Никколо Макиавелли. Государь: сочинения ocr: Ихтик

138

ной политической жизни, и закрыли возможность для участия в правлении

всем тем, кто поселился бы там позднее. А так как со временем в Венеции

оказалось довольно много жителей, не имеющих доступа к правлению, то, дабы

почтить тех, кто правил, их стали именовать Дворянами, всех же прочих -

Пополанами.

когда он родился, любой из тогдашних обитателей Венеции входил в

правительство, так что жаловаться было некому; те же, кто поселился в ней

позднее, найдя государство прочным и окончательно сложившимся, не имели ни

причин, ни возможностей для смут. Причин у них не было потому, что никто их

ничего не лишил; возможностей же у них не было оттого, что правители держали

их прочно в узде и не использовали там, где они могли бы приобрести

авторитет. Кроме того, тех, кто поселился в Венеции позднее, не было слишком

много, так что не существовало диспропорции между теми, кто правил, и теми,

кем управляли: число Дворян либо равнялось числу Пополанов, либо

превосходило его. Вот причины того, почему Венеция смогла учредить у себя

такой строй и сохранить его в целостности.

смогла просуществовать столь долгое время, потому что в Спарте было мало

жителей и потому что в нее был закрыт доступ для чужестранцев, желавших там

поселиться, а также потому, что, почитая законы Ликурга (их соблюдение

уничтожало все причины для смут), спартанцы смогли долго сохранять

внутреннее единство. Ликург своими законами установил в Спарте имущественное

равенство и неравенство общественных положений; там все были равно бедны;

плебеи не обладали там честолюбием, ибо высокие общественные должности в

городе распространялись на немногих граждан и Плебс не подпускался к ним

даже близко; аристократы же своим дурным обращением никогда не вызывали у

плебеев желания завладеть этими должностями. Такое положение было создано

спартанскими Царями, которые, обладая самодержавной властью и будучи

окруженными со всех сторон Знатью, не имели более верного средства для

поддержания своего достоинства, нежели предоставление

139

Плебсу защиты от всякого рода обид. Благодаря этому Плебс не испытывал

страха и не стремился к государственной власти; а так как у него не было

государственной власти и он не испытывал страха, то тем самым не возникло

соперничества между ним и Знатью, отпала причина для смут, и Плебс и Знать

могли долгое время сохранять единство. Два важных обстоятельства

обусловливали это единство: во-первых, в Спарте было мало жителей, и поэтому

они могли управляться немногими; во-вторых, не допуская в свою республику

иноземцев, спартанцы не имели случая ни развратиться, ни до такой степени

увеличиться численно, чтобы для них стало невыносимым управляющее ими

меньшинство.
Таким образом, приняв все это во внимание, ясно, что законодателям

Рима, дабы в Риме установилось такое же спокойствие, как в вышеназванных

республиках, необходимо было сделать одно из двух: либо, подобно

венецианцам, не использовать плебеев на войне, либо, подобно спартанцам, не

допускать к себе чужеземцев. Вместо этого они делали и то и другое, что

придало Плебсу силу, увеличило его численно и предоставило ему множество

поводов для учинения смут. Однако если бы римское государство было более

спокойным, это повлекло бы за собой следующее неудобство: оно оказалось бы

также более слабым, ибо отрезало бы себе путь к тому величию, которого оно

достигло. Таким образом, пожелай Рим уничтожить причины смут, он уничтожил

бы и причины, расширившие его границы.
Если вглядеться получше, то увидишь, что так бывает во всех делах

человеческих: никогда невозможно избавиться от одного неудобства, чтобы

вместо него не возникло другое. Поэтому, если ты хочешь сделать народ

настолько многочисленным и хорошо вооруженным, чтобы создать великую

державу, тебе придется наделить его такими качествами, что ты потом уже не

сможешь управлять им по своему усмотрению. Если же ты сохранишь народ

малочисленным или безоружным, дабы иметь возможность делать с ним все, что

угодно, то когда ты придешь к власти, ты либо не сможешь удержать ее, либо

народ твой станет настолько труслив, что ты сделаешься жертвой первого же,

кто на тебя нападет. При каждом решении надо смотреть, какой выбор

представляет меньше неудобств, и именно его считать наилучшим, ибо никогда

не бывает так, чтобы все шло без сучка без задоринки.

140

Рим, таким образом, мог по образу Спарты установить у себя пожизненную

власть государя и учредить небольшой Сенат, но, желая создать великую

державу, он не мог, подобно Спарте, не увеличивать число своих граждан; по

этой причине пожизненный Царь и малочисленный Сенат мало способствовали бы

его единству.

будет прежде всего поразмыслить над тем, желает ли он, чтобы она расширила,

подобно Риму, свои границы и могущество или же чтобы она осталась в узких

пределах. В первом случае необходимо устроить ее, как Рим, и дать самый

широкий простор для смут и общественных несогласий, ибо без большого числа и

притом хорошо вооруженных граждан республика никогда не сможет вырасти или,

если она вырастет, сохраниться. Во втором случае ее можно устроить наподобие

Спарты и Венеции; но так как территориальное расширение - яд для подобных

республик, надо, чтобы ее учредитель всеми возможными средствами запретил ей

завоевания, ибо завоевания, опирающиеся на слабую республику, приводят к ее

крушению. Так было со Спартой и с Венецией. Первая из них, подчинив себе

почти всю Грецию, обнаружила при ничтожной неудаче непрочность своих основ:

восстания в греческих городах, последовавшие за восстанием в Фивах, поднятым

Пелонидом, полностью сокрушили эту республику. То же самое случилось и с

Венецией: захватив значительную часть Италии - в большинстве случаев не

посредством войн, а благодаря деньгам и хитрости, - она, как только ей

пришлось доказать свою силу, в один день утратила все.
Я готов поверить, что можно создать долговечную республику, придав ей

такой же внутренний строй, какой был в Спарте или в Венеции; чтобы

помещалась она в укрепленном месте и обладала такой силой, что никто не

считал бы возможным тут же ее уничтожить; а с другой стороны, чтобы она не

была настолько могущественна, дабы внушать страх своим соседям. В этом

случае она могла бы долго наслаждаться своим строем. Ведь война против того

или иного государства ведется по двум при-