Требник: В 2 ч. Ч. 1. М., 1915. Л. 58 об.— 59.—386. 872

871

Требник: В 2 ч. Ч. 1. М., 1915. Л. 58 об.— 59.—386.

872

Служебник. Изд. 6-е. СПб., 1905. С. 105.— 386.

873

Требник: В 2 ч. Ч. 1. М., 1915. Л. 14—15.— 387.

874

Чин, бываемый на нивах, или винограде, или вертограде, аще случится вредитися от гадов или иных видов//Требник. М., 1906. Л. 159 об.—160 (так называемый большой Требник). Другие редакции этого заклинания см.: Требник митрополита Петра Могилы. Киев, 1646. Ч. 3. С. 405—406; Последования молебная о избавлении от духов нечистых. М., 1999. С. 226—230.—389.

875

Ср. священнический возглас на литургии: «И даждь нам единсми усты и единем сердцем славити и воспевати прсчестное и великолепое имя, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков»// Служебник. Изд. 6-е. СПб., 1905. С. 154.—389.

876

Исх. 3, 14.—390.

877

В рукописном и машинописном экземплярах Флоренского оставлено чистое место для двух-трех слов. Греческий текст вписан ред.—390.

878

Ср. выписку Флоренского из подготовленных материалов:

«Ак<афист> Иис<усу> Слад<чайшему>, конд<ак> 9: «Все естество

ангельское безпрестани славит пресвятое имя Твое, Иисусе, на небеси, Свят, Свят, Свят вопиюще...» <Иерейский молитвослов. М., 1907. Л. 140.>—Итак, говоря всегда «Свят, Свят, Свят», ангелы славят имя Иисуса. Но «Свят, Свят, Свят» есть песнь троичная; следовательно, имя Иисусово таинственно выражает Пресвятую Троицу. NB (энергия Пресвятой 1роицы).

Ср.: На хвалитех стихиры: «Див<ное> имя Твое... ангели поют»» <Там же. Л. 143 об.>.—390.

879

На полях рукописи Огневой и машинописного экземпляра дата диктовки текста Флоренским: «1922.ΙΧ.5» (ст. ст.).—390.

880

В рукописи Огневой: «...а как на истинном...»—391.

881

Ср.: 1 Кор. 13, 6.-597.

882

См.: О поклонах и молитве церковное законоположение//Типикон, сиесть Устав. М., 1906. Л. 416 об.— 391.

883

Понятие, введенное Иоганном Фридрихом Гербартом (1776— 1841). Это накопленный запас представлений, влияющий на вновь воспринятое. См.: Herbart /. F. Psychologie als Wissenschaft... Bd. 2. Koniesberg, 1825. Кар. 5. § 125.— 392.

884

Ср.: Кант. Критика практического разума ЦКант. Соч.: В 4 т. Т. 4. Ч. 1. М., 1965. С. 359—360: «Высшее совершенство, представленное в субстанции, т. е. Бога, следует мыслить только посредством понятий разума».

Кант. Метафизика нравов // Кант. Соч.: В 4 т. Т. 4. Ч. 2. М., 1965. С. 433: «Единственно этот долг в отношении Бога (собственно, в отношении идеи, которую мы создаем о таком существе) есть долг человека перед самим собой, т. е. не объективный долг—обязательность выполнения определенных услуг другому, а лишь субъективный долг, [служащий] для укрепления моральных мотивов в нашем собственном законодательствующем разуме».— 392.

885

Слова поэта из стихотворения А. С. Пушкина «Крой» (1830).—392.

886

Ср.: Исх. 3, 16. Флоренский приводит слова из так называемого «Амулета» Блеза Паскаля (1623—1662), записки, составленной им 23 ноября 1654 г. и зашитой в подкладку одежды. В книге «Столп и утверждение Истины» в разделе «Разъяснение и доказательство некоторых частностей, в тексте предполагавшихся уже доказанными» пункт XXV посвящен «Амулету» Паскаля. Здесь Флоренский дает перевод и комментарии к тексту:

«Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова,

Не философов и ученых.

[Истина—Личность, исторически являющая Себя, а не отвлеченный принцип; другими словами, Истина—не вещна, а лична]» (Флоренский П. А. Столп и утверждение Истины//Флоренский 77. А. Соч. Т. 1(2). М., 1990. С. 579). Факсимильное воспроизведение «Амулета» см. в книге: Паскаль Блез. Мысли. СПб., 1995. С. 420.—392.

887

Ср.: Деян. 17, 28. Флоренский соединяет русский и церковнославянский переводы.— 393.

888

На полях рукописи Огневой и машинописного экземпляра дата диктовки текста Флоренским: «1922.ΙΧ.9» (ст. ст).—393.

889

Ср.: Пс. 33, 11.—393.

890

Пьер Жозеф Прудон (1809—1865)—французский социалист; полагал, что «Бог—это зло».—394.

891

Ср.: «Кто близ Меня, тот близ огня, кто далеко от Меня, тот далеко от Царства» // Лопухин А. П. Не записанные в Евангелии изречения Христа Спасителя и новооткрытые изречения Его. Изд. 2-е. СПб., 1898. С. 10.—394.

892

Откр. 3, 20.—396.

893

Ср.: Откр. 15, 3.—396.

894

Мф. 6, 10.—396.

895

Требник: В 2 ч. Ч. 1. М., 1915. Л. П.—397

896

Там же. Л. 29.—397.

897

Там же. Л. 44 об.—397.

898

На полях рукописи Огневой и машинописного экземпляра дата диктовки текста Флоренским: «1922.ΙΧ.10» (ст. ст.).—397.

899

Требник: В 2 ч. Ч. 1. М., 1915. Л. 59.—397.

900

3 Цар. 19, 12.—398.

901

См. примеч. 20 к разделу V «Семь таинств».—398.

902

Ср.: Евр. 11, 1.—399.

903

из всего всех (лат.).—399.

904

На полях рукописи Огневой и машинописного экземпляра дата диктовки текста Флоренским: «1922. IX. 12» (ст. ст.).—400.

905

Деян. 17, 28.—400.

906

Исх. 20, 7.—400.

907

Источник цитаты не выявлен.—401.

908

Исх. 20, 7.—401.

909

Ср.: Рим. 10, 1—4.—402.

910

Ср.: Священник Павел Флоренский. Памяти Феодора Дмитриевича Самарина (+23 октября 1916 г.). Сергиев Посад, 1917. С. 21:

«Далее, наш разговор повернул опять к вопросам литургической метафизики и, в связи с этим,—к некоторым позициям старого славянофильства. Отправною и опорною точкою наших обсуждений было понятие пресуществления Св. Тайн. Феодор Дмитриевич высказал характерное соображение против этого понятия, хотя и с большими оговорками, а именно что было бы ужасно, в смысле чувства ответственности, думать о случайно упавшей с престола крошке Св. Тела или о смытых водою с уст частицах Св. Крови—как о продолжающих быть таковыми. Я же полагал, что это ничуть не более страшно, чем величайший священный страх веры—Богоснисхождения и Боговоплощения. Что Святые Тайны могут быть, волею или неволею, попраны и осквернены, оставаясь притом Святыми Тайнами,—это не более ужасно, чем весь подвиг жизни и, в частности, страданий и смерти Господа Иисуса Христа. Более того, возможность уничижения Господа включает в себя и возможность попрания Его Св. Тела и Крови. Можно же, приобщаясь Св. Тайн, дать лобзание «яко Иуда»; почему же нельзя, ведением или неведением, волею или неволею, уронить Св. Тело или пролить Св. Кровь? В нашем разговоре с Феодором Дмитриевичем мне был хорошо понятен страх его пред возможностью «суда и осуждения». Страх этот свойствен всякому верующему, ставящему себя пред лидем Господа,— всякому человеку, не понятие о Господе имеющему в виду, а Его Самого зрящему пред собою очами веры. Но обращаться в бегство от термина и понятия пресуществления на этом основании—не соответствует ли это, как если бы кто, перенесясь во времена земной жизни Иисуса Христа, стал отрицать Его Богосыновство, из боязни, как бы нечаянно, при корабельной качке, например, не толкнуть Сына Божия. Согласиться с Феодором Дмитриевичем, как ни был он умерен и осторожен в своих суждениях, я никак не мог».

О «иудейской закваске» Самариных Флоренский писал: «Вероятно, под влиянием белостокских впечатлений я видел сегодня после обеда, заснув на некоторое время, странный сон. Видел я именно, что попал в дом Александра Дмитриевича Самарина, который, надо сказать, при отъезде нашем поразил меня совершенно еврейским видом—ушами, носом, глазами, всем. Попал я туда, чтобы отслужить какую-то службу пред началом какого-то общественного дела. В ожидании съезда разных именитых гостей, А-р Дм. предложил мне облачиться и указал на облачение, лежавшее где-то в углу. Я стал облачаться и увидел, что это—не облачение, а костюм медведя, хотя и сшитый по образцу облачений. Я говорю А-ру Дм-чу: «Ведь маски запрещены, таких облачений не бывает». Он сказал что-то вроде «ничего, ничего», причем в словах его мне послышалось оскорбительное пренебрежение к Церкви. Взволнованный, я сказал, что служить в этом не стану; но потом решил просто ради любопытства надеть эти «облачения». Фелонь оказалась с капюшоном, накидывавшимся на лицо и изображавшим медвежью морду; на месте глаз были дырочки. Мне этот капюшон был несколько мал, так что, посмотрев на себя в зеркало, я увидел, что сквозит снизу лицо. Пасть была обшита красной материей и выглядела довольно страшно. Я боялся, что испугаю детей. Юра Самарин испугался меня, но не очень. Я же избегал Васеньки, боясь его очень напугать. А. Д. Самарин на мое недовольство этим «облачением» сказал: «Это что, а вот у меня есть еще облачение волчье!» Действительно, в углу была сложена фелонь с оскаленной волчьей пастью. <...>

Мне кажется, этот сон знаменателен и жуток. Еврейство Самариных, их двусмысленное отношение к Церкви, их тайные цели—вот что знаменовало мое сновидение» (Священник Павел Флоренский. В санитарном поезде черниговского дворянства//Новый мир. 1997. № 5. С. 158— 159).—402.