Общее учение об обязательствах
§ 2. Элементы договора хранения
жүктеу/скачать 3.69 Mb.
|
| § 2. Элементы договора хранения
Субъекты. В качестве субъектов этого договора — поклажедателей и хранителей — могут выступать как граждане, так и социалистические организации. Поклажедателем является обычно собственник имущества, сдаваемого на хранение. Но это не составляет обязательного условия действительности заключенного договора. Даже не будучи собственником, всякий, кто испытывает юридический интерес в том, чтобы сохранить находящееся у него имущество, вправе заключить договор хранения как поклажедатель. Возможна, следовательно, сдача на хранение вещей залогодержателем, нанимателем, ссудополучателем, перевозчиком и т. п. Что же касается собственника, то истребование им в таких случаях имущества от хранителя подчинено общим правилам. Поскольку, однако, хранитель лишь владеет вещью, но не становится ни ее собственником, ни даже пользователем, действительный собственник, имеющий право на изъятие вещи у поклажедателя, приобретает такое право и по отношению к хранителю, независимо от его добросовестности и других обстоятельств дела. Добросовестность хранителя и способ выбытия вещи из обладания собственника могут оказать влияние лишь на расчеты между сторонами. Так, если наниматель по истечении срока договора найма сдает имущество на возмездное хранение, виндикационный иск собственника будет удовлетворен даже и против добросовестного хранителя. Но истец должен внести хранителю причитающуюся ему плату за хранение, переложив затем причиненные убытки на поклажедателя как их виновника. Хранителем в возмездных правоотношениях чаще всего является специализированная организация. Граждане вправе принимать на себя функции хранителей по возмездным договорам лишь эпизодически, но не в виде промысла, так как в противном случае сделки по хранению могли бы превратиться в постоянный источник извлечения нетрудовых доходов. Если же имущество хранится без взимания платы, то для заключения таких договоров гражданами в качестве хранителей вообще нет каких-либо препятствий. Напротив, заключение любых договоров о принятии имущества на хранение социалистическими организациями допускается только при условии, что эти договоры охватываются специальной правоспособностью данной организации или по крайней мере сопутствуют ее основной деятельности. Объект. Материальный объект рассматриваемого договора составляет сдаваемое на хранение имущество, а юридический объект — обеспечивающая его сохранность деятельность хранителя. Материальным объектом хранения могут быть как вещи, так и ценные бумаги (когда, например, сдаются на хранение в сберегательную кассу облигации государственного займа). При этом объект хранения передается во владение хранителя и переносится в его хозяйственную сферу. Если физические свойства объекта исключают такой перенос, то и хранение становится невозможным. Не может быть, например, объектом договора хранения жилой дом, и сторож, нанятый для его охраны, участвует в трудовом договоре, а не в договоре хранения. .Договор хранения отсутствует и в случаях, когда обязательства устанавливаются по поводу объективно переносимых вещей, но фактически охрана осуществляется в хозяйственной сфере их собственника. Так, если гражданин, уезжая в длительную командировку, договаривается с кем-либо о поселении в свою комнату, для охраны домашнего имущества, нельзя считать, что между сторонами заключен договор хранения. В судебной практике проводится поэтому различие между охраной имущества и его хранением. Охрана предполагает выполнение только технических функций, необходимых для того, чтобы сберечь имущество от опасности физического уничтожения, порчи или утраты, которая может угрожать ему со стороны стихийных сил или действий неправомочных лиц. Напротив, лицо, которому имущество поручено для хранения, осуществляет правомочие владения, как и другие необходимые для этого права и обязанности. Отмеченное различие имеет большое практическое значение. В частности, поскольку имущество, охраняемое сторожем, не считается находящимся в его владении, то, если бы сторож продал его третьему лицу, следовало говорить о хищении, которое дает собственнику право на виндикацию даже в споре с добросовестным приобретателем. Но если бы тот же акт совершил хранитель, признаваемый владельцем вещи, добросовестный приобретатель мог бы защищаться против виндикационного иска личного собственника ссылкой на выбытие вещи из обладания истца по его воле. Бывает, однако, и так, что имущество находится одновременно в сфере и поклажедателя, и хранителя. Например, при поселении в гостиницу, дом отдыха, санаторий, общежитие и т. п. гражданин не обязательно сдает свои вещи в камеру хранения, а зачастую оставляет их в комнате, отведенной ему для проживания. Тем самым соответствующие вещи, не выходя из обладания гражданина, включаются также в сферу организации, в доме которой он проживает и которая согласно существующим правилам обязана обеспечить их сохранность. Относительно всех таких вещей (кроме денег и драгоценностей) гостиница, общежитие и т. п. выступает в качестве хранителя. И если гражданин докажет факт их утраты или повреждения, то, хотя специально на хранение они не сдавались, ответственность будет все же возложена на хранителя (ст.429 ГК). Ответственность хранителя не исключается, даже когда он специально предупреждает поселившихся у него граждан о необходимости сдачи вещей в камеру хранения. Договор обязывает хранителя возвратить поклажедателю ту же самую вещь, что свидетельствует об индивидуальной определенности объекта данного договора, Практике известны, однако, случаи так называемого иррегулярного хранения, когда имущество, сдаваемое хранителю, обезличивается у него, а поклажедателю в установленный срок возвращается то же количество таких же вещей. Так, например, хранится зерно на элеваторах, овощи в овощехранилищах и т. п. В этих случаях предметом договора хранения становятся вещи, определенные родовыми признаками (ст. 432 ГК). Возникает, однако, вопрос: кому принадлежит право собственности на такие вещи до момента их выдачи поклажедателю? В свое время, когда этот вопрос не находил прямого разрешения в законе, он порождал дискуссию в научной литературе. С. Н. Ландкоф полагал, что хранимые вещи составляют общую собственность всех поклажедателей305. По мнению же К. А. Граве, такая позиция не выдерживает критики, ибо поклажедателям не принадлежит ни одно из правомочий участников общей собственности: они не осуществляют общего управления имуществом, не распределяют расходы по его содержанию, не имеют права преимущественной покупки, а с требованием о выдаче соответствующего количества вещей обращаются к хранителю на основе договора хранения, но не к другим поклажедателям в порядке, раздела общей собственности306. Положительное решение этого вопроса, предложенное К. А. Граве, сводилось к следующему: «Сторона, сдавшая вещи на хранение с их обезличением, не теряет права собственности на них. Освобождение стороны, получившей вещи на хранение, от обязанности вернуть те же вещи еще не означает само по себе перехода права собственности на них к получившему именно в момент передачи. Право собственности на эти вещи может считаться перешедшим к хранителю лишь в тот момент, когда он возвращает взамен их такие же вещи и в том же количестве»307. Но если считать, что хранитель не становится собственником имущества в силу лежащей на нем обязанности вернуть поклажедателю такое же количество аналогичных вещей, то право собственности не может быть за ним признано и после исполнения этой обязанности перед данным поклажедателем, ибо оставшиеся вещи должны быть возвращены всем другим поклажедателям. Поэтому, стоя на позиции К. А. Граве, надлежало бы прийти к выводу, что хранитель никогда не приобретает права собственности и что такое право принадлежит только совокупности его контрагентов. В связи с этим нужно установить, могут ли быть материальным объектом права собственности вещи, определенные родовыми признаками? На поставленный вопрос положительно отвечала М. В. Зимелева, по мнению которой каждый поклажедатель при иррегулярном хранении обладает правом собственности, но не на индивидуальные предметы, а на соответствующее количество вещей в составе хранимого на складе имущества308. Однако подобная конструкция не мирится с природой права собственности. Если кто-либо должен вернуть не те же самые вещи, а их однородный эквивалент, уже один этот факт доказывает, что противостоящий ему управомочеиный обладает обязательственным правом требования, но не правом собственности. Такой характер как раз и носят взаимоотношения сторон при обезличенном хранении. И если поклажедатель выступает в этих отношениях как носитель права требования, то следует признать хранителя собственником сданного на хранение имущества. В действующих гражданских кодексах можно найти закрепление разных конструкций, ранее предлагавшихся советской юридической наукой. ГК РСФСР в ст. 432 исходит, как правило, из того, что при иррегулярном хранении имущество принадлежит всем поклажедателям на праве общей собственности по долям, соответствующим количеству сданных каждым из них на хранение вещей. Но соглашением сторон может быть установлено право собственности хранителя, обязанного по требованию любого поклажедателя вернуть ему равное количество однородных вещей того же качества. Легко, однако, заметить, что в любом из случаев, предусмотренных ст. 432 ГК РСФСР, поклажедатель имеет в отношении хранителя только обязательственное право требования. Его участие в общей собственности никак не проявляется, если даже обратиться к отношениям данного и других поклажедателей. Он никогда не ставит вопрос о выделе своей доли перед поклажедателями, а обращается с требованием о выдаче соответствующего количества вещей к хранителю. Конструкция общей собственности могла бы дать о себе знать при случайной гибели хранимого имущества, так как она обосновывает возложение риска не на хранителя, а по долям на всех поклажедателей. Но и этот вывод, вытекающий из конструкции общей собственности, лишен практического смысла, ибо иррегулярное хранение составляет один из видов уставной деятельности организации-хранителя, а такие хранители, как сказано в ч. 1 ст. 427 ГК, отвечают за случай, даже не становясь собственниками хранимого имущества. Вот почему целесообразней решение, принятое в тех республиканских гражданских кодексах (например, в ст. 430 ГК Казахской ССР), которые при иррегулярном хранении объявляют хранителя собственником, а поклажедателей — носителями обязательственного права на однородные вещи того же количества и качества. Форма. С точки зрения формы сделки по хранению подчиняются общим нормам ГК, поскольку иное не установлено в специальных правилах. Эти нормы уточнены в ч. - 1 ст. 423 ГК для отношений между гражданами в том смысле, что под суммой сделки понимается стоимость сдаваемого на хранение имущества: если оно стоит более 100 руб., хранение должно быть облечено в письменную форму. Для отношений между гражданами и организациями в той же ч. 1 ст. 423 ГК установлено специальное правило: они требуют письменного оформления не во всех случаях, а тоже лишь при условии, когда на хранение сдается имущество стоимостью более 100 руб. Однако на практике, когда в качестве хранителя выступает специализированная организация ((ломбард, камера хранения и т. п.), квитанция, удостоверяющая договор, выдается независимо от стоимости принимаемого на хранение имущества. Чаще всего такая квитанция выписывается на формуляре, где отражается и самый порядок хранения, определяющий права и обязанности контрагентов. Несоблюдение требуемой законом письменной формы не делает хранение недействительным, а согласно общему правилу ст. 46 ГК лишает контрагентов права ссылаться в споре на свидетельские показания. Они не допускаются, однако, только в спорах о существовании договорных отношений или об условиях хранения. Если же факт принятия имущества на хранение не отрицается, но стороны спорят о тождестве вещи, сданной на хранение и возвращаемой хранителем, то для решения такого вопроса могут быть привлечены наряду с другими доказательствами также показания свидетелей (ч.2 ст. 423 ГК). Закрепляя изложенные правила, ст. 423 ГК подвергает их ограничениям двоякого рода. Во-первых, при сдаче вещей (например, верхней одежды) в гардеробы организаций достаточны получаемые поклажедателем легитимационные знаки — номера, жетоны и т. п. Не являясь актами письменного оформления договора, они приобретают доказательственную силу в споре о том, было ли имущество сдано на хранение. Во-вторых, когда вещи сдаются на хранение при чрезвычайных обстоятельствах (пожар, наводнение и т. п.), требующих быстрых действий и исключающих соблюдение всякого рода формальностей, спор может разрешаться на основе свидетельских показаний независимо от стоимости имущества (ч. 3 ст. 423 ГК). По общему правилу, хранение — неплановый договор, а потому какие-либо другие требования к его оформлению не могут предъявляться. Но в отношениях между организациями этот договор иногда нуждается в определенных плановых предпосылках. В частности, холодильные емкости выделяются обслуживаемым организациям по плану их распределения, и только емкости, не указанные в плане, могут быть предоставлены холодильниками по их собственному усмотрению. Срок. Своеобразие срока хранения заключается в том, что он определяет границы обязанностей хранителя: до наступления срока хранитель не вправе требовать от поклажедателя, чтобы тот получил сданное на хранение имущество. Напротив, поклажедатель может в любой момент потребовать возврата имущества, даже если срок действия договора не истек (ч. 1 ст. 424 ГК). Сообразно с этим определяется практический смысл деления сделок на срочные и заключенные без указания срока или до востребования, когда речь идет о хранении. Если договор заключен на определенный срок, хранитель вправе требовать, чтобы поклажедатель принял от него имущество по наступлении срока. При бессрочном характере договора это требование может быть предъявлено в любой момент с предоставлением поклажедателю не обязательно 7-дневного (ст. 172 ГК), а такого — более или менее продолжительного — льготного срока, который при данных обстоятельствах необходим для принятия имущества от хранителя (ч. 2 ст. 424 ГК). В отличие от этого хранителю льготный срок вовсе не предоставляется, так как при надлежащем исполнении им договора имущество может и должно быть возвращено немедленно. В заключаемых организациями консенсуальных договорах хранения определяются сроки не только возврата имущества, но и сдачи его на хранение поклажедателем. Так, клиентура холодильников, хранящих мясомолочную продукцию, обязана завозить грузы в количестве, соответствующем забронированной емкости по месячным планам завоза. Нарушение этой обязанности влечет взыскание санкций в пользу холодильника. жүктеу/скачать 3.69 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|