Масанов Н. Э. Кочевая цивилизация казахов: основы жизнедеятельности номадного общества. Алматы «Социнвест»—Москва «Горизонт», 1995.—
жүктеу/скачать 2.75 Mb. Pdf көрінісі
|
| Стр. 218:
С. П. Толстое, учитывая в отличие от Б. Я. Владимирцова специфику общественного развития номадов, сформулировал свой вариант концепции феодальных отношений в кочевой среде. Основой последних, полагал он, были отношения собственности на скот, а первичной клеточкой, из которой прорастали феодальные отношения, являлись «саунные отношения», находящие ближайшую аналогию в западноевропейском прекарии, одном из элементов классической модели феодализма (Толстов, 1934. С. 188—189). С теми или иными оговорками концепцию феодальных отношений в кочевой среде поддержал и целый ряд других исследователей (Козь-мин, 1934; Асфендиаров, 1935; Чулошников, 1936; Вяткнн 1941 и др.). В послевоенное время началась и продолжала углубляться поляризация между точкой зрения о господствующей роли отношений собственности на землю в системе феодальных отношений, последовательно отстаиваемой С. 3. Зимановым, А. Е. Ереновым, М. П. Вяткиным, С. В. Юшковым, Ф. К. Жеребятьевым и другими авторами, и концепцией доминантной роли отношений собственности на скот в структуре феодальных производственных отношений, защищаемой в работах С. Е. Толыбекова, С. Л. Фукса, В. Ф. Шахматова. Результатом широко развернувшейся дискуссии о сущности патриархально-феодальных отношений у кочевых народов стало Ташкентское совещание 1954 г. Попытки Л. П. Потапова найти компромисс и примирить обе точки зрения не дали результатов (Потапов, 1955 и др.). В последующее время дискуссия вышла на монографический уровень и каждая из указанных гипотез обросла множеством аргументов и развернутых обоснований (в наиболее законченной форме они представлены в следующих работах: Златкин, 1964; Толыбеков, 1971 и др.). В настоящее время концепция феодализма, в основном, в трактовке Б. Я. Владимирцова, поддерживается практически всеми исследователями кочевого общества в Казахстане (Семенюк, 1974; Пищулина, 1977; Султанов, 1982; Зиманов, 1982 и др.), Монголии (Златкин 1982; Он же 1983; Попов, 1986; Таскин, 1980; Он же, 1989 и др.), калмыков (Эрдниев, 1980; Карагодин, 1988 и др.) и других номадов. При этом концепция феодализма в глазах большинства исследователей представляла собой единственную в рамках традиционной пятичлен-ной схемы альтернативу гипотезе бесклассовости кочевых обществ и поэтому вполне закономерно пользуется широкой поддержкой исследователей различных номадных социумов (Федоров-Давыдов, 1973; Васильченко, 1974; Трубецкой, 1977; Еремеев, 1981; Кшибеков, 1984 и др.). Правда, не все исследователи принимают отождествление общественных отношений в среде номадов обязательно с феодализмом. В частности, признавая социально-экономическую дифференциацию кочевников на базе отношений собственности на скот, В. П. Илюшечкин рассматривает их в качестве одного из элементов так называемого «рентного способа производства» (Илюшечкин, 1980. С. 297—300 и др.). В свою очередь, Ю. И. Семенов предлагал жүктеу/скачать 2.75 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|