Сочинение Она насыщена такими неожиданными подробностями, которых не найти ни у

Джауфе, многолюдном оазисе в глубине Сирийской пустыни.

Старейшины Эль-Джауфа радушно приняли искусного врача, который провел здесь

около четырех месяцев, изучая город и оказывая медицинскую помощь его населению.

Джауфцы, по словам Валлина, считают, что их город расположен в самом центре

мира. И действительно, расстояние отсюда до всех сопредельных культурных стран,

лежащих за песками пустыни, почти одинаково: Дамаск в Сирии, Эль-Керак в

Палестине, Эн-Неджеф в Ираке, Эр-Рияд в Неджде, Медина в Хиджазе - до всех этих

городов можно доехать за неделю. Основание Эль-

404

ВАЛЛИН ГЕОРГ АВГУСТ

405

Джауфа относится к древним временам - легенда приписывает это мудрому повелителю

Эль-Марид и остатки погребенных в земле каменных акведуков.

К югу от Эль-Джауфа лежала вторая, самая трудная часть пути - через песчаную

пустыню Нефуд во внутреннюю Аравию. Переход через Нефуд с его единственной

группой колодцев Сакик, расположенной немного южнее Эль-Джауфа, и

многокилометровым безводным пространством остального пути ужасал и позднейших

путешественников, снаряженных много лучше, чем Валлин. В летние месяцы отсюда

уходят даже бедуины, караван же может идти только ночью. Поэтому о Нефуде

путевой журнал Валлина рассказывает скупо: высокие барханы, необозримые песчаные

пространства, узкая караванная тропа, местами совсем занесенная песком.

Только через пять дней пути от колодцев Сакик маленький караван добрался до

первого селения центральной Аравии - Джуббы. Валлин подробно описывает этот

небольшой оазис на самом краю пустыни, где он вновь должен был задержаться в

ожидании попутного каравана. Все пять кварталов селения состоят из сырцовых

домов, некоторые дома по своей архитектуре отчасти напоминают древнеегипетские

храмы. При каждом доме - фруктовый сад с колодцем, откуда с помощью верблюда

достают необходимую для орошения воду.

В окрестностях Джуббы Валлин посетил гору Джебель Муслиман и нашел здесь много

древних надписей и наскальных рисунков - верблюдов, всадников, вооруженных

длинными копьями, диких животных. На одном из изображений он увидел запряженную

парой верблюдов четырехколесную телегу - вид транспорта, в новое время в Аравии

совершенно неизвестный.

Еще несколько дней пути, и, пройдя ряд небольших селений, путешественник вступил

в Хаиль - столицу сильнейшего в те годы эмирата внутренней Аравии Джебель

Шаммара.

И сейчас человека, путешествующего по Аравии, поражает контраст между бесплодием

ее песчаных и каменистых пустынь и сравнительным изобилием лежащего за ними

внутреннего нагорья. Валлин же был первым европейцем в Джебель Шаммаре.

В Хайле Валлин прожил два месяца. Из осторожности стараясь держаться подальше от

эмирского дворца, он все это время'проводит в самой гуше народной жизни,

знакомится с местным арабским наречием, обычаями, нравами. Он подробно описывает

столицу Шаммарского эмирата - один из самых молодых городов в стране, население

которого пока не превышает и полутора тысяч, но быстро растет.

Резиденция всесильного эмира Абдаллаха ибн Рашида отличается от других домов

лишь своей величиной. Этого требует не только многочисленность его семейства,

рабов и других служителей. "Каждый приезжий, не имеющий в городе близких или

друзей, останавливается во дворце правителя в полной уверенности, что его здесь

примут и будут держать столько времени, сколько ему потребуется".

Из Хаиля финский путешественник должен был двинуться на юго-восток, в столицу

Недждского эмирата Эр-Рияд, чтобы оттуда через Неджран добраться до Йемена. Но

длительное путешествие и двухмесячное пребывание в столице Джебель Шаммара

полностью истощили его более чем скудный кошелек. Приходилось отказаться от

намеченного плана и кратчайшим путем возвращаться в Каир. Этим путем была Дорога

персидских паломников, по которой с берегов Евфрата через Джебель Шаммар

ежегодно тянулись в Хиджаз многолюдные караваны мусульман, спешивших совершить

"хадж".

Хаиль и совершил хадж. Подавленный невозможностью продолжать путешествие в глубь

страны, заболев в дороге, путешественник почти ничего не рассказывает о своем

обратном пути через Медину и Мекку на побережье Красного моря. Единственная

заметка того времени - описание церемоний на горе Арафат: торжественной

процессии, трехчасовой проповеди перед застывшими рядами паломников и

заключительной общей молитвы у небольшой мечети на склоне горы.

Путь в толпе паломников через священные города Хиджаза был, пожалуй, самой

опасной частью всего путешествия Валлина. Даже сегодня территория в радиусе

восемнадцати километров вокруг Мекки считается "харам", запретной; обнаруженного

здесь немусульманина ждет немедленная и короткая расправа на месте. Но

"омусульманившийся" финский ученый выдержал экзамен: его инкогнито не было

раскрыто.

Весной 1846 года, пробыв в Аравии почти год, он благополучно добрался до

красноморского побережья и через Джидду отплыл в Египет.

В Каире Валлин сразу же стал готовиться к новому путешествию в Неджд. По частям

отправил на родину свои путевые записки. Собирал средства Сократил до предела

давно задуманное путешествие по Палестине и Сирии: жаль было с таким трудом

скапливаемых "аравийских" денег, значительную часть которых присылали ему

небогатые гельсингфорсские друзья. И уже в конце 1847 года, торопясь вернуться к

тому, что стало главной целью его жизни, он отправился в свое второе путешествие

по внутренней Аравии.

На этот раз исследователь избрал другой путь. На картах его времени белым

пятном оставалась часть северо-западной Аравии - Мадиан древних географов.

Чтобы попутно собрать сведения и об этом районе, Валлин решил пройти в

Неджд с запада: из Мувайлы на побережье Красного моря через селения Тебук и

Тайму

В однодневном переходе от красноморского побережья он пересек и подробно описал

гостеприимством бедуинов, выпасавших скот на обильных зимних пастбищах.

Продолжая идти дальше на восток, Валлин миновал "харру" - обширное пространство

пустыни, покрытое застывшими потоками лавы, и достиг Тебука. В то время это было

маленькое, не более шестидесяти дворов, селение на Дороге сирийских паломников.

406

К юго-востоку от Тебука путешественник пересек зимние кочевья бедуинов Бени Атия

и Аназа и вышел к большому селению Тайме, в ту пору являвшемуся западным

форпостом Джебель Шаммара Как и многие другие местности внутренней Аравии,

древнюю Тайму, упоминаемую еще античными географами, Валлин увидел первым из

европейцев С обычной добросовестностью он старается заметить все, что может

заинтересовать географа и востоковеда

К концу весны путешественник во второй раз добирается до Хаиля, намереваясь

сразу же двинуться отсюда в южный Неджд Но в столице Джебель Шаммара его ждет

неожиданный удар Оказывается, в Неджде узнали о его европейском происхождении

Выяснилось, что еще во время первого путешествия Валли-на в кочевьях и городах

Аравии начались толки о странном враче, отказывающемся брать деньги со своих

многочисленных пациентов Во второе свое путешествие исследователь имел

неосторожность пройти один из отрезков пути в обществе приехавших за

чистокровными лошадьми рабов нового правителя Египта - Аббас-паши Один из них,

возможно видевший Валлина в Каире, в случайной ссоре с ним публично заявил, что

человек, выдающий себя за врача, на самом деле такой же слуга паши, как и он сам

В пустыне слухи распространяются с поразительной быстротой Подозрительным врачом

заинтересовались, и одновременно с его вторым появлением в Хайле здесь появились

люди недждского эмира ибн Сауда, ездившие в Каир продавать тех же лошадей, они

доставили сообщение о христианине, выдающем себя за мусульманина

Судьба второго путешествия была решена Губернатор столицы, брат хаильс-кого

эмира, послал за разоблаченным врачом и предупредил его, что в эмирате ибн Сауда

самозванца могут ждать только нож или яд Не посчитаться с этим предостережением

было бы прямым безумием, и Георг Валлин вторично должен был остановиться на

полпути к самой заветной своей цели

Теперь в качестве обратного пути был избран северный отрезок Дороги персидских

паломников, южная часть которой была пройдена путешественником два года назад

Это была так называемая Дорога Зубейды - благочестивой жены героя сказок "Тысячи

и одной ночи" знаменитого багдадского халифа Харун ар-Рашида По преданию, именно

она приказала согнать тысячи рабов, которые долгие годы рыли колодцы и возили на

верблюдах камень для огромных водосборных бассейнов, чтобы иракские паломники не

умирали от жажды на пути в священную Мекку Это по ее приказу на караванной тропе

на расстоянии дневных переходов когда-то были построены "ханы" - небольшие

крепости с расположенными в них отрядами воинов, защищавших паломников и купцов

от "пиратов пустыни" - бедуинских шейхов Но "ханы" давно развалились, и во

времена Валлина ничто не мешало отрядам бедуинов собираться у колодцев и

бассейнов древней Дороги Зубейды Ходить по ней могли только крупные караваны,

охраняемые солдатами хаильского эмира Однако сейчас такого каравана не

предвиделось, и Валлину пришлось воспользоваться не магистралью, а ее глухим

западным ответвлением, почти безводным, а потому редко посещаемым шайками

грабителей

Как и в первый раз, Валлин сравнительно мало рассказывает о своем обрат-

ВАЛЛИН ГЕОРГ АВГУСТ

407

ном пути через пространства раскаленного июньским солнцем песка и гравия,

колючкой, молочаями, эфедрой Рассказывает мало, хотя на некоторых переходах его

путь через пылающий ад можно сравнить только с ледяным адом в северных эпопеях

Джека Лондона Умирая от жажды, Валлин и его пятеро попутчиков-бедуинов, ехавших

в Ирак за рисом, добирались до очередного колодца и находили его высохшим или с

водой, настолько вонючей и горькой, что верблюды отказывались ее пить И все-таки

еще один неизвестный европейским географам район Аравии был нанесен на карту

Лишь в середине июня финский путешественник достиг иракского города Эн-Неджеф,

который тогда назывался Мешхед-Али Перенесенные лишения не истребили в нем любви

к Востоку Из Эн-Неджефа Валлин направляется в Багдад, где встречается со

знаменитым дешифровщиком клинописи англичанином Роулинсоном, а затем еще целый

год путешествует по Ираку, Ирану и Сирии, покуда отсутствие средств не

заставляет его осенью 1849 года оставить Восток и вернуться на родину

Путешествия Валлина по соседним с Аравией странам Востока, хотя они, разумеется,

не были такими опасными и вместе с тем важными для европейской науки, как его

путешествия в глубь "девственного" полуострова, сами по себе представляют

немалый интерес Верхний Египет и Нубия, Сирия и Палестина, Ирак и Иран - все эти

страны во времена Валлина были известны далеко не так хорошо, как сегодня, да и

сейчас многие заметки финского путешественника о языке, культуре, быте и нравах

их населения не утратили своего значения

В Палестине он несколько дней прожил в православном монастыре Св Екатерины

Монахи гостеприимно встретили русского подданного, но, считая его мусульманином,

докучали длинными благочестивыми беседами, предлагали креститься

Очень интересны заметки, относящиеся ко времени пребывания Валлина в Иране

Путешественник побывал во многих городах этой страны - Керенде, Керманшахе,

Хамадане, Исфахане, Ширазе - и повсюду, так же как и в арабских странах,

старался знакомиться с жизнью прежде всего "низших классов" населения

Обратный путь из Ирана был богат новыми впечатлениями В иракском городе Басре у

Валлина почти кончились деньги, и он, по собственному выражению, в течение двух

месяцев вел жизнь дервиша - нищего мусульманского монаха "Я должен, -

рассказывает путешественник, - отказывать себе во всем Пью чай и кофе без

сахара, экономлю на свечах Теперь мне пришлось познакомиться с такими вещами, о

которых раньше я не имел даже представления хожу в нестиранной одежде или стираю

ее сам без мыла, ношу длинные волосы, чтобы сэкономить на стрижке" Наконец

пришел денежный перевод, и Валлин через Багдад стал пробираться в Сирию Но по

дороге, в Сирийской пустыне, его ожидало новое приключение Караван, с которым он

шел, подвергся нападению отряда бедуинов и был ограблен А затем грабители повели

себя совсем как герои арабских легенд После длинного философско-юридического

диспута с раздеты-

408

ми догола путниками они признали несправедливость своих действий и вернули

ограбленным почти все их имущество

Уже в Лондоне, куда Валлин в конце 1849 года заезжает по дороге домой, чтобы

познакомиться с коллекцией арабских рукописей Британского музея, к скромному

гельсингфорсскому доценту приходит слава Картографы Английской Ост-Индской

компании по его указаниям составляют лучшую для того времени карту северной и

центральной Аравии, Королевское географическое общество присуждает ему премию за

исследования (те же почетные 25 гиней, которыми позднее был награжден знаменитый

исследователь Африки Давид Ливингстон), Географическое общество в Париже -

большую серебряную медаль Как это ни кажется странным, меньше всего интереса к

замечательным путешествиям Вал-лина проявил императорский Петербург Короткая

заметка в "Географических известиях" сообщала, что "наш соотечественник Валлин

собрал любопытные сведения", о которых доложил на заседании Лондонского

географического общества Правда, Петербург был далек от мысли заводить себе

колонии в Аравии, а Лондон уже тогда утвердился в Договорном Омане и Адене и

мечтал о дальнейших захватах на полуострове

С нетерпением ожидал Валлина Гельсингфорсский университет, в котором в 1850 году

прославленный путешественник после длительного перерыва вернулся к занятиям на

кафедре восточной литературы Валлин ведет большую преподавательскую работу,

изучает и готовит к печати арабские рукописи Назначенный вскоре профессором

кафедры, он проводит важную реформу в организации востоковедческого образования

(так называемый Статут 1852 года) по его настоянию вводится более узкая

специализация для преподавателей и студентов, а сама кафедра получает в своей

работе большую самостоятельность

И все же кабинетная работа не удовлетворяет молодого профессора Восток, на

котором, несмотря на все опасности и лишения, путешественник провел лучшие годы

жизни, не дает ему покоя Все свои предыдущие поездки он упорно продолжает

считать лишь подготовкой к новому, третьему путешествию по Аравии, которое

должно занять не менее пяти лет Валлин собирается детально ознакомиться с

Хиджазом, Неджраном, Оманом, Махрой, Хадрамаутом, Йеменом Однако найти средства

на экспедицию ему не удалось Отчаянным поискам выхода из создавшегося положения

положила конец неожиданная смерть 41-летнего ученого

Неожиданная ли, впрочем9 Валлин был "однолюбом", и его единственной

всепоглощающей страстью было путешествие в сердце Аравии "Судя по всем данным,

- считал академик Крачковский, - неудача, постигшая Валлина в лелеянном им плане

нового путешествия на Восток, и вызвала его преждевремен ную кончину"

Валлин похоронен в Гельсингфорсе На его памятнике - глыбе необработанного

гранита - товарищи и ученики рядом с настоящим именем путешественника высекли

арабскими буквами "Абд-уль-Вали" - имя, под которым знали его арабы

ГУАРМАНИ КАРЛО

409

Итальянский путешественник по Центральной Аравии. Первым из европейцев посетил

древний и знаменитый оазис Хайбар и совершил поездку в Дже-бель-Шаммар, давшую

ценнейшие результаты

В феврале 1864 года в Тейнму с северо-запада прибыл итальянец Карло Гуар-мани с

целью закупки лошадей для французского и савойского дворов Он задержался в

Аравии и совершил самые важные из всех известных путешествий по Центральной

Аравии "От него первого мы узнали о большом протяжении на запад и юго-запад

питающих Шаммар оазисов и колодцев >, считает географ Хо-гарт По его мнению,

Гуармани "не только впервые обеспечил возможность научного картографирования

Центральной Аравии, но и дал картографам больше материала, чем кто-либо из его

преемников, кроме Юбера >, до самого последнего времени

Неджд привлек Гуармани тем, что "с самых давних времен был колыбелью самого

совершенного типа конской породы" Породистые лошади Аравии пользуются такой же

известностью, как и ее кофе, по крайней мере так было до наступления эры нефти

Гуармани был хорошо подготовлен к путешествию по Неджду вовсе не потому что был

прекрасно осведомлен обо всем, что касалось Аравии и ислама, но прежде всего

потому, что имел превосходные отношения с бедуинскими племенами В самом деле,

этот отпрыск благородной итальянской семьи в течение долгого времени находился в

Иерусалиме в качестве агента французских императорских перевозок Таким образом,

он имел возможность совершать многочисленные поездки в Палестину, Египет и в

Сирию, поддерживая постоянные торговые отношения с кочевыми племенами этих

стран, и приобретал основатель-

410

ные знания во всем, что с ними было связано. Особенно хорошо он знал земли,

лежащие между Иерусалимом и Мертвым морем.

В 1863 году Гуармани был вызван в Париж министром сельского хозяйства (которому

он впоследствии посвятит свою книгу): речь шла о закупке лошадей для

императорских конюшен. Виктор Эммануил II, воспользовавшись этим, также поручил

ему приобретение арабских жеребцов-производителей для Италии. Именно поэтому

Гуармани отправляется в Неджд к шаммарскому князю, у которого были особенно

большие возможности помочь ему заполучить лучшие экземпляры у своих подданных

бедуинов.

Но у Гуармани было и другое поручение, совпадавшее с собственными его

благородными стремлениями, а именно - включить итальянское имя в почетный ряд

имен великих путешественников того века от Буркхардта до Валлина, снискавших

себе славу замечательными географическими открытиями. С этими надеждами Гуармани

оставил семью, которую опасная экспедиция Карло повергала в глубокое горе.

Он отправился в путь 26 января 1864 года в костюме бедуина и в сопровождении

верного слуги-араба, который, кстати, в Бейтлахме едва не покинул его,

охваченный суеверным страхом при встрече с погребальной процессией.

Вначале Гуармани прибыл на стоянку одного из племенных вождей на границе с

Петрейской Аравией и уже оттуда направился в глубь страны в обществе одного из

шейхов этого племени, его двоюродного брата и еще одного всадника; эти люди сами

предложили сопровождать его.

Гуармани едет из лагеря в лагерь, знакомясь с бедуинским гостеприимством,

которое встречает повсюду, вплоть до жилища вождя племени бени сахр; там ему

удается обменять три пистолета на дромадера и получить рекомендательное письмо к

союзникам бени сахр. Другое письмо адресовано шейху независимых атайбов, ему

пишет вождь племени руала, представляя итальянца в этом письме как закупщика

лошадей, посланного турецким правительством. Быть турком в глазах арабов вовсе

не так хорошо, но христианин и француз итальянского происхождения - это уж

совсем плохо. Первое, что увидит Гуармани, приехав позднее в Хаиль, - это труп

персидского еврея, убитого толпой за то, что, назвавшись мусульманином и будучи

разоблачен, он отказался произнести символ веры ислама. Несчастный приехал в

Неджд, чтобы закупить лошадей для персидского шаха. В Египте, куда дошла новость

об этой смерти, сочли, что речь идет о Гуармани, и семья уже оплакивала его как

погибшего. Между тем сам он, полный жизненных сил, с аппетитом уничтожал плов и

с надлежащим усердием совершал обряды ислама, обращая молитву "сердцем к Богу,

устами - к Мухаммеду". По его мнению, человек, решившийся на столь трудное

предприятие, требующее от него использования всех возможных средств и даже

попытки совершить невозможное, не должен останавливаться ни перед каким

препятствием. "Помня учение Христа о тех, кто "блажен", но не забывая и о

гниющем трупе израильтянина, я в глубине души решил, что не буду включать себя в

число нищих духом и не обрету рая на правах дурачка".

Как настоящий бедуин, не имея при себе ничего, кроме изношенной одеж-

ГУАРМАНИ КАРЛО

411

ды, теплого плаща из кожи ягненка и меха с водой, Гуармани вместе со слугой и

Чтобы не рисковать в пустыне деньгами, он оставляет их на сохранение своему

спутнику в Тайме и отправляется к пастбищам атайбов.

Подозрительный шейх скорее принял бы его за турецкого шпиона, чем за любителя

лошадей, но тем не менее Гуармани выполнил свою миссию, подавив в себе желание

купить нескольких жеребцов превосходной породы, но слишком мелких для

европейского вкуса.

Совершая закупки, Гуармани пришел к цели, достижение которой способствовало его

славе. Целью этой был Хайбар, город, расположенный неподалеку от караванной

дороги, чуть-чуть не доезжая Медины. Об этом городе путешественник ди Вартема

говорил, что его населяют четыре-пять тысяч обрезанных иудеев, весьма темнокожих

и ненавидящих мавров. Никто еще не был в Хайбаре и не смог проверить это

любопытное сообщение. Абу-ль-Фида писал: "Это земля детей Анзаба. Хайбар на

языке евреев означает замок... По мнению Идриси, это маленький, похожий скорее

на большой замок город, изобилующий фруктами и пальмовыми деревьями".

Войдя в город, окруженный пальмовыми рощами, Гуармани счел, что попал в Судан! В

качестве турецкого эмиссара он был вежливо принят губернатором, подданным

шаммарского князя из Хаиля, и осматривал город столько, сколько хотел. Город

насчитывал приблизительно 2,5 тысячи жителей и был разделен на семь кварталов,

каждый из которых занимал одну из семи долин Джебель-Харра, орошаемых в этом

месте множеством источников с очень чистой водой. Над долинами возвышается

высокая и массивная скала, на которой построен очень древний форт Каср-эль-

Иехудди, что значит "иудейский замок". Гуармани побывал на развалинах

укрепления, но не увидел ничего, кроме нагромождения камней без всякого следа