VI. ИНИЦИАЛЬНОЕ ПОЗНАНИЕ (Познание посвящения)

Мы говорили о различных состояния сознания, которые возможно развить из сил человеческой души. И то, что мы называем инициальным познанием или познанием посвящения зависит от различных сознаний, посредством которых и создаются познания о мире.

Теперь представим себе как человек может находиться в связи с миром. Подумаем еще раз о том, что для современной цивилизации и всего того, что признает ныне человечество относительно бытия, действенно собственно только одно состояние сознания. Это - состояние бодрственной дневной жизни.

Но можно сказать, что для человека ныне в нашем мировом цикле существуют ведь еще два состояния сознания помимо этого. Однако, прежде всего, они не могут рассматриваться как непосредственно руководящие для какого либо познания. Это - состояние сновидческого сознания, в котором человек ныне переживает лишь отголоски дневной жизни или небольшие отрывки из духовной жизни. Но в обычной жизни сна искажены воспоминания о дневной жизни и прорывы откровения из духовного мира; они настолько утопают в различных образах и символах, что посредством их нельзя получить никакого познания.

Если мы, с помощью инициальной науки желаем ответить себе на вопрос в чем же собственно живет человек, когда ему снится? То ответ представляется такой: Человек, каким он является в обычной жизни, носит в себе во-первых, свое физическое тело, которое ныне видят чувства, которые исследуют такие науки, как анатомия, физиология, биология. Это есть первый член человеческой природы. Всякий полагает, что он его знает, но,- как мы еще увидим - нынче, собственно знают действительно менее всего.

Вторым членом человеческой природы, как точнее о том можно прочесть в моих книгах, именно в "Теософии",- является эфирное тело. Это тонкая организация, которую нельзя видеть глазами; она видима лишь когда человек выработает в себе то первое сознание, о котором я говорил этими днями, что оно может следовать за умершим в годы, следующие за смертью.

Это эфирное или силообразующее тело стоит в еще большей внутренней связи с Космосом, нежели физическое, которое во всей своей организации более самостоятельно.

Затем человек имеет третий член в своей организации, который можно, разумеется, назвать как угодно, но, опираясь на древнюю терминологию, мы называем его астральным телом. Это есть организация, которая не может быть ощутима органами чувств, но также не может быть и воспринята так, как воспринимается эфирное тело.

Если бы мы захотели ощутить астральное тело всеми теми познавательными силами, которыми воспринимаем внешнюю, ныне лицезримую природу, а также и описанными мною как силы следующего высшего сознания, с которыми мы следуем за умершими,- то ощутили бы там, где находится астральное тело человека, ни что иное, как пустоту, небытие.

Таким образом, можно сказать: человек носит в себе свое физическое тело, чувственно воспринимаемое. Человек носит в себе свое эфирное тело, воспринимаемое имагинативно; оно ощутимо посредством тех сил, которые мы можем приобрести описанным образом посредством медитации и концентрации.

Но подходя к человеку со всеми этими силами, мы от его астрального тела воспринимаем только пространственное ничто, пустоту, со всех сторон закрытую, которая вставлена в пространство. Лишь когда мы, как я это описал, приходим к опустошенному по отношению к чувственному миру - бодрственному сознанию и, следовательно, можем противопоставить себя миру в полностью бодрственном состоянии, но притом ничего чувственного не воспринимая, причем также и мышление и воспоминания наши будут молчать, хотя мы все же будем ощущать мир,- тогда эта пустота наполняется. И мы знаем, что в этой пустоте имеем первое духовное в себе астральное тело человека.

Следующим членом человеческой организации является собственное «Я». Это «Я» мы воспринимаем только когда все далее и далее развивается пустое сознание.

У спящего сновидца имеется отделенное от него, лежащее в кровати физическое тело и эфирное (или силообразующие тело); отделенными от них в духовном мире находятся астральное тело и «Я». Но воспринимать мы ведь не можем астральным телом и «Я», имея только обычное сознание. Чем воспринимаем мы внешние впечатления обыкновенного мира. Переживаемые между рождением и смертью? Тем, что имеем глаза в физическом теле, имеем уши. Но таким, каков человек нынче в эволюции миров, он в обычной жизни не имеет никаких соответствующих органов, глаз и ушей в астральном теле или в «Я». Он выходит, следовательно, из своего физического и эфирного тала в сон как раз так, будто имел бы на себе физическое тело в физическом мире, но не имел глаз и ушей, так что было бы темно и немо вокруг него. Но дело обстоит не так, чтобы астральное тело и это «Я» должны были бы всегда оставаться без глаз и ушей,- естественно имея в виду душевные. Именно вследствие того душевного разделения, о котором я говорил в моих книгах, в астральное тело и в организацию «Я» могут внедриться органы, душевные глаза, душевные уши и т.д. Человек может посредством тренировки и упражнений, достигнуть этого. И тогда для него возможно посредством инициального наблюдения глядеть в духовный мир. Он выходит из своего физического и эфирного тела и видит духовное, так как в своем физическом и эфирном теле он видит физическое и также, в известном смысле, эфирное. Это имеет место у человека, который посвящен.

Но каким образом происходит это у обыкновенного сновидца?

Представьте себе совершенно ясно, что бывает при засыпании, физическое тело и эфирное остаются лежать в кровати. Астральное тело и организация «Я» выделяются. В тот момент, когда выхождение имеет место, в астральном теле существует еще полная совибрация с физическим и эфирным телом. Оно проделало совместно все то, что глаза, уши, воля, в их внутренней деятельности исполняли в движении физического и эфирного тела с утра до вечера. Астральное тело и «Я» проделали все это вместе. Теперь они выделяются, и в то время, как вибрируют еще эти переживания, они сталкиваются с духовным миром, который повсюду вокруг. Наступает хаотическое, беспорядочное взаимодействие между деятельностью духовного мира и тем, что еще звучит в астральном теле. Наступает хаос.

Человек находится во всем этом и познает это. На него производит впечатление то, что он захватил с собою и еще звучит. Оно становится сном.

Но вы ведь понимаете, что относительно действительности тут много сказать нечего. Как же это у посвященного?

Посвященный в состоянии, когда выходит из тела, подавить сейчас же все то, что тут осталось в отзвуках физического мира и эфирного. Следовательно, он подавляет то, что исходит из физического и эфирного тела.

Кроме того, он имеет возможность, посредством медитации и концентрации, а также развития пустого (по отношению к чувственному) сознания иметь душевные глаза, душевные уши. Он теперь воспринимает не то, что происходит в нем, но что происходит вне его в духовном мире. Вместо снов приходят восприятия духовного мира. Так что можно сказать: сновидческое сознание есть хаотическая противоположность духовных восприятий.

Таким образом, посвященный, образовав на первой ступени внутренние астральные органы,- астральное зрение, астральное слышание, находится затем уже постоянно в состоянии известного рода борьбы, состоящей в том, чтобы подавлять эти воспоминания и отзвуки физического и эфирного тела.

Необходимо беспрерывно бороться, когда входишь в имагинативный мир, в лицезрение духовного; беспрестанно бороться за то, чтобы они получили свое значение. Здесь получается беспрестанная как бы взаимная игра между тем, что желает стать сновидческим и обмануть нас и тем, что представляет действительность духовного мира.

Эту борьбу научается познавать готовящийся к посвящению. Он знает, как в тот момент, когда он, познавая, желает перенестись в духовный мир,- выступают все снова и снова отголоски физического мира; появляется нечто мешающее перед чистыми образами духовного мира. И только терпение и выдержка могут победить то, что выступает тут как сильная внутренняя борьба.

Легкомысленно удовлетворившись тем, что сознание заполняется духовными образами, можно погрузиться в снах в воображаемый мир, вместо того, чтобы войти в мир духовной действительности. Для готовящегося к посвящению необходима исключительная, тщательная внутренняя выдержка.

Обдумайте только, чего все это требует. Когда мы говорим о путях в духовный мир, о духовном исследовании - особенное внимание должно обратить именно на такие вещи.

С одной стороны необходимо,- если мы хотим подойти к духовному миру,- иметь действительное одухотворение действительный энтузиазм для проникновения в духовный мир. Внутренняя распущенность и безразличие, внутренняя вялость препятствуют этому. Таким образом, необходимо иметь правильную внутреннюю подвижность, активность.

С другой стороны, это приводит к возможности фантастического воображения.

Итак, должно иметь способность, могущую вознести нас к наивысшим высотам фантазии, если бы мы предались ей; и должно соединить трезвый дух с тем, что является внутренней активностью, внутренней подвижностью.

Посвященному надобно иметь и то и другое. Нехорошо распускать себя. Нехорошо также по-филистерски держать себя в руках посредством своего интеллекта. Надобно гармонично сочетать одно с другим; с одной стороны иметь способность, так сказать, стать настоящим сновидцом, и, с другой, иметь одновременно всегда возможность не становиться им. В Status nascendi* (* Status nascendi - состояние в момент образования) необходимо иметь в душе возможность подняться в подвижно-фантастическое, но в то же время держать себя во внутренней устойчивости; иметь способность становиться поэтом, богатым фантазией и, одновременно, иметь способность не подаваться ему (поэту). При желании познавать надо, так сказать, в каждое мгновение иметь возможность создать драму, лирическое стихотворение, но и уметь также остановиться на этом пути, идущим в фантазию, и придерживаться тех сил, которые имеют свое значение лишь в самой трезвой жизни. Тогда мы не уходим в фантазию, а в духовную действительность.

При таком внутреннем душевном состоянии приходит невероятно много с настоящим духовным зрением. Вследствие этого получается, что, обращая разумеющий взгляд на сновидческое сознание, выводящее хаотические образы из духовного мира,- мы знаем, с другой стороны, что все напряжение личности должно быть направлено к той силе души, которая обычно лишь дремлет.

Тогда мы получаем представление о том, что значит войти в духовный мир. Говорю: сновидческое сознание выявляет духовное. Это могло бы показаться в противоречии с тем, что сновидческое сознание выводит также образы из жизни тела. Но ведь тело не является просто телесным: оно повсюду пронизано духовностью, и когда кому либо снится великолепный вкусный обед, стоящий перед ним, к которому он во сне приступает, несмотря на то, что не имеет в кармане и десятой доли денег на уплату,- то это означает следующее: действительно духовное астральное содержание пищеварительных органов представляется перед нами в образе символа -обеда. Во сне всегда есть дух, хотя бы это и был дух, сидящий в теле. Сон выводит духовное, но именно очень часто духовное, которое находится в телесном. Это нужно признать.

Когда, например, нам снятся змеи, то это символизируется пищеварительные органы в своих извивах или головные кровеносные сосуды.

Надо уметь проникать в эти тайны. Лишь приступая посредством инициальной науки к духовному исследованию, принимая в соображение все это, также и в интимнейшем смысле, можно получить представление о чрезвычайно субтильном* (*субтильном - тонком) и интимном, что проявляется в душе человека.

Возрасты как органы восприятия

Третье состояние, котором нынче проходит человек в обычной жизни, есть состояние сна без сновидений.

1. Бодрственная дневная жизнь.

2. Сновидческое сознание: хаотический противообраз духовной сущности.

3. Сон без сновидений.

Выясним себе, каким является человек в состоянии сна без сновидений. В постели лежит физическое и эфирное тело. Вне их находится астральное тело и организация «Я». Отзвуки, воспоминания из физического и эфирного тела прекратились. Человек находится только в своем «Я» и астральном теле в духовном мире. Но он не имеет никакого органа, воспринимать ничего не может. Все вокруг него - мрак. Он спит. Это и есть бытие сна; жизнь в «Я» и в астральном теле, без восприятия богатого, могущественного мира, находящегося вокруг. Представим себе слепого. Всех красок и форм, воспринимаемых вокруг нас посредством глаз, для него нет. Он спит для красок и форм.

Мы не можем спать вообще; мы спим лишь для чего-либо.

Теперь представьте себе человека, который находится в своем астральном теле и своем «Я», но в котором нет никаких органов. Он спит для всего духовного. Таким человек находится в состоянии - сна без сновидений.

Смыслом медитации и концентрации является ввести духовные глаза и уши в это астральное тело и организацию «Я»; тогда человек начинает воспринимать и видеть то, что имеется тут в богатой мере, духовно. Воспринимают духовно как раз тем сознанием, которое в обычном сознании мир просыпает. Это нужно внутренне установить посредством медитации и концентрации. То неорганизованное, которое мы обычно носим в себе, необходимо организовать. Тогда мы можем глядеть в духовный мир. И тогда получается, что мы находимся в этом духовном мире так же, как посредством глаз и ушей обычно находимся в физическом мире. Это именно и является настоящим реальным инициальным познанием. Путем внешних мер мы можем сделать человека способным видеть духовное. Он станет к тому способным, только действительно организовав свое внутреннее, обычно пребывающее неорганизованным.

Мы знаем, что во все времена человеческого развития существовало стремление привести определенных людей к посвящению. Это стремление претерпело известный перерыв лишь в совершенно грубо материалистическую эпоху, от 15-го столетия до нашей современности. В это время люди забыли, так сказать, о том, что такое есть настоящее посвящение. Они захотели все то, что желали знать, достигнуть без посвящения и вследствие этого постепенно приобрели веру будто их касается собственно лишь физический мир.

Но что такое этот физический мир в действительности? Мы не можем познать его, если будем исследовать его только как физический мир. Познать его возможно, ощутив также и его дух, который он всегда имеет в себе. Человечество должно снова достигнуть этого.

Смысл великой поворотной точки нашего времени заключается в том, что мир показывает нам образ разрушения и хаотического становления. Однако для взора проницательного в этом ужасном неистовстве человеческих страстей, все затемняющих и в конце концов желающих привести все в упадок,- открывается стремление духовных сил, стоящих позади, стремление ввести человека в новую духовность.

Прислушиваться к этому голосу духа, звук которого проникает в наше материалистическое бытие, собственно и состоят предначертания антропософического духоведения.

Я говорил, что во все времена существовало стремление развивать человеческую организацию таким образом, чтобы она могла глядеть в духовный мир. Но существовали различные условия. Оглядываясь на очень древние времена человеческого развития, на времена, какие мы описали как халдейские, и до известной степени даже на такие, к которым принадлежал Брунетто Латини,- мы находим, что люди не были настолько сросшимся со своим физическим и эфирным телом, как сегодня, нынче ведь люди совершенно устойчиво находятся в своем физическом и эфирном теле Они находятся в них, ибо так воспитываются. И как же люди будут общаться с духами, если зачастую они уже перед сменою зубов должны учиться читать и писать. Чтение и письмо были изобретены лишь с течением человеческого развития и происходят из физических условий,- этого ангелы не могут, духи не могут. И если мы все свое человеческое существо направим на то, что изобретено только в физическом мире, тогда нам, конечно, будет тяжко выходить из того, что есть физическое и эфирное тело.

В известном смысле наше время гордится тем, что управляет культурой таким образом, что человек никак не может передать чего-либо, если разлучится со своим физическим и эфирным телом. Я не хочу поносить культуру, и не хочу ее критиковать. Она должна быть такой, какова она есть. К этому она должна была прийти и я еще буду говорить о том, что это означает. Но дело обстоит именно так.

В древние времена астральное тело и «Я» при дневном бодрствовании также были гораздо самостоятельнее по отношению физического и эфирного тела, нежели сегодня. Вследствие этого и посвященные зависели от того, что мы от природы имели такую самостоятельность. Во всяком случае, в древние времена человеческого развития почти каждый мог быть посвящен в мистериях. Из человечества можно было взять каждого. Но так было лишь в древнейшие времена приблизительно во времена первобытной индийской культуры и первобытной персидской.

Затем наступили времена, когда уже отмечали тех людей к посвящению, которые легко выходили из своего физического и эфирного тела и имели относительно большую самостоятельность для «Я» и для астрального тела. Таким образом, зависели от известных условий.

Это не мешало тому, что в посвящении старались подвинуть каждого настолько, насколько только он мог быть подвинут. Так и делали. Но результат, который превосходил известную меру, зависел во многом от того, был ли ученик свободнее или связаннее в самостоятельности своего «Я» и своего астрального тела. Существовала и зависимость человека от природного предрасположения.

Обстоит это так, вследствие того, что раз человек поставлен в мир, то должен известным образом зависеть от него, пока находится между рождением и смертью.

Но вы можете поставить вопрос, подпадает ли человек также и сегодня подобной зависимости. В известном смысле,- да. И так как в этих докладах я хотел бы совершенно ясно, исчерпывающе говорить о путях в духовный мир, о путях, которые суть правильны, и о тех, которые являются ложными,- то желал бы также представить перед вами зависимости, которые нынче имеются при посвящении. Все это должно быть ясно перед душою.

Видите ли, древний человек более зависел от своих природных способностей, когда становился посвященным. Человек современный также может быть собственно приведен к посвящению и это верно уже потому, что мы всегда можем организовать посредством соответствующей душевной тренировки астральное тело и организацию «Я» так, что они смогут глядеть в духовный мир, иметь духовное восприятие.

Что же касается полноты и совершенства этих ощущений, то мы сегодня зависимы еще от кое-чего. Сюда примешивается нечто очень тонкое и интимное, и я прошу вас не делать сейчас же окончательного суждения относительно того, о чем буду говорить, а повременить, пока содержание следующих докладов проникнет в вас. Ибо то, о чем я имею сказать вам, я могу характеризовать только последовательно.

Ныне в посвящении мы зависим в определенном смысле именно от своего возраста. Предположим, говоря конкретно, что мы достигли, примерно, 37-ми лет, когда наступает посвящение. Следовательно, мы прожили жизнь от рождения до 37 лет и затем предполагаем жить еще далее. Теперь применяются нам метод при руководстве или при свободном ученичестве пользуясь литературным руководством, правила медитации, концентрации или иной душевной тренировки. И вследствие того, что мы углубляемся медитативно в определенное мысле-содержание, мы, прежде всего, все снова и снова получаем способность взирать обратно на свою земную жизнь. Мы получаем представленной как бы в своеобразной картины нашу земную жизнь.

Итак, мы достигли 37-летнего возраста. Подобно тому, как мы обычно смотрим и видим в комнате людей в первом и во втором ряду, а затем стол и за ним стену, и как при этом все в перспективе имеется одновременно,- также на определенной ступени посвящения мы взираем внутрь времени. Это так, как если бы пробег времени был пространственным. Мы вглядываемся в него именно таким образом. Мы видим там, что достигли 37-летнего возраста: вот это пережили в 36 лет, другое - в 35 лет. И так далее, до рождения. Взираем в это, имея его в своеобразной картине черед глазами.

Но допустите теперь, что на известной ступени посвящения мы действительно обозреваем этот пройденный путь, тогда мы, достигнув 37 лет, сможем глядеть обратно на то время, которое прожили со времени своего рождения приблизительно до 7 года, до смены зубов. Мы взираем на это давнее.

Затем будем глядеть на время, прожитое от 7 лет до 14-ти, до половой зрелости. Далее, на пути пережитое от 14 до 21 года, и будем видеть там бывшее. И можем глядеть обратно на остальную жизнь, которую пережили до своих 37 лет.

Мы можем все это увидеть,- хотел бы я сказать,- во временно-пространственной перспективе. Если к этому смотрению в перспективу времени и пространства присоединить сознание, проистекающее из бодрственного пустого (по отношению, к чувственному миру) состояния сознания,- то нас пронижет известная сила видения. Мы будем инспирированы. Но, видите ли, мы становимся теперь инспирированными различнейшим образом. Мы замечаем следующее: то, что пережили как жизнь между рождением и 7-м годом, инспирирует нас иначе, ставит нам нечто другое перед душою, нежели то, что мы пережили от 14 до 21 года, и вновь также позднейшее. Каждый такой жизненный возраст дает иную силу заглянуть в иное.

Но ведь мы можем также стать и старше 37 лет. Можем достичь 63, 64 лет. Тогда мы пересматриваем также и позднейшие жизненные эпохи. Нам представляется довольно своеобразно жизненная эпоха между 21 и 42 годом жизни. Затем снова все расчленяется. Мы получаем ясные различия в том, что видим от 42 до 49 года; от 49 до 56 года; и вновь в том, что видим от 56 до 63 года. И взираем обратно на эти ясные дифференциации. Но ведь это и есть - мы сами. Мы являемся этим духовно в своей земной жизни. И если будем инспирированы для всего этого, то все, что носим в себе, даст нам различные инспирации: мы носим в себе свое детство до 7 лет, это дает нам иную инспирацию, нежели детство, которое имеем от 14 до 21 года. Но том, что мы носим в себе от 14 до 21 года, как молодое девичье или юношеское время, также сказать нельзя. Оно приносит несколько иную инспирацию. Затем наступает несколько иная инспирация для того, что мы носим в себе между 41 и 42 годом, и снова приходит достаточно дифференцированные силы, которые исходят из высших возрастов жизни.

Допустите, что мы приобрели способности всматриваться обратно в собственные переживания и еще приобрели инспирацию пустого сознания. Так что снова погасили сознание и силы становятся действенными; мы не взираем более на новые глаза, но смотрим сквозь глаза. И допустите, что посредством инспирации мы проникли так далеко, что более не видим эпох своей жизни с их фактами, но видим и слышим посредством этих эпох жизни один раз через эпоху жизни между 7 и 14 годом, другой - через эпоху между 49 и 56 годом, слышим и видим через них, как слышим и видим через мир. В нем мы пользуемся глазами и ушами. В мире инспираций мы пользуемся тем, что дает нам силу из годов жизни от 7 до 14 лет, или тем, что приносит силу из годов жизни от 42 до 49 лет. Там возрасты жизни становятся дифференцированными органами понимания.

Следовательно, мы в известном смысле нынче зависим от своего возраста. Мы вполне можем говорить в 37 лет как посвященные, но будем говорить иначе в 63 года, ибо тут мы образовали уже и другие органы. Итак, возрасты жизни суть органы.

Допустим теперь, что мы желаем, исходя не из книг, а из инспирированного познания, обрисовать личность, подобную Брунетто Латини, Аланус аб Инсулис.- Выбираю близлежащие примеры, ибо они занимали нас в последние дни. Если пробуем охарактеризовать их, имея 37 лет от роду, мы узнаем о них следующее: они находятся тут, в духовном мире. В живом сновидческом сознании мы можем беседовать с ними, конечно, говоря несколько Cum grano salis* (*Cum grano salis - с известной оговоркой), так, как говорим с физическими людьми. Это действительно верно.

Но особенность заключается в том, что они могут разъяснить нам что-либо на языке духовной жизни именно нечто из того, что теперь, в это мгновение, они приобрели в мудрости, во внутренней духовности. Оказывается, мы можем многое, многое узнать от них. Но должны слышать это и принимать на веру от этих духов.

Да, мои уважаемые слушатели, мы уже верим в это. Ибо, в конце концов, ведь не мелочь,- скажем,- стоять перед Брунетто Латини в духовном мире, когда сделаны необходимые к тому приготовления, мы имеем возможность различать: бессмысленное ли видение сна перед нами, или духовная действительность. Следовательно, является уже возможным, так сказать, дать нечто из того, что приходит к нам через эти сообщения.

Но допустим, что мы говорили бы с Брунотто Латини в духовном мире, снова выражаясь Cum grano salis. Не должно представлять себе этого так, как если бы мы тут в зале беседовали, но можно определить это таким образом: мы беседовали бы, имея 37 лет, с Брунетто Латини. Он сообщил бы нам о многом. И мы получили бы стремление узнать об этом точнее, знать вернее. Он сказал бы нам: "Мы находимся теперь в 20-м столетии, но тут я должен был бы идти с тобою обратно через 19, 18 столетия до моего века. Мы должны были бы совершить этот путь и стать там, где стоял я, когда был учителем Данте. И далее: Ты должен стать еще немного старше, если желаешь совершить со мною этот путь; должен несколько перешагнуть за настоящий возраст, и можешь знать все, можешь стать глубоко инициированным, но пойти вместе со мною не можешь. Ты в действительности не можешь своей духовной волей совершить путь обратно".

Видите ли, если мы желаем совершенно беспрепятственно идти с ним обратно в духовном мире, нужно быть старше, нужно, прежде всего, перейти за возраст 42 лет, подойти собственно к 60-му году.

Это вещи, которые показывают вам, как обстоит дело с человеческим существом в глубоком смысле и какое это имеет свое значение, когда человек становится стар и когда он еще молод. Лишь обращая свое внимание на такие вещи, можем мы также постичь - я еще буду говорить о том, почему некоторые люда умирают молодыми, а другие стареют в этой или иной земной жизни и т.д.

Звездные сферы, включенные одна в другую

Мы видели насколько человеческая душевная жизнь может расширяться для восприятий духовного мира в сторону человеческого развития, я разъяснил вам, как изменяется - скажем,- общение с таким существом, как Брунетто Латини, находящимся как развоплощенная человеческая душа в духовном мире; как изменяется это общение всегда согласно условиям посвящения, в зависимости от того, смотрим ли мы органами, выработанными в молодости, или теми, которые выработались в старости.

То, что таким образом предстает перед душою как обзор человеком земного мира и его эволюции, может быть дополнено следующим вопросом: как ширится в другом направлении человеческое прозрение, человеческое сознание? Такое направление я хочу указать вам еще сегодня, чтобы в следующие дни вести вас далее.

Когда мы находимся в обычном сознании нашей земной жизни между рождением и смертью, тогда имеем вокруг себя земное окружение. Мы не имели бы более этого чисто-земного окружения вокруг себя, если бы сон не был хаотичным и мы в глубоком сне без сновидений воспринимали свойственное для обычного сознания. Тут имеют место как раз иные ощущения или состояния сознания, а не просто обычные.

Однако можно представить себе следующее: обычное сознание имеет вокруг себя земной мир,- во внутреннее Земли мы ведь не глядим. Следовательно, это есть то, что мы, прежде всего, имеем перед собою в обычном сознании. Все остальное во Вселенной, Солнце, Луна, другие звезды светят в эту сферу. Мы видим, так сказать, космические признаки Солнца и Луны сильнее, у остальных звезд - слабее. Они посылают свои признаки в этот физический мир. И физики были бы сильно удивлены, если бы своим путем - ибо нашим путем они этого не желают,- могли узнать, как и что в действительности выглядит там, где находится Луна или где находится Солнце. Ибо оно так не выглядит, как описано в учебниках астрономии или астрофизики и тому подобных. Это ведь лишь признаки, видимые нами. И по правилу, в обычной жизни, когда перед нами стоит человек, которого желаем узнать и можем беседовать с ним, мы не скажем: То, что тут узнаю о человеке, не есть верное; он должен отойти очень далеко, так чтобы я его едва видел, тогда узнаю его гораздо вернее, тогда опишу его.

Конечно, следствием мировой необходимости, физики могут описывать звезды только на весьма далеком расстоянии. Но расширенное, преображенное сознание переносит нас самих именно в звездные миры. И первое, чему тогда научаемся, это говорить об этих звездных мирах совершенно иначе, нежели мы о них говорим в обычной жизни.

В обычной жизни мы говорим: Я стою и ночью вижу высоко над собою Луну. - Это верно. Мы должны сперва перейти в другое сознание, чтобы говорить иначе. И зачастую это длится долго. Но потом, когда проникаем в другое сознание и может взирать на пережитое от рождения до 7-го года жизни, до смены зубов, отпечатленное затем в инспирации и ставшее внутренней силою зрения,- тогда мы видим вокруг себя другой мир. Обычный же мир бледнеет, становится неясным.

Этот иной мир есть тот, который можно назвать лунною сферою, и теперь, проникая в это познание, мы не говорим: тут я стою, а там находится Луна,- но говорим: Я нахожусь на Луне.

Для нас Луною является все то, что находится в кругу, который она описывает, т.е. все, лежащее в этом шаре. То, что является кругом обращения Луны, есть только самая внешняя граница Луны. Мы переживаем сознание того, что находимся внутри Луны.

Видите ли, находиться там в Луне мог бы уже и ребенок восьми лет, оглядываясь на свои первые семь лет жизни, если бы его можно было посвятить. Он даже мог бы легче всего взирать в эту лунную сферу, ибо не был бы введен в заблуждение последующим. Естественно, его нельзя еще посвятить в восемь лет, но теоретически это вполне возможно.* (* Описание сфер и шаров были пояснены рисунками на доске)

В эту лунную сферу мы, следовательно, смотрим силою того, что дают нам первые семь лет жизни. Вообще дело тут становится совсем, совершенно иным, нежели его описывают обычным сознанием, я хочу пояснить вам это сравнением.

Видите ли, когда нынче биолог изучает эмбрион в последовательном развитии зародыша с первых стадий до позднейших, то изучает этот зародыш в определенной стадии. И на одном месте периферии,- следовательно, на месте, находящемся во вне, имеется утолщение материального. Там находится включенным нечто вроде зерна. Но, хотя мы видим это совершенно ясно через микроскоп, мы не можем и не смеем сказать: что просто зерно, просто эмбрион,- а к нему принадлежит также и то другое, в сфере круга периферии заключенное.

Точно также оно, видите ли, и у Луны и у других звезд. То, что мы там видим, есть просто род зерна, и весь круг, который совершается обращением Луны, принадлежит к Луне. И Земля находится в Дуне. И если бы зерно могло поворачиваться, оно могло бы также двигаться кругом. Но Луна поворачивается и движется кругом.

Древние, знавшие еще нечто об этих вещах, говорили посему не о Луне, а о лунной сфере, и они видели в том, что мы теперь называем Луною, именно только точку самой внешней границы. Она видима каждый день где-либо в ином месте. В продолжении 28 дней мы видим всю границу Лунной сферы.

Эту силу глядеть в то, что является Лунною сферою, когда Земля перед нами бледнеет, мы приобретаем, когда внутренние переживания человека между рождением и седьмым годом жизни становятся инспирирующей силою.

А когда переживания второй жизненной эпохи между сменою зубов и половой зрелостью становятся инспирирующей силою, тогда мы переживаем сферу Меркурия.

Первое переживание исходит из силы, прибывающей от начала жизни до седьмого года; второе - из силы от 7 до 14 года жизни.

Мы ведь находимся опять таки с Землею и внутри Меркурия.

То, что является переживанием Меркурия становится видимым через зрение, которое можно приобрести себе когда проникаешь сознательно назад и взираешь в земные переживания между 7 и 14 годом, достигая половой зрелости и переживая возраст жизни от 14 до 21 года, мы вживаемся в сферу Венеры.

Древние были вовсе не так глупы; они многое знали об этих вещах в своем сновидческом познании, и обозначали планету, в которую вживались, достигая половой зрелости, именем, которое связано с жизнью любви, ибо это начинается в это время.

Затем далее, когда мы, сознательно все отмечая, смотрим обратно на то, что переживаем между 21 и 42 годом жизни, тогда знаем, что находимся внутри солнечной сферы.

Таким образом, отдельные возрасты жизни дают нам, когда, мы преображаем их во внутренние органы, силу расширить сознание во вне, в Космос, расширить его по частям.

Опять таки, это не совсем так, чтобы мы до 42 года жизни не могли узнать что-либо о солнечной сфере. Об этом нам могут сказать существа Меркурия, ибо они уже знают это. Мы же узнаем тогда о том не непосредственно, а, так сказать, посредством сверхчувственного обучения. Но для того, чтобы в собственном сознании пережить нечто на солнечной сфере, чтобы войти в солнечную сферу и в ней переживать,- для этого надобно жить не только между 24 и 42 годом, но надо перейти за 42 год; должно иметь возможность глядеть назад, ибо лишь при этом взгляде открываются тайны.

Когда мы можем глядеть обратно на жизнь до 49 лет,- открываются тайны Марса. Если можем так глядеть на жизнь до 56 года - открываются тайны Юпитера. И совершенно глубоко сокровенные, но дающие невероятные откровения тайны Сатурна, которые, как мы увидим в следующих докладах, так сказать, открывают глубочайшее, лежащее в Космосе,- эти тайны Сатурна открываются, когда мы глядим на то, что совершается от 56 до 63 года.

Из этого, мои уважаемые слушатели, можно видеть, как человек является действительно маленьким миром, микрокосмом. Он связан с тем, чего в обычном сознании Земли сам никогда не узнал бы; но он не мог бы внутреннее построить жизни, устроить ее, если бы лунные силы не действовали бы в нем с рождения до 7 лет. Как они тут действуют, это уже позднее ощущаем, воспринимаем.

Человек не мог бы в себе сделать действенным того, что переживает между своим 7 и 14 годом жизни, если бы в нем не жили тайны Меркурия, и не мог бы в себе иметь действенным того, что действует в нем от 14 до 21 года, когда в человека вливаются, например, могучие созидательные силы искусства, если они кармически в него заложены. Он не мог бы этого переживать, если бы внутренне не был связан со сферою Венеры.

И без своей связи с солнечною сферою он не мог бы между 21 и 42 годом жизни, когда мы выходим из времени учения и входим в полосу служения - подмастерьем - не мог бы развить никакое зрелое, исследовательское понимание мира.

В древние времена также происходила чеканка чего-то подобного. Учеником пребывали до 21 года; становились затем подмастерьем, и лишь позднее мастером. Следовательно, все то, что внутренне должно происходить тут в человеке между 21 и 42 годом жизни, связано с тем, что живет в солнечном бытии, в солнечной сфере. И то, что происходит в увядающем бытии человека между 56 и 63 годом, имеет место потому, что тут сфера Сатурна.

Мы, вместе с Землею, находимся внутри включающихся одна в другую сфер. Семь сфер включены одна в другую и мы в течении жизни врастаем в это включение и связаны с ним. Наша жизнь от рождения до смерти эволюирует - выводится из своего первоисточника в то время, как звездные сферы некоторым образом ведут нас от рождения до смерти. Когда мы приходим к Сатурну, то проделали все, что планетные сферы, т.е. что существа планетных сфер могут для нас в своей благости сделать. Мы получаем тогда, выражаясь в оккультном смысле, свободно движущуюся во Вселенной, подаренную нам жизнь, которая глядит назад на планетарную жизнь с точки зрения посвященного. В известном отношении она может быть независима от того, что в прежних возрастах жизни является еще необходимостью.