Немецкий романтизм Клеменс Брентано
жүктеу/скачать 1.01 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- РАССТАВАНИЕ
- СТАНСЫ К НЕКОЙ ДАМЕ, НАПИСАННЫЕ ПРИ ОТЪЕЗДЕ ИЗ АНГЛИИ
ТЫ СЧАСТЛИВАТы счастлива, - и я бы должен счастье При этой мысли в сердце ощутить; К судьбе твоей горячего участья Во мне ничто не в силах истребить. Он также счастлив, избранный тобою - И как его завиден мне удел! Когда б он не любил тебя - враждою К нему бы я безмерною кипел! Изнемогал от ревности и муки Я, увидав ребенка твоего; Но он ко мне простер с улыбкой руки - И целовать я страстно стал его. Я целовал, сдержавши вздох невольный О том, что на отца он походил, Но у него твой взгляд, - и мне довольно Уж этого, чтоб я его любил. Прощай! Пока ты счастлива, ни слова Судьбе в укор не посылаю я. Но жить, где ты... Нет, Мэри, нет! Иль снова Проснется страсть мятежная моя. Глупец! Я думал, юных увлечений Пыл истребят и гордость и года. И что ж: теперь надежды нет и тени - А сердце так же бьется, как тогда. Мы свиделись. Ты знаешь, без волненья Встречать не мог я взоров дорогих: Но в этот миг ни слово, ни движенье Не выдали сокрытых мук моих. Ты пристально в лицо мне посмотрела; Но каменным казалося оно. Быть может, лишь прочесть ты в нем успела Спокойствие отчаянья одно. Воспоминанье прочь! Скорей рассейся Рай светлых снов, снов юности моей! Где ж Лета? Пусть они погибнут в ней! О сердце, замолчи или разбейся! Перевод А. Плещеева
Склонясь пред судьбой, Мы расставались Надолго с тобой. В холоде уст твоих, В сухости глаз Я уж предчувствовал Нынешний час. Был этот ранний Холодный рассвет Началом страданий Будущих лет. Удел твой - бесчестье. Молвы приговор Я слышу - и вместе Мы делим позор. В толпе твое имя Тревожит любой. Неужто родными Мы были с тобой? Тебя называют Легко, не скорбя, Не зная, что знаю Тебя, как себя. Мы долго скрывали Любовь свою, И тайну печали Я так же таю. Коль будет свиданье Дано мне судьбой, В слезах и молчанье Встречусь с тобой! Перевод С. Маршака
Корабль ветрила развернул, И свежий ветер мачту гнет, И громко свищет, и поет; Покину я мою страну: Любить могу я лишь одну. Но если б быть мне тем, чем был, Но если б жить мне так, как жил, Не рвался я бы в дальний путь! Я не паду тебе на грудь И сном блаженным не засну... И все ж люблю я лишь одну. Давно не видел я тот взгляд, Причину горя и отрад; Вотще я не жалел труда Забыть о нем - и навсегда; Да, хоть я Альбион кляну, Любить могу я лишь одну. Я одинок средь бурь и гроз, Как без подруги альбатрос. Смотрю окрест - надежды нет Мне на улыбку, на привет; В толпе я шумной потону - И все один, люблю одну. Прорезав пенных волн гряду, Я на чужбине дом найду, Но, помня милый, лживый лик, Не успокоюсь ни на миг И сам себя не обману, Пока люблю я лишь одну. Любой отверженный бедняк Найдет приветливый очаг, Где дружбы иль любви тепло Его бы отогреть могло... Кому я руку протяну, Любя до смерти лишь одну? Я странник, - но в какой стране Слеза прольется обо мне? В чьем сердце отыскать бы мог Я самый скромный уголок? И ты, пустив мечту ко дну, Смолчишь, хоть я люблю одну. Подробный счет былых потерь - Чем были мы, что мы теперь - Разбил бы слабые сердца, Мое же стойко до конца, Оно стучит, как в старину, И вечно любит лишь одну. И чернь тупая не должна Вовек узнать, кто та "одна"; Кем презрена любовь моя, То знаешь ты - и стражду я... Немногих, коль считать начну, Найду, кто б так любил одну. Плениться думал я другой, С такой же дивною красой, Любить бы стало сердце вновь, Но из него все льется кровь, Ему опять не быть в плену: Всегда люблю я лишь одну. Когда б я мог последний раз Увидеть свет любимых глаз... Нет! Плакать а не дам о том, Кто страждет на пути морском, Утратив дом, мечту, весну, И все же любит лишь одну. Перевод В.Рогова Наполняйте стаканы! Наполняйте стаканы! Не правда ль, друзья, Веселей никогда не кипела струя! Пьём до дна – кто не пьёт? Если сердце полно, Без отравы веселье дарит лишь вино. Всё я в мире изведал, что радует нас, Я купался в лучах темнопламенных глаз, Я любил, - кто не любит? – но даже любя, Не назвал я ни разу счастливым себя. В годы юности, в бурном цветенье весны, Верил я, что сердца неизменно верны, Верил дружбе, - кого ж не пленяла она? – Но бывает ли дружба вернее вина! За любовью приходит разлуке черёд, Солнце дружбы зашло, но твоё не зайдёт, Ты стареешь, - не всем ли стареть суждено? – Но лишь ты, чем старее, тем лучше, вино. Если счастье любовь уготовила нам, Мы другому жрецу не откроем свой храм, Мы ревнуем, - не так ли? – и друг нам не друг. Лишь застольный, чем больше, тем радостней круг. Ибо юность уходит подобно весне, И прибежище только в пурпурном вине, Только в нём – ведь не даром! – признал и мудрец Вечной истины кладезь для смертных сердец. Упущеньем Пандоры на тысячи лет Стал наш мир достояньем печалей и бед. Нет надежды, - но что в ней? – целуйте стакан, И нужна ли надежда! Тот счастлив, кто пьян! Пьём за пламенный сок! Если лето прошло, Нашу кровь молодит винограда тепло. Мы умрём, - кто бессмертен? – но в мире ином Да согреет нас Геба кипящим вином! Перевод В. Левика
Послание другу в ответ на призыв быть весёлым и «гнать печаль» «Гони печаль» - ко мне стремглав Влетел девиз твоих забав. Не спорю, он меня живил, Когда в отчаянье, без сил, Разгулом боль свою глуша, «Гнала печаль» моя душа. Но в этот час страданье будит Всё то, что было, есть и будет. Всё то, что я любил когда-то, Изжито, отнято, изъято… И что скрывать, мы оба знаем, Что сам я стал неузнаваем. Но если дружеская связь Меж нами не оборвалась И тягу к высшему началу Душа в пирах не утеряла – Увещевай, хвали, кори, Но о любви не говори. Тому, чьи чувства – взаперти, Легко ли путь к сердцам найти? Едва ли грустный мой рассказ Проймёт кого-нибудь из вас, Едва ли стоит теребить Любви оборванную нить… Моя невеста не со мной Стояла в церкви под фатой. Её ребёнок мне кивал – Я с болью в сердце узнавал Резной овал знакомых губ, Который с детства был мне люб. Её победный, гордый взгляд Моим страданьям был бы рад. Но по-актёрски безупречно Я укрывал свой жар сердечный И, вопреки желаньям страстным, Умел казаться безучастным. Ребёнка гладил по лицу, Завидуя его отцу, Но в каждой ласке виден был Моей любви нетленный пыл. Но хватит слов. Я не ропщу И дальних странствий не ищу. И в тихой гавани, угрюм, Обрёл покой мой пленный ум. Но если трудный час настанет И «май Британии увянет», Молва шепнёт тебе, пожалуй, О том, кто в злобе небывалой Чураясь славы и похвал, В грехах от века не отстал, Кто в честолюбье непреклонном Противоборствовал законам, Кто вписан на страницы книг Как самый ярый бунтовщик. Но ты один поймёшь причину Его падения в пучину. Перевод А. Парина
К ТИРЗЕ7 Ни камень там, где ты зарыта, Ни надпись языком немым Не скажут, где твой прах... Забыта! Иль не забыта - лишь одним. В морях, на корабле бегущем Я нес любовь сквозь все года. Нас жизнь и Прошлым и Грядущим Хотела сблизить... Никогда! Я отплывал. Я ждал - хоть взглядом Ты скажешь: "Мы навек друзья!" Была бы легче боль - и ядом Не стала бы тоска моя. Когда часы текли к кончине, Когда без мук она пришла, Того, кто верен и доныне, Ужель ты сердцем не ждала? Как мной, была ль ты кем любима? И кто в последний горький час Следил, как смерть неумолимо Туманит блеск прекрасных глаз? Когда же от земной печали Ты отошла в иной приют, Чьи слезы по щекам бежали, Как по моим они бегут? ………………………… Перевод В. Левика *** Нет, не хочу ни горьких слов, Ни слов, ласкавших прежде слух! Бегу от этих берегов И навсегда к их песням глух. Те звуки рождены в былом, И воскрешать его — нет сил. Забыть, не вспоминать о том, Каким я стал, каким я был! Их пел волшебный голос тот, Но так давно умолкнул он, И мне слышнее что ни год В них скорбный погребальный звон. Да, Тирза, да, в них образ твой, Но ты мертва, мертва,— с тех пор Где сердцу был созвучный строй, Там для него нестройный хор. Все смолкло! Но звучит опять Тот голос — эхо лучших дней. Я не хочу ему внимать, Он умер, умер вместе с ней. Но вдруг мне снится вновь: жива! Я слышу речь ее во сне. Проснусь — хочу понять слова, По внемлю мертвой тишине. О Тирза, явь ли то иль сон, Ты стала для меня Мечтой — Ушедшей вдаль, за небосклон, Звездой над зыбкой глубиной. И кто сквозь горе и беду Шагает, бурями гоним, Тот помнит яркую звезду, В ночи сиявшую над ним. Перевод В. Левика 1812 ***
Развеян гнет бесплодных мук. Последний вздох мой тени милой — И снова в жизнь и в тот же круг. И даже скуке, в нем цветущей, Всему, что сам отверг, я рад. Тому не страшен день грядущий, Кто в прошлом столько знал утрат. Мне нужен пир в застолье шумном, Где человек не одинок. Хочу быть легким и бездумным, Чтоб улыбаться всем я мог, Не плача ни о ком... Когда-то Я был другим. Теперь не то. Ты умерла, и нет возврата, И мир ничто, где ты — ничто. Но лире скорбь забыть едва ли. Когда улыбка — маска слез, Она насмешка для печали, Как для могилы — свежесть роз. Вино и песня на мгновенье Сотрут пережитого след. С безумством дружно наслажденье, Но сердце — сердцу друга нет. Нам звезды кроткими лучами Отрадный мир вливают в грудь. Я сам бессонными ночами Любил глядеть па Млечный Путь. На корабле в Эгейском море Я думал: «Эта же луна И Тирзу радует». Но вскоре Светила ей на гроб она. В ознобе, мучась лихорадкой, Одной я мыслью был согрет: Что Тирза спит, как прежде, сладко И что моих не видит бед. Как слишком позднюю свободу — Раб стар, к чему менять судьбу! — Я укорять готов Природу За то, что жив, а ты — в гробу. Той жизни, что казалась раем, Ты, Тирза, мне дала залог. С тех нор он стал неузнаваем, Как от печали, он поблёк. И ты мне сердце подарила, Увы, оно мертво, как ты! Моё ж угасло и остыло, Но сберегло твои черты. Ты, грустно радующий взоры, Залог прощальный лучших дней! Храни Любовь — иль грудь, к которой Ты прижимаешься, разбей! Что боль, и смерть, и безнадежность Для чувств, не сдавшихся годам! За ту святую к мертвой нежность Я ста живых любовь отдам. Перевод В. Левика ***
Угасла в цвете лет, Чаруя нежной красотой, Которой равных нет. Где б ни был прах твой — пусть он скрыт, Иль праздный люд над ним шумит,— Я не ищу твой след Я не хочу в тоске бессильной Глядеть на холмик твой могильный. То место, где укрылась ты,— Не знаю, где оно. Сорняк на нем или цветы — Теперь не все ль равно! Но знаю: все, что я любил, Чем жил, дышал и счастлив был - Все в тлен обращено. И знаю без похвал надгробных: Мертва — и нет тебе подобных! Да, я любил, люблю тебя, Ты для меня — одна! Ты умерла, меня любя, И в смерти мне верна. Где смерть прошла, навеки там, Назло наветам, лжи, годам, Любовь освящена. И я — каким ни стал бы дальше — Для мертвой чужд измен и фальши. Я в праздник жизни был с тобой Теперь один я, верь. Закаты, звезды, волн прибой — Но для тебя теперь. Но так завиден мне твой сон, Что, подавив сердечный стон, Я не считал потерь. Стареть — всему закон в подлунной, Ты ж для меня осталась юной. Зачем красивейшим цветам Дано так мало дней? Цветок не сорван — значит, сам Увянет тем быстрей. Но если должен лепесток За лепестком поблекнуть в срок, Сорви — и не жалей! Не жди, покуда благородство И красоту убьёт уродство. Такою старость предстаёт В распаде красоты. Чем краше день, тем хуже гнёт Растущей темноты. Наш день, ярчайший в беге дней, Светился красотой твоей До гробовой черты. Так ярче, наземь упадая, Звезда блистает золотая. О слезы, слезы! — где их взять Забывшему покой? Не быть с тобою, не стоять, Не плакать над тобой! Но целовать кудрей кольцо, Но видеть, не глядеть в лицо, Не поддержать рукой! Не выразить любви у гроба, Которой мы лишились оба! Что ж лучше,— пусть в могиле ты! Что радостней, ответь, Чем быть хоть силою мечты С тобой, с тобой и впредь, Чем знать, что вопреки судьбе Все то сберег я, что в тебе Не может умереть, Что не вернуть любви, и все же Лишь ты живая — мне дороже. Перевод В. Левика Эвтаназия Пусть рано, поздно — то мгновенье
Наследства ждущей алчной своре Закрой к усопшему пути. Ни плакальщиц в притворном горе, Ни близких сердцу не зови. Без шума из земного круга, Без лишних слов уйду во тьму, Не беспокоя даже друга, Не портя пира никому. А ты, Любовь, без жалоб тоже, Ту силу, что дана Любви, И мне, как дар на смертном ложе, И ей — кто будет жить — яви. Дай видеть мне, моя Психея, Твою улыбку до конца, И стихнет боль моя, слабея При виде милого лица. Но ты, как жизнь, уйти готова, А слезы из прекрасных глаз Обманут в смутный миг живого, Но ранят сердце в смертный час. Так пусть угасну одинокий, Без жалоб, без речей, без слёз. Ведь многих в Вечность миг жестокий На мягких крыльях перенёс. Уходят все. А Время нудит: «Пора! Умри!» И замкнут круг. А там — а там тебя не будет, Ты завершил дорогу мук. Он близок, день, зовущий к тризне, Сочти же блага прошлых дней, И ты поймешь: кем ни был в жизни, Не быть, не жить — куда верней. Перевод В. Левика ОДА АВТОРАМ БИЛЛЯ, НАПРАВЛЕННОГО ПРОТИВ РАЗРУШИТЕЛЕЙ СТАНКОВ8 Лорд Эльдон, прекрасно! Лорд Райдер, чудесно! Британия с вами как раз процветет. Врачуйте ее, управляя совместно, Заранее зная: лекарство убьет! Ткачи, негодяи, готовят восстанье, О помощи просят. Пред каждым крыльцом Повесить у фабрик их всех в назиданье! Ошибку исправить - и дело с концом, В нужде, негодяи, сидят без полушки. И пес, голодая, на кражу пойдет. Их вздернув за то, что сломали катушки, Правительство деньги и хлеб сбережет, Ребенка скорее создать, чем машину, Чулки - драгоценнее жизни людской И виселиц ряд оживляет картину, Свободы расцвет знаменуя собой Идут волонтеры, идут гренадеры, В походе полки... Против гнева ткачей Полицией все принимаются меры, Двумя мировыми, толпой палачей. Из лордов не всякий отстаивал пули; О судьях взывали. Потраченный труд! Согласья они не нашли в Ливерпуле... Ткачам осуждение вынес не суд, Не странно ль, что, если является в гости К нам голод и слышится вопль бедняка. За ломку машины ломаются кости И ценятся жизни дешевле чулка? А если так было, то многие спросят; Сперва не безумцам ли шею свернуть, Которые людям, что помощи просят, Лишь петлю на шее спешат затянуть? Перевод О. Чюминой
К ВРЕМЕНИ О Время! Все несется мимо, Все мчится на крылах твоих: Мелькают весны, медлят зимы, Гоня к могиле всех живых. Меня ты наделило, Время, Судьбой нелегкою - а все ж Гораздо легче жизни бремя, Когда один его несешь! Я тяжкой доли не пугаюсь С тех пор, как обрели покой Все те, чье сердце, надрываясь, Делило б горести со мной. Да будет мир и радость с ними! А ты рази меня и бей! Что дашь ты мне и что отнимешь? Лишь годы, полные скорбей! Удел мучительный смягчает Твоей жестокой власти гнет: Одни счастливцы замечают, Как твой стремителен полет! Пусть быстротечности сознанье Над нами тучею висит: Оно темнит весны сиянье, Но скорби ночь не омрачит! Как ни темно и скорбно было Вокруг меня - мой ум и взор Ласкало дальнее светило, Стихии тьмы наперекор. Но луч погас - и Время стало Пустым мельканьем дней и лет: Я только роль твержу устало, В которой смысла больше нет! Но заключительную сцену И ты не в силах изменить: Лишь тех, кто нам придет на смену, Ты будешь мучить и казнить! И, не страшась жестокой кары, С усмешкой гнев предвижу твой, Когда обрушишь ты удары На хладный камень гробовой! Перевод Т. Гнедич
В нём весть о позоре – жестокая весть. Молчу я, но скажет слеза на щеке О горе, живущем в глухом тайнике. Для страсти казались те дни коротки, Но в них – семена безысходной тоски. В неистовом гневе оковы мы рвём, Но только расстанемся – снова вдвоём. Да будет твоею вся радость, вина – Моею!.. Прости же меня… ты одна Душою, младенчески чистой владей; Её не сломить никому из людей. Я был – и останусь надменным с толпой Чванливых вельмож, но смиренным с тобой. Когда я вдали от тебя, одинок, На что мне и мир, распростёртый у ног? Один лишь твой вздох – я на казнь обречён. Один только ласковый взгляд – и прощён. Внимая моим порицателям злым, Устами ответишь ты мне, а не им. Перевод А. Ибрагимова
Вот арфа золотая: Пускай персты твои, промчавшися по ней, Пробудят в струнах звуки рая. И если не навек надежды рок унес, Они в груди моей проснутся, И если есть в очах застывших капля слез - Они растают и прольются. Пусть будет песнь твоя дика. - Как мой венец, Мне тягостны веселья звуки! Я говорю тебе: я слез хочу, певец, Иль разорвется грудь от муки. Страданьями была упитана она, Томилась долго и безмолвно; И грозный час настал - теперь она полна, Как кубок смерти, яда полный. Перевод М.Ю. Лермонтова
Ресницы синих глаз. Фиалка, полная росой, Роняет свой алмаз. Ты улыбнулась - пред тобой Сапфира блеск погас: Его затмил огонь живой, Сиянье синих глаз. Вечерних облаков кайма Хранит свой нежный цвет, Когда весь мир объяла тьма И солнца в небе нет. Так в глубину душевных туч Твой проникает взгляд: Пускай погас последний луч - В душе горит закат. Перевод С. Маршака
3. ТЫ КОНЧИЛ ЖИЗНИ ПУТЬ... Ты кончил жизни путь, герой! Теперь твоя начнется слава, И в песнях родины святой Жить будет образ величавый, Жить будет мужество твое, Освободившее ее. Пока свободен твой народ, Он позабыть тебя не в силах. Ты пал! Но кровь твоя течет Не по земле, а в наших жилах; Отвагу мощную вдохнуть Твой подвиг должен в нашу грудь. Врага заставим мы бледнеть, Коль назовем тебя средь боя; Дев наших хоры станут петь О смерти доблестной героя; Но слез не будет на очах: Плач оскорбил бы славный прах. Перевод А. Плещеева 4. СОЛНЦЕ БЕССОННЫХ Бессонных солнце, скорбная звезда, Твой влажный луч доходит к нам сюда. При нём темнее кажется нам ночь, Ты - память счастья, что умчалось прочь. Ещё дрожит былого смутный свет, Ещё мерцает, но тепла в нем нет. Полночный луч, ты в небе одинок, Чист, но безжизнен, ясен, но далек!.. Перевод С. Маршак СОЛНЦЕ НЕСПЯЩИХ9 Неспящих солнце, грустная звезда, Как слёзно луч мерцает твой всегда, Как темнота при нём ещё темней, Как он похож на радость прежних дней! Так светит прошлое нам в жизненной ночи, Но уж не греют нас бессильные лучи. Звезда минувшего так в горе мне видна, Видна – но далека, светла – но холодна. Перевод А.К. Толстого
Стансы для музыки Блаженства нас лишает мир — и ничего взамен.
В наследство выжившим в пути оставил ураган Лишь покаянья топкий ил да блуда океан. И верным курсом кораблям вовеки не идти, К обетованным островам им больше нет пути. И равнодушия металл, как смерть, сердца пронзил, Изъяв безудержность мечты и состраданья пыл. Источник слез застыл, в броню одетый навсегда, И придали холодный блеск глазам узоры льда. И хоть изящество и лоск не утеряла речь И наслаждение порой способно нас увлечь, Мы — как руины, что обвил могучий виноград: Снаружи буйная листа, внутри труха и смрад. О, если б чувства прежних дней, и собственную суть, И стоны прежние мои, и чаянья вернуть! В пустыне, как родник, свежа прогорклая вода — На пепелище чувств сама сладка, как никогда. Перевод А. Парина ЗВЕЗДА ПОЧЕТНОГО ЛЕГИОНА10 1 Звезда отважных! На людей Ты славу льешь своих лучей; За призрак лучезарный твой Бросались миллионы в бой; Комета, Небом рождена, Что ж гаснет на Земле она?
Бессмертие - в огне твоём, Героев души светят в нём, И рокот славных ратных дел Твоею музыкой гремел; Вулкан, горящий над землей, Ты жгла лучами взор людской, 3 И твой поток, кровав и ал, Как лава, царства затоплял; Ты потрясала шар земной, Пространство озарив грозой, И солнце затмевала ты, Его свергая с высоты. 4 Сверкая, радуга растет, Взойдя с тобой на небосвод; Из трех цветов она слита, Божественны ее цвета; Свободы жезл их сочетал В бессмертный неземной кристалл. 5 Цвет алых солнечных лучей, Цвет синих ангельских очей И покрывала белый цвет, Которым чистый дух одет, - В соединенье трех цветов Сияла ткань небесных снов. 6 Звезда отважных! Ты зашла, И снова побеждает мгла. Но кто за Радугу свобод И слез и крови не прольет? Когда не светишь ты в мечтах, Удел наш - только тлен и прах. 7 И веяньем Свободы свят Немых могил недвижный ряд. Прекрасен в гордой смерти тот, Кто в войске Вольности падет. Мы скоро сможем быть всегда С тобой и с ними, о Звезда! Перевод В. Иванова 1816 Стансы
Красота с тобой. И, как музыка на море, Сладок голос твой! Море шумное смирилось, Будто звукам покорилось, Тихо лоно вод блестит, Убаюкан, ветер спит.
Луч луны, блестя. Тихо грудь вздымает море, Как во сне дитя. Так душа полна вниманья, Пред тобой в очарованье; Тихо все, но полно в ней, Будто летом зыбь морей. Перевод К. Бальмонта Стансы к Августе Когда сгустилась мгла кругом
В тот час, когда, окутан тьмой, Трепещет дух осиротелый, Когда, молвы страшась людской, Сдается трус и медлит смелый, Когда любовь бросает нас И мы затравлены враждою, — Лишь ты была в тот страшный час Моей немеркнущей звездою. Благословен твой чистый свет! Подобно оку серафима, В годину злую бурь и бед Он мне сиял неугасимо. При виде тучи грозовой Еще светлее ты глядела, И, встретив кроткий пламень твой, Бежала ночь и тьма редела. Пусть вечно реет надо мной Твой дух в моем пути суровом. Что мне весь мир с его враждой Перед твоим единым словом! Была той гибкой ивой ты, Что, не сломившись, буре внемлет И, словно друг, клоня листы, Надгробный памятник объемлет. Я видел небо все в огне, Я слышал гром над головою, Но ты и в бурный час ко мне Склонялась плачущей листвою. О, ни тебе, ни всем твоим Да не узнать моих мучений! Да будет солнцем золотым Твой день согрет, мой добрый гений! Когда я всеми брошен был, Лишь ты мне верность сохранила, Твой кроткий дух не отступил, Твоя любовь не изменила. На перепутьях бытия Ты мне прибежище доныне, И верь, с тобою даже я Не одинок в людской пустыне. Перевод В. Левика Стансы к Августе Хоть судьба мне во всем изменила И моя закатилась звезда, Ты меня никогда не винила, Не судила меня никогда. Ты мой дух разгадала тревожный, Разделила мой жребий одна. Я мечтал о любви невозможной — И в тебе мне явилась она. Если я улыбнусь и нежданно Отвечают улыбкой цветы, Я могу не бояться обмана, Ибо так улыбаешься ты. Если ссорится ветер с волнами, Как со мною друзья и родня, Только тем, что оно — между нами, Это море тревожит меня. Пусть Надежда, корабль мой, разбита И обломки уходят на дно, Сердцу в бурях лишь гордость защита, Но и в пытках не сдастся оно. Ибо смерть предпочту я презренью, Никакой не страшусь клеветы. И меня не принудят к смиренью, Если будешь союзницей ты. Люди лгут — никогда не лгала ты, Не по-женски верна мне была, Ты любила, не требуя платы, И любовь за любовь отдала. Ты, не дрогнув, на ложь возражала, Не для сплетен следила за мной, Расставаясь со мной, не бежала И не прятала нож за спиной. Этот мир не кляну я враждебный, Где преследуют все одного: Я не пел ему песни хвалебной, Но уйти не спешил от него. И ошибку я страшной ценою Оплатил в эти смутные дни, Но зато ты навеки со мною, И тебя не отнимут они. Буря прошлое стерла, и что же, Чем утешу себя самого? То, что было всего мне дороже, Оказалось достойней всего. И в песках еще ключ серебрится,. И звезда еще в небе горит, А в пустыне поет еще птица И душе о тебе говорит. Перевод В. Левика Послание Августе 1
жүктеу/скачать 1.01 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|