Всеподданнейшие отчеты III отделения

3) военный, под ведением Мерославского, из Борковского, Грабско-го, Окорского и других.

Вскоре за тем последовало назначение капитана Маньяна. преданного Чарторискому. генерал-капитаном воображаемого польского флота, назначение, вызвавшее мысль о приобретении малого броненосного судна, заказанного Турциею. Но, вероятно, неудача в размене похищенных закладных листов и недостаток средств заставили отказаться от этого плана, а прокламация Маньяна. встреченная общим изумлением, вызвала протесты журналистики и угрожающее заявление Порты.

Назначение дипломатических агентов повело к учреждению в значительнейших городах Европы польских консульств, преимущественно с финансовой целью. Так, некто Ячковский. под именем консула варшавского революционного правительства, собирал с поляков, проживающих в Дрездене, по 15 зильбергрошей в день; в Париже тоже устроено было консульство, собиравшее взносы за прописку паспортов; впрочем, местная полиция, предупрежденная нашими дипломатическими агентами, остановила деятельность мнимых консулов, и, вследствие неудачи первых попыток, варшавский комитет отменил это учреждение.

Недостаток в деньгах и желание подорвать кредит России внушили Станиславу Франковскому (Флатт) и Рупрехту²⁵ мысль открыть в Лондоне подделку русских кредитных билетов на огромную сумму. Доски были уже заказаны, но нам удалось открыть этот план и принять меры, уничтожившие предприятие в самом зародыше.

Деятельность Мерославского, по назначении его главным организатором польской армии, преимущественно сосредоточилась на заготовлении оружия в Сент-Этьене, Бирмингаме и Литтихе. Ружья, отправляемые им из Лондона чрез Чарльстона, поверенного Замойских. а из Парижа чрез Гофмана (rue d'Hauteville, 58), по большей части перехватываемые Австрией, стоят на месте по 45 франков, а по прибытии по назначению обходятся до 85 франков. Они портятся в дороге или в хлебных ямах, куда приходится их зарывать в ожидании борьбы. Таким образом, деятельность Мерославского оказывается бесплодною, несмотря на огромные суммы, им затраченные. Неуспешность его действий и некоторые произвольные меры (как, напр., учреждение в Париже особого агентства под председательством Крачкевича для надзора за проживающими там русскими и поляками) возбудили против него общее неудовольствие. Варшавское революционное правительство потребовало от него отчета в израсходованных им суммах и, вместе с тем, отрешило его от должности, с обещанием поручить ему весною начальство над экспедициею в Балтийское море. Несмотря, однако же, на официальное объявление решения народового жонда, Мерославский не только по-прежнему, вместе с Гуттри. делает значительные закупки оружия, но в то же время вербует эмигрантов и иностранных

офицеров и поддерживает постоянные сношения с Варшавой. Он собрал около себя значительное число молодых людей из богатых польских фамилий и обучает их употреблению оружия и военному делу. Такой образ действия заставляет предполагать, что или увольнение Мерославского есть уловка, придуманная для успокоения партии Чарториского. или он действует независимо от революционного правительства, под собственною ответственностью.

Во всяком случае, отрешение его сосредоточило дела в руках Чарториского. который учредил особую канцелярию, разделенную на три отделения:

1) полиции, под начальством Калинки;

2) дипломатическое, порученное Клачке, и

3) военное, заведываемое Иорданом, вызванным из Турции, где его должность поручена Оржеховскому (Окше).

В то же время Збышевский. назначенный главным организатором флота, отправлен в Марсель для приобретения транспорта на деньги, обещанные Владиславом Замойским. Туда же направляются волонтеры, которых предполагают отправить в Черное море ко времени возобновления военных действий, т.е. к марту месяцу. Оружие отовсюду доставляется в Вену Квятковсому. шурину Ксаверия Шленкера²⁶. одного из главных виновников мятежа, а Квятковский пересылает его при случае в Галицию.

Последние аресты в Царстве Польском вызвали со стороны инсургентов новые предосторожности: теперь обыкновенно курьеры, отправляемые из Варшавы, получают депеши на границе от лиц, совершенно им неизвестных; большая же часть переписки переходит через руки Скорупки. живущего в Вене, как и Квятковский. Самые деятельные сношения производятся с Парижем, центром польского движения за границей. Туда прибыли в последнее время Пшибыльский²⁷, бывший долгое время революционным начальником Варшавы и членом народового жонда, а ныне назначенный главным комиссаром за границею и Эдмонд Ружицкий. замечательнейший из начальников банд по своим дарованиям, энергии и решимости. Необходимость соединить все силы к готовящемуся в марте восстанию вызвала новое сближение партии аристократической и демократической и повела к преобразованию главного парижского комитета. В начале января настоящего года он получил совершенно новую организацию и образовал нечто вроде министерства. Министром-президентом, заведующим иностранными делами, назначен князь Владислав Чартори-ский. военным министром - Мерославский. внутренних дел и журнального бюро - Галензовский. полиции - Крачкевич. финансов - Орденга: тайный кабинет князя Чарториского и контроль - Калинка и Клачко. Армия, которую предположено довести к марту месяцу до 40-тысячного состава,

616

Всеподданнейшие отчеты III отделения

разделена на четыре корпуса. Первый поручен генералу Круку*. второй Боссаку**. третий полковнику Скале, а четвертый, разделенный на две части, Топору*** (в Мазовии) и Рачковскому (в Плоцкой губернии).

Обозрев деятельность польской эмиграции и ход польского движения

за границею, вообще, необходимо обратиться к странам, прилегающим к

, России, где восстание подготовлялось и откуда шайки волонтеров напра-

, влялись в Царство Польское и в Западные губернии, именно к княжествам

Дунайским, Познани и Галиции.

ДУНАЙСКИЕ КНЯЖЕСТВА

Дунайские княжества издавна были сборными местами эмигрантов и . агитаторов всех стран, особенно же стран с ними соседственных. Молдавия, по своему географическому положению между владениями русскими и австрийскими, естественно сделалась центром польских интриг. Польские выходцы благодаря своим сведениям в сельском хозяйстве и промышленности легко находили там средства к существованию. Многие из них сделались фермерами, управляющими, поверенными румынских бояр; сотни других жили на их счет. Число эмигрантов возрастало в княжествах, особенно в Молдавии, которая почти ополячилась: доктора, управляющие, фермеры, прислуга, чиновники, торговцы, рабочие - все почти поляки.

В 1862 году число выходцев из наших западных провинций значительно возросло в княжествах; туда стекались молодые люди, польские студенты наших университетов, большею частию скрывавшиеся под ложными именами. Местные власти не только не препятствовали этому приливу беглецов, но даже открыто выдавали паспорты как желавшим остаться в краю, так и отправлявшимся за границу.

К этому-то времени относится устройство правильных сношений между западными областями России и иностранными революционерами. На всем пространстве соединенных княжеств устроены были комитеты для собирания вспоможений, для вербовки и снаряжения волонтеров, станции и этапы для тайных сношений. Курьеры, депеши и оружие отправлялись из Константинополя, поднимались по Дунаю до Галаца, пересекали Молдавию и достигали до Буковины между Фольтишенами и Михайленами.

Когда восстание охватило почти все области древней Польши, когда Англия и особенно Франция перестали скрывать свои враждебные намерения, польская агитация в Молдавии приняла громадные размеры: в Бер-

* Нашей службы капитан Генерального штаба Галензовский. (Примечание авторов документа.) ** Полковник Гауке. (Примечание авторов документа.)

ладе, в Яссах, в Галаце, в Ботушанах, в Измаиле образовались польские комитеты, находившиеся в сношениях с парижскою эмиграциею и с варшавским революционным правительством. Французские дипломатические агенты оказывали им явное покровительство, а пароходы "des messageries françaises" перевозили по Дунаю оружие и военные припасы. На жалобы нашего генерального консула²⁸ князь Куза отвечал, что он принял все меры для отстранения всякого повода к неудовольствиям со стороны нашего правительства, и объяснял неуспешность их неспособностью и недобросовестностью исполнителей. Впрочем, благодаря настояниям наших дипломатических агентов главные революционеры были изгнаны из княжеств; но пагубная легкость, с какою турецкое правительство дает пас-порты полякам, позволила многим из них возвратиться в Молдавию.

Между тем сборным пунктом для волонтеров, как высланных из княжеств, так и вновь прибывших из Франции и Италии, назначены были Туль-ча, Шумла, Мачин и Кюстенджи, где сосредоточилось до 4 т. человек, расположившихся лагерем и находившихся в распоряжении Суходольского, зятя Садыка-паши (Чайковского), и полковника Киркора. Поляки склонили на свою сторону два полка некрасовцев²⁹. Из лагеря инсургенты небольшими партиями отправлялись через Галицию в Россию при содействии консульских агентов французского правительства; а французский вице-консул в Тульче выдавал даже денежные пособия, по одному франку на человека ежедневно. В оружии недостатка тоже не было. Князь Куза по договору обязался возвратить 10 т. карабинов и столько же ружей, которые пожертвованы были императором Наполеоном в пользу Венгерской революции, и после, с его согласия, переданы Кошутом князю Кузе. Ввиду восстания в Польше Кошут, с согласия Наполеона, предложил выдать их полякам. Вероятно, для устройства этого дела генерал Тюрр приезжал в Браилов, где имел свидания с полковником Брянским и князем Любомирским.

Сношения между Константинополем и Краковом не прекращались. В конце мая Мерославский приехал через Константинополь в княжества, где имел сношения с главными революционерами. Вслед за тем, полковник Мильковский³⁰. президент тайного революционного комитета, сформировал отряд в две тысячи человек, в числе которых было до 350 малороссиян, частью некрасовцев, частью перешедших в разное время в княжества, завербованных отставным майором русской службы Парфен-тием Гвоздовским. План Мильковского. задуманный в Варшаве, состоял в том, чтобы овладеть Акерманом и сделать его операционным базисом восстания в юго-западных губерниях.

Попытка эта не удалась: шайка Мильковского после поражения при Ко-стангалии принуждена была положить оружие. Мильковский. адъютант его Рошбрюн³¹ и большая часть инсургентов были взяты в плен. Хотя же за сим

618

они почти немедленно освобождены и выпущены из Молдавии, но Миль-ковский подпискою обязался ничего против России не предпринимать.

Дело при Костангалии нанесло поражение не только полякам, но и внутренним врагам князя Кузы. Убедившись, что перевес на стороне настоящего правительства соединенных княжеств, эмиграция, опиравшаяся до сих пор на румынских демагогов, тотчас же изменила свои планы и, прервав на время сношения с здешнею оппозициею, решилась склонить на свою сторону самого господаря. Князь Чарториский. агент главного комитета в Константинополе и Букаресте, получил поручение выразить господарю сожаление о случившемся и уверить его, что на будущее время в княжествах ничего не будет предпринято поляками без предварительного согласия его светлости. Кроме того, в Молдавию прибыл агент, будто бы французского правительства, для убеждения князя Кузы действовать против России. Происки Франции находят здесь опору как в настроении умов городского сословия, так и в личном честолюбии господаря, который охотно прикрывает внутренние раздоры и неустройства края дипломатическими успехами, и был бы, по-видимому, готов принять на себя роль возродителя румынской народности.

Таким образом, поражение Мильковского не остановило действия поляков в княжествах, а только дало им другое направление. Сам Мильков-ский. отправленный на пароходе в Константинополь, вскоре после того возвратился в Молдавию под именем Скрынского для совещания с остатками своей банды. Вслед за ним прибыл агент польских комитетов в Италии граф Лешинский. посланный в Молдавию для распоряжений по перевозки из Анконы оружия, купленного на 450 т. франков, пожертвованных Владиславом Чарториским. Лешинский давно уже находится в дружественных сношениях с Кошутом. который, по его словам, ведет деятельную переписку с Мокаром. секретарем Людвига Наполеона.

Вероятно, для содействия перевозке оружия Иордан, агент главного парижского комитета в Константинополе, купил буксирный пароход «Самсон», принадлежавший прежде англичанам и употреблявшийся неоднократно для подвоза оружия на Кавказ. Впрочем, закупка оружия производилась непосредственно в Константинополе и польским комитетом, обладающим значительными денежными средствами, которые, по-видимому, доставлялись также и из юго-западных губерний. Говорят, будто бы некто Кожуховский привез из России вексель на 300 т. рублей, собранных, вероятно, между польскими помещиками и евреями.

В сентябре месяце появился в Молдавии чрезвычайный комиссар Варшавского революционного комитета, австрийский подданный, помещик Тарнопольского округа в Галиции, Михаил Мразовицкий. предприимчивый и пылкий революционер. Он учредил агентства в Галаце и Боту-шанах, выбрал чиновников, привел их к присяге на верность и выдал им

шнуровые книги и печати. Эти правильно устроенные агентства вступили в сношения с Иорданом и составили проект образования польского легиона в Добрудже под руководством генерала Ружиикого из Галиции. Рассчитывают на присоединение к этому легиону русских дезертиров, которых в Болграде* считается до трех тысяч. Некто Токарский. известный под именем Панрика. поляк, проживающий в Измаиле, ездил к князю Ку-зе для исходатайствования от него разрешения переманить дезертиров и, как слышно, получил в ответ, что со стороны молдавского правительства предприятие это не встретит никакого препятствия.

В последнее время деятельность польских революционеров в Княжествах и в Турции чрезвычайно усилилась, особенно со времени смены Иордана, ненавидимого поляками до такой степени, что они распускают о нем слух, будто бы он сообщает сведения нашей миссии.

Есть известие, что на место Иордана назначен граф Платер: но до сих пор занимает эту должность Оржеховский (Окша), находящийся в тесных сношениях с Садык-пашою и с его другом Тачановским³². который в половине декабря прибыл в Константинополь с своим адъютантом Цилин-ским. По словам Окши. большая часть оружия, привозимого в последнее время в соединенные княжества на имя князя Кузы, предназначена для поляков, которых шайки будут формироваться в Измаиле и Рени, против Бесарабии и южной России. Для приготовления их к открытию военных действий весною, в марте месяце, едет туда недавно прибывший в Константинополь Яницкий.

ПОЗНАНЬ И ГАЛИЦИЯ

Тайная организация, обнявшая все Царство Польское и подготовившая восстание, распространялось также на Познань и Галицию, где все было устроено для поддержания мятежа. Но твердые меры прусского правительства не дали польской агитации возможности укрепиться, тогда как колебания Австрии содействовали развитию революционного движения в Галиции и сделали эту страну главной точкой опоры польского восстания.

Издавна уже аристократические фамилии и землевладельцы Познани, недовольные владычеством германского племени, находились в сношениях с поляками Галиции и Царства Польского, и всеми мерами противодействовали германизации края. В последнем отчете уже было указано значение познанского земледельческого собрания и общества на акциях «Тел-лус», имеющего целью удержание сельских недвижимостей в польских руках. Эти два общества сближают познанских поляков с жителями Царства Польского и Литвы, принимающими в них деятельное участие. Такое

* Так в тексте.

сближение поддерживается польскими газетами, выходящими в Познани, которые издаются в духе крайнего польского патриотизма и знакомят население с содержанием революционных журналов польской эмиграции.

Главою польского движения в Познани был граф Дзялынский. один из богатейших и влиятельнейших владельцев, член прусской палаты депутатов. В начале восстания он занял под залог своего имения сто тысяч талеров и употребил значительную часть своего имущества на подкуп чиновников полиции и железных дорог. Под его влиянием в Познани образовался революционный комитет, в котором отделением внутренних дел заведовал Александр Гуттри (помощником его был Владислав Коссинский). отделением полиции и прессы - известный депутат Неголевский (помощник Вольке-вич). финансов - сам Дзялынский (помощник Ярочевский). иностранных дел - Рачинский (помощник граф Иоанн Дзялынский). Агентом комитета в Лондоне был Роман Чарториский. Дзялынский. пожертвовавший вместе с Рачинским на польское восстание 250 т. талеров, не ограничивался одними денежными пособиями: он находился в прямых сношениях и с парижскою эмиграциею, и с варшавским революционным правительством, заготовлял оружие, формировал банды. Действия его обратили внимание прусского правительства, и он был арестован; в его замке произвели обыск, причем найдены были важные бумаги и целый склад оружия. Несмотря на это, правительство принуждено было освободить Дзялынского как депутата, и он принял начальство над одной из мятежнических шаек.

Арест Дзялынского расстроил познанский комитет: лица наиболее заподозренные, между прочим, Александр Гуттри и Рачинский бежали в Париж. Впрочем, волнения не утихали. Между Парижем и Познанью продолжались деятельные сношения, преимущественно при посредстве депутата Бентковского и графа Мычельского. постоянно ездившего взад и вперед. Главный парижский комитет назначил своими агентами в Познани депутатов Зыбликевича, бывшего агента Дзялинского. Вегнера и Лы-сковского. Мерославский также неоднократно посылал своих агентов в Познань для сбора денег с землевладельцев, которые, в то же время, получали подобные требования от Варшавского революционного правительства. Наконец, в начале января 1864 года в прокламации, подписанной генерал-организатором Мерославским и разосланной по всей области, объявляется, что существовавший до сих пор познанский национальный комитет упраздняется и что вместо него учрежден исполнительный комитет в прусской части бывшего польского королевства, на который возлагается доставление средств к продолжению восстания, чтобы оно могло принять весною более обширные размеры.

Польская пропаганда, подавляемая прусским правительством, нашла себе опору в прогрессивной партии. Недавнее освобождение от ареста польских депутатов Неголевского. Сулежицкого. Шумана и Лубинского.

Царствование императора Александра II

621

постановленное 4/16 января 1864 года прусскою палатою депутатов по предложению Лысковского. ясно показывает неминуемую связь между революционерами всех национальностей и партий.

В Галиции, где неосторожное потворство местных властей дало время революционным страстям разгореться, положение дел более опасное, чем в Познани, и для австрийского правительства и для Царства Польского. В отчете за 1862 год были уже указаны первые признаки готовившегося мятежа. Вооруженные шайки выходцев из Польши и Западных губерний появились еще тогда в Галиции и забирали все необходимое в селах, выдавая, впрочем, квитанции. Жители исполняли их требования, предвидя приближение открытого восстания поляков.

Поднятие оружия в Царстве Польском было сигналом усиленной агитации в Галиции. Значительнейшие и богатейшие владельцы края, князь Адам Чарториский. Лев Сапега, Адам Сапега. Адам Любомирский. Константин Чарториский. Александр Чацкий, Август Чайковский и сыновья киевского помещика, Михаил и Александр Любомирские. составили центральный комитет, к которому вскоре примкнул и Адам Потоцкий. Избранные комитетом депутаты отправлены были во Францию, с целью просить содействия императора Людвига-Наполеона; но французское правительство, рассчитывавшее на сближение с Австриею, не только не вступило с ними в сношения, но даже выслало их из Франции. Эта неудача не остановила движение. По всей Галиции открылись комитеты для сбора денег, формирования волонтеров, вооружения их и отправления в Царство Польское. Центром революционной деятельности сделался Краков, издавна бывший главным местом польской пропаганды. Здесь образовался революционный комитет, составленный из Христиана Островского, Ельжановско-Ш и генерала Высоцкого и находившийся в прямых сношениях с варшавским революционным правительством. Впрочем, не все поляки увлекались мечтою об успехе восстания: к числу сомневающихся принадлежал даже один из вождей демократической партии, доктор Смолка, который открыто противодействовал вербованию молодых людей в Лемберге.

Ввиду волнения, австрийское правительство не могло оставаться совершенно бездейственным. Лев Сапега был заключен в тюрьму, но, несмотря на то, продолжал действовать через своего агента, депутат Губиц-кого. Беспокойства не утихали; польские журналы, особенно "Czas", разжигали народные страсти, распространяя ложные известия то о победах повстанцев, то о мнимых жестокостях русских. Из Кракова волонтеры направлялись и в Царство Польское. Революционное движение достигло крайнего развития и покрыло всю страну сетью тайных организаций, парализовавшей действия местных властей. Убийство судьи Кучинского открыло глаза австрийскому правительству, увидавшему, наконец, что

622

восстание направлено столько же против него, сколько против России. Оно поняло необходимость репрессивных мер, но уже нелегко было водворить спокойствие в взволнованном крае. Агент варшавского революционного правительства Владислав Замойский (сын лондонского эмигранта), руководил планами революционеров и поддерживал деятельные сношения с Веною и Парижем. В то же время Таневский (Тетера), агент Мерославского. явившийся сюда с титулом начальника штаба и организатора банд восточной Галиции, собирал волонтеров и волновал население. Агитаторы полагали, что местные власти, несмотря на строгость данных им новых инструкций, будут по-прежнему снисходительно смотреть на их козни. Ряд арестов и почти непрерывные домовые обыски показали им ясно, что прежняя пора миновалась. Особенно поразило их запрещение на три месяца газеты «Час», подтвержденное и апелляционным судом. Хотя «Час» был немедленно заменен новой газетой «Минута» ("Chwila"), совершенно подобной ему форматом, шрифтом и числом столбцов; но урок не прошел даром, и хотя "Chwila" издается тою же партиею и даже, может быть, теми же лицами, однако ж, тон ее умеренней.

За всем тем волнение не прекращалось. Место Таневского занял Ру-жицкий. человек умный и энергический, пользующийся большою доверенностью поляков. По его настоянию Иордан был сменен и на его место назначен, как выше сказано, Оржеховский; вместе с тем на место Замой-ского назначены Евгений Любомирский и Людовиг Красинский. В декабре Ружицкий уехал в Париж, поручив временно организацию банд Круку (Галензовский) и Савицкому (Strus - (страус))*. Вскоре после его отъезда в Краков были взяты под стражу несколько подозрительных лиц, и эти аресты нанесли приверженцам польского восстания тяжелый удар. В этот раз не только задержаны некоторые из деятельнейших агентов Мерославского, но в то же время у них найдены бумаги, не оставляющие никакого сомнения насчет планов, предположенных крайними польскими демократами к весне 1864 года.

Из этих документов открывается точный очерк революционного устройства Галиции в том виде, как он предположен партией Мерославского и отчасти приведен уже в исполнение. Зная по опыту, что увлечь русинов, враждебных полякам, затруднительно, агитаторы задумали действовать на них чрез духовенство, склоняемое на их сторону всевозможными уступками и льготами. За сим они устроили во всем крае тайные школы, где безденежно преподаются, преимущественно женщинами, история Польши и Галиции в духе ненависти к России и Австрии. Кроме того, учреждением ремесленных братств и так называемой национальной

* Савицкий - отставной полковник, бывший начальник штаба 4-й кавалерийской дивизии. (Примечание авторов документа)

Царствование императора Александра II

623

стражи они соединили в одно целое все польское население сел и городов. Вся масса населения, по мере своей готовности к бою и преданности делу, вступает в состав национальной гвардии, обязанной под страшной клятвой образовать в данную минуту общее ополчение. В плане организации, как уверяют, обозначено уже образование отдельных кадров и снаряжение трех подвижных колонн, предназначенных для неожиданных нападений на указанные государственные кассы. Наконец, предположено образовать особую шайку гверильясов* для открытия и поддержания сношений с Венгрией через Карпаты.

ВОССТАНИЕ В ЦАРСТВЕ ПОЛЬСКОМ

Революционная пропаганда, издавна устроенная польскою эмиграцией), постоянно поддерживала в напряженном состоянии класс помещиков в Царстве Польском и через него действовала на шляхту и мелкое городское население, возбуждая в них ненависть к русскому правительству, которую еще более воспламеняло фанатическое духовенство. Партия крайних демократов овладела общим движением и устроила таинственный центральный комитет, коему одни подчинились из сочувствия, другие -под давлением терроризма. Взволновав своими манифестациями почти все слои общества, кроме крестьян, центральный комитет скрытно подготовлял восстание. Ему удалось образовать ядро революционного войска в ремесленном классе городов, и, уверившись в участии ксендзов и помещиков, он искал лишь удобного случая, чтобы принудить их к действию. Рекрутский набор, падавший исключительно на боевые силы заговора, был главным поводом к ускорению взрыва. Еще в декабре 1862 года центральный комитет распускал слухи, что будет противиться этой мере правительства; но когда набор состоялся, между заговорщиками начало проявляться на слабость комитета неудовольствие. Это неудовольствие, как признак недоверия, деморализировало комитет, которого распоряжения по приобретению необходимых средств для восстания еще не вполне были приведены в исполнение. Кроме того, недоставало лица, которое именем своим и популярностью могло бы привлечь к общему делу партии всех оттенков, а опытностью в военном искусстве ручаться за успех.

Во время сего затруднительного положения прибыл из Кракова 7/19 января 1863 года Владислав Яновский с предложением поставить в главе

* Партизан.

624