Посвящается моей внучке

Глава 7

Последний отзвук колокола еще не умолк над вол­нами, а на поверхность вдалеке выпрыгнули два дель­фина, и донесся их еле слышный свист.

— Надеюсь, это радостная песня, — пробормотал Т'лион.

— Хм-м, — отозвался Перселлан, глядя из-под руки на море.

— Они на рассвете кормятся, — сообщил Т'лион. —Тогда их лучше всего искать.

— Так я теперь тоже при дельфинах, да?

Т'лион посмотрел на целителя, пытаясь угадать его настроение. Он не настолько хорошо знал этого чело­века, чтобы судить о том, насколько свойственна ему эта ворчливость. Большинство людей по утрам ворчат. И уж целители имеют на это полное право, потому что их вызывают обычно в самое неподходящее время.

— Это тебя беспокоит? — участливо спросил Т'лион.

— Хм. Как тебе сказать... Я бы посмотрел, как на этом создании сказалась операция. Они часто ранятся? Как это случается?

— О ранениях в целом я не знаю. У большинства дельфинов есть шрамы. Однако я не спрашивал, как они их получили. Мы до этого еще не добрались. Гово­рили по большей части о самом основном. Может быть, мастер Алеми знает. Я спрошу у него.

— Кто это — мастер Алеми? — спросил Перселлан, не отрывая глаз от приближающихся дельфинов.

— Он мастер рыбаков из холда Райской Реки. Это благодаря ему я заинтересовался дельфинами. Игипс попросил меня продолжать.

— Правда? — Перселлан покосился на своего юно­го спутника.

— Да. Вчерашний визит к Игипсу не был пер­вым, — Т'лион надеялся, что это не прозвучало как хвастовство.

— Вот надо же! Ну ладно.

Посвистывания дельфинов приблизились, и Т'лион решил, что звучат они радостно. Может быть потому, что ему так хотелось. Он вздохнул. Когда дельфины подплыли к берегу, он не выдержал и бросился в воду.

— Как там Буджи? Хорошо? — крикнул он, сложив руки рупором.

— Скуиии да. Да!

— Хорошо?

— Дааа! — хором пропели дельфины и, кажется, прибавили скорости.

Их последний прыжок окатил Т'лиона с ног до го­ловы, но ему было безразлично. Натуа оказался со всадником лицом к лицу, и его обычная улыбка стала еще шире. Он открыл пасть и снова заверещал:

— Буджи лучше благодарно. Ест хорошо.

— Плавает меньше, это лучше.

— Скажи им, — крикнул от кромки волн Перселлан, — Буджи нужно будет снять швы — дельфины умеют отсчитывать время? То есть я не хочу оставлять эти швы навсегда. Они могут порвать кожу.

— Когда Буджи должен вернуться? — спросил Т'лион.

— Через семидневку. Они могут это понять? Т'лион энергично кивнул и повторил инструкции дельфинам.

— Через семь, — он показал на пальцах, простучав ими по носу Натуа, — через семь рассветов Буджи надо вернуться к целителю. Понятно?

— Скуиии! Понятно. Семь рассветов.

— Мы скажем, — щелкнула Тана.

— Спасибо, что приплыли, — добавил Т'лион.

— Ты звонишь. Мы плывем. Мы обещали. Спасибо медику, — Тана высунулась из воды и закивала голо­вой, потом плеснула хвостом и отпрыгнула в сторону, кувыркнулась и поплыла прочь, Натуа — следом за ней.

— Ты слышал, Перселлан? — спросил Т'лион, вы­бираясь из воды. — Буджи очень благодарен. Он ест, и они поняли, что его надо вернуть сюда через семи­дневку.

— Должен сказать, что и я благодарен, потому что не имел ни малейшего понятия, хорошо я ему делаю или плохо.

— Хорошо, Перселлан, хорошо!

— В самом деле, удивительный случай. Я должен сообщить... И кому же я должен это сообщить? Опреде­ленно не мастеру-скотоводу, потому что море не его епархия.

— Мастер Алеми говорит, что дельфинами интере­суется мастер рыбаков Идаролан.

— Ну, тогда я сообщу ему, Т'геллану и мастеру Олдайву. Он наверняка сочтет, что это интересный слу­чай. Многие с этим не согласятся, но только не Олдайв.

Эта идея понравилась Перселлану, и нравилась все больше, пока они возвращались в Вейр.

Т'лион надеялся, что ему выпадет случай рассказать мастеру Алеми о вчерашнем случае и дельфиньем сона­ре. Может, о ребенке Миррим лучше пока промолчать, зато он расскажет, как Перселлан зашил рану Буджи.

Прошло несколько дней, прежде чем Т'лиону выпа­ла возможность побывать в холде Райской Реки. Он до­ставил мастера Фандарела в кузнечные мастерские Телгара и не видел ничего плохого в том, чтобы пови­дать Алеми. Большого яла «Попутный ветер» у приста­ни не было видно, не было вообще ни шлюпов, ни кечей, которые ловили рыбу у Райской Реки. Т'лион уже хотел приказать Гэдарет'у лететь в Вейр, но тут увидел корабль, который заплывал в соседнюю бухту. На северном побережье Южного континента было множество бухточек. Т'лиону показалось странным, что корабль собирается бросить якорь не у пристани. Может, ошибся? В той бухточке тоже было устье реки, но совсем маленькой. Мог ли капитан ошибиться и принять это место за холд? Озадаченный Т'лион велел Гэдарет'у направляться туда. То, что он увидел на берегу, было еще более странно. Люди торопливо разгружа­ли лодки — гора ящиков и прочих вещей уже была перевезена на берег. Может, Райская Река обустраивает на своих землях новые владения? Т'лион слышал как-то в Вейре, что на Южный континент после чрезвычай­но холодной зимы устремляется все больше и больше людей.

«Гэдди, давай-ка спросим об этом у холдера Джейги», — сказал Т'лион, и дракон нырнул в Промежу­ток — раньше, чем его успели заметить люди на берегу, на что и надеялся Т'лион. Солнце было как раз за спи­ной дракона, и они были почти невидимы. Что-то хит­рое было с этой высадкой...

— Правитель Джейги, вы разве ожидаете новых по­селенцев? — спросил Т'лион, представившись и изви­нившись за прерванный ужин.

— Нет, — нахмурился Джейги, поднимаясь. — А в чем дело?

— Ну, в соседней бухте встал на якорь корабль и разгружается. Я подумал, что вы должны об этом знать.

— Верно, Т'лион, должен, — в глазах Джейги за­жглись яростные искры. — А ты не видел случайно, где «Попутный ветер»?

— Нет, сэр, мы вышли из Промежутка над пирсом и не видели ни одного из ваших кораблей.

— Я знаю, что Крылатые не вмешиваются в дела холдов, — сказал Джейги, приглашая Т'лиона пройти вместе с ним на веранду. — Но если бы Алеми узнал об этом... вторжении, он мог бы нам помочь. — Джейги взглянул на запад, где еще виднелся край солнца. — Ты можешь сказать, сколько их там на берегу?

Т'лион покачал головой:

— Они разгружали два небольших бота.

— Они видели тебя?

— Нет, я был к западу от них, и солнце было у меня за спиной.

— Отлично, — Джейги схватил Т'лиона за руку. — Восемь, а может, и десять человек, если у них две лодки. Так, если мы выйдем сейчас, то будем в той бухте к восходу луны! Но я бы хотел, чтобы Алеми и его люди были со мной, — он выжидательно посмотрел на Т'лиона.

— Я никогда не найду Алеми в море, — начал было Т'лион, разрываясь между желанием помочь Джейги и нежеланием навлечь на себя недовольство Т'геллана, которое непременно воспоследует, если он вмешается хотя бы чуть-чуть. Кто-нибудь да обронит словечко о том, что Алеми предупредил всадник.

«Дельфины быстрее найдут Алеми», — лукаво под­сказал Гэдарет', разлегшийся в тенечке.

— Дельфины! Они могут найти Алеми и сказать ему, чтобы он возвращался, — воскликнул Т'лион.

— Молодец, парень! — Джейги хлопнул его по спине. — Эти свиристуны действительно на что-то го­дятся.

Хотя Т'лион знал, что сейчас не время рассказывать об обнаружившихся способностях дельфинов, ему никто не запрещал их использовать.

— Я бегу звонить в колокол на пирсе, — Т'лион раз­вернулся к дракону.

— Благодарю тебя, всадник, — крикнул вслед ему Джейги.

Гэдарет' взвился в ночное небо и направился к вы­ходу из бухты. Внизу Джейги бил в тревожный гонг.

Пирс был достаточно длинным, чтобы на нем по­местился бронзовый дракон, так что Гэдарет' высадил Т'лиона прямо у колокола. Тот резко ударил в коло­кол — как Джейги в свой гонг. Звать дельфинов в су­мерках было лучше всего, они появлялись быстро, в надежде на новую игру. Т'лион мысленно перебирал слова, из которых надо составить сообщение для Алеми.

На зов ответили Киб, Темп и Афо.

— Вы должны найти Алеми, Киб, — сказал Т'лион, держа голову дельфина так, чтобы тот смотрел одним глазом прямо на него.

— Можем легко. Теперь недалеко.

— Тогда скажите ему, что Джейги немедленно нужна его помощь в соседней бухте. Вон там, — Т'лион показал направление рукой.

— Где корабль?

— Вы их видели?

— Северный корабль пахнет. В неправильном месте?

— Спорю на свою упряжь, что да, — сказал Т'ли­он. — Они вторглись в холд Райской Реки.

— Вторглись — плохо?

— Верно. Эти люди не сделают хорошо Джейги, Алеми и Ридису.

Враждебный тон стрекота и щелканья удивил Т'лиона — голоса дельфинов звучали низко, почти яростно.

— Плывите. Найдите Алеми. Скажите ему, что здесь тревога. Пусть будет в соседней бухте на восходе луны, чтобы помочь Джейги и его людям.

Киб крутанулся на хвосте, размахивая плавниками.

— Найти Алеми. Сказать ему тревога. Восход луны. Мы знаем где! Плывем!

Три дельфина в едином невероятном прыжке взмет­нулись над водой, развернулись и нырнули в воду. Т'лион смотрел, как они на большой скорости уверен­но спешат в море.

«Они, наверное, точно знают, куда плывут, — ска­зал он дракону. — А нам лучше побыстрее вернуться домой, а не то кто-нибудь может удивиться, что мы так долго отвозили мастера Фандарела».

«Тебя кормили, когда ты прибыл», — подсказал Гэдарет', пока Т'лион усаживался между его шейными гребнями.

Т'лион хихикнул и похлопал дракона по шее:

— Это верно, еда была вкусная. Я попросил добав­ки! Давай домой!

Несколько дней спустя за обедом в зале Вейра Т'ли­он услышал, что пришлых северян силой вышвырнули из холда Райской Реки. Капитана, который доставил их туда, мастер Идаролан сурово наказал и отстранил от командования. Т'лион простодушно спросил о подроб­ностях.

— Знаете, я там часто бываю, — заметил он. — Хо­рошие люди.

Ему рассказали, как небольшой отряд под предво­дительством правителя Джейги застал чужаков спящи­ми в наскоро разбитом лагере. Всех повязали. Капитан Алеми и его рыбаки погрузили пленников на их же соб­ственный корабль и доставили незваных иммигрантов в гавань Исты, где судно конфисковали, а команду и пассажиров отправили туда, откуда они и приплыли, — в Айген. Лорд Лауди был весьма недоволен их выход­кой и приговорил всех к работе в шахтах. Арфисты бы­стро распространили эту историю — присовокупив мо­раль: если кто желает поселиться на Южном континен­те, должен получить разрешение.

— Были и другие такие случаи, — сказал В'лайн. — В Райской Реке уже пару раз бывало.

— Ты имеешь в виду тот случай, когда самозваная леди Фелла напала на холд пару Оборотов назад?

— Это был самый худший, — ответил В'лайн.

— Вейры не должны вмешиваться в дела холдов, — нахмурился коричневый всадник М'сур. — Хватит того, что нам приходится все время возить людей на Посадочную площадку и обратно, — он кивнул Т'лиону. — Не говоря уж о том, что мы обследуем каждый дюйм Южного континента, готовимся к дню, когда Нити исчезнут навсегда.

Т'лион пожал плечами и улыбнулся в ответ на во­просительные взгляды всадников. Никто даже не заме­тил, что в тот день он вернулся затемно. И потом, он ведь и в самом деле не вмешивался. Все сделали дель­фины! И кто про это узнает?

Лорд Торик слушал о предпринятом вторжении и усмехался. Торика забавляло — пока не лезли в его рев­ностно охраняемый холд, — что все больше людей не­легально пытаются перебраться на Южный и игнори­руют эдикт Предводителей Бендена о том, что имми­гранты должны расселяться только на указанных им землях. Эдикт лишь подтвердил подозрения Торика, что на самом деле Крылатые приберегают лучшие мес­та для себя. Он надеялся, что хотя бы некоторые из по­пыток нелегального переселения удались, — это дока­жет, что люди могут отлично жить где хотят, если спо­собны работать так, чтобы удержать свое. Торика не волновало, что предполагаемые поселенцы могут уме­реть, отведав каких-нибудь экзотических ароматных фруктов, что в лесах живут голодные злые хищники, вполне способные справиться со взрослым человеком, что существуют и более коварные опасности — от от­равленных колючек и лихорадки. Торик считал, что выживает сильнейший, и если негодные погибают — не стоит о них и жалеть. Больше всего его раздражало то, что Предводители Бендена взялись распределять южные земли по своему желанию. Это что же — просто потому, что они нашли какие-то документы, в которых сказано, как с поселениями поступали Предки? Землей владеет тот, кто достаточно силен, чтобы взять ее и удержать.

А потом была та бездарная встреча предводителей и лордов — которую он не смог посетить, потому что был занят выселением предателя Денола с острова Йерне. Вот когда все эти бабы-лорды постановили, что всад­ники имеют право контролировать заселение земель на Южном континенте. «Из уважения к службе, которую Крылатые на протяжении многих Прохождений несли для Цеха и Холда». Как будто десятины для этих ленив­цев недостаточно! Да ее и платить-то не стоит — их драконы всего-навсего делают то, для чего и были вы­ведены! А их еще и благодарностями всю жизнь осы­пают!

Когда Торик услышал об их решении, он был в ярости, особенно потому, что решение приняли у него за спиной. Если бы он присутствовал на той встрече, он бы это предотвратил. Кроме того, его оскорбили тем, что северные лорды не соизволили дождаться, пока он сможет появиться на совете. Это обозлило его сильнее всего, поскольку он был единственным признанным лордом юга. И к тому же лордом такого холда, который был крупнее любого из северных, включая Телгар, так что просто нелепо было собирать совет без него. Ко­нечно, предводители нарочно все подгадали, зная, что он будет возражать. Зная, что он в силах повлиять на этих нерешительных идиотов, получивших свои титулы по наследству и явно не способных выжить на юге хотя бы один сезон. Он бы сделал так, чтобы Южный кон­тинент открыли для всех, у кого хватает мозгов заполу­чить землю во владение — и утверждать их во владении будет полный Конклав Лордов. И никаких предводите­лей! Всадников совершенно не касается, кто держит землю и где! В словаре Торика «всадники» и «холд» не сочетались.

Все стены у него в спальне и в кабинете были уве­шаны картами Южного континента. Среди них была и такая, которая стоила ему целого кошеля марок — снимок из космоса, с горным хребтом, уходящим за изгиб горизонта. Этот вид особенно его раздражал, потому что наглядно доказывал, что его обманули. Госпожа Вейра показала ему только малую часть континента, когда она с Ф'ларом заставили его согласиться на тер­риторию, ограниченную двумя реками. Его обманули и загнали на крохотный клочок земли, а ведь он мог по­лучить гораздо больше. И предводители все знали зара­нее — хотя жена Торика и пыталась убедить его, что они не могли тогда знать о величине Южного до тех пор, пока мастер Идаролан и мастер Рампези не про­плыли вокруг континента, один на восток, а другой на запад, и не встретились, измерив истинные размеры Южного континента. Однако Торика убедить было не­возможно. Он хотел больше, и именно предводители помешали ему на том хитром совете заполучить больше в будущем. А потом еще Крылатые отказались помочь ему вырвать отнятый остров из когтей Денола. Сплош­ное от них огорчение...

Сейчас, конечно, когда все суетились, выполняя приказы этой машины, Игипса, Торик выжидал. Для его планов на будущее было существенно, чтобы Нити перестали падать на Перн вообще. Он даже позволил своему брату Хэмиану, мастеру кузнецов холда, тратить время на эксперименты и изобретение новых машин и оборудования, необходимых для того, чтобы справить­ся с этой напастью. У Торика везде были свои инфор­маторы, так что обо всем сколько-нибудь важном, что случалось на Посадочной площадке, ему сообщали. Он появлялся там, когда обсуждались жизненно важные решения. Еще он присматривался к людям, которые могли бы со временем пригодиться ему. На будущее — когда (а Торик питал некоторые сомнения насчет воз­можности этого будущего) Игипс справится с обещан­ным делом и избавит планету от Нитей.

Торик уже начал приводить в действие свои планы, его подхлестывала злость на Предводителей Бендена. у него еще оставались заметки, которые сделал во время экспедиций на побережье юный Пьемур. Торик и сам предпринимал короткие вылазки — так, чтобы его отсутствие не возбудило подозрений. Он никогда не совался туда, где его могли застать врасплох всадни­ки. Он сам лично отбирал людей, выбирал места для поселений и основывал новые холды. Когда Прохожде­ние закончится, найдется достаточно лордов-прави­телей, благодарных Торику, чтобы при голосовании обеспечить ему большинство против этих северных идиотов. Когда время придет... И он снова улыбнулся. Власть Вейров над Южным континентом претерпит ко­ренные изменения. Торик не сомневался, что найдет поддержку у лордов, тем более что он сможет восполь­зоваться документом Предков, подтверждающим пра­вомерность его действий. О да — когда придет время...

Настал седьмой день — когда Буджи должен был показаться Перселлану. Целитель и всадник пришли на берег с первыми лучами рассвета и увидели дельфинов, которые, то и дело подпрыгивая над волнами, направ­лялись к берегу.

— Надеюсь, что Буджи среди этих прыгунов нет, — проворчал Перселлан. — Если у него разойдутся швы, я не буду зашивать их еще раз.

Т'лион несколько раз качнул колокол, чтобы дель­фины заметили их. Потом они с Перселланом (тот надел короткие штаны и нес через плечо футляр со всем необходимым) пошли по воде навстречу прибли­жающимся дельфинам.

Один скользнул поперек их пути, остановился пря­мо перед ними и перевернулся на спину, так что стала видна рана.

— Гэдди, нам опять нужно... — начал было Т'лион.

— Нет, не думаю, что у нас возникнут проблемы, Гэдарет', — возразил Перселлан. Дельфин не двигался, удерживаясь в такой позе, что швы вполне можно было снять. — Так, подержи.

Целитель достал из футляра ножницы и протянул их Т'лиону.

Пробежавшись пальцами вдоль шва, Перселлан за­думчиво хмыкнул, и лицо его приобрело выражение одобрительное и довольное.

— Рана хорошо закрылась, ни одного разрыва. Если бы я знал, что они выздоравливают так быстро, я мог бы снять швы пораньше. Замечательное излечение.

— Соленая вода?

— Может быть, и еще отличное здоровье этого ди­кого создания. А теперь прикажи ему не двигаться. Я не хочу нечаянно его поранить, когда он так хорошо выздоравливает.

Т'лион наклонился к голове Буджи, отметив, что сверкающий глаз следит за ним, и погладил по лбу.

— Не двигайся, Буджи, лежи спокойно. Больно не будет.

Буджи раскрыл пасть в знак того, что понял. Т'лион чуть не упал, когда совсем рядом с головой Буджи из воды высунулся нос другого дельфина. Всадник не ожидал, что другой дельфин — скорее всего Тана — подкрадется так близко.

— Т'лион, помоги, пожалуйста. Мне нужно удосто­вериться, что я удалил все стежки.

Т'лион подчинился, и процедура была быстро за­вершена. Перселлан нагнулся, чтобы поближе рассмот­реть рану.

— Хм-м. Да, замечательно. Пожалуй, надо посылать пациентов плавать. Или хотя бы лежать в здешней воде, пользоваться ее целительной силой. Молодец, Буджи. Ты был отличным пациентом. Где ему почесать?

— Не здесь, — торопливо сказал Т'лион, перехваты­вая руку Перселлана, едва не коснувшуюся гениталий дельфина. — Вот здесь, под подбородком. Они это любят.

Перселлан приласкал Буджи.

— Хотел бы я, чтобы люди вели себя так же хорошо во время лечения. Но я не могу наблюдать за тобой в море, верно? — он хихикнул. — Всадники терпеть не могут лежать в постели. Скорлупа и Осколки!

Буджи внезапно вынырнул из воды, и его голова оказалась рядом с головой целителя, так что тот отпря­нул.

— Спасибо, Перссс-лан, — сказал Буджи и подкре­пил благодарность бодрым писком.

— Всегда пожалуйста, Буджи. Будь здоров, — Пер­селлан несколько раз коротко поклонился дельфину. — Хм-м. Пациенты-люди не всегда меня благодарят. Зна­ешь, Т'лион, не думал, что стану после всего дельфи­ньим лекарем. Как ты полагаешь, не посмотреть ли мне информацию Игипса, которая касается болезней и ле­чения морских млекопитающих?

Т'лион усмехнулся, подал целителю его футляр, и они оба вышли из воды.

— А почему бы и нет? Чем большему мы научимся у Игипса, тем лучше. Мастер Олдайв тебе что-нибудь от­ветил?

— Да. Очень благодарен. Довольно странно, но цех арфистов — в частности, мастер Менолли — поддержал мои предложения.

Перселлан испытующе посмотрел на Т'лиона.

— Она была в холде Райской Реки, а Алеми — ее брат. Он мог рассказать ей о том, что делает с дельфи­нами.

— То есть?

— В основном то же, что и я: знакомится с ними и учит их нашим словам.

— Но они их знают...

— Нет, они знают те слова, которые люди исполь­зовали раньше, — сказал Т'лион сдерживая улыбку при виде смущения целителя. — Наш язык слегка отличает­ся от того, который дельфины когда-то выучили.

— Как это — язык изменился? — возмутился Перселлан.

— Мне Игипс сказал.

— Для всадника, который еще ни разу не вылетал сражаться с Нитями, у тебя весьма приличные связи.

— У меня? Клянусь Осколками, Перселлан, я ведь просто перевожу туда и сюда множество людей, — начал объяснять Т'лион. Ему вовсе не хотелось, чтобы у Перселлана возникло впечатление, что он хвастается или еще что. — Я вез мастера Алеми, когда он позвонил в старый колокол, который висит в Заливе Монако, и вызвал дельфинов. Так я в это и ввязался.

— Но ты поставил колокол здесь.

— Это Игипс попросил. Я собираюсь помочь сосчи­тать, сколько сейчас дельфинов на Перне.

— Понятно. Хм-м. А что об этом думает Гэдарет'?

— Ты сам видел, целитель. Он с радостью помог Буджи.

— Это точно... — Они уже подходили к главному залу Вейра. — Ну ладно, дай мне знать, если им пона­добится еще что-нибудь зашить и так далее. Они чут­кие — почти как драконы!

Он пренебрежительно фыркнул и направился к своей комнате.

В Форт-холде Менолли, Сибелл, мастер Олдайв и двое его подмастерьев направлялись к гавани Форта.

— Меня это поразило, но никто... — мастер Олдайв сделал паузу, чтобы подчеркнуть свои слова, — никто никогда не озаботился спросить, почему этот колокол называется колоколом день-финов!

Менолли радовалась прогулке. Погода стояла мяг­кая — была теплая ранняя весна. Хорошо было ехать верхом, а еще лучше — то, что подвернулся повод ото­рвать Сибелла от его все усложнявшихся обязанностей главного мастера цеха арфистов. В последнее время им редко удавалось побыть вместе — из-за множества дел, связанных с планом Игипса избавить Перн от Нитей.

— Ты явно нашел в записях цеха целителей какие-то загадки.

— Верно, — со смехом сказал мастер Олдайв. — Даже в самых понятных записях упоминаются проце­дуры, с которыми их авторы были знакомы, но которые мы за столетия забыли. Спасибо Игипсу — он проясня­ет все больше и больше. — Он задумчиво вздохнул. Потом отбросил прочь свои заботы и заговорил более живо. — А вы сможете общаться с дельфинами? Если они отзовутся?

— Мой брат уверяет — они ему сами сказали, — что все дельфины придерживаются традиции. А мы знаем, что в здешних водах дельфины живут. Так что мы про­звоним сигнал и посмотрим, что случится.

— Надеюсь, они придут, — с тяжелым вздохом ска­зал Олдайв. — Если они могут, как сказал Перселлан, с помощью своего сонара указывать нарушения в теле, я, возможно, помогу трем больным, состояние которых меня тревожит.

Менолли понизила голос, чтобы их не слышал под­мастерье, ехавший сзади:

— Самое главное для вас — убедить цех принять «хирургическое» вмешательство, как рекомендуют древние архивы.

— Верно! — прочувствованно сказал Олдайв. — Разрешено лишь кесарево сечение и еще удаление пендикса, но не глубокое вмешательство, которое, как го­ворит Игипс, даже тогда было крайней мерой. А у нас нет тех средств, которыми пользовались Предки, чтобы лечить многие болезни.

Они добрались до пирса, где их приветствовал мас­тер рыбаков Курран. Он послал своих людей позабо­титься о скакунах прибывших. Менолли заметила, что все пять судов рыболовного флота Форта стоят в порту. Она поморщилась. Не то чтобы ей неприятна была ау­дитория, но Куррана должны были предупредить об их визите.

Мастер Идаролан, конечно же, сообщил им, что дельфины разумны. Сибелл, который тоже распростра­нял эту новость, сталкивался с ощутимым скептициз­мом — особенно имея дело с людьми, которые жили далеко от моря и никогда не видели, как дельфины со­провождают корабли.

— Вы долго ехали по холоду, так что нужно выпить хотя бы по чашечке кла, прежде чем звонить в колоко­ла, — жизнерадостно заявил Курран, приглашая их к себе в холд, который находился над морем. На попере­чной полосе пирса стояло еще одно строение — для уп­равляющего гаванью.

Менолли, которая всегда переживала разлуку с детьми, предпочла бы не рассиживаться, но вежливость требовала с благодарностью принять гостеприимство. И горячий кла пришелся как нельзя кстати. Менолли несколько подустала в долгой поездке — последнее время она мало двигалась. Ее почти возмутила лег­кость, с которой спешился Сибелл — он постоянно ездил верхом то на скакунах, то на драконах.

Они сели за стол с Курраном и его женой Робиной. Женщина приготовила для них нарезанные рыбные ко­ленки, икру на маленьких ломтиках хлеба, горячий пряный кла и несколько блюд тушеных овощей с мол­люсками, рыбой и свининой, как раз по сезону. Масте­ра и подмастерья были голодны и ели с большим удо­вольствием. Даже мастер Олдайв отдал еде должное.

Наконец они вышли на длинный пирс в сопровож­дении толпы любопытствующих рыбаков и местных жителей. Менолли следовало бы знать, что после дол­гой и скучной зимы любая мелочь становится событи­ем. У всех нашелся предлог для участия в развлечении. А оно обещало быть интересным. Как только Менолли вышла из холда, Красотка, Нырок и Крепыш слетели с крыши, и Красотка уселась хозяйке на плечо, а Кре­пыш и Нырок закружились над головой. К ним присо­единились остальные файры, издающие радостные вопли, хотя Менолли знала, что в это время дня они обычно не проявляют особой активности.

Дельфиний колокол был перенесен в новое место и сиял начищенными боками.

— Мы сделали для него новый язык, — гордо по­хвалился Курран. — Мастер Фандарел отложил другие заказы, чтобы отлить его вовремя.

— Хотел бы я знать, как ты этого добился, мастер Курран, — лукаво сказал Олдайв.

— Так сколько Оборотов колокол провисел без языка? — спросил Сибелл спокойным тоном, который так помогал при сборе информации.

Курран всплеснул руками:

— Да когда я стал тут мастером, его давно не было.

— А ваш мастер ничего не говорил? — спросил Си­белл, глаза его сверкали.

— Полагаю, что говорил, но, должно быть, он его снял зачем-нибудь, — Курран слегка смутился.

— Колокол в Монако тоже был без языка, — сказал Сибелл спокойствия ради, но Менолли заметила, что ее муж не пояснил: монакский колокол лежал на дне моря несколько сотен лет. — Но теперь язык на месте, и мы можем использовать колокол по прямому назна­чению. Менолли, не возьмешь ли ты на себя эту честь?

— С удовольствием, — сказала она и ухватилась за веревку. — Я думаю, Курран, что дельфиний колокол нужен был дельфинам для того, чтобы звать людей вы­слушать их рапорт.

— Этого я не знал, — сказал обескураженный Курран. — Но что мне делать, если они в него позвонят?

Менолли ободряюще ему улыбнулась.

— Спросить, зачем они звонят, разумеется. Дадим им знать, что колокол снова в действии.

Она дернула веревку и прозвонила сигнал «рапорт», как научил ее Алеми. Менолли от всей души надеялась, что это сработает, а иначе Курран решит, что зря по­тратил силы и время — не говоря уже о том, что ото­рвал от важной работы кузнеца. Так что она сделала вид, что сигнал длиннее, чем на самом деле, и прозво­нила его дважды.

— У Алеми с тех пор, как он слушает рапорты дель­финов, рыба ловится просто замечательно. И он смог избежать нескольких шквалов, которые свирепствуют в южных морях.

— Смотрите! — крикнул один из рыбаков, пришед­ших к пирсу.

Красотка, сидевшая на плече Менолли, пронзи­тельно крикнула. Крепыш и Нырок полетели на раз­ведку.

Кое-кто достал из карманов дальногляды.

— Плавники! — воскликнул помощник Куррана. — Полдюжины... Нет, гораздо больше. Плывут отовсюду. Направляются сюда!

Курран взял у помощника дальногляд и посмотрел через него в море. Красотка расправила крылья и сбила шапку с головы хозяйки, пришлось догонять.

— Полегче, Красотка! Ты ведь уже видела дельфи­нов.

Красотка заверещала, но послушно сложила крылья и заморгала яркими голубыми глазами.

— Посмотрите, — Курран учтиво вручил Менолли дальногляд. Она улыбнулась и передала прибор Сибеллу, который еще не видел, как стая дельфинов спешит откликнуться на древний призыв.

Каким образом создания так долго все помнили? Может быть, у них есть дельфиний аналог арфистов? Может, это лидеры стаи?

Сибелл затаил дыхание, глядя в окуляры.

— Они плывут с немыслимой скоростью и прыгают, и... один просто кувыркнулся в воздухе.

— Я думаю, они рады снова услышать колокол, — сказала Менолли с ностальгической полуулыбкой и комком в горле.

Когда тебя не замечают, а твоими способностями пренебрегают — это тяжело, а ведь дельфины продол­жали делать все, что могли, помогая людям на протя­жении столетий. Она должна написать для них особую песню. Совершенно особенную песню верности и ра­дости.

До слуха наблюдателей донеслось верещанье и щел­канье.

— А как они говорят? — спросил Курран.

— Прислушайся, — сказала Менолли. Она взгляну­ла на Сибелла, который стоял радом с ней, высокий и прямой, и проказливо усмехнулась. — Несмотря на все усилия арфистов, язык изменился, но дельфины усваи­вают новые слова.

Сибелл метнул на нее ревнивый взгляд, а она хи­хикнула, видя переживания арфиста за «чистоту речи», которую цех так старался сохранить.

— Но я думал... — начал Курран и умолк, прочищая горло.

Авангард дельфинов заполнил залив, и зрители не могли сосчитать ныряющие и выпрыгивающие из воды черные блестящие тела.

— Где лодка, чтобы приблизиться к ним? — спроси­ла Менолли.

Курран указал на лестницу сбоку, и, перегнувшись через перила, Менолли увидела внизу пришвартован­ную лодку. Курран помог ей спуститься и сесть. Мно­гоместная лодка была предназначена для лова рыбы.

Они едва успели разместиться, как над водой воз­никла голова первого дельфина.

— Коллол звонил. Уу-и пришли! Коллол не звонит долго-долго, — проверещало это создание, и из воды высунулись еще головы, отталкивающие друг друга.

— Твое имя? Я — Нолли, — сказала Менолли, пере­гнулась через борт и протянула руку, чтобы почесать дельфина под челюстью.

Дельфин с восторгом принял ласку.

— Инка! Инка! Лидер стаи. Инка!

— Клянусь Первым Яйцом! — воскликнул Курран. Другие рыбаки зашептались.

— Это Курран, — продолжала Менолли. — Рыбак.

— Уу-и знаем, — ответила Инка.

— Флип я, — сказал другой дельфин, высовываясь из воды и кося глазом на мастера рыбаков.

— Флипья? — переспросил Курран.

— Флип! Флип! 'стой-но иймя.

— 'стой-но? — озадаченно повторил Курран.

— Наверное, это значит «достойное», — предполо­жил Сибелл и протянул руку, надеясь подманить дель­фина к себе. Один немедленно вскинулся и выдвинул­ся в его направлении.

— Твое имя? — спросил Сибелл.

— Аджай, Аджай. Имя человека? — Требовательную вопросительную интонацию ни с чем нельзя было спу­тать.

— Сибелл. Сибелл, Аджай!

— Сибелл. Сибелл, Нолли, Курран, — хором ото­звались своими высокими пронзительными голосами дельфины.

— Олдайв, — Менолли указала на мастера-целителя и добавила: — Целитель. Медик.

— Ме-дик! Меддик! — загомонили дельфины; се­рые тела сгрудились в воде вокруг лодки и швартовых тумб пирса.

— Олл-дайв, медик! — Возбужденные крики и щел­чки сопровождали это представление, и дельфины за­мельтешили, стараясь получше рассмотреть целите­ля. — Туы лечить? Туы чистить кровсов?

— Поразительно! — сказал Олдайв, внезапно ока­завшийся в кольце множества радостных физиономий. Он обернулся к Менолли за переводом: — «Туы лечить? Чистить кровс?»

— Рыбы-кровососы. Это паразиты, их надо сре­зать, — пояснила Менолли. — Алеми делал это для своей стаи. Они не могут избавиться от них сами.

— Не удивляюсь — с такими-то плавниками и без рук. И как мне...

— У кого кровсы? — спросила Менолли, и четверка дельфинов с воплем рванулась к ней. Она вспомнила ленты Игипса и дала сигнал дельфинам лечь на бок.

— Должен сказать, это будет очень болезненно, — заметил с сочувствием Олдайв. — Придется использо­вать острый нож.

— Ношшш, ношшш, — повторил ближайший дель­фин, развернувшийся кверху брюхом. Он покачивался из стороны в сторону. — Чистить кровсов.

— Ну, я полагаю, что они знают... — сказал Олдайв. Он достал свой поясной нож и проверил заточку. — Надеюсь, он достаточно остер.

Он перегнулся через борт лодки. Прежде чем моря­ки успели их предупредить, оба арфиста и целители сделали то же самое, чтобы наблюдать за операцией. Лодка, разумеется, качнулась, мастер Олдайв и Менолли оказались в воде.

— Нет, нет, оставьте меня, все в порядке. Я умею плавать, — воскликнул Олдайв, отбиваясь от протянув­шихся ему на помощь рук.

— Ой, холодно как! — однако Менолли тоже отка­залась от попыток втащить ее на борт. Она стащила свои сапожки и отдала их Сибеллу. Затем она достала свой нож. — Ага, вот как это делается!

Олдайв ловко отсек голову рыбы-паразита, удалил тело, а потом отделил присосавшуюся голову, от кото­рой осталась на коже небольшая дырочка. Челюсти рыбы были изрядной длины, поскольку проникли через слой жира к вене.

Как только Олдайв закончил с первым пациентом, сквозь толпу протолкался еще один дельфин, щелкая так повелительно, что ему уступили дорогу.

— А ты подожди своей очереди, — мягко укорил его Олдайв.

Дельфин улыбнулся и стал вертеть головой, разгля­дывая целителя то одним черным глазом, то другим.

— Плохая спина! — заявил он. Настало краткое неловкое молчание.

— Боже мой! — Олдайв протянул руку к носу дель­фина, как будто извиняя его за бестактность. — Как ты узнал?

Несмотря на мокрую одежду целителя, его горб был вполне скрыт искусно скроенной рубашкой и курткой, а дельфин видел его только спереди.

— Вижу. Виижу. Аи-Бит, Олдайв меддик.

— Не верю своим ушам, — шепнул Курран Менолли. — И оно знает... — он стиснул губы. — Как он увидел?

— Может быть, то, что Перселлан говорил об их... — Олдайв глянул на Менолли, забыв слово.

— Сонаре, — подсказала она.

— Верно. Убедительное доказательство! — посколь­ку Олдайв отнесся к этому легко, остальные расслаби­лись. — А что такое этот сонар?

Менолли припомнила в точности, что она слышала от Алеми.

— Сонар. Дельфины могут испускать высокочастот­ные звуки и воспринимать колебания, которые возвра­щаются к ним обратно. Так они находят дорогу в море и обмениваются посланиями с другими дельфинами на больших расстояниях. Они могут как-то применять его и для осмотра тел людей.

— Если этот Бит смог увидеть мой горб под одеж­дой, я готов поверить. Бит, ты хочешь, чтобы я счистил твоих кровсов?

— Смотрите, мастер Олдайв, — начал один из цели­телей, встревоженный тем, что его мастер по-прежнему находится в воде. — Там их все прибывает и прибывает. Вам лучше выйти из воды. Их слишком много, чтобы вы возились со всеми.

— Я насчитал сорок, — сказал Сибелл.

— Пжалста, Ол-дайв. Много-много кровсов.

— Чистить кровсов, — закричали столпившиеся дельфины.

— Сегодня я могу помочь еще одному, — сказал Олдайв. — Вода очень холодная.

Он уже весь дрожал; его уговаривали залезть обрат­но в лодку и просушиться.

У Менолли тоже начинали стучать зубы.

— Послушайте, мы ведь люди, не дельфины. Но нас в лодке достаточно, и мы будем удалять паразитов по очереди. А что не сделаем сегодня, доделаем завтра. Хорошо?

— Хорошо, хорошо, — донеслось в ответ.

Люди не пришли в восторг от ее предложения. Но когда она настояла, чтобы Олдайв забрался в лодку вместе с ней и их завернули в одеяла, нашлось доста­точно добровольных помощников.

За последующие несколько часов большинство людей в лодке промокло — но все же они не смогли уделить внимание всем дельфинам, которые просили удалить кровососов.

Сибелл заметил, что Аи-Бит и Инка, дельфин с темным пятном-шапочкой на голове, кажется, облада­ют властью над стаей. С помощью Менолли и Олдайва он объяснил новоприплывшим, что им надо вернуться сюда на следующий день.

— Когда взойдет солнце, — сказала Менолли, пока­зывая руками сигнал «завтра». — Еще счищать кровсов. Понятно?

В ответ раздались щелканье и чириканье, некото­рые начали кувыркаться, и кольцо дельфиньих тел во­круг лодки распалось. Позже Менолли узнала, что Аи-Бит — один из самых старых дельфинов в ближних морях. Аи-Бит явно понимала больше остальных и ка­залась самым уважаемым членом стаи. Аи-Бит учила детенышей и посылала самых сильных в Великий Во­доворот к Тиллек. В первый раз это имя смутило обоих арфистов. Постепенно они поняли, что Тиллек означа­ет самого старого и мудрого дельфина, который, оче­видно, хранит всю морскую премудрость — примерно как арфисты сохраняют знания для людей.

Когда Сибелл и Менолли спросили, можно ли им встретиться с Тиллек, Аи-Бит ответила, что спросит. Известно, что Тиллек любит человеков.

— Тиллек — жень-щина, — сказала Аи-Бит, глядя на них своими яркими глазами, в которых светился ум. — Лучшая, самая большая, мудрейшая.

— Уверена, что так, — сказала Менолли и продол­жала в подробностях расспрашивать Аи-Бит о том, чему дельфины учатся у Тиллек.

— Тиллек поет тоже, — упомянула Аи-Бит, раскры­вая пасть в самой широкой дельфиньей улыбке, какую они видели.

— Я подозреваю, что это как раз для меня, — с улыбкой сказала Менолли Сибеллу. И тут она замети­ла, что каждый человек на борту беседует со «своим» дельфином.

Наконец наступил холодный вечер, задул резкий южный ветер и заставил людей выбраться из лодки на берег — но тем не менее все обещали продолжить кон­такт завтра и вообще встречаться каждый день.

— Уу-ы звоните коллол. Уу-и придем. Уу-и обеща­ем. Помним! Уу-ы помните! Другое солнце — еще чис­тить кровсов.

С наступлением вечера количество дельфинов уба­вилось с примерно сотни, приплывшей на сигнал ра­порта, до двух десятков, причем последним так же не хотелось уходить, как и людям.

Курран загнал всех в свой теплый холд, где их ждал горячий глинтвейн, который пришелся весьма кстати. Тексур, первый помощник мастера, и трое других шки­перов затем разобрали людей по домам, чтобы они могли обсушиться. Робина, с шерстяными одеялами, хлопотала вокруг мастера Олдайва.

— Позвольте уж позаботиться о вашем здоровье, мастер, если вы сами о нем не заботитесь, — сердито выговаривала она. — И что нам тогда делать?

— Звонить в дельфиний колокол, — вполголоса, так что услышали только Менолли и Сибелл, сказал Олдайв. — Тут столько всего, больше, чем мы ожидали — он заговорил громче, но все тем же задумчивым тоном. — И мы должны научиться всему, чему возмож­но. Всему, чему можем.

Он снова понизил голос и чуть не уронил чашку с глинтвейном. Менолли успела ее подхватить. Олдайв в ответ улыбнулся.

— Боже мой, я лет десять не бывал на воздухе столь­ко времени подряд.

— Давайте отправим вас обратно на драконе? — с тревогой предложила Менолли.

— Нет-нет, дорогая моя, — Олдайв выпрямился. — Я всегда прописываю своим пациентам гимнастику и свежий воздух — и никогда не следую собственным со­ветам. Но сегодня поистине замечательный день.

— Как только вы обсохнете, я пошлю Красотку в Форт-Вейр, и мы доставим вас домой целым и невре­димым, — твердо сказала Менолли.

— Ох, нет, не сегодня. Я должен остаться и еще раз поговорить с Аи-Бит. А вот Ворлайна и Фабри отправь­те. У меня есть одна пациентка в цехе. Аи-Бит может посмотреть, что с ней, а без такой помощи она, боюсь, умрет. Мы еще сколького не знаем... — он покачал го­ловой.

— Но, мастер, — сказал Фабри, внимательно при­слушивавшийся к его словам, — если кого и показы­вать дельфинам, то уж точно не Мислью. Во-первых, она придет в ужас...

— Она уже в ужасе, оттого что умирает! — реши­тельно ответил Олдайв.

— Но как вы доставите ее сюда? На тележке ее рас­трясет, и это очень болезненно...

— Нам поможет дракон.

Фабри хмыкнул.

— Она еще больше испугается лететь на драконе — если мы сможем усадить ее на дракона, — больше, чем день-фина.

— Дельфина, — машинально поправил Сибелл.

— Да все равно, — Фабри взглянул на мастера-ар­фиста с высокомерием, которое целители часто выка­зывали по отношению к другим цехам.

— Если эта женщина хочет жить и увидеть внуков, которых ей подарит невестка, она подчинится моим приказам, — в обычно спокойном голосе Олдайва по­слышались нетерпеливые нотки. Он положил свою чут­кую руку с тонкими пальцами на запястье Фабри, и ко­ренастый подмастерье сделал озабоченное лицо. — Го­товься к возвращению в цех, Фабри. Я знаю, что могу рассчитывать на тебя, но не предупреждай ее...

— Она захочет знать все в деталях. Она всегда хочет подробностей, — с многозначительным вздохом сказал Фабри.

— Море. Возможно, морское лечение поможет ей, — сказал Олдайв, и улыбка озарила его тонкое лицо и добрые глаза.

— Морское лечение? — хохотнул Фабри.

— Морское лечение, — подтвердил Олдайв.

Так что Менолли послала Красотку в Форт-Вейр с просьбой к Н'тону прислать драконов за теми, кто воз­вращается в Форт. Хотя Робина горячо приглашала ее остаться на ночь, Менолли отклонила приглашение — ей хотелось побыстрее вернуться к детям. Сибелл решил остаться с Олдайвом и назавтра встретиться с Дельфинами. Оставался вопрос со скакунами, на кото­рых они приехали из Форт-холда, но Курран сказал, что один из его холдеров отведет их назад через не­сколько дней, с грузом рыбы.

Когда прибыли драконы, Сибелл торопливо обнял жену:

— Ты только не проводи всю ночь за сочинением песни, сразу ложись, ладно?

— Это я и собиралась сделать, — Менолли крепко обняла, его. — От свежего воздуха меня тянет зевать Я так рада, что все получилось.

— А ты волновалась? — спросил Сибелл, пытливо глядя ей в глаза.

— Ну, честно говоря, волновалась, но я совершенно не ожидала такого собрания! Надо рассказать Алеми. Он будет в восторге. Хотя это слишком плохо, — доба­вила Менолли, любовно разглаживая складочки на куртке, которая только-только просохла от воды.

— Что?

— Хм-м. Да, но дельфины будут с нами всю жизнь. А сейчас главное — следовать расписанию Игипса и навсегда освободить Перн от Нитей.

— Ты, конечно, прав, Сибелл. Дельфины снова бу­дут с нами, как прежде. Надеюсь, Лесса не станет воз­ражать.

— А с какой стати ей противиться? — удивился Си­белл. — Пожалуй, Лессу ждет много интересного...

— Ну, ты же знаешь, как она относится к файрам!

— Не к твоим, любовь моя. Только к невоспитан­ной толпе. Я извещу мастера Робинтона, а он передаст все ей.