Штомпка П. Социология социальных изменений
Социологические теории циклических изменений
жүктеу/скачать 1.89 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Вильфредо Парето: циркуляция элиты
- Питирим Сорокин: ритмы культурных изменений
Социологические теории циклических измененийЦиклические схемы чаще всего предлагались философами, историками или философами истории, а не социологами. Но в самой социологии также можно найти примеры циклического мышления. Два из них заслуживают особого внимания. 194
Классический анализ социальных циклов в более узких пределах отдельных обществ дал Вильфредо Парето (1848-1923) в монументальном «Трактате всеобщей социологии» (1916). Парето представил образ общества в виде социальной системы, которая проходит через повторяющиеся циклы - равновесие, дестабилизация, потеря равновесия и новое равновесие. Это относится к обществу в целом, но то же происходит и с составляющими его сегментами - политикой, экономикой и идеологией. Соответственно существуют всеобщий социальный цикл и специфические циклы: военно-политический, экономико-индустриальный и идеологически-религиозный, причем каждый из них следует одинаковой модели. Чтобы понять суть этих циклов, необходимо ознакомиться со взглядами Парето на анатомию социальной системы. С его точки зрения, она состоит из трех типов взаимосвязанных компонентов (переменных): «остатков», т. е. имманентно присущих человеку чувств; «интересов», т. е. объективных условий, служащих человеческим потребностям; и «производных», т. е. предписаний и рациональных объяснений, изобретаемых людьми для легитимации первых двух типов компонентов. «Остатки» играют определяющую роль в социальной жизни. Наиболее важные из них - хитрость и сила, представляют две альтернативные стратегии, которые люди применяют для достижения своих целей. «Остатки» «комбинаций», относящиеся к классу 1, характеризуются способностью к открытиям, предпринимательским духом, готовностью к риску, активностью, экспансивностью, стремлением к новизне и оригинальности. Противоположными им являются «остатки» постоянства агрегатов (класс 2), для которых характерны осмотрительность, осторожность, традиционализм, предпочтение ценности безопасности, стремление к стабильности и преемственности, проявление личной преданности, законопослушание и патриотизм. Общество неоднородно, в нем всегда есть элиты, куда входят преуспевшие в отдельных видах деятельности: политическая (правящая) элита, экономическая элита, идеологическая (интеллектуальная) элита. Характер элиты обусловливается распределением «остатков» между ее членами и, в частности, соотношением «остатков» класса 1 и класса 2. Идеи и действия элиты зависят от того, какие члены в ней доминируют - с инновационными «остатками» инстинкта комбинаций или с консервативными «остатками» постоянства агрегатов. 195
Социальные- и исторические изменения рассматриваются как циклические смены элит: их восхождение, упадок и замена. По выражению Парето, «история - это могила аристократии» (т. е. элиты всех типов). Механизм данного процесса заключается в чередовании «остатков», которые завоевывают и теряют свою главенствующую роль внутри элиты. Проследим три типичных цикла таких изменений. В военно-политическом цикле основными действующими лицами являются сильные правители («львы») и хитрые администраторы («лисы»). Возьмем в качестве начальной точки цикла правление «львов»: оно держится на завоеваниях, войнах, территориальной экспансии, подавлении других обществ. Военные способности, лояльность, преданность сообществу и традициям ценятся превыше всего. Правящая элита насыщена «остатками» постоянства. Однако рано или поздно этого оказывается недостаточно. В мирный период для успешного управления, администрирования и организации требуются иные таланты. Люди, представляющие «остатки» комбинации («лисы»), объединяются, медленно проникают в элиту, вытесняя господство «львов», и в конце концов полностью отбирают у них власть. Так начинается вторая фаза цикла. «Лисы» отрицают «внешнюю политику», подрывают военную мощь общества, пренебрегают традиционными ценностями. Это провоцирует консервативный заговор «львов», которые объединяются и сбрасывают «лис» силой, своим самым эффективным оружием. И цикл начинается заново. «Элита, полагающаяся на .силу, смелость, подавление, сменяется буржуазной, плутократической элитой, зависящей от хитрости, интриг, идеологии, и наоборот» (262; 51). В экономической сфере наблюдается аналогичная ситуация. Индустриальный цикл вовлекает в свою орбиту «рантье» и «спекулянтов». Предположим, что первые доминируют в экономической элите. Они представляют «остатки» постоянства, ориентируясь на надежную собственность, минимизацию риска, накопление, а не на вложение прибылей, стабильный доход. Общим эффектом их политики будет стагнация или даже откат. Социальное недовольство и возмущение создают предпосылки для улучшений и реформ. «Спекулянты» - инноваторы, менеджеры, объединяются, медленно проникают в экономическую элиту и подрывают доминирование «рантье». Во второй фазе цикла растет неуверенность в будущем, хаос и аномия, неизбежно сопровождающие реформы, провоцируется консервативный заговор под предводительством «рантье», чье социальное значение усиливается и доминирование в конце концов восстанавливается. 196
В идеологически-религиозном цикле главными действующими лицами являются «священники», охраняющие веру, и «скептики» - критически настроенные интеллектуалы, защищающие разум. Предположим, что в социальном сознании доминируют вера, догматизм и традиционализм, а среди идеологической элиты превалируют «остатки» постоянства. Однако рано или поздно ищущая и скептическая человеческая натура дает о себе знать: возникают новые концепции, идеи, образы, которые завоевывают все больше сторонников. Идеологический монолит ослабевает, формируется альтернативное мышление, которое медленно подрывает верховенство веры. Разум и его представители, «скептики-интеллектуалы, одерживают победу. Эпоха науки, технологий, инструментального мышления и расчета эффективности завершает первую фазу цикла. Но затем стремление понять смысл бытия, постичь конечную истину вновь обретает былую силу. Возрождение мифического и магического мышления открывает новые возможности для «священников», а «скептики» становятся маргиналами общества. Возвращаются фундаментализм и догматизм. Питирим Сорокин: ритмы культурных измененийВ центре циклической теории Питирима Сорокина, изложенной в четырех томах под названием «Социальная и культурная динамика» (367), находится культура, которую автор определяет как «тотальную сумму всего, что создается или модифицируется сознательной или бессознательной деятельностью двух или более индивидов, взаимодействующих друг с другом или определяющих условия поведения друг друга» (367; 1, 3). Огромное разнообразие культурных тем, попадающих под эту категорию, составляет не просто «свалку» (свободную агломерацию), а, скорее, интегрированную систему. Она достигает высшей формы интеграции, когда «каждая часть занимает предназначенную для нее позицию и уже не воспринимается как часть, а все вместе они образуют ткань, лишенную швов» (367; 1, 19). В основе такого единства лежит общий «центральный принцип» («разум»), который «проникает во все компоненты, придает смысл и значение каждому из них и таким образом создает космос из хаоса разъединенных фрагментов» (367; 1, 32). Центральный принцип культуры можно понимать как «культурный менталитет». Тщательно проанализировав различные аспекты человеческой культуры - искусство, образование, этику, законодательство, 197 военное дело, Сорокин предложил разделить ее на два противоположных, взаимно несовместимых типа. Каждый тип культуры имеет свою собственную ментальность; собственную систему знаний; философию и мировоззрение; свою религию и стандарты «святости»; собственные представления о том, что правильно и неправильно; форму искусства и литературы; собственные мораль, законы, нормы поведения; доминирующие формы социальных отношений; собственную экономическую и политическую организацию; и наконец, свой собственный тип человеческой личности с особым менталитетом и поведением (367; 1, 67). Два противоположных культурных типа - «умозрительный» и «чувственный». Это идеальные типы, которых не найти в чистом виде ни в одну эпоху. Промежуточная форма между первым и вторым обозначается как «идеалистическая». Умозрительная культура характеризуется следующими признаками: 1) реальность по своей природе духовна, нематериальна, скрыта за чувственными проявлениями (например, Бог, нирвана, дао, Брахма). Она вечна и неизменна; 2) потребности и цели людей в основном духовны (спасение души, служение Господу, исполнение священного долга, моральные обязанности); 3) для удовлетворения этих целей предпринимаются усилия по освобождению личности от чувственных соблазнов, повседневных земных забот. Отсюда вытекают по меньшей мере два вывода: истина постигается лишь посредством внутреннего опыта (откровения, медитации, экстаза, божественного вдохновения), и потому она абсолютна и вечна; идея добра коренится в нематериальном, внутреннем, духовном, в сверхчувственных ценностях (вечная жизнь, Град Господень, слияние с Брахмой). Посылки второго типа («чувственной культуры») прямо противоположны: 1) реальность по своей природе материальна, доступна чувствам, она перемещается и постоянно изменяется: «Становление, процесс, изменение, поток, эволюция, прогресс, трансформация» (367; 1, 73); 2) потребности и цели людей чисто плотские, или чувственные (голод и жажда, секс, убежище, комфорт); 3) для удовлетворения этих целей необходимо использовать внешнее окружение. Отсюда также вытекают два вывода: истина может быть найдена лишь в чувственном опыте, и потому она имеет временный и относительный характер. Добро коренится в чувственных, эмпирических, материальных ценностях (удовольствие, наслаждение, счастье, полезность), и потому моральные принципы гибки, относительны и зависят от обстоятельств. Промежуточная, «идеалистическая культура» представляет собой сбалансированное сочетание умозрительных и чувствен 198 ных элементов. Она признает, что реальность и материальна, и сверхъестественна; потребности и цели людей и телесны, и духовны; удовлетворение целей требует как улучшения самого себя, так и трансформации окружения. Короче, «признавая идеальный мир высшим, она не объявляет чувственный мир простой иллюзией или негативной ценностью; напротив, поскольку чувства находятся в гармонии с идеальным, они обладают позитивной ценностью» (367; 1,75). Сорокин применил свою аналитическую типологию к историческому процессу, рассматривая основную модель исторических изменений в циклических терминах. «Социокультурные флуктуации, т. е. повторяющиеся процессы в социальной и культурной жизни и в человеческой истории, - это основной объект настоящего исследования» (367; 1, 153). «Большинство социокультурных изменений имеют характер постоянно изменяющихся, периодически повторяющихся процессов» (367; IV, 73). Процессы часто меняют свое направление и повторяют сами себя. «На короткое или длительное время, в одной и той же или в нескольких социальных системах процесс движется в определенном количественном, качественном или пространственном направлении, или во всех этих направлениях, достигает «точки насыщения», а затем зачастую идет в обратном направлении» (367; 1, 170). Подобные флуктуации наблюдаются на самой широкой шкале истории, которая как бы разделена на эпохи, эры, периоды. Наиболее важным принципом такой периодизации является смена доминирующих типов культурного менталитета и культурных систем: повторяющаяся последовательность умозрительной, идеалистической и чувственной культур. Автор реконструировал исторические «волны» и «флуктуации» внутри греко-римской и западной культуры, охватывая своим исследованием диапазон в более чем 2500 лет. Оказывается, циклы означают не полное повторение, а скорее новое воплощение лежащих в их основе принципов. Кроме того, они не следуют постоянному ритму и не имеют равной длительности. «История повторяется, но ее темы выступают во все новых вариациях, когда изменяются не только содержание, но ритм и темп» (367; 1, 201-202). В результате мы получаем периодизацию западной истории, представленную в табл. 10.1. Причинный механизм, лежащий в основе «суперритма умозрительной - идеалистической - чувственной фаз в греко-римской и западной системах культуры» (367; IV, 737), состоит в исчерпании возможностей, истощении творческого потенциала каждой последующей системы. «Исчерпав свой творческий фонд познавательных, моральных, эстетических, политических и других ценностей, система продолжает доминировать уже не благодаря творческому дару, а просто по инерции, обманом, принуждением, трюками и псевдоценностями. Она должна прийти в упадок, будучи выхолощенной, часто вредной и бесполезной для ее членов и человечества в целом» (368; 435). Это открывает возможности для возникновения альтернативных систем, которые используют собственные потенциалы до того момента, пока они также не будут исчерпаны, и весь процесс повторится. Раскрытие потенциалов каждой системы зависит в первую очередь от действий ее членов, она трансформируется изнутри силой человеческой деятельности. Сорокин выдвинул принцип имманентной причинности. Но внешние факторы также могут играть определенную роль, ускоряя или замедляя, облегчая или затрудняя внутреннее развитие культурных систем. Диагноз, поставленный Сорокиным западной цивилизации, весьма неблагоприятен. С его точки зрения, чувственная фаза, в которой она пребывала в течение нескольких столетий, достигла крайней степени насыщения, что вызывает множество негативных, патологических явлений и приводит к общему культурному упадку. Человечество прошло путь от красоты средневековой церковной музыки до «какофонии джаза», от готических соборов до современных трущоб, от скульптур Микеланджело до порнографических журналов, от поэзии Байрона до шпионских триллеров. Сорокин в отчаянии от того, что в современном искусстве «проститутки, уголовники, бродяги, психи, лицемеры, жулики и другие асоциальные типы стали излюбленными «героями» (цит. по: 45; 337). Его прогноз на ближайшее будущее весьма пессимистичен.
Действительно, неприглядная картина. Тем не менее, в более отдаленной перспективе логика исторического процесса, о которой говорил Сорокин, дает основания к оптимизму. Новая умозрительная фаза неизбежна. «Произошел сдвиг от увядающей умозрительной к расцветающей чувственной фазе, но такой же сдвиг может произойти от нашей выродившейся чувственности к новой и сильной умозрительности» (367; I, xiii). Циклическая теория в равной степени может питать как крайний пессимизм, так и предельный оптимизм, поскольку, согласно логике цикла, рано или поздно неизбежно появятся высшая и низшая точки человеческих достижений. жүктеу/скачать 1.89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|