Стивен Тернбулл Самураи (Военная история) Военная история человечества – Тернбулл Стивен



бет25/26
Дата22.07.2016
өлшемі0.62 Mb.
#215622
1   ...   18   19   20   21   22   23   24   25   26


Еще одним свидетельством упадка самурайства стала деградация японских доспехов. Затяжные войны шестнадцатого века довели защитное вооружение до такого совершенства, что доспехи могли выдержать выстрел из аркебузы и в то же время допускали максимально возможную свободу движения. Был разработан новый тип доспехов, где нагрузка снималась с плеч и переносилась на бедра; возникло массовое производство доспехов для асигару, включая дзингаса, или "солдатскую шляпу", которую, по совету Иэясу, следовало делать из железа, чтобы солдаты могли варить в ней рис.

Когда на смену воинственному периоду Момояма пришли мирные дни Эдо, те свойства вооружения, которые делали его столь удобным "боевым облачением", пришли в упадок или совсем исчезли. Увеличение количества украшений создавало больше мест, где мог застрять наконечник копья. Использование рельефных украшений настолько ослабило прочность брони, что она уже не могла противостоять аркебузной пуле. Семейство Мётин, в прошлом известные изготовители боевых доспехов, обратилось к созданию произведений искусства. Теперь их изысканные, богато украшенные изделия едва ли смогли бы принести какую-то пользу в бою. Действительно, это вооружение, столь редкое и дорогое в наши дни, было ничуть не менее редким и дорогим уже тогда, когда его только что изготовили. Самураи, не достигшие ранга даймё, покупали то вооружение, которое было им по карману, а для подавляющего большинства самураев понятия "полный комплект доспехов" вообще не существовало. Они выбирали у оружейников панцири, перчатки и шлемы по той цене, которую могли себе позволить. Потому самураи низших рангов чаще всего приобретали доспехи попроще и, соответственно, более эффективные в условиях войны.

Одним из проявлений упадка в оружейном деле было возрождение старых стилей вооружения, тенденция, получившая значительный стимул благодаря вышедшей в 1725 г. книге историка Араи Хакусэки "Хонто гункико". Хакусэки обожал старые стили ёрои, и кузнецы того времени попытались воспроизвести их, порой создавая причудливые и невероятные "помеси". Сочетание сасимоно шестнадцатого века и плоского "воротника" четырнадцатого не могло не вызывать сильной боли в шее несчастного, который носил подобный доспех, однако их все равно производили. Пока оружейники старались облачить самурая в соответствующие доспехи, писатели, такие, как Кумадзава Бандзан, пытались вбить ему в голову столь же изысканные идеи. Один из его современников внес немалый вклад в самурайскую философию. То был Ямага Соко (1622-1685). В его жизни есть много общего с жизнью Кумадзава, однако в его произведениях рассматриваются главным образом военные аспекты самурайства. Ямага считал разведку одной из самых доблестных сторон военного дела и привлекал внимание к необходимости изучения западного оружия и тактики. Как и Кумадзава Бандзан, он больше всего был озабочен затянувшейся бездеятельностью самурайского сословия. Не то чтобы он проповедовал вторжение куда нибудь в Корею или на Филиппины, совсем нет. Он верил, что самурай обязан оправдывать свой особый высокий статус, совершенствуясь в военном искусстве. Чтобы быть самураем, считал он, недостаточно получать жалование, есть пищу, выращенную другими, носить одежду, сотканную другими; самурай должен культивировать те идеалы, которые позволили бы ему быть примером остальному населению. Раз другие сословия выполняют свои функции, значит, и самураю надлежит выполнять свою, то есть быть образцом бескорыстной преданности своему господину. Соко проповедовал такие спартанские ценности, как суровость, самодисциплина и готовность встретить смерть, обществу, которое в своей повседневной жизни все меньше и меньше нуждалось в подобных вещах. Призывать самураев вести себя по-самурайски под стенами Осака было естественно. В 1690 г., когда они задолжали ростовщикам и клевали носом над кипами деловых бумаг, такой призыв был анахронизмом.

Соко был достаточно мудр, чтобы понять, что для выживания самурайского сословия все эти воинские доблести следует приспособить к условиям мирного времени. Его убеждения не ограничивались верой в военную дисциплину. Он искренне верил в необходимость пробуждения и перерождения самурайского духа, если правящий класс Японии действительно готов стать тем интеллектуальным и моральным лидером, в котором так нуждалась страна. "В своем сердце, - писал Соко, - самурай привержен миру, но вовне он держит свое оружие наготове". Те самураи, которые не осознают своей высокой миссии, должны перейти в одно из низших сословий, заняться ремеслом и торговлей. Для Соко первым заветом самурая было "познай самого себя".

В сочинениях Соко мы встречаем одно из первых изложений того, что впоследствии получило известность под именем буси-до, или "путь воина" термин, не менее известный западному читателю, чем слово "самурай". Следующий отрывок также должен показаться читателю знакомым: Корея была покорена, замок ее правителя вынужден был сдаться. Японские военные ставки были учреждены в чужих землях, а слава японского оружия возобладала над четырьмя морями с древнейших времен до нынешнего дня. Наша доблесть в бою внушала страх иноземцам. Что до вторжений извне, то иноземцам никогда не удавалось завоевать нас, захватить или заставить уступить часть нашей земли. В самом деле, ведь в изготовлении доспехов для человека и коня, в создании мечей и копий и в умении с ними обращаться и, наконец, в военном искусстве, в стратегии и тактике ни одна страна не может сравниться с нами. Разве в пределах четырех морей мы не превосходим всех доблестью?

Читатель пусть сам судит, с учетом событий на Симабара, доспехов, покрытых рельефными украшениями, и жадных ростовщиков, содержит ли этот отрывок достоверную оценку боеспособности японской армии на 1670 г. Тем не менее это великолепный пример того, как пышно мог расцвести самурайский дух, когда его не сдерживала досадная необходимость время от времени выигрывать реальные сражения. Что касается "кодекса воина", или "пути воина", - можно, конечно, возразить, что в XVI веке какой-то воинский кодекс должен был существовать, хотя бы просто для выживания. Однако нельзя научиться воевать по учебнику, и создание воинского кодекса отложили до мирных дней Эдо. Лучшее изложение воинского кодекса в XVI веке сделал Цукухара Бокудэн, великий мастер и преподаватель искусства меча. Он просто заметил, что "воин, не знающий своего дела, подобен кошке, не умеющей ловить крыс". Иными словами, чтобы следовать путем воина, надо быть воином, вот и все. Читатель вспомнит, что завещание, которое Ходзё Соун оставил своему сыну, заканчивается словами: "В литературе и в военном искусстве следует совершенствоваться постоянно... Грамота - это левая рука, а военное дело правая. Ни тем, ни другим не следует пренебрегать".

В уютной обстановке эпохи Эдо кабинетные самураи (или "самураи соломенных циновок", что ближе к истине) смогли, наконец, заняться перечислением доблестей идеального воина. Это и есть то буси-до, которое мы знаем. Основной упор делается на таких достоинствах, как храбрость, честность, верность, умеренность, стоицизм и сыновняя почтительность. Насколько же все это присутствует в действительной истории самураев?

О храбрости говорить не приходится. Их мужество и презрение к смерти не может не впечатлять. Как замечено в случае с Тории Сунъэмоном при Нагасино, наивысшего уважения заслуживает столь выдающаяся храбрость, что ей не могут не восхищаться как друзья, так и враги. Примеры настоящей трусости крайне редки. Похоже, что самурайская традиция кончать самоубийством ради спасения чести стоила Японии многих хороших военачальников, которые в противном случае могли бы дожить до следующего сражения и взять реванш. Поучительным примером здесь может служить адмирал Ли Сунсин, которого подвергли немилости, пытали, бросили в тюрьму, поскольку его победы во время первой корейской войны вызвали зависть его коллеги Вон-Гюна. Будь Ли японским адмиралом, он несомненно покончил бы с собой, а Ли вынес весь этот позор и вернулся, чтобы снова воевать с японцами в 1598 г.

Самоубийство никогда не представлялось легким выходом из затруднительного положения и часто было весьма драматичным. Мы уже встречали множество поразительных случаев, однако автору трудно удержаться, чтобы не упомянуть один из самых экстравагантных примеров самоубийства в японской истории. Оно было совершено полулегендарным, по всей очевидности, самураем по имени Того Сигэтика, который потерпел неудачу при штурме вражеской крепости. В отчаянии он велел похоронить себя заживо, в полном вооружении, верхом на коне и при этом клялся отомстить врагам с того света.

Верность и честность - наиболее трудноуловимые доблести; первая, очевидно, оказалась в числе самых первых военных потерь. Совет Мори Мотонари не доверять никому, в особенности родственникам, достаточно полно характеризует период Сэнгоку, век, породивший такой образец самурайской доблести, как Ходзё Соун. И в самом деле, в то время, когда боевой дух достиг своего апогея, верность оказалась наименее распространенной из добродетелей. Акэти Мицухидэ, бесспорно, наш лучший эксперт по части вероломства, недаром сказал, что ложь воина следует называть стратегией и что честные люди встречаются только среди крестьян и горожан.

Конечно, легко иронизировать по поводу нации, которая идеализирует свою раннюю историю. Все нации так поступают. Что несомненно, так это то, что идеи и мнения таких авторов, как Ямага Соко и Кумадзава Бандзан, нашли свое место в сердцах самураев. Призыв отказаться от самого себя и следовать явно идеализированной модели самурайского поведения даром не пропал. Самый яркий пример успеха Ямага Соко - это случай со знаменитыми "сорока семью ронинами", без которой ни одна история самураев не может быть полной. Предводитель 47 ронинов, Оиси Кураносукэ, был учеником Ямага Соко. Что самое примечательное в этой классической истории мести - это то, как далеко зашли заговорщики, чтобы усыпить бдительность жертвы. Они сделали вид, что судьба дома их прежнего хозяина их больше не волнует, предавались пьянству и гульбе, используя их как ширму для прикрытия заговора. 14 декабря 1702 г. 47 ронинов ворвались в дом своего врага, убили его и установили его голову на могиле своего покойного господина. Этот акт мести потряс представителей власти. Следовало ли им наказать ронинов за убийство или наградить за то, что они более чем кто - либо за прошедшее столетие повели себя как истинные самураи? В конце концов закон взял верх, и 46 оставшихся в живых ронинов (один был убит во время нападения) совершили массовое харакири.

Сомнительно, сделали ли 47 ронинов что-либо для современной Японии, кроме как предоставили сюжет для бесчисленных пьес и рассказов, продемонстрировав миру, насколько примитивной и отсталой порой может быть Япония. Позитивный вклад буси-до лучше всего представлен в лице Мито Мицукуни (1628-1700) из семьи Мито, одной из ветвей Токугава, который занимался изучением японской истории. Особенно примечателен его панегирик доблестям Кусуноки Масасигэ и Масацура, сделавший их популярными героями сегодняшнего дня.

Истинные достоинства буси-до проявились гораздо позже, когда, как и надеялся Ямага Соко, сословие самураев или, по крайней мере, его лучшие представители поднялись над своей праздностью, нищетой и духовным упадком, чтобы стать мозгом движения за Реставрацию и создателями современной Японии. Тогда они действительно превратились в аристократию, служившую примером всему народу, стали его лидерами и вдохновителями. Здесь нет места для подробного описания великих событий революции Мэйдзи и выхода Японии из своей уединенной кельи, однако на отдельных моментах, связанных с нашей историей, следует остановиться.

Семьи, сыгравшие главную роль при Реставрации, носят знакомые нам имена. Токугава (Мито) Нариаки был потомком Мицукуни и ревностным сторонником самурайского воспитания в те дни, когда европейские и американские корабли стали появляться у берегов Японии. В 1853 г. ему была доверена оборона страны, однако очевидное превосходство иностранных держав лишало подобные военные приготовления всякого смысла. В связи с вопросом об иностранном вмешательстве он встретил ярого противника в лице Ии Наосукэ, прямого потомка Наомаса и Наокацу, "Красных Дьяволов" Хиконэ. В 1858 г. Наосукэ подписал договор с Соединенными Штатами, а вскоре также с Англией и Францией. Эти соглашения вызвали сильное негодование среди настроенных против иностранцев консерваторов, и в 1860 г. Наосукэ был убит ронином из даймёята Мито.

Реставрация повлекла за собой все изменения, которых так опасались ее противники. Самураи как сословие были упразднены, вместо жалованья им была выплачена компенсация, которая, как полагали, поможет им открыть собственное дело. В 1876 г. ношение мечей запрещено было всем, кроме представителей вооруженных сил, которые теперь формировались согласно закону о всеобщей воинской повинности.

Одному из самураев, Сайго Такамори, все это показалось уж вовсе невыносимым, и он удалился в родную провинцию Сацума, где стал обучать молодых самураев военному искусству. Правительство предчувствовало опасность, прилагало все усилия для того, чтобы вернуть Такамори обратно, но тщетно. Движение сопротивления назревало и в конце концов вылилось в "восстание на Сацума" в 1877 г. 15 февраля Сайго Такамори во главе 15 000 человек захватил Кагосима, затем атаковал армию Кумамото, разгромил ее и осадил замок Кумамото. Узнав об этом, правительство послало регулярную армию под командованием Арисугава Тарухито. Под натиском численно превосходящего противника повстанцы отступили в Хюга, где, несмотря на весь свой героизм, были разбиты в нескольких сражениях. В конце концов армия Сайго была оттеснена назад в Кагосима. Сопротивление стало невозможным. Окруженные со всех сторон, и с моря и с суши, последние самураи приготовились дорого продать свою жизнь. Последняя битва произошла при Сирояма 24 сентября 1877 г. Сайго пал, раненный в ногу пулей одного из обученных в Европе солдат, и один из его верных приближенных по его просьбе лишил его жизни.

Долог был путь от принца Ямато через Ёсицунэ, Кусуноки Масасигэ и Ода Нобунага до Сайго Такамори, но стереотип остается прежним. Герой - все та же одинокая фигура, он всегда трагически погибает в неравном бою. В этом весь дух самурайства. Говоря словами великой хроники самурайского героизма, "Хэйкэ моногатари": "Звук колокола Гионсодза отражает непостоянство всех вещей. Цвет тикового дерева говорит о том, что тем, кто сейчас процветает, суждено пасть. Да, гордые живут лишь мгновение, как вечерний сон в разгар весны. И могучие в конце концов погибают; они лишь пыль, несомая ветром".

Приложения

Хронологический список сёгунов

Минамото

Ёритомо 1192

Ёрииэ 1199

Санэтомо 1203

Регенство Ходзё (сиккэн)

Токимаса 1199

Ёситоки 1205

Ясутоки 1225

Цунэтоки 1242

Токиёри 1246

Нагатоки 1256

Токимунэ 1270

Садатоки 1284

Моротоки 1300

Такатоки 1315

После падения Камакура пост сёгуна занимал принц Морикуни.

Асикага

Такаудзи 1338

Ёсиакира 1358

Ёсимицу 1367

Ёсимоти 1395

Ёсикадзу 1423

Ёсинори 1428

Ёсикацу 1441

Ёсимаса 1443

Ёсихиса 1474

Ёситанэ 1490

Ёсидзуми 1493

Ёситанэ 1508

Ёсихару 1521

Ёситэру 1545

Ёсихидэ 1565

Ёсиаки 1568

Администраторы

Ода Нобунага 1573

Тоётоми Хидэёси 1582

Тоётоми Хидэёри 1598

Токугава

Иэясу 1603

Хидэтада 1605

Иэмицу 1623

Иэцуна 1651

Цунаёси 1681

Иэнобу 1709

Иэцугу 1713

Ёсимунэ 1717

Иэсигэ 1745

Иэхару 1762

Иэнари 1787

Иэёси 1837

Иэсада 1853

Иэмоти 1858

Ёсинобу 1866

Литература

TASJ: Transactions of the Asiatic Society of Japan.

TJSL: Transactions and Proceedings of the Japan Society of London.

Alex W. Japanese Architecture. London. 1968.

Anderson L. J. Japanese Armour. An illustrated guide to the work of Myochin and Saotome families from the fifteenth to the twentieth century. London. 1966.

- The Yukinoshita-do. //Journal of the Token Society of Great Britain. I. ii. London. 1966.

Asakawa K. The Documents of Iriki. Yale University. 1929.

- Some aspects of Japanese feudal institutions. //TASJ. 46. I. 1918.

Aston W. G. Hideyoshi's invasion of Korea. //TASJ. 9. 1878-1888.

Ballard G. A. The Influence of the Sea on the Political History of Japan. London. 1921.

Barr P. The Coming of the Barbarians. London. 1967.

- The Deer Cry Pavillon. London. 1968.

Bertin L.E. Les grandes guerres civiles du Japan. Paris. 1894.

Bonar H. A. C. On maritime enterprise in Japan. //TASJ. 15. 1887.

Boots J. L. Korean Weapons and Armour. Transactions of the Korea Branch of the Royal Asiatic Society. 23.1934.

Bottomley I. and Hopson A. P. Arms and armour of the Samurai. London. 1988.

Bottomley I. D. and Hopson J. The Armour of Feudal Japan (in preparation).

Boxer C. R. The Christian Century in Japan. University of California Press. 1951.

- Jan Compagnie in Japan. The Hague. 1950.

- Notes on Early European Military Influence in Japan (1543-1853). //TASJ. 2nd Ser. 8. 1931.

Bramsen V. Japanese chronological tables. //TASJ. 37. 1910.

Brinkley F. Japan, its History, Arts and Literature. Boston. 1901.

Brown D. M. The impact of firearms on Japanese warfare 1543-1598. Far Eastem Quarterly. 8. 1948.

Chamberlain B.H. Handbook for Travellers in Japan. London. 1913.

Cole W. Kyoto in the Momoyama Period. Oklahoma University. 1967.

Conder J. The history of Japanese costume. II. Armour. //TASJ. 9. 1881.

Cooper M. The Southern Barbarians. Tokyo. 1971.

- They came to Japan. London. 1968.

Davis F. H. Myths and Legends of Japan. London. 1913.

Dautremer J. The vendetta or legal revenge in Japan. //TASJ. 13. 1885.

Dening W. The Life of Toyotomi Hideyoshi. London. 1930.

Dilts M.M. The Pageant of Japanese History. New York. 1938.

Diosy A. Yoshitsune, the Boy Hero of Japan. //TJSL. 10. 1911.

Dunn C.J. Everyday Life in Traditional Japan. London. 1969.

Farris W.W. Heavenly Warriors: The evolution of Japan's Military, 500-1300. Harvard 1992.

Fisher G. Kumazawa Banzan. //TASJ. 45 (ii). 1918.

Frederic L. Daily Life in Japan at the time of the Samurai. London. 1972.

Friday K. Hired Swords: The Rise of Private Warrior Power in Early Japan. Stanford. 1992.

Fujioka M. Japanese Castles. Tokyo. 1968.

Garbutt M. Japanese armour from the inside. //TJSL. 9. 1912.

- Military works in Old Japan. //TJSL. 8. 1907.

Gilbertson B. Japanese archery and archers. //TJSL. 4. 1895.

- The decoration of swords and sword furniture. //TJSL. 3. 1893.

Gilbertson E. and Kowaki G. The genealogy of the Miochin family. //TJSL. 1. 1892.

Goedertier J. A Dictionary of Japanese History. New York. 1968.

Griffs W. E. Corea the Hermit Kingdom. New York. 1882.

- The Mikado's Empire. New York. 1906.

Gubbins J. H. Hideyoshi and die Satsuma clan in the sixteenth century. //TASJ. 8. 1880.

Hall J.C. Japanese feudal laws. //TASJ. 34, 36, 38, 41. 1913.

Hall J. W. The caste town and Japans modem urbanization. Far East Quarterly. 1955.

Hall J.W. Japan before Tokugawa. Princeton. 1981.

Hall J.W. and Mass J.P. Medieval Japan. Essays in Institutional History. Yale University Press. 1974.

Hall J.W. and Takeshi T. (eds.) Japan in the Muromachi Age. Berkeley 1977.

Hall M.P. Koya-san. Los Angeles. 1970.

Harada T. The Faith of Japan. New York. 1926.

Hawley W. M. Introduction to Japanese Swords. Los Angeles. 1973.

Hayashi G. The fall of the Tokugawa government. //TJSL. 4.1895.

Hearn L. Kokoro. Hints and echoes of Japanese inner life. London. 1914.

Herrigel E. Zen in the Art of Archery. London. 1953.

Hikone, City of: How to see Hikone. 1970. Guide to Hikone Castle. 1969.

Hirai K. Feudal Architecture of Japan. Tokyo. 1973.



Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   18   19   20   21   22   23   24   25   26




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет