Сидни Шелдон Интриганка

Глава 8

Настало время захлопнуть ловушку.

Все предыдущие полгода Джейми Мак-Грегор без большого шума выкупал у партнеров ван дер Мерва их долги в различных предприятиях и приобрел наконец контроль над всеми владениями. Но главной целью, навязчивой идеей Джейми, было заполучить алмазные поля в Намибской пустыне – ведь за них уже было заплачено кровью, страданиями и едва ли не его жизнью.

Он использовал украденные алмазы, чтобы создать империю и раздавить Соломона ван дер Мерва. Цель была еще не достигнута. Но конец близился.

Ван дер Мерв все больше залезал в долги. Никто в городе не хотел дать ему денег взаймы. Только в одном месте голландцу предоставили неограниченный кредит – в банке, негласным владельцем которого был Джейми Мак-Грегор.

Магазин теперь был почти постоянно закрыт. Ван дер Мерв начинал пить с утра, днем заходил в дом мадам Эгнес, а иногда даже проводил там всю ночь.

Как-то утром Маргарет стояла у прилавка мясника, дожидаясь, пока тот уложит в корзину молоденьких цыплят, заказанных миссис Оуэнс, и, случайно выглянув из окна, заметила, как отец выходит из борделя. Она с трудом узнала заросшего щетиной нечесанного грязного старика, медленно бредущего, шаркая ногами, по мостовой.

Соломон ван дер Мерв, не понимая, что с ним происходит, сознавал только, что страдает без всякой вины, а жизнь его разрушена. Впереди – пустота. Бог избрал его, как Иова, чтобы испытать, насколько он тверд в вере. Ван дер Мерв был убежден, что в конце концов восторжествует над невидимыми врагами. Все, что ему требуется, – время и побольше денег. Он отдал в залог все, чем еще владел, – магазин, свою долю акций в шести небольших алмазных копях, даже лошадь с фургоном. Наконец больше ничего не осталось, кроме алмазных полей в Намибии, и в тот день, когда голландец поставил и их на карту, Джейми нанес последний удар.

– Предъявите к оплате все его векселя, – велел он управляющему банком – Дайте двадцать четыре часа срока, а если откажется платить – опишите все и вступайте в права владения заложенным имуществом.

– Мистер Мак-Грегор, ему вряд ли удастся собрать такую сумму. Он…

– Двадцать четыре часа.

На следующий день, ровно в четыре часа, заместитель управляющего прибыл в магазин вместе с судебным исполнителем и предписанием конфисковать все движимое и недвижимое имущество Соломона ван дер Мерва. Из окна конторы, расположенной на другой стороне улицы, Джейми наблюдал, как ван дер Мерва выгоняют из лавки. Старик постоял на тротуаре, беспомощно щурясь от яркого солнечного света, не зная, куда идти и что делать. У него больше ничего не осталось. Наконец Джейми полностью расчитался с врагом. Но почему-то в душе не было ни торжества, ни радости. Одна пустота. Человек, которого он уничтожил, успел расправиться с ним раньше.

Когда Джейми Мак-Грегор вечером появился в доме мадам Эгнес, она сообщила:

– Слыхал новость? Час назад Соломон ван дер Мерв вышиб себе мозги.

Хоронили его на унылом, продуваемом всеми ветрами кладбище на окраине Клипдрифта. Кроме могильщиков ван дер Мерва провожали в последний путь два человека – Маргарет и Джейми Мак-Грегор. Маргарет, в широком черном платье, скрывавшем располневшую талию, выглядела бледной и больной. Джейми, высокий, элегантно одетый, казалось, был полностью погружен в свои мысли. Они стояли на противоположных краях могилы, наблюдая, как грубо сколоченный гроб из нетесанных сосновых досок опускают в землю. Комья земли застучали по крышке, и Маргарет послышался голос отца:

– Шлюха!.. Шлюха!

Она подняла голову, взглянула на Джейми. Глаза их встретились. Взгляд Джейми был холоден и безразличен. Взгляд незнакомца. В это мгновение Маргарет почувствовала, что ненавидит его.

"Стоишь здесь так спокойно, бесчувственно, а ведь ты так же виноват, как и я. Мы убили его, убили вдвоем.

Я твоя жена перед Господом. Но мы вместе совершили смертный грех”.

Она посмотрела на почти засыпанную могилу. Земля уже накрыла гроб.

– Спи, – прошептала Маргарет. – Спи спокойно.

Когда она подняла глаза, Джейми уже не было.

Маргарет должна была вот-вот родить, и миссис Оуэнс договорилась с Ханной, повитухой-негритянкой. Схватки начались в три часа утра.

– Держись и терпи, – наставляла Ханна, – все остальное в руках Божьих.

Первая атака боли вызвала улыбку на губах Маргарет. Она дарит жизнь сыну Джейми, и ребенок будет носить его имя. Она позаботится, чтобы Джейми признал малыша своим. Нельзя наказывать ребенка за чужие грехи.

Шли часы, схватки все усиливались, и когда кое-кто из обитателей пансионата попытался войти в комнату, чтобы посмотреть, как идут дела, Ханна бесцеремонно выпроводила любопытных.

– Это только твое дело. Твое, Божье и того дьявола, который довел тебя до беды.

– У меня будет мальчик? – простонала Маргарет. Ханна вытерла лицо роженицы влажным платком:

– Дам тебе знать, как только проверю, на месте ли его причиндалы. А теперь тужься. Сильно! Еще сильнее.

Боль накатывала непрерывными спазмами, разрывая тело.

– О Господи, что-то неладно, – успела подумать Маргарет.

– Тужься! – повторяла Ханна с внезапной тревогой.

– Он перевернулся! – закричала повитуха. – Не могу вытащить!

Маргарет сквозь красную пленку боли успела увидеть, как Ханна наклонилась, что-то с ней сделала… и комната уплыла куда-то, а все муки кончились. Маргарет летела в бесконечном пространстве, где в конце темного тоннеля сиял яркий свет, и кто-то звал ее, и этим кто-то был Джейми:

«Я здесь, Мэгги, дорогая. Ты подаришь мне чудесного сына…»

Он возвратился к ней. Маргарет больше не испытывала к нему ненависти. Она знала теперь, что никогда не могла бы ненавидеть Джейми. Чей-то голос сказал:

– Сейчас все кончится…

Кто-то снова раздирал ее тело надвое; она громко вскрикнула от непереносимой боли.

– Потерпи, – сказала Ханна. – Головка появилась. Мгновение спустя Маргарет почувствовала что-то мокрое и скользкое между ногами. Раздался торжествующий вопль Ханны. Повитуха подняла красный комочек.

– Добро пожаловать в Клипдрифт! Милочка, ты родила сына!

Маргарет назвала его Джейми.

Она знала, что Джейми быстро узнает о том, что стал отцом, и ждала, что он придет сам или пошлет за ней. Но когда прошло несколько недель, а от Джейми ничего не было слышно, Маргарет решилась написать ему. Рассыльный возвратился через полчаса. Маргарет, дрожа от нетерпения, сбежала по ступенькам.

– Ты видел мистера Мак-Грегора?

– Да, мэм.

– Передал записку?

– Да, мэм.

– Что он сказал? – допытывалась Маргарет. Мальчик смущенно опустил голову:

– Он… он ответил, что у него нет сына, мисс ван дер Мерв.

Маргарет взяла ребенка, закрылась в комнате и просидела там весь день и всю ночь, отказываясь выходить.

– Твой отец, Джейми, очень рассержен и думает, что твоя мать сделала ему много зла. Но ты его сын, и, когда он увидит тебя, обязательно возьмет нас к себе и будет очень любить. Вот увидишь, дорогой. Все будет хорошо.

Утром, когда миссис Оуэнс постучала в дверь, Маргарет сразу открыла. Она казалась странно-спокойной.

– С тобой все в порядке, Мэгги?

– Спасибо! Лучше не бывает.

Она завернула Джейми в лучшее одеяльце и взяла на руки.

– Я собираюсь с ним на прогулку.

Коляска, подарок от мадам Эгнес и девушек, была очень красивой, сплетенной из тонкого тростника, обтянутой привозной парчой с отделкой из дорогого плюша, а сверху прикреплялся зонтик с широкой оборкой.

Маргарет толкала коляску по узкому тротуару Луп-стрит. Случайные прохожие улыбались малышу, но встречные женщины опускали глаза или переходили на другую сторону улицы, чтобы не встречаться с Маргарет. Та ничего не замечала. Она искала одного человека.

Каждый день, если погода была хорошая, она одевала малыша в самые нарядные одежки и вывозила на прогулку. Прошла целая неделя, но Маргарет так ни разу и не встретила Джейми, пока наконец не поняла, что тот сознательно избегает ее, и тогда решила: если отец не приходит к сыну, значит, сын сам должен попасть к отцу.

На следующее утро она подошла к хозяйке:

– Мне нужно уехать ненадолго, миссис Оуэнс. Вернусь через неделю…

– Но ребенок слишком мал для таких поездок, Мэгги. Он…

– Малыш останется в городе.

– То есть здесь? – нахмурилась женщина.

– Нет, миссис Оуэнс. Не здесь.

Джейми Мак-Грегор выстроил себе дом на одном из холмов, возвышающихся над Клипдрифтом. Невысокий, одноэтажный с островерхой крышей и двумя крыльями, соединенными с основным зданием широкими верандами, окруженный зелеными газонами, усаженными деревьями. Перед домом был разбит цветущий розовый сад. Сзади находились каретный сарай и помещение для прислуги. Джейми нанял экономку, Юджинию Толли, величественную вдову средних лет, оставившую в Англии шестерых, правда уже взрослых, детей. Миссис Толли правила слугами и домом властной рукой.

Маргарет появилась в доме, держа на руках младенца, ровно в десять утра, когда Джейми, как ей было хорошо известно, уже успел уехать в контору. Миссис Толли открыла дверь и ошеломленно уставилась на Маргарет: она, как и каждый человек в радиусе ближайших ста миль, хорошо знала, кто стоит перед ней.

– Простите, мистера Мак-Грегора нет дома, – объявила она и уже хотела было закрыть дверь, но Маргарет остановила ее:

– Я пришла не к мистеру Мак-Грегору, а принесла его сына.

– Боюсь, я ничего об этом не знаю. Вы…

– Я уезжаю на неделю. Как только приеду, заберу его. Она протянула ребенка.

– Его зовут Джейми.

Лицо миссис Толли перекосило от ужаса:

– Вы не можете оставить его здесь. Мистер Мак-Грегор будет…

– Можете выбирать, – сообщила Маргарет:

– Либо возьмете ребенка в дом, либо я оставлю его на пороге. Мистеру Мак-Грегору это тоже вряд ли понравится.

И не тратя времени на слова, сунула конверт с ребенком в руки экономки, повернулась и пошла по улице.

– Подождите! Вы не можете… Вернитесь! Мисс… Но Маргарет даже не оглянулась. Миссис Толли стояла как прикованная, беспомощно глядя на ребенка, и представляла, как разгневается мистер Мак-Грегор, когда обо всем узнает. Она никогда не видела хозяина в таком состоянии.

– Как вы могли сделать такую глупость! – вопил он. – Нужно было просто захлопнуть дверь перед ее носом!

– Я ничего не успела сообразить, мистер Мак-Грегор. Она…

– В моем доме ее ребенка не будет!

Он возбужденно бегал взад и вперед, время от времени останавливаясь перед несчастной экономкой.

– Я должен был вообще уволить вас за это.

– Она вернется за ним через неделю. Я…

– Плевать мне на то, когда она вернется! – заорал Джейми. – Уберите этого ребенка отсюда! Немедленно! Избавьтесь от него!

– Каким образом прикажете сделать это, мистер Мак-Грегор? – сухо осведомилась экономка.

– Оставьте его где-нибудь в городе. Найдите место и отдайте.

– Где?!

Миссис Толли взглянула на крохотный сверток. Малыш проснулся от криков и заплакал.

– В Клипдрифте нет приютов, – объявила она, нежно покачивая ребенка, но тот плакал все громче. – Кто-то должен о нем позаботиться.

Джейми раздраженно провел рукой по волосам.

– Черт возьми! Ну, ладно, – решил он наконец. – Вы были так благородны, что взяли младенца, значит, и ухаживайте за ним!

– Хорошо, сэр.

– И сделайте так, чтобы этот невыносимый вой прекратился! Поймите наконец, миссис Толли, я желаю, чтобы вы убрали его с глаз моих. Не хочу и знать, есть ли он в этом доме или нет. Когда мать за ним придет, чтобы я не видел ни ее, ни ребенка. Ясно?

Малыш завопил с удвоенной силой.

– Абсолютно, мистер Мак-Грегор.

И миссис Толли поспешила выйти.

Джейми Мак-Грегор долго сидел в кабинете, куря сигару и подливая в стакан виски. Глупая женщина! Думает, что вид младенца растопит его сердце и он немедленно объявит о своей любви к ней и ребенку и предложит руку и сердце! Не выйдет! Он даже не взглянет на мальчишку! Какое отношение имеет он, Джейми Мак-Грегор, к этим людям?! Сын его был зачат не в любви, даже не в похоти. Ненависть и месть – вот что было причиной его появления на свет. Джейми всю жизнь будет помнить выражение лица Соломона ван дер Мерва в тот день, когда он узнал, что его дочь беременна. Это было только началом. А концом – комья земли, брошенные на крышку деревянного гроба. Пора найти Бэнду и рассказать, что их миссия выполнена.

Джейми чувствовал странную пустоту внутри.

"Нужно искать новые цели”, – думал он непрестанно.

Джейми был уже богат, безмерно богат. Он скупил сотни акций земли, начиненной золотом, алмазами, цветным металлом, платиной и редкостными минералами. Его банк держал закладные чуть не на половину всей недвижимости в Клипдрифте. Владения Джейми простирались от Намибии до Кейптауна. И хотя он гордился всем, чего достиг, этого все равно было недостаточно. Джейми просил родителей приехать в Клипдрифт и жить с ним вместе, но они не пожелали покинуть Шотландию. Братья женились, сестры вышли замуж. Джейми посылал семье много денег, и это доставляло ему удовольствие, но в его жизни не было ни счастья, ни радости. Всего несколько лет назад Джейми переживал волнующие взлеты и падения, чувствовал, что живет полной мерой, когда вместе с Бэндой переплывал океан на плоту, победил рифы, полз через минные поля по пескам пустыни. Джейми казалось, что последнее время он всего лишь существует, как чахлое растение, лишенное влаги, но отказывался признаться самому себе, насколько одинок.

Джейми вновь потянулся к графину с виски и увидел, что там пусто. Либо он сам того не сознавая выпил больше, чем всегда, либо миссис Толли стала небрежно относиться к своим обязанностям. Джейми поднялся, взял высокий стакан и отправился в буфетную, где хранилось спиртное. Достав бутылку, он уже хотел открыть ее, когда услыхал голосок ребенка.

Опять! Миссис Толли, должно быть, устроила его у себя в комнате, рядом с кухней. Она, по-видимому, точно следовала приказу хозяина: за те два дня, что младенец так бесцеремонно вторгся в дом, он его не видел и не слышал.

Нежный голос экономки, каким обычно говорят все женщины с маленькими детьми, донесся до Джейми.

– Ты мой красавчик, солнышко. Ты просто ангелочек, правда? Ангелочек маленький…

Малыш снова заворковал. Джейми подошел к открытой двери спальни миссис Толли и заглянул внутрь. Экономка ухитрилась где-то раздобыть колыбельку и уложила туда малыша. Сейчас женщина низко наклонилась над кроваткой, а ее палец был крепко зажат в крохотном кулачке.

– Да какой же ты сильный парень, Джейми. Вырастешь и будешь…

Она оборвала себя на полуслове и изумленно уставилась на стоявшего в дверях хозяина.

– О! Я… Я вам нужна, мистер Мак-Грегор?

– Нет.

Джейми подошел к колыбельке.

В этот день Джейми впервые увидел своего сына. Ребенок был крупнее, чем он ожидал, и очень крепкий на вид. Казалось, малыш улыбается отцу.

– Ох, простите, мистер Мак-Грегор. Он вообще-то очень хороший мальчик. И здоровый. Протяните палец и увидите, как он за него уцепится.

Но Джейми, не отвечая, повернулся и вышел из комнаты. В штате Джейми было больше пятидесяти служащих, занятых на различных предприятиях, и все, от рассыльного до директора, знали, откуда компания “Крюгер-Брент Лимитед” получила свое название, и безмерно гордились тем, что работают на Джейми Мак-Грегора. Недавно он нанял Дэвида Блэкуэлла, шестнадцатилетнего сына одного из своих управляющих, американца из Орегона, отправившегося когда-то в Южную Африку искать алмазы. Когда он потерял последние деньги, Джейми нанял его управлять одной из алмазных копей. Сын его решил летом немного заработать, и Джейми был так доволен юношей, что предложил ему постоянную должность. Дэвид оказался умным, привлекательным, инициативным человеком, а кроме того, Джейми был уверен в том, что тот может надежно хранить секреты фирмы, поэтому и решился дать пареньку столь деликатное поручение:

– Дэвид, я хочу, чтобы ты отправился в пансион миссис Оуэнс. Там живет женщина, Маргарет ван дер Мерв.

Если Дэвиду и было известно это имя или обстоятельства, с ним связанные, он ничем себя не выдал:

– Да, сэр?

– Ни с кем, кроме нее, не говори. Она оставила ребенка у моей экономки. Передай, я хочу, чтобы она забрала его сегодня же и немедленно унесла из моего дома.

– Хорошо, мистер Мак-Грегор.

Через полчаса Дэвид Блэкуэлл вернулся. Джейми поднял глаза от письменного стола.

– Сэр, боюсь я не смог выполнить ваш приказ.

Джейми вскочил:

– Почему?! – возмутился он. – Кажется, не такая уж сложная работа!

– Мисс ван дер Мерв там не было, сэр.

– В таком случае найди ее!

– Мисс ван дер Мерв уехала из Клипдрифта два дня назад. Обещала вернуться через пять дней. Если желаете, можно попытаться выяснить, куда…

– Нет!

Только этого Джейми не хватало!

– Хорошо, сэр, – кивнул мальчик, направляясь к двери. Черт бы побрал эту женщину. Ну, что ж, ее ожидает большой сюрприз по возвращении! Получит назад своего младенца!

Вечером Джейми ужинал дома, один, что бывало не так часто, а потом уселся в кабинете за стаканом бренди. В этот момент вошла миссис Толли с каким-то неотложным делом, но, не успев сказать что-то, она остановилась и прислушалась:

– Простите, мистер Мак-Грегор, я сейчас. Малыш Джейми плачет.

И поспешила к выходу.

Джейми почти швырнул стакан на стол, расплескав бренди. Крикун паршивый! Подумать только, хватило же у нее наглости назвать его Джейми! Он вовсе не похож ни на какого Джейми! И вообще ни на кого не похож!

Через десять минут в кабинет возвратилась миссис Толли и, заметив лужу на столе, покачала головой:

– Принести вам еще бренди, мистер Мак-Грегор?

– Не стоит! – холодно процедил Джейми. – Главное, чтобы вы поняли, на кого работаете! Не потерплю, чтобы вы бегали на каждый писк этого ублюдка! Надеюсь, ясно, миссис Толли?

– Да, сэр.

– Чем скорее этого ребенка, который по вашей вине попал в мой дом, уберут отсюда, тем будет лучше для всех нас. Понятно, миссис Толли?

– Да, сэр, – поджав губы, сухо проронила экономка. – Вам угодно еще что-нибудь?

– Нет.

Женщина повернулась и шагнула к двери.

– Да, мистер Мак-Грегор?

– Вы сказали, что он плакал. Он не заболел?

– Нет, сэр. Намочил пеленки. Я его перепеленала. Джейми брезгливо поморщился:

– Понятно. Можете идти.

В какое бешенство пришел бы он, узнав, что все слуги в доме часами обсуждали его и его сына. Все считали, что хозяин поступает неразумно и непорядочно, но боялись даже слово сказать, твердо зная, что малейший намек на этот деликатный предмет означает немедленное увольнение. Джейми Мак-Грегор не тот человек, чтобы прислушиваться к чужим советам.

На следующий вечер у Джейми была назначена деловая встреча. Он вложил средства в строительство новой железной дороги, правда, небольшой, но зато соединяющей алмазные копи в Намибии с Де Ааром и подведенной к линии Кейптаун – Кимберли. Как оказалось, таким способом гораздо дешевле перевозить в порт алмазы и золото.

Первая южно-африканская дорога была открыта в 1860 году, и с тех пор постоянно прокладывались все новые пути, стальные артерии, связывающие города и поселки с сердцем страны – Кейптауном. И это было только началом. В дальнейшем Джейми намеревался создать собственный торговый флот – переправлять минералы и руды через океан.

Он сильно задержался и, придя домой, сразу разделся и лег.

Спальню Джейми обставлял выписанный из Лондона декоратор. Огромную кровать делали по специальному заказу в Кейптауне, а два высоких платяных шкафа были забиты костюмами и обувью. Джейми был равнодушен к одежде, но считал очень важным для себя иметь много костюмов и обуви – слишком долго ходил он в отрепье.

Джейми уже успел задремать, когда ему послышался плач. Сев в постели, он прислушался. Все тихо. Неужели ребенок? Должно быть, выпал из колыбельки! А ведь у миссис Толли сон крепкий. Ужасно, если что-нибудь случится с малышом, да еще в доме Джейми! Тогда вся вина падет на него! Черт бы побрал эту женщину!

Надев халат и шлепанцы, Джейми направился в комнату миссис Толли. Послушал у закрытой двери. Ничего. Джейми потихоньку приоткрыл дверь. Миссис Толли, укрытая до ушей одеялом, громко храпела. Джейми подошел к колыбельке. Малыш лежал на спинке, широко открыв глаза. Отец нагнулся поближе и пригляделся. Господи, а ведь в самом деле похож, особенно рот и подбородок. Глазки, правда, пока еще серо-синие, как почти у всех младенцев, но уже сейчас было заметно, что они посветлеют. Мальчик замахал ручонками, заворковал и улыбнулся Джейми.

«Храбрый парень, – подумал тот, – лежит в темноте, не шумит, не вопит, как другие бы на его месте. Настоящий Мак-Грегор!»

Джейми нерешительно опустил руку пониже и вытянул палец. Малыш ухватился за него обеими ручонками и крепко сжал.

"Здоров, как маленький бычок”, – усмехнулся отец. Но в этот момент личико ребенка напряглось, и на Джейми повеяло кислым запахом.

– Миссис Толли!

Экономка встревоженно вскинулась:

– Что… Что случилось?

– Ребенку нужно сменить пеленки! Я что, обязан следить за всем в этом доме?!

И Джейми Мак-Грегор вылетел из комнаты.

– В каком смысле, сэр? – удивился тот.

– Ну, сам знаешь – с чем они любят играть и все такое…

– Думаю, младенцам больше подходят погремушки, сэр, – кивнул юноша.

– Тогда купи дюжину, – распорядился Джейми.

– Да, сэр.

Никаких лишних вопросов. Джейми нравились такие люди. Дэвид Блэкуэлл далеко пойдет.

Вечером, когда Джейми появился дома с небольшим коричневым пакетом, миссис Толли сказала:

– Хочу извиниться за прошлую ночь, мистер Мак-Грегор. Не знаю даже, как это я проспала. Ребенок, должно быть, ужасно кричал, если даже вы услыхали, на таком расстоянии.

– Не беспокойтесь, миссис Толли! – великодушно ответил Джейми. – Хорошо, хоть кто-то услышал. И, вручив ей сверток, добавил:

– Отнесите ему, пусть играет. Здесь пара погремушек. А то лежит целый день в кроватке, как в тюрьме, и заняться нечем.

– О нет, сэр, вовсе не как в тюрьме! Я каждый день выношу его на воздух.

– Куда именно?

– В сад, сэр, где я могу за ним приглядывать.

– Вчера он показался мне не совсем здоровым, – нахмурился Джейми.

– Разве?

– О сэр, конечно, вы правы, – охнула экономка.

– Дайте-ка я еще раз на него посмотрю.

– Сейчас, сэр. Принести малыша?

– Пожалуйста, миссис Толли.

Через несколько минут она вернулась, и отец впервые в жизни взял на руки сына. Волна чувств, нахлынувшая на него, полностью застала врасплох. Собственная плоть и кровь, его сын, Джейми Мак-Грегор-младший. Какой смысл создавать империю, династию, добывать алмазы, золото, строить железные дороги, если некому передать все это?

"Каким же набитым дураком я был!” – подумал Джейми.

До сих пор он не осознавал, как многого лишен в жизни: слишком ослепляли злоба и ненависть. Джейми не сводил глаз с крохотного личика, ощущая, как тает, исчезает глубоко внутри что-то жесткое и ледяное.

– Переставьте колыбельку Джейми в мою спальню, миссис Толли.

Через три дня, когда Маргарет появилась на пороге дома, миссис Толли сказала:

– Мистер Мак-Грегор сейчас в конторе, мисс ван дер Мерв, но просил сообщить, когда вы придете за малышом, он хотел поговорить с вами.

Маргарет сидела в гостиной, укачивая малыша. Как она по нему истосковалась! Несколько раз за эту неделю, растеряв всю решимость, уже собиралась мчаться в Клипдрифт, боясь, что с ребенком что-нибудь случилось, но отчаянным усилием воли вынуждала себя остаться. И вот ее план удался, Джейми хочет поговорить с ней! Теперь все будет хорошо, и они станут жить вместе, все трое.

При виде входящего в комнату Джейми волна любви затопила Маргарет. Теперь наконец-то никто их не разлучит!

– Здравствуй, Мэгги!

– Здравствуй, Джейми, – радостно, нежно улыбнулась Маргарет.

– Мне нужен мой сын!

Сердце Маргарет затрепетало от счастья.

– Конечно, он нужен тебе. Я никогда в этом не сомневалась, Джейми.

– Я позабочусь, чтобы он получил хорошее воспитание. У него будет все, что только можно пожелать. Не сомневайся, за малышом будет прекрасный уход, и ты ни в чем нужды знать не будешь.

Маргарет подняла недоумевающие глаза:

– Не… не понимаю.

– Я сказал, что хочу забрать ребенка.

– Я… я думала: ты и я…

– Нет. Мне нужен только мальчик.

Внезапная, нерассуждающая ярость сжала горло:

– Понятно. Ну, что ж, я не позволю тебе отнять его у меня. Джейми на секунду задумался.

– Хорошо. Тогда вот что, заключим соглашение. Можешь остаться здесь с Джейми… скажем, быть его гувернанткой. И заметив выражение ее глаз, удивленно спросил:

– Чего же ты хочешь?

– Хочу, чтобы у моего сына было имя! – гневно прокричала она. – Имя его отца!

– Прекрасно. Я его усыновлю. Маргарет презрительно оглядела его.

– Усыновить моего ребенка? О, нет. Моего сыночка ты не получишь! Мне жаль тебя! Великий Джейми Мак-Грегор! При всем своем могуществе и богатстве ты нищий и достоин только сострадания!

Джейми, словно приросший к полу, молча наблюдал, как Маргарет повернулась и вышла из комнаты, унося сына.

На следующее утро она начала готовиться к отъезду в Америку.

– Бегством ничего не докажешь, – спорила миссис Оуэнс.

– Я не убегаю. Просто отправляюсь туда, где я и мой ребенок сможем начать новую жизнь.

Она не в силах больше была подвергать себя и малыша таким унижениям. Пусть Джейми Мак-Грегор живет как знает!

– Когда ты уезжаешь?

– Как можно скорее. Сначала дилижансом до Ворчестера, потом поездом в Кейптаун. Я скопила денег на билеты. Хватит, чтобы добраться до Нью-Йорка.

– Но это так далеко.

– Ничего! Америку называют страной больших возможностей, так ведь? Именно это нам и нужно.

Джейми всегда гордился умением оставаться спокойным при любых обстоятельствах. Но теперь он словно помешался, по малейшему поводу орал на служащих, немилосердно гонял их. В конторе царила суматоха. Хозяину ничем нельзя было угодить. Он жаловался на плохих работников, дурную погоду, головную боль и был совершенно не в силах сдержать себя. Джейми не спал три ночи, беспрестанно вспоминая разговор с Маргарет. Черт бы ее побрал! Он оказался прав, эта женщина попытается поймать его в сети. Такая же хитрая, как ее папаша. Да и он, Джейми, хорош! Не так повел переговоры: сказал, что позаботится о ней, но не объяснил подробно. Ну, конечно! Деньги! Нужно было предложить ей деньги. Тысячу, десять тысяч фунтов… больше!

Джейми вызвал Дэвида Блэкуэлла.

– У меня к тебе деликатное поручение.

– Да, сэр?

– Хочу, чтобы ты потолковал с мисс ван дер Мерв. Скажи, что я предлагаю двадцать тысяч фунтов. Она знает, что мне нужно взамен.

Он давно знал, как велик соблазн, когда перед глазами заблестят деньги.

– Передай ей этот чек.

– Хорошо, сэр.

И Дэвид Блэкуэлл мгновенно исчез.

Появился он через четверть часа и отдал хозяину чек, разорванный надвое. Джейми почувствовал, как щеки заливает краска:

– Спасибо, Дэвид. Больше ничего не понадобится. Так, значит, Маргарет надеется выманить сумму покрупнее! Прекрасно! Она получит любые деньги. Но на этот раз он сам с ней поговорит!

К вечеру того же дня Джейми Мак-Грегор появился в пансионе миссис Оуэнс.

– Я хочу видеть мисс ван дер Мерв, – объявил он хозяйке.

– Боюсь, это невозможно, – покачала головой миссис Оуэнс. – Мисс ван дер Мерв уже на пути в Америку.

Джейми почувствовал себя так, словно получил удар в живот.

– Не может быть! Когда она уехала?

– Маргарет с сыном отправились двенадцатичасовым дилижансом в Ворчестер.

Остановившийся в Ворчестере поезд был до отказа забит пассажирами, направляющимися в Кейптаун; в купе и даже в проходах не было ни одного свободного места. Тут были торговцы с женами, коммивояжеры, старатели, кафры, солдаты и матросы, возвращающиеся к месту службы. Многие впервые ехали в поезде, и в вагонах царила праздничная атмосфера. Маргарет удалось пробиться к самому окну, где можно было не опасаться, что Джейми ненароком толкнут или ударят. Она села, прижимая к груди малыша, не обращая внимания на то, что творится вокруг, думая только о новой жизни, ожидающей их впереди. Конечно, придется несладко. Где бы она ни оказалась, все равно на незамужнюю женщину с ребенком будут косо смотреть. Значит, нужно позаботиться о том, чтобы сын мог жить, как все дети из приличных семей.

– По вагонам! Поезд отправляется! – послышался голос проводника.

Маргарет подняла глаза и увидела перед собой Джейми.

– Собери вещи! – велел он. – Ты никуда не поедешь. "По-прежнему думает, что может купить меня”, – подумала она.

– Сколько предложишь на этот раз? Джейми взглянул на сына, мирно спящего на коленях Маргарет.

– Предлагаю выйти за меня замуж.