Н. Д. Двуреченская история изучения терракотовой пластики средней азии монография

лась «бактрийская школа ваяния, которая сама могла оказывать влияние на другие
школы». Автор также счел неправомерным мнение Дж. Ильясова и Т.К. Мкртычева о не-
возможности отождествления дальверзинских сидящих женских статуэток с изображе-
ниями Наны на основании отсутствия в ее иконографии характерной для ближневосточ-
ного прототипа вертикальной складки в одежде.
Дж.Я. Ильясов в статье «Терракота раннесредневекового Чаганиана», вышед-
шей также в 2000 году, излагает иной взгляд от общепринятого на вопрос прекра-
щения бытования терракотовой пластики в раннем средневековье.
Автор обобщает материалы этого хронологического отрезка, полученные при
археологических исследованиях Северного Тохаристана. Три ранее опубликован-
ные терракотовые статуэтки с изображением одного иконографического типа –
персонаж в кафтане с правосторонним отворотом и в короне с тремя полумесяцами
– автор предлагает интерпретировать иначе. Он приводит ряд аналогий из роспи-
сей Бамиана, Балалыктепа, Кызыла, Кучинского реликвария и т.д. и предлагает ин-
терпретировать как «образ идеализированного или обожествленного правителя, и
датировать на основании анализа таких деталей, как венец с тремя полумесяцами и
треугольный отворот – в пределах V-VII вв. н.э. (Ильясов, 2000а, с.155).
К числу эфталитских, на основании близких аналогий с персонажами на роспи-
сях Балалыктепе, автором была отнесена терракотовая статуэтка с Будрача. С это-
го же городища происходят две статуэтки, передающие образы в крылатых коро-
нах, также характерные для раннесредневекового периода. Была пересмотрена да-
тировка
и
ранее
предложенная
интерпретация
терракотовой
плитки
с
изображением персонажа в доспехах на зооморфном существе под аркой, найден-
ная на цитадели Дальверзинтепе. Возражая против датировки III-IV вв. н.э., пред-
ложенной Г.А.Пугаченковой и основанной на сопоставлении с росписями Диль-
берджина, Дж.Я. Ильясов подчеркивает, что для Тохаристана вообще «не очень ха-
рактерны» плитки, упоминая также, что для согдийской коропластики «плитки с
изображением персонажей, стоящих под орнаментированными арками, характерны
для VI-VIII вв.». Кроме того, автор отмечает работы, предлагающие омолодить до
V-VI вв. росписи Дильберджина (Ильясов, 2000а, с.156), приводит ряд терракото-
вых изделий, найденных в последние годы на цитадели Дальверзинтепа, которые он
относит к раннесредневековым
134
.
Итогом исследования Дж.Я. Ильясова явился вывод «о безусловном существо-
вании здесь (Северная Бактрия) коропластического искусства в эфталитский и
тюркский периоды» (Ильясов, 2000а, с.157).
Еще одна статья Д.Я.Ильясова, вышедшая в 2000 году, была посвящена анали-
тическому обзору терракот Кампыртепе (Ильясов, 2000 б). Автор отмечает, что па-
мятник дал более тридцати антропоморфных терракотовых статуэток, в тематике
которых заметно «ощутимое присутствие эллинистических мотивов». В частности,
рассматривается сюжет терракотовой плитки с рельефным изображением воина.
Автор приводит историографию работ, посвященных этому сюжету, в которой на-
считывается более 10 статей
135
. Анализируя различные точки зрения по интерпре-
тации изображения, Дж. Ильясов склоняется к мнению К.Абдуллаева и В.Никоно-
рова о том, что на плитке представлен греко-бактрийский воин. В статье были так-
же рассмотрены такие сюжеты, как женский персонаж в хитоне и гиматии с
атрибутом в правой руке, а также Афина (матрица). По поводу последней автор
приводит мнение Ф.Гренэ, об использовании иконографии Афины при создании
образа Ришто-Арштат (Гренэ, 1993, с.154) и в целом соглашаясь с этой точкой зре-
ния отмечает, что кампыртепинская матрица в силу ранней датировки III-II вв. до
н.э. «стояла в начале того процесса религиозного и художественного синкретизма,
который привел к перевоплощению олимпийской Афины в зороастрийскую Ар-
штат» (Ильясов, 2000 б, с.99-100). К эллинистическим были отнесены две матрицы
для оттискивания мужской головы крупных размеров и приведена их интерпрета-
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
225

ция Э.В.Ртвеладзе как портрета юного Евтидема (Ртвеладзе, 1999, с.56). Среди эл-
линистических образов были рассмотрены сатиры.
К юеджийским сюжетам был отнесен образ бородатого персонажа в головном
уборе с наушниками, исполненный в комбинированной технике (лепное тулово и
оттиснутая в матрице голова). Автор согласен с интерпретацией этого образа как
«правителя из среды номадов» (Абдуллаев, 1998; Nikonorov, Savchuk, 1992).
К кушанским сюжетам были отнесены статуэтки женского персонажа с ребен-
ком на руках, а также головки богинь с раскосыми глазами. Упомянут также такой
иконографический тип, как обнаженная женский фигура.
Особое значение имеет публикация статуэтки сидящего Будды, найденной на
Кампыртепа в 1999 году, так как это первое свидетельство о присутствии буддистов
в этой крепости (датировка верхних слоев памятника не выходит за пределы II в.
н.э.). В заключение исследования Дж. Ильясова сравнил тематику терракот с двух
городищ Дальверзинтепа и Кампыртепа и пришел к выводу об их значительном от-
личии. Однако автор, выявив локальные различия, подчеркнул, что они «уступают
место интеграционным процессам в тех случаях, когда вступают в силу идеологиче-
ские представления, общие для региона в целом» (Ильясов, 2000б, с.103).
В сборнике материалов Тохаристанской экспедиции за 2000 год важное значение
имеет статья С.Курбанова, которая освещает археологический контекст изделий
терракотовой пластики с цитадели Кампыртепа. На базе значительного объема из-
делий, зафиксированных внутри архитектурных построек, автор пришел к выводу о
наиболее частом расположении произведений коропластики «в святилищах, их кла-
довых и молитвенных залах, реже в помещениях с очагами, а иногда в коридорах»
(Курбанов, 2000, с.43). Наблюдения автора, столь важные для установления функ-
ционального назначения различных видов терракотовой пластики, могли бы стать
эмпирическим обобщением в случае их подкрепления статистическим анализом.
Декорированной керамике Кампыртепа посвящена специализированная работа
О.Цеповой (Цепова, 2000). Внимание автора в большей степени было уделено про-
блеме интерпретации изображений, исполненных на керамике разными технически-
ми приемами. Автором были выделены следующие приемы декорировки: прочер-
ченный орнамент; штампованный орнамент; объемно-пластические украшения; ло-
щение и ангобирование.
Обобщающий характер носит статья Т.К.Мкртычева «Буддийская терракота
Бактрии-Тохаристана: к вопросу о ее роли в искусстве и культе», вышедшая в 2000
году в сборнике, посвященном юбилею Г.В.Шишкиной.
Т.К.Мкртычев считает, что «в Бактрии отсутствовали художники-коропласты»,
а производство терракотовых статуэток осуществляли ремесленники-керамисты,
использовавшие оригинальные глиняные модели, сделанные скульпторами. При
этом отмечается, что моделей было ограниченное количество, и вместо них часто
использовались «штампы-матрицы с оригинальных произведений мелкой пластики
(металлической, каменной, возможно, терракотовой), которые выступали в качест-
ве патриц» (Мкртычев, 2000, с.162). Учитывая особенности технологии изготовле-
ния изделий терракотовой пластики по принципу патрица-матрица-патрица, автор
предлагает изучение штампованной терракоты основывать на составлении генети-
ческих рядов и выявлении прототипов
136
. Для изучения буддийской терракоты
предлагается также учитывать тематический и хронологический аспекты.
Исходя из вышесказанного, Т.К.Мкртычев анализирует накопленный материал
по буддийской тематике, рассматривая отдельно образы Будды, бодхисатвы, дона-
торов и адорантов, якшинь, митхуны, а также джайнских персонажей, последова-
тельно распределяя их в кушанском, посткушанском, «тохаристанском» хронологи-
ческих этапах. К сожалению, даже в рамках иконографического анализа автор не
сопоставляет свои выводы с наблюдениями других авторов, работавших в этом на-
правлении. К примеру, не упоминается работа В.А.Мешкерис, в которой также
226
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

были обобщены материалы по буддийским и другим образам, привнесенным из со-
седней Индии. Множатся мнения в интерпретациях отдельных сюжетов, в частно-
сти, двух полуобнаженных фигур на терракотовых плитках (Мешкерис, 1986,
с.21-23).
Базируясь на стратиграфически датированных изделиях, и учитывая особенно-
сти распространения буддизма и отстраненности изображения на статуэтках и
плитках от прототипа, Т.К.Мкртычев уточняет, или сужает рамки датировок части
изделий. Анализ терракот буддийской тематики через призму особенностей техно-
логии ее изготовления, через установление (гипотетическое) генетических рядов
приводит автора к ряду итоговых выводов. Отмечается преобладание сильно реду-
цированных образцов. В свою очередь, это приводит к мысли о ремесленном произ-
водстве, «в котором использовались не только оригинальные модели, но и произве-
дения мелкой пластики, взятые в качестве патриц». Значительная часть изделий
была обнаружена на поселениях вдали от буддийских памятников. Упоминая дис-
куссию К.Абдуллаева и Ш.Р.Пидаева о том, что терракотовые статуэтки использо-
вались для домашних святилищ и часовен (только на сельских поселениях или так-
же и в городах), автор не отрицает такой возможности. Анализируя состав храмо-
вых подношений ряда буддийских памятников, отмечается, что терракотовые
статуэтки в кушанское время не играли роль вотивных подношений, и не имели
пропагандистских и культовых задач, как монументальная скульптура или живо-
пись. Т.К.Мкртычев предполагает, что буддийская терракота кушанского периода
– «своеобразный отблеск моды», отражавший «приверженность буддизму среди ку-
шанской знати». Именно поэтому приоритет был за изображениями митхун, як-
шинь и донаторов, «значение которых связано с плодородием, процветанием и бо-
гатством – универсальными понятиями, не касающимися специфики буддийского
учения» (Мкртычев, 2000, с.167).
В посткушанское время роль буддийской терракоты меняется. Автор считает,
что «появляются терракотовые образки, которые играют роль индивидуальных
иконок». Т.К.Мкртычев считает, что в раннесредневековом Тохаристане терракота
«обретает статус полноправного участника буддийских ритуалов и всей системы
буддийского искусства» (Мкртычев, 2000, с.167).
***
Подводя итоги истории изучения терракотовой пластики Бактрии-Тохаристана,
напомним, что нами было рассмотрено более 130 работ, опубликованных в период
с 1940 по 2000 годы включительно. Нельзя не отметить ряд обстоятельств, услож-
нявших исследование бактрийской пластики. В первую очередь – это расположение
Бактрии на территории четырех современных государств. Это привело к тому, что
исследование региона велось большим количеством научных организаций,
137
что в
свою очередь отразилось на определенной обособленности исследователей, а также
в разнице используемых методов. Кроме того, принципиальной особенностью и
сложностью в осмыслении полученных материалов была и до сих пор является не-
согласованность абсолютной хронологии, возникшей из-за разногласий по началь-
ной дате правления кушан, решаемой исследователями с существенной разницей.
Нельзя не отметить значительное число исследователей (более пятидесяти), затра-
гивавших проблемы терракотовой пластики этого региона. В целом же характерно,
что большая часть исследований приходится на восьмидесятые и девяностые годы,
т.е. можно отметить их практическую новизну.
Несмотря на перечисленные сложности, представляется возможным вычленение
нескольких основных групп исследований. Одна из них, представленная значитель-
ным числом работ, была посвящена публикации отдельных изделий терракотовой
пластики с последующим иконографическим изучением изобразительного ряда.
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
227

Широко представлены обобщающие исследования по таким видам изделий, как
терракотовые статуэтки, плитки с рельефными изображениями, декор на керамике
и т.д. (Гарден, 1957; Пугаченкова, 1966, 1967б, 1973, 1979а; Абдуллаев, 1996а, б;
Abdulaev, 1998; Francfort, 1984; Gullaume, Rougelle, 1987; Седов, 1987). Три работы
посвящены изучению редких несамостоятельных видов терракотовой пластики: со-
судам на зооморфных подставках, курильницам с основанием в виде зооморфных и
антропоморфных статуэток и кружкам с фигурными зооморфными ручками (Пуга-
ченкова, 1965, 1991; Аннаев, 1987; Абдуллаев, Завьялов, 1985б). Особенностью и за-
слугой исследователей Бактрии-Тохаристана является значительное количество
трудов, в которых изделия представлены в стратиграфических условиях, особенно
когда показывается их расположение в контексте всего археологического комплек-
са отдельно взятого памятника.
138
Несмотря на то, что в них нет корреляции изде-
лий терракотовой пластики со всем археологическим комплексом исследуемых па-
мятников, полнота приводимых данных дает возможность восполнить эти пробелы
в будущем. Напомним, что в подавляющем большинстве случаев по данным, содер-
жащимся в опубликованных работах, такие связи восстановить чрезвычайно труд-
но, если вообще возможно. В совокупности или во взаимосвязи все виды изделий
терракотовой пластики (самостоятельного и несамостоятельного характера) не рас-
сматривались. Принципиально новым словом стали специализированные работы
по изучению технологии изготовления различных изделий, и влиянию ее особенно-
стей на изобразительный ряд (Вивденко, 1990, 1992, 1994; Ilyasov, Mkrtychev, 1992;
Мкртычев, 2000).
В изучении терракотовой пластики Бактрии превалировал подход к ее изделиям
как к памятникам искусства, с соответственным приоритетом искусствоведческих
методов исследований. Появление работ Т.И.Зеймаль, Д.Я.Ильясова и Т.К.Мкрты-
чева, использующих выводы экспериментальной археологии в области влияния про-
цессов редуцирования на изобразительный ряд, в целом принципиально не меняют
устоявшегося взгляда. Предлагая перенести значительную часть изделий из катего-
рии памятников искусства в разряд ремесленной продукции, они, тем не менее, не
формируют нового подхода в изучении пластики как археологического источника, с
применением соответствующих методов. Однако уже на базе этих методов, в вось-
мидесятые и в конце девяностых годов предлагается пересмотр устоявшихся мнений
по интерпретации иконографических образов на терракотовой пластике, а также их
датировке
139
. Важно отметить, что на фоне искусствоведческого изучения массо-
вость материала сподвигает ряд археологов начать стихийно рассматривать изделия
терракотовой пластики внутри археологического комплекса во взаимосвязи с архео-
логическим контекстом. Однако в специализированных исследованиях изучение
терракотовой пластики остается в рамках искусствоведческих методик, без привле-
чения методов исследования, которые подразумевают создание надежной базы стра-
тиграфически датированных изделий; корреляцию внутренних связей изделий с ком-
плексом памятника, внешних связей в рамках материальной культуры региона и го-
сударства; корреляцию терракотовых изделий как внутри одного вида, так и между
различными видами; применение статистических методов и др.
За рассматриваемый период исследователям бактрийской терракотовой пласти-
ки удалось получить колоссальный по количеству и разнообразию материал с де-
сятков городов и сельских поселений Бактрии
140
. В результате археологических ис-
следований получено большое число зафиксированных в стратиграфических усло-
виях находок. Установлен хронологический диапазон бытования основных видов
изделий от греко-бактрийского времени по раннесредневековое время включитель-
но. Было выявлено бытование в регионе различных видов изделий с применением
терракотовой пластики, таких как: статуэтки; плитки с рельефными изображения-
ми; зооморфные подставки; курильницы с основаниями оформленными статуэтка-
ми; поставцы в виде крепостных стен; декор на керамике (штампы и налепы), в том
228
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

числе кружки с фигурными зооморфными ручками; ритоны с налепами; модели
буддийских ступа. Исследования иконографии образов позволили выделить значи-
тельное количество изделий, отражающих влияние буддийской идеологии и
иконографии
141
. В рамках Бактрии отмечаются локальные особенности терракото-
вой пластики северо-восточной, северо-западной и юго-восточной областей. Про-
шли дискуссии, затронувшие исследователей коропластики как самой Бактрии, так
и других регионов: об образе и влияние индийской иконографии, иконографии
Анахиты; местной бактрийской богини и образах, передающих влияние греческой
мифологии на мировоззрение бактрийцев, на возможный синтез греко-бактро-ин-
до-ближневосточный.
Несмотря на вышеупомянутые достижения, необходимо отметить, что все оби-
лие опубликованного и описанного материала не сложилось в обобщенную карти-
ну генезиса, эволюции и взаимосвязи основных видов терракотовой пластики Бак-
трии-Тохаристана. Далеко не разрешенными остаются вопросы их взаимовлияния
и функционального назначения. Накоплено большое количество непересекающих-
ся точек зрения по вопросам датировки, генезиса и эволюции отдельных иконогра-
фических образов. Выход из создавшегося положения видится в развитии обозна-
ченных выше тенденций, характеризующихся рассмотрением изделий терракотовой
пластики в рамках археологического контекста. Первостепенной остается задача
создания свода археологических источников по терракотовой пластике Бак-
трии-Тохаристана, базирующегося на шкале стратиграфически датированных изде-
лий. Лишь на этой основе в дальнейшем видится восполнение вышеобозначенных
пробелов.

жүктеу/скачать 0.75 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: