Психологические труды

Одни из них используют каждый из терминов общепринятой классификации роста, как правило, для обозначения меньшей длины тела, чем та, для обозначения которой этот термин применяется большинством людей. Другие же употребляют каждый из терминов для обозначения большей длины тела, чем это принято. В наших опытах некоторые из испытуемых постоянно причисляли людей ниже среднего роста к людям среднего роста. Средний рост они постоянно расценивали как выше среднего или даже большой. У двух испытуемых в эксперименте при оценке роста наблюдалась противоположная тенденция. Они стойко занижали действительную длину тела людей, которую должны были определять.

170

Как объяснить указанные факты? Первоначально казалось, что они прямо связаны с собственным ростом испытуемых: высокие имеют тенденцию недооценивать длину тела людей меньшего роста, а для людей небольшого роста, наоборот, характерна тенденция преувеличивать рост других. Однако это предположение не подтвердилось. Хотя действительно имели место факты, когда высокие люди недооценивали рост людей с меньшей длиной тела, а люди низкого роста переоценивали длину тела людей выше их ростом, однако в ряде случаев высокие люди переоценивали рост людей с меньшей длиной тела, чем их собственная, а люди низкого роста занижали рост людей выше себя. Кроме того, в эксперименте выявилась довольно многочисленная группа людей, для которых вообще не была характерна тенденция систематически переоценивать либо недооценивать рост других людей. Представители этой группы рост одного человека определяли правильно, рост другого — завышали, рост третьего — преуменьшали и т. п.

Весь этот вопрос, связанный с оценкой одних и тех же компонентов физического облика того или иного человека разными людьми, видимо, заслуживает дальнейшего

171

изучения. Всесторонний и глубокий ответ на него поможет лучше уяснить одну из важных особенностей формирования образа другого человека у воспринимающего его лица.

Возникает вопрос, является ли обнаруженное в описываемом эксперименте различие между испытуемыми стойкой индивидуальной особенностью восприятия или оно всецело определяется тем, как тот или иной испытуемый понял инструкцию, которая ему была дана перед опытом. Чтобы получить ответ на этот вопрос, мы провели дополнительный эксперимент.

Группе испытуемых из 30 человек (21—26 лет) мы показывали фотографии незнакомых им людей. Посмотрев на фотографию в течение 1 с, каждый из испытуемых

172

Суждения испытуемых об изображенных на фотографиях людях были разбиты на шесть групп в зависимости от того, что они характеризовали в первую очередь — физический облик, мимику, позу, действия человека, оформление его внешности (прическа, одежда и пр.) или же говорили о тех или иных качествах личности. Затем было подсчитано, какое количество суждений каждый испытуемый высказал о каждой из названных сторон внешнего и внутреннего облика людей на фотографиях и о выполняемых ими действиях. Приняв общее число суждений, высказанных испытуемым обо всех названных сторонах людей за 100%, мы высчитали, далее, процент суждений, характеризующих каждую сторону. Выраженные таким образом в процентах результаты опыта представлены в табл. 9.

Из табл. 9 ясно, что, воспринимая фотографии одних и тех же людей, одни испытуемые наиболее часто и полно запечатлевают особенности физического облика, другие — детали оформления облика (прическа, головной убор, одежда, обувь и пр.), третьи — особенности мимики и пантомимики. Кроме того, есть испытуемые, для которых не характерна тенденция выделять в облике воспринимаемых людей признаки по преимуществу какой-то одной категории. Они более ровно отмечают признаки всех групп67.

Как видно из таблицы, тенденция фиксировать в первую очередь особенности физического облика проявилась у пяти испытуемых, тенденция прежде всего отмечать черты оформления облика человека оказалась присущей восьми испытуемым, тенденция прежде всего видеть и осознавать в другом человеке особенности мимики и пантомимики оказалась ярко выраженной у 13 испытуемых. Тот вид восприятия, когда тенденция выделять в облике другого человека признаки какой-то

Выделяющиеся в изложенном опыте тенденции, характеризующие восприятие человеком фотографий людей и проявляющиеся в типичном для него более ярком отражении, при прочих равных условиях, одних сторон внешнего облика и менее ярком — других, дали себя знать и в других группах взрослых испытуемых, рассматривавших фотографии людей при более длительной экспозиции (1,5 и 2 с).

Дальнейшее исследование показало, что отмеченная

174

По нашей просьбе десять человек, окончивших школу восемь лет назад, попытались воспроизвести внешний облик 15 своих учителей. Оказалось, что большая часть испытуемых характеризовала главным образом какую-то одну сторону облика учителя и почти или совсем не характеризовала остальные его стороны. Результаты этого эксперимента приведены в таблице 10.

Дальнейший анализ показал, что фиксирование некоторыми испытуемыми преимущественно особенностей выразительного поведения, как правило, коррелирует с большим умением различать и правильно толковать различные оттенки экспрессии. Наоборот, у испытуемых, которые отмечали главным образом физические черты или особенности оформления внешности, умение схватывать изменения в выразительном поведении других людей оказалось развитым хуже.

Определяя выражение лиц на фотографиях, показываемых через тахистоскоп, испытуемые 1-й подгруппы в среднем сделали ошибок на 62% меньше, чем испытуемые 2-й подгруппы (которые в предыдущем эксперименте во внешнем облике отмечали главным образом физические

175

Описанные факты говорят о существовании индивидуальных порогов различения изменений в экспрессии и сигнализируемых ею эмоциональных состояний. Эти факты заслуживают экспериментальной проверки на большом числе испытуемых. С умением лучше или хуже видеть и дифференцировать особенности экспрессии человека прямо связано формирование способности личности психологически адекватно взаимодействовать с другими людьми — проявлять чуткость, тактичность, вовремя сопереживать.

Видимо, более тонкое различение оттенков экспрессии и их значения одними людьми и более грубое — другими является следствием конкретной практики общения, которая формирует каждого человека как субъекта познания других людей.

Прежде чем перейти к следующим вопросам нашей темы, необходимо остановиться еще на одной особенности индивидуального восприятия человеком других людей. Неодинаковость восприятия одного и того же человека разными людьми проявляется, в частности, в том, что различна словесная форма, в которой они фиксируют и оценивают признаки его внешнего облика. Мы знаем, что, словесно обозначая видимый предмет, человек включает формирующийся у него конкретный образ этого предмета в сложившуюся у него в индивидуальном опыте систему образов других предметов и явлений. Включая возникший образ в систему близких к нему в том или ином отношении образов, закрепленных в опыте человека в форме, на которой лежит печать этого опыта, человек осознает предмет или явление. Не составляют исключения из этого правила и осознание, и оценка индивидом другого человека, когда ему приходится воспринимать, а затем словесно воссоздавать внешний облик этого человека.

Суждения, с помощью которых испытуемые обозначали и осмысливали особенности внешнего облика других людей, а также выражали свое отношение к нему, можно условно разделить на четыре вида.

176

Для 2-й группы суждений характерно использование испытуемыми штампов обыденного сознания или представлений, почерпнутых из литературы, живописи и т. п. Эти обобщенные представления используются для подчеркивания каких-то определенных черт воспринимаемого человека, его профессии, национальной принадлежности и пр. Усмотрев сходство внешнего облика воспринимаемого человека (или какого-то компонента в нем) с чьей-то внешностью, ранее запечатленной по описанию или в результате личного восприятия, испытуемый говорит об этом человеке: «у него типично русское лицо», «он похож на Пьера Безухова», «у него пальцы музыканта» и т. д. В эту группу включаются нами также суждения, содержание которых фактически свидетельствует о том, что некоторые испытуемые проводят связь между анатомическими особенностями физического облика и особенностями психическими (умный лоб, волевой подбородок, чувственные губы и пр.)68. К этой группе относятся и суждения, в которых психологически истолковывается оформление внешности.

Третью группу обозначений видимого в другом человеке составляют суждения, посредством которых испытуемые психологически истолковывают выразительное поведение — «угрюмое лицо», «печальные глаза», «виноватая походка» и пр.

Наконец, содержание 4-й группы суждений об облике составляет эстетическая оценка испытуемым того или иного компонента или всей внешности в целом.

Количественно суждения, высказанные испытуемыми при характеристике внешнего облика лиц, которых

177

Суждения 1-й группы составляют 71,4% от общего числа фиксирований всех признаков внешности участниками этого опыта. Суждения 2-й группы — 11% всех высказываний (в том числе суждения, проводящие связь между анатомическими особенностями облика и психическими особенностями, — 0,5%). Суждения, в которых подчеркивается связь между особенностями выразительного поведения и внутренним миром воспринимаемого, составляют 13,6%. Суждения, содержащие эстетическую оценку облика с точки зрения идеала, имеющегося у испытуемого, составляют 4%69.

178

Мы рассмотрели особенности восприятия человеком других людей, когда формирование его как субъекта познания достигает сравнительно высокой ступени. Однако, прежде чем он оказывается способным к отражению других людей во всем богатстве признаков, присущих их облику и поведению, прежде чем он научится дифференцировать эти признаки в зависимости от их значимости и приобретет умение по ним давать воспринимаемому человеку правильную социально-психологическую оценку, он сам как личность должен пройти большой путь развития. Одним из аспектов формирования личности является развитие человека как объекта познания других людей.

Развитие ребенка — с момента появления на свет и до зрелости — есть формирование его как члена общества. В ходе формирования ребенка как члена общества, как личности происходит и процесс развития его психики от элементарных форм отражения, присущих младенцу, до высших форм сознательного отражения действительности, свойственных взрослому.

Восприятие человеком человека развивается вместе с развитием самого воспринимающего, с формированием у него потребностей в общении, познании и в труде. Известно, что в конце первого — начале второго месяца жизни у ребенка появляются специфические формы реагирования на ухаживающих за ним взрослых, что свидетельствует о выделении им взрослого из окружающей обстановки.

Н. Л. Фигурин и М. П. Денисова описали эту форму реагирования на взрослого человека, назвав ее комплексом оживления70. Природа этой реакции научно убедительно еще не раскрыта. Д. Б. Эльконин, например,

179

считает, что она является особым эмоциональным состоянием, возникающим благодаря тому, что общение ребенка со взрослым часто подкрепляется пищей, прием которой вызывает положительные эмоции71. Вследствие совпадения во времени положительно-эмоционального состояния ребенка с появлением рядом с ним ухаживающих за ним взрослых у него формируется положительная эмоционально-двигательная реакция, выражающаяся в улыбке и зрительном сосредоточении на лице другого человека, интенсивном и быстром вскидывании ручек и переборе ножек.

Положительное эмоциональное реагирование на взрослого является, с одной стороны, показателем того, что у ребенка возникла потребность общения со взрослым, лежащая в основе всего его дальнейшего психического развития, а с другой — косвенным образом свидетельствует о роли развивающегося у ребенка восприятия другого человека. Оно оказывается совершенно необходимым актом проявления и удовлетворения потребности в общении.

А. В. Ярмоленко специально изучала сравнительную привлекательность различных предметов и человека для младенцев первого полугодия жизни и время внимания к различным объектам73. Она установила, что уже в первом полугодии жизни ребенок все более и более выделяет взрослого человека из других предметов. В то время как на протяжении от 4-го до 6-го месяца жизни длительность сосредоточения его на неподвижном зрительном раздражителе возрастает, по средним данным, с 26 до 37 с, сосредоточение на неподвижном человеке возрастает с 34 до 111 с, т. е. в три раза; сосредоточение на движущемся зрительном раздражителе в этот период возрастает с 41 до 78 с, а на двигающемся

180

Помимо более устойчивой по сравнению с другими предметами фиксации внимания на человеке у ребенка на смену пассивному рецептивному контакту приходит активный рецептивный контакт со взрослым. Так, А. Валлон отмечает, что на шестом месяце среди прочих реакций простая фиксация (без дополнительных жестов) лиц других людей занимает 50%; на седьмом же месяце число таких реакций снижается до 26%, в то время как число реакций с жестами по отношению к другому человеку возрастает на 41%. Между седьмым и двенадцатым месяцами жесты, направленные на других людей, встречаются в 4 раза чаще, чем в первое полугодие, и превосходят на одну треть число жестов, имеющихся у детей на втором году жизни74.

М. Ю. Кистяковская указывает, что уже в возрасте от трех до шести месяцев у ребенка возникает избирательное отношение ко взрослым75. Трехмесячный ребенок выделяет свою мать из окружающего, а шестимесячный начинает отличать чужих от своих. Если трех-, четырехмесячные дети улыбаются, и оживляются на обращенный к ним разговор любого взрослого, то пяти-, шестимесячные дети при приближении и обращении к ним другого человека, вместо того чтобы сразу улыбнуться, долго и сосредоточенно смотрят на него, а затем либо улыбаются, либо отворачиваются, а иногда и могут громко расплакаться. Во втором полугодии ребенок уже может наблюдать за детьми и взрослыми, находящимися в поле его зрения.

Н. Л. Фигурин и М. П. Денисова, обстоятельно обследовавшие развитие ребенка на первом году жизни, пишут, что до года улыбка появляется у ребенка почти исключительно на человеческое лицо или голос. Двигательная реакция на звук возникает прежде всего на человеческий голос, потом уже на другие звуки. Крик (испуг) в ответ на зрительные воздействия впервые появляется при дифференцировании человеческого лица

181

(знакомого) от близкого к нему раздражителя (чужой человек или маска)76.

Благодаря значению, которое имеет взрослый в жизни ребенка, в процессе взаимодействия с ним ребенок все тоньше дифференцирует особенности, составляющие внешний облик другого человека, и осваивает значение изменений, которые в нем происходят. В связи с изменением роли взрослых по отношению к ребенку, возможности которого к самостоятельному действованию непрерывно растут, взрослые открываются ребенку со все новых сторон. Передавая ребенку общественно выработанные специфически человеческие способы употребления тех или иных предметов, взрослый все более выступает для ребенка не только как средство удовлетворения основных потребностей, но главным образом как носитель речевых форм общения и общественного опыта действий с предметами, которыми овладевает ребенок, и как организатор, руководитель его ориентировки во все расширяющемся предметном мире. Поэтому ребенок выделяет взрослого из всей совокупности элементов ситуации как ее центральное звено.

Прослеживая этапы формирования навыков общения у ребенка, следует помнить о развитии первичной ориентировки в людях, а также выработке социальных способов контакта не только с близкими ему взрослыми, но и с теми взрослыми и детьми, с которыми ребенок общается в яслях, детском саду, во дворе и т. п.

В этом случае резко увеличивается круг лиц, с которыми ребенок связан. Он сталкивается с необходимостью дифференцировать их, выделять в них сходное и различное. Благодаря увеличению видов деятельности, в которых пришедший в детское учреждение ребенок взаимодействует с людьми, у него расширяется возможность видеть последних в новых ролях, и, таким образом, ребенок делает еще один шаг в познании других людей.

182

Очень большое значение в познании ребенком человека имеет овладение речью. Употребление имени и связывание с ним образа конкретного человека в каких-то действиях, выполняемых им, являются ярким показателем развития отражения ребенком других людей. У ребенка появляется способность обобщить ощущения, возникающие при взаимодействии с определенным человеком. Углублением познания ребенком других людей является переход от называния взрослых в зависимости от выполняемых по отношению к нему функций (мама, папа, няня) к различению людей по внешним (возрастному и половому) признакам и особенно переход к использованию в разговоре местоимений для обозначения окружающих. Сознательное употребление ребенком местоимений в разговоре означает переход от представления о другом человеке к мысли о нем.

Слово включается в восприятие благодаря связям, образующимся между непосредственно воспринимаемыми особенностями облика или проявлений другого человека и содержанием слова, по механизму «возбуждения второго порядка». Включение слова в восприятие человека совершается в ходе индивидуального развития. В процессе овладения речью у ребенка устанавливаются временные связи между тем или другим человеком из его окружения и обозначающими их словами, между позой, выражением лица, жестом и их словесным обозначением. Таким образом, в систему корковых связей, являющуюся нейродинамической основой образа другого человека, включается новый компонент — второсигнальные связи. Зрительный образ другого человека обогащается за счет содержания, закрепленного в обозначениях человека, черт его внешности и

183

различных проявлений. Смысловое содержание слова соединяется с чувственным образом человека. При этом смысловое содержание, вошедшее в восприятие человека как компонент, начинает в подавляющем большинстве случаев осознаваться как содержание воспринимаемого человека, а не как содержание слова. Чувственное содержание образа человека становится носителем психологического индивидуально-личностного содержания. Человек начинает выступать в восприятии другого как лицо, обладающее не только непосредственными чувственно данными свойствами, но и сигнализируемыми ими психическими свойствами.

Понимать значения выразительного поведения других людей дети учатся постепенно. Т. А. Репина, исследовав восприятие дошкольниками выразительной стороны рисунка, раскрыла ряд особенностей отражения ими экспрессии78.

В качестве наглядного материала Т. А. Репина предъявляла детям трех — семи лет репродукции картин эмоционального содержания. При этом в картинах одной группы эмоции передавались главным образом мимикой и жестами изображенного человека. В других картинах кроме мимики и позы изображенного лица имело место более сложное выражение эмоции: раскрывались взаимоотношения персонажей друг с другом или их отношение к окружающим предметам.

Т. А. Репина установила, что легче всего дошкольниками в картине воспринимается эмоциональное содержание, непосредственно переданное в мимике изображенных персонажей. Восприятие же эмоционального переживания, выраженного в позе и жестах героя или через изображение взаимоотношений персонажей, представляет значительные трудности, особенно для детей младшего дошкольного возраста.

184

Воспринимая переживания персонажа, выраженные в мимике, дошкольники легче всего схватывают мимику радости и гнева. Выражение грусти, печали изображенного на картине персонажа дошкольникам понять труднее. Установить характер эмоции, выраженной через взаимоотношения изображенных персонажей и ситуаций, оказалось для дошкольников наиболее сложной задачей. Здесь выявились три уровня восприятия: 1) не понимается ни эмоция, выраженная в картине, ни сюжет; 2) правильно воспринимается эмоция, хотя сюжет явно не понимается; 3) дети осознают сюжет картины и правильно воспринимают ее эмоциональное содержание.

Наблюдения за тем, как дети смотрят картины, телевизионные передачи, спектакли, подтверждают, что Т. А. Репина верно отметила особенности восприятия дошкольниками выразительного поведения людей и оценки переживаемых ими чувств.

Громадную роль в развитии отражения ребенком действительности, в развитии восприятия им людей, в формировании у него умения общественно правильно оценивать их поведение и составлять верное с общественной точки зрения представление о качествах той или иной личности играет школа.

Вопрос о том, как в годы учения в школе формируется и проявляется у ребенка понимание другой личности, будет нами рассмотрен ниже. Сейчас же мы хотим осветить один из аспектов проблемы восприятия школьниками других людей. Чтобы осветить этот вопрос широко, необходимо исследовать восприятие детьми разных возрастных групп (школьных классов) сверстников, детей другого возраста, учителей, родителей, взрослых вообще. В будущем мы намерены изучить этот вопрос. Здесь же мы излагаем добытые в результате использования только одной методики данные о восприятии школьниками разных возрастных групп хорошо знакомых им сверстников.

Материалы, раскрывающие особенности ви́дения школьником одноклассников, были собраны в I, IV, V, VII, VIII и XI классах. Так как в этих опытах применялась та же методика, что и при работе с группой взрослых — создание так называемого словесного портрета, — то появляется возможность сравнить результаты

185

Сравнение цифр табл. 12 дает возможность увидеть три определенно проявляющиеся тенденции:

1. С возрастом при словесном воссоздании облика воспринимаемого человека в создаваемый портрет все более часто включаются в качестве существенных признаков компоненты, образующие физический облик. К 21—26 годам процент фиксирований этой стороны внешности по сравнению с процентом фиксирования и отображения ее детьми 7—8 лет возрастает почти в 2,2 раза.

2. С возрастом при словесном воссоздании облика все более часто включаются в портрет другого человека описания черт его экспрессии как существенных признаков внешности. Процент фиксирований особенностей экспрессии к 21—26 годам по сравнению с процентом фиксирования этой стороны учениками I класса увеличивается почти в 3,6 раза.

3. С возрастом неуклонно падает включение в портрет воспринимаемого человека (при решении той задачи, которая была поставлена перед всеми группами испытуемых) описаний элементов, образующих оформление внешности человека. Процент фиксирований этой стороны внешности в описаниях облика воспринимаемого человека по сравнению с процентом фиксирования ее детьми 7—8 лет падает к 21—26 годам в 14,9 раза.

Теперь сравним между собой те данные по каждому

Из данных табл. 13 следует, что достигшие совершеннолетия школьники фиксируют рост воспринимаемых сверстников при описании их внешнего облика в 5,5 раза чаще, чем это делают первоклассники, отмечают телосложение в 6,7 раза чаще, чем дети 7—8 лет. Школьники, кончающие школу, описывая внешность

187

сверстника, отмечают форму лица как существенный признак в 5,9 раза чаще, чем это делают ученики I класса.

В то время как в XI классе «потолок» роста процента фиксирования таких компонентов, как общая длина тела, достигает 93% описаний, глаза — 92, волосы — 86, форма лица — 71%, для других компонентов физического облика этот «потолок» значительно ниже (лоб — 31% описаний, подбородок — 24, уши — 15% и т. д.).

Как увеличение процента фиксирований каждого элемента физического облика, так и проявление указанного «потолка» говорят о том, что в школьные годы продолжается начавшийся еще в преддошкольном и дошкольном возрасте процесс дифференциации отдельных элементов физического облика и происходит переоценка в сознании степени важности каждого из них для характеристики индивидуальных особенностей внешности. То же происходит и с отображением экспрессии. Процент «портретов», в которых описана мимика воспринимаемого сверстника, возрастает к 17—18 годам по сравнению с I классом в 4 раза. Как существенные признаки внешнего облика описываются в портретах, созданных одиннадцатиклассниками, и жестикуляция, и походка, и поза, и голос, и речь. Таким образом, хотя практически человек сравнительно рано начинает читать «язык» экспрессии и пользоваться им в своем общении с окружающими, однако сам факт, что выразительное поведение — важный признак среди характерных индивидуальных особенностей внешнего облика, осознается постепенно. Судя по полученным данным, особенно заметные изменения происходят в этом отношении с вступлением человека в старший школьный возраст.

Количество описаний компонентов оформления внешности воспринимаемого сверстника испытуемыми разных

188

групп, как мы уже показывали, в целом от I к X классу неуклонно падает. Однако если рассматривать фиксирование в портретах тех или иных особенностей оформления внешности безотносительно к отображению в них физического облика и экспрессии, то по VIII класс включительно число портретов, в которых фигурируют те или иные элементы оформления внешности, все же очень велико. И лишь испытуемые 17—18 лет, описывая согласно инструкции опыта облик одноклассников, видят их таким образом, что для многих из них признаки оформления внешности оказываются несущественными при создании портретов.

Объясняется это явление разным пониманием задачи и разницей способов, при помощи которых школьники, с одной стороны, и студенты — с другой, стремятся воссоздать облик другого человека. Качественный анализ содержания портретов, созданных школьниками, и портретов, авторами которых являются студенты, и сличение этого содержания в каждом случае с оригиналом показывают, что для многих школьников при описании внешнего облика характерно стремление отобразить как можно больше элементов внешности воспринимаемого, в то время как многим студентам присуще стремление передать характерность, подчеркнуть своеобразие внешнего облика, дать ему обобщенное описание. Конечно, среди школьных портретов есть такие, в которых заметен отбор индивидуально-своеобразных элементов облика воспринимаемого человека, так же

189

как и среди студенческих портретов встречаются и такие, где явно выступает желание их авторов что-то не пропустить во внешности.

Н. — среднего роста, пропорционального сложения. Лицо овальное. Лоб прямой. Брови черные. Когда они поднимаются, то делаются похожими на крыши домиков. Ресницы не очень длинные, загнутые. Глаза коричневато-зеленые с суживающимся к виску разрезом. Нос почти прямой, но кончик вздернут. Чуть намечена горбинка, если смотреть в профиль. Хорошо очерчены крылышки носа. При улыбке от них бегут к подбородку две морщинки. Губы неяркие, нечеткой формы, зубы белые, ровные. Подбородок разделен надвое ямочкой. Щеки чуть розоватые; на левой скуле родинка. Уши маленькие, прижаты к голове. Волосы черные, взбиты и заколоты на затылке и так же взбиты надо лбом. Впереди почти до бровей опускается челка. С левой стороны она топорщится.

А теперь образец студенческого портрета.

В. — рост небольшой. Лысеющая крупная голова. Светло-русые волосы. Серого цвета большие глаза. Взгляд чуть-чуть исподлобья. Правая бровь скорее направлена вниз. Ноздри широкие. Большие толстые губы. При разговоре они не очень быстро двигаются. Речь монотонная. Слова заканчиваются причмокиванием. Любимый жест — раскрывать ладони при разговоре. Правая рука заметно подвижнее левой.

Развитие восприятия внешнего облика другого человека характеризуется также тем, что с возрастом испытуемые отмечают большее количество признаков в выделяемых ими частях лица, тела, экспрессии воспринимаемого человека. Если первоклассник может выделить сравнительно небольшое количество признаков, указывающих на размер, контур, положение, цвет и другие особенности того или иного элемента физического облика, то старшие испытуемые видят и называют в тех же самых элементах большое число различных особенностей.

Например, выпускник школы, а тем более взрослый могут характеризовать подбородок воспринимаемого человека по высоте (низкий, средний и пр.), по форме (круглый, прямоугольный, треугольный), по отношению к вертикали (скошенный, выступающий, прямой), отметить в нем раздвоенность, ямки, поперечную борозду и пр. У первоклассника же еще не сформированы многие понятия и образы, которые позволяют более старшим школьникам быстро осмысливать и адекватно описывать названные особенности или многие из признаков,

190

характеризующие другие элементы физического облика.

Об этом обогащении содержания образа восприятия, выражающемся в том, что при отражении другого человека более развитый как субъект труда, общения и познания индивид отмечает больше признаков, очень определенно свидетельствуют результаты эксперимента, который мы провели в V и VIII классах школы.

В этом опыте восьмиклассники и ученики V класса описывали внешний облик одних и тех же взрослых (четырех педагогов — мужчин). Чтобы получить сравнительные данные, испытуемым было предложено при составлении словесных портретов указанных лиц придерживаться схемы облика человека, которая содержала перечисление восемнадцати основных компонентов внешности. (Эта схема была дана испытуемым перед опытом.)

Сопоставление количества и характера признаков, отмечаемых учениками V класса, с одной стороны, и учениками VIII класса — с другой, раскрывает во всей полноте неодинаковость осознания особенностей одних и тех же элементов облика этими двумя группами испытуемых (табл. 14 и 15).

Данные табл. 14 показывают, насколько богаче становятся видение и оценка в облике человека таких признаков, как форма, относительные размеры, положение, цвет у 15-летних ребят по сравнению с 11-летними школьниками. Из табл. 15 видно, как по мере формирования личности школьника растет вширь и вглубь осознание им признаков, характеризующих походку человека, его голос, речь, мимику, жестикуляцию, осанку и позу. Например, к VIII классу по сравнению с V значительно увеличивается число случаев, когда школьники отмечают в походке воспринимаемого человека скорость, характерную для него длину шага, давление на поверхность (тяжелая походка), сопутствующие содвижения или, останавливая внимание на речи другого человека, фиксируют в ней такие признаки, как отчетливость произношения, богатство словаря, правильность

191

построения фраз и расстановки ударений, скорость говорения, интонационное богатство и отдельные недостатки произношения.

По мере формирования личности познающего субъекта у него не только развиваются способности видеть все многообразие признаков, характеризующих тот или иной компонент облика воспринимаемого человека, но и различать все богатство оттенков в проявлении каждого признака в отдельности. В эксперименте, результаты которого были только что изложены, и эта особенность, характеризующая развитие у человека восприятия других людей, проявилась так же четко. Отмечая типичные для воспринимаемого человека выражения лица, описывая имеющиеся у него особенности голоса, всматриваясь и в другие проявления его облика, восьмиклассники находят в них чаще, чем пятиклассники (см. табл. 15), индивидуально характерные оттенки.

192

193

Сравнение характеристик каждого элемента внешности одного и того же человека, даваемых младшим и старшим подростками, убедительно выявляет развитие их восприятия. Оно выражается в том, что в каждом элементе внешности воспринимаемого человека фиксируются все новые признаки, а в них — все новые оттенки.

Сравнение восприятия человека испытуемыми разных возрастных групп показывает, далее, что по мере формирования индивида как субъекта познания возрастает степень точности отражения им признаков облика воспринимаемых людей. Это относится как к отражению и оценке испытуемыми черт физического облика, особенностей оформления внешности человека, так и его выразительного поведения, выполняемых им действий.

Рассмотрим, например, как по мере повзросления группы испытуемых изменяется точность оценки ими роста воспринимаемого человека и его возраста.

Наша сотрудница И. А. Горбовская предлагала трем группам школьников (ученикам II, V, VIII классов) определять в сантиметрах рост одних и тех же лиц, с которыми испытуемые встречались и до опыта. Для школьников II класса задача назвать (в сантиметрах) рост человека, основываясь на восприятии, оказалась чрезвычайно сложной. Поэтому экспериментатор после проведения проверочной серии опытов для этой группы испытуемых в новом эксперименте изменил методику. Ученики II класса, посмотрев на определенного человека, поворачивались к высотомеру и на нем показывали рост того, кого они только что видели.

Сведенные вместе данные об оценке роста одних и тех же лиц тремя группами испытуемых, находящихся на разных ступенях развития, показали, что задача точно оценить рост человека представляет для индивида тем большую трудность, чем меньше последний развит в целом как личность. Чем меньше возраст человека, тем хуже он определяет истинную длину тела лиц, которые входят в его окружение. Если дети 8—9 лет, работая по облегченной методике, при оценке роста дали 2,9% правильных ответов, то в группе школьников 11—12 лет правильных суждений стало уже 28,5%. В группе испытуемых 14—15 лет процент правильных суждений (или с ошибкой, не превышающей ±2 см) при прямой оценке роста поднялся до 37,2%. Чем старше были испытуемые, тем меньше они делали ошибок,

195

выходящих за пределы ±6 см, при определении роста.

С развитием индивида как личности растет точность оценки им и такого сложного компонента в облике воспринимаемого человека, как возраст. Возраст наряду с другими характеристиками личности, в той или иной мере связанными с внешним обликом человека, несет индивиду также определенную информацию, выполняет сигнальную роль, осведомляя его о количестве жизненного опыта другого человека и возможном его положении в обществе. Осознание этой стороны в облике воспринимаемого лица влияет на характер контакта, который устанавливается между людьми, и в случае отсутствия других внешних ориентирующих данных определяет форму обращения одного человека к другому. Оценка возраста другого человека может косвенным образом отразить отношение к нему, служить показателем самооценки и взаимоотношений людей.

Карстен, изучавший восприятие возраста79, указывает на существование «масштабного поля», которым пользуется любой человек, устанавливая возраст другого. Масштабное поле включает в себя годы или поколения, к которым сам человек относится. Оно имеет определенные границы, пороги, которые воспринимаются как детство, отрочество, юность, молодость, зрелость и старость.

Мы не случайно назвали возраст очень сложным компонентом в облике человека.

Возраст — не только временная характеристика, его нельзя установить без пространственных признаков. В. А. Надеждин указывает, что о возрасте человека прежде всего говорят количество и расположение морщин лица и шеи, так как топографическое распространение морщин всегда соответствует возрасту80. Старению сопутствуют и другие признаки: изменение пигментации

196

Различия в оценке возраста испытуемыми, находящимися как личности на разных ступенях развития, в нашей лаборатории изучала В. Н. Куницына81. Различным коллективам учащихся она предлагала описать внешность человека, предъявляемого или непосредственно, или на фотографии. В основной части эксперимента, где описание проводилось на основании непосредственного восприятия, внимание испытуемых на возрасте специально не фиксировалось, и эта деталь в инструкции преднамеренно опускалась. Это обстоятельство способствовало выявлению действительной значимости возрастной характеристики для испытуемых.

В качестве основных испытуемых в этом исследовании были взяты коллективы VII и VIII классов трех школ-интернатов и шести обычных школ Мурманской области и Ленинграда (всего в опытах участвовало 740 школьников). Разграничение в дальнейшем анализе группы испытуемых на семиклассников и восьмиклассников при небольшой, казалось бы, разнице в возрасте оправдано практикой школы, отмечающей качественные сдвиги в развитии восьмиклассников — расширение умственного кругозора, новые интересы, касающиеся прежде всего общественной жизни.

В качестве воспринимаемых лиц была использована основная группа из четырех женщин (возраст — 28, 29, 33 и 62 года), шести мужчин (возраст — 32, 37, 40, 54 и 56 лет), двух подростков (девочка 14 и мальчик 15 лет) и трех учеников IV класса (одна девочка и два мальчика 11 лет). Использование в опыте постоянной группы воспринимаемых лиц дало экспериментатору единое основание для сравнения особенностей восприятия

197

в различных условиях и при влиянии различных факторов. При проведении этого эксперимента и при анализе собранных данных учитывались: 1) степень знакомства предъявляемой личности испытуемому (подросток видит человека в первый раз или знал его не менее года, но не имел тесного контакта, был хорошо знаком с ним и т. п.); 2) эмоционально-динамическая выразительность воспринимаемого лица. В зависимости от степени ее проявления воспринимаемые лица были разделены на две группы. Первая группа лиц отличалась общей подвижностью, общительностью, непринужденной и естественной манерой обращения, богатством мимики и пантомимики. Для второй, наоборот, были характерны медлительность, немногоречивость, скованность движений и небогатая мимика.

Количество точных оценок очень небольшое (13%). Даваемые определения возраста нередко соответствовали временным представлениям подростка, отличным от временного масштаба взрослых людей — «возраст средний — 24 года», «преклонный возраст — 38—40». При установлении возраста подростки использовали слишком большие временные интервалы. Иногда эти интервалы достигали 10—15 лет82. (Например, подросток мог сказать: этому человеку 55—70 лет.) Отклонения на один-два года в сторону завышения или занижения действительного возраста воспринимаемого взрослого человека были отмечены В. Н. Куницыной у 10% участвовавших в опыте детей, а отклонения свыше двух лет — у 20—30%. В некоторых случаях величина этого отклонения достигала 10—20 лет.

По данным В. Н. Куницыной, точность определения возраста зависит как от сформированности личности познающего субъекта, так и от состояния и внешнего

198

Больше всего совершается ошибок, когда некоторые признаки внешности человека не соответствуют его возрасту. Так, например, возраст 36-летнего мужчины, имеющего значительную лысину, всеми подростками был значительно завышен. Повышенная эмоционально-динамическая выразительность воспринимаемых лиц, наоборот, способствовала активному занижению их действительного возраста.

По данным В. Н. Куницыной, повышению точности оценки возраста благоприятствует ряд обстоятельств. Во-первых, она связана с возрастом воспринимаемых лиц. Самая высокая точность была достигнута в описываемом опыте при восприятии подростками ровесников (41,5% правильных ответов), затем детей младшего возраста (32%). Точность оценки возраста лиц зрелого и пожилого возраста была низка (соответственно 13 и 7%). Высокая точность оценки возраста в первых двух случаях объясняется не только близостью, соразмерностью возраста воспринимающих и воспринимаемых, так сказать, единым масштабным полем, но и тем, что в детстве и юности каждый новый год жизни ребенка сопровождается ощутимыми изменениями его физического облика (роста, голоса). Помимо этого, внешнее оформление детей часто указывает на их возраст (дошкольники, октябрята, пионеры, комсомольцы). У взрослых таких внешних ориентиров значительно меньше, и установить их возраст по названным признакам оказывается поэтому более затруднительным.

При оценке возраста взрослого человека ее точность была тем выше, чем моложе был воспринимаемый человек. Так, при определении возраста двух женщин (28 и 33 года) неправильно ответили соответственно 11,7 и 6,58% участвовавших в опыте ребят, возраста двух мужчин (40 и 55 лет) — соответственно 42,85 и 22,86% испытуемых. Возраст мужчин устанавливался на основании представления (по памяти), возраст женщин — на основе восприятия. Точность оценки возраста испытуемыми была ниже при непосредственном восприятии и выше при определении возраста на основе представлений

199

в два раза у мальчиков и в три раза у девочек. Видимо, установлению истинного возраста человека при непосредственном восприятии мешают такие факторы, как особенности оформления внешности воспринимаемого, его физическое состояние и настроение, освещенность и т. п., в то время как при определении возраста на основе представления все эти условия нивелируются, усредняются.

В опыте, результаты которого здесь приводятся, ученицы VIII класса почти в два раза чаще, чем девочки-семиклассницы (14,9 и 8,8%), определяли возраст правильно. Различия между мальчиками — учениками VIII и VII классов — при определении ими возраста этих же лиц выступили менее резко. Однако и у мальчиков-восьмиклассников стало намного меньше определений возраста путем отнесения человека к широкой возрастной группе по принципу масштабного поля (пожилой, среднего возраста...). Особенно резко увеличилось в VIII классе число точных оценок при определении возраста на основе представления (в пять раз).

Таким образом, согласно данным, полученным в эксперименте В. Н. Куницыной, возраст, являясь для подростков в другом человеке значимой характеристикой, определяется ими со все большей степенью точности по мере формирования их как субъектов деятельности, как личностей.

Формирование индивида как субъекта труда, познания и общения вызывает прогресс в отражении и оценке им не только таких сравнительно броских особенностей облика другого человека, как рост и возраст, о чем мы только что вели речь. Этот прогресс, как будет показано ниже, захватывает отражение и оценку индивидом и тех проявлений, в которых другой человек всесторонне выражает себя как личность.

200