Древнейшее изображение святого находится на

В  прошлом  мотивы волка-проводника, волка-помощника, волка-заступника и т.д. были  характерны  для  мифологии индоевропейских и тюркоязычных народов. В русских сказках Серый Волк ведет, везет, помогает, спасает и выручает Ивана-царевича. По преданию литовцев, князь Гедиминас (начало  XIV  в.)  основал  город  на  том  месте,  где  ему  во  сне приснился железный волк. Предсказатели истолковали это так, что здесь должен быть заложен город.

В греческом мифе о Ликоре говорится, что люди спаслись во  время потопа благодаря тому, что они шли на вой волка. Позже на том месте основали город. Согласно другой версии Ликор, сын Аполлона и парнасской нимфы Корикии, основал на Парнасе город, где после потопа высадился Девкалион.

В другой греческой легенде повествуется о том,  что  царь  племени  миниев  в  Беотии Атамант, избавившись от безумия, узнал от оракула, что он должен основать город там, где его радушно встретят дикие звери. В Северной Греции он набрел на стаю волков, которые при появлении Атаманта разбежались, оставив растерзанных ими овец. На этом месте Атамант основал город и назвал его своим именем. 

В древнеримском мифе священные животные бога Марса, в том числе и волк, вели родившихся весной, посвященных Марсу юношей, указывая им места для поселений. К этому же циклу мифов относится и легенда о древнесамнитском племени гирпины (hirpus – волк), которое, предводительствуемое волком, пришло на новые земли и завоевало новую родину. Небезынтересно отметить, что горные самнитские племена, в том числе и гирпины, расселившиеся в конце V в. до н.э. в Южной Италии и смешавшиеся с местным  населением, стали называться луканами, а область их расселения Луканией.

В башкирском народном поэтическом произведении злая мачеха проклинает пасынков в отсутствие их отца, и они, превратившись в двух птиц  Сак и Сук, улетают в лес. Волки воем извещают задержавшегося на охоте в горах отца о случившейся непоправимой беде. Кстати, имя птицы Сак имеет аналогию с названием скифского племени саки, а Сук с сукой.

Вышеуказанные легенды восходят корнями к глубокой древности и являются осколками мифов о странствиях тотемного первопредка волка. В частности, они напоминают образ древнеегипетского бога Упуата в облике волка, который почитался как бог-проводник, боготкрыватель путей.

По-видимому,  на  основе  таких  представлений  о  волке-тотеме и путеводителе у русских, белорусов, французов, немцев, башкир, казахов, узбеков и туркмен возникла интерпретация встречи с волком как доброе предзнаменование. У башкир, казахов, узбеков и туркмен  встреча с волком в пути считается хорошим признаком не только наяву, но и во сне. Аналогичные мотивы отразились и в сказочном фольклоре. В сказках славян, алтайцев, хакасов, марийцев, удмуртов, коми-пермяков, нанайцев, коряков и других народов встретившийся в пути волк оказывает героям бескорыстную помощь и содействие во всех их свершениях и подвигах.

Личные имена, образованные от названия волка, распространены на очень  большой  территории   от  Центральной  Азии  до  Западной Европы. Это пережитки культа волка: такие имена носили магическо-охранительный характер.

С культом волка связаны многие суеверия и магические обряды. При пропаже вещей или скота башкиры сжигали на огне сухожилие волка: это должно было вызвать у вора судороги рук и ног. Обряд сопровождался заклинаниями. А  при заклинании кори и злокачественных опухолей знахарки часто выступали в роли волчицы: заклинания они сопровождали волчьим  воем и с криком "Хам!" делали кусательные движения.

Следы воззрений на волка, как на существо высшей субстанции, обнаруживаются в поверьях и обычаях башкир. О неожиданно разбогатевшем человеке говорят: "завыл его волк". Такой же фразеологизм содержится и в татарском  языке.  По  данным  А.-З. Валидова,  у  народов  Поволжья бытовала примета, что вой волка приносит людям счастье. У этой приметы имеются глубокие корни. Толкование воя волка формировалось на основе восприятия предками башкир и поволжских народов волка как божественного существа, приносящего успех и богатство.

Божественная суть волка проявлялась также в обычаях. Пастухи оглашали пастбища громкими криками "Корайт, Корайт, киу!".  Возгласом  "Корайт, Корайт!"  башкиры  оберегали  свои  дома или  юрты  во  время  первого  весеннего  грома.  Это волшебное слово употреблялось знахарями при заговоре от сильного испуга. "Корайт, Корайт!" было заклинанием матерей, произнесенным вслед уходящим на войну сыновьям. Что же означает это магическое слово?

Оно  состоит  из  нескольких  частей:  "kор+ай+т",  где  "kор"  по-древнетюркски означает "волк", "т" является аффиксом множественного числа,   "ай"-"айы", по аналогии с якутами и долганами, - "добрые божества верхнего и среднего миров". Восклицая "Корайт!", предки башкир обращались к божеству-волку за помощью, искали защиты и покровительства.

Роль оберега выполняли аппликационные узоры   «след волка» на платьях и передниках башкирских женщин Курганской области и скульптурная фигурка волка в конце цепи на ручке ковша для кумыса, вырезанного из цельного куска дерева. Казахи  выставляли  голову  волка  перед стойбищем,  чтобы  сберечь  овец.  Согласно  старинному чувашскому обряду, при основании деревни зарывали волка. Обычай закапывания черепа волка под различные строения бытовал еще  у  волжских  булгар. 

Археологические  материалы свидетельствуют о том, что генетические корни этих обычаев уходят в  глубокую древность. При раскопках жилища верхнепалеолитических людей на стоянке Бердыж в Гомельской области были обнаружены кости волка (около 23 тыс. лет до н.э.). Еще более древние следы  преднамеренного  захоронения  черепов  волка были обнаружены  у входов  в  оба  помещения  жилища  в  пещере  Лазарь  во  Франции (эпоха мустье).

Сходные магические свойства приписывали изображениям волка скифы и родственные им савроматы и сарматы. По мнению археологов, многочисленные изображения волков на женских украшениях, оружии и конском снаряжении у кочевников Евразии имели "утилитарное"  значение - они  должны  были  оберегать  женщин, делать  воина  и  его  боевого  коня  неуязвимыми. 

 Жених в славянской свадебной поэзии часто ассоциируется с волком - похитителем невесты. А дружки жениха у древних славян так и назывались - волками. Также в некоторых шуточных песнях волк, нападающий на скотину и загрызающий добычу, нередко приобретает эротическую символику. Волками - то есть "чужими" - представляются друзья и родственники жениха на свадьбе. В сонниках волк снится к приходу сватов. Иногда и родственники невесты ассоциируются с волками, а сама невеста или ее мать - с волчицей. Тут проявляется подозрительность стороны жениха к чужой, невестиной родне, к их обычаям, повадкам и возможностям навредить. Большей частью, все-таки, образ волка связан с мужчинами и мужской символикой. Женитьба самого волка воспринимается как наказание или способ с этой волчицей-хищником справиться.

Считалось также, что колдуны могли превратить в волков целые свадебные поезда. У восточных славян поездка к венчанию и от венчания на свадьбу была переломным моментом, связанным с возможностью превращения всего свадебного поезда в волков.

Исключительная архаичность этих представлений явствует из того, что в индоевропейских традициях превращение жениха в волка связывается с распространённой формой брака - умыканием (насильственным уводом невесты). Волком также назывался шафер (дружок) со стороны жениха.

О существовании на ранних стадиях семейно-брачных отношений реальной или ритуальной борьбы между мужчинами и женщинами различных  тотемных  групп  свидетельствуют  многочисленные  этнографические данные. Отдаленные отзвуки тех далеких эпох чувствуются в некоторых ритуалах свадебного обряда башкир. В первый приезд жениха в восточных районах Башкортостана, челябинском и курганском Зауралье девушки-подруги прятали от него невесту, скрываясь вместе с ней. Им помогали подростки. На севере Башкортостана, в Татышлинском районе, во время одного из первых визитов жениха братья невесты старались быстрее ввести его в дом,  так как присутствующие сельчане могли поколотить жениха.

Во всех вышеназванных обрядах, состязаниях и свадебных ритуалах  отразилась  социальная  борьба  эпохи  возникновения  дуальной организации и экзогамии. Это происходило при переходе от Матриархата к Патриархату. При Матриархате существовал так называемый промискуитет, неупорядоченные половые связи. Женщины выбирали себе партнера для того, чтобы впоследствии родить от него ребенка. Это могло происходить одновременно во время специального праздника Оплодотворения или Зачатия, например, во время летнего солнцестояния, впоследствии названного Купалой. Здесь купание преследовало чисто гигиенические цели.

Создание парной семьи, необходимое условие при переходе к Патриархату, шло против устоявшихся правил воспроизводства древнего общества. Поэтому потребовалось умыкание, воровство, завладение силой, похищение невесты. Это было сродни охоте на дикого зверя. Здесь жениху потребовались его товарищи по охоте и им всем пригодились их охотничьи навыки. Отсюда и появилась волчья символика. В русских сказках Ивану-царевичу помогает украсть невесту настоящий Серый Волк. Вначале у Волка была явно солнечная, небесная направленность, потому что ему противостояли хтонические силы во главе с Великой Богиней-Матерью.

Хтонические божества (от греческого χθών - «земля, почва») — во многих религиях и мифологиях — божества, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и т. д. Они были богами Матриархата, став позднее неотъемлемой частью пантеистических религий, иногда занимая в них главенствующее положение, пока не были вытеснены патриархальными культами небесных и солнечных божеств.

Волк является тотемным «прародителем» многих народов, а, может быть и, вообще, всех. Обычно, в мифологии первый умерший предок становился владыкой мира мертвых, подземного царства. Хтоническими богами становились также низвергнутые боги. Причем происходило это поэтапно: первыми там оказались матриархальные боги во главе с Великой Богиней-Матерью, потом старые патриархальные боги, потом языческие боги, вообще.

Но волк, попав в потусторонний мир, не утратил связи с богами верхнего или небесного мира. Поэтому он стал посредником между хтоническими существами подземного мира и обитателями неба, способным общаться и с теми, и с другими. В христианских культурах это проявляется как двойственная природа происхождения волка: создает волка черт, а оживляет Бог. Так похищение и съедание скота волком у славян зачастую воспринималось как законная жертва святому Егорию, лешему или даже Христу. Считалось даже, что волки поедают чертей по велению Бога.

Египетский бог Упуат (Офоис), "Открывающий пути" был одним из загробных богов, провожавших умершего в царство мертвых. Его священным животным был волк. Он следовал за «царем Нижнего Египта». Позднее Офоис был покровителем караванов на пути через свой город Сиут (Ликополь). Здесь волк - проводник путешественников и умерших.

Но самого древнего бога в Египте, имеющего голову волка звали Эсдес. Он позднее отождествлялся с Тотом и Анубисом.

Другими египетскими богами, связанными с подземным миром, были Осирис и Анубис. Осирис позднее был связан с быком. Но он прилетел на Землю вместе с Исидой, Сетом, Гором и Нефтидой со звезды Сириус, из созвездия Большого Пса. С полным основанием Осириса можно считать связанным с Волком-Псом, единым тотемным зверем.

Бог Офоис в качестве проводника подземного мира предшествовал Богу Анубису. Был до Осириса богом подземного царства, потом стал его помощником, оценивал жизненный путь покойного путем взвешивания его сердца. Мифический зверь Анубиса - шакал, который является ближайшим родственником волка и, практически, неотличим от последнего на изображениях. Подмена понятий могла произойти из-за того, что Волк является крайне редким животным для фауны Африки, а шакал, наоборот, здесь представлен очень хорошо. Это нам говорит о том, что мифообраз Анубиса пришел в Египет откуда-то с севера (Шумер или Кавказ?).

Образ древнеегипетского бога Анубиса проник в Грецию, где роль шакала занял волк. Появились представления о человеке с волчьей головой, прообразы будущих верований в оборотней. С волками связывался бог Аполлон. Храмы, посвященные Ликейскому Аполлону, были широко распространены в Древней Греции. Знаменитая школа Аристотеля располагалась на земле именно такого храма. И слова "lyceum", "lucee" - лекторий, лицей, происходят от наименования этого бога, и тоже связаны с волком. Аполлон носил эпитет "Lykegenes" - "рожденный волчицей", это говорит о том, что его мать Лето сопровождалась при приходе из Гипербореи волками (приход из Иного мира).

Третьей причиной перемещения Волка в иной мир могло быть человеческое жертвоприношение этому божеству. В греческих мифах бог Зевс превратил Ликаона, царя Аркадии в волка, а его 50 детей уничтожил, именно, за то, что они пытались накормить Зевса человеческим мясом. Это говорит о глубокой древности волчьего культа. Он зародился в среде охотников-промысловиков на заре патриархального общества и до возникновения производительного хозяйства – земледелия и животноводства.

Бог Осирис в свои первые годы правления в Древнем Египте отменил ритуал человеческого жертвоприношения. В подземный мир, правда, он попал все равно, благодаря проискам своего брата-антагониста Сета. Борьбу с дядей продолжил его сын Гор, а Осирис и под землей оставался солнечным божеством. Его связывали с умирающей в конце каждого года и пробуждающейся в начале следующего года Природой. На его изображении быка солнечный диск помещался между его рогов.

Когда Гор возмужал, он принял решение стать мстителем за своего отца, к чему его побудил дух отца. Гор поднялся по Нилу с воинством и завоевал наследство своего отца. В великой битве, которая продолжалась три дня, Сет поранил глаз Гора, но сам утратил свой мужское достоинство и, наконец, был побежден. Будучи раненным и закованным в цепи, Сет вновь вырывался на свободу и битва продолжалась.

Обычно, бог Тот лечил Сета и Гора и пробовал их помирить. Смешение образа Сета со змеем Апопом в океане или подземном мире сделало легко объяснимым возобновление борьбы. Это можно было понять из возникновения бурь и облаков, штормов и ночи, изменений в движении солнца и луны и самого начала мира.

Греческий бог подземного мира Аид изображался с волчьим скальпом на голове. Зевс победил Волка и низверг его в ад.

Небесное созвездие Волка называлось, по словам известного астролога Бернадет Брэди (Неподвижные звезды. М.: ЦАИ: 1999), Звездами Умерших Предков или Зверем Смерти. Существует представление о связи волка с душами умерших предков. Еще в недавнее время у славян говорилось, что, встретив волка, нужно назвать три имени своих мертвых родичей, и тогда волк не тронет. Это, видимо, связано с его ролью предка людей и проводника в загробном мире. Также и в некоторых заговорах от реальных волков говорится о том, что волк бывает у мертвых на том свете.

Волк Фенрир - важное существо скандинавской мифологии. Это гигантский волк, сын Локи и великанши Ангрбоды. Фенрира асы вырастили у себя, но когда он стал входить в силу, и боги поняли, что он оправдает пророчества и принесет гибель миру, то решились его связать. Когда они пытались его сковать обычными цепями, Фенрир легко их рвал.

И только созданная колдовством из несуществующих материалов (шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор и прочего) цепь смогла сковать Фенрира. При этом ас Тюр, бог Права, потерял правую руку. Перед началом Последней Битвы волк Фенрир вырвался и проглотил Одина. Видар, сын Одина разорвал пасть Фенриру, поставив на нижнюю челюсть свой башмак (или пронзив сердце мечом). Примечательно то, что Фенрир проглотил бога, зверями которого и являлись волки. Так, в символическом смысле, Одина поглощает его же собственная "волчья" природа.

А вот еще один эсхатологический (судьбоносный) сюжет из греческой мифологии. Это Лайлапс — медный пес, изготовленный и оживленный Гефестом для Зевса. Лайлапс была выпушен Кефалом против чудовищной Тевмесской лисицы. Было предопределено, что никакая дичь не уйдет от пса, но также было предопределено, что никто не догонит лисицу. Парадоксальная ситуация была разрешена Зевсом, который превратил их обеих в созвездия. Здесь не указано, что Лайлапс имел крылья, но он был превращен в созвездие, что имеет явную связь с эсхатологическим сюжетом небесной охоты.

В грузинских легендах от птицы (орла или ворона) рождается чудесная охотничья собака Курша, в два прыжка догоняющая туров. Курша, или по другим вариантам, рожденный от орла черный пес Гошия пытается освободить своего хозяина Амирани, навечно закованного в цепи. Очень интересно здесь то, что Амирани эсхатологический герой — если он вырвется из своих цепей, то разрушит мир.

Связь мифологического символа Волка с нижним миром, миром мёртвых характерна для мифологии индейцев-алгонкинов, согласно которой Волк — брат Манабозо (На-на-буша) провалился в нижний мир, утонул и после воскрешения стал хозяином царства мёртвых. Манабозо алгонкинов, создатель всего сущего Мира. Он часто представлялся людям в образе Великого Зайца. За всю свою насыщенную жизнь он сотворил множество чудесных дел: победил великого кита и спас людей от всемирного потопа, подарил им огонь, создал ремёсла и искусства, научил людей пиктографической письменности.

В разных культурах волк связан с пересечением границ, различными пограничными и переломными периодами или моментами. Например, переход от осени к зиме, и от зимы к весне. К этому времени относится обычно и разгул волков и соответственно частота обрядов против них и оберегов. При первом выпасе скота не давали ничего взаймы, не сношались в первую ночь перед масленицей, не пряли на святки, не передавали после захода солнца орудия ткачества и тому подобное - все это для того, чтобы волки не сожрали скотину.

Волка славяне считали олицетворением “нечистой силы ночного мрака, потемняющих небо туч и зимних туманов”, врагом небесных стад весеннего Перуна и богини Утренней Зари. Соответственно интерпретируются и поверья об оборотнях-волколаках, съедающих солнце и луну во время затмений.

Кроме «бјре» у волка были еще  другие древнейшие индоевропейские обозначения: древнехеттское - uetna, древнеисландское поэтическое – witnir. Родственные славянские обозначения волков-оборотней: древне-чешское(XIVвек) vedi, словенское vedomci, vedunci, vedarci, ve^sce, польское widun, украинское вiщун, русское ведун.

Это сопоставление слов приводит к пониманию древности наименования человека-оборотня (вурдалака) вещим. Считать волка своим первопредком означало иметь двойную сущность от предков: человека и волка. Подражая волку, «превращаясь» в волка, как бы, используя свою вторую сущность, доставшуюся от предков, можно было быстрее достичь намеченной цели. Тех, кто преуспел в этом, стали называть вещими. После исчезновения культа Волка, оборотнями стали пугать обывателя.

Архаическое индоевропейское название волка weidno - вещий (от глагола weid – знать) употреблялось вместе с wlko, wlpo. Отсюда произошли: волк у русских, wolf у англосаксов, olv у скандинавов, lupus у древних латинян,   lukos у древних греков.

Геродот сообщает, что невры (племя славян) за одно поколение до похода Дария (то есть в середине VI века до н.э.) вынуждены были переселиться со своей родины в землю Будинов из-за «змей» (то есть, врагов).

Геродот приводит также интереснейший текст: «Эти люди, по-видимому, колдуны. Скифы и живущие среди них эллины, по крайней мере, утверждают, что каждый невр ежегодно на несколько дней обращается в волка, а затем снова принимает человеческий облик.»

Это сообщение позволяет проследить славянские представления об оборотничестве вглубь истории. Позднее, проведя аналогии с тотемными культами индейцев (в особенности племени квакиютль из Канады), учёные пришли к выводу о наличии среди них также культа волка.

Культ змеи и рассказы об оборотнях популярны у литовских племен. О культе змеи у литовцев в средние века упоминал Иероним Пражский. Один немецкий путешественник конца XVI века, рассказывая о литовском племени жмудь, сообщал, что жители «обожествляют зверей и других чудовищ, как-то змей, и обладают волшебством обращаться в волков и медведей» (Фридрих Аделунг. Критико-литературное обозрение путешественников по России до 1700 г., ч. 1. М., 1864, стр. 274).

Образ волка тесно связан с мужскими военными братствами многих культур и народов. Полагают, что в древние времена инициация молодых воинов могла состоять в их магическом превращении в волков (особенно, если обряд происходил с применением наркотических или опьяняющих веществ), которые должны были некоторое время жить вдали от поселений "волчьей жизнью".

Боевая дружина, военный мужской союз традиционно сравнивается с волчьей стаей. Волк - вор, убийца, насильник, душитель в глазах потенциальной жертвы и символ воинской доблести в глазах воина. Сам воин - волк, его противники - овцы, козы и тому подобные травоядные.

«Так убегали

в страхе безмерном

перед Хельги враги,

и родичи их,

как козы бегут

по горным склонам,

страхом гонимы,

спасаясь от волка.»
Старшая Эдда. Вторая песнь о Хельги…

    Связываясь с мужскими военными союзами, волк легко становится символом "внезаконности". Воинский мужской союз в любом случае предполагает некоторый разрыв с семейными родовыми связями и общепринятыми законами. Так образуется свое воинское "братство". Не случайно кровное побратимство было так широко распространено у скандинавских дружинников и викингов в целом.

Волкодлак (волколак) - в славянской мифологии человек-оборотень, обладающий способностью превращаться в волка. Способностью превращаться в волка и других животных и птиц наделялись эпические герои: сербский Волк-Огнезмей, древнерусский Всеслав (исторический князь Полоцкий, 11 в.), былинный Волх Всеславьевич, что свидетельствует о существовании общеславянского мифологического героя-волка.

Приметой волкодлака, как и героя-волка, по преданиям южных славян, является заметная от рождения «волчья шерсть» на голове (сравни тождественную древнеисландскую примету - «волчьи волосы» оборотня). Это словосочетание позволяет объяснить народную этимологию названия волкодлаков: сербохорватское вукодлак, волкодлак, словенское volkodlak, болгарское вълколак, върколак, старославянское влъкодлакъ, вовкулакъ, вурдалакъ, польское wilkolek, чешское vlkodlak. «Длака» - это кожа на теле, цвет, краска.

Общеславянским является представление о том, что волкодлаки съедают луну или солнце при затмении. Считалось, что волкодлак становился упырем, поэтому рот ему после смерти зажимали монетой. Представления о том, чем занимаются и как ведут себя волкодлаки, двойственны. Согласно одним поверьям, человек, насильно обращенный в волкодлака, «испытывает страх и отчаянье», он не нападает ни на людей, ни на скот и опасен только для того, кто обратил его в волкодлака. По другим представлениям, волкодлаки служат волкам, по их приказанию нападают на скот, а добычу приносят своим хозяевам.

В.В. Иванов также отмечает, что существуют мифические представления, по которым человек, превращающийся в волка, выступает «одновременно в роли жертвы (изгоя, преследуемого) и хищника (убийцы, преследователя)». По мнению А.Н. Афанасьева, волкодлаки – это «…более страждущие, чем зловредные существа». Их характерная особенность – сохранение человеческого сознания при абсолютно животном существовании. «Нередко бродят они возле родного села и, когда завидят человека, смотрят на него так жалостливо, как будто умоляют о помощи; случалось замечать при этом, что из глаз бедного вовкулака струились в три ручья слезы; сырого мяса, которое ему предлагают, он не берет, а брошенный кусок хлеба поедает с жадностью».

Воин - волк, оставшись не у дел, выйдя на покой, покоя обычно не обретает, а становится преступником, преследующим своих жертв и преследуемым другими. Так берсерки ("медвежьи шкуры", но их вполне можно называть и "ульвсерки" - "волчьи шкуры") становились обидчиками вдов и нежных дев, а также похитителями чужих наследств в исландских сагах. Но и таких волков - преступников находили и убивали. Уничтожение злых берсерков даже ставится в заслугу некоторым героям саг. Здесь под «шкурами» имеются в виду «волчьи волосы» на голове.

Существовала определенная воинская магия, где немалую роль играл волк. Обычно различные части тела волка служили оберегами или талисманами. Волчий вой и появление волка объяснялись как хорошая воинская примета.

Колдуны и шаманы могут становиться оборотнями-волками, когда захотят, выполнив определенные действия. Тем самым они имеют возможность совершать путешествия в любую точку земного и подземного миров, приняв нужный им образ.

В мифах существует связь волка с вороном и змеями как хтоническими "родственниками" и с орлом и конем как их небесными антагонистами. Наличие хороших отношений как с солнечными богами, так и с богами подземного мира и является основой оборотничества волков.

Культ собаки

Полное приручение волка произошло 15-10 тысяч лет назад в нескольких частях света. К этому времени относятся самые ранние ритуальные захоронения собак. Но генетически волк и собака разошлись гораздо раньше – около 150 тысяч лет назад. По-видимому, обособление предков будущих собак от волков произошло добровольно. Сначала эти волки стали жить в непосредственной близости от жилища людей и питаться отходами с их «стола». Такое соседство могло быть полезно и для человека. Волки, поедая пищевые отходы людей, улучшали санитарное состояние территории вокруг их жилья. Также своим лаем они могли предупреждать о появлении поблизости посторонних людей или животных.

В настоящее время считается, что волк не приручается человеком. У русских существует даже пословица: сколько волка не корми - все равно в лес смотрит. Это свойство волка и объясняет такой длительный срок его приручения.

Гильгамеш, лугаль (царь) шумерского города Урук правил в 27 веке до н.э. Его сын Ур лугаль, имя которого переводится, как «Собака-царь». Южнее был еще один город с похожим названием Ур – два «собачьих» города.

Одним из главных тотемных животных у адыгов выступала в древности собака. Об этом многочисленные данные различных наук, в том числе языкознания. Этого мнения придерживались многие ученные: Г.В.Рогова, А.А.Миллер, Н.Ф.Яковлев, Л.И.Лавров, А.Х.Налоев и другие. Слово «тхьэ» (бог) они связывали с названием «хьэ» (собака), а «хьэ» (собака) определяли как тотемное животное адыгов.

В частности, Н.Ф.Яковлев пишет: «На древность и культовое значение собаки в быту адыгов указывает наличие у них, например, таких мужских имен, как Хьэхъу (кобель), Хьэкъарэжь (старая черная собака), Хьэдыгъужь (собака-волк), Хьэлъакъу (собачья нога), ХьэцIыгъу (собака-мышь) и т.д.». Подтверждением того, что собака выступала у адыгов одним из тотемных животных, является тот факт, что многие адыгейские фамилии также начинаются со слога «хьэ». Кроме того, многие