Николе М., Шварц Р. Н 63 Семейная терапия. Концепции и методы/Пер, с англ. О. Очкур, А. Шишко

ТРЕУГОЛЬНИКИ

Итак, семейная терапия сначала расширила поле своего зре­ния от психологии одного человека до психологии двух. Боль­шинство рабочих концепций, характеризующих отношения, яв­ляются диадическими — преследователь/дистанцирующийся, проецируемая идентификация, «спутанность», комплементар-ность/симметричность. Однако, хотя обычно мы думаем об отно­шениях как о том, что возникает между двумя людьми, в деист-

228

Состояние семейной терапии

Например, оказалось, что мать Эмили имела привычку кри­тиковать дочь за излишнюю строгость в дисциплинарных взыс­каниях Брайена. Это сомнительное отношение к ее авторитету приводило в бешенство Эмили и заставляло ее набрасываться на Брайена еще отчаяннее. Если бы терапевт не стал рассматривать этот треугольник, он бы помог произвести некоторое улучшение в отношениях между Эмили и Брайеном, но поскольку бабушка продолжала бы подрывать авторитет Эмили, то маловероятно, что это улучшение сохранилось бы.

Сильнее всего акцентировался на важности треугольников в человеческих отношениях Мюррей Боуэн, хотя это явление за­нимает центральное место и во взглядах Хейли и Минухина. Со­гласно Боуэну, наименьшая устойчивая единица отношений — трио. Дело в том, что, когда двое людей неспособны решить про­блемы между собой, один из них или оба автоматически стре­мятся к третьему человеку. Принимает ли это форму измены, вмешательства закона или просто того, кому вы регулярно жалу­етесь на своего супруга, тенденция триангуляции — не только стабилизировать отношения, но и заморозить конфликт в суще­ствующем состоянии. Таким образом, хотя это и не всегда оче­видно, большинство проблем, которые приводят семьи на тера­пию, оказываются триангулярными, а не двусторонними.

КРУГОВАЯ ПРИЧИННОСТЬ

Проблематичные паттерны интеракций обычно повторяют­ся по кругу, так что невозможно с точностью установить начало и конец этого процесса. Брайен хулиганит. Мать его ругает. Брай-ен хулиганит еще сильнее. Мать кричит на него. Бабушка ворчит на мать. Та удаляется в свою комнату. Брайен успокаивается. Мать выходит и выглядит подавленной. Брайен выкидывает оче­редной номер, и все возвращается на круги своя. Спросите лю­бого из них, кто начал первым, и они не поскупятся на взаимные обвинения. Кто зачинщик? Это редко имеет значение. Лучше спросить, что теперь каждый мог бы сделать по-другому? Повто­ряющиеся последовательности между Брайеном, матерью и ба­бушкой представляют то, что называется круговой причинностью (в противоположность линейной причинности), в том смысле, что каждое действие в круге вызвано и вызывает другое действие.

229

Таким образом, вместо того чтобы искать скрытые причины, се­мейные терапевты обычно просто стремятся прервать эти круго­вые паттерны интеракций.

Также следует отметить, что многие из этих циклов легко превращаются в порочные. Иногда чем больше вы пытаетесь ре­шать проблему, тем хуже вы делаете, что заставляет вас предпри­нимать то же самое в еще большем количестве, в результате еще более усугубляя положение и т. д. Чем больше Эмили ругала Брайена, тем больше он не слушался, вынуждая ее кричать и даже шлепать его, что провоцировало его на еще большую агрессив­ность и антагонистичность и т. д. Ориентированные на событие линейные типы предпринятых решений, как правило, образуют порочный круг (петля позитивной обратной связи), потому что игнорируют взаимосвязанность людских действий.

Переход от диадической к триангулярной позиции и от ли­нейной к круговой причинности стали выдающимися достиже­ниями ранней семейной терапии. Эти концептуальные сдвиги отделили семейную терапию от бихевиоризма (который рассмат­ривал паттерны диадического подкрепления) и психоанализа (где существовал монадический акцент). Таким образом, исследова­ние круговых и треугольных паттернов интеракции вокруг про­блем — сущностный аспект того, что делает семейную терапию систематическим и творческим предприятием.

НЕПРЯМЫЕ КОММУНИКАЦИИ

Эскалация порочного круга не менее редко связана с фак­том, что члены семьи не получают обратную связь, которая им нужна, чтобы оценить последствия своих действий. Обратная связь откладывается или искажается, потому что семья не может отделаться от непрямых коммуникаций. Когда кто-то сердится на вас, трудно сказать этому человеку о чувстве уязвленности, кото­рое скрывается за вашей защитой. Перед лицом гнева Эмили Брайен не собирался показывать свою обеспокоенность ее печа­лью или то, как он сам грустит из-за утраты дедушки. Поэтому, вместо того чтобы скорбеть, он бесновался.

Тот выход из ситуации, который предприняла Эмили, имел смысл исходя из той обратной связи, которую она получила. Она не знала, что ее ругань с Брайеном в его представлении позволя­ла им обоим избежать отчаяния. В других ситуациях обратная связь откладывается настолько, что становится почти невозмож-

230

но связать ее с исходным действием. Этот случай не редкость, когда имеются проблемы с окружением, и мы десятилетиями не пожинаем того, что посеяли, и даже после не распознаем связи со своими исходными действиями. Так что мы продолжаем в том же духе, не обращая внимания на последствия. Сходным обра­зом ведет себя отец, когда, ударив сына, на время останавливает плохое поведение мальчика, тем самым подкрепив свое предпо­ложение, что физическое наказание срабатывает, а потом скорее всего не связывает драку сына со сверстником на следующей не­деле с исходным наказанием. В терапии семьи очень важно со­здавать атмосферу, в которой члены семьи без всякого страха могут сказать о том, что в действительности происходит между ними, — т. е. коммуницируют напрямую, что обеспечивает необ­ходимую корректирующую обратную связь, которая превращает порочный круг в благотворный процесс.

СЕМЕЙНАЯ СТРУКТУРА

Другие модели семейной терапии, особенно структурная шко­ла Сальвадора Минухина (см. главу 8), отслеживают последова­тельности семейных интеракций не только потому, что они под­крепляют проблемы, но и потому, что это — проявления структуры семьи. Структура определяется правилами, которые управляют комплексами отношений. При предварительном оценивании семьи, например, терапевты, как правило, интересуются тем, на­сколько близки или отчуждены те или иные отношения, а также правилами (часто скрытыми), которые задают манеру отноше­ний. Формулируя иначе, семейные терапевты оценивают границы семьи, подобные невидимым мембранам, окружающим каждый комплекс отношений (или подсистему) внутри семьи. Подобно тому, как в биологическом организме проходимость стенок яче­ек меняется, позволяя входить или выходить тем или иным эле­ментам, границы вокруг различных семейных отношений предус­матривают больше или меньше интеракций с другими членами семьи и с внешним миром.

Здоровые границы не являются ни слишком открытыми, ни слишком закрытыми. Они достаточно открыты для необходи­мых подсистеме ресурсов, но достаточно закрыты, чтобы сохра­нять целостность. Когда границы слишком слабы, семейные отно­шения спутываются, так что для каждого человека проблематично дифференцировать собственные чувства и мысли от чувств и

231

мыслей других. Когда границы слишком жестки, отношения ста­новятся выпутанными. Например, граница между Эмили и Брайе-ном была непроницаемой для обменов участием, и оба не позво­ляли себе обсуждать суть положения распутанности. И наобо­рот, граница между Эмили и ее младшим сыном, восьмилетним Натаном, была размытой — она часто говорила с ним и с трудом разрешала выходить из дома, чтобы поиграть с друзьями, потому что испытывала постоянную потребность в его компании.

Бабушка обычно принимала сторону Брайена, объединяясь с ним против Эмили, так что граница вокруг Эмили и Брайена была слишком хрупкой — не было правил, предотвращающих частые вторжения бабушки. Это иллюстрирует другой важный аспект семейной структуры — существование альянсов и коали­ций, особенно перекрестных между поколениями. Коалиция между Брайеном и бабушкой обижала Эмили, заставляла ее чув­ствовать себя отверженной и подпитывала порочный цикл ее ин­теракций с Брайеном. Семейная иерархия (способ, которым ор­ганизуется руководство) — другой ключевой аспект структуры — была дисфункциональной. Авторитет Эмили подрывался со­юзом между этими двоими. Кроме того, озабоченность и скры­тая опека Брайена над матерью — то, из-за чего он отвлекал ее от депрессии, — способствовала неконгруэнтной иерархии, в кото­рой он заботился о своем родителе, а не наоборот.

Следовательно, другой крупный вклад семейной терапии в понимание человеческого характера заключается в понятии, что крайности поведения часто поддерживаются неадресованными структурными проблемами. Дисфункциональные границы, альян­сы и коалиции и проблематичные иерархии — сильные детерми­нанты наших поступков и эмоций, хотя зачастую мы и не сознаем их влияния. Вместо этого мы обычно чувствуем себя вынужден­ными действовать так, что не обращаем внимания на невидимые силы, которые дергают нас за ниточки.

Это справедливо не только в отношении семей. Например, на работе вы можете оказаться в такой ситуации, когда охотно поддерживаете разговор со своим начальником, который за глаза принижает вашего коллегу, несмотря на то что вы обычно стара­етесь не обсуждать кого-то в его отсутствие. И только когда ваш товарищ по работе выражает свое удивление вашим сговором с начальником, вы понимаете, чем занимались.

Вы были частью нездорового треугольника, в котором между вами и вашим начальником всплыли некие темы и никто из вас не захотел обсудить их прямо; и было кое-что, связанное с ва-

232

Состояние семейной терапии

Переживания, подобные этим, сильно сказываются на на­шем понимании власти нездоровых структур, вызывая крайнос­ти поведения, и насколько же тяжело изменять эти структуры изнутри, даже если их осознаешь! Все мы периодически оказы­ваемся вовлеченными в структурную рутину, выбраться из кото­рой нам крайне нелегко. К счастью, многие из нас могут высво­бодиться, стоит нам только решиться рискнуть. И к несчастью, семьи, особенно те из них, которые достаточно обеспокоены, чтобы обратиться к терапии, обычно с большим трудом прихо­дят к пониманию структуры, с которой они живут. Кроме того, у них может быть чувство, что слишком многое поставлено на карту, чтобы рисковать структурными изменениями. Таким об­разом, терапевтам нужно не только понимать структурные осно­вы семейных проблем, но и проявить чуткость к тревоге членов семьи относительно изменения их привычных соглашений.

Семейная терапия обнаружила не только факт, что нездоро­вые структуры создают проблемы, но и то, что их оздоровление может исцелить даже прямо не адресованные проблемы. Если бы вы с вашим начальником смогли непосредственно заняться сво­ими проблемами, то вам не потребовался бы козел отпущения в виде вашего коллеги, чье раздражающее поведение только усугу­билось в течение этого периода. Возможно, даже его эффектив­ность повысилась бы, если бы он перестал быть мишенью ваше­го альянса.

Терапевты, заинтересованные в изменении структуры семьи, отслеживают последовательности интеракций, представляющие собой проявления этой структуры, а не одни только события, не­посредственно происходящие вокруг существующей проблемы. Например, в дополнение к исследованию отношений между Эми­ли и Брайеном они поинтересовались бы другими взаимоотно­шениями в семье (между Эмили и ее матерью, Эмили и младшим братом Брайена, Натаном, бабушкой и Натаном, Брайеном и На­таном). Задавая вопросы, терапевт постепенно получил бы изо­бражение внутренней политики семьи. Поняв организационные

233

Майкл Николе, Ричард Шварц

Например, терапевт мог бы попросить Эмили и ее мать пого­ворить о проблемах в их отношениях, запретив вмешиваться обо­им мальчикам. Хотя этот прием может не казаться непосредст­венно связанным с проблемой поведения Брайена, он улучшает функционирование семейных лидеров (исполнительная подсис­тема), так что они начинают работать сообща, а не против друг друга, и основной структурный дефект может быть исправлен.

Поощряя Эмили и ее мать разговаривать друг с другом, а не с ним, терапевт вызывал разыгрывание. Запретив мальчикам вме­шиваться в это разыгрывание, терапевт прибег к технике, назы­ваемой установление границ. Тот же самый набор методов можно было бы использовать и при разговоре Эмили с Брайеном (разы­грывание), удерживая бабушку от вмешательств (установление границ). Простого действия по укреплению границ вокруг под­системы, в то время как члены подсистемы занимаются друг дру­гом, часто бывает достаточно, чтобы запустить обширный оздо­ровительный процесс.

ФУНКЦИЯ СИМПТОМА

К сожалению, структурные проблемы в семьях проще со­здать, чем разрешить. Семьи сталкиваются с огромным напря­жением, которое возникает из-за кризисно ориентированных реакций и порочных кругов, подкрепляющих проблемы поведе­ния. Через какое-то время эти паттерны замораживаются в ри­гидных структурах взаимоотношений.

Некоторые структурные проблемы угрожают благосостоя­нию семьи больше, чем другие. Например, горевание Эмили и ее стычки с матерью, когда она периодически заявляла, что хочет умереть, пугали каждого в семье сильнее, чем потасовки между Брайеном и Натаном. Чтобы избежать и отвлечься от серьезных структурных проблем, семьи нередко подчеркивают менее се­рьезные. Если Эмили была парализована горем, Брайен прово­цировал ее. Когда Эмили начинала спорить с бабушкой, Брайен задирал Натана. Из этого вовсе не следует, что поведение Брайе­на или сосредоточенность Эмили на нем представляют собой со­знательные попытки защитить семью. Скорее всего они автома-

234

Состояние семейной терапии

ОБХОДЯ СОПРОТИВЛЕНИЕ

Поскольку семьи зачастую боятся того, что может произой­ти, если их конфликты станут открытыми, они могут сопротив­ляться сосредоточению на своих наиболее чувствительных про­блемах. Ранние семейные терапевты неверно понимали это со­противление как упорство или противодействие изменению (гомеостаз). Однако не так давно терапевты признали, что все человеческие системы отказываются меняться, если чувствуют опасность. Семьи должны сопротивляться изменению, даже то­му, которое постороннему кажется благотворным, пока им не становится ясно, что последствия этих изменений безопасны и терапевт заслуживает доверия. Таким образом, можно считать, что сопротивление разумно, а не безрассудно. Терапевты, при­знающие защитную функцию сопротивления, понимают, что лучше сделать так, чтобы семьи чувствовали достаточную без­опасность, чтобы ослабить свои барьеры, чем разрушать их хит­ростью или лобовой атакой. Они стремятся создавать теплую, лишенную обвинений терапевтическую среду, которая порожда­ет надежду, что исправление даже наиболее угрожающей про­блемы возможно.

Эмили избегала конфликтовать с матерью, потому что пола­гала, что это не приведет ни к чему хорошему. Она боялась, что, если ослушается, то мать станет еще более критичной и это будет угнетать ее еще сильнее. Эти опасения не были нереалистичными. Раньше, если Эмили высказывалась о матери критически, про­исходило именно это. Защиты других людей выглядят неблаго­разумными только потому, что нам неизвестно, что хранят их воспоминания.

Чтобы убедить Эмили снова попытаться позволить матери унать о ее чувствах, терапевту потребовалось бы сформировать у нее доверие к тому, что, работая с ним, она улучшит отношения с матерью. Чтобы заслужить это доверие, терапевт должен ува­жать темп Эмили и признавать ее опасения, а не бороться или

235

манипулировать ее сопротивлением. Терапевты сталкиваются с гораздо меньшим сопротивлением, если подходят к семьям как к партнерам, стараясь помочь им выяснить, что удерживает их от поддержания тех отношений, к которым они стремятся, а не как эксперты, дающие совет и указывающие на их ошибки.

НЕПАТОЛОГИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД НА ЛЮДЕЙ

Когда вы думаете о процессе семейной терапии, у вас может возникнуть вопрос, как, оставаясь милым, вежливым терапев­том, не допустить того, чтобы рассерженные члены семьи крича­ли друг на друга или сохраняли гробовую тишину, сверля друг друга свирепыми взглядами. Создание безопасной атмосферы означает больше, чем только оказание поддержки. Терапевт еще должен уметь показывать, что способен уберечь членов семьи от взаимных оскорблений или обид, так что они могут снять свою защитную броню, не опасаясь никаких нападок. В первые годы семейной терапии считалось, что подталкивание членов семьи к эмоциональному кризису необходимо, чтобы разморозить их го-меостатические паттерны. Однако спустя какое-то время тера­певты выяснили, что, хотя конфликт и существует и не должен пугать — как говорится, нельзя приготовить омлет, не разбив яиц, — изменения все же возможны, если члены семьи взаимо­действуют, уважая и сочувствуя друг другу. Именно в эти момен­ты они чувствуют себя достаточно безопасно, чтобы стать ис­кренними друг с другом.

Одно из отличительных качеств семейной терапии — ее оп­тимистический взгляд на людей. Ряд моделей семейной терапии придерживается положения, что за оборонительными сооруже­ниями, которые люди возводят из гнева или тревоги, находится здоровое ядро личности, которая может быть разумной, вежли­вой, терпеливой и желающей измениться. Если члены семьи вза­имодействуют в таком состоянии, они зачастую обнаруживают, что способны прямо решать свои проблемы. Именно защитные эмоции и заводят их в тупик.

Но как все же помочь клиентам высвободить ресурсы их личности, скованной страхом и недоверием? Как привить им терпимость в ситуациях, когда они готовы поубивать друг друга? Некоторые терапевты устанавливают правила коммуникации.

236

Состояние семейной терапии

Другой подход к поощрению терпимости заключается в сле­дующем: когда коммуникация становится реактивной, действия просто останавливают и просят, чтобы каждый член семьи отде­лился от критических чувств и убеждений, чтобы вернуться к бо­лее спокойному состоянию. Если терапевт тверд и последовате­лен, то у людей часто проявляется замечательная способность отбрасывать эти мешающие части с себя и переходить в более продуктивную и сочувствующую позицию, особенно когда они видят, что другие члены семьи делают то же самое. Так происхо­дит взаимное разоружение.

Независимо от техники терапевта ключ к генерации продук­тивных интеракций, даже когда сессии проходят в весьма язви­тельных интонациях, заключается в убеждении, что подобный конструктивный потенциал существует в каждом. Это убеждение позволяет терапевтам принимать на себя роль сотрудников, по­тому что они верят, что у клиентов есть необходимые ресурсы. Без этого доверия терапевты оказываются в роли экспертов, воз­мещающих отсутствующие ингредиенты — советы, понимание, родительство, образование или лечение. Это не означает, что се­мейные терапевты, которые придерживаются этого уважитель­ного взгляда на людей, никогда не предлагают указанных компо­нентов, они — просто не согласны с тем, что им всегда виднее.

ИСХОДНАЯ СЕМЬЯ

Другие семейные терапевты, особенно последователи Мюр-рея Боуэна (см. главу 5), активно запрещают членам семьи раз­говаривать непосредственно друг с другом, по крайней мере, пока они не достигнут большей самодифференциации (т. е. большего отделения разума от эмоций). Терапевт по очереди разговаривает с членами семьи и смягчает эмоциональность, выясняя их мысли, а не чувства. Людей просят отражать чувства, а не реагировать на них. После того как клиенты исследуют свои реакции друг на

237

друга, терапевт переводит их на обсуждение нерешенных про­блем в их исходных (или родительских) семьях. В то время как многие семейные терапевты сосредоточиваются на проблемах в актуальной семье, расширенные семейные терапевты восприни­мают актуальные реакции как остаточные явления убеждений и реакций, приобретенных по мере взросления в исходных се­мьях.

Другими словами, если вам казалось, что родители вас от­вергали, вы отреагируете болезненно, если ваш возлюблен-ный(ая) выкажет хотя какой-то признак того, что не признает вас. Если вы были жертвой треугольных отношений, защищая свою мать от отца, то, вероятно, воссоздадите элементы этих от­ношений в собственной семье. Исходные семейные терапевты замечают признаки подобного типа реакций переноса, когда наблюдают за членами семьи во взаимодействии. Некоторые те­рапевты затем стараются помочь клиентам выяснить, откуда происходят их острые реакции. Другие, подобно боуэнианцам, обучают клиентов оставаться самодифференцированными при посещении своих исходных семей, что, как они полагают, транс­лируется в еще большую дифференциацию в их актуальных се­мьях.

Когда родители в присутствии других членов семьи описыва­ют опыт, через который прошли в детстве, остальные, как пра­вило, лучше понимают родительские реакции и поэтому прояв­ляют к ним сочувствие, а не нападают на них. После того как мать Эмили рассказала, какой разнос ей приходилось получать от собственной матери, Эмили по-другому посмотрела на то, по­чему ее мать так защищает Брайена, когда она его ругает. Более того, бабушка, продолжив исследовать свое прошлое, легко рас­познала, что ее покровительство было не слишком рациональ­ным, а являлось частью паттерна, поддерживаемого нескольки­ми поколениями, в которых матери нападали на своих детей и защищали внуков.

Таким образом, эмоциональные путешествия в прошлое членов семьи, часто с использованием гемограмм (схематический рисунок семейного дерева; см. главу 5), в которых вычерчивают­ся семейные отношения многих поколений, позволяют людям распознавать долгосрочные паттерны, в которые они вовлечены. Часто результатом бывает уменьшение вины и взаимных обвине­ний в семье и большая решимость работать вместе над тем, что­бы это поколение разбило существующий паттерн.

238

ЖИЗНЕННЫЙ ЦИКЛ СЕМЬИ

Одно из самых полезных понятий, когда во внимание при­нимается влияние расширенной семьи, — это жизненный цикл семьи. Эта концепция ближе всего в семейной терапии к теории развития, а заимствована она из социологии в качестве объясни­тельного фона к структурным и стратегическим подходам.

Социологи Эвелин Дювал и Рубин Хилл начали применять теорию развития к семьям в 1940-х гг., поделив развитие семьи на дискретные стадии с различными задачами, требующими вы­полнения на каждом этапе (Duvall, 1957; Hill & Rodgers, 1964). Предложенные Дювал восемь стадий семейного развития берут­ся за основу (см. таблицу 4.1), хотя позже теоретики предлагали другие схемы, добавляя или убирая те или иные стадии (Solo­mon, 1973; Barnhill & Longo, 1978).

Таблица 4.1. Стадии жизненного цикла семьи Эвелин Дювал

239

Стадия	Задачи, связанные с развитием
1. Женатые пары	Создание взаимно удовлетворяющего
без детей.	брака. Приспособление к беременности
	и предстоящему родительству.
	Приспособление к сети родственников.
2. Беременность	Появление, приспособление и
и рождение ребенка в	поддержание развития новорожденных.
семье (старший ребенок	Создание удовлетворяющей семьи для
0—30 месяцев).	обоих родителей и младенцев.
3. Семьи с детьми-	Адаптация к основным потребностям и
дошкольниками (старший	интересам дошкольников в имитации и
ребенок 2,5—6 лет).	росте. Совладание с истощением сил и
	отсутствием личной жизни.
4. Семьи с детьми	Приспособление к сообществу семей
(старший ребенок	школьного возраста. Поддержание
6-13 лет).	учебных достижений детей.
5. Семьи с подростками	Сбалансирование свободы с
(старший ребенок	ответственностью. Создание
13-20 лет).	постродительских интересов и карьера.
6. Семьи, отпускающие	Отпускание повзрослевших детей с
повзрослевших детей	соблюдением соответствующих ритуалов
(первый ребенок	и содействием. Сохранение
собирается покинуть дом).	поддерживающей основы семьи.