Сочинение Она насыщена такими неожиданными подробностями, которых не найти ни у

пересечение Центральной Африки с востока на запад: его предшественники двигались

в обратном направлении. На всем протяжении этого трансконтинентального рейда,

описанного им в двухтомной книге "Через Африку" (Лондон, 1877), Камерон вел

тщательную маршрутную съемку, произвел несколько сотен астрономических

определений долгот и широт и измерил высоту над уровнем моря более чем 3700

пунктов (тем самым впервые была обеспечена достаточно широкая база для создания

гипсометрической карты Центральной Африки). Из принципиально важных

географических результатов экспедиции Камерона помимо обследования южной части

Танганьики и открытия Лукуги следует отметить в первую очередь существенное

уточнение представлений о гидрографической сети Луалабы. Камерон выяснил прежде

всего, что две реки, слиянием которых образуется Луалаба, соединяются не ниже

Ньянгве, как полагал Ливингстон, а много выше этого пункта. Оказалось, что

восточная из этих рек, вытекающая из озера Мверу, носит название Лувуа, западная

же именуется, как и объединенная река ниже слияния, Луалабой, а также Камолондо.

Дошедшие до Ливингстона слухи об "озере Камолондо" относились, по-видимому, к

расположенной в долине этой реки цепочке не слишком крупных озер, из которых

Камерон лично повидал Кисале. На составленной Камероном карте фигурируют почти

все сколько-нибудь значительные притоки верхней Луалабы; правильно показано, в

частности, место впадения в нее Луфиры, которую Ливингстон ошибочно считал

притоком "Луалабы Уэбба", то есть Лувуа. Вообще конфигурация течения верхней

Луалабы передана на карте Камерона поразительно верно, хотя сам он видел эту

реку только в одном месте, да и то издали; это свидетельствует о высокой

точности устной информации, полученной им от арабо-суахилийских торговцев, в

особенности от Джумы Ибн Салима, с которым он встречался в Уруа.

Ломами, которую Ливингстон отождествлял с "Западной Луалабой", "Луалабой Янга",

оказалась самостоятельной рекой, текущей в северном направлении параллельно

Луалабе и впадающей в нее где-то ниже Ньянгве, при этом Камерон имел возможность

лично проследить часть ее течения и установить местоположение ее истоков Пройдя

вдоль водораздела, ограничивающего на западе бассейн верхней Луалабы, он

убедился в невозможности прямой гидрографической связи между ней и Касаи Менее

точной была собранная им информация о течении Луалабы между местом ее слияния с

Лувуа и Ньянгве. на его карте ниже этого слияния показано несуществующее озеро

Ланджи.

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

МИКЛУХО-МАКЛАЙ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ

531

Камерон, однако, остался в неведении относительно большой дуги, которую эта река

описывает в своем среднем течении, и "повернул" ее на своей карте на запад

непосредственно от Ньянгве.

Помимо собственных полевых исследований Камерона и собранной им географической

информации необходимо упомянуть еще и о его немаловажном теоретическом вкладе в

решение основных проблем географии Центральной Африки. Он сформулировал и

убедительно аргументировал гипотезу о том, что водосборный бассейн Конго должен

располагаться по обе стороны экватора

"Эта великая река, - писал о Луалабе Камерон, - должна быть одним из истоков

Конго, ибо откуда же еще этот гигант среди рек, уступающей по объему стока

только Амазонке, мог бы получить те два миллиона кубических футов воды, которые

он непрерывно вливает каждую секунду в Атлантику? Крупные притоки с севера

объяснили бы относительно слабый подъем уровня Конго у побережья; ибо, поскольку

ее огромный бассейн простирается по обе стороны от экватора, какая-то часть его

всегда находится в зоне дождей, и поэтому питание главной реки все время

примерно одинаково".

Исходя из этого глубоко верного взгляда, Камерон первым высказал предположение о

том, что открытая Швейнфуртом Уэле может быть притоком Конго.

83. МИКЛУХО-МАКЛАЙ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ

(1846-1888)

Русский этнограф. Изучал коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии и

Океании (1870-1880-е годы), в том числе папуасов северо-восточного берега Новой

Гвинеи (ныне Берег Миклухо-Маклая). Выступал против расизма.

Миклухо-Маклай родился в семье инженера в селе Рождественском, близ города

Боровичи Новгородской губернии. Николаю было одиннадцать лет, когда умер отец,

оставивший семью в бедности. Мальчика отдали в школу, а затем во Вторую казенную

гимназию в Петербурге.

В 1863 году он поступил вольнослушателем на физико-математический факультет

Петербургского университете. В начале 1864 года Николай за участие в

студенческих сходках был исключен из университета без права поступления в другие

высшие учебные заведения России Миклухо-Маклай уехал в Германию. Два года он

слушал лекции на философском факультете знаменитого Гейдельбер-гского

университета в Германии, затем изучал медицину в Лейпциге и Йене. Это были годы

напряженных занятий и тяжелой нужды. Здесь Миклухо-Маклай обратил на себя

внимание знаменитого естествоиспытателя Эрнста Геккеля, пропагандиста идей

Дарвина

В 1866 году Геккель взял 19-летнего студента в качестве ассистента в большое

Мадейра, Тенерифе, Гран Канария, остров Ланцерот, Марокко, Гибралтар, Испания,

Париж и, наконец, снова Йена - таков был маршрут первого путешествия Миклухо-

Маклая.

которым работает на берегу Мессинского пролива, изучая ракообразных, морских

губок и других животных. Изучив фауну Средиземного моря, молодой ученый

отправился на берег Красного моря.

В марте 1869 года Николай Миклухо-Маклай появился на улицах города Суэца. Как

истый мусульманин, выбрив голову, выкрасив лицо и облачившись в наряд араба,

Маклай добрался до коралловых рифов Красного моря. Его видели в Суакине, Ямбо,

Джидде и других местах. Потом Миклухо-Маклай не раз вспоминал, каким опасностям

он подвергался. Он болел, голодал, не раз встречался с разбойничьими шайками.

Впервые в жизни Миклухо Маклай увидел рынки невольников, процветавшие в Суакине

и Джидде

Миклухо-Маклай прошел пешком земли Марокко, побывал на островах Атлантики,

бродил по Константинополю, пересек Испанию, жил в Италии, изучил Германию.

Вернувшись в Петербург, Миклухо-Маклай под руководством академика Карла Бэра

занялся изучением коллекции морских губок, привезенных русскими экспедициями с

севера Тихого океана. Миклухо-Маклаю удалось установить, что все виды губок

Берингова и Охотского морей можно свести к одному и тому же виду

Однажды в руки Миклухо-Маклая попал труд Отто Финша "Новая Гвинея", изданный в

Бремене В своей книге Финш систематизировал многие чужие наблюдения о жизни

далекой и загадочной страны.

Постепенно у Миклухо-Маклая сложилось убеждение в необходимости всестороннего

исследования Тихого океана. Ему удалось убедить вице-председателя Русского

географического общества адмирала Федора Литке добиться для него разрешения

отправиться в Океанию на корвете "Витязь" Из средств Географи-

532

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

533

тысяч. Чтобы набрать требуемую сумму, его мать, Екатерина Семеновна, продала

ценные бумаги, заложила вещи.

В статье "Почему я выбрал Новую Гвинею?" (она была опубликована посмертно)

Миклухо-Маклай писал, "что именно на этом малоизученном острове первобытные люди

менее всего затронуты влиянием цивилизации и это открывает исключительные

возможности для антропологических и этнографических исследований".

Корвет русского военного флота "Витязь" вышел из Кронштадта в конце октября 1870

года. Миклухо-Маклай должен был ступить на его палубу в одном из больших портов,

а пока он отправился в поездку по Европе. Он осматривал музеи, знакомился с

учеными. Молодой зоолог испытал гордость, узнав, что его труды известны его

новым друзьям и знакомым. Незадолго до этого в "Записках" Российской академии

наук был напечатан его отчет об исследованиях губок Тихого океана, а в Лейпциге

вышел труд Миклухо-Маклая по сравнительной анатомии - "Мозг позвоночных

животных".

В Лондоне он встретился со знаменитым биологом и путешественником Томасом

Гексли, изучавшим когда-то Новую Гвинею. Гексли выдвигал предположение об

общности происхождения индонезийцев и древних обитателей Европы.

Во время плавания на корвете Миклухо-Маклай пересек Атлантический океан, побывал

в Бразилии, в Чили, на некоторых архипелагах Полинезии и Меланезии. Всюду

молодой ученый наблюдал, собирал материалы, совершал научные эскурсии.

20 сентября 1871 года Миклухо-Маклай высадился на берегу залива Астролябия, близ

селения Бонга, на северо-восточном берегу Новой Гвинеи. Племена и селения были

здесь разобщены и постоянно враждовали друг с другом; каждый чужеземец, будь он

белый или черный, считался нежелательным гостем.

Миклухо-Маклай первым спустился в шлюпку, за ним последовали его слуги - швед-

китобой Ульсен и молодой полинезиец Бой.

Миклухо-Маклай по тропинке среди дикого леса пришел в деревню Она была пуста Но

возле деревни в густых кустах Миклухо-Маклай заметил первого папуаса Туя,

застывшего от ужаса Миклухо-Маклай взял его за руку и привел в деревню. Вскоре

вокруг иноземца столпилось восемь папуасских воинов с черепаховыми серьгами в

ушах, с каменными топорами в смуглых руках, увешанных плетеными браслетами.

Русский гость щедро одарил папуасов разными безделушками. К вечеру он вернулся

на корабль, и офицеры "Витязя" с облегчением вздохнули: пока что "дикари" не

съели Николая Николаевича.

В следующий раз, когда Миклухо-Маклай вновь съехал на берег, Туй вышел навстречу

гостю Так произошло первое сближение путешественника со страшными "людоедами".

На берегу ручья, у моря, матросы и корабельные плотники срубили первый русский

дом на Новой Гвинее - дом Маклая.

Ученые-офицеры с "Витязя" провели топографическую съемку местности Бухта с

коралловыми берегами - часть обширного залива Астролябия - была названа

порт Константин, мысы - именами топографов, делавших съемку, а ближайший остров

получил имя Витязь.

"Витязь" продолжил плавание, а Миклухо-Маклай, Ульсен и Бой остались на берегу

Новой Гвинеи.

Перед тем как впервые пойти в деревню Горенду, Миклухо-Маклай долго колебался,

брать ли с собой револьвер. В конце концов он оставил оружие в хижине, взяв лишь

подарки и записную книжку. Папуасы не очень приветливо встретили белого человека

Они пускали стрелы над ухом иноземца, размахивали копьями перед его лицом.

Миклухо-Маклай сел на землю, спокойно развязал шнурки башмаков и... улегся спать

Он заставил себя заснуть Когда, проснувшись, Миклухо-Маклай поднял голову, он с

торжеством увидел, что папуасы мирно сидели вокруг него. Луки и копья были

спрятаны Папуасы с удивлением наблюдали, как белый неторопливо затягивает шнурки

своих ботинок. Он ушел домой, сделав вид, что ничего не случилось, да и

случиться ничего не могло. Папуасы решили, что раз белый человек не боится

гибели, то он бессмертен

"Папуасы разных береговых и горных деревень, - писал Миклухо-Маклай, - почти

ежедневно посещали мою хижину, так как молва о моем пребывании распространялась

все далее и далее. . Незнакомые с огнестрельным оружием, которое я им до того

времени не показывал, чтобы не увеличить их подозрительности и не отстранить их

еще больше от себя, и, предполагая большие сокровища в моей хижине, они стали

угрожать убить меня.. Я принимал их угрозы в шутку или не обращал на них

внимания... Не раз потешались они, пуская стрелы так, что последние очень близко

пролетали около моего лица и груди, приставляли свои тяжелые копья вокруг головы

и шеи и даже подчас без церемоний совали острие копий мне в рот или разжимали им

зубы. Я отправлялся всюду невооруженный, и индифферентное молчание и полное

равнодушие к окружающим были ответом на все эти любезности папуасов. . Я скоро

понял, что моя крайняя беспомощность в виду сотен, даже тысяч людей была моим

главным оружием".

Ученый вставал на рассвете, умывался родниковой водой, потом пил чай Рабочий

день начинался наблюдениями за приливной волной океана, измерением температуры

воды и воздуха, записями в дневнике Около полудня Миклухо-Маклай шел

завтракать, а потом отправлялся на берег моря или в лес для сбора коллекций

Миклухо-Маклай входил в хижины папуасов, лечил их, беседовал с ними (местный

язык он освоил очень быстро), давал им всяческие советы, очень полезные и нужные

И спустя несколько месяцев жители ближних и дальних селений полюбили Миклухо-

Маклая Он всюду стал желанным гостем, что дало ему возможность вести различные

этнографические и антропологические наблюдения В результате Миклухо-Маклай

ознакомился с бытом, обычаями, хозяйством, культурой и повседневным жизненным

укладом папуасов Опираясь на эти наблюдения, Миклухо-Маклай совершил величайшее

открытие - открыл народ Новой Гвинеи.

Дружба с папуасами крепла Все чаще Миклухо-Маклай слышал слова "Тамо-рус", так

называли его между собой папуасы. "Тамо-рус" означало - "русский

534

МИКЛУХО-МАКЛАЙ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ

535

человек". Бывали дни, когда Миклухо-Маклая посещало до 40-50 человек. Обычным

очередь те новые для них предметы, из которых они могли сразу же извлечь прямую

пользу. Они довольно быстро приспособили бутылочное стекло для бритья взамен не

столь острых осколков кремния.

Миклухо-Маклай свято чтил и уважал обычаи своих соседей. Число друзей быстро

росло. Туй познакомил его со своим сыном Бонемом. Потом с Миклухо-Маклаем

подружился поселянин из деревни Бонгу, по имени Бугай. Это он пустил по всему

побережью слух, что Миклухо-Маклай не только "Тамо-рус", но и "Караан-тамо" -

"человек с луны" или "лунный человек". Путешественник принимал в своей хижине

туземцев с острова Витязь (Били-Били) и с небольшого островка Ямбомба.

Однажды Миклухо-Маклаю сообщили, что дерево упало на Туя и сильно ранило его в

голову. "Тамо-рус" вылечил своего друга. Туй устроил пир в честь русского гостя

и даже пожелал обменяться с ним именами. То же произошло однажды и на острове

Витязь, где состоялось знакомство с влиятельным туземцем Каином.

Получив доступ в деревни, Миклухо-Маклай начал собирать коллекцию папуасских

черепов. Черепа своих родственников папуасы выбрасывали обычно в кусты возле

хижин, зато нижняя челюсть свято сберегалась подвешенной к потолку хижины.

Ученому долго не удавалось найти целый череп.

Больше года прожил русский путешественник в хижине на берегу океана. Больной,

часто голодный, он успел сделать многое: посадил в землю Новой Гвинеи семена

полезных растений и вывел тыквы с Таити, бобы, кукурузу. Около его хижины

прижились плодовые деревья. Многие папуасы сами приходили на его огород за

семенами.

Миклухо-Маклай собирал коллекцию образцов волос папуасов и, чтобы не обидеть их,

отрезал пряди своих густых волнистых волос и выменивал их на пучки черных волос

папуасов. Благодаря этой мене они охотно давали Миклухо-Маклаю не только

выстригать волосы, но и заодно делать антропометрические измерения Миклухо-

Маклай установил, что волосы папуасов ничем не отличаются от волос европейцев.

Путешественник составил словарик наречия папуасов и обнаружил в районе горной

деревни Теньгум-Мана знаки, вырезанные на деревьях. Миклухо-Маклай решил, что и

среди папуасов есть зачатки письменности. "Тамо-рус" накопил бесценные

наблюдения об искусстве и промыслах папуасов. Здесь он написал

"Антропологические заметки о папуасах Берега Маклая в Новой Гвинее"

Миклухо-Маклай спас от смерти папуаса Саула, был свидетелем рождения и похорон

папуасов, сидел почетным гостем на званых пирах. Он вникал в безутешное горе

женщины Кололь, оплакивающей сдохшую свинью, которую она когда-то кормила своей

грудью, как это было здесь зачастую принято. Папуасы верили, что при желании он

способен прекратить дождь, а если рассердится, то может поджечь море. Однажды

путешественник специально разыграл туземцев-подлил в блюдце со спиртом немного

воды и зажег спирт. Рассказы об этом и

подобных чудесах переходили из деревни в деревню, преодолевая языковые и

племенные барьеры.

"Я готов остаться на несколько лет на этом берегу", - писал он в своем дневнике.

Вокруг залива Астролябия, в окрестных горах жило не менее трех-четырех тысяч

папуасов. Миклухо-Маклай по праву первооткрывателя жадно изучал страну. Он уже

знал хорошо дороги в деревни Бонгу, Мало, Богатим, Горима, Гум-бу, Рай, Карагум.

Он поднимался в горы, плавал по заливам, открыл неизвестную реку, на которую ему

указал Туй Миклухо-Маклай вместе с Каином плавал на остров Тиар и нанес на карту

архипелаг Довольных Людей и обширный пролив. Он открыл новый вид сахарного

банана, ценные плодовые и масличные растения Тетради его были полны записей,

заметок и рисунков, среди которых много портретов его друзей-папуасов Болезни,

голодовки, змеи, ползающие по письменному столу, подземные толчки, сотрясающие

хижину, - ничто не могло помешать Миклухо-Маклаю в его великом труде

В декабре 1872 года в залив Астролябия зашел русский клипер "Изумруд" под

командой Кумани. Папуасы проводили "Тамо-руса" грохотом барумов - длинных

папуасских барабанов

По ходу плавания на "Изумруде" Миклухо-Маклай получил возможность изучить народы

Молуккских островов Он совершает кратковременные экскурсии в Минахасу на острове

Целебес (Сулавеси), побывал в Тидоре - столице одного из султанств на

одноименном острове

Воспользовавшись заходом "Изумруда" в Манилу, путешественник 22 марта 1873 года

вместе с проводником плывет в лодке рыбака через обширный Ма-нильский залив.

После ночлега в деревне он идет в Лимайские горы и на краю лесной поляны находит

наклоненные пальмовые щиты. Под ними укрывались от зноя или непогоды бродячие

чернокожие негритосы, тайна происхождения которых еще не была разгадана учеными

Рост их не превышал 1 метра 44 сантиметров. Недаром их и назвали "негритосами",

по-испански - "маленькие негры".

Больше двух дней провел Миклухо-Маклай среди бродячего народа. Негритосы дали

гостю пальмовый щит, и он укрывался на ночь этим навесом. Лаской и уговорами

Миклухо-Маклай добился того, что негритосы позволили сделать измерения их голов.

Туземцы даже разрешили иноземцу выкопать череп из могилы в горах близ деревни

Пилар

глубь лесов и гор, они скитались по дебрям, лишенные пищи и пристанища. Но эти

маленькие люди заботились о детях, стариках, больных Здесь, на Филиппинах,

Миклухо-Маклай совершил новое крупное открытие: негритосы вовсе не негры1

Обычай, язык и другие признаки бесспорно указывали на их родство с папуасами

Во второй половине мая 1873 года Миклухо-Маклай был уже на Яве. "Изумруд" ушел,

а ученый остался Однако в Батавии (ныне Джакарта) свирепствовала тропическая

лихорадка, поэтому путешественник перебрался в Бюйтензорг (ныне Богор),

расположенный довольно высоко в горах, в сравнительно здоровой и

536

МИКЛУХО-МАКЛАЙ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ

537

нежаркой местности. О нем написали колониальные газеты. Господин Джеймс Лаудон,

резиденцию в окрестностях Бейтензорга.

Лаудон сделал все для того, чтобы Миклухо-Маклай мог отдыхать и работать на

холме Бейтензорга. Дворец яванского наместника был расположен в центре

знаменитого Ботанического сада. Семь месяцев провел здесь Миклухо-Маклай.

Написав несколько статей о своем первом пребывании на Берегу Маклая,

исследователь стал готовиться к новому походу. На этот раз он намеревался

проникнуть на берег Папуа-Ковиай, на юго-западе Новой Гвинеи. Малайцы в один

голос уверяли, что жители побережья Папуа-Ковиай - самые страшные людоеды и

разбойники.

В декабре 1873 года Миклухо-Маклай прибывает в город Амбоина (ныне Амбон,

Молуккские острова), расположенный на одноименном острове. Столица "гвоздичного

царства" славилась на весь мир как место добычи дорогих пряностей. Миклухо-

Маклай с увлечением наблюдал здесь местных жителей. Они представляли собой смесь

малайцев с альфурами, арабами, китайцами и голландцами.

На большой морской лодке "урумбай", с экипажем в шестнадцать человек, Маклай

отплыл с Молуккских островов и вскоре достиг берега Папуа-Ковиай. Здесь он

открыл проливы Елены и Софии, исследовал местность и внес значительные

исправления в старые карты побережья. В течение нескольких дней плавал он между

мелкими островами в узких проливах в поисках удобного места для создания базы.

Миклухо-Маклай построил хижину в красивом месте на мысе Айва. Отсюда открывался

великолепный вид на море, на островки Айдума и Мавара. 8 марта 1874 года он

записал в дневнике: "Наконец могу сказать, что я снова житель Новой Гвинеи".

Миклухо-Маклай бесстрашно двинулся в глубь Новой Гвинеи, поднялся на высокий

горный хребет и увидел внизу озеро Камака-Валлар. В водах озера Миклухо-Маклай

открыл новый вид губок, собрал коллекцию раковин. Близ островов Каю-Мера и

Драмай был открыт мыс, который получил имя Лаудона. На островке Лакахия Миклухо-

Маклай нашел выходы каменного угля. В заливе Те-лок-Кируру путешественник едва

не подвергся нападению враждебно настроенных туземцев.

На острове Айдуме Миклухо-Маклай открыл любопытный вид кенгуру. У животного были

крепкие когти. Кенгуру не скакал, как его австралийские собратья, а лазил по

деревьям, где и проводил большую часть своего времени.

Экспедиция на берег Ковиай кончилась тяжелейшей болезнью, почти на месяц

уложившей путешественника в постель и заставившей его отказаться от плавания на

ближайшие к Новой Гвинее острова и вернуться на Яву.

В июне 1874 года в госпитале в Амбоине Миклухо-Маклая навестил командир

британского военного судна "Василиск" Джон Моресби и подарил больному карту

пути, пройденного "Василиском" вдоль северо-восточного края Новой Гвинеи. На ней

значился Берег Маклая.

В августе 1874 года путешественник возвращается в Бюйтензорг, чтобы в конце года