Рональд Руэл Толкиен. Хоббит или туда и обратно

В бочках - на волю

другой день после битвы с пауками Бильбо и гномы

сделали последнюю отчаянную попытку выбраться из леса. Они

поднялись и, пошатываясь, побрели в ту сторону, где, по мнению

восьми друзей из тринадцати, проходила тропа. Но им не довелось

узнать, кто был прав. Тусклый день начинал переходить в темный

вечер, и вдруг кругом засветились сотни ярких факелов, словно

сотни красных звезд. Из темноты выпрыгнули лесные эльфы с

луками и копьями и закричали им: "Стой!".

О том, чтобы сопротивляться, не приходилось и думать. Даже

если бы гномы и не обессилели до такой степени, все равно их

единственное оружие - ножи - не шло в сравнение со стрелами

эльфов: эльфы попадали в птичий глаз в полной темноте. Поэтому

путники сели и стали ждать. Все, кроме Бильбо: он надел кольцо

и быстро отступил в сторонку. Потому-то, когда эльфы связали и

выстроили гномов длинной цепочкой и пересчитали их, хоббит

остался несосчитанным.

И шагов его эльфы также не расслышали, когда он трусил

позади всей вереницы. Гномам завязали глаза. Бильбо еле

поспевал за ними, так как эльфы подгоняли гномов безжалостно,

не обращая внимания на то, что пленники устали и ослабели.

Король велел им спешить, и они спешили.

Внезапно факелы впереди остановились, и хоббит нагнал

эльфов, как раз когда те ступили на мост. Под мостом

стремительно неслась темная река, мост упирался в ворота,

закрывавшие вход в огромную пещеру, которая уходила в глубь

крутого холма, поросшего лесом. Высокие буки спускались по

склону до самого берега, так что корни их омывались водой.

По этому-то мосту и погнали пленников, но Бильбо несколько

замешкался. Уж очень ему не понравился зияющий вход в пещеру. В

последнюю минуту он все-таки решил не бросать друзей одних и

только-только проскочил вслед за последним эльфом, как ворота с

лязгом захлопнулись.

Войдя внутрь и шагая по гулким, извилистым переходам,

освещенным красным светом факелов, эльфы затянули песню.

Коридоры тут были не такие, как под горой гоблинов, -

покороче, прорыты не так глубоко под землей и потому менее

душные. В просторном зале с колоннами, вырубленными прямо в

скале, на резном деревянном кресле восседал король эльфов. На

голове у него красовалась корона из ягод и красных листьев, ибо

уже наступила осень. Весной он обычно носил корону из лесных

цветов. В руке он держал резной дубовый посох.

К нему подвели пленников. Он посмотрел на них с

неприязнью, но велел развязать их, так как увидел, что они

изранены и измучены. - Тем более что веревки больше не нужны, -

добавил король. - Кто сюда попал, тому не убежать через

волшебные ворота.

Он долго и дотошно расспрашивал гномов - куда они

направляются, откуда и зачем. Но добился от них не больше, чем

от Торина: гномы были сердиты и держались, прямо скажем,

невежливо. - Что мы тебе сделали, о король? - заявил Балин,

который был теперь за старшего. - Разве преступление -

заблудиться в лесу, проголодаться, попасть в паутину к паукам?

Разве пауки - твои домашние животные, что ты так разгневался?

От таких вопросов король, естественно, рассердился еще

больше и ответил: - Да, без спроса шататься по моим владениям -

преступление. В

лесу вы трижды нападали на моих подданных и взбудоражили

пауков криками и буйством. После того переполоха, который вы

учинили, я имею полное право знать, что привело вас сюда. Не

ответите сразу - я продержу вас в тюрьме до тех пор, пока не

научитесь уму-разуму и вежливости!

Король приказал посадить каждого гнома в отдельную камеру,

дать всем поесть и попить, но не выпускать, пока хоть один из

них не заговорит. Но он им не открыл, что Торин тоже у него в

плену. Обнаружил это Бильбо. Бедный мистер Бэггинс! Как уныло

тянулось время, пока он жил

здесь совсем один, прячась, не смея ни на минуту снять

кольцо, почти не смыкая глаз, даже когда удавалось забиться в

самый дальний, темный уголок. От нечего делать он принялся

бродить по королевскому дворцу. Ворота запирались волшебным

образом, но Бильбо все-таки ухитрялся выскользнуть наружу.

Лесные эльфы иногда выезжали гурьбой на охоту или по иным

лесным делам или же отправлялись в земли, лежащие на Востоке.

Если Бильбо проявлял достаточную прыть, то проскакивал вслед за

эльфами. Это был опасный трюк, несколько раз его чуть не

защемило воротами, когда они с грохотом захлопывались вслед за

эльфами. Затесаться в их толпу Бильбо боялся, зная, что тень

его видна, хотя при свете факелов она была тоненькая и

колеблющаяся. Боялся он и того, что на него нечаянно

натолкнутся.

Когда же он все-таки выходил наружу, то без всякого толку:

бросить товарищей он не хотел, да, собственно, без них и не

знал, куда деваться. Он не мог все время держаться подле

охотников и свободно следовать за ними, поэтому так и не нашел

пути из лесу.

Страшась заблудиться, уныло бродил он неподалеку от ворот

и поджидал оказии, чтобы вернуться под землю. Охотник он был

никудышный, поэтому в лесу всегда голодал, зато во дворце

таскал еду со стола, когда поблизости никого не было, или из

кладовых, так что голодным не оставался.

"Точно вор, который вынужден изо дня в день грабить один и

тот же дом, - думал Бильбо. - Вот когда началось самое скучное,

самое тоскливое приключение в нашем утомительном неуютном

походе! Очутиться бы сейчас у себя дома, у теплого очага, и

чтобы лампа горела!" Как ему хотелось призвать на помощь

волшебника, но об этом нечего было и мечтать. Наконец он понял

следующее: если здесь кто-нибудь что-нибудь и сделает, то

только мистер Бэггинс, один, без посторонней помощи.

Недели через две своей подпольной жизни, следя и следуя за

стражниками, то есть шпионя за ними при каждом удобном случае,

Бильбо выведал, где заперт каждый гном. Он разыскал все

двенадцать камер в разных местах дворца и постарался изучить

дорогу к ним. Каково же было его удивление, когда однажды он

подслушал разговор двух стражников и узнал, что в тюрьме (в

особо тайном месте) содержится еще один гном.

Он, конечно, сразу догадался, что это Торин, и вскоре

догадка его подтвердилась. Преодолев множество трудностей, он

ухитрился пробраться к камере и, пока поблизости никого не

было, перекинулся несколькими словами с предводителем гномов.

Торин так настрадался в одиночестве, что уже не находил сил

сердиться на свои злоключения и даже начал подумывать, не

рассказать ли королю про сокровища и про цель похода (видите,

до какой степени он был подавлен). Когда он услышал голосок

Бильбо под дверью, то не поверил своим ушам. Впрочем, он быстро

убедил себя в том, что не ошибается, подошел к двери, и они

долго шептались через замочную скважину.

После этого Бильбо украдкой передал каждому гному приказ

Торина - а именно, что их предводитель Торин тут, с ними, и ни

один не должен выдавать королю цель их поисков, пока Торин не

отдаст такого распоряжения. Как видите, Торин воспрянул духом,

выслушав, как хоббит спасал гномов от пауков. Он опять решил

пока не откупаться от короля и посулить ему сокровища лишь в

крайнем случае, когда не останется никаких надежд спастись

другим способом. Иначе говоря, если глубокоуважаемый мистер

Бэггинс-невидимка (а он очень высоко вознесся во мнении Торина)

не сумеет придумать какой-нибудь выход.

Бильбо, однако, был настроен далеко не так радужно. Ему

совсем не нравилось, что на него возлагают такие надежды.

Бильбо ломал-ломал себе голову над новой проблемой, так что

чуть совсем не разломал ее, но блестящих идей что-то не

рождалось. Кольцо-невидимка - вещь, конечно, прекрасная, но его

не наденешь на четырнадцать пальцев сразу. Впрочем, как вы

догадываетесь, в конце концов Бильбо спас своих друзей, и вот

каким образом.

Слоняясь, как всегда, по дворцу, Бильбо совал нос во все

щели и однажды обнаружил чрезвычайно интересную штуку. Большие

ворота не были единственным входом в пещеру! В одном месте под

дворцом протекал поток, впадавший дальше к Востоку в реку

Лесную. Там, где подземный поток вытекал из горы, имелся шлюз.

Каменная крыша здесь почти касалась поверхности воды, с крыши

опускали до самого дна решетку, чтобы никто не попал этим путем

внутрь или наружу. Но решетку частенько поднимали, так как

через шлюз проходила оживленная речная торговля.

Если бы кто-нибудь проник этим путем, то очутился бы в

темном канале с грубо обтесанными стенками, уводившем в самую

сердцевину горы. Там, где река проходила под пещерами, каменный

потолок был прорублен и люк, находившийся в королевских

погребах, закрыт большой дубовой крышкой.

В погребах стояли бочки - видимо-невидимо бочек. Лесные

эльфы, и в особенности их король, обожали вино, а виноград в

этих краях не рос. Вино и некоторые другие товары ввозили от

родичей с Юга или из еще более дальних мест, где жили люди,

занимавшиеся виноградарством.

Прячась за бочонками, Бильбо обнаружил крышку люка и узнал

о ее назначении. Он стал наведываться туда почаще, подслушивал

болтовню королевских слуг и вскоре выяснил, что вино и прочие

товары доставляются по реке или сушей от Долгого Озера.

Оказывается, на озере до сих пор благополучно жили люди,

построившие город на сваях прямо в воде, чтобы предохранить

себя от разных врагов. Из Озерного города бочки во дворец

эльфов доставлялись по реке Лесной. Их скрепляли друг с другом

наподобие плота и с помощью шестов или весел пригоняли вверх по

течению. Иногда их грузили на баржи. Пустые же бочонки эльфы

бросали в люк, поднимали решетку шлюза, и бочонки, подхваченные

потоком, выплывали на речной простор; они плыли себе,

покачиваясь, по течению, пока их не прибивало к мыску у

восточной оконечности Черного Леса. Там их собирали в кучу,

связывали вместе и сплавляли дальше в Озерный город, стоявший у

того места, где река Лесная впадала в Долгое озеро.

Бильбо потратил немало дней, размышляя о шлюзе и

обдумывая, нельзя ли использовать его для побега. И наконец у

него начал созревать отчаянный план. Как-то вечером пленникам

понесли ужин. Стражники затопали по коридору, унося факелы.

Бильбо остался в темноте и тут услышал, как главный дворецкий

желает начальнику стражи доброй ночи.

- А ну-ка зайдите ко мне, - добавил он, - отведайте винца,

его только что привезли. Сегодня вечером придется потрудиться -

очистить погреба от пустых бочек, так что надо сперва выпить,

чтоб работа спорилась. - С удовольствием, - смеясь, отозвался

начальник стражи. - Попробуем, годится ли оно для королевского

стола. Сегодня во дворце пир, было бы негоже подавать наверх

кислятину!

Услыхав это, Бильбо задрожал от волнения : он понял, что

ему подвернулся случай привести в исполнение свой замысел. Он

шел за эльфами по пятам, пока они не вошли в небольшое

подвальное помещение. Тут они сели за стол, на котором стояли

две большие кружки, начали пить и весело смеяться.

Бильбо неслыханно повезло! Обычно лесных эльфов не так-то

просто напоить - вино должно быть очень крепким. Но это новое

вино было, очевидно, высшего качества. Оно предназначалось лишь

для королевских пиров, его пили небольшими кубками, а не такими

кружищами, какие стояли на столе у главного дворецкого.

Скоро начальник стражи начал клевать носом, потом уронил

голову на стол и захрапел. Дворецкий, не замечая, что его

собутыльник спит, некоторое время продолжал болтать и смеяться,

потом голова его тоже склонилась на стол - и он крепко заснул.

Тут-то в комнатку и прокрался хоббит. Через минуту начальник

стражи остался без ключей, а Бильбо бесшумно бежал по коридорам

к камерам. Тяжеленная связка ключей оттягивала ему руки, время

от времени ключи звякали и брякали, и несмотря на то, что на

пальце у него было кольцо, сердце в груди замирало.

Сперва он отпер камеру Балина и, как только гном вышел,

опять ее запер. Можете себе представить, как обрадовался и

удивился Балин, как тут же начал задавать вопросы про то, что

затеял Бильбо, и вообще про все, про все. - Некогда, некогда! -

ответил хоббит. - Иди за мной без

разговоров! Мы должны держаться вместе и бежать все

вместе, это наш последний и единственный шанс. Если нас

поймают, один бог знает, куда засадит вас король, да еще закует

по рукам и ногам. Не спорь, сделай милость!

Бильбо перебегал от двери к двери, пока его свита не

разрослась до двенадцати душ. Ловкостью гномы, скажем прямо, не

отличались - было темно, да они и засиделись. У Бильбо екало

сердце каждый раз, как кто-нибудь из них налетал в темноте на

соседа или ворчал себе под нос. "Проклятые гномы, опять

устраивают тарарам!" - волновался Бильбо.

Но все прошло хорошо, стражников они не встретили. В этот

вечер в лесах и в дворцовых залах шел пир по поводу осеннего

праздника. Поэтому почти все эльфы беспечно веселились. Наконец

после долгих блужданий они добрались до темницы Торина, которая

находилась в дальнем конце дворца, очень глубоко и, по счастью,

недалеко от погребов.

- Клянусь честью, - проговорил Торин, когда Бильбо шепотом

велел ему выйти и он разглядел в темноте фигуры своих друзей, -

Гэндальф был прав, как всегда. Я вижу, вы взломщик на славу.Мы

все перед вами в неоплатном долгу. Что же дальше? Настал момент

разъяснить план, но Бильбо совсем не был уверен в том, как к

нему отнесутся гномы. Опасения его оправдались. Гномы были

ужасно недовольны и громко запротестовали невзирая на свое

крайне опасное положение.

- Мы непременно разобьемся вдребезги, набьем себе шишек и

под конец утонем! - заворчали они. - Мы думали, у тебя

действительно стоящий план! Нечего было красть ключи и

открывать камеры. Нет, это бредовая идея! - Ну что же, - сказал

Бильбо, расстроенный и раздосадованный,

- отправляйтесь по своим камерам, если вам так нравится. Я

вас опять запру, сидите себе, придумывайте план получше. Но

предупреждаю: вряд ли мне выпадет другой такой случай завладеть

ключами, даже если у меня возникнет такое желание.

Тут они опомнились и приутихли. Им, разумеется, оставалось

делать только то, что предлагал Бильбо, другого выхода не было.

Пришлось красться вслед за хоббитом вниз, в нижние погреба. Они

миновали открытую дверь, там все еще, блаженно улыбаясь,

крепко спали начальник стражи и дворецкий. Королевское

вино навевает приятные сны. Но какое будет выражение лица у

начальника стражи на следующий день! Добросердечный Бильбо

осторожненько прицепил ему ключи к поясу. "Может, ему не так

попадет, - подумал мистер Бэггинс. - Он в сущности не злой и с

пленниками обращался вполне сносно. То-то он удивится! Решит,

наверное, что мы прошли через запертые двери с помощью

колдовства. Прошли! Нет еще, для этого надо действовать, и

быстро!"

Балина поставили караулить начальника стражи и дворецкого

и, если те очнутся, подать знак. Остальные отправились в

соседний погреб с люком. Нельзя было терять ни минуты. Бочонки

уже стояли приготовленные посреди погреба. Винные не годились,

так как их днища было трудно вышибить, не наделав шума, и еще

труднее закрыть.

Но были там и другие бочки, в которых поставляли масло,

яблоки и еще всякую всячину. Скоро нашлось тринадцать сносных

бочек - по числу гномов. Некоторые оказались даже слишком

просторны, и, залезая в них, гномы с тревогой подумали, как их

будет трясти и швырять. Бильбо расстарался и добыл соломы и еще

чего-то мягкого и устроил гномов с наивозможным комфортом.

Наконец двенадцать гномов были благополучно упакованы.

Больше всего хлопот доставил Торин - он вертелся и крутился в

своем бочонке и ворчал, как пес, укладывающийся спать в тесной

конуре. Балин тоже напоследок поднял шум по поводу

недостаточного числа отдушин и утверждал, что задыхается, когда

и крышка-то еще не была наложена. Бильбо со всей тщательностью

заткнул щели, приладил крышки и теперь, оставшись в

одиночестве, лихорадочно суетился, доканчивая упаковку.

Он волновался не зря. Едва успел он прикрыть крышкой

Балина (который был последним), как послышались голоса и

замелькал свет. В погреба ввалились эльфы, заливаясь смехом,

разговаривая и напевая обрывки песен. Они оставили веселый

пиршественный стол в одном из верхних залов и хотели как можно

скорее вернуться назад.

- Где же старина Гэлион, где дворецкий? - воскликнул один.

- Что-то я не видел его за столом. Он должен быть тут. - Задам

я старому копуше, коли запоздает, - подхватил другой. - У меня

нет никакого желания торчать тут, когда наверху идет веселье! -

Ха-ха-ха! - раздался хохот. - Старый каналья спит носом в

кружку! Они тут с приятелем капитаном уже напировались. -

Тряхни его! Буди! - нетерпеливо закричали остальные.

Гэлиону очень не понравилось, что его трясут и будят, а

тем более потешаются над ним. - Это вы опоздали, - пробурчал

он. - Я вас тут ждал без конца, а вы там напились и забыли про

ваши обязанности. Неудивительно, что я заснул от усталости. - А

никто и не удивляется, - подхватили они, - причина-то рядом, в

кружке! Дай-ка нам глотнуть твоего снотворного, а уж тогда

приступим к работе. Тюремщика будить не станем. Он уже свое

получил.

больше. Но соображать не перестали. - Помилуй, Гэлион! -

закричали они, взявшись за бочонки. - Ты так рано начал

пировать, что в голове у тебя все перепуталось. Ты приготовил

нам полные бочки вместо пустых. - Делайте свое дело! - рявкнул

дворецкий. Полные! С пьяных глаз чего не покажется. Те самые

бочки и есть, какие надо. Сбрасывайте, говорю! - Ладно, ладно,

- согласились они, подкатывая бочонки к люку. Тебе отвечать,

коли бочонки с лучшим королевским маслом и вином достанутся

людям с озера.

Катите бочки

Во весь дух,

Столкните в речку -

Плюх-плюх-плюх!

одну за другой в темную дыру. Одни бочки были действительно

пустые, другие - с гномами, все они летели вниз и хлопались с

громким всплеском в воду, иногда падали одна на другую,

стукались о стенки туннеля, сталкивались и, крутясь и

подскакивая, уносились по течению.

И в эту минуту Бильбо вдруг осознал, какой допустил

промах. Возможно, вы давно заметили слабое место в его замысле

и посмеиваетесь над Бильбо. Хорошо вам смеяться, но еще

неизвестно, как вели бы себя вы на его месте. Да, сам он не

успел залезть в бочку, а если бы и успел, все равно некому было

его упаковать и закрыть крышкой. Казалось, на этот раз он

бесповоротно теряет друзей и до конца жизни будет шнырять по

пещерам и воровать. Если бы даже ему удалось убежать через

главные ворота, едва ли он нашел бы гномов. Как добраться сушей

туда, куда выносит бочонки, он не знал. И что будет теперь с

его друзьями? Ведь он не успел открыть им все, что подслушал,

им неизвестно, как он собирается поступить, покинув границы

леса.

Наконец к люку подкатили последний бочонок! В отчаянии и

полетел вместе с ним вниз. Бух! Он хлопнулся в холодную темную

воду, и бочонок накрыл его сверху. Он вынырнул, фыркая и

отплевываясь, и уцепился за обшивку,

точно крыса, но сколько ни старался, не мог вскарабкаться

наверх - бочонок всякий раз перевертывался и окунал его.

Бочонок был пустой и плыл, словно пробка. Уши у Бильбо были

залиты водой, но он все еще слышал пение эльфов:

Эй, плывите полным ходом

В лес, откуда все вы родом,

В час, когда придет рассвет,

Отправляйтесь солнцу вслед.

стихли. Бильбо очутился в темном туннеле и поплыл в ледяной

воде один-одинешенек - ведь друзей, законопаченных в бочках,

все равно что нет. Вскоре впереди замаячило серое пятно. Бильбо

услышал скрип

поднимаемых решеток и увидел, что очутился в гуще

подпрыгивающих, толкущихся бочонков и бочек, которые теснились

под сводом, стремясь вырваться на свободу, в открытую реку.

Бильбо, как мог, увертывался, чтобы его не задавило и не

расплющило. Наконец давка прекратилась, бочки начали

разбегаться в стороны и постепенно, по одной выплывать из-под

каменной арки на свет. И тут Бильбо порадовался, что не сумел

оседлать бочку: у самого выхода между бочкой и низким сводом не

оставалось места даже для хоббита.

которые росли по берегам. "Интересно, думал Бильбо, - каково

там гномам? Много ли воды набралось в бочки через щели?" Те

бочки, которые сидели в воде глубже, очевидно, и содержали

гномов. "Только бы крышки держались плотно!" - беспокоился он.

Но скоро забыл и думать о гномах - ему стало не до них. Он

приспособился держать голову над водой, но замерз ужасно и

боялся, что долго так не выдержит - либо замерзнет насмерть,

либо разожмутся пальцы - и он утонет.

Счастье опять улыбнулось ему: крутящимся течением к берегу

пригнало несколько бочек, в том числе и бочонок Бильбо. Они

застряли там, зацепившись за невидимую корягу. Бильбо

воспользовался передышкой и перебрался на верх своего бочонка,

пока тот упирался в соседние бочки. Там он растянулся, раскинув

руки и ноги, чтобы удержать равновесие. Ветер дул резкий, но

все же был не такой холодный, как вода. Немного погодя бочки

отцепились, опять выплыли на середину реки и, вертясь, поплыли

дальше. Как и предполагал Бильбо, удержаться на бочке оказалось

неимоверно трудно. К счастью, Бильбо был легкий, а бочка

большая н тяжелая, к тому же через щели внутрь набралось

порядочно воды. И все-таки Бильбо чувствовал себя так же уютно,

как если бы ехал верхом без уздечки и стремян на пузатом пони,

который все время норовит поваляться по траве.

Таким вот способом мистер Бэггинс достиг наконец места,

где деревья по обоим берегам поредели и сквозь них проглянуло

светлое небо. Река вдруг расширилась и слилась с Лесной, быстро

бежавшей прочь от королевского дворца. Деревья больше не

затеняли тусклой глади, и на ее скользящей поверхности плясали

прерывистые отражения облаков и звезд. Потом быстрые воды

Лесной прибили всю ватагу бочонков и бочек к северному берегу,

где течением вымыло широкую бухту. Сюда-то на отлогий берег,

покрытый галькой, вынесло большую часть бочонков, но несколько

штук сперва ударилось о выступающую каменную гряду.

На берегу уже стояли люди. Ловко и быстро они согнали

баграми бочки в кучу на отмель, пересчитали, потом обвязали

веревкой и оставили до утра. Бедные гномы! Бильбо повезло

больше. Он соскользнул с бочки в воду, вышел на берег и

бросился к домишкам, которые заметил невдалеке от реки.

Теперь он не колебался, когда предоставлялась возможность

поужинать без приглашения, он уже привык пробавляться чужим .

Он по горькому опыту знал, что значит быть по-настоящему

голодным. Между деревьями мелькало пламя костра, притягивая к

себе Бильбо, мокрого, дрожащего, в изодранной одежде.

Не будем подробно останавливаться на том, как он провел

ночь, - нам некогда, мы приближаемся к концу их путешествия на

Восток и к последнему, самому важному приключению. Естественно,

сперва волшебное кольцо ему, как всегда, помогло, но потом его

выдали мокрые следы и лужицы, которые он оставлял, когда шел

или сидел. К тому же у него разыгрался насморк, и он, как ни

старался удержаться, все время громогласно чихал. Вскоре в

деревушке поднялась суматоха. Тогда Бильбо удрал в лес и унес

каравай хлеба, кожаную флягу с вином и пирог, которые ему не

принадлежали. Пришлось скоротать остаток ночи мокрым, вдали от

костра, зато фляга помогла ему согреться, и он даже подремал

немного на опавших листьях, хотя пора была осенняя и погода

промозглая.

Проснулся он оттого, что удивительно громко чихнул. Был

серый рассвет, около реки стоял веселый шум. Там сооружали плот

из бочек, эльфы-плотовщики собирались сплавлять их вниз к

Озерному городу. Бильбо снова чихнул. С него больше не капало,

но он совершенно продрог. Окоченевшие ноги плохо ему

повиновались, но все же он доковылял до берега и влез на груду

бочонков, никем не замеченный в общей суете. Солнце еще не

взошло, так что Бильбо не отбрасывал тени, и, к счастью, долго

не чихал. Багры заработали. Эльфы, стоявшие на мелководье,

принялись отпихивать бочки, плот заскрипел и закачался.

- Что-то нынче тяжеленьки! - ворчали эльфы. - И сидят

слишком глубоко. В них точно что-то есть. Если бы приплыли

днем, мы бы в них заглянули. - Некогда! - прокричал плотовщик.

- Толкайте!

И бочки наконец стронулись с места, сначала медленно,

потом эльфы, стоявшие на каменном мысу с шестами, оттолкнули их

еще разок, и бочки поплыли быстрее, быстрее, выскочили на

середину реки, и их понесло к озеру.