Русский флот в 1725—1762 гг. Флот в Русско-турецкой войне 1735—1739 гг

При этом корабль «Святой Петр» и фрегат «Навархия» остаются пока еще при острове Святой Мавры, а фрегат «Сошествие Святого Духа» и один турецкий корабль уплыли, чтобы отвезти пленных французов в Патрог.

Кораблей и войск для высаживания десанта у нас недостаточно. Поэтому высаживание десанта и устройство батареи на южную сторону крепостей Корфу мы вынуждены были отложить до прибытия к нам отдельных наших судов. Но жители деревень Беницы и Горицы, собравшись в большом количестве, просили неотступно, чтобы для воспрепятствования их разорения и ежедневного грабежа со стороны французов дать им на первый случай две или три пушки с одним офицером и двенадцатью солдатами и приказать на южной стороне Корфу против крепостей в удобном месте на высоком холме, у церкви Святого Пантелеймона, построить батарею. Они уверяли, что при назначенных наших людях всегда будут находиться безотлучно по полторы тысячи человек, которые сами охранять это место будут. Поэтому к этому месту я послал взятую в плен шебеку под командованием лейтенанта Ротманова. Устроить эту батарею я поручил волонтеру из острова Занте, весьма способному и добросовестному в службе инженеру Маркатию и с ним послал поручика Конторино с двенадцатью фузилерами и шесть канонир с

441

Назначенный инженер Маркатий успел данную батарею сделать за одни сутки, поставил для начала одну гаубицу и две полевые пушки и, не дожидаясь обещанного от меня подкрепления, открыл огонь, который делал в крепостях большие разрушения.

Утром 20 октября, при самом начале обстрела крепостей, когда посланное мной на судах подкрепление еще не прибыло на батарею, французы осуществили вылазку силами до шестисот человек. Когда они начали наступать на батарею, островные жители, находящиеся при ней в количестве более тысячи человек, тотчас убежали. Остались только наши воины, которые храбро оборонялись. Благодаря полному превосходству французы взяли в плен семнадцать человек, в том числе инженера Маркатия и поручика Конторино. Остальные два канонира и два солдата с батареи бежали на берег и спаслись на нашем судне шебеке.

Французы после такой удачи в этот же день в первом часу после полудня осуществили из крепости повторную вылазку силами более тысячи человек, в том числе до сорока человек конницы. Они стремительно пошли в атаку на первую нашу батарею у деревни Мандукью. На ней находилось с российской эскадры при достаточном числе офицеров солдатской и артиллерийской команды гренадер, фузилеров и канонир, всего триста десять человек. Турок с турецкой эскадры было до двухсот человек. Кроме того, здесь находились от албанцев и волонтер отставной российской службы капитан Кирхо с тридцатью албанцами и несколько островных жителей. Как только французы приблизились к батарее, островные жители тотчас бежали, но наши люди встретили противника с храбростью.

Французы атаковали батарею с трех сторон и с крайним упорством стремились захватить ее, но каждый раз пушками и отрядами нашими были отбиты с потерями. Жестокий бой продолжался до самого вечера. В конце дня храбрые российские войска перешли в наступление и вместе с турка442

ми и албанцами преследовали французов до самой крепости, а затем возвратились на батарею, куда уже с наших эскадр прибыло подкрепление.

В данном сражении с французской стороны было убито — шеф батальона один, офицеров и солдат до ста человек, и множество раненых, которые были собраны и унесены в крепость. С нашей стороны убитых — батальонных унтер-офицеров два, рядовых двадцать шесть, артиллерийских канонир три; раненых — капитан Кикин, командовавший десантом, подпоручик Чернышев, артиллерии лейтенант Ганфельт, батальонных унтер-офицеров четыре, гренадер и фузилеров шестьдесят два, артиллерии унтер-офицеров один, бомбардир один, канонир один.

В данном сражении отмечались храбростью: командовавший десантом капитан Кикин, который на батарее поддерживал образцовый порядок, умело руководил вверенными ему войсками, сражался с неприятелем с неустрашимой храбростью и мужеством и ранен в бою; артиллерии лейтенант Ганфельт устроил данную батарею и добросовестно исполнял свои обязанности при ней, весьма успешно действовал артиллерией в бою, своей неустрашимой храбростью служил примером подчиненным и ранен при окончании сражения; подпоручик Чернышев своей храбростью служил примером для подчиненных и при преследовании неприятеля был тяжело ранен; поручик Зайцев преследовал бегущего противника; командовавший албанцами капитан Кирхо показывал собой пример храбрости, бесстрашно сражался с неприятелем, искусно использовал маневры против противника. Среди батальонных офицеров, которые были ранены в ходе боя, в храбрости отличились фельдфебели: Конокотин, Козловский; старшие унтер-офицеры: Сикийский и Тычинин. Также заслуживают особой похвалы и благодарности с неустрашимой храбростью и рвением исполняющие свои должностные обязанности унтер-офицеры: Осипов, Прасоль, Васильев, Пополетов, Страховской и Жиженков, равно как и все участники десанта в действиях против неприятеля вели себя с неустрашимой храбростью и мужеством. Турецкие войска также сражались с неприятелем храбро и добросовестно выполняли поставленные перед ними задачи.

443

В разное время, когда была создана данная батарея, местными жителями взяты в плен и приведены на эскадру: французский капитан — один, унтер-офицеров и рядовых — пятнадцать. 24 ноября все они были обменены на взятых французами в плен с батареи поручика Конторино и с ним четырнадцать человек, которые были присланы мне на корабль.

После этого дня французы на данную батарею нападения уже не осуществляли, но все усилия свои обратили к грабежу деревень, находящихся по южную сторону крепостных стен и укрепления крепостей и острова Видо.

Из-за недостатка у нас на эскадрах войск для высаживания десанта Кадыр-бей, командующий турецкой эскадрой, по согласию со мной в предписании Османской Порте, требовал войск с румельского берега от нашей, которые обнадеживают скорой присылкой войск. Мы ожидаем их ежедневно, но и по сегодняшний день прислано весьма малое количество войск, которое используется для защиты деревень от грабежа французами. Несколько раз французы ими были прогнаны и при помощи наших эскадр разбиты. А когда войск будет прислано достаточно, будем стараться взять крепости. И обо всем этом с подробностью его Императорскому Величеству всеподданнейше от меня донесено будет.

Французских войск в крепости и на острове находится, как считают, до трех тысяч человек, и сверх того несколько местных жителей из греков и евреев вооружены к ним в по444

мощь. На корабле «Женерос» находится, считают, до восьмисот человек, а на других судах неполный комплект.

Вице-адмирал Ушаков.

4 (18) декабря 1798 года.

Благополучный корабль «Св. Павел»

Вице-адмирал Г. Нельсон ревниво следил за успехами русского адмирала в Ионической кампании. Стараясь подчинить действия флота России интересам Англии, Нельсон неоднократно пытался отвлечь эскадру Ушакова от Ионических островов на второстепенные направления. В одном из писем Томаре, российскому посланнику в Константинополе, Ушаков писал: «Требования английских начальников морскими силами в напрасные развлечения нашей эскадре я почитаю за неимение, что как они малую дружбу к нам показывают, желая нас от всех настоящих дел открепить и, просто сказать, заставить ловить мух, а чтобы они вместо того вступили на те места, от которых нас отделить стараются. Корфу всегда им была приятна, себя они к ней прочили, а нас под разными и напрасными видами без нужд хотели отделить или разделением нас привести в несостояние»1.

Но как ни старались англичане отвлечь Российский флот от Ионических островов и перенацелить его на какое-либо другое второстепенное направление, им не удалось достичь этой цели. Ушаков с большим искусством и твердостью противодействовал проискам английских дипломатов и командования и настойчиво осуществлял намеченный им стратегический план ведения вооруженной борьбы на Средиземном море, отвечавший интересам России на данном театре.

Татуировка

Обычай татуировки имеет долгую интересную историю, с которой стоит хотя бы кратко ознакомиться, дабы оправдать моряка не только старого, прошлых времен, но и настоящих дней в склонности татуироваться.

В энциклопедическом словаре «Century Dictionary» говорится:

«Татуировка — это рисунок на поверхности тела, неизгладимо сделанный путем прободения кожи и введения разного

1 История военно-морского искусства. Т. 1. С. 255.

445

Дикари еще в глубокой древности татуировались, полагая, что этим украшают себя. Однако истоки возникновения этого обычая у моряков следует искать в военной среде. Многочисленные исследования указывают, что татуировка в Европе была своего рода паспортом для опознания тела солдата, отдавшего жизнь на поле битвы. Татуировка употреблялась также для отметки дезертиров, а позже и преступников.

В связи с отказом в похоронах протестанта католическими странами и на островах (например, на Мадере одно время отказывали в погребении тела чужестранца-протестанта на острове) матросы, верившие, что из земли созданный должен в землю и уйти, нашли способ, обеспечивающий им похороны на земле. Пастор-американец писал в 1838 г. : «Отказ от похорон протестанту католическими общинами бы настолько действен, что у матросов создался обычай татуировки креста на руке». С течением времени необходимость стала склонностью, своего рода стилем среди матросов всех национальностей. Татуировка, подобно морскому языку, превратилась в неотъемлемую мету матроса, указывавшую на его принадлежность к морю. Даже и теперь татуировка среди матросов рассматривается как доказательство бывалости, солености, права на звание морского волка.

В последнее время, с прекращением долгих плаваний, с исчезновением моряка-матроса и заменой его матросом-специалистом, уходит, как и многое другое, обычай татуировки.

Характер рисунка татуировки моряка также имеет историю, общую для всего морского интернационального братства. От простого рисунка креста, якоря, сердца, щита он постепенно вылился в полное изображение распятия Иисуса Христа. Вторым типом рисунка были изображения русалок, наяд, постепенно переходящие к основе основ — женщине, где стали допускаться всякого рода фривольности. Изображение голых женщин одно время было так распространено, что при приеме в американский военный флот было введено требование: путем добавочной татуировки одевать их в платья. Был обычай носить инициалы любимой женщины — с изображением сердца, пронзенного стрелой амура. Иногда и девушка ставила себе татуировку того же характера, как бы закрепляя взаимную связь. Были изображения кинжала, наполовину вошедшего в тело, с девизом: «Смерть прежде бесчестия». Или вот еще из области предрассудков: татуировка на ноге с изобра446

жением свиньи как амулета, предохранявшего от несчастного случая на воде.

Центром сосредоточения татуировщиков-профессионалов были порты Индии, Китая и Японии. Поэтому в татуировке русского матроса периода 1840—1904 г г. сильно влияние Востока. Если накалывал японец — это была гейша, если китаец — получались дракон, морские змеи и прочие мифологические морские чудовища. Но был и чисто русский стиль: комбинация из перекрещенных Андреевского флага и гюйса, спасательного круга, весел, якоря и надписей «Боже, царя храни» и «Боже, спаси моряка Тихого океана».

Адмирал Коломейцов говорит, что обычай татуировки был распространен не только среди матросов, но и среди офицеров — как знак того, что ими совершено одно или несколько дальних плаваний. Этим символом наше офицерство хотело выделить себя из числа тех офицеров флота, кои устраивались на береговые места или плавали на внутренних судах. В дальние же плавания шли преимущественно любители романтики.

По приходе в Японию, где искусство татуировки было доведено до наивозможного совершенства, офицеры оставляли на теле знак своего пребывания в дальних морях — в отличие от моряков каботажного плавания. Дракон или змея, ловящие бабочку, на левой руке между локтем и кистью являлись доказательством плавания на Восток. Говорят, что член императорского Дома великий князь Алексей Александрович также отдал дань обычаю, причем татуировка его была своего рода перлом.

Блокада и взятие крепости Корфу

Крепость на острове Корфу, возведенная венецианцами, по праву считалась одной из сильнейших в бассейне Средиземного моря. Владея островом Корфу в течение пяти веков, венецианцы сильно укрепили его как важную ключевую позицию, контролировавшую вход в Адриатическое море. После захвата острова Бонапартом французские инженеры значительно усилили крепостные укрепления и возвели ряд дополнительных сооружений.

Крепость состояла из пяти укреплений, обнесенных мощными гранитными стенами и расположенных следующим образом: к востоку от города, окруженного двойным валом с глубоким сухим рвом, на крутом утесистом мысе находилась старая крепость; непосредственно от города ее отделял очень широкий канал, благодаря чему она представляла собой островок. К западу от города лежала новая

447

крепость с укреплениями, высеченными в скале, с подземельями и тайными ходами; эта крепость состояла из трех укреплений (Св. Авраама, Св. Рока и Св. Сальвадора). Все перечисленные укрепления были расположены так, что противник, овладев одним из них, неминуемо попадал под обстрел других.

Крепость Корфу была столь же неприступной, как Измаил. При входе в Адриатику остров Корфу играл ту же роль, что прославленные Гибралтар и Мальта, тоже расположенные в Средиземном море. Полагали, что ее нельзя взять штурмом, а лишь измором, после долгой осады.

Ушаков все это прекрасно знал и не скрывал от себя трудностей предстоящих ему операций. Но он знал и другое: греки-корфиоты с нетерпением ждали прихода русских. Действительно, как только на Корфу дошла весть об освобождении острова Святой Мавры, среди корфиотов вспыхнуло восстание. Оно было подавлено французами с беспощадной жестокостью.

Французское командование было уверено в неприступности крепости и не проявляло особого беспокойства за ее судьбу. Иного мнения на этот счет был Ф. Ф. Ушаков. Его замысел заключался в том, чтобы вначале путем тесной блокады острова с моря максимально ослабить гарнизон Корфу, лишить его помощи извне, а затем взять крепость штурмом со стороны моря.

Блокада Корфу началась 24 октября 1798 г. отрядом кораблей под командованием капитана 1 ранга Селивачева в составе 3 линейных кораблей, 4 фрегатов и 3 небольших

448

Блокадные действия, продолжавшиеся 3,5 месяца, велись в крайне неблагоприятных условиях. Русская эскадра испытывала острый недостаток в продовольствии, так как Турция не выполняла взятых на себя обязательств по снабжению ее всем необходимым.

Общее положение осложнялось еще тем, что Ушакову пришлось выдержать упорную борьбу с турецким командующим Али-пашой, таившим предательские замыслы. В документах, отобранных у пленных французов на острове Св. Мавры, были обнаружены его письма, адресованные французскому командованию, в которых Али-паша объяснял, что он всегда был другом французов, русских же называл своими врагами и советовал французам до последней возможности защищать крепость Св. Мавры. Из этих же писем явствовало, что Али-паша состоял в сговоре с генералом Шабо, защищавшим Корфу. По договору Али-паша должен был прислать Ушакову сухопутный десант, но, несмотря на неоднократные требования, этого не делал. Тогда адмирал отправил к Али-паше лейтенанта Е. Метаксу. Молодой русский моряк с горсткой людей на маленьком судне прибыл в резиденцию Али-паши, напоминавшую больше разбойный притон, чем командный пункт. Твердо, спокойно, но с рукой на эфесе шпаги Метакса от имени русского адмирала потребовал, чтобы Али-паша прислал десант. И тот подчинился. Он, правда, с запозданием, но прислал 2500 албанцев. Это тоже был далеко не дружественный жест. Коварный турок надеялся после ухода русских удержать за собой Корфу.

Русским кораблям, блокировавшим Корфу, подолгу приходилось находиться в море и, независимо от погодных условий, вести тщательное наблюдение за крепостью, не допуская прорыва к ней и выхода из нее вражеских судов. Но, несмотря на крайне тяжелые условия, русская эскадра успешно выполнила поставленную задачу по тесной блокаде крепости. За время блокады только французскому кораблю

1 История военно-морского искусства. Т. 1. С. 108; Боевая летопись русского флота. С. 149.

449

Вот как сам Ушаков характеризовал в письмах к русскому посланнику в Стамбуле состояние своей эскадры в то время: «Прилежнейшие наши служители (матросы), от ревности своей и желая угодить мне, оказывали на батареях необыкновенную деятельность; они работали в дождь, в мокроту, в слякоть или же обморонными в грязи, но все терпеливо сносили и с великой ревностью старались»2.

Действительно, солдаты и офицеры Ушакова, в течение многих недель безропотно страдая от холода и голода, не могли из-за недостатка в снарядах даже обстреливать вражескую крепость. «Недостатки наши, — продолжал в том же письме адмирал, — бывшие при осаде Корфу, во всем были беспредельны, даже выстрелы пушечные необходимо было беречь для сильной и решительной атаки, посему с прежних батарей всегда стрелять я запрещал и не мог постоянно наносить желаемого вреда неприятелю».

Вообще крайний недостаток ощущался буквально во всем. «Офицеры и служители, — писал тогда же Ушаков, — за долгое время вовсе не получают жалованья и никакого довольствия; по неимению припасов невозможно приступить к исправлению кораблей. Из всей древней истории не знаю я и не нахожу примеров, чтобы когда какой флот мог находиться в отдаленности без всяких снабжений и в такой крайности, в какой мы теперь находимся... Мы не желаем никакого награждения, лишь бы только служители наши, столь верно и ревностно служащие, не были бы больны и не умирали с голода».

Среди офицеров начались разговоры о том, чтобы прекратить блокаду Корфу до наступления тепла, но Ушаков тотчас же пресек подобные рассуждения. Он понимал, что прекращение блокады пойдет только на пользу французам, которые за зиму успеют получить подкрепление из Италии. Он неуклонно шел намеченным путем, ни минуты не сомневаясь в стойкости и преданности своих матросов.

1 Морской атлас. Т. III. Военно-исторический. Ч. 1. Описания к картам. С. 398.

2 Тарле Е. В. Адмирал Ушаков на Средиземном море. С. 103

450

Блокада Корфу, хотя и достаточно эффективная, все же не могла сама по себе привести к падению крепости. Французский гарнизон располагал большими запасами продовольствия и боеприпасов и способен был выдержать довольно длительную блокаду. Для того чтобы сломить сопротивление неприятеля, необходимы были более решительные действия, включавшие и штурм крепости. И все-таки длительная блокада крепости сыграла положительную роль, так как подорвала моральный дух французов, почувствовавших свою обреченность.

В феврале 1799 г. начался второй этап боевых действий союзного флота против Корфу, включавший в себя подготовку к штурму крепости, сам штурм и взятие Корфу.

К началу штурма союзная эскадра насчитывала 12 линейных кораблей, 11 фрегатов, небольшое число мелких парусных судов и около 3 тыс. десантных войск, главным образом русских.

Ушаков тщательно готовился к штурму Корфу. Он внимательно изучал как отечественный, так и зарубежный исторический опыт борьбы с приморскими крепостями. Этот опыт показывал, что приморские крепости во всех случаях брались нанесением главного удара с суши, действия же флота ограничивались блокадой крепости с моря. Но для штурма крепости с суши у Ушакова не было необходимого количества войск. Поэтому он решил отказаться от традиционного способа действий против морской крепости и главный удар по Корфу нанести силами флота с моря, который своей мощной артиллерией должен был сокрушить ее оборону.

1 История военно-морского искусства. Т. 1. С. 256.

451

Глубоко проанализировав обстановку и систему обороны Корфу, адмирал пришел к выводу что ключевую роль в обороне крепости играет остров Видо, прикрывающий Корфу с моря. Поэтому он решил овладеть в первую очередь этим островом — опорным пунктом всей системы обороны крепости.

Для того чтобы отвлечь внимание гарнизона от главного объекта атаки — острова Видо — и исключить подвоз на него подкрепления, береговые батареи, установленные еще в период блокады на острове Корфу, и часть кораблей эскадры должны были вести огонь по крепости и французским кораблям, находившимся в гавани. Для лучшей организации связи между кораблями и десантными войсками была разработана специальная таблица условных флажных сигналов1.

Накануне штурма Ушаков провел совет адмиралов и капитанов, на котором подробно ознакомил их с планом предстоящего штурма крепости и дал указания о подготовке к нему кораблей и десантных войск с учетом того, чтобы все приготовления были бы закончены к моменту, когда условия погоды позволят приступить к выполнению намеченной операции2.

При подготовке к штурму крепости Ушаков провел ряд учений, обратив особое внимание на отработку взаимодействия между кораблями и десантными войсками и организацию связи между ними, а также на тренировку личного состава в умении пользоваться осадными лестницами и фашинами. Тренировки проводились в обстановке, соответствовавшей реальным условиям предстоящего штурма.