а) в первом подразделе «Становление областных и районных средств информации»

В разделе освещается деятельность районных газет «Большевики Кургонтеппа», «Коммунисти Исфара», «Хакикати Шахринав», «Коммунисти Панчакент», «Пролетар хакикати», «Бадахшони сурх», «Бо рохи Ленин», «Васияти Ленин» «Харакати стахановчиён», «Рабочий Ходжента», «Мехнати сотсиалисти», «Байраки сотсиализм», «Большевики Шахристон», «Коммунизм», «Варзоби нав», «Рохи Сталин», «Барои чорводорни сотсиалисти» и других. Слова «сурх (красный), социализм, Ленин, Сталин, пролетар» в названиях газет говорят о политической направленности этих изданий и о тех задачах, которые они выполняли.

Первой газетой такого типа была «Бо рохи Ленин» («Ленинским путем»), первый номер которой вышел 3 августа 1933г. в МТС Худжанда. После этого начали издаваться газеты в МТС Новского района («Сталин юли»), Арала («Политоделчи»), Регара («Пахтакор»), Шаартуза («Колхозчи»), Куляба («Колхозчии зарбдор»).

Газеты политотделов способствовали развитию колхозных стенных газет. Примером такого содействия можно назвать многотиражки «Галаба» («Победа») в колхозе «Большевик» и «За хлопок» в колхозе им. Фрунзе Худжандского района.

в) в третьем подразделе «Создание отраслевой и специальной печати» рассматриваются вопросы освещения процессов текущей жизни в отраслевой и специальной печати, разъясняются причины обращения руководящих органов к такого рода изданиям, их основное назначение (стенная печать, многотиражки, агитлистки и др.).

В подразделе дается исчерпывающаяся характеристика газет «Рањнамои мухбирон» («Путеводитель корреспондентов», 1928), «Саводи мехнат» («Трудовое просвещения», 1929), «Дехкони камбагал» («Бедный дехканин», 1930), «Барои адабиёти сотсиалисти» («За социалистическую литературу», 1932) и др. Главной целью отраслевых газет было освещение жизни тружеников в отдельных отраслях народного хозяйства, ликвидация безграмотности, привлечение интеллигенции к общественной жизни и др. вопросы.

В 1957 г. в республике началось строительство телецентра. Позывные телепередачи прозвучали 3 октября 1959 года. С тех далеких времен по сей день радиостанции Таджикистана настраивают свои каналы на выполнение культурно - просветительских задач, на благо улучшения жизненного уровня таджикского народа.

По утверждению этого же историка, каждый месяц редакция получала от селькоров более 1000 писем, когда другие газеты получили за месяц не более 200. ²

Таким образом, только в 1931 г. в 13 районах было организовано бюро корреспондентов, число штатных работников, постоянно связанных с редакциями, достигло 100. В сентябре 1931 в г. Сталинабаде прошел съезд рабселькоров, в котором участвовали 285 человек – таджикоязычные рабселькоры, приехавшие не только из городов и районов республики, но из многих городов и сел таджикоязычных регионов Средней Азии. На съезде выступил секретарь ЦК КП (б) Таджикистана Шириншо Шотемуров. Рабселькоровское движение стало активным участником строительства нового общества.

Во второй главе - «Печать в борьбе за ликвидацию безграмотности» - исследованы вопросы, связанные с изменениями алфавита, развитием просвещения, учреждением новых школ, воспитанием молодых кадров для работы в клубах, библиотеках и красных чайханах как вспомогательных учреждениях сферы образования и культуры.

Вторая глава диссертации состоит из четырёх разделов.

Одновременно он подчеркивал, что язык должен быть понятным всему народу. Были и противники изменения алфавита. По мнению А. Валиходжаева, «упрощение языка не приведет к хорошим последствиям. Такой подход к языку может быть приемлемым для народов, которые ранее не имели письменности, своего алфавита. Таджики, имеющие богатое культурное наследие, должны общаться на чистом литературном языке»².

Это мнение поддерживали или отвергали другие участники дискуссии. Особенно острыми и актуальными были статьи А. А. Семёнова, А. Фитрата, А.Лахути, С.Айни. Так, Т.Зехни в статье «Таджикский литературный язык» отмечал, что «интересы развития культуры и просвещения в Таджикистане вынуждает нас ускоренными темпами приблизить язык газет, журналов и книг к народу»³.

1928 году ЦК партии издал директиву под названием «От старого к новому», в которой были указаны основные недостатки арабской графики, в том числе и фонетический состав.

Следует отметить, что инициаторами перехода на латинский алфавит были азербайджанцы⁴. Эту инициативу поддержали другие народы, особенно тюркоязычные. В 1926 году в г. Баку состоялся общетюркский съезд, посвященный латинскому алфавиту. В его работе также участвовали представители народов Кавказа и иранских народностей.

В 20-е годы началась кампания по переходу на латинскую письменность в Таджикистане. Простой труженик должен был быстрее стать грамотным. Латинский алфавит казался очень легким по сравнению с арабской письменностью. ЦИК, СНК Таджикской АССР на своём заседании от 15 апреля 1928 принял решение о введении нового алфавита.⁵

Реализация этого постановления была возложена на органы народного просвещения. С. Айни писал: «Нельзя упрощать этот вопрос. Он не обычен и не терпит обязательства. Это один из исторических моментов, который возможен в жизни различных национальностей один или два раза».¹

В 1936 году начался массовый переход народов СССР к кириллице. Были устранены те недостатки, которые имели место при принятии латинской письменности. Конечно, нельзя считать использование латинской графики безуспешной. Однако переход к русской графике (кириллице) имел и политические цели. Деятели некоторых советских народов горячо поддержали кириллицу. Например, выдающий писатель и публицист Мирзо Фатали Ахундов писал: «В нашем веке русский язык является самым лучшим языком и по своей письменности, и в целом во всех отношениях. Этот язык действительно бесподобен для выражения мысли »².

18 июня 1939 года в газете «Коммунист Таджикистана» была опубликована статья сотрудников сектора истории и лингвистики Таджикской базы АН СССР С. Арзуманова. А. Бузург-заде, Р. Джамолова, Н. Ершова, С. Нестеренко, Б. Ниёзмухамедова, в которой разъяснялись основные директивы перехода на русский алфавит. В этой газете также был опубликован проект алфавита таджикского языка. Трудящиеся Таджикистана, особенно учащиеся Кулябского округа и Гармской долины, своими письмами горячо поддержали этот почин³.

Как пишет М. Имомов, «замена письменности являлась результатом большой политики и не зависела от желания отдельных людей. Все великие империи в целях укрепления своего влияния навязывали свои алфавиты народам завоеванных ими государств»⁴.

Данное мнение разделяет и С. Назарзода⁵. По этому поводу также неоднократно высказывал своё мнение и академик М.Ш. Бухорои.

Таким образом, хотя и в прошлом, и в наше время о причинах изменения алфавита в средствах массовой информации было и есть множество мнений, можно констатировать следующее:

1.История человечества знает много алфавитов. Они возникли в связи с требованием времени, социально - политическими условиями политикой правителей и, естественно, благодаря наличию грамотного населения. Переход таджикского народа на другой алфавит в этом плане не является исключением.

2.Правда и то, что арабский алфавит является письменностью наших предков. На этом письме нашли воплощение все исторические, эстетические, нравственные и духовные ценности нашего народа. Однако трудности изучения арабского алфавита не только признаны специалистами, издателями, читателями, но и самими творцами. Известны факты, что в течение 8-10 лет учащиеся занимались только изучением законов правописания. Основной причиной замены арабской графики на латинскую, на наш взгляд, является то, что ее достаточно трудно изучать.

3.Переход от латинского алфавита к кириллице был продолжением политики коммунистической партии, советской власти, которая стремилась к единообразию всех советских народов и национальностей. Кроме того, надо признаться в том, что на пути к достижению высокой цели – гуманизму, освоению общечеловеческой культуры - это было попыткой присоединения к общему процессу взаимопознания. Кроме нескольких национальностей (грузин, армян и некоторых других) большинство советских народов приняли кириллицу. Следовательно, принятие этой письменности можно считать прогрессивным, перспективным актом.

Во втором разделе второй главы - «Задачи просвещения и создание новых школ» - рассматриваются проблемы образования и создания новых школ. Эти вопросы являлись наиболее актуальными в то время. Партия и правительство с первых дней организации советской власти приступили к решению важнейших задач народного просвещения. После образования Таджикской АССР (15 марта 1924 г.) во всех сферах культурной жизни наметился явный прогресс. Особое развитие наблюдается в области народного просвещения и в деле организации различных школ по всей территории республики. С образованием автономной республики создаётся Комиссариат Народного просвещения, деятельность которого началась в феврале 1925 года. В Комиссариате работало всего 13 сотрудников. Республика была разделена на 7 областей: Куляб, Гарм, Курган-Тюбе, Горный Бадахшан, Ура - Тюбе, Пенджикент. В областях были созданы отделы просвещения. В связи с отдаленностью Пенджикентской и Уратюбинской областей от центра республики Комиссариат народного просвещения Таджикистана назначил своего постоянного представителя в СНК УзССР, на которого возложил контролирующую функцию. Данный представитель одновременно выполнял и функции руководителя научной комиссии Таджикистана в Народном Комиссариате Узбекистана.

Все эти вопросы своевременно и остро освещались в СМИ. Периодическая печать 30-х годов внесла большой вклад в освещение проблем образования, агитацию и пропаганду ликвидации безграмотности, строительства школ, раскрепощения женщин, привлечения девушек к учебе, вклада колхозов, совхозов, МТС, кишлачных советов, городских и районных хукуматов в организацию и строительство новых образцовых школ, и т. д. Газета «Точикистони сурх» («Красный Таджикистан»), обращаясь к этим темам, писала: «В апреле 1930 года ЦК КП Таджикистана обсуждал проблемы народного просвещения республики и приял по этому вопросу развёрнутое постановление, в котором были определены основные задачи партийных организации в сфере народного образования.

Партийная организация республики поставила задачу, чтобы до конца первой пятилетки 75% детей школьного возраста восточных районов, 100% детей северных районов Таджикистана и до конца 1931 – 1932 учебного года все дети школьного возраста всех секторов социалистического сельского хозяйства были привлечены в школы»¹.

Первый учредительный съезд КП Таджикистана, который проходил в июне 1930 года, в своем постановлении «О культурном строительстве» специально остановился на проблемах укрепления народного просвещения, осуществления культурных преобразований.

На съезде было подчеркнуто, что ликвидация безграмотности является основной задачей партийных организаций республики. Именно на этом съезде появился лозунг «Культурный поход», который был признан как одно из важных средств ликвидации культурной отсталости и безграмотности. Прежде всего задачей «Культурного похода» было скорейшее решение проблем, связанных с культурным строительством: ликвидация безграмотности, строительство и ремонт школ, обязательное общее образование, подготовка учителей, работников сферы культуры и образования и др.

Таким образом, в 1931 году в республике бурно развивалось строительство школ. Проблемы школ и народного просвещения были обсуждены на 4 съезде Советов Тадж.ССР, который проходил 17 – 23 февраля 1931 года. «Все документы, находящиеся в фондах съездов, - пишет Т.В. Каширина, - являются важными историческими документами, показывающими уровень прогресса и развития народного просвещения на каждом историческом этапе»².

Газеты «Точикистони сурх», «Барои маорифи коммунисти», «Васияти Ленин» чаще всех поднимали этот вопрос на своих страницах и предложили составить единую образцовую программу. В связи с этим Комиссариат народного просвещения Таджикистана счел необходимым создать специальную комиссию³.

В 1933-1934 учебном году все школы республики осуществляли свою деятельность на основании утвержденной программы 1932-1933 годов, что принесло впоследствии хороший результат. Важную роль в дальнейшем развитии строительства школ, хозяйственных и культурных учреждений сыграло постановление Совета народных комиссаров Советского Союза и ЦК ВКП (б) «О мерах развития хозяйства и культуры Таджикской ССР» в апреле 1935 года.

В 1935 году за счет резервного фонда советского Правительства средства на строительство школ в Таджикской ССР были увеличены на 5 млн. рублей¹.

Огромную помощь в деле учебно-воспитательной работы, развития и укрепления школ в Таджикистане оказали русские учителя Именно они составляли учебные планы и учебные программы, вносили вклад в подготовку кадров таджикских учителей.

В первые годы второй пятилетки в республике работало всего 382 клуба, из которых 210 были женские. В конце пятилетки количество клубов достигло 512, из них 434 были расположены в кишлаках².

Несмотря на ограниченные финансовые возможности, Правительство Таджикистана искало всевозможные пути приобретения средств, направляемых на строительство клубов.

За короткое время клубы были построены в таких городах и районах, как Ленинабад, Исфара, Шуроб, Пенджикент, Регар, Нов, Файзабад, Гиссар, Куляб, Ура - Тюбе. К концу 40-х годов в Таджикистане уже было 512 подобных учреждений, что по сравнению с предыдущим периодом в количественном плане было на 12% больше.

В системе культурно- просветительных учреждений красные чайханы занимали основное место. Первые красные чайханы были созданы в Худжанде в первой половине 20-х годов. До образования Таджикской АССР в Худжанде было более 20 чайхан. В 1924 г. в ТАССР насчитывалось всего 7 чайхан. Правительство уделяло особое внимание их строительству и благоустройству. Красные чайханы в период проведения различных политических кампаний, выборов, во время посевных кампаний, распределения займов, сбора хлопка, избрания правления колхозов были местом проведения бесед и дискуссий, В газете «Точикистони сурх» был опубликован цикл репортажей о сдаче в эксплуатацию примерных чайхан в Ленинабаде, Исфаре, Канибадаме, Ура-Тюбе. Например, сельский корреспондент С.Умар из Балджуванского района писал: «В центре Балджувана отдел народного просвещения района построил красную чайхану. Это одно из красивых зданий в районе. В настоящее время для чайханы приобретают оборудование. Колхозники очень довольны. Они понимают, что чайхана является местом культурного отдыха»¹. Такие сообщения и статьи в периодике 30-х годов были обычным явлением. В 1935 году в целях повышения качества оказываемых услуг и улучшения работы красной чайханы было созвано первое совещательное собрание заведующих красных чайхан республики. Делегаты, выступая с трибуны собрания, высказывали свои суждения о развитии красных чайхан, отмечали проблемы, предлагали пути улучшения их работы, На этом собрании был также обсужден вопрос о подготовке кадров для красных чайхан. Принимая во внимание эти пожелания, партийные организации и советские органы Таджикистана возглавили работу по созданию краткосрочных курсов и семинаров при культурно-просветительских центрах.

В системе культурно-просветительной работы среди трудящихся достойное место занимали библиотеки. Советская власть считала библиотеку основным средством в деле повышения уровня образования и культуры народа. Если в 1929 году в Таджикистане была всего 1 библиотека, то в конце первой пятилетки их количество достигло 119 с фондом в 107 тысяч томов.²

Во второй пятилетке строительство библиотек приобрело массовую форму. В это время в городе Душанбе было построено и сдано в эксплуатацию самое большое книгохранилище - библиотека имени Фирдоуси. Эта библиотека до 1932 года считалась городской, затем ей дали статус республиканской, её книжной фонд состоял из 46920 томов книг.

В результате изучения деятельности культурно-просветительных учреждений на примере материалов мы пришли к следующим выводам:

1. 
   Работа и деятельность культурно-просветительных учреждений (клубы, красные чайханы, библиотеки) в 30-е годы свидетельствуют о подъеме культуры таджикского народа в новых условиях. Именно организация таких учреждений способствовала значительному сокращению числа безграмотных и полуграмотных граждан республики.
   
2. 
   На всех этапах деятельности культурно-просветительных учреждений их работа была направлена на ликвидацию безграмотности, что существенно помогло в деле привлечения народа к политическим и культурным преобразованиям.
   
3. 
   В этой важной кампании существенное место занимают периодические издания, отражающие на своих страницах работу культурно - просветительного характера клубов, красных чайхан, библиотек.
   

Специальные постановления ЦК КП(б) Таджикистана «О народном образовании Таджикистана» от 6 апреля 1930 года, «О культурном строительстве» (1930), «О педагогических институтах» (май, 1931 года), « О консультативном республиканском совещании по педагогическому образованию» (январь, 1930), «О создании новых институтов» (1934), «О повышении квалификации учителей» (октябрь 1936) содействовали развитию образования, созданию высших школ, техникумов, профессионально-технических училищ, краткосрочных курсов.

В 30-е годы особую роль в ликвидации безграмотности и полуграмотности сыграли начальные, семилетние, средние, специальные школы. Были созданы краткосрочные курсы для учителей, годичные, двухгодичные летние курсы по переподготовке учительских кадров, а также техникумы и педагогические училища.

Несомненно, такие техникумы, училища и институты создавались в экономически развитых городах с учётом их материально - технической обеспеченности. В Сталинабаде, Ленинабаде, Канибадаме, Исфаре, Ура-Тюбе, Пенджикенте, Самарканде, Ташкенте, Бухаре были созданы соответствующие институты.

Исследуя данную проблему, И.О.Обидов подчеркивает, что в республике «было открыто 16 педагогических техникумов. Если слушателей этих техникумов в 1928 году было 125 человек, то уже в 1939 году число слушателей достигло 3756» ¹.

Подготовка профессиональных учителей для республики считалась первоочередной задачей. Учитывая это, 2 декабря 1930 года коллегия Наркомпросса Таджикской ССР приняла решение об организации восьми педагогических курсов на 500 человек».²

Несмотря на то, что была проведена огромная работа по подготовке учителей, в конце 30-х годов основное ядро учителей страны не имело высшее профессиональное образование. Возникла необходимость в создании новых педагогических институтов. Поэтому Совет народного контроля Таджикский ССР на 1У съезде (февраль, 1931г.), предложил рассмотреть вопрос о создании в городе Сталинабаде педагогического института. Съезд единогласно одобрил внесенное предложение и поддержал начало строительства высшего образовательного учреждения.³ Впервые в истории таджикского народа в 1931 – 1932 учебном году в столице Таджикистана был создан педагогический институт. Необходимо отметить, что создание первого вуза не было лёгким делом. Требовался огромный труд партийных и советских органов, а также интеллектуальный потенциал, которого было очень мало. В создании педагогического института значителен вклад и других народов, особенно русского.

В 1932 году был открыт педагогический институт в городе Худжанде, который являлся культурным и промышленным центром северного Таджикистана. Это был второй педагогический вуз республики. В институте было два отделения: химико-биологический и физико-математический, где работал 21 научный сотрудник.⁴

Количество студентов составляло 26 человек. Необходимо подчеркнуть, что Худжандский педагогический институт с первого дня своего создания был вечерним. Молодёжь училась, не отрываясь, от производства. Повседневный спрос в квалифицированных педагогических кадрах и их нехватка в средних школах Худжанда вынудили правительство Таджикистана принять дополнительные меры. После годовщины создания института в сентябре 1933 года было создано и дневное отделение.

Таким образом, в 1933 – 1934 учебном году при институте были созданы еще два отделения: истории и экономики, литературы и языкознания. Если в начале создания педагогического института в нем учились 26 студентов, то в 1934 году их было уже 104.

В связи с нехваткой учителей СНК Тадж.ССР открыл в городе Ташкенте двухгодичный институт для подготовки преподавателей. В Сталинабаде и Кулябе были созданы учительские институты. Только с 1935 года по 1941 годы этими институтами было подготовлено 719 учителей. Создание сельскохозяйственного института так же являлось требованием времени. Сельскохозяйственный институт был создан в соответствии с постановлением Экономического совета Средней Азии 3 марта 1931 года в городе Худжанде. С.А.Абдуллаев пишет, что «…вначале институт назывался Среднеазиатским институтом фруктов и овощей (САПОИ)»¹. Однако другой историк - М. Р. Шукуров - по этому поводу отмечает: «… в сентябре 1931 года в Ходженте этот институт начал свою работу как Среднеазиатский научно-исследовательский институт фруктов и овощей». ²

В 1935 году вуз был переименован в Таджикский сельскохозяйственный институт, где функционировали два факультета: агрономический и факультет овощей и фруктов.

В институте учились 150 студентов.³ Он внёс огромный вклад в подготовку и воспитание специалистов различных отраслей сельского хозяйства.

1 сентября 1939 года открыл свои двери для студентов Таджикский медицинский институт имени Абуали ибн Сино. В том же году в институт поступили 123 студента. В первый год деятельности вуза в нем работали 6 преподавателей, а в 1944 году их количество достигло 22. В создание и укрепление деятельности института существенный вклад внесли второй медицинский институт города Москвы и аналогичный вуз Курска.

Таким образом, по инициативе ЦК КП(б) Таджикистана, Правительства Таджикистана, Комиссариата по народному просвещению Таджикистана были определены пути и направления развития школы и таджикского просвещения. По всему Таджикистану для ликвидации безграмотности и малограмотности были созданы специальные курсы, училища, техникумы, педагогические институты и другие учебные и научные учреждения.

Именно поддержка и непосредственная помощь советского государства на определённом историческом этапе привели к созданию целой сети учебных учреждений.

В школах (действующих и вновь созданных) постепенно стали закладываться вакансии, система образования стала работать стабильно, а выпускники средних специальных и высших учреждений охотно включались в культурное строительство, с усердием работали в школах, культурно- просветительских, медицинских учреждениях на селе и в городе.

В третьей главе диссертации – «Место и роль печати в становлении новой таджикской литературы» - рассматриваются вопросы развития литературы, литературных кружков, литературных страниц, традиции проведения празднеств и юбилеев, приезд интернациональной бригады литераторов, образование Союза писателей Таджикистана и состояние подготовки литературных кадров. Естественно, рассматривается и роль периодической печати в деле становления и развития новой таджикской литературы.

Первый раздел третьей главы назван «Литературные страницы в периодической печати». Многие исследователи, например такие, как Х. Мирзо-заде, А. Сайфуллаев, А. Абдуманонов,¹ Л.Н. Демидчик² и С.Ш. Табаров (цикл книг под общим названием «Њаёт, адабиёт, реализм», «Жизнь, литература, реализм»), рассматривая данный вопрос, представляли свое видение причин возникновения литературных полос на страницах периодической печати и их значения в литературной жизни республики.

Октябрьская революция внесла огромные изменения в жизнь нашего народа. Одический пафос, воззвание и прокламация были особенностью не только призывно-патриотической поэзии, но и прозы и публицистики. Как известно, журнал «Шуълаи инќилоб» («Пламя революции») в декабре 1921г. был закрыт, и до марта 1924г., т.е. до начала издания газеты «Овози точик» («Голос таджика»), на всей территории тогдашнего Таджикистана не было ни одной типографии. Однако, несмотря на это первые образцы поэтических произведений нашей революционной литературы – С. Айни, А. Мунзима, А. Хамди, Т. Зехни, А. Роджи, Ш. Хилми – были представлены широким кругам почитателей поэзии именно на страницах периодической печати.¹

Следует отметить, что, начиная с «Шуълаи инкилоб» и вплоть до 50-х годов прошлого века литературные страницы газет и журналов по своему содержанию не соответствовали общепринятым требованиям. Зачастую на этих полосах (особенно в 20-30 гг.) помимо поэтических произведений публиковались обращения или письма писателей, новости о культурном строительстве в городах и селах страны, вести о сдаче общественных и женских клубов, призывы к массам участвовать в тех или иных культурно-массовых мероприятиях.

Литература 20-30-х годов, наряду с воспеванием революционных идей, восхвалением советской власти, обращалась к таким острым темам, как хлопковые кампании, снятие паранджи, коллективизация, освоение грамоты, строительство школ нового типа, ликвидация неграмотности, призывы к обучению девушек и женщин, пропаганда новой идеологии и сути социалистического строя. Стихи и призывы Шарафа Хилми («Адабиёт» - «Литература»), Мунзима («Хитоб ба фукарои Бухоро» - «Обращение к беднякам Бухары» и «То ба кай» - «До каких пор»), А. Хамди («Баёни њол» - «О сути»), А. Фитрата («Як дар» - «Одна дверь») в журнале «Шуълаи инкилоб» и газете «Кутулиш» - наиболее яркие образцы такого рода произведений того периода.

В 1922г. в СССР приезжает революционный поэт Абулкосим Лахути. Его первые стихи были с воодушевлением приняты таджикскими литераторами. Айни, Хамди, Мунзим, Зехни, Фитрат, Авхади назвали его «Адиби сурх» «Красным поэтом» и писали в подражание его произведениям свои назира (литературное подражание – А.А.). В сборнике Лахути «Адабиёти сурх» («Красная литература») воспевается героическая борьба интеллигенции Востока за новую жизнь. Затем главной темой творчества поэта стала тема иранской революции и участь трудового народа этой страны.

Произведения, опубликованные на страницах периодической печати, рассматривали революцию как главную прогрессивную силу, разрушающую основы феодального гнета в стране.

Естественно, что многие критики, писатели, исследователи литературы откликались на всё, что было связано с культурной революцией, обсуждая её многогранные аспекты (новый образ жизни, печать, вопросы литературоведения, чистота языка, национальное самосознание). В этом ряду особо стоит упомянуть имена О.Исмати, С. Айни, Фитрата, А. Лахути, С. Джавхари-заде, С. Али-заде, А. Дехоти, Н. Шер-заде, Б. Умари, Х. Бако-заде, К. Дайлами, А. Саттори, Бахлул-заде, Н. Мухаммада, Мухаммадджона Хасана Худжанди, Ш. Хусейн-заде, М. Амин-заде и др. Статьи Б. Азизи «Шоири бузурги нахустини точикон» («Первый великий поэт таджиков»)¹ и «Тарчумаи холи яке аз адибони точик» («Биография одного из таджикских литераторов»)² и Мирзо Мухсина Иброхими «Аз таърихи адабиёти форс» («Из истории персидской литературы»)³ так же посвящены этой проблеме.

Одним из важных свойств периодической печати конца 20-х – начала 30-х годов являлось то, что ни одно опубликованное произведение не оставалось без внимания. Систематически публицисты, журналисты и литераторы обсуждали последние литературные публикации, и «страницы периодической печати признавались как зеркало литературной жизни». Так, например, в журнале «Рохбари дониш» («Наставник знаний») была опубликована статья Собита Маноф-заде «Парчами адабии мо» («Наш литературный стяг»), где рассматривается не только состояние литературной критики, но и проблемы профессионального мастерства журналистов и литераторов. Однако, как подчеркивает Х. Мирзо-заде, критика в эти годы не всегда воспринималась должным образом. Некоторые авторы, ставшие объектом критики, считали ее личным оскорблением, и ответы зачастую выражались в грубой и нелицеприятной форме. Анонимная статья «Чавоб ба мусохиба» («Ответ на дискуссию»)⁴ - яркий пример такой реакции.

Между тем важным критерием признания творчества литераторов, особенно поэтов-стихотворцев, стало появление заинтересованной литературной критики на страницах периодической печати. В подтверждение сказанному достаточно вспомнить проблемные статьи «Сабзаи навхез» («Новые ростки») и «Адабиёти мо» (Наша литература) Наби Фахри⁵ «Набояд кач фахмид» («Нельзя неправильно толковать») Абдусалома Дехоти. По мнению Х. Мирзо-заде, эти авторы не рассматривают поэтику произведений, их оригинальность и степень следования канонам классического стихосложения, основное внимание они уделяют содержательной стороне стихов, что не совсем правильно. Кроме того, авторы подобных материалов, в том числе Шахабуддин Садруллин в статье «Барои мафкураи солим» («Во благо здравого смысла») и Хомид Бако-заде в работе под названием «Мубориза барои шукуфаи солим» («Борьба за выращивание здорового семени»), обращают внимание на идеологический аспект анализируемых произведений и никоим образом не касаются их художественной ценности.

В этот судьбоносный период истории нашего народа велика роль Садриддина Айни в формировании и развитии литературоведения и литературной критики. В это время он не только написал отдельные книги о жизни и творчестве таких классиков таджикско-персидской литературы, как Рудаки, Саади, Камол Худжанди, Восифи, Навои, Хафиз и др., но и опубликовал целый ряд научных и научно-популярных статей. Следует отметить, что многие из этих работ увидели свет на литературных страницах под рубриками «Литература», «Критика» или же в разделах новостей о тех или иных культурно-просветительских, литературных, общественных преобразованиях.

Страницы периодической печати 30-х годов прошлого века являются свидетелями рождения новых форм художественно-публицистических жанров, куда в первую очередь можно отнести очерк. Одним из первых таджикских очерков является очерк С. Айни «Колхози коммунизм» («Колхоз коммунизма», 1934). Вот как сам автор определяет жанровое своеобразие этого произведения: «Это не поэма (дастан – А.А.), не сказка, не очерк и не аллегория, а всего лишь один единственный факт, который на основе реальных писем был запечатлен так, как и происходило в действительности».¹

Другим очерком С. Айни является «Тирози чахон» («Укращение мира»), который сначала фрагментами был опубликован в «Точикистони сурх» («Красный Таджикистан»), затем полностью вышел в 5 номере журнала «БАС» (1937) и в завершение был издан в виде брошюры (1937). Очерк состоит из двух частей. В первой части рассказывается о дореволюционном Худжанде, во второй – о Ленинабаде тех дней. Наблюдая за гигантскими преобразованиями, происходившими здесь, автор пишет: «Это двухэтажное здание - одним из тех научных центров, подобных которому можно увидеть только лишь в Москве. Правда, в Ташкенте, в Самарканде и других городах Средней Азии научные центры и другие высшие учебные заведения располагаются в очень больших зданиях. Однако ни в одном городе Средней Азии для десятилетки такой царский дворец не построен».²

Многие документальные произведения посвящены трудовым подвигам народа. Воспевая трудовые свершения своих современников, писатели агитировали и призывали всех граждан страны подражать этим героическим личностям. Например, Њаким Карим в своем этюде - рассказе «Латиф Ќутил» (1934) обращается к одному из эпизодов 1929г., происшедших в Гармской долине. Али Хуш в очерке «Далери чавон» («Молодой храбрец») (1936) описывает подвиг ударника колхоза «Хаёти нав» («Новая жизнь») Искандара Шохимардонова, а в очерке «Шучои номдор» («Прославленный герой») жизнь председателя колхоза «Гулистон» («Цветник») Гармской долины Азизмох. С. Улугзаде в очерке «Яке аз бехтарин ташкилотчиёни колхоз, устоди хосилоти баланд» («Один из организаторов колхоза, мастер высокого урожая») (1935) рисует знатного хлопкороба республики и одного из самых известных строителей колхозного строя, председателя широко известного колхоза «Коммунизм» Худжандского района Пулода Бобокалонова. Документальность является главной отличительной особенностью всех произведений Али Хуша, Дж. Икроми, Хакима Карима, С. Улуг-заде и Рахима Джалила, написанных в тот период.¹

Это время создало своего типического героя, которым был простой трудящийся человек.

Таким образом, из экскурса в историю периодической печати 20-30 гг. прошлого века можно вывести следующие выводы:

1. Новая советская литература берет свое начало с периодической печати. Многие литераторы первого и второго поколений новой таджикской литературы представляли свои произведения большой читательской аудитории посредством периодической печати.

2. Не все материалы литературных страниц относились исключительно к вопросам литературы. Заметки и сообщения о курсах борьбы с неграмотностью (ликбезы), создании женских клубов, строительстве социально-бытовых учреждений и тому подобном так же помещались на этих полосах.

3. Абсолютное большинство опубликованных материалов периодической печати основывалось на реальные жизненные факты – деятельность, фамилия, имя, отчество, инициатива (начинание), слава и известность имели документальное подтверждение.

В наши дни многие знаменательные даты, юбилеи известных деятелей утратили свое значение по некоторым не зависящим от нас причинам.

Однако в конце 20-х и в особенности в начале 30-х годов прошлого века проведение литературных вечеров становилось важным историческим событием. В настоящем разделе рассматривается история проведения юбилейных мероприятии двух столпов таджикской литературы того периода – Садриддина Айни и Абулкосима Лахути.

Творчество С. Айни и А. Лахути - это не только школа жизни для молодых литераторов, но живой родник, питавший новую таджикскую литературу. Уже те годы С. Айни и А. Лахути стали признанными корифеями советской литературы. В связи с этим Среднеазиатское бюро ЦК ВКП(б) 19 июня 1933г. приняло решение о праздновании 30-летия творческой деятельности А. Лахути. Оно обязывало областные комитеты провести творческие вечера поэта, показав, таким образом, высокий уровень как всей культуры народов Таджикистана в целом, так и таджикской литературы в частности. Так, республиканские периодические издания с 24 июня должны были три полосы трех своих номеров посвятить празднованию данного юбилея. При Центральноазиатском Бюро ЦК ВКП(б) была организована комиссия по проведению торжеств в составе У. Ашурова (председатель), Галузо, Жудина, Маджиди, Трегуба, Деминского, Пестова, Пинхасика и Анкабая.¹

5 июля 1933г. в театре имени Свердлова города Ташкента прошло торжественное собрание, посвященное 30-летию творческого пути и революционной деятельности А. Лахути, в котором участие руководство и представители творческой интеллигенции Узбекистана. Председательствовал на собрании Файзулло Ходжаев, прочитавший поздравительное письмо ЦК ВКП(б) Узбекистана. В нем была дана высокая оценка заслуг Лахути в деле развития литературы и революционного движения. Заведующий отделом агитации и пропаганды Центральноазиатского ЦК ВКП(б) А. Ашуров выступил с докладом о творческом пути поэта. Председатель оргбюро Центральноазиатского Союза писателей СССР Маджиди поздравил поэта от имени представителей литературы и искусства страны и редакционной коллегии журнала «Советская литература народов Средней Азии» и наизусть прочел фрагмент касыды А. Лахути «Кремль».²

Такие же торжественные собрания прошли в Самарканде и Ереване. На имя Лахути и в адрес оргкомитетов торжеств поступало огромное количество поздравительных писем и телеграмм, где выражались любовь к нему и признание его творчества восхищение мужеством поэта. Так, например, один из крупных русских прозаиков того времени А.Серафимович писал: «Поздравляю с 30-летним юбилеем творческой и революционной деятельности дорогого Лахути, желаю ему долгих лет жизни, бодрости, силы и оставаться таким же пламенным борцом»³.

Тридцатилетие творческого пути А. Лахути превратилось поистине во всенародное культурное торжество всего советского народа и всей прогрессивно настроенной интеллигенции зарубежных стран.

В дни чествования Лахути на его имя поступали сотни писем и телеграмм, где авторы выражали свою благодарность и признание творчеству революционного поэта. Оргкомитеты союзов писателей Белоруссии, Узбекистана, Туркменистана, Киргизии поздравили поэта с юбилеем. От имени ЦК КП(б) Таджикистана поэта поздравил секретарь Центральноазиатского Бюро ЦК ВКП(б) Шадунц. От себя лично поздравление прислал академик С.Ф. Ольденбург. Организационные комитеты СССР, ЦК ЛКСМ Таджикистана и Узбекистана, жители Гарма и Хаита, Джиргиталя и Тавильдары, Калаи Хумба, принимавшие участие в общереспубликанском слете хлопкоробов и заготовителей зерна, так же поздравили поэта с крупной датой творческого и революционного пути.

В честь празднования 30-летия творческого и революционного пути А. Лахути редакционная коллегия журнала «Барои адабиёти сотсиалисти» («За социалистическую литературу») посвятила жизни и творчеству поэта отдельный номер. Известные ученые Х. Мирзо-заде и В. Самад анализируя материалы данного номера разделили его на четыре группы:

1. 
   Статьи, посвященные изучению творчества А. Лахути.
   
2. 
   Работы поэта, не вошедшие в его шеститомник.
   
3. 
   Стихи и воспоминания о Лахути.
   
4. 
   Поздравительные письма и телеграммы на имя поэта-революционера.¹
   

С другой стороны, абсолютное большинство произведений 30-х годов С. Айни и А. Лахути, по мнению многих исследователей, например М. Раджаби, «находились под давлением» сиюминутной действительности того времени и соответствовали лозунгу «литература – это зеркало жизни». Своей «целенаправленной публицистикой» они имели огромный успех среди всех слоев общества.

30-летие творческого пути С. Айни праздновалось так же пышно и красочно. К юбилею готовились и творческая интеллигенция, и жители городов и сел. Во всех школах и высших учебных заведениях к этим торжествам отнеслись с особым вниманием и любовью.

На завершающее республиканское собрание съехались делегации из Узбекистана, Туркменистана, Белоруссии, Башкирии. А. Лахути, как одного из любимых поэтов страны и представителя иранской культуры, поэта, широко известного в СССР и странах Востока, от всего сердца поздравил С. Айни, с любовью и почитанием называя его «устоджон» (дорогой устод, родной устод), «наставник молодых поэтов и «лев Востока».

С. Айни также поздравили от имени Союза писателей Таджикистана, ЦК ЛКСМ Таджикистана, Совета профсоюзных комитетов, партийного комитета и Совета народных депутатов города Душанбе, коллектива Главного управления по кинематографии, представители министерств образования, культуры и т.д.

Таким образом, с уверенностью можно констатировать, что в 30-е годы прошлого века творческие литературные вечера стали одним из главных культурных событий общественной жизни того периода, их опыт имеет огромное значение и в наши дни, так как:

1. Юбилейные литературные мероприятия (юбилеи творческого пути, творческие вечера, вечера поэзии и т.д.) прежде всего, имели общественно - политическое значение. Проведение такого рода мероприятий способствовало действенной пропаганде господствующей идеологии. По этой причине агитация и пропаганда идей нового времени нашли яркое отражение в публицистике, коллективных письмах, книгах того времени.

2. В 30-е годы празднование творческого пути А. Лахути, С. Айни, тысячелетия «Шахнаме» Фирдоуси, творческие вечера Пайрава и Мунзима, поэтические вечера молодых поэтов стали неотъемлемой частью культурной жизни, стимулируя творческие поиски как писателей старшего поколения, как и молодых художников пера.

Литература приобрела социальный оттенок. В своих произведениях авторы наряду с обращением к литературным традициям классического периода на практике демонстрировали новые формы и методы творчества, доказывали, что любой литературный жанр может вместить в себя новое содержание, без искажений отражать действительность. Это суждение подтверждает наличие в то время различных литературных школ и течений.

3. Несмотря на новаторские поиски в области формы в творчестве таджикских поэтов наблюдается следование классическим канонам стихосложения, использование традиционных стихотворных форм помогало донести до широкого круга читателей гуманистическую суть поэзии и прозы предшествующих поколений, обогащало их новым содержанием.

4. В литературе 30-х годов наблюдаются и произведения слабые по художественно – эстетическому уровню, заказные элегии и оды. Однако нельзя считать, что подобного рода произведения создавались только по прихоти «господ от власти», очень часто они выражали искренние чувства авторов, их преданность идеалам времени и народу, стремление служить новому обществу.

Третий раздел третьей главы «Интернациональная бригада литераторов». В начале 30-х годов Таджикистан посетила большая группа литераторов - интернационалистов из Западной Европы и США. Результатом этой поездки явились книги, воспоминания, путеводители, которые рассказывали о жизни народов советской Средней Азии, в частности Таджикистана. Книги привлекли внимание не только отечественных читателей, но имели успех за рубежом. Произведения интернациональной литбригады были изданы на языках народов СССР и иностранных языках огромными тиражами. Среди них книги Поля Вайяна Кутюрье «Средняя Азия пробуждается», Эгона Ирвина Киша «Изменившаяся Азия», Бруно Ясенского «Человек меняет кожу», в которых описывается строительство социализма в Таджикистане. В 1934-1935 годах после поездки по средней Азии в Таджикистан приехал чешский журналист и писатель Юлиус Фучик, результатом его путешествий по различным районам Таджикистана стали многочисленные очерки о жизни таджикского народа.

Организатором литературно-интернациональной бригады был писатель и публицист, деятель рабочего движения поляк Бруно Ясенский. В то время он был редактором журнала «Интернациональная литература», являлась в то же время одним из руководителей Международного союза революционных писателей. Впервые Б. Ясенский узнал о Таджикистане в 1921 году в Париже, где проживал будучи польским политэмигрантом. В Париже тогда находился один из деятелей польского рабочего движения Томас Домбаль, выступивший в 1928 году на Пленуме областного комитета Таджикистана с докладом об итогах VI конгресса Коминтерна. При встрече с ним Б. Ясенский получил всестороннюю информацию о Таджикистане, его народе, образе жизни, литературе и культуре, географическом и этническом положении, что привлекло его внимание к нашей республике. В результате этой встречи у Б. Ясенского появилось желание организовать поездку группы писателей и журналистов в Среднюю Азию. В то же время Б. Ясенский обратился к председателю Совнаркома Таджикской ССР с просьбой организовать такую рабочую поездку. «Литературная газета» писала: «Эта интернациональная литбригада отправляется в конце мая в двухмесячную поездку в Среднюю Азию, Таджикистан и на Памир».¹

15 июня 1931 года их поезд прибыл в Сталинабад. Гостей на перроне столичного вокзала встречали с цветами партийные деятели, рабочие, учащиеся и преподаватели. В газетах «Точикистони сурх», «Коммунист Таджикистана» и «Чавонони Точикистон» были помещены фотографии литераторов - интернационалистов и лозунги на английском, немецком, русском и таджикском языках. Литераторы приступили к работе и на следующий же день ознакомились с историческими достопримечательностями столицы. Они посетили Наркомпрос, редакции газет, дом Красной Армии, заводы и фабрики. 17 июня группа иностранных писателей поехала на строящуюся Варзобскую гидроэлектростанцию. Варзобское ущелье поразило гостей своей красотой, в особенности Б. Ясенского. Через некоторое время именно здесь он напишет роман «Человек меняет кожу».

Литераторы пробыли в Таджикистане шесть недель. Разъясняя прессе цели и задачи бригады литераторов, Б. Ясенский, в частности, заметил, что посещая дальние (труднодоступные) районы, экономически и демографически значимые города, кишлаки, райцентры и стройки, непосредственно знакомясь с читателями, они хотели бы увидеть, как преобразовывается этот край, узнать, чем живет народ Таджикистана. Каждый член бригады имел свою задачу и был направлен по различным районам. Добирались до места назначения на лошадях с телегами, самолетами и поездами. Газеты и некоторые журналы постоянно сообщали о поездках и посещениях литераторов в сериях репортажей, статей и бесед на своих страницах.

17 июня 1931 года литераторы посетили строительство Варзобской ГЭС. В честь прибытия гостей была организована экскурсия. Б. Ясенский отметил, что строительство этого гидроэнергетического объекта является велением времени и достижением социалистического строя в республике. В тот же день писателей принял председатель Совнаркома Тадж. ССР А. Хаджибаев.

26 июня 1931 года газета «Коммунист Таджикистана» напечатала статьи о общественной и литературной деятельности некоторых членов бригады, в том числе «Революционный писатель Польши» с фотографией Б. Ясенского, «Революционные писатели Франции» о Поле Вайяне Кутюрье. Маршрут бригады пролегал по следующим направлениям Южного Таджикистана: Арал (Куйбышевский – ныне Джами), Курган-Тюбе – строительство Вахшского канала, Сарой – Камар – Фархор – Чубек, Куляб, Саричашма – Шурабад – Муминабад – Ховалинг – Кангурт. Иностранные гости стали свидетелями завершения гражданской войны. Это знаменательное событие нашло отражение в большинстве написанных ими очерков, репортажей и книг. В связи с окончанием гражданской войны в Кокташе состоялся всенародный праздник. Именно здесь члены бригады писателей – интернационалистов узнали о пленении красноармейцами главы басмачества Ибрагимбека. Поль Вайян Кутюрье написал в своем очерке: «Его разгромил «Красный полк». Это было сильнейшее поражение не только для него, но для всех империалистов, которые порабощали и терроризировали Азию».¹

Всё, что Б. Ясенский написал под впечатлением поездки в Таджикистан, регулярно печаталось в газетах Советского Союза и европейских странах. Его очерки и репортажи служили мостом, соединяющим Азию и Европу. Иностранцы узнавали о ходе строительства социализма и достижениях седьмой Социалистической Республики – Таджикистана.

Чешский публицист Ю. Фучик имел глубокие многосторонние знания об истории таджикского народа, классической и современной литературе и отдельных писателях. Он встречался с таджикскими журналистами А Глуховским, Пирумкуловым, Дайлами, сотрудниками газет «Чавонони Точикистон», «Точикистони сурх», руководителями республики, секретарями ЦК Комсомола республики, ответственными деятелями Управления ЦК Комсомола и представителями профсоюзов. И.Усмонов отмечает, что «Ю. Фучик не забыл о том, что он журналист. Возможно, именно поэтому первую встречу он провел с сотрудниками газеты «Точикистони сурх».² Он пробыл в Таджикистане один месяц. За это время посетил большинство мест и окраин Таджикистана, в частности, области, города, дальние районы и кишлаки, Душанбе, строительство Вахшского канала, Гарм, Ванч, Даштиджум, Калаи Хумб, Пяндж, Памир и Худжанд. На основе собранного материала он написал цикл очерков и репортажей, корреспонденций и книг. Очерки «Воспитатель», «Солнце на службе социализма», «Среднеазиатские чудеса», «Мистер Твистер, степь и вторая пятилетка», «В колхозе Ферганской долины», «Когда на Пяндж опускается ночь», «Рассказ полковника Бобунова о взятии луны», «Борьба за Таджикистан самолетами», «Гулямова Нуринисо приезжает верхом на осле» повествуют о прошлой и современной истории Таджикистана.

Данный вопрос наиболее подробно рассматривал Маъруф Раджаби.¹ Но известен и тот факт, что исследование истории создания литературных организаций в тогдашнем Таджикистане впервые было предпринято литературоведом Х. Мирзо-заде. Он отмечает, что в 1922 году в Самарканде было организовано «Общество поэтов» во главе с Абдулкаюмом Курби Самарканди. В 1925 году при газете «Овози точик» было создано «Общество редакторов», а с 1930 года начала действовать таджикская секция литературной организации таджикоязычных писателей Узбекистана под названием «Калами сурх».²

О трудностях первых литературных образований пишут Ф.Роджи, Х. Мирзо-заде, А. Набиев, М. Раджаби и другие. До создания главной организации писателей в Таджикистане действовали «Общество поэтов» (1922), «Общество редакторов» (1925), «Калами сурх» («Красный карандаш») (1930), «Секция таджикских советских писателей» (1932) и «Ассоциация пролетарских писателей Таджикистана», которые вложили много труда и способностей для создания единого творческого союза и упорядочения литературной деятельности. В то время наряду с С. Айни и А. Лахути таджикскому читателю были известны также А. Мунзим, М. Сарвар, З. Джавхари, А. Хамди, М. Рахими, М. Амин-заде, Б. Азизи, П. Сулаймони, С. Джавхаризаде, и Дж. Икроми.³ В создание творческой организаций вложила много усилий партийная организация республики. Так, 10 июля 1932 года было принято специальное решение ЦК КП(б) Таджикистана, согласно которому на основании указа ЦК ВКП(б) от апреля 1932⁴ года было упразднено Организационное бюро Ассоциации пролетарских писателей Таджикистана и учреждено Организационное бюро советских писателей Таджикистана.⁵

Третьим пунктом решения в состав Оргбюро были вкючены А. Лахути, С. Айни, С. Улуг-заде, К. Терегулов, К. Дайлами, М. Хасани, М. Рустамов, Б. Азизи, М. Бурхонов и Юртаев.

В преддверии форума в Сталинабад прибыла группа членов Всесоюзного комитета организации советских писателей (А. Лахути, Б. Ясенский – глава группы, В. Шкловский, Б. Лапин, З. Хацревин, П. Васильев, М. Зенкевич и французский писатель Поль Низан). Газета «Точикистони сурх» сообщила, что группа «прибыла для перестройки организации работы местного оргкомитета в части подготовки собрания писателей Таджикистана к Всесоюзному собранию писателей»¹.

Как отмечает А. Набиев (Набави) в своих статьях и книгах, до сих пор не найдена стенограмма Первого съезда писателей Таджикистана², но из существующих источников известно, что подготовка к этому событию спешно проводилась во всех организациях (отделениях, фракциях). Это подтверждается в материалах, опубликованных в журнале «Литература народов Средней Азии», газетах «Точикистони сурх», «Коммунист Таджикистана» и журнале «За социалистическую литературу».

Съезд начался 10 мая в Доме офицеров. На него были приглашены 300 человек со всех регионов Таджикистана и таджикских общин (диаспор) из других республик. Это может подтвердить даже состав Президиума собрания: Бройдо, Рахимбаев, Исмоилов, Айни, Лахути, Носиров (председатель оргкомитета), Хидиров (председатель ЦК культпрома), Мельник (председатель ЦК Комсомола), Алексеев (председатель Среднеазиатского оргкомитета), Дехоти (Самарканд), Маджиди (Узбекистан), Армен (Армения), Джурменов (Туркмения), Джалмирзоев (Казахстан), Поль Низан (Франция), Р. Джалил (Худжанд), Тохири (Пенджикент), Сафаров (Гарм), Давлатшох (Памир), Давлат (Совпроф), Миршакар (Вахш), Махмудов (Сталинабад), Юртаев, Фузайлов (Таджикполк), Хамди (Ташкент), Маликов («Коммунист Таджикистана»), Дайлами («Точикистони сурх»), Туракулов («Кизил Точикистон») Музаффарова (Сталинабад).

На съезде с 3-х часовым с докладом «Барои кори амали, барои дар тахти рохбарии партия кор кардан» («За практическое дело, за работу под руководством партии») на таджикском и русском языках выступил А. Лахути.

В докладе А. Рахимбаева, выступившего от имени ЦК КП(б) Таджикистана, прозвучал призыв к писателям принять активное участие в решении задач II пятилетки³. По данным источников, в 1934 году в Таджикистане работало почти 100 писателей, 46 из них писали на таджикском языке.⁴ В своем докладе А. Рахимбаев подверг резкой критике Н. Махсума и А. Ходжибаева за ошибки в руководстве литераторами.

Горячо обсуждался на съезде доклад С. Носирова. Выступившие от Бауманабада Исоев, Сталинабада - Обид Исмати, Джарор, Г. Абдулло, Али Хуш, от «Точикистони Сурх» Али Хусейн, от Худжанда- Р. Джалил, от Дома Красной Армии - Юртаев говорили о необходимости исправления сложившейся ситуации в области творческой работы. Таким образом, в дискуссиях и в атмосфере воодушевления прошел первый съезд, который избрал центральные органы Союза писателей Таджикистана. В него вошли Лахути, Айни, Расули, Носиров, Хидиров, Дайлами, Музаффаров, Рабии, Махмудов, Икроми, Гани Абдуллоев, Дехоти, Р. Джалил, Р. Хошимов, М. Миршакаров, Тохири, Комили, Юртаев и Туйгун. Делегатами на всесоюзний съезд писателей были избрана Лахути, Айни, Носиров, Рахим Хошимов, Рабии, Гани Абдуллоев, Р. Джалил, Миршакар и Туйгун.

Итак, создание Союза писателей, организация и проведение съезда писателей подтвердили, что:

а) в Таджикистане к тому времени сложился достаточно высокий уровень организации серьезных мероприятий, благодаря которым народ достойно сохраняет и пропагандирует свое литературное наследие;

б) Таджикистан обладал сильным творческим потенциалом, десятки молодых талантов, влившихся в литературный процесс, были способны поднять авторитет национальной литературы на новой качественной уровень;

в) появление творческого союза художников пера способствовало решению многих организационных задач, что так же стимулировало подъем творческой энергии писателей, их художественные поиски;

г) новая таджикская литература основывалась на классических традициях, но к этому времени сложилась и современная литературная школа – это школа творчества Айни и Лахути.

В пятом разделе третьей главы «Подготовка литературных кадров» рассматриваются вопросы воспитания литературно одаренных кадров литературы. Естественно, основой всякого творчества является талант, но талант, по словам М. Горького, без упорного труда не развивается. В.И. Ленин в статье «Партийная организация и партийная литература», М. Горький в многочисленных выступлениях настаивали на поддержке государством кадров новой литературы. Новейшая таджикская литература, как неотделимая часть многонациональной советской литературы, начинает пополняться новыми именами.

Анализируя состояние, литературы того периода, диссертант напоминает о причинах застоя и отставания культуры вообще и литературы и искусства в частности, дает оценку политическим течениям, группам, литературному процессу и основным тенденциям развития литературы. Не все «старые кадры» понимали суть происходивших событий, и не все молодые творцы могли, определить свою творческую позицию. С этой точки зрения, в диссертации даётся исчерпывающий анализ творчества С. Айни, Джуръата, Туграла, Азизи, Васли, Сарвара, Тамхида, Пайрава, Джавхари и др.

Часть деятелей культуры поступила на службу узбекской периодической печати, примкнув к узбекоязычным писателям.

Однако, как справедливо замечает Х. Мирзозода, некоторые «замолчавшие группы литераторов» «не стали сотрудничать с националистами, но и не стали бороться за объявленное советским правительством право на национальное самоопределение…(кроме Саттори, Расули, Ализода, Айни, Исмоилзода и др.)».¹

В разделе подробно анализируется идеологическая борьба в творческих группах и направлениях, националистические взгляды Мухиддина Кози, Чулпана, Фитрата, Вадуда, Махмуди, бескомпромиссная борьба Хамзы Хакимзода Ниёзи, Садриддина Айни, Ойбека, Хомида Олимжона, Гафура Гулома за чистоту рядов писателей, избавление от националистических и даже шовинистических идей.

В разделе определяется роль литературных кружков (особенно «Калами сурх»-«Красное перо» в Самарканде), литературных страниц и приложений к газетам «Точикистони сурх», «Чавонони Точикистон», в журнале «БАС» («Барои адабиёти социалисти» - «За социалистическую литературу»), альманаха «Тухфа» («Подарок»), организации и выпуска газет «Пионери Точикистон» (на таджикском и русском языках), «Аскари сурх», журналов «Инкилоби мадани» («Культурная революция»), «Бо рохи Ленини» («Ленинским путем») и др. в формировании новых кадров писателей.

Проведение 1-го съезда писателей Таджикистана, перевод произведений выдающихся русских писателей (Пушкина, Гоголя, Чехова, Горького), издание произведений Б. Лукницкого, Б. Юткевич, В. Луговского, Б. Ясенского так же дали толчок развитию новой таджикской литературе. В результате этих и других перемен на литературном арене появились творческие таланты, такие как М. Турсунзода, М. Миршакар, С. Улугзода, Х. Карим и др.

Постепенно неуверенность в своих силах сменилась энтузиазмом и желанием внести свой вклад в развитие литературного дела. Садриддин Айни когда-то не веривший в силу творческих союзов и считавший единственно верным классический путь развития литературы, начал приобретать новые организационные навыки. Как мудрый наставник, он уверовал, что «источники культуры нашей не иссякли»², что надо вникнуть в суть новых веяний. Творческая молодёжь пошла по пути своего наставника, появились новые таланты, зарождаются ростки новой литературы.

Новосозданный Союз писателей Таджикистана приступил к активной организационной работе, пропагандируя творчество таджикских художников пера. В газетах «Точикистони Сурх», «Чавонони Точикистон» и «Кизил Точикистон» были открыты литературные странички. В городах Душанбе, Худжанд, на Вахшстрое и других грандиозных стройках были созданы литературные кружки. Уже с 1932 года начал издаваться печатный орган Союза писателей «За советскую литературу», привлекавший к сотрудничеству новые творческие кадры. Результатом этих мер можно считать издание в 1934 г. альманаха «Тухфа» («Подарок») тиражом 3000 экземпляров. В этом альманахе, посвященном 10-летию Таджикистана, были напечатаны лучшие произведения С. Айни, А. Лахути, Б. Ясенского и других.

Говоря о путях развития новой литературы и воспитании нового поколения творческой интеллигенции, следует сказать, что почти все литературные объединения, направления, течения, существовавшие в советской литературе, так или иначе наблюдались и в таджикской литературе. Однако была еще и школа Максима Горького и Владимира Маяковского, устода Айни и Лахути. Благодаря этим великим наставникам Сиддики, Туграл, Азизи, Джавхари, Васли, Сарвар, Тамхид, Пайрав, будучи некоторое время в забвении или в творческом застое, вновь начали писать пламенные публицистические стихи. Продолжатели самаркандской школы «Красное перо» Шахобиддин Садруллин, Наби Фахри, Зехни, Обид Исмати, Али Исмоилзода, Каримзода, Бурхонов, Бону, Амин-заде, Вахоб Шакури, Пирмухаммад-заде, Нурмухаммад-заде, Али-заде, Якуб Калонтаров, Маъруф Акрами, Пинхос, Али Хуш и др. стали активно сотрудничать с периодической печатью.

Всесоюзный съезд писателей (1934), перевод классиков мировой литературы, таких как А.С.Пушкин, А.М.Горький, М.А. Шолохов, Л.Н. Толстой, В.Шекспир, Лопе де Вега, Э.Войнич и др., помогли многим начинающим писателям осознать суть художественного творчества, освоить опыт иных художественных систем.

Литература 30-х годов развивалась в условиях острейшей революционной борьбы. И сторонники старых идей (в лице Камоли и др.), и сторонники развития пролетарской литературы (О. Исмати и др.) стремились привлечь на свою сторону молодых сподвижников.

Решением собрания Центрального бюро КП(б) Таджикистана от января 1939 года стали издаваться газеты «Точикистони сурх», «Коммунист Таджикистана», «Кизил Точикистон», «Комсомоли Точикистон», «Пионери Точикистон» (на таджикском и русском языках), «Аскари Сурх», журналы «Инкилоби мадани», «За социалистическую литературу», «Ленинским путем» (женский журнал) и 27 районных газет¹. Всё эти издания тесно сотрудничали с молодыми литературными кадрами.

Если в зарождении и формировании современной таджикской прозы основателем по праву считается устод Айни, то в поэзии эту роль, безусловно, занимает певец революции, поэт Лахути. Достойно внимания и то, что Лахути не ограничивался внутренними темами. Он придавал огромное значение борьбе советских народов и народов мира за социальную справедливость. Уже в начале 30-х годов он был уверен в неминуемом крахе новоявленного фашизма. Поэма «Мы победим», письмо председателя правления «Госиздата» А.Б. Холстова М. Горькому (во время его пребывания в Сорренто) являются подтверждением вышесказанного.¹ В первой половине 30-х годов написал самые лучшие свои произведения Пайрав. Среди них «Милитаристам Японии», «Кровавый трон», «Башня смерти», затрагивающие актуальные вопросы того времени.

Такие многообещающие литераторы, как М. Турсун-заде, М. Миршакар, Р. Джалил, А. Дехоти, С. Улуг-заде, Х. Юсуфи, Х. Карим, Г. Абдулло и др., так же вошли в литературу со своими темами, своей неповторимой творческой индивидуальностью и художественным почерком.

Таким образом, можно сказать, что именно в 30-е годы происходит активное становление и развитие таджикской литературы, культурной жизни народа. Воспитание талантливых литературных кадров явилось очень важной стороной этого плодотворного процесса. Таким образом, можно сделать следующие выводы:

1. Первые пятилетки развития социалистического общества оказали большое влияние на становление и укрепление науки и культуры, в особенности современной таджикской литературы. Десятки клубов, литературных организаций, новых художественных объединений способствовали воспитанию подрастающего литературного поколения.

2. Творчество таджикских писателей, поэтов и драматургов отличалось идейно - тематическим многообразием. Их интересовало всё, что происходило в стране. В атмосфере воспевания достижений народа, отображения борьбы народов мира за мир, дружбу и взаимопонимание развивалась таджикская литература, которая обрела свою специфическую художественную школу.

3. На таджикских литераторов, как и на весь советский народ, имели большое влияние идеи коммунистической партии. Несмотря на идеологическое давление, невозможно отрицать вклад компартии и советского строя в развитие всех сфер общества, в том числе сферы литературы и искусства.