Психологические труды

Из-за узости практики общения, недостаточной научной вооруженности человек, взаимодействуя с другими людьми, в подобных случаях не может определить, какие же чувственные признаки во внешнем облике познаваемого человека и его поведении действительно содержат информацию о качествах характера этого человека,

222

об испытываемом им состоянии, а какие такой сигнальной нагрузки не несут. Умозаключения о внутренних качествах людей в таких случаях осуществляются на основе случайных ассоциаций внешнего сходства фактически совершенно различных людей, совпадения явлений во времени и пространстве, не связанных между собой причинно-следственными отношениями.

У каждого человека под влиянием общества, членом которого он является, формируются общие нравственно-эстетические требования к другим людям и образуются воплощающие эти требования более или менее конкретные эталоны, пользуясь которыми он дает оценку окружающим его людям. Одновременно у него складываются и требования к людям, связанные с занимаемым ими конкретным положением в обществе и выполняемой ими ролью в том или ином виде деятельности. Соответственно этим требованиям у него возникают и определенные эталоны, с которыми он сопоставляет лиц, выполняющих данную общественную функцию. При этом указанный процесс вовсе не сводится лишь к образованию эталонов, в которых находит выражение представление человека о людях, наиболее полно отвечающих названным требованиям, например о высоконравственной личности, о настоящем учителе, о блестящем специалисте, образцовом руководителе и т. д. Как показывают факты, у индивида вместе с тем формируются «представления-образцы» о людях, которые отвечают этим требованиям в меньшей степени или совсем не соответствуют (надежный, но не блестящий работник, средний ученик, посредственный актер, плохой учитель, руководитель-бюрократ, рабочий-рвач и т. д.).

Все эти эталоны, формирующиеся у индивида в процессе совместной деятельности его с другими людьми, по мере развития этой деятельности и с изменением самого индивида как личности постоянно обогащаются новыми чертами, переосмысливаются, становятся все

223

Названные эталоны, используемые индивидом при оценке тех или иных людей, отличаются от научных понятий о типах людей и от типических образов искусства. Прежде всего это отличие — в путях их создания. Научные понятия о типах людей и типические образы, создаваемые искусством, это всегда — плод творческого труда, сознательно подчиняемого решению определенных задач. Формирование эталонов, которыми человек пользуется при оценке личности, хотя неизбежно и определяется многочисленными влияниями общества, для самого человека оказывается в большинстве случаев стихийным процессом, и он может и не сознавать, что у него формируются те или другие эталоны и что они всегда «говорят свое слово», когда он оценивает другую личность.

Как и понятия о типах личности, создаваемые наукой, рассматриваемые эталоны также являются результатами анализа и синтеза человеком получаемых им при взаимодействии с людьми впечатлений. Они тоже представляют собой какую-то ступень отвлечения от индивидуального, в них нередко находят выражение черты тех общественных групп, представители которых составляют окружение человека. Вместе с тем на формировании этих эталонов, этих «мерок», которые используются человеком при оценке окружающих его людей, в очень сильной степени сказывается его личный опыт труда, познания и общения.

Наиболее отчетливо зависимость характера эталонов от личного опыта труда, познания и общения выступает при сравнении оценок, даваемых одной и той же личности людьми с резко противоположными взглядами на обязанности человека в обществе (например, если мы сравним оценки, даваемые личности ударника коммунистического труда тунеядцем, который не умеет и не хочет трудиться, и сознательным тружеником, для которого общественно полезная работа стала внутренней потребностью).

В эталонах, складывающихся у человека, прежде всего из-за ограниченности его личного опыта общения не всегда могут найти отражение существенные для

224

Конкретные попытки исследования содержания «эталонов» и их проявления, у лиц, обладающих неодинаковым жизненным опытом, находящихся как личности на разных ступенях развития, были предприняты в нашей лаборатории В. Н. Куницыной, В. А. Лабунской, В. М. Сенченко и Г. Г. Финиковой.

В исследовании В. А. Лабунской93 была выявлена роль в успешности опознания экспрессии характера сформировавшихся у личности эталонов выразительного поведения, соответствующих тем или иным эмоциональным состояниям, переживаемым человеком, а также прослежено влияние способа экстериоризации этих эталонов на точность определения по экспрессии человека переживаемого им состояния. Ею были выделены три группы людей, отличающиеся друг от друга характером наблюдавшихся у них взаимоотношений между способом экстериоризации эталонов и успешностью опознания экспрессии.

Люди, которые В. А. Лабунской были отнесены к первой группе, при опознании переживаемых человеком состояний по его экспрессии ориентировались по преимуществу на его мимику, и, соответственно, актуализировавшиеся у них при этом оценочные эталоны экспрессии были в основном содержащими характеристики мимики человека при переживании им различных эмоциональных состояний.

Люди, вошедшие во вторую группу, при опознании состояния ориентировались как на мимику, так и на все

225

У третьей группы людей оценочных эталонов, достаточно определенно актуализирующихся при решении ими задач на опознание состояния по экспрессии либо с ориентацией только на мимику, либо на все выразительное поведение, В. А. Лабунской обнаружить не удалось.

В соответствии с задачами исследования, которые состояли в том, чтобы выявить комплекс условий, влияющих на успешность опознания эмоциональных состояний, В. А. Лабунской были подвергнуты факторному анализу показатели успешности опознания эмоциональных выражений, показатели типов эталонов и показатели дифференциально-психологических характеристик людей, решавших задачи, требовавшие от них психологической интерпретации экспрессии.

В результате такого анализа В. А. Лабунская установила, что люди необщительные, эмоционально неустойчивые, с развитым образным мышлением, более старшие по возрасту, успешнее опознают отрицательные эмоциональные состояния. И вместе с тем всякие эмоциональные состояния опознают лучше люди с развитым невербальным интеллектом, эмоционально подвижные, больше направленные на окружающее, чем на самих себя.

В этом исследовании была обнаружена также группа лиц, которая с одинаковым успехом опознает выражения различной сложности, и другая группа, которая хорошо справляется лишь с опознанием несложных выражений эмоций. И оказалось: за этой неодинаковой успешностью дифференцирования выражений стояли по-разному сформированные в каждой группе эталоны экспрессии для различных эмоциональных состояний.

Работы, осуществленные в нашей лаборатории В. Н. Куницыной, В. М. Сенченко и Г. Г. Финиковой, были посвящены изучению эталонов другого вида у людей, находившихся как личности на разных ступенях развития и запечатлевших в этих эталонах не свои представления об образах экспрессии, а знания о различных типах личности.

226

Эти работы показывают, что эталоны, актуализирующиеся у человека при оценке им другой личности, отличаются различной степенью обобщенности и выступают в различных формах. Это может быть образ конкретного человека, являющийся в глазах индивида персонифицированным носителем того или иного положительного или отрицательного качества или группы качеств. Это может быть и более обобщенный образ «хорошего мальчика», «руководителя», «героя», «лентяя» и др. Это, наконец, могут быть уже сложившиеся в предшествующем опыте человека понятия о типах личности и характерной для каждого из них совокупности качеств, а также о поведении человека, обладающего этими качествами.

Для каждого школьника характерен какой-то период, в течение которого связывание определенного физического облика и внутренних качеств человека сосуществует в его сознании со складывающимся у нега убеждением в том, что о чертах личности человека надо

227

судить не по его наружности, а по делам, по поступкам. Указанная особенность очень четко была, например, выявлена у подростков В. Н. Куницыной. Она предлагала 43 учащимся VII класса ответить, какого человека они считают добрым, умным, злым, рассеянным, жестоким. По характеру ответов В. Н. Куницына разделила подростков на четыре группы. В первую группу она включила учащихся, у которых все вышеназванные качества связываются исключительно с внешним (часто только с физическим) обликом человека. Учащиеся, отнесенные ко второй группе, характеризуя личность, отмечали в ней и определенные черты физического облика и в то же время называли характерные, по их мнению, для личности с таким качеством особенности поведения. Подростки, объединенные в третью группу, говоря о том, какими они представляют людей, обладающих одним из перечисленных свойств, совершенно не касались их физического облика и вообще их внешности и называли только особенности их дел, поступков, поведения. В последнюю, четвертую группу В. Н. Куницына отнесла подростков, у которых одни из названных качеств всецело связывались с определенным физическим обликом человека, а другие раскрывались исключительно через указание на поступки, мысли и чувства, которые кажутся этим подросткам типичными для людей, в личности которых доминирует какое-либо из названных качеств94.

Вычислив показатели абсолютной вероятности включения различных признаков в интересовавший его эталон представителями каждой из групп испытуемых, В. М. Сенченко убедительнейшим образом показал, что

228

в эталоне солдата у младших дошкольников главенствующее положение занимают признаки оформления внешности (форма, снаряжение, оружие). Старшие дошкольники почти столь же часто, как признаки оформления внешности, начинают включать в эталон солдата признаки телосложения (рост, величину фигуры и некоторые другие). В глазах учащихся I класса значение двух названных групп признаков для солдата сохраняется, однако первоклассники часто включают в его эталон функциональные характеристики (стреляет из автомата, водит танк, лежит в окопах, пускает ракеты и т. п.). В следующих возрастных группах учащихся содержание эталона солдата обогащается качествами, относящимися к воле, а также к мотивам поведения. Особенно сильно волевые качества личности выявляются в эталонах солдата подростков.

Факты, собранные В. М. Сенченко, показывают, таким образом, что развитие эталонов, начавшееся у человека в пору дошкольного детства, продолжается не только в школьном возрасте, но и в пору юности и во все последующие годы его жизни.

229

У всех людей в связи с конкретным видом деятельности, которой они по преимуществу заняты, и характером общения главным образом с определенными категориями людей помимо эталонов, относимых к большим группам людей, формируются специальные, частные эталоны, имеющие более ограниченное приложение. У каждого человека, воплощаясь в образно-понятийную форму, развиваются эталоны плохого и хорошего учителя, рабочего, студента, руководителя, родителя и т. д. При частном общении с определенной категорией людей: с рабочими, колхозниками, учащимися, спортсменами, руководителями, врачами — у человека развивается более дифференцированное понимание типов лиц, представляющих данную деятельность, профессию, специальность, возраст, пол и т. д., и соответственно увеличивается число оценочных эталонов. При этом у каждого человека, как правило, наблюдается сосуществование эталонов, различающихся степенью соответствия их содержания сущности тех людей, оценке которых эти эталоны служат. В то время как в содержании одних эталонов, сложившихся у человека, сущность определенной категории людей воплощена в полной мере и они хорошо выполняют функцию мерки при оценке новых лиц, в содержании двух эталонов типичные особенности какой-то группы людей оказываются запечатленными с большими искажениями или даже не фиксируются вовсе. И эти последние эталоны, актуализируясь у субъекта при взаимодействии его с другими людьми, не способствуют правильной оценке тех лиц, к которым они прилагаются субъектом. Такое неодинаковое соответствие содержания эталонов, формирующихся у личности, в действительности является, как правило, результатом того, что у каждого человека в ходе жизни при общении с разными группами людей обычно накапливается неравновеликий и неравноценный запас впечатлений.

230

Широкий и разнообразный опыт общения с людьми является важным, но не единственным условием успешного формирования объективных и дифференцированных эталонов, используемых при оценке той или иной личности. Труд человека на различных поприщах, деятельность, направленная на познание различных сторон действительности, вооружают его такими знаниями, которые, хотя подчас и не заключают в себе информации о психологии других людей, тем не менее могут облегчить более глубокое проникновение в нее. Занимаясь непосредственно тем или другим видом труда, человек действительно познает требования, которые этот труд предъявляет работнику; у него накапливается знание о трудностях, которые приходится преодолевать, решая те или иные задачи, и т. д. В процессе личного участия в труде у человека вырабатываются собственные эталоны успешного или неуспешного освоения требований участниками трудового процесса и преодоления ими трудностей. В зависимости от того, насколько далеки от этих эталонов результаты труда познаваемых людей, человек предполагает у последних сформированность одних качеств и отсутствие других. Личный труд человека способствует, таким образом, развитию у него «меры», которую он начинает прилагать к другим людям.

При оценке индивидом отдельных актов поведения, а также и всей личности человека у него актуализируются обобщения, образовавшиеся не только в процессе общения с различными людьми, но и непосредственно с этим человеком. Повседневное общение ведет к тому, что наиболее часто фиксируемые способы поведения в разных ситуациях также начинают выполнять для индивида роль эталонов при оценке им действий этого

231

Совершенно ясно, что признаки внутреннего облика и поведения человека, которые роднят его со всеми другими людьми, характеризуют его как представителя определенной группы лиц, отличают от всех других людей и придают его личности индивидуальное своеобразие, не отделены друг от друга «китайской стеной». Общее и особенное существуют в единичном и через единичное. Но всегда каждая из групп этих признаков в одной и той же личности может быть абстрагирована при необходимости характеристики человека под определенным углом зрения. Соответственно и общечеловеческие, и групповые, и индивидуальные эталоны, формирующиеся у каждого человека, взаимопроникают друг в друга и при оценке им личности актуализируются в теснейшей связи друг с другом.

Хотя для образования индивидуальных эталонов требуется прежде всего накопление у человека впечатлений о поведении конкретных людей, однако формирование этих эталонов всегда обусловлено знанием общечеловеческих и групповых норм поведения и представлений о том или другом типе личности, которые уже успели сложиться у индивида в прошлом.

Исследование содержания эталонов, которые актуализируются при оценке лиц, выполняющих различные социальные функции, а также обладающих тем или иным социальным положением, у типичных представителей различных социальных общностей является по всем данным одним из важных направлений в разработке психологии познания людьми друг друга. Знание этих эталонов дает возможность заранее предвидеть, как в главном будет оценен данным лицом какой-то конкретный человек, если этому лицу известна принадлежность оцениваемого к людям, объединяемым на основании каких-то общих для них признаков в одну и ту же группу.

Установление устойчивых зависимостей между содержанием и структурой оценочных эталонов и такими, например, характеристиками субъекта восприятия, как его пол, возраст, профессия, позволяет затем с большой долей вероятности предугадать направления развития

232

Формирование у каждого человека все новых эталонов по мере установления у него контактов со все новыми категориями лиц и накопления все новых впечатлений о них теснейшим образом связано с одновременно развертывающимся у человека процессом классифицирования познаваемых людей на основе установления сходства и различия в их личностных характеристиках на более или менее определенные группы.

В одних случаях такая классификация производится человеком с целью решения той или иной задачи и сначала и до конца осуществляется сознательно. В других случаях она развертывается стихийно.

Мы знаем, например, что А. С. Макаренко, исходя из определенных критериев, подразделял своих воспитанников на актив, гниющий актив, резерв актива, здоровый пассив, «болото» и «шпану». Точно так же учителя в школе одних учащихся относят к сильным ученикам, других — к «середнячкам», третьих — к «слабым учащимся» и т. д.

Мы попросили девяносто двух выпускников вузов Ленинграда ответить, существуют ли, на их взгляд, определенные типы студентов и преподавателей. После того как все они дали на этот вопрос утвердительный ответ (каждый из них отвечал без свидетелей), перед ними была поставлена задача перечислить эти типы.

Называя типы студентов, выполнявшие эту часть задания выпускники пользовались неодинаковыми основаниями, относя студентов к различным группам. Одни из отвечавших делили всех студентов на две категории: на пришедших в вуз по призванию и не по призванию. Другая группа отвечавших утверждала, что существуют четыре типа студентов: 1) студент, гармонично сочетающий ученье и общественную работу; 2) студент — большой общественник, у которого ученье на втором плане; 3) студент-«академист», признающий только ученье и «бегающий» от общественных поручений; 4) студент, формально относящийся и к ученью, и к общественной работе. Третья группа опрошенных выпускников в качестве основания деления студентов на определенные категории избрала регулярность и систематичность их учебной работы в течение года, и,

233

таким образом, ею были названы студенты, занимающиеся серьезно постоянно, и студенты, в полную силу работающие только во время экзаменационной сессии. Была, наконец, группа отвечавших, которые полагали, что есть все основания выделить тип студента с широкими, разносторонними познавательными интересами, тип студента с узким интересом, проявляющимся только к тому, что непосредственно связано с приобретаемой специальностью, и тип студента, вовсе лишенного познавательных интересов и занимающегося ради диплома.

Указанные представления о студентах и преподавателях, формируясь у человека в условиях непосредственного взаимодействия с ними, вместе с тем участвуют в оценке этим человеком людей, ранее ему незнакомых, но также являющихся преподавателями или студентами. Такие представления выполняют в этом случае функцию эталонов.

Другая группа бывших выпускников ленинградских вузов, имевшая пятилетний стаж работы на предприятии, называла типы руководителей. Одни из этих молодых специалистов сказали, что, по их мнению, есть: 1) руководители, знающие производство, и хорошие организаторы; 2) руководители, знающие производство, но плохие организаторы; 3) руководители — хорошие организаторы, но плохо знающие производство. Другие молодые специалисты разделили руководителей на требовательных и вежливых с подчиненными и требовательных, но грубых с подчиненными. Наконец, третьи, называя типы руководителей, помимо перечисленных признаков важным признаком типа считали отношение

234

Мы привели лишь отдельные примеры классификаций, складывающихся у общающихся в некоторых видах деятельности. Вообще же весь этот вопрос требует всесторонней и углубленной разработки, потому что знание подобных классификаций, различающихся по разным параметрам, фактически означает постижение системы понятий и представлений, в которых оказывается аккумулирован, отражен и так или иначе обобщен опыт познания людей представителями различных социальных групп.

Помимо эталонов, выполняющих при познании одним человеком другого роль мерок, которые, образно говоря, прикладываются к познаваемой личности и которые дают возможность отнести эту личность к какому-то классу в той системе типов, которая у познающего субъекта сформировалась, у человека — субъекта познания других людей всегда могут быть выявлены и наборы качеств, которые он имеет тенденцию приписывать тем лицам, класс которых, как ему кажется, им установлен. Это явление приписывания познаваемой личности целых наборов определенных качеств на основе отнесения ее по увиденным в ней отдельным качествам к какому-то классу лиц было хорошо изучено Келли, Вайшнером и Ашом, которые экспериментально показали, что за ним стоит факт так называемого безотчетного структурирования личности95.

Это явление «приписывания» получило у исследовавших его ученых название стереотипизации, а наборы качеств, которые человек придает познаваемой им личности, соответственно были названы оценочными стереотипами96.

В последующем многочисленными исследованиями было показано, что в этих стереотипах всегда находит

235

Было выяснено, что стереотипы начинают срабатывать уже тогда, когда оцениваемые люди отличаются друг от друга только своими физическими характеристиками — наружностью (Г. Олпорт, П. Секорд)97. Например, Секордом было установлено большое совпадение тенденций в приписывании определенных черт людям, в лицах которых можно было найти определенные характеристики (формы лица, расположение глаз относительно носа, величина ротовой щели и т. д.). В исследовании Секорда, где в качестве объектов оценки были использованы фотографии 24 мужских лиц, median correlation коэффициент оказался равным 0,65 с рангом от 0,54 до 0,78 для различных оцениваемых черт. Median correlation коэффициент для женских лиц был 0,59 с рангом от 0,37 до 0,87. Секорд объясняет эту весьма высокую однозначность в приписывании одних и тех же черт многочисленными испытуемыми людям с определенным складом лица действием одних и тех же «оценочных» стереотипов, которые были усвоены испытуемыми, принадлежащими к одной национально-культурной общности.

Дж. Брунер и X. Перлмуттер, использовав в своих опытах в качестве испытуемых большие группы американцев, французов и немцев, с большой убедительностью установили, что суждения людей о новом для них человеке в сильной степени обусловлены имеющимися у этих людей представлениями о национально-этнических группах, к которым они относили оцениваемого человека98. Если признак национальной принадлежности

236

Не меньшее значение в формировании впечатления о другом человеке имеют стереотипы, которые актуализируются в сознании оценивающего лица, когда оно располагает информацией об общественно-профессиональном статусе оцениваемой личности. Очень яркий пример роли этой группы стереотипов при образовании оценки другого лица приводят в своем исследовании Хайр и Грюнес100. В проведенном ими опыте большая группа менеджеров и квалифицированных рабочих, разделенная на две подгруппы, оценивала двух людей, из которых один был представлен первой подгруппе как владелец фабрики, а другой — как рабочий. Когда этих лиц представляли второй подгруппе испытуемых, «владелец фабрики» стал «рабочим», а «рабочий» стал «владельцем фабрики». Познакомившись с ними, обе подгруппы испытуемых должны были назвать качества, которые, по их мнению, наверняка были у «владельца фабрики» и у «рабочего».

Оказалось, что характеристики, которые давали одним и тем же людям испытуемые, входившие в две подгруппы, резко различались между собой, когда оцениваемому сообщалась новая социальная роль. Общее

237

Аналогичные результаты, также свидетельствующие о большой роли социально-статусных «оценочных стереотипов», сформированных у человека в прошлом, в складывании у него мнения о новом лице, были получены и другими экспериментально исследовавшими этот социально-психологический феномен учеными — Бруннером, Лафтом, Форвергом и др.101.

В нашей лаборатории явление стереотипизации изучала З. Ф. Семенова. Она приглашала на телестудию рабочих, служащих, инженерно-технических работников, ученых, а также учащихся старших классов средних школ, которые выражали желание ознакомиться с работой телецентра. Там под удобным предлогом им показывалась видеозапись экспериментального выпуска «теленовостей». Участвовавшие в эксперименте — всего их было 667 человек — 291 мужчина и 376 женщин — полагали, что они смотрят передачу, транслируемую в эфир. Одно из сообщений выпуска, в котором говорилось о спуске нового судна, читал человек, которого разным группам испытуемых представляли неодинаково: то в качестве ученого, то в качестве журналиста, то в качестве директора судостроительного завода, то как генерального конструктора и, наконец, как бригадира отличившейся бригады. Таким образом, в этом эксперименте во всех случаях оценивался один и тот же человек, который выступал с одним и тем же сообщением, но социальная роль его при «встрече» с очередной группой испытуемых менялась.

Просмотрев теленовости, испытуемые-телезрители по просьбе З. Ф. Семеновой заполнили шкалу «полярные профили», в которой они должны были выразить

238

свое впечатление о выступавшем с сообщением человеке.

Эксперимент, поставленный З. Ф. Семеновой, одновременно показал, что социальная роль, которая приписывается человеку, сказывается не только на характере качеств, которыми наделяют воспринимающие его люди, но и на полноте и прочности усвоения ими информации, которая от этого человека исходит. Между оценками человека, выступавшего с сообщением, и запоминанием содержания этого сообщения испытуемыми З. Ф. Семеновой были выявлены тесные и достоверные связи (коэффициенты корреляции равны 0,845, 0,879 и т. д.).

Как видно из всех изложенных выше фактов, явление стереотипизации развертывается после того, как познающий другого человека субъект установит его принадлежность к какой-то социальной общности, определит его социальную роль, статус и т. д. Выявление принадлежности познаваемого человека к какому-то «классу», «типу», «категории» людей влечет за собой создание у познающего лица установки на дальнейшее фиксирование

239

Характер воздействия разных вербальных установок, являющихся следствием отнесения оцениваемого человека к той или иной категории лиц, на интерпретацию личности этого человека в нашей лаборатории изучали В. Н. Панферов102 и Ю. Г. Дамаскина. В их опытах испытуемым через электронный тахистоскоп на 0,02 с предъявлялись фотографии с изображением человеческих лиц, среди которых на два лица (одно мужское и одно женское) требовалось давать характеристики. При первом предъявлении испытуемые (это были студенты университета) должны были дать «свободные» характеристики на основе информации, которую они получили только от внешности данных лиц. При втором предъявлении им говорилось, что это «староста курса». При третьем предъявлении установка «староста курса» менялась на установку «хороший товарищ». При четвертом предъявлении установка «хороший товарищ» сменялась установкой «отличник». При пятом, последнем предъявлении говорилось, что это — «хвостист».

Все данные, полученные В. Н. Панферовым и Ю. Г. Дамаскиной в этом опыте, были обработаны по специально составленной классификационной матрице. Структура характеристик (интерпретация) включала в себя группы качеств, которые могли иметь различную вероятность определения. Сравнение вероятностей по величине осуществлялось исследователями как внутри каждого из названных выше пяти категорий интерпретаций, так и между этими категориями. Качества, обладавшие наибольшими вероятностями внутри одного вида интерпретации, были в опыте условно названы основными, а те, которые обладали наибольшей вероятностью при сравнении различных видов интерпретации между собой, назывались специфическими.

При качественном анализе результатов исследования в число основных качеств были включены только

240

пять, которые имели наибольшую вероятность определений. Число специфических качеств ограничивалось, в этом исследовании условно взятым нижним пределом вероятности определений, равным 0,07.

Наиболее характерной для свободной интерпретации оказалась высокая вероятность определений социально-групповой принадлежности человека-объекта. Специфическими качествами выступили в этом случае привлекательность внешнего облика, национальность и вид деятельности. Остальные 23 категории качеств обладали настолько малой вероятностью, что не могли быть выделены в группу специфических.

Отношение к деятельности, умственные способности, отношение к учебе и другим людям попали в ходе анализа в разряд качеств, весьма важных для «старосты курса». Отношение к себе также вошло в число специфических для интерпретации «старосты курса», что указывает на особую важность данной группы качеств. Далее, для «старосты», с точки зрения студентов, специфические значения имели темперамент, роль в группе, наличие воли и организаторских способностей, участие в общественной жизни и способность считаться с интересами группы, не идя у нее на поводу. Объем интерпретации «старосты курса» был равен 33.

Наиболее существенными качествами «хорошего товарища» в глазах испытуемых студентов оказались те, которые выражают отношение к людям, в частности отношение к друзьям, и вообще коммуникативные свойства человека. Для них значимым в этом случае было и отношение, которое вызывает воспринимаемый у других людей. Объем интерпретации «хороший товарищ» был в этой части опыта равен 36.

Качества общих умственных и учебных способностей оказались в опыте В. Н. Панферова и Ю. Г. Дамаскиной основными и специфическими для интерпретации человека-объекта как «отличника». В число определений «отличника» вошли также характеристики ряда интеллектуальных потребностей и интересов. Объем интерпретации «отличник» был равен 32.

Ведущее положение в интерпретации «хвостиста» заняли в описываемом эксперименте качества: отношение

241

к деятельности, а также потребности и интересы вообще. Именно эти качества вошли при истолковании человека как «хвостиста» в разряд основных и специфических. Объем интерпретации в этом случае равняется 39.

При свободной интерпретации личности по внешности люди в основном в первую очередь пытаются определить социально-групповые характеристики человека и стремятся, правда в меньшей мере, дать оценку его внешности с точки зрения эстетической привлекательности. Испытуемые обращали внимание на национальную принадлежность человека-объекта и пытались охарактеризовать его вид деятельности. Другие свойства человека при описании организации опыта также могут определяться, но с малой частотой и большой вариативностью.

Статусная определенность человека-объекта значительно расширяет объем интерпретации и существенно меняет направленность характеристик. Социально-психологическая установка на воспринимаемое лицо определяет комплекс свойств, которые должны быть оценены субъектом в объекте. Этот комплекс и определяет структуру и интерпретации человека, выполняющего ту или иную общественную функцию. Сам же комплекс детерминирован функциональной структурой деятельности, которую призван выполнить человек, занимающий тот или иной пост. Поэтому в интерпретациях человека-объекта, социальная функция которого известна воспринимающему, находят отражение качества личности, необходимые для выполнения данной социальной роли.

При интерпретации лица как «старосты курса» высокую вероятность имели определения отношения к деятельности, хотя эта группа свойств и не является специфической для интерпретации человека как «старосты курса». Судя по тому, что отношение к деятельности определяется столь же часто еще в двух установках («отличник», «хвостист»), можно предположить, что там, где для воспринимающего четко определен вид деятельности характеризуемого человека, возрастает частота определений данной группы качеств. Возможно также и то, что для данной группы испытуемых (студентов)

242

эти виды деятельности близки и они осознали на собственном опыте важность отношения к деятельности для успешного ее осуществления. Тот же факт, что отношение к труду сказывается на результате труда, уже ни для кого не является секретом, это доказанная истина.

Интересно, что при интерпретации воспринимаемого лица с установкой «хвостист» испытуемые-студенты объясняли отставание в учебе не столько отсутствием интеллектуальных способностей, сколько какими-либо привходящими причинами, в числе которых наибольшей вероятностью обладало не способствующее успеху в учении отношение к деятельности.

В число мешающих учебе причин испытуемые-студенты включили широкие недифференцированные интересы и потребности, а также повышенные сексуальные потребности, отрицательное отношение к труду и легкомысленное отношение к жизни. Самый удивительный в данных опытах факт заключался в том, что посредством словесной установки, выражающей социально-психологическую сущность человека, удается изменять мнение субъектов вплоть до противоположного о целом ряде качеств личности одного и того же человека-объекта. И это происходит несмотря на то, что испытуемые-студенты не только не питают анатагонизма к «хвостистам», но относятся к ним даже с некоторым сочувствием.

Таким образом, с помощью установки можно направить отражательную деятельность человека, а вслед за тем, видимо, и его поведение в желаемое русло, т. е. установка может выступать как психологический механизм воздействия на человеческое отражение, взаимоотношения и поведение.

Итак, мы рассмотрели некоторые общие вопросы формирования у каждого человека понятия о другой личности, проанализировали особенности обобщений, развивающихся у него в процессе взаимодействия с другими людьми, охарактеризовали эталоны, которые, когда они возникают у человека, выполняют для него роль мерок, прикладываемых к другой личности. Мы

243

Теперь мы кратко рассмотрим некоторые особенности психических процессов, наиболее заметно проявляющиеся, когда человек познает окружающих его людей.

Большое значение в формировании у человека понятийно-образного знания психологии других людей и в развитии у него умения быстро и правильно проникать в их состояние, предугадывать их действия имеет развитие у него наблюдательности. И. В. Страхов, анализируя проявление наблюдательности у педагогов, а С. Р. Янкелевич — у людей разного возраста и специальности, самым убедительным образом прослеживают влияние этого качества на форму общения и характер контактов, которые устанавливаются между людьми. Названные авторы показывают различия в содержании, в форме, а также в степени действенности наблюдательности, проявляемой разными лицами по отношению к окружающим их людям. С. Р. Янкелевич, кроме того, прослеживает связь между уровнем сформированности у индивида наблюдательности, проявляемой по отношению к другим лицам, и развитием у человека различных свойств личности103.

Как показывают факты, наблюдательность, выражающаяся в умении фиксировать в поведении человека малозаметные, но психологически значимые детали, теснейшим образом связана со способностью индивида различать незначительные изменения в макро- и микроэкспрессии других людей.

Разные деятельности, в которых непосредственно взаимодействуют друг с другом люди, требуют от общающихся неодинакового охвата компонентов, образующих выразительную сторону поведения другого, и предполагают разную степень расшифровки их психологического значения. Например, практика воспитательной работы требует от лиц, непосредственно организующих воспитательный процесс, высокой сенсорной культуры, проявляющейся, в частности, в сильно развитом умении различать и правильно истолковывать

244

А. С. Макаренко прямо указывал: «Можно и нужно развивать зрение, просто физическое зрение. Это необходимо для воспитателя. Нужно уметь читать на человеческом лице, на лице ребенка, и это чтение может быть описано в специальном курсе. Ничего хитрого, ничего мистического нет в том, чтобы по лицу узнавать о некоторых признаках душевных движений»104.

Это умение достигается тем, что в процессе многократного восприятия другого человека дифференцируются чувственные свойства, выступающие в качестве сигналов его внутренних состояний, его отношения к различным сторонам действительности и т. п., и их различение «подкрепляется» результатом регулируемой деятельности (совместный труд, учение, совместная игра, разговор и др.).

В понимании состояния другого человека очень большую роль играет степень развития у другого человека воображения. Прав был Б. М. Теплов, когда писал: «Чтобы веселиться чужим весельем и сочувствовать чужому горю, нужно уметь с помощью воображения перенестись в положение другого человека, мысленно стать на его место. Подлинное чуткое и отзывчивое отношение к людям предполагает живое воображение»105.

Специфической особенностью анализируемого вида воображения является то, что процесс мысленного воссоздания чужих чувств и намерений развертывается у человека в ходе непосредственного взаимодействия его с другим человеком. Деятельность воображения в этом случае протекает на основе прямого восприятия человеком поступков, экспрессии, содержания речей, качества деятельности другой личности. Очень хорошо об этом специфическом виде воображения, проявляющемся в общении и обслуживающем его, сказал Н. П. Акимов: «...все эти короткие общения гораздо сильнее воздействуют на нас, чем думают те люди, которые делают это общение неприятным. Причина здесь в одном качестве человека, которое является непременным для каждого чувствующего и мыслящего человека, — в его фантазии... Каждый человек невольно продолжает и завершает в своем воображении все мелкие проявления

245

Способность с помощью воображения проникать в состояние другого человека формируется у человека постепенно, и развита она у разных людей неодинаково. Степень проявления воображения у одного и того же человека подвержена колебаниям.

В деятельности воображения рассматриваемого вида можно, по всей вероятности, выделить несколько уровней.

Первый — низший уровень. Воображение в этом случае пассивно. Общаясь с другим человеком, личность проявляет своеобразную слепоту к состоянию, переживаниям, намерениям, мыслям другого человека. Актуализации соответствующих образов на основе наглядных впечатлений у индивида нет. Характерные для этой ступени особенности воображения могут быть следствием заторможенности первой сигнальной системы, ее относительной слабости, а также бедности выработанных у человека в прошлом связей между отражаемыми им более или менее устойчивыми чертами поведения людей, с одной стороны, и переживаниями, внутренними качествами этих людей — с другой.

Второй уровень — неупорядоченная, эпизодически проявляющаяся деятельность воображения. Основная особенность его — возникновение по ходу общения отдельных отрывочных представлений о переживаниях другого человека. Условиями развертывания деятельности воображения в этом случае оказываются главным образом или сильная выраженность в деятельности, в поведении, в экспрессии воспринимаемого человека его состояния, или появление у индивида специального намерения понять переживания другого человека.

Третий уровень характеризуется проявлением у личности способности к мысленному воссозданию особенностей переживаний другого человека не только в отдельных ситуациях, а на протяжении всего процесса взаимодействия с ним. Существенными признаками этого уровня является, во-первых, то, что «слежение» за состоянием партнера по общению, осуществляясь непроизвольно, приобретает постоянный характер;

246

во-вторых, для этого уровня характерно свертывание процесса воображения и вместе с тем вхождение индивида в состояние другого человека сразу, «с места», в каждый момент общения с ним. На этой ступени процессы анализа и синтеза происходят на уровне как первой, так и второй сигнальных систем в соответствии с целями и особенностями общения.

И в то же время встречаются люди, обладающие ярко выраженной способностью проникать во внутренний мир другого человека, сопереживать ему, ставить себя на его место. Эту черту как особую способность отмечал в себе Бальзак. В начале рассказа «Фачино Кане» он говорит, что она приобрела у него остроту инстинкта: «Не пренебрегая телесным обликом, она разгадывала душу — вернее сказать, она так схватывала внешность человека, что тотчас проникала и в его внутренний мир; она позволяла мне жить жизнью того, на кого была обращена, ибо наделяла меня способностью отождествлять с ними себя самого... Слушая этих людей (жителей предместья. — А. Б.), я приобщался к их жизни, я ощущал их лохмотья на своей спине, я сам шагал в их рваных башмаках; их желания, их потребности — все передавалось моей душе, или, вернее, я проникал душою в их душу»107.

Очевидно, при таком проникновении одного человека во внутренний мир других людей большое значение имеет интуиция — способность постижения особенностей, характеризующих личность другого человека, путем непосредственного их усмотрения, без обоснования с помощью доказательства. Осмысление данных восприятия осуществляется у познающего другого человека

247

Ошибочно было бы полагать, что во всех случаях проявляется какая-то мистическая способность ума, наитие и пр. Способность интуитивно определять состояние другого человека, его отношение к делу, судить о нем как о личности развивается у индивида по мере накопления опыта общения и совместной деятельности с разными людьми, в ходе анализа и обобщения им этого опыта. Интуиция, являющаяся одним из способов осознания человеком действительности, представляет собой такой феномен, в котором тесно связаны восприятие, мышление и чувство. Истинность знания о другом человеке, получаемого интуитивным путем, находится в прямой зависимости от уровня развития в познающей личности качеств психолога-практика и от сложности явления, которое путем интуиции в другом человеке познается. Широкий и разнообразный запас хорошо систематизированных впечатлений о других людях, накопленный человеком в ходе прямого контакта с людьми и преломленный им сквозь призму научно-теоретических знаний о личности, — важнейшее условие высокой продуктивности интуиции.

Срабатывание интуиции при оценке личности, зависящее от опыта человека, можно проиллюстрировать следующим примером. Алексей Максимович Горький в своих воспоминаниях о В. И. Ленине пишет: «Как-то, входя в его кабинет, я застал там человека, который, пятясь к двери задом, раскланивался с Владимиром

248

— Знаете этого? — спросил он, показав пальцем на дверь; я сказал, что раза два обращался к нему по делам «Всемирной литературы».

— И — что?

— Могу сказать: невежественный и грубый человек.

— Гм-гм... Подхалим какой-то. И, вероятно, жулик. Впрочем, я его первый раз вижу, может быть ошибаюсь.

Нет, Владимир Ильич не ошибся; через несколько месяцев человек этот вполне оправдал характеристику Ленина»108.

Успех допроса при ведении расследования часто зависит от того, насколько следователь умеет правильна определить индивидуальные особенности человека, которого он допрашивает, и избрать оправданную тактику допроса. Опытные следователи могут найти правильный подход к допрашиваемому сразу же, при первом знакомстве, даже по тому, как он здоровается, как садится, какие слова произносит первыми и т. д. При этом ни один из следователей не может определенно ответить на вопрос, почему он применяет тот или иной прием в данном случае. Он обычно ссылается на свое чутье, на следственную интуицию. Неопытные же следователи применяют различные приемы «по очереди» до тех пор, пока какой-нибудь из них не «пройдет»109.

Исследования Б. М. Теплова110 и С. Л. Рубинштейна показали, что основным звеном мышления является анализ через синтез, заключающийся в том, что в процессе мышления объект «включается во все новые связи и в силу этого выступает во все новых качествах, которые фиксируются в новых понятиях: из объектов, таким образом, как бы вычерпывается все новое содержание; он как бы поворачивается каждый раз другой своей стороной, в нем выявляются все новые свойства»111. Раскрытие в другой личности все новых сторон, их фиксирование в определенных понятиях, обобщение выявленных отношений — это типичнейшие особенности

249

процесса познания одной личностью другой.

Каждый человек — его наружность, действия, поступки, вся личность — всегда познается и оценивается окружающими его людьми в соответствии с морально-эстетическими критериями, действующими в том обществе, членами которого эти люди являются. Другой человек может оцениваться с точки зрения соответствия его внешности эстетическому идеалу, имеющемуся у воспринимающего его лица, с точки зрения соответствия требованиям деятельности, которой он занят.

Личный взгляд человека на других людей всегда несет на себе также печать его особых черт характера, его личной силы и слабости, выражает индивидуально неповторимые черты его жизненного пути, особенности воспитания, которое он получил. Восприятие и понимание личности другого человека постоянно сопровождаются возникновением у познающих этого человека людей тех или иных моральных и эстетических чувств. Отмечая эту особенность, А. Н. Радищев указывал, что люди в процессе взаимодействия в силу своей социальной природы сопереживают друг другу, вызывают друг у друга тот или иной эмоциональный отклик: «Человек сопечалится человеку, равно он ему и совеселится»112.

В настоящее время изучению способности личности не только более или менее глубоко и правильно осознавать характер эмоционального состояния другого человека, но и самой более или менее сильно эмоционально откликаться и подстраиваться под него посвящено уже немало исследований. И в зарубежной и в отечественной психологической литературе названная способность обозначается термином эмпатия113.

250

Эмпатия, если рассматривать ее проявление у взрослого человека, обычно выступает как очень сложное психологическое образование, в котором познавательные и эмоциональные процессы оказываются связанными друг с другом теснейшими зависимостями.

Результаты познания эмоционального состояния другого человека личностью и характер ее собственного эмоционального отклика на эти состояния в большой мере зависят от мотивов, которые являются ведущими для личности при ее общении с другими людьми, и не в меньшей мере они зависят от устойчивости этих мотивов.

Характер ведущей для человека мотивации в актах общения с другими людьми и ее, так сказать, коллективистическая или эгоцентрическая подоплека неотвратимо влияют на формы эмпатии и особенности ее проявления по отношению к разным эмоциональным состояниям другого человека.

Более непосредственной и более импульсивной формой эмпатии является сопереживание личностью чувствам человека, с которым она общается. Более опосредствованной раздумьями по поводу состояния другого человека и несущей в себе большое желание действенно помочь ему оказывается другая сторона эмпатии — сочувствие. Сочувствуя человеку, личность осознает не только знак и модальность, но и содержание

251

своего переживания, и свое отношение к объекту эмпатии, также и способ выхода из ситуации, которую она наблюдает.

Проведенные к настоящему времени исследования показывают, что в формировании эмпатии выделяются этапы, которые самым тесным образом связаны с развитием всей личности человека, а в ней наиболее непосредственно — с системой ценностных ориентаций, которая у человека складывается. Степень субъективной значимости в этой системе для человека других людей и значимости для него его собственного «я» всегда влияет на все основные характеристики присущей ему эмпатической способности.

Индивидуально-психологическое изучение особенностей проявления эмпатии у разных людей позволило обнаружить значительные различия в ее сформированности у каждого из них. Эти различия относились прежде всего к кругу тех людей и характеру их переживаний, по отношению к которым эмпатия у них проявлялась, а также к таким ее характеристикам, как широта, сила, устойчивость, действенность.

Развитие эмпатии сильнее всего связано с воспитанием у человека непроизвольно проявляющихся нравственных мотивов, за которыми обязательно стоит все более крепнущая потребность жить для других людей и быть им полезным. Через формирование эмпатии достигается не одно лишь приобщение ребенка, подростка, юноши к миру переживаний других людей. Повторяющиеся ее проявления по все новым поводам и по отношению ко все новым людям означают вместе с тем создание в воспитании человека как личности важнейшей предпосылки закрепления у него убеждения в ценности другого человека и поведения, направленного на его благополучие.

Дела, поступки, личность человека вызывают у других людей моральные чувства, оцениваемые обществом как положительно (возмущение нечестным поступком, гордость за человека, сочувствие, уважение, симпатия и др.), так и отрицательно (злорадство, зависть и др.).

Как правило, при познании другого человека помимо

252

морального чувства у познающего субъекта обычно возникает то или иное эстетическое переживание. Характер этих переживаний зависит от того, насколько отражаемый человек, его действия, все его поведение соответствуют тем нормам прекрасного, которые познающий субъект усвоил, может быть и не осознав их, когда формировался как личность. Мысль В. И. Ленина: «... без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины»114, полностью приложима и к процессу познания одним человеком другого.

Об этой роли чувств в «моделировании» облика других людей каждый человек знает по себе. Поэтически ярко и остро, иронично говорил о ней в свое время еще Лукреций Кар, имея в виду ослепленных любовью мужчин:

Учащимся пяти групп производственно-технических училищ Ленинграда она предложила сказать, какими качествами и в какой степени обладают их мастера.

Эмоциональная сторона отношения учащихся к мастеру выяснялась в этом исследовании с помощью прямого вопроса в анкете для учащихся: «Нравится ли тебе ваш мастер?»

Коэффициент корреляции между положительным отношением учащихся к мастеру и уровнем их оценки положительных качеств личности мастера оказался равным 0,788, это свидетельствует о довольно тесной связи этих факторов. Коэффициенты корреляции между уровнем оценки учащимися качеств личности мастера и уровнем положительного отношения учащихся к мастеру, полученные А. А. Русалиновой в ее исследовании, приведены в табл. 19. Эти цифры хорошо показывают, в каких случаях в изученных группах связи между уровнем оценки качества личности и уровнем оценки положительного отношения оказались более или менее тесными.

Факты, полученные А. А. Русалиновой (позже они были подтверждены в нашей лаборатории Г. И. Бабкиной), свидетельствуют о том, что при отражении индивидом других людей может иметь место идеализация. И эта идеализация, т. е. завышенная оценка личностных качеств другого человека, тем выше, чем больше оцениваемый человек нравится оценивающему. Указанная идеализация может быть и с отрицательным знаком. В этом случае у индивида наблюдается тенденция преувеличивать недостатки и отрицательные качества характеризуемой им личности или той или иной группы людей.

Если человек систематически неправильно судит о внутреннем мире других людей и приписывает им мотивы поведения, которых у них в действительности нет, то это очень часто является следствием узости связей этого человека с людьми и укоренения в нем предрасположенности к восприятию и пониманию всех людей, некоторой категории их или, быть может, отдельного человека с какой-то одной предвзятой точки зрения. Такой взгляд на людей может возникнуть в результате только раз пережитой, но эмоционально очень острой ситуации, когда другие люди причиняют человеку глубокую и незаслуженную обиду, топчут самое дорогое для него, бросают в опасности. Однако чаще предвзятая точка зрения в подходе к людям является итогом более или менее длительного общения личности по преимуществу с каким-то одним значимым для нее контингентом людей, которое дает ей опыт только отрицательных переживаний. В таких случаях взгляд, верный лишь по отношению к одному человеку или небольшой группе людей, проявивших себя аморально в определенной ситуации, начинает «говорить свое слово» при оценке и всех других людей. Однажды образовавшись, подобные установки личности могут сделать ее в известной степени слепой к действиям и поступкам людей, не соответствовавших сформировавшемуся у нее взгляду. Такой закрепившийся взгляд («все люди — эгоисты», «все учителя — формалисты», «все торговые работники — нечестные люди» и пр.) может упорно сопротивляться объективному пониманию и осознанию поступков других людей, действовать длительное время

255

Очень яркий пример такого обобщения приводит в своей «Трудной книге» Г. Медынский. Один из бывших правонарушителей, с которыми переписывался писатель, рассказал ему о себе: «Освободился с характером, еще больше окрашенным оттенком цинизма в отношении к людям. Тюрьма не исправила меня ничуть. И что самое главное, тот образ жизни, его обычаи, нравы, отношения, тип людей обобщились в моем понятии как целостное представление о людях вообще. Не прошла мимо меня и ходовая идея о том, что все люди — мошенники, все крадут, как только могут...»117.

Точно таким же образом опыт общения с людьми, проявлявшими себя только положительно и дававшими связанному с ними лицу по преимуществу лишь одни положительные переживания, формирует у этого лица также известную предвзятость в подходе к людям, хотя и положительного толка.

Подобные факты еще и еще раз говорят нам о том, что понятие, верно отражающее сущность той или иной конкретной личности, всегда является результатом громадной обобщающей работы познающего эту личность индивида. Формирование этого понятия ни в коей мере не является результатом анализа поведения и деятельности только познаваемой личности. На него всегда так или иначе «работает» весь прошлый опыт прямого и непрямого взаимодействия с людьми, накопленный и систематизированный познающим эту личность индивидом, и в такой опыт обязательно включается и обобщение тех переживаний, которые ранее дали человек люди.

Мы рассмотрели некоторые общие особенности, характеризующие процесс формирования понятия о человеке как личности у окружающих его людей. В ходе рассмотрения мы смогли убедиться, насколько сложен этот процесс, насколько его итог — понятие о конкретной личности — зависит и от самого познаваемого лица, и от познающего субъекта.

Дела человека, его поступки, все его поведение в целом в разных обстоятельствах, являясь для окружающих его лиц источником формирования понятия о нем как о личности и объектом идейно-эмоциональных оценок,

256

вместе с тем в конечном итоге служат показателем правильности этих понятий и оценок. Вся последующая деятельность личности, характер ее общения с людьми, ее труд являются проверкой правильности понятия, сформировавшегося об этой личности у окружающих.