шаманка Цэвэгдорж. Запись акад. Ринчена, 
1954 г. (Татар-Фоссе М. К южносибирским тюркским связям 
монгольской шаманской поэзии // Литературные связи Мон-
голии. М.: ГРВЛ, 1981. С. 117–122).

446
III. 
РИТУАЛЬНЫЕ ПРАКТИКИ: ОТПРАВИТЕЛИ И ПОЛУЧАТЕЛИ
ориентированы на диалог, поскольку их коммуникатив-
ное задание — провоцировать желательное действие, а 
не получать ответ.
Данная модель соотношения текстов, исходящих 
от сакральной власти, и ритуальных текстов, адресо-
ванных этой власти, сохраняет свою продуктивность 
и в «человеческом мире». Это относится к разным 
аспектам общения «власти» и «народа»
18
, причем отме-
чаются следующие формы такого общения:

попытки установления между коммуникантами эк-
вивалентного договора / диалога (альтернативного 
безоговорочному «вручению себя»; см. концепцию 
Ю.М. Лотмана); 

поиск (населением, а временами — и властью) адекват-
ного языка, на котором такой диалог мог бы вестись;

имитация языка адресата — «властью» с целью его 
подмены, навязывания народу искусственно скон-
струированной кодовой системы, а «низовыми» сло-
ями общества — для облегчения диалога с властью 
или же с целью пародирования ее языка; 

наконец, практическая невозможность подобного 
диалога — в силу разных «коммуникативных зада-
ний» обоих партнеров.
18 
См. подробнее: Архипова А.С., Неклюдов С.Ю. Фольклор и 
власть в «закрытом обществе» // Новое литературное обозрение. 
Независимый филологический журнал. 2009, № 101. С. 84–108.

447
3. КАМЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК 
В ГОРНОЙ ПЕЩЕРЕ
ДАЯН ДЭЭРХ, ВЕЛИКИЙ ШАМАН
Обрядово-мифологический комплекс, связанный с 
шаманским духом Даян Дээрх, достаточно хорошо из-
вестен и подробно описан
1
. Объект этого культа, по вос-
поминаниям очевидцев, представлял собой каменный 
столб в человеческий рост, без каких-либо антропомор-
фных черт; в верхней части — трещина, похожая на след 
сабельного удара. Он находился в первом зале трехъ-
ярусной горной пещеры около оз. Хубсугул на севере 
Монголии (недалеко от пос. Уйлгэн и в нескольких де-
сятках километров от сомонного центра Цагаан үүр)
2
; 
в соседней пещере якобы обитали его дети, тоже мо-
гучие духи — вошедший туда терял рассудок. Раньше 
(до начала 1930-х годов) возле изображения Даян Дээрх 
1 
Пот. Оч. II. С. 157–158; Пот. Оч. IV. С. 291–293, 841; Пота-
нин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная 
Монголия. Т. II. СПб.: Изд. Имп. РГО, 1893. С. 283, 384; Беннигс. 
С. 117–119; Владимирцов Б.Я. Этнолого-лингвистические иссле-
дования в Урге, Ургинском и Кентейском районах // Влади-
мирцов Б.Я. Работы по монгольскому языкознанию. М.: Вост. 
лит., 2005. С. 24–25, 33–34; Rintchen [B.] A propos du chamanisme 
mongol // Studia Orientalia (Fenn.). T. XVIII. Fasc. 4, 1955. P. 14–
15; Heissig W. Die Religionen der Mongolei // Tucci G., Heissig W. 
Die Religionen Tibets und der Mongolei. Stuttgart; Berlin; Köln; 
Mainz: Verlag W. Kohlhammer, 1970. S. 417–419; Жуковская Н.Л. 
Встреча с Даин Дерхе // Наука и религия. 1984, № 11. С. 62–63; 

жүктеу/скачать 6.74 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: