Встреча и доклад секретарю ЦК КПСС О.Д. Бакланову

Встреча и доклад секретарю ЦК КПСС О.Д. Бакланову

После 8.00 начали прибывать участники встречи. Первыми приехала охрана, ею занялся начальник штаба армии генерал Н.К. Сергеев. Попытались сделать список, но внесли в него только тех, о ком точно знали, что будут. В 8.45 в сопровождении ГАИ прибыли на «ЗИЛе», двух «Чайках» и других машинах гости. Мы удивились их большому составу. Приехали: секретарь ЦК КПСС О. Д. Бакланов; И. С. Белоусов – заместитель председателя СМ СССР, председатель Госкомиссии по военно-промышленным вопросам; министр МРП В. И. Шимко, зав. отделом ЦК КПСС О.С. Беляков и сопровождающие их работники ЦК и промышленности.

Основным докладчиком от нас, военных, был определен командарм Н.И. Родионов. Он и начал докладывать в спецклассе. Когда дошел до изложения главных проблем развития системы, почувствовалась неуверенность, и мне пришлось взять разрешение на продолжение доклада. Я изложил проблемы и затруднения, с которыми столкнулись при развитии космического эшелона, затем наземного (или надгоризонтальных средств радиолокации). Разобрались основательно. О.Д. Бакланов тут же потребовал назначить рассмотрение проблемных вопросов с привлечением ученых. Пожалуй, для нас было главным то, что мы поставили в известность инстанцию об истинном состоянии дел в модернизации СПРН.

Встреча продолжалась до 13.30. В заключение секретарь ЦК был ознакомлен с оборудованием зала БУ и принципами управления. Поинтересовался, когда были обнаружены последние БР, посмотрел журнал учета обнаружений БР. Поблагодарил нас за хорошие доклады, отметил важность решаемой задачи. От обеда отказался. Все гости уехали в 13.30.

С полковником В. С. Капитоновым выехали с КП армии на завод в Красногорск. Пробыли там полтора часа, ознакомились с производством технологического оборудования для Нурекского объекта контроля космоса. С завода заехали в НИИ к Ерохину, где решили ряд вопросов. Настроение было приподнятое в связи с успешным посещением Бакланова КП СПРН.

5 июня в Союзе начались празднования 1000-летия Христианства на Руси. Впервые к религиозному празднику проявлялся большой интерес и признаки заботы о его проведении со стороны государства.

6–7 июня вместе с Главкомом и небольшой группой конструкторов и строителей побывали на строящемся объекте системы контроля космического пространства в районе города Нурека. Размещались в Душанбе, гостинице ЦК КП Таджикистана. Главкома встречало руководство республики и командующий войсками ТуркВО генерал-полковник А.В. Ковтунов, мой старый знакомый по службе в Баку.

8 июня проводили в запас командарма генерал-лейтенанта Н. И. Родионова. Время для проводов было выбрано удачно, проводились учебные сборы, и все командиры частей армии вместе с представителями промышленности имели возможность принять участие в церемонии проводов командарма.

В должность командарма армии ПРН вступил генерал-майор Виктор Михайлович Смирнов, которому суждено будет через три года стать командующим войсками РКО.

12–17 июня на сборах по плану министра Обороны, г.г. Рига, Лиепая, Вайноде, Скрунда

Выступление министра обороны 13 июня оставило плохое впечатление своей грубостью, оскорбительными формулировками в адрес некоторых генералов, особенно, когда делался анализ состояния воинской дисциплины. Было очень неудобно за министра, его тон и манеру обращения к заслуженным людям. Например, им был обруган начальник Высшего училища связи генерал-лейтенант Пилипенко, у которого трое курсантов отобрали у нечестного гражданина радиоаппаратуру и деньги. Курсантов осудили. Министр причислил к этим курсантам и самого начальника училища – Героя Советского Союза, почетного гражданина Киева. Я лично знал этого скромного, заслуженного генерала по службе в Киеве. Министр поднял его, приказал подойти к нему ближе, к трибуне, обзывал по-разному, приказывал уволить немедленно. В таком духе было обращение и с другими. Вот тебе и перестройка, и новые, более чуткие, подходы к людям! При таком обращении чувствуешь себя бесправно и неуверенно, тем более что в оправдание не позволяется открыть рта.

Что касается других вопросов двухчасового доклада министра обороны, то мы не обнаружили в нем никаких новых мыслей. В последующие дни министр в обращении с генералами был более вежлив (не исключено, что кто-то из ЦК КПСС порекомендовал ему смягчиться), хотя и не без проявления нетактичности.

Обмениваясь между собою мнениями, мы сходились на пожелании, чтобы министр обороны мыслил более крупными масштабами, подавал без эмоций глубокие идеи, а, главное, являлся образцом военной культуры поведения, чего нам всем так недостает на современном этапе.

Касаясь занятий, проходивших в каждом виде Вооруженных Сил, то они были организованы и проведены на высоком уровне, принесли участникам сборов большую пользу. В подготовке занятий и их проведении принимали участие наши генералы А.Г. Смирнов, В.В. Литвинов, В.И. Андреев, Р.С. Акчурин, Г.К. Дубров.

На всех занятиях присутствовал Главнокомандующий. Он самым активным образом влиял на все процессы обучения, вызывал нас всех на обмен мнениями, делал заключения и т.п. Располагались мы на базе штаба корпуса ПВО, жили в «своем» городке. Занятия проводились на одном из зрдн в местечке Булли (западная окраина Риги) на берегу залива и один день в Лиепае, где на аэродроме знакомились с новыми образцами вооружения и проводилось комплексное ЛТУ с привлечением авиации, 3РВ и РТВ.

Интересным зрелищем был показательный воздушный бой над аэродромом на самолетах Су-27, а также эпизод принуждения к посадке вертолета-нарушителя воздушной границы СССР. Погода стояла хорошая, и мы могли наблюдать все, что демонстрировалось в воздухе. В Лиепае побывали у моряков на одном из крейсеров.

Министру понравилась стартовая позиция зрдн в Булли и он принял решение присвоить командиру бригады досрочно звание «полковник», о чем объявил нам при встрече.

В своем обращении к нам министр обороны отметил заслуги Главкома генерала армии И. Третьяка по преобразованию наших войск, однако сказал и о большом еще количестве неприятностей при выполнении задач по охране границ. В то же время отметил и положительные действия по пресечению нарушения воздушного пространства «Боингом» в границах 19 ОА ПВО. Похвалил командарма генерал-лейтенанта В.П. Синицина.

Будучи в Прибалтике, мне удалось выбрать время и с генералом А.А. Вобликовым побывать на ОРТУ в Скрунде. До Главкома доходили слухи о неблагополучии в этом гарнизоне с водокоммуникационными сооружениями, содержании жилых домов офицерского состава, плохом состоянии котельной, солдатской столовой и т.п. Все эти недостатки для меня не являлись новостью. Они устранялись по мере сил.

Посещение гарнизона подтвердило низкую исполнительность полковника Новицкаса. Генерал Вобликов доложил Главкому о своих впечатлениях, и мне пришлось не единожды выслушать недовольство генерала армии Третьяка. Нужно было принимать крутые меры. Был заменен командир части, обращено внимание нового комдива генерала В.А. Доброхотова и руководства армии. Вывод гарнизона из запущенного состояния потребовал длительного времени и больших усилий, начиная от командования части до управления рода войск и всего личного состава части.

Поездка и пребывание в течение шести дней в Прибалтике дали возможность острее прочувствовать обострение национального вопроса в стране на современном этапе. Мы были свидетелями многотысячного пятичасового митинга в Риге 14 июня, посвященного годовщине репрессий 14 июня 1941 года, с требованиями полной реабилитации профашистских элементов Латвии. Мы также имели возможность прочитать в газете «Советская Латвия» резолюцию Пленума деятелей культуры, из которой видны были антисоветские настроения латышей с требованием предоставить им суверенитет, не вмешиваться в экономику, не разрешать прописывать в республике увольняемых из Вооруженных Сил военнослужащих и членов их семей.

Мы узнали о Пленуме ЦК Компартии Эстонии в Таллине по переизбранию первого секретаря К.Г. Вайно в связи с тем, что он якобы не чистокровный эстонец и родился в Новосибирске.

В Закавказье состоялись сессии Верховного Совета Армянской ССР и Азербайджанской ССР. Армяне вышли с ходатайством о включении в состав республики НКО, а азербайджанцы – против. Что это?

Оценивая происходящее в стране, я приходил к выводу о признаках кризиса в экономике, идеологии и национальном вопросе. Народ расшатывается. Надвигаются тучи. Разрешит ли 19 ВПК проблемы?? Будет ли наведен порядок в государстве? Пресса и телевидение все больше запутывают людей. Мы можем остаться без истории своего поколения. Она мрачна. На душе тревожно.

22 июня я провел в ВКА ПВО в Калинине. Встречался со слушателями выпускниками факультета войск РКО, созданного в 1965 г. Ближе познакомился с его руководителями – генералами В.А. Кряжевым, В.С. Просветовым, полковником, впоследствии генералом, Е.М. Артемовым. Председателем государственной экзаменационной комиссии в этот раз был генерал армии А.Ф. Щеглов. Я представился ему, и между нами с участием начальника академии генерал-полковника А.И. Хюпенена состоялся разговор, в котором генерал Щеглов поделился своими мыслями о превращении Харьковской ВИРТА в факультет с передачей его в ВКА. Это предложение Афанасий Федорович намерен был доложить Главкому. Мог возникнуть вопрос, который потребует тщательного изучения, прежде чем ему разрешиться.

Генерала Щеглова я знал давно, когда он был первым заместителем Главкома Войск ПВО. В 1966 году он награждал меня командирскими часами, в то время я был начальником штаба 90 иап в Червоноглинске. Авторитет генерала армии в Вооруженных Силах был велик, и его предложения вряд ли останутся без внимания, в чем мы убедились позднее, когда пришлось отстаивать существование ВИРТА.

Последняя декада июня проходила в заботах по формированию управления нового соединения на базе частей контроля космического пространства и приему в состав корпуса Савина достраивающихся позиций дивизионов ПРО от генерала Кузикова.

Коммунистическая партия готовилась к 19-й Всесоюзной партконференции. Всколыхнулся весь народ. Вопросы к рассмотрению на ней выносились злободневные. Как они будут решены на конференции? Не произойдет ли раскол в руководстве? Чем все закончится? Положение в государстве и внутри КПСС сложное, а по некоторым направлениям, таким, как экономика, идеология, национальный вопрос – предкризисное. Судя по прессе, народ расшатывается, перестройка заходит в тупик. Ясно одно, что с этим периодом ералаша в стране нужно скорее кончать.

25 июня я был на выпуске в Пушкинском училище (ПВУРЭ ПВО). День выпуска в военном училище особо красочный и волнительный изо всех дней. На торжества, которые развертываются перед тобою на плацу, нельзя взирать равнодушно. Берет за душу все, что ты видишь и слышишь. Ритуалы последнего построения выпускников, поздравление министра обороны с окончанием училища, вручение дипломов, прощание со Знаменем училища, прохождение строем. На выпуск съезжаются родственники, приходит очень много горожан, в том числе невест молодых офицеров. Этот поистине праздничный день остается памятным для выпускников на всю жизнь. Начальником Пушкинского училища был генерал-майор Иван Наумович Яковлевич, выходец из корпуса ПРО.

27 июня наш сын Андрей успешно окончил среднюю школу. Выпускников чествовали в Доме офицеров поселка «Заря». Были там и мы с женой. Мы рады, что сыну удалось проучиться в одной школе беспрерывно в течение семи лет, не то, что его сестрам, которые в общей сложности учились в одиннадцати школах. Андрей собирался стать военным. Его выбор был сделан, это – Пушкинское училище. Нас ожидала разлука с сыном. Я думал, как быстро летит время. Как будто вчера еще выносил его на руках из родильного дома, а сегодня ему уже 17,5 лет.

28 июня в Москве начала свою работу 19 Всесоюзная партийная конференция. С докладом на ней выступил М. Горбачев. Потом начались прения. Уже по первым выступлениям чувствовался иной стиль, чем прежде. Высказывались мысли, идущие вразрез с идеями, изложенными докладчиком. Конференция обещала быть необычной, напряженной, без былого согласия.

В последний день ее работы, 1 июля, были выступления Б. Ельцина и Е. Лигачева. Ельцин просил у делегатов политической реабилитации. Его выступление было встречено настороженно. Он говорил о бесконтрольности расходования членских взносов, о выборности на партийные должности и т.п. Когда делегаты захлопали, давая понять о нежелании больше его слушать, вмешался М. Горбачев и попросил дать высказаться оратору. Ельцин сказал, что на октябрьском Пленуме он выступил, пребывая в болезненном состоянии, клялся в том, что его линия не имеет расхождения с Партконференцией и т.п. Сошел он с трибуны, не получив поддержки делегатов.

В выступлении Е. Лигачева Ельцин подвергся всестороннему разоблачению. Были и другие выступления с осуждением его поведения. Что же касается меня лично, то я понял теперь, что Ельцин – выскочка в партии и авантюрист. Таких лидеров не должно было быть в партии. Еще я понял и то, что Ельцин всячески цепляется за сохранение своего положения в верхних эшелонах партии, чтобы в удобный момент вырваться в лидерство, если не в партии, то в государстве.

Конференция закончила свою работу бесцветным выступлением М. Горбачева. Возможно, потому, что на ней была дана возможность делегатам не во всем единодушно соглашаться с докладчиком, я подумал о возвращении в партии ленинского духа и стиля. Это радовало и вселяло уверенность в обновлении партии, что она сохранит себя могучей и здоровой.

В войсках же полным ходом шли заводские испытания на ряде объектов. Приходилось всему нашему небольшому коллективу управления работать в комиссиях непосредственно на объектах с конструкторами и организаторами производств, такими как Н.В. Михайлов, А.В. Меньшиков, А.А. Кузьмин, А.А. Курикша и другими.

Большие нагрузки несла горстка наших инженеров управления во главе с генералом Н.В. Кисляковым и его удачно подобранным заместителем полковником В.С. Капитоновым.

12 июля мы расстались с сыном. Он уезжал сдавать экзамены в училище, а я – в командировку на Дальний Восток. К концу июля нам стало известно о зачислении Андрея в училище. С этих пор он становился военнослужащим. Какой путь на этом поприще готовила ему судьба, подлежит разгадать времени.

В середине июля я побывал в частях полковника И.В. Ювченко и подполковника В. Н. Ступина в Комсомольске-на-Амуре. Посещение загоризонтного ОРТУ подтвердило идею пересмотра его предназначения.

19 июля закончилось репортажем по ТВ заседания Президиума Верховного Совета СССР, Азербайджанской ССР и Армянской ССР по вопросу Нагорного Карабаха. Шел непримиримый спор двух сторон. Представители Армении, особенно академик Амбарцумян, предупреждал Горбачева о серьезности положения и возможности более мощного взрыва на почве разногласий, просил Президента подойти более серьезно к разрешению возникшей проблемы. Горбачев же вел себя на совещании некрасиво, перебивал ораторов, поучал их, не вникал серьезно в их предупреждения. Видно было, что разногласия кавказцев зашли далеко. Совместное совещание Президиума – запоздалая реакция. М. Горбачев не может или не хочет погасить пожар. Выхода так и не было найдено. Ухудшалось положение во всем государстве, росла преступность, одно из проявлений его слабости.

В наших войсках продолжались перестановки кадров. С июня 1987 года только в Главкомате были заменены 12 заместителей Главкома и начальников управлений и служб. Преобразовывались части корпусов в дивизии, проводились и другие мероприятия, но они не делали систему ПВО прочнее. Главное все же заключалось в новых видах вооружения и автоматизации системы управления, в чем явно отставали.