Лори хэндленд «ущербная луна»

Мы с Кассандрой кое-как встали на ноги, опираясь на стену склепа. Голова раскалывалась. Запах горящих тел тоже не улучшал самочувствия.

Я попыталась засечь того, кто стрелял в Чарли и миссис Бизли, но никого не увидела. Луна скорее затеняла, чем освещала окрестности, и вокруг было полно гробниц. Поди разгляди. Стрелок мог прятаться где угодно. В любом случае, если бы замышляли что-то против нас, то не ограничились бы двумя пулями.

— Давай убираться отсюда. — Кассандра наклонилась, чтобы вытащить из гравия застрявший нож.

— Теперь она хочет уйти!

— А ты разве нет?

— Вообще-то, я изначально не хотела сюда соваться.

Пропустив колкость мимо ушей, жрица потянула меня вглубь кладбища. Я упиралась, тоскливо поглядывая в сторону уличных фонарей.

— Чем тебя не устраивают главные ворота?

— На выстрелы могут слететься копы, если не бандиты. Я знаю более укромный выход.

— Кто бы сомневался.

Но Кассандра была права, и я пошла вместе с ней. Мне не хотелось объяснять, почему посреди кладбища святого Людовика номер один горят два покойника. Да и вряд ли у меня нашлось бы объяснение.

Кроме того, обнаружив Кассандру здесь, полицейские, безусловно, решат, что она занимается кражей тел и прочими темными делишками. Я же нуждалась в свободной Кассандре, которая помогала бы мне разбираться в происходящем, а не сидела под замком за кражу и осквернение трупов. Если тут до сих пор сажают в кутузку за подобные прегрешения, хотя в этом городе чем черт не шутит.

Кассандра провела меня мимо огромного памятника, знакомого по фильму «Беспечный ездок». Питер Фонда забирался на ангела и усаживался к нему на колени. Эта сцена казалась мне немного кощунственной даже тогда, а теперь, в серебристой ночи, и подавно.

Это было священное место, но нехорошее, место, которому чуждо живое, и я хотела поскорее оттуда убраться.

Белокаменные скульптуры остались позади, и мы вышли на небольшой прямоугольный участок, заполненный более привычными надгробиями.

— Что это? — шепотом спросила я.

— Протестантская часть.

Неудивительно, что она так мала.

— Туда. — Кассандра указала на тропинку, как будто пролегавшую через чей-то задний двор.

— Нам нельзя... — начала было я.

— Какого черта!

За восклицанием, долетевшим из головной части кладбища, последовали голоса и топот ног. Замелькали лучи фонариков, и меня как ветром сдуло из города мертвых.

Мы с Кассандрой вынырнули на Робертсон-стрит, разделявшую первое и второе кладбища святого Людовика. Путеводители утверждали, что этот район еще опаснее предыдущего. Но после увиденного за последний час подобные мелочи меня не страшили.

Срезав по краю кладбища, мы двинулись на свет, но когда достигли Бэйсин-стрит, тут же сменили направление, спасаясь от прибывающих полицейских машин. Мимо промчались пожарные, а за ними карета скорой помощи. Вряд ли они чем-то помогут.

— Как думаешь, кем они были? — спросила Кассандра.

— Сначала ты.

— Это не зомби. Порошок не подействовал, и... — она покосилась на меня, — насколько я знаю, зомби не воспламеняются, когда в них стреляют.

— А кто воспламеняется?

— Понятия не имею. Но ты видела?..

— Клыки?

Кассандра облегченно вздохнула.

— А я-то решила, что у меня крыша поехала.

— Ничего подобного. Видеть клыкастых покойников вполне нормально.

И я даже не язвила.

— Я видела то же, что и ты, но не знаю, что именно, — продолжила я.

— А я, похоже, знаю.

— Тогда объясни.

— Мертвецы встают из могил, отращивают клыки и приобретают нечеловеческую силу. Вот и считай.

Я никогда не была сильна в математике, но понимала, куда она клонит.

— Вампиры?

— Это же Новый Орлеан.

— Ты постоянно об этом твердишь. Но мы еще на планете Земля, насколько я знаю.

— Когда-нибудь слышала об Энн Райс?

— Она пишет выдуманные истории, Кассандра. Вампиров не существует.

— Тогда что это за чертовщина такая?

Я не знала, но была решительно настроена выяснить.

— Что тебе о известно о вампирах? — спросила я.

— Брэм Стокер, Энн Райс, Лорел Гамильтон. — Она пожала плечами. — Мне нравятся книги о вампирах.

— И ты называешь себя жрицей вуду.

— Вуду и вампиры — не одно и то же.

— Поверю тебе на слово. — Я хранила молчание, пока мы пробирались по Роял-стрит. — Что объединяет все эти книги?

— Бессмертная нежить. Гробы. Распятия. Укусы в шею.

— Чарли укусили в шею. Зверь.

— Предания говорят, что вампиры способны обращаться в волков.

— Бинго! — прошептала я.

Даже не верилось, что за короткое время, проведенное в Новом Орлеане, я перешла от поисков заплутавшего волка к преследованию зомби и рассуждениям о вампирах. Но опять же — это Новый Орлеан.

Мы добрались до магазина Кассандры.

— У тебя есть какие-нибудь книги? — спросила я.

— О сверхъестественном? — Она открыла дверь и зажгла свет. — Полагаю, найдутся.

Я прошла за Кассандрой через магазин, обогнув змеиную клетку, хотя Лазарь, по-видимому, крепко спал или умер. Но, принимая во внимание его имя, ни одно из этих состояний не казалось мне долговременным.

Кассандра открыла застекленный стеллаж и достала оттуда сначала один, следом второй, а потом и третий огромный фолиант. Взметнув облако пыли, бухнула их на прилавок. Затем наклонилась и сняла еще один том с нижней полки.

— Можем начать с этих.

Я взглянула на часы.

— Не будешь возражать, если я возьму их с собой?

— Торопишься на свидание?

— Что-то вроде того.

— С Рюэллем, — догадалась она.

Предполагалось, что вечером мы с Адамом отправимся на болото. И хотя я уже решила отказаться от этого мероприятия в пользу изучения повадок вампиров, отсюда не следовало, что я не хотела заниматься с Адамом другими делами, как только освобожусь.

Лицо, должно быть, выдало мои намерения, потому что Кассандра нахмурилась.

— Будь осторожна.

— Почему?

— Ты когда-нибудь виделась с ним при свете дня, Диана?

Я открыла рот, снова его закрыла и крепко задумалась.

Черт!

— Это ничего не значит, — уперлась я.

Теперь, когда Кассандра сказала это вслух, я тоже узрела тут некую странность. Однако...

— Если бы Адам хотел причинить мне вред, удобных случаев было предостаточно.

— Возможно, он преследует совсем иную цель.

— И как это понимать? — спросила я.

— Не знаю. Гри-гри еще с тобой?

Я похлопала себя по карману.

— Да.

Потянувшись к витрине у кассового аппарата, она извлекла из нее длинную золотую цепочку.

— А вдруг не повредит, правда?

— Как цепочка может помочь, навредить или сделать что-то еще?

— Распятие издревле отгоняет вампиров.

— Какое распятие? — спросила я, разглядывая причудливое украшение.

— Ну, не совсем распятие. Крест. Сотня крестов.

Она держала у меня перед носом цепочку, звенья которой напоминали по форме крошечные лилии.

— По идее, этот оберег будет еще действеннее, — продолжила Кассандра. — Флер-де-лис — символ Девы Марии и в ряде случаев Троицы. Пригодится каждая мелочь.

Я сомневалась, но в итоге приняла и надела подарок.

— Она предназначена не для шеи, — прошептала Кассандра.

— А для чего?

Кассандра потянула руки вверх и сняла с меня цепь через голову.

— Подними рубашку.

— Что?

— Расслабься. Я к тебе не клеюсь. Хотя будь я лесбиянкой, ты бы определенно мне приглянулась.

— Ты когда-нибудь слышала о цепочке для талии? — спросила Кассандра.

— С моей-то талией? Шутишь?

— Все у тебя в порядке с талией. Поднимай уже рубашку.

«Блестящая» идея украсить свои телеса ювелирным изделием, подчеркнув то, что совершенно не нуждалось в привлечении к себе внимания, шла вразрез со всеми ухищрениями, которые я изучила, будучи дамой крупного телосложения.

— А просто на шее носить нельзя?

— С шеи ее слишком легко сорвать. Защитный амулет полагается прятать.

Подруга казалась такой уверенной, что я сдалась — и правда, что мне известно о защитных амулетах? — и задрала рубашку.

Кассандра быстро застегнула цепочку, и прохладные звенья скользнули по коже. Посмотрев вниз, я с удивлением обнаружила, что цепочка не впивается в плоть, фактически спрятавшись под поясом джинсов. Но я-то знала, что она там находится, и это слегка будоражило.

— Спасибо, — поблагодарила я от чистого сердца. — А что такое флер-де-лис?

— Цветок лилии. Символизирует собой совершенство, свет и жизнь. Опять же, христианский символизм – три лепестка.

— Понятно. У тебя есть компьютер?

Кассандра удивленно моргнула, когда я так резко сменила тему.

— В задней комнате. Зачем он тебе?

— Хочу выяснить, не нашлась ли миссис Бизли. И еще хочу пробить в поисковике фамилию на склепе.

— Ты в этом деле дока, — улыбнулась Кассандра.

Мне бы такую уверенность. Я никогда не находила ничего из того, что искала. Но, как сказал привидевшийся мне Саймон, я должна верить. После этого вечера я поверила, еще как поверила. Правда, точно не знала, во что.

Но на этот раз я не упущу ни одной детали. Я была твердо намерена обнаружить паранормальную сущность — будь то лу-гару, вампир, зомби или еще кто-нибудь — и предъявить ее миру. Возможно, тогда Саймон обретет покой. А следом, может быть, обрету его и я.

Я прошла за Кассандрой в ее кабинет. Громоздкий, старый и медлительный компьютер, к счастью, работал. Имя Арианы Бизли всплыло среди сегодняшних некрологов.

— «Сердечный приступ, вызванный укусом бродячей собаки», — прочитала я.

— Само собой.

— Ее девичья фамилия Фавро, что объясняет место захоронения.

— Но не объясняет, почему ее так быстро засунули в склеп.

— Что? — переспросила я, подняв взгляд от экрана.

— Не знаю, как у вас, а здесь на похороны уходит несколько дней. И это в том случае, если нет подозрительных обстоятельств, которые гарантируют вмешательство полиции и вскрытие.

— Верно, — нахмурилась я. — Ты видела на ней следы укусов?

— Не больше, чем у Чарли.

— Странно, но, думаю, все сходится.

— Что сходится?

— Они были убиты одинаково.

— Таинственный зверь ранит человека, — пробормотала Кассандра. — Потом упомянутая рана загадочным образом исчезает, труп поднимается и совершает небольшую прогулку. И что это означает?

— Как только выясню, сразу дам знать.

Я взяла книги и отправилась в особняк.

Я и сама не подозревала, как сильно хотела, чтобы Адам ждал моего появления, пока не вошла в дверь и не увидела пустой дом.

Не привыкай к нему, Диана. Тебе придется уехать, и он не попросит тебя остаться.

Я сделала себе кофе и бутерброд с арахисовым маслом — если вам показалось, что с таким рационом от меня скоро ничего не останется, то вы весьма далеки от истины, — затем уселась на спальный мешок и начала читать.

К сожалению, сегодняшние события так меня утомили, что я сдалась и заснула, а спросонья снова засела за книги и корпела над ними весь день напролет и большую часть вечера.

Фолианты были старинными и стоили целое состояние, а также содержали в себе уйму полезных сведений.

— Распятие, святая вода, святое причастие, — бубнила я.

Сплошные христианские артефакты, что весьма необычно, если учитывать, что летающие и кровососущие демоны ночи в легендах появились задолго до христианства, да и бытовали в верованиях народов всего мира.

— Как люди защищали себя в прошлом, до рождества Христова?

Солнечный свет, соль и...

— Чеснок.

Разумеется.

— Растение из семейства лилейных. — Я пощупала звенья цепочки на талии, все больше радуясь ее наличию.

Продолжая читать, я съела очередной бутерброд с арахисовым маслом, запив его лошадиной дозой кофе. До крайности взбудораженная, я безостановочно бормотала себе под нос.

— Фотографировать их не составляет труда…

В этом был смысл. Паренек из фотоателье утверждал, что оборотней нельзя сфотографировать. Но с другой стороны, что именно я видела на болоте? Бог его знает.

— Однако отражение в зеркале — совсем другое дело, — прочитала я и подумала о раздражающем отсутствии зеркал в домике Адама.

Неужели я действительно верю, что мужчина, с которым я спала, — вампир?

— Нет.

Собственный голос действовал мне на нервы. Но лучше уж он, чем тишина, противостоящая гулкой сумятице в голове.

— Как же мне убедиться, что я имею дело с вампиром?

Заметив краем глаза какую-то тень, я ахнула и так резко повернула голову, что хрустнула шея. Адам стоял, привалившись к стене.

— Думаешь, я вампир, cher?

Я глянула на дверь — все еще заперта. Посмотрела на окна — разбиты, но закрыты. Как же Адам умудрился попасть внутрь совершенно бесшумно?

Я не была уверена, что хочу это знать. Окажись он вампиром, всадила бы я ему кол в сердце?

— Ну, — протянул он, — ты и вправду думаешь, что я вампир?

И хотя логичнее было бы ответить «Нет, конечно!», я огрызнулась:

— И сколько ты уже здесь торчишь?

Адам оттолкнулся от стены и подошел ко мне. Его волосы спутались, когда он откинул их назад, а браслет заискрился, поймав лунный свет. На Адаме была бледно-голубая классическая рубашка с коротким рукавом, как всегда нараспашку, а грудь равномерно вздымалась, блестящая от пота — зрелище, в общем-то, непривлекательное, но не в тот момент. Добавьте сюда поношенные джинсы и босые ноги... Я так его хотела, что не могла трезво мыслить.

Он остановился прямо передо мной. Мне открылся замечательный вид на его ширинку, которая тоже выглядела очень неплохо. А так как мне хотелось наклониться вперед и зубами расстегнуть молнию, я встала. При этом грудью задела его грудь, и Адам притянул меня к себе.

— Думаешь, я вампир, Диана? — опять спросил он.

Должно было прозвучать как шутка, над которой мы бы посмеялись. Но смешно почему-то не было.

Его пальцы больно впивались в кожу, а возбужденный член прижимался к моему животу. Пронзительный взгляд голубых глаз Адама, казалось, проникал прямо в мои мысли.

— А это так? — прошептала я.

— Нет.

Слово прозвучало на французский манер. В последовавшем за этим поцелуе тоже было много французского.

Адам давал мне все богатство вкуса и ноль калорий. Только позже я осознала, что проверяла остроту его зубов. Не уверена, что сделала бы, если бы обнаружила клыки.

Мы снова неистово срывали друг с друга одежду. Мой топ полетел в одну сторону, бюстгальтер — в другую, а рубашка Адама соскользнула с плеч и упала на пол. И почему каждый раз, когда мы оказывались рядом, притяжение становилось сильнее нас?

Я вся горела, едва держась на ногах, и отчаянно нуждалась в разрядке, которую не получила бы от поцелуя. И тут Адам припер меня к стенке. Откуда он знал, что у меня подгибались колени?

Я одобрительно забормотала, обвивая руками его шею, пока он водил ладонями по моему телу от грудей вниз к бедрам.

Он начал было расстегивать мои джинсы, потом остановился и отступил на шаг, лишив меня своих рук и рта. Я чуть было не упала.

— Что это? — Из-за пояса джинсов выпала цепочка с лилиями.

Блин.

— Я только сегодня это купила.

Он перестал пристально рассматривать украшение.

— Зачем?

— Защита.

— От вампиров? — Губы Адама изогнулись. — Их не существует, cher.

— Тогда почему я видела в городе Чарли?

Рот Адама превратился в тонкую линию.

— Мертвого Чарли?

— Уже не мертвого. А может, он опять умер. Он взорвался шаром огня.

Адам выглянул в окно, затем снова посмотрел на меня.

— Ничего не понимаю.

— Я видела Чарли, гналась за ним до кладбища Святого Людовика номер один….

— Ты что, с ума сошла? Никогда не ходи туда одна.

Я была не одна, но это неважно.

— Чарли выпустил из склепа женщину. Согласно некрологу, она умерла два дня назад, но вчера вечером довольно бойко передвигалась на своих двоих.

— Никого не хоронят так быстро.

— И это все, что ты можешь сказать?

Адам прикоснулся к моему лбу. Я оттолкнула его руку.

— Меня не лихорадит и с ума я не сошла.

— Ты видела, как Чарли шел вместе с покойницей, а потом они взорвались.

Ну ладно, согласна, звучит действительно безумно…

— И ты думаешь, что они вампиры? — уточнил Адам.

— Может быть. Кассандра сказала, что они не зомби.

— И кто же, черт возьми, эта Кассандра?

— Жрица вуду.

На несколько секунд Адам задержал на мне пытливый взгляд.

— Да уж, тебе некогда было скучать.

И почему в его тоне я расслышала угрозу?

Да потому что в придачу к чрезмерной подозрительности я была еще и сумасшедшей. Что ж, эти два качества прекрасно сочетались между собой — прямо как сосиски с бобами.

— Ты мне не веришь, — подвела я итог.

— Неважно, чему верю я. Во что веришь ты?

— Уже и не знаю.

Он убрал волосы с моей щеки, и на сей раз я не отшатнулась.

— Новый Орлеан кого угодно напугает. Здесь куча призраков — никуда не денешься. Но то, о чем ты говоришь… — Он покачал головой. — Не думаю, что старая маленькая цепочка тебя защитит.

Я вздернула подбородок.

— У тебя есть идея получше?

— Нет. — Его пристальный взгляд опустился ниже. — Мне нравится эта.

И совершенно неожиданно Адам опустился на колени и стащил с меня джинсы. Его дыхание коснулось оголенной кожи моих теплых и зазывных бедер. За джинсами на пол последовали и трусики.

— Ты бы мне сказал, будь ты вампиром? — спросила я.

— Что? — Взгляд Адама был рассеянным, а губы — все еще припухшими от поцелуев.

То, что он, такой красивый, взъерошенный и возбужденный, стоял на коленях у моих ног, породило в голове кучу всяких мыслей. И все же я смогла выдавить:

— Ты бы мне сказал, если бы был вампиром?

— Конечно, нет, cher.

Наклонившись вперед, он прижался ртом к цепочке со звеньями из лилий и моему животу и начал посасывать. Кожа, металл, язык и зубы — ощущения были непередаваемые.

Если он вампир... Разве он бы не загорелся? Или рассыпался в прах? Завыл бы? Закричал? Убежал?

Но ничего такого не произошло. Зато Адам сделал много всего другого.

Цепочка — одновременно и горячая и влажная, и прохладная и сухая — выскользнула из его рта, и Адам снова меня поцеловал. Теперь уже ниже.

У меня подогнулись ноги, и он обхватил мои бедра своими большими руками, пригвоздив к стене, в то же время выделывая языком невероятные вещи.

Может, он и вампир, но какая, на хрен, разница?

Мои пальцы запутались в его волосах, притягивая ближе, подгоняя. Как язык мог быть одновременно таким твердым и мягким, дерзким и робким? Каждый раз, когда я приближалась к оргазму, Адам отступал как раз настолько, что я не кончала, с каждым прикосновением подводя меня ближе и ближе к грани.

— Думаю, с тебя достаточно.

Я распахнула глаза — Адам стоял прямо передо мной.

— Нет. — Я протянула ему руку, и он потащил меня к спальному мешку.

— Мы еще не закончили. — Адам легонько меня толкнул, и я упала на покрывало.

Пока он возвышался надо мной в слабом лунном свете, я запоминала все неровности и изгибы его тела — дыхание учащалось от одного вида.

Он последовал за мной вниз, убрав выбившуюся из прически прядь волос с моей груди.

— Когда ты кончаешь, я от одного вида едва не кончаю сам.

Я не знала, что сказать, поэтому промолчала.

— Ты такая настоящая. — Он положил ладонь мне на грудь — темная кожа на светлой — и нажимал до тех пор, пока я не оказалась на спине. — Такая теплая, мягкая и...

Он замолчал, глубоко вдохнул и признался:

— Я не могу спать по ночам, потому что мечтаю быть в тебе.

И одним быстрым движением он накрыл мое тело и скользнул внутрь. Я закусила губу, чтобы не застонать от удовольствия и не поставить себя в неловкое положение.

— Ты такая тесная. — Адам коснулся лбом моего лба, изо всех сил пытаясь сдерживаться.

— Извини.

— Нет. — Он усмехнулся, овеяв мою щеку легким дыханием. — Это хорошо, очень хорошо.

Я попыталась расслабиться, но не могла не двигаться. Мне надо было ощущать трение. Мои бедра жили собственной жизнью, подаваясь навстречу Адаму.

Одной рукой он обхватил мою грудь и прижал большой палец к коже.

— Я чувствую, как бьется твое сердце. — Казалось, в его глазах отразилась неполная луна, меняющая цвет с серебристо-серого на бледно-голубой. — От этого мне хочется делать с тобой всякие гадкие вещи.

— Просто трахни меня. — Я сжала его член. — Прямо сейчас.

Я тоже чувствовала его сердцебиение — в совершенно другом месте. Давление, ритм, а потом шлеп-шлеп-шлеп — и я разлетелась на тысячу кусочков.

Когда я снова обрела способность нормально видеть и дышать, мы легли рядом и Адам стал выписывать пальцем узоры у меня на животе и груди.

— Ты по-прежнему хочешь найти волка, которого здесь нет?

— Ты ужасно гостеприимен для человека, который не верит, что мы что-то найдем.

— Cher, я буду настолько же гостеприимным, насколько будешь ты.

Я ущипнула его за руку, и Адам рассмеялся. И от этого смеха стало так тепло и уютно прямо где-то над цепочкой на животе. Приятное чувство. Слишком приятное.

Я взяла его за руку, намереваясь ее оттолкнуть, но что-то мелькнуло в его взгляде — что-то, похожее на боль. Поэтому вместо того чтобы отпустить руку Адама, я сжала ее крепче.

— Конечно же, волка там нет, — резко ответила я.

Адам приподнял брови.

— Уже почти полнолуние. А он появляется под ущербной луной, - пояснила я.

Если бы я не держала его руку, то не почувствовала бы, как Адам слегка вздрогнул от удивления.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Адам, я умею читать газеты.

На его лице появилось странное выражение.

— Что случилось?

— Меня уже очень давно не называли по имени.

— Почему?

— Я не особо общаюсь с людьми.

Я сжала его пальцы.

— Почему я?

Его губы изогнулись в улыбке.

— А почему нет?

Ну, это было лестно слышать.

Внезапно я вспомнила, что хотела спросить.

— Когда я уходила из твоего дома, я… э-э-э, побродила немного вокруг.

— М-м-м, — ответил Адам, потерев большим пальцем мою ладонь. Было трудно о чем-либо думать, когда он это делал.

— Кажется, ты собирался что-то посадить под окном спальни.

— Правда? — Его лицо, как и голос, было бесстрастным.

— Мне просто интересно, что именно.

— А ты прямо такой садовод, cher? Никогда бы не подумал.

А что я ожидала услышать? «Там остались волчьи следы, а так как я прячу волка, то не хотел, чтобы ты их увидела». Ага, конечно.

И почему я не спросила его прямо? Из-за этих зомби Адам и так уже считает меня ненормальной. А если я начну говорить о своем восставшем из могилы муже, вымышленном черном волке и неведомых следах, то он развернется и просто уйдет навсегда. А к этому я пока не готова.

— Хочешь подождать и обследовать болото при ущербной луне? — спросил он.

— Не знаю.

Свободной рукой Адам играл с цепочкой на моей талии. По крайней мере он спокойно к ней прикасался, не загораясь.

Он притянул меня к себе так, что спиной я касалась его груди, и это настолько меня потрясло, что я ничуть не возразила. Его дыхание щекотало волосы, рука покоилась на моем бедре, и я уплыла на облаке блаженства и усталости.

Прежде чем провалиться в сон, я услышала, как Адам прошептал:

— Лучше бы ты надела серебряную цепочку. Знаешь, одним выстрелом двух зайцев...

Я усиленно пыталась не заснуть и вникнуть в смысл сказанного.

Серебро. Это что, намек? Или предупреждение?

Но на расспросы не осталось сил, и я провалилась в сон.