К проблеме индоевропейской прародины

/Гамкрелидзе-Иванов/. Эта гипотеза предполагает двойное /иногда и тройное/ 
движение племен с первоначальной территории распространения до 
исторических мест их обитания. «Носители «древнеевропейских» диалектов на-
правляются с первоначальной территории их обитания в Передней Азии, 
очевидно, через Центральную Азию и далее на запад повторными 
миграционными волнами и расселяются в
100
промежуточном ареале Причерноморья и Приволжья, где образуют в течение 
определенного периода особую диалектную общность», - пишет Т.В.Гамкрелидзе /75. - 
С.363/. 
Затем, по мнению авторов этой гипотезы, индоевропейцы со своей второй родины /ее 
обрели они в III тыс. до н.э./ в конце II тыс. до н.э. отправляются в путешествие в запад-
ном направлении, оттесняя местное доиндоевропейское население. В ходе этих миграций 
возникли отдельные языковые группы как дальнейшее развитие общего индоевропейского 
праязыка. Такая сложная судьба была уготована также индоариям и тохарам. 
«Прототохары» обитали на Ближнем Востоке уже в III тыс. до н.э. откуда они мигриро-
вали в исторические места расселения /76. - С. 16/. 
В данной гипотезе уязвимо само отождествление тохаров с гугиями /гути-кути-токри/ 
Ближнего Востока. Это гипотетическое тождество и высказанное ими предположение о 
возможном движении тохар с Передней Азии, через Восточную Европу, а затем в 
приволжские и прикаспийские степи в Ш-П тыс. до н.э. не укладывается в реальную 
картину и противоречит многим фактам. Очевидно, что между Передней Азией /прароди-
на/ и местами исторического расселения их /Европа, Восточный Туркестан /тохары/, 
Индия и Иран/ лежали территории и культуры многих неиндоевропейских народов. Как 
можно было просочиться между ними, сохранив свои культурные и антропологические, а 
самое главное, языковые основы?! 
Более объективны в своих поисках индоевропейской прародины М.Гимбутас и её 
последователи, которые говорят о необходимости поиска прародины в восточном 
направлении, в регионе Северного Причерноморья. Этот регион совпадает с ареалом 
распространения древнеямной /курганной/ археологической культуры ранних коневодов. 
Эта гипотеза хорошо согласовывается с утвердившимся мнением о том, что ранние 
индоевропейцы были скотоводами-пастухами, а не оседло-земледельческим населением. 
Гипотеза М.Гимбутас подтверждается материалами по энеолиту Северного 
Причерноморья и 
101
Поволжья. Следует только дополнить эту убедительную в целом гипотезу материалами по 
восточным регионам, в частности, по Казахстану. 
К настоящему времени из-за неизученности памятников позднего камня /неолит/ и медно-
каменной эпохи /энеолит/ мы не можем однозначно связывать ранние миграции ин-
доевропейских народов с территорией Казахстана. Однако, очевидно, что энеолитическое 
население Казахстана было связано, с одной стороны, со среднеазиатским очагом древней 
цивилизации, а с другой - с Северным Причерноморьем и Поволжьем. Последний регион 
вообще необходимо рассматривать как маргинальную окраину степного мира, только в 
контексте с восточными степями. 
Открытие серии энеолитических памятников на территории Северного Казахстана 
изменило наше общее представление о ходе историко-культурного процесса в данной 
территории /и в более широких ареалах/, в ГУ-Ш тыс. до н.э. Благодаря открытию Ботая и 
др. памятников стало возможным выделить в степной части Казахстана, наряду с 
Поволжьем и Северным Причерноморьем, еще одного древнего очага пастушеской 
/отчасти земледельческой/ культуры. Эти материалы в этноис-горическом плане требуют 
более обширной интерпретации особенно, когда дело касается освоения новых 
пространств, в расширении связей с внешним миром, в распостронении прогрессивных 

достижении степного энеолитического хозяйства. 
Расселение индоевропейских народов проходило в форме •жспансии степных племён в 
Юго-Восточную Европу и в Анатолию в период энеолита и ранней бронзы. Вполне 
возможно, что эти передвижения носили перманентный характер. В начальном периоде в 
ходе движения индоевропейцев на юг и запад с коренных мест обитания, вероятно, были 
вытеснены шумеры и другие народы. Постепнно занимая самые выгодные плацдармы /в 
маргинальных зонах/ индоевропейцы в III тыс. до н.э. и сами включились во все 
вторжения в оседлые регионы. Ранними индоевропейцами в Передней Азии были 
102
миттанийцы, хетты и др. К более поздним относятся переселения германских, 
кельтских, балтийских и славянских групп в западном направлении, иранцев и 
индийцев /ариев/ - в восточном. Локализация прародины индоевропейских народов 
в довольно узкой полосе степной Евразии в IV-III тыс. до н.э. позволяет объяснить 
существование общей лексики для обозначения домашних растений, животных, а 
также терминов, связанных с древней металлургией бронзы, терминов, обо-
значающих колесный транспорт*. Одними из ключевых слов в общем 
индоевропейском праязыке являются родственные слова обозначающие лошадь 
/peku/. Примечательно, что это информативное общеиндоевропейское слово 
«лошадь» берет начало со степного «апаша am», семантика которого связана с 
широко распространёнными понятиями в среде степных народов с самых 
древнейших времен /алаша-ат, алашык /лачуга/, алаша, аламан и т.д./. В казахском 
историческом фольклоре, как и у многих центрально-азиатских, тюрко-мон-
гольских народов сохранилось значительное количество терминов яфетического 
прошлого.

жүктеу/скачать 2 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: