Сборник трудов IV международной научно-практической конференции Белгород, 22-24 сентября 2010 года Белгород 2010

Формула карнавальной нормы -- неприлично, но… А в массовой коммуникации – еще и осмысливать непристойно можно – озвучивать напрямую нельзя. Этим и мотивированы в СМИ многоточия, запикивание, эвфемизмы, перифразы, намеки, понятные даже самым неискушенным бойцам на поле русской брани.

Степень неприличности того, как вербализована мысль (помимо личных представлений о приличном и неприличном) оказывается коммуникативно зависимой от нескольких причин.

На вербальном уровне при карнавальном осмыслении это выражено в дискредитации, высмеивании оппонента, его идей и действий на грани приличного и даже за гранью. У Б.Н. Ельцина, как известно, было много уничижительных прозвищ. Одним из них – ЕБН -- его регулярно с огромной «любовью» именовали в массовых СМИ, прежде всего в оппозиционных, представителей блока партий «Единая Россия» и «Отечество» ласково прозвали ЕдиОТами, Журналист А. Невзоров пустил в массы новое мужское имя – Ебелдос, в переводе Ельцин, Белый дом, Сводоба. Так же поступают украинцы: предвыборный блок «За единую Украину» они перекрестили в движение «За ЕДУ», а «Блок Януковича» -- в ... После такого надругательства сторонники политика стали называть его объединение просто – «За Януковича».

Если серьезное осмысление все-таки оставляет некоторые ограничения, например запрет переходить на личности и указывать на физическое нездоровье и недостатки, копаться в личной жизни, то карнавальное осмысление снимает и большинство оставшихся ограничений. И тут «договаривающиеся» стороны в долгу не остаются: Если Ельцин обвинят в измене жене, то народ вздохнет с облегчением, получив подтверждение, что он еще бодр и весел --«Коммерсант-власть», 1996; Проснулся Ленин в мавзолее и говорит Г.Н. Зюганову: - Геннадий Андреевич, я собираюсь принять участие в выборах президента. – Но, Владимир Ильич, ведь Вам хирурги мозг удалили – Геннадий Андреевич, Вы же прекрасно знаете, что это не является препятствием для участия в выборах --АиФ, 2009.

Второй фактор, влияющий на средства карнавальной формулировки мысли, -- массовый или межличностный тип коммуникации. В межличностной коммуникации можно позволить себе больше, чем в массовой. Например, в межличностном общении имена политиков часто заменяют прозвищами. И чем больше «любовь» народа к политику, тем, похоже, у него больше прозвищ. Так, Ю. Тимошенко в блогах и на интернет-форумах часто называют Тимошонко(а), Тюлька, Смерть с косой; Бледная с косой; Дама с рулём на голове; Юлия Владимировна Баборуль; Каравай с ушами, ВсеПропало, Тымошенница. Причем говорят все от своего имени.

В СМИ же прозвища если сейчас и появляются, то как цитата со ссылкой на автора -- народ, и далеко не все: Массовое разочарование кандидатами народные юмористы выразили и в прозвищах: «Бандюкович» (намёк на прошлые судимости кандидата) и «Тимошенница» (последнее особенно эффектно звучит на мове - «Тымошенница») -- АиФ, 2010; Председатель Парламента Александр Мороз получил много нелитературных прозвищ, как только занял нынешнюю должность. Опускаем их все, чтобы не оскорбить Александра Александровича.

Третий фактор -- опосредованный СМИ (репортаж об уличной демонстрации) / неопосредованный (сама уличная демонстрация) характер коммуникации. СМИ, как посредник между властью и обществом, редактирует речь, если это, с их точки зрения, нарушает нормы приличия, например запикивает и затушевывает ключевые слова.

Четвертый – авторство высказывания: от своего имени/ цитата/ анонимное. Например, Русская мыслительная модель, выраженная концептом из трех букв, регулярно всплывает в СМИ в карнавальном осмыслении: от своего имени можно иронически употребить эвфемизм (Сомнений нет. ЕГЭ постигнет всех…Дума приняла во втором чтении закон, который некоторые острословы называют безобразием из трех букв – НГ, 22.01.07) или перифраз: Голосуй – не голосуй, все равно получишь ... В зависимости от темы получить можно ЕдРо, президента, штраф, Ющенко, Януковича.

А от имени электората, т.е. при цитировании (реальном или мнимом – неважно), -- и в натуральном виде, правда с многоточием. Но это многоточие читается как редакторская правка цитирующего, мотивированная примерно таким соображением: «Я-то понимаю, что это не для СМИ, но из песни слова не выкинешь».

Представьте: в карикатуре изображены две демонстрации – сторонников власти и оппозиции, политический лозунг сторонников – Выбирай – не выбирай, все равно получишь рай, а вот у оппозиции – Голосуй – не голосуй, все равно получишь ... (правда, кроме этой карикатуры начала 1990-х гг., ничего в такой же степени неприличного в СМИ нам больше видеть не приходилось).

Цитирование как речевое действие, и реальное, и мнимое, в агональном дискурсе преследует цель так представить высказывание другого лица, чаще всего оппонента, чтобы только подтвердить свои мысли, а не адекватно передать чужие. Кроме того, оно дает коммуникантам наибольшую свободу в выборе средств выражения и в то же время имплицирует культурное, в т.ч. этическое, интеллектуальное и коммуниативное, превосходство говорящего и всех, кого он относит к психолингвистической категории МЫ. Говорящий позволяет себе то, что никогда не позволил бы, выступай он от своего имени. Процитировать можно кого угодно и почти как угодно (тем более что наш политический истеблишмент дает богатый материал), и самому при этом представляться белым и пушистым: Вот посмотрите на Аденауэра, канцлера Германии. Если штаны снять, то сзади видно, что Германия на две части разделена, а если спереди смотреть, то понятно, что Западная Германия никогда не поднимется. Н.С. Хрущев (титры программы «Постскриптум», ТВЦ, 07.02.2010). Так нажали на яйца, что они сразу исчезли, До унитазов мы доберемся, как нам поставил задачу В.В. Путин, а как – это наши проблемы; Россия должна стать Еврочленом; Банда Ельцина прячет на Кавказе концы в воду (выписки из рубрики «ЖПС» -- АИФ). Кстати, не совсем приличное название рубрики «ЖПС» -- «Жизнь политических субъектов» журналисты «Аргументов и фактов» сменили: речь своя – видимо, стало неудобно перед читателями.