Предисловие ко второму изданию

Предисловие ко второму изданию

Современный Израиль обречен. Народ, определенный в терминах религии, не может выжить в атеистическом государстве. Религиозным евреям отвратительна западная культура и иностранные религии в Обетованной земле; евреи-атеисты с подозрением относятся к отжившим ритуалам. В Америке созрел и готовится к вторжению в Израиль реформизм, который окончательно сокрушит религиозный фундамент государства. Социализм душит в евреях предпринимательское начало. Социальное обеспечение растворяет этику, ставящую во главу угла труд. Демократический централизм подавляет естественный плюрализм мнений. Военные затраты завели страну в экономический тупик.

Почему семьдесят лет назад евреи бесстрашно вели с англичанами партизанскую войну, а сегодня они безропотно опускают руки перед собственным правительством? Одна из причин: в Израиле спецслужбы гораздо сильнее, чем в подмандатной Палестине. Но еще важнее то, что люди просто не готовы осознать, что государство является их главным врагом. Эта апатия и есть главный враг страны.

Египетское общество бурлит. Постоянно растет влияние «Мусульманского братства», в парламенте у этой радикальной группы уже большинство. Многие ее члены пока сохраняют умеренность, но так было перед каждой революцией. Либералы расчищают дорогу для радикалов, которые, придя к власти, нередко первым делом вырезают либералов. Мубарак стареет и утрачивает хватку, и люди это чувствуют. Сторонники же демократии еще сильнее дестабилизируют ситуацию: требуя прозрачных выборов, они собственными руками сажают во власть исламистов – единственную группу, которая и сама не запятнана коррупцией, и считается борцом с коррупцией. Египетский режим едва контролирует юг страны, полиция коррумпирована, презираема, беспомощна и ненадежна. Десятилетия промывания мозгов привели к тому, что для современного египтянина Израиль – враг номер один. И им недостаточно Синая – они жаждут мести. Когда Израиль мог разоружить Египет, он этого не сделал, и сегодня враг не просто трижды яростнее, чем раньше – сегодня он ядерный.

Иран стремится доминировать на Ближнем Востоке, что для неарабской страны непросто. Иранским военным нужны ядерные технологии, причем они должны быть первыми в этой гонке: гордые персы просто не могут себе позволить финишировать вторыми после Египта.

Пакистан экспортирует и технологии, и мозги, а точное местонахождение пакистанских бомб никому за границей не известно. Светская элита Пакистана нестабильна, на выборах побеждают исламские политики.

Еще один упрямый ядерный игрок – исламский Алжир. Террористическое государство Ливия разрабатывает ядерную программу в условиях абсолютной секретности. Делает первые шаги на ядерном поле вечный враг Израиля Сирия. Северная Корея готова продать ядерные бомбы любому покупателю с кошельком, будь он матерью Терезой или террористом. Если у исламских стран есть ядерное оружие, рано или поздно оно будет взорвано в Израиле. Это исключительно вопрос времени.

После падения Израиля древняя Иудея влачила жалкое существование. Еврейское присутствие в Обетованной земле может быть продлено за счет создания небольшого, этнически и религиозно однородного государства Иудея. Хотя, конечно, маленькому государству будет очень сложно устоять посреди океана вражды.

Современный Израиль не уникален. На протяжении двух тысячелетий евреи не раз пытались восстановить свою государственность. Треть евреев погибла в Катастрофе, и гибель еще одной трети в Израиле будет граничить с апокалипсисом. Что мы предпочтем: героизм ядерного самоубийства или эвакуация в относительную безопасность диаспоры?

Современные евреи получили шанс вернуться, но пренебрегли мудрыми указаниями Торы о размерах государства. Евреи не стали изгонять чужаков – и они развязали против нас войну. Евреи пожалели врагов – и враги создали ядерное оружие. Но самое главное то, что евреи создали государство без иудаизма, западную демократию без права на Обетованную землю. А если у тебя нет права здесь находиться, рано или поздно тебя здесь не будет.

Предисловие к первому изданию. О ненависти

Несколько рецензентов классифицировали эту книгу как пропаганду ненависти. Это не так. Ненависть иррациональна, а я предлагаю рафинированный рационализм. Ненависть облекается в тогу нравственности, а моя политика лишена претензий на нравственность. Ненависть расточительна, я же стремлюсь к эффективности. Как любая идеология, ненависть глупа, дорога и бессмысленна. Ненависть – это просто политический ярлык. Почему ненавидеть коммунистов считается политкорректным, а мусульман – нет?

Но я не ненавижу мусульман. Я просто равнодушен к ним, как к любым неевреям, соблюдающим законы Ноя. Арабов я нахожу несколько забавными как любых туземцев. Террористов я глубоко уважаю как солдат, преданных высокой идее.

Я предлагаю много подходов для этих групп. Любая политическая работа против кого-то пропагандирует. Республиканцы хотят отнять как можно больше голосов у демократов и потому нападают на них. Да, мои рекомендации несколько увеличивают вероятность насилия, но международная политика для того и существует, чтобы уменьшать такую вероятность. Кроме того, единственная работающая стратегия поддержания мира – баланс сил. Мы с редакторами тщательно пересмотрели все места, допускающие двоякое толкование, и еще раз убедились, что эта книга нигде не пропагандирует насилие как таковое. Речь идет лишь о возмездии за насилие со стороны других. Речь идет об уничтожении насилия, а не его развязывании.

Нацисты ненавидели евреев, хуту и тутси ненавидели друг друга. Католики одно время ненавидели протестантов. Ненависть возникает на линии столкновения экономических интересов, но в итоге извращает первоначальную задачу до неузнавания. Нацисты хотели наказать еврейских мошенников, но затем перешли к идее изгнания всех евреев (от чего не выиграли сами), а закончили совершенно безумным массовым убийством. Часто возмездие переходит границу ненависти. Это интересный вопрос, но он выходит за рамки этой книги и поднятой темы о рациональных целях и средствах. Поскольку мы хотим действовать рационально и эффективно, мы не можем позволить себе ненавидеть врага.

Я не питаю ненависти к неонацистам. Они просто враги, с которыми следует поступать рационально. Я недолюбливаю антисемитов, но не возражаю против их мнения, пока они не переходят к активным действиям. Ксенофобия слишком неотъемлема для человеческой природы, чтобы серьезно возражать против нее. Сколько евреев втихомолку недолюбливают цыган? Я не осуждаю неевреев за неоказание помощи евреям; сколько евреев помогало жителям Руанды? Но во что я верю, так это в библейскую «избранность» евреев и, соответственно, в их качественное отличие от других народов. Это не делает меня расистом, но напротив, учит меня светить народам – и порицать тех евреев, кто этого не делает.

Если еврей обижает нееврея просто так, без враждебности со стороны последнего, он не прав и виноват. Мне больше по душе истеричные рецензии этой книги от антисемитов, чем восторженные рецензии от евреев, видящих в ней лишь имперские амбиции. И мне противно, когда мою книгу осуждают евреи, отрицающие правомерность даже постановки вопроса об исторических правах на землю. Неоправданное самодовольство, недостаток сострадания к униженным, надменность по отношению к неевреям, желание, чтобы неевреи непременно поддерживали и помогали евреям, – эти черты многих евреев я действительно презираю.

Я либерал в традиционном смысле этого слова, до того как его узурпировали левые. Я не люблю безответственных идеалистов, не желающих видеть реальность, прячущихся за теоретической идеологией. Если нам эти тоталитарные моралисты просто осложняют жизнь, то наших детей они погубят в огне глобального левого кризиса. И предотвратить этот кризис мы все еще в состоянии.

жүктеу/скачать 1.74 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: