| КИРИЛЛ. …Так что будем теперь глотку друг другу из-за этих путёвок рвать? Да?
(делает последнюю затяжку, тушит сигарету прямо о столешницу)
Нет уж, увольте… Я не хочу… Можете мою фамилию вычёркивать.
Кирилл отодвигает от себя «велигерские» бумаги. Их принимает Соня.
АЛЕКСЕЙ. Широкий жест? Да? В великодушие решил поиграть?.. Это ты потому такой великодушный, что знаешь: без тебя делегацию всё равно не сформируют. Положение там такое, сам говорил… Только председатель возглавить может…
СОНЯ (берёт «велигерские» бумаги, изучает). А вот и нет! Седьмой параграф, смотрите: в случае невозможности исполнения председателем молодёжной палаты обязанностей главы делегации, данные функции переходят к его заместителю… Ко мне, то есть. Так что всё ясно, можно голосовать.
ДИМА. Это ка-как? За что го-го-голосовать-то? За ко-кого?
СОНЯ. За список. За новый список делегатов на слёт.
МАКСИМ (осторожно). Ну и?.. Что за фамилии в этом списке? В новом?..
СОНЯ. Фамилии такие: Зеленцова, Максимовский, Апаридзе.
НАТАША. Алё, гараж! Подруга, ты ничего не попутала? А я куда делась?..
АЛЕКСЕЙ (хмыкает). А ты, Натэлла, бамбук кури. Вместе со мной и остальными четырьмя лохами. Для нас – полное обломинго.
НАТАША. Нет, в самом деле… Это что же такое?.. Кирилл!..
(вопросительно смотрит на Кирилла, но тот демонстративно отворачивается)
Кир, это что за херомантия? Ведь сначала всё по справедливости было. У меня же одни пятёрки… Похвальные листы – каждую четверть… Моё фото на Доске почёта…
МАКСИМ (негромко). А проверочную по физике на пару написала…
НАТАША (резко оборачивается, растерянно смотрит на Максима). Макс, ты чего?.. Ты зачем?.. Я же на следующий день эту двойку исправила. И вообще… Максим!..
МАКСИМ (вскакивает с места, почти кричит). Что – Максим? Что?.. Хватит меня за идиота держать!.. Кривляется тут, глазами хлопает… Кукла! Думаешь, я не знаю, что ты с этим… Что ты с ним трахаешься?
(кивок в сторону Кирилла)
Два месяца уже… Или три… Квартиру где-то на Сортировке снимаете, на такси туда… Знаю, видел… Не раз видел… В школе всем: типа, на заседание общественного совета при мэрии… А сами…
(срывает с шеи галстук, бросает на пол)
Вы потому оба и очутились в этом списке, что Кир подсуетился. Позвонил, кому надо, пошептал в трубку… На Велигере, небось, в одной палатке поселились бы? Резвились бы там на свежем воздухе… Чем не лафа: утром про инновационную экономику порассуждали, днём – про пути выхода из кризиса, перед ужином – патриотические песенки под гитару попели... А ночью, в палатке… Под плеск волны… А?
Ни слова не говоря, Кирилл подскакивает к Максиму, хватает его за ворот рубашки. Однако потасовки не получается, ребят быстро разнимают.
МАКСИМ (тяжело дышит, поправляет рубашку). Что, закусился, председатель, да?.. Значит – правда?.. А ты бы как хотел? И на кол сесть, и рыбку съесть?.. Не-е-ет, чувак, не проканает… А вот если я возьму – и спалю вас? Если я ещё и видео ваше на ютьюб скину, на вконтакте? Тогда как?
НАТАША. Какое ещё видео? О чём ты?..
(к Кириллу)
Кир, он о чём вообще?..
МАКСИМ. О том самом, Натали, о том самом… О вашем совместном видео…
(достаёт из кармана телефон, щёлкает кнопками, смотрит на экран)
А ты, Наташка, оказывается, очень умелая… И сверху можешь, и в кресле… А ласкаешь-то, ласкаешь как!..
(демонстрирует изображение тем, кто рядом)
Даже завидно, честное слово… А это… Это уже на садо-мазо тянет… Ух ты!
(выключает телефон)
А меня-то… А мне-то лапшу вешала: подожди да подожди, завтра, потом, после дождичка в четверг… А сама тем временем…
КИРИЛЛ (сквозь зубы – Наташе). Ты… Ты чё, совсем дундучка? Ты ему – зачем?.. Зачем эту запись скачала? Мы ж это для себя… Мы же договаривались… Ты обещала…
НАТАША. Какую запись, Кирилл?.. Ты чё?.. И вообще я ничего, ничего не понимаю…
Спустя мгновение Наташа молнией кидается к Максиму, пытается выхватить у него мобильник. Но Максим перехватывает Наташину руку, выкручивает её. Наташа визжит, корчится от боли.
НАТАША (сидя на полу на корточках и рыдая). Дураки вы все! Кретины полные! Козлы, уроды, дрочилы прыщавые!.. Ничего я ему не скачивала… Не говорила даже…
МАКСИМ. Это точно – не скачивала и не говорила. Я эту запись сам у тебя скачал по блютусу... Помнишь, в пиццерии сидели? Ты ещё в туалет пошла, а трубку на столе оставила… Ну и я… Короче, извини, не выдержал. Пока ждал – поинтересовался… Заглянул, так сказать, в твою интимную жизнь. Был немало удивлён…
(кривая усмешка)
Да ты… Да вы не бойтесь… Ничего никуда я скидывать не буду. Надо больно… Но себе на память запись оставлю – так, на всякий случай. Будет напоминать мне в минуты тяжких раздумий, каким поленом я был…
(к остальным)
Ну, теперь, думаю, со списком окончательно всё ясно? Итак, приступим к всенародному голосованию?
АЛЕКСЕЙ (тихо, не поднимая глаз). Зеленская, Апаридзе, Максимовский?
МАКСИМ. Нет. Максимовский, Зеленская, Апаридзе. Так лучше звучит.
АЛЕКСЕЙ (демонстрирует Максиму средний палец). А это ты видал?
МАКСИМ (подмигивает). Фу, Леша, как некультурно! Недостойно члена палаты… Принижает моральный облик и тэдэ… К тому же – ещё и слабо аргументировано.
АЛЕКСЕЙ. А какие тебе аргументы нужны после этого? Какие?
(кивает на мобильник Максима)
Да тебе за это!.. Знаешь… Ты думаешь, после этой мерзости кто-то за тебя руку поднимет? Да я… Да мы… Мы сейчас возьмём и новый список составим.
МАКСИМ (иронично). А в нём будет написано: Алексей Юдин…
АЛЕКСЕЙ. Может быть… Если ребята меня поддержат…
(оглядывается)
Поддержите, а, ребята? Проголосуете?..
ДИМА. Да, Лё-лё-ша, по-по-поддержим… Ко-конечно…
Однако остальные молчат, отводят глаза в сторону.
АЛЕКСЕЙ. Ребята! Вы должны проголосовать… Не за него же вы будете…
МАКСИМ (снисходительно похлопывает Алексея по плечу). Одного голоса, Лёша, маловато будет. Да ещё и убогого такого, с ограниченными, так сказать, возможностями…
АЛЕКСЕЙ (ошарашено). Парни… Девчонки… Вы чего?.. Неужели вы?.. Почему?..
КИРИЛЛ (обменивается взглядами с Соней). Знаешь, Алексей, мы, конечно, лично против тебя ничего не имеем… Ты перспективный спортсмен, просто парень хороший … Ну и в работе себя как бы зарекомендовал… Только…
АЛЕКСЕЙ. Что – только? Что?
СОНЯ. Тут такое дело, Лёша… Мы пока не хотели тебе говорить, но раз всё так повернулось… На прошлой неделе бумага на тебя пришла. Ну, типа, сигнал – из вашей федерации… Короче, нас, то есть, руководство молодёжной палаты, поставили в известность, что тебя могут дисквалифицировать. На полгода или на год даже… Отстранить от официальных соревнований. Там написано, что пробы на допинг дали положительный результат. Я вот недавно по Рен-ТВ передачу о легкоатлетах смотрела, так там было интервью…
АЛЕКСЕЙ. Пробы? На допинг?.. Это которые на универсиаде, что ли, брали?.. Ну и что? Это же первые пробы, потом ещё вторые вскрывать должны. Это же предварительный результат всего лишь… И вообще – вы-то тут при чём? Велигер – при чём?
СОНЯ. Здрасьте! Как это – при чём? Ты вообще-то член молодёжной палаты, ты на виду всегда… Это обязывает… На тебя смотрят, по тебе и о нас судят… Так что… Сам должен понимать…
АЛЕКСЕЙ. Да я клянусь, ошибка это! Так часто бывает – пробирки перепутали, бланки не те заполнили… Говорю же – ещё вторая проба будет.
СОНЯ. Первая, вторая… Я вот лично в этом ничего не смыслю. Но, Лёша, попробуй поставить себя на моё…
(смотрит на Кирилла)
…На наше место. Вот ты бы сам чему поверил: голословным клятвам или официальному документу с печатью, с подписью?
АЛЕКСЕЙ (хрипло). Человеку бы, человеку я поверил… Живому человеку, а не бумажке… Ребята, вы же меня знаете… Я же сколько с вами… Мы на субботники вместе, на сплав, в пейнтбол… Ну, разве смог бы я?..
КИРИЛЛ (качает головой). Демагогия, Юдин. Чистой воды демагогия.
СОНЯ (смотрит на часы). Полностью согласна…. А времени-то, времени уже сколько! Всё, надо ставить вопрос на голосование. Кто за то, чтобы…
ДИМА. Я про-про-против!
СОНЯ. Что?.. Против чего ты, Дима?
ДИМА. Про-про-против списка э-э-этого… Против фа-фамилий, ко-ко-которые там… Осо-собенно – Апа-паридзе…
КОХТА. Опаньки! Юродивый наш голос подаёт… И чем я тебе не угодил?
СОНЯ. В самом деле, Пузырёв, ты можешь толково свою позицию объяснить? Чем тебя кандидатура Кохты не устраивает?
ДИМА. Не Ко-кохты ко-конкретно… Я про-против фамилии. Грузинская фами-ми-милия.
КИРИЛЛ. Ну и что с того, что грузинская? Ты что, националист? Грузинофоб, что ли? Вроде, не замечали…
ДИМА. Да вы то-только пре-представьте себе… При-приезжают на Ве-велигер Утин там, Ве-ведев…Со-собирают актив… Зву-звучит гимн… Участники вста-а-ают, потом во-вопросы задают, пре-пре-представляются… И тут – Апа-паридзе… А во-во-война? Она же со-со-совсем недавно бы-была…
СОНЯ. Ну, война… Ну, была и была… Уже забыли все…
КОХТА (приподнимается со стула). Ты что меня моей же фамилией в морду тычешь, а? Ну, грузинская фамилия… Но я в Грузии ни разу не был. Я родился здесь и уже шестнадцать лет в этой стране живу… Я, если хочешь знать, по-грузински с русским акцентом разговариваю…
КИРИЛЛ (нахмурился). Ты погоди, погоди, Кохта, не заводись… Тут это… Тут с холодной головой надо… Тут политика… Вообще-то действительно подумать надо…
КОХТА. Чего думать? Чего?.. Этот овощ меня моей же фамилией попрекает... А ты – подумать?!.
ДИМА. Ты не-не понял, Ко-кохта… Не в те-тебе де-дело… То-только… Ко-ко-когда война на-началась, в га-газетах публика-ка-кации были… Ну, фа-фамилии разные перечисля-лялись – тех, кто гру-грузинам деньги на во-во-вооружение да-да-давал…
КОХТА. Ну и дальше что?
ДИМА. Та-та-там и твоя фа-фамилия была, отца тво-воего… Писа-са-сали, будто бы он су-су-суммы большие в Грузию пе-пе-переводил… И ору-ружие здесь закупал, на-на-наёмников якобы вербовал… А ещё…
Пузырёв не успевает договорить – на него с кулаками бросается Кохта. Атака получается столь яростной и стремительной, что коляска переворачивается, Дима летит на пол. Он пытается сопротивляться, но всё равно оказывается беспомощным против града ударов. Наконец, совместными усилиями рукопашную прекращают. Коляску ставят на колёса, Диму (его лицо в крови) усаживают в неё.
КИРИЛЛ. Ребята, ребята!.. Кохта!.. Дима!.. Вы что, охренели?.. Ведь так… Мы сожрём так друг друга, в клочья разорвём… Нельзя же так… Нам спокойно надо… Нам просто проголосовать надо…
СОНЯ (поправляет одежду на Диме). Ему срочно кровь остановить нужно… Видите: губа… И нос тоже…
Кирилл дрожащими руками шарит по своим карманам. Достаёт носовой платок.
КИРИЛЛ (протягивая платок Соне). На, держи… Пусть вытрется.
АЛЕКСЕЙ. Тут вода нужна. Холодная… Я его до туалета…
(поворачивается к Диме)
Димас, как ты? Нормал?.. Я тебя, братан, сейчас до тубзика скатаю…
ДИМА. Не-не-не на-надо… Я сам… Я но-нормально себя чу-чу-чувствую… Я сам – в ту-туалет… Я сам…
С заметным усилием, но стараясь держаться молодцом, Дима толкает колёса своей коляски. Он направляется к дверям. Остальные провожают его взглядами. Дима скрывается в коридоре, дверь закрывается. Некоторое время все подавлено молчат.
НАТАША (вытирая глаза). Тут кровь на полу осталась… Надо будет замыть потом…
Снова длинная пауза.
АЛЕКСЕЙ (Кохте). Что, генацвале, доволен? Справился с инвалидом?
КОХТА. Отвали… Я его вообще не бил… Толкнул только – он упал. Сами видели… А что: если инвалид, то оскорблять по-всякому может? Да?
(достаёт из сумки банку пива, открывает её, делает несколько глотков)
«Клинского» кто-то хочет?.. Правда, тёплое уже…
Никто из присутствующих не реагирует.
КОХТА (ещё пара глотков). Надоело мне всё это… Во где у меня голосование ваше, резолюции, Велигер ваш грёбанный… Тошно уже…
(сплёвывает)
Встану сейчас – и уйду нахер.
МАКСИМ. Не уйдёшь.
КОХТА. Сказал – уйду!
МАКСИМ. Не уйдёшь. Отца испугаешься.
КОХТА. В смысле?.. Чё мне отца-то своего бояться? С какой стати?
МАКСИМ. Если уйдёшь – бабки его сгорят. Те, которые он за эти три путёвки отвалил. С условием, что тебя в состав включат… Интересно было бы узнать, сколько он заплатил… Не в курсе, Кохта, почём нынче десятидневная июльская путёвочка на озеро Велигер? А?
КОХТА (лениво). Да пошёл ты… Ты чё, провоцируешь? Нарываешься?.. Зря, у меня уже настроение не то – чтобы тебе рубильник шлифовать.
МАКСИМ. Нет, Кохта, правда… Сколько Теймураз Вахтангович заплатил? Сколько такая козырная поездка стоит?
Апаридзе медленно допивает пиво, тыльной стороной руки вытирает губы. Потом сминает ладонью жестяную банку, швыряет её в угол.
КОХТА. Хочешь узнать сколько? Нет, Макс, ты правда хочешь узнать?.. Хорошо, скажу тебе по дружбе, как член палаты – члену, товарищу: чуть дешевле, чем отмазка от сто тридцать первой статьи.
МАКСИМ. Чего?.. Ты это о чём?
КОХТА. Ты хотел узнать – я тебе говорю. Ты же прекрасно эту статью знаешь: сто тридцать первая, часть четвёртая: изнасилование с отягчающими.
МАКСИМ. Ну, допустим… Только не пойму, куда ты клонишь…
КОХТА. А я сейчас и это тебе объясню… Всем объясню…
(обращаясь к остальным)
Помните, месяцев пять назад суд был? Его даже по телеку показывали… Тогда ещё этого отморозка из тринадцатой, Воробьёва, посадили. И пару его подельников тоже. Помните?
КИРИЛЛ. Как не помнить. Конечно. Мы тогда ещё внеочередное заседание собирали, срочно профилактические меры обсуждали… Протокол даже где-то должен быть.
КОХТА. Короче, Воробей тогда с дружками двух интернатовских шестиклассниц в лесу отловил. Ну, уболтали девок, напоили, а потом покуражились… Да ещё избили напоследок, ножом угрожали… Грязная история.
КИРИЛЛ. Да уж… Мерзкая… А чего ты вдруг вспомнил-то?
КОХТА. Да как раз не вдруг… Коллега по палате вот попросил.
(кивок в сторону притихшего и побледневшего Максима)
Кстати, он ведь тоже у нас из тринадцатой?
НАТАША. Воробьёв из тринадцатой, Максим тоже… Но из этого ничего не следует.
КОХТА. Само по себе – ничего… Только я знаю, что до суда Воробьёв с Максимовским дружбу водили.
МАКСИМ. Не трынди! Какую дружбу?.. Чего это я буду со шпаной всякой корифаниться?
КОХТА. Хорошо, тогда поправлюсь. Дружить, может, и не дружили, а делишки вместе проворачивали. Так? Не скажу, чтобы крупные, так – фарца копеечная…
(жестом останавливает Максима, который пытается возразить)
Ты погодь, погодь! Дай уж высказаться, раз настаивал. Я сейчас не об этом… Просто вдруг вспомнилось, что в том уголовном деле – ну, об изнасиловании малолеток – и фамилия Максимовского тоже фигурировала.
МАКСИМ. Ну чего ты мелешь? Чего мелешь?.. Ты сам не знаешь, чего городишь… Это же бред! Кто тебе сказал такое?
КОХТА. Отец сказал. А ему – хороший знакомый из прокуратуры… Так вот: там вместо трёх подельников поначалу четверо проходило. Это с тобой, Макс, вместе. На предварительных допросах Воробей показал, что ты им вино покупал. И что в лесу с ними – тоже был... Но твои предки проявили недюжинную родительскую любовь, включили адвокатов… Хороших адвокатов… Много адвокатов…
МАКСИМ. Хорошие адвокаты хороших денег стоят. А мои, если в курсе, на железке работают. Поммастера на дистанции пути и воспиткой в садике ведомственном…
КОХТА. Верно. Всё верно… Излагаешь правильно, как научили… Работа на железной дороге действительно не слишком денежная. Зато стабильная. Что и помогло твоей матери взять кредит в банке. А отец тем временем машину продал, гараж…
МАКСИМ. Нет…
КОХТА. Что – нет?
МАКСИМ (отворачивается). Гараж не продал…
(долгая пауза)
Покупателя не нашёл…
В помещении повисает тишина. Слышен даже гул машин за окном.
СОНЯ (дрожащим голосом, тихо). А Дима… Пузырёва что-то долго нет… Надо бы узнать… Я это… Я пойду, гляну?..
Соня бочком, бочком протискивается к двери, скрывается за ней.
КОХТА. Значит, не продал гараж? Выходит, наврали, напутали… Но купюр-то всё равно хватило, а? Раз в ментовке протоколы заново переписали – значит, хватило? И рот Воробью замазать – тоже хватило?.. Он на семь лет за колючку отправился, а ты – вот он перед нами, красаватакой…
НАТАША. Макс, это правда? Про уголовку, про Воробьёва… Правда?
Максим кусает губы. Молчит.
КИРИЛЛ. Максим… Если даже часть… Если хоть какая-то доля из этого… Ты же сам должен понимать…
Из коридора доносится крик. Тут же в комнату врывается перепуганная Соня.
СОНЯ (кричит в истерике). Там… Там… Там Пузырёв – в мужском туалете… Ребята… Там Димка… Он вены себе порезал… Я пошла посмотреть, а он там… Я сначала не заходила… Просто вижу – свет в мужском… Вода, слышу, льётся… Думаю: постою немного, он кровь смоет, выйдет… А его нету и нету… А вода льётся… Постучалась – ничего… Я такая дверь открываю – стоит его коляска. Прямо посередине стоит. Пустая… А Пузырёва нету… Присмотрелась – а он в углу сидит, в самом углу, где швабры… Сидит такой на корточках, руки вот так сделал…
(Соня прижимает к животу обе руки)
И кровища!.. Везде кровь, весь кафель красный… Сидит – и глаза закрыты… Мне так жутко стало… А вода из крана льётся, льётся… Ребята, сделайте же что-нибудь! Я боюсь, боюсь я… Ребята!..
Конец второй части
Вместо эпилога
В абсолютно пустом помещении – три старика на инвалидных колясках. Один из них в кепке. Другой – в берете. Третий имеет на голове фетровую шляпу. Из мебели в комнате – только пластиковый садовый столик, по которому дедушки колотят костяшками домино.
КЕПКА. …Ага, так, значит? А мы на это – шесть-два.
От души лупит костяшкой по столу. Человек в берете делает ответный ход.
КЕПКА (человеку в шляпе). Ну, чего мозгами заскрипел? Ходи, давай!
Шляпа вздрагивает, потом аккуратно кладёт костяшку на стол.
КЕПКА. Эх, Шляпа!.. Ну, кто ж так в домино ходит? Ты не в институте благородных девиц, случаем, обучался?.. Вот так надо…
(звучно бьёт по столу)
Один-три.
Берет делает очередной ход. Смотрит на Шляпу.
КЕПКА (Берету). Ну, поршнями-то ржавыми шевели… Чего извилинами заскрипел? Не кроссворд решаешь…
Шляпа кладёт костяшку.
КЕПКА (морщится). Опять ты… Как будто гладью вышиваешь…
(кивает Берету)
Давай…
Берет внимательно изучает оставшиеся в ладони костяшки. Делает ход.
КЕПКА. А-а, вон оно что… Вон ты куда клонишь… Пусто-два? Ага…
Какое-то время нам кажется, что Кепка раздумывает над следующим ходом. Но нет, он уже забыл об игре.
КЕПКА (швыряя костяшки на стол). А, ну вас к чёрту! Скучно с вами, не интересно. Ставите по десять центов, а думаете, что графские имения проигрываете…
(подпирает голову кулаком)
Вот у меня в подчинении тоже один такой был – всё задумывался. Прямо на рабочем месте стихи, оказывается, сочинял… Я его разок застукал – смолчал. Второй раз – замечание сделал. Ну а уж на третий… Лети, говорю, голубь, отсюда прямо на биржу труда. Адрес, говорю, назвать или сам найдёшь?
(ловит недоверчивый взгляд Шляпы и Берета)
Не верите? Думаете – вру?.. Ага, ещё мне «мир-дверь-мяч» скажите…
(грозит им кулаком)
Только попробуйте!.. Хотя, это ж на английском, а вы кроме своего ничего и знать не хотите… У вас весь мир: завтрак-обед-ужин-домино-телевизор. И кружка пива по субботам. Всё.
(выпрямляется в кресле)
А у меня, между прочим, четыреста человек в подчинении было. Четыреста! Но это потом… А сначала… Ну, приехал мальчик из России. Кому он нафиг здесь нужен – в коляске, двух слов выговорить не может… Но ничего, устроился программистом в местное отделении партии зелёных. Горбатился по 14 часов в сутки… Заметили мальчика, сделали помощником депутата. А тот себя не жалел, по стране мотался, листовки на улицах раздавал… Под дождём, на ветру… А лет через пять он уже сам свою кандидатуру на выборах выставил. И что думаете? Прошёл!
(самодовольная улыбка)
Ну и завертелось… Выборы, съезды, конференции, рейтинги, речи… У зелёных ловить дальше нечего было, в правящую вступил. И там уж как по маслу: пригласили в министерство. Сначала департамент дали, затем – целое направление курировать. Ну а потом и до замминистра дорос!
(пристально смотрит на Шляпу)
Ну чего ты головой качаешь, чего?.. Не понимаешь – так и сиди… Да, до замминистра... Мне уж и министерский портфель предлагали, только я не согласился… Хлопотно… Да не мотай ты головой своей бестолковой! Ты думаешь – только у них, у этих там всё чики-пики? А я, вроде, как и ни при чём?..
(из-за пазухи достаёт старую мятую фотокарточку)
Хотя и эти… И они… Достигли тоже кое-чего… Этот – послом в Аргентине был, умер уже… Эта вот – в администрации президента работала… Этот – политолог известный, его по телевизору даже показывали… Этот, что улыбается, – в университете преподавал, на спортивной кафедре. Спился потом, цирроз… Вот эта – замуж за этого вышла, потом себе олигарха нашла, но тоже развелась… Про этого – не знаю…
(прячет карточку)
Ну чего пялитесь, как сычи? И пялятся, и пялятся… И молчат… Думаете, небось: тот вон в Буэнос-Айресе, а ты тут на коляске… А я ведь тоже не хуже их был… У меня в штате тыща человек была… Это сначала… А потом – три тыщи… И я ими… Как марионетками…
(крутит руками)
Направо, налево… Потому что я верил… Потому что знал: смогу, достигну, дотянусь! Что вовсе не коляска эта – мой потолок… Хоть и с джойстиком.
(внезапно на Кепку находит припадок злобы)
Вы что?.. Вы думаете, облагодетельствовали меня тем, что коляску с джойстиком выдали? Что от заикания вылечили, пенсию назначили?.. Не-е-ет! Это я вам одолжение сделал, что приехал, что удосужился, что соблаговолил… Ну и что с того, что нету меня на этом снимке? Ну и что? Нету – и нету… И начхать!.. Когда они там, на Велигере, фоткались, я в больнице валялся. Но Велигер… Велигер всё равно со мной… Всегда со мной… Полвека уже со мной… И никто его у меня не отнимет. Ясно?.. Ясно вам, хари сытые?
(закатывает рукава, демонстрирует старые шрамы на руках)
А это вы видели? Смотрите, если не верите… Вот… Читать-то по-русски умеете? Буквы-то хоть знаете?.. Вот это и есть: ВЕ-ЛИ-ГЕР.
(хохочет, довольный произведённым эффектом)
Чего побелели-то сразу?.. Да, это вам не татушка дешёвая… Это – на всю жизнь… До гроба!.. И я всё равно туда ещё приеду. Что плечами пожимаете? Думаете, не попаду я туда? Хрен вам – попаду! Вот курс лечения закончу, деньжат подкоплю – и смотаюсь от вас. На Велигер смотаюсь… Только вот пенсию получу, пособие ещё… У меня знаете, какое пособие?.. Вам и не снилось…
Кепка задумывается. Как на чужие, смотрит на собственные изуродованные руки. Будто в первый раз видит их.
КЕПКА. Вот только получу… Накоплю… И курс уколов ещё надо…
Кепка тянется к отброшенным костяшкам домино. Собирает их в ладонь.
КЕПКА (недоверчиво разглядывает). Это что? Это – домино?.. Мы с вами в домино, что ли, играем?.. А ход чей? Мой?
Долго раздумывает, соображая, какую костяшку положить. Наконец, решается.
КЕПКА. Вот… Так… А я – так… Теперь – пусто-пусто... Видите: и тут ничего, и тут тоже… Пусто-пусто… Ну, кто следующий?
Конец
г. Челябинск 2010 г.
Достарыңызбен бөлісу: |
