ПОВЕСТИ БЕЛКИНА
|
|
№43 (4822)
Ноябрь 2003 Случаи из жизни Санкт-Петербурга, рассказанные Анатолием Белкиным. Н иколь Сулаж (Nikole Soulage, 21) - красивая второразрядная французская актриса, начинавшая карьеру в порноспектаклях в небольших заведениях в районе Пигаль, - приехала в Ленинград со своим другом и остановилась в гостинице «Европейская». В первый день пребывания они съели украинский борщ, блины с икрой под водочку и даже купили на Невском солдатскую ушанку. Россия открывалась с чудесной обязательной стороны. На следующий день в набор к борщу полагался Русский музей.
В четыре часа дня Николь вошла в музей одна, друг простудился и остался в отеле. Пройдя Врубеля, Нестерова, Поленова, она оказалась в зале Репина, и тут произошло событие, надолго связавшее бывшую порнозвезду с русским искусством. Подойдя к репинским бурлакам, Николь вдруг почувствовала какое-то движение. Высокий бурлак, как бы освобождаясь от шлеи, сделал движение руками. От резкого запаха пота и махорки француженка едва не потеряла сознание. Жилистые и загорелые руки схватили ее и разорвали кофточку на груди. Падая, она слышала, как отлетевшие пуговицы отскакивали от пола. Жуткое лицо склонилось над ней. Последнее, что она увидела, была жесткая щетина и страшный рот, приближавшийся к ее губам.
Дадим слово сотруднику Государственного Русского музея Борису Анатольевичу Косолапову.
« Было около половины пятого, когда мы услышали женский крик, доносившийся из зала Ильи Ефимовича Репина. Дойдя до него, я увидел лежащую на полу в разорванной одежде женщину. Всхлипывая, она что-то кричала на французском и указывала пальцем на картину «Бурлаки на Волге». На спине у нее я заметил синяки и большую царапину. В этот момент уже подошла охрана с врачом, и женщину увели. На следующий день в дирекции я узнал, что какая-то француженка утверждала, что ее пытался изнасиловать один из бурлаков с картины Репина. Подобные случаи не редкость. В 1996 году в музее Прадо на глазах изумленных японских туристов с картины Веласкеса сошла инфанта и, грациозно присев, помочилась на пол. Затем она спокойно вошла обратно в картину и застыла. Годом раньше в Лувре с картины Жерико «Плот медузы» сошли два трупака и на глазах у охранника музея накинулись на пожилую пару из Голландии. В музее Орсэ ренуаровская красавица в течение десяти минут шокировала группу школьников, разводя ноги и проводя по ним рукой.
Все эти случаи материализации персонажей до сих пор происходили в крупнейших мировых музеях. У нас это долгое время считалось PR-ходом для подогрева интереса к национальному искусству. Обращает на себя внимание тот факт, что все без исключения случаи происходили в залах выдающихся реалистических мастеров, что, на мой взгляд, говорит о несомненной мощи и мастерстве этих живописцев. Не зафиксировано ни одного случая нападения на посетителей квадрата, прямоугольника или любого формального элемента супрематического искусства. Музейная тишина обманчива. Страшная энергия, заключенная в рамах, созданная выдающимися мастерами прошлого, накапливаясь веками, может выстрелить в любой момент. Музей - это не индульгенция от бескультурья, это «лейденская банка энергии». Музейный билет - пропуск на фронт борьбы различных школ и направлений, а не приятная прогулка по парку. Находясь в хранилище, каждый должен быть готовым в любой момент стать участником этой бескомпромиссной борьбы духа!
P.S.:
Хочу дать несколько рекомендаций:
1. Собираясь пойти в любой музей, одевайтесь в старую поношенную одежду. Яркая кофта, красные колготки, декольте и блестящие украшения могут спровоцировать реакцию.
2. Положите в карман или сумочку простую палочку от эскимо, эта вещь, по-видимому, является мощным громоотводом. С людьми, держащими мороженое на деревянной палочке, ни разу не зафиксировано ни одного подобного случая.
3. Простой полиэтиленовый пакет также является неплохой защитой. Передвигаясь по музею, старайтесь все время мять его в руках. Неприятный звук рвущегося пластика создает около вас защитную вибрацию.
4. Старайтесь вообще бывать в музеях как можно реже. Если у вас есть выбор, то лучше предпочесть кино или магазин. Оставьте музей профессионалам. Они сами выбрали себе эту опасную жизнь.
Анатолий БЕЛКИН, Санкт-Петербург
эксперт по безопасности в искусстве, главный редактор журнала «Собака.ру».
44 (4823)
Декабрь 2003 К АК ЭТО БЫЛО Известно, что Сергей Миронович Киров (мальчик из Уржума) часто гулял по городу якобы без охраны. Это не совсем так. Охрана у него была, да еще какая. Возможно, что на тот момент это была самая эффективная служба безопасности. Впереди Кирова, метрах в тридцати, обычно шел, мотаясь из стороны в сторону, пьяный матрос с гармошкой, а иногда с барышней. Его преследовали два милиционера, которые каждые полчаса останавливали матроса и просили предъявить документы. На самом деле это были короткие совещания с рекогносцировкой на местности, а вместо документов матрос быстро передавал бумажки со следующим изменением маршрута, а затем, снова качаясь, уходил вперед. Пожилая мать с ребенком-дебилом также часто появлялась на улице минут за пять до выхода Сергея Мироновича (ребенком-дебилом был старый большевик-конспиратор Н. Ольшанский (1882 - 1937), которому Киров доверял безоговорочно). Матерью работала лучший снайпер ОГПУ Ольга Вескова (1910? - 1936). Замыкали шествие два профессора с накладными бородами и гигантского роста дворник-татарин с метлой на плече. Конечно же, это был никакой не татарин, а японский борец сумо с рацией под тюбетейкой, а метла служила мощной антенной.
Но самая надежная защита у Кирова была при себе. Это был сокол-сапсан, прирученный им еще в детстве. Всем известно, что эта птица свободно летала по длинным коридорам Смольного и имела право проникать в кабинет Кирова в любое время дня и ночи.
Сталин, как горец и грузин, терпеть не мог эту птицу, но как всегда скрывал до поры свои истинные намерения. Даже огромный аппарат наркома Генриха Ягоды ничего не мог поделать с этой птицей. Сокол никого не подпускал, брал еду только из рук Кирова и мгновенно обнаруживал слежку или засаду. Он камнем падал на голову очередного «топтуна» и впивался когтями в глаза. Храбрая птица десятки раз спасала своего хозяина. Но вечно так продолжаться не могло. Ягода терял своих лучших сотрудников, а Коба был в ярости.
Николаеву было приказано любым способом войти в доверие к птице. Бывший таксидермист, хулиган и голубятник, Николаев решил взять птицу на живца. На одной из крыш хозяйственного заднего двора Смольного за одну ночь была сооружена небольшая голубятня. Из специальной почты Кремля выделили десять турманов и в пломбированном вагоне тайно отправили в Питер (до 1963 года секретные документы внутри Кремля доставлялись специально обученными голубями-турманами). Также из Москвы доставили и посадили в голубятню старого орла-перепелятника, предварительно прооперированного на Лубянке, где ему в присутствии высшего руководства НКВД удалили мозжечок. Грозный хищник стал абсолютно безопасным. Через месяц голуби совершенно привыкли к нему. На всех приготовлениях лежал гриф «абсолютно секретно», и сам Хозяин зорко следил за развитием событий.
Наконец голуби были готовы. Ранним утром Николаев выпустил голубей в коридор Смольного на втором этаже. В эту же минуту из кабинета Кирова вылетел сокол. Но турманы не проявили к нему никакого интереса. Сапсан бросался от одной птицы к другой, но те даже не пытались спастись. Обезумевший сокол прекратил охоту, опустился на столик дежурного и, наклонив голову набок, крепко задумался. Удивленный долгим отсутствием друга из кабинета вышел нахмуренный Киров. Последнее, что он увидел, были белые перья, летавшие по пустому коридору «колыбели революции», а на плитах бывшего Института благородных девиц была видна кровь. Через секунду к ней прибавилась еще и человеческая.
Кровь белых голубей смешалась с кровью верного ленинца...
«Эх, яблочки-помидорчики, Сталин Кирова пришил в коридорчике».
Достарыңызбен бөлісу: |
