Темный Ветер с зеленых холмов Посвящается моей Семье

На кухне - двое. Он и она. Они сидят друг напротив друга за сто-лом.

- Адучи, зачем ты приехал сюда? - Лима смотрит на Коврова, но не пристально, она не хочет, чтобы он подумал, что она заглядывает в его душу.

- Не знаю. Унген говорит, что это называется обрыванием нитей, связывающих нас с прошлым. - Максим пьет горячий чай, и его взгляд более настойчив, он сфокусирован на потрясающе красивом лице молодой девушки.

- Ты уходишь с нами?

Максим поставил чашку с чаем на стол.

- Я не знаю, Айма. Не знаю! Я не могу сейчас ответить на этот вопрос. Мне нужно время, чтобы разобраться во всем этом.

- Я боюсь, его у тебя нет.

- Почему?

- События начинают развиваться с ужасающей скоростью. Сроки подходят, и опасаюсь, что даже мы с Унгеном не успеем порвать все нити, привязывающие нас к прошлому.

- Но почему?

- Солнце и Тьма. Затмение уже скоро. Мы и так действуем на гра-ни своих возможностей. Унген постоянно принимает Амеркут, он уже не может иначе, у него просто не хватает сил. Его доза становит-ся все больше и больше.

Максим вспомнил глаза Унгена там, в лесу. Увеличенные зрачки... Амеркут. Сила Трав гораздо сильнее любого наркотика, и испыты-вать ее можно лишь периодически, осторожно и целенаправленно. И если Унген принимает Амеркут постоянно, можно представить, какое безумное напряжение царит у него внутри.

- Нам многое еще нужно успеть. Осталось еще два "эргома", два предателя, которых немыслимо оставить в этом мире.

- Вы убиваете их?

- Скорее, они сами убивают себя. В них кроется чужеродная инфор-мационная матрица, деструктивный заряд, который и уничтожает своих носителей во время контакта с растормаживающим средством. Унген дает им Корчун, который уводит их АРС сначала в крайние области "тела зверя", когда появляется "Посланник из детства". Но затем у них появляется выбор: АРС может скользить дальше, и тогда "Посланник" может увести его за собой в верхние уровни "тела Ша-мана", либо, он может соскользнуть его в нижнюю область, и тогда появляется устрашающая сторона человека - сущность, которая унич-тожает его. Все это подобно весам, которые определяют судьбу каждого изменника. Никто еще не вытянул жизнь - они все чересчур отяго-щены злом и жаждой власти, чтобы выжить. Они вызывают к жизни самую мрачную часть своей души, которая и уничтожает их самих. Мир - это Зеркало. Унген лишь отзеркаливает выбор эргомов в пользу убийства. Это манера древних тайшинов, их стиль. Унген ставит себя с каждым из изменников на одну карту - и он, и они находятся под влиянием действия Корчуна - исход поединка определяет Судьба. Не забывай, что эргомы - профессиональные убийцы, именно для этих целей их и взращивал в стенах Института один из Мангунов. У них была возможность выйти из этой разрушительной области, но они выбрали в качестве своего жизненного стимула убийства. Если бы люди прислушивались к своему сердцу, то многих неприятностей мож-но было бы избежать. Но, во-первых, эргомы уже не люди, а во-вторых, они навсегда уничтожили в себе ту сущность, которая осталась дале-ко в детстве, заменили ее на чужака, фактически захватившего над ними власть. Многие из Исситов не одобряют методов Унгена. Но это его выбор, его Путь, и никто из патриархов не может воспрепятствовать ему в реализации взятой на себя миссии.

- А ты? Ты, почему с ним?

Айма чуть заметно кивнула головой.

- Я разделяю его выбор. Я буду с ним всегда. Максим улыбнулся.

- Понятно...

- Нет. - Сидевшие за столом вздрогнули, поворачиваясь к дверно-му проему. Там, появившись бесшумно, словно тень, стоял Унген. За ним из коридора тянулась клочьями тьма, опадая на границе света и тая, подобно туману. Лицо его было безмятежно, но в глазах по-прежнему чернело безумие. Амеркут.

- Никаких иначе. Если он хочет смерти кого-то из нас - он умрет. Возвращайся домой, Адучи, и не волнуйся по этому поводу, у тебя есть другие дела, которые ты должен решить до момента Схождения Солнца и Тьмы. Возвращайся. Мы с Аймой скоро тоже вернемся в Усадьбу, чтобы присоединиться ко всем. Ты получил то, что должен был получить, - информацию об Абраксасе и причинах преследова-ния вашей семьи Духом. Теперь ты знаешь, кем на самом деле был твой дедушка, и теперь знаешь, что, став тайшином, он вступил в запретную область, где скрывался до поры жуткий Зурда, который обрушился на новоявленного тайшина и всех его потомков с неис-товством и силой запредельного Духа. Теперь ты должен вернуться, чтобы закончить свои приготовления к Исходу. Схождение уже на-чинается...

Дорога домой. Максим сидел в салоне самолета и думал о том зна-нии, которое он получил в Москве. Солнце и Тьма. Он откинулся на мягкую спинку кресла и посмотрел в иллюминатор. Небосвод про-зрачен и чист. Облака. Белоснежные холмы, словно выбеленные сол-нечными лучами. Долина, в которой обитают светлые полубоги, зна-ющие, вероятно, много интересного про грядущее Схождение. Мак-сим закрывает глаза. Передним возникает картинка из далекого про-шлого: каменная стена древнего храма, гулкие удары колокола, слов-но далекий гром, шелест ветра и клекот Сокола, восседающего на деревянной балке во дворе храма.

"Кушун тегер мертех".

Максим улыбается во сне.

5. (Главы-реконструкции, 1999 г.)

Демин скептически хмыкнул и демонстративно отвернулся от консультанта, а тот продолжал воодушевленно объяснять ему принцип достижения пси-сознания с помощью алгоритмов само-гипноза:

- В данном случае все зависит от состояния психической деятель-ности, которое необходимо изменить, чтобы добиться сознательного вызывания пси-сознания, являющегося одним из феноменов сверхчувствительного восприятия пси-поля...

Демин шумно вздохнул и выразительно посмотрел на подполков-ника, но тот лишь пожал плечами, размышляя совершенно о другом. Николаев думал о том, что будет, если все, рассказанное ему Лагути-ным, окажется правдой хотя бы наполовину. На мониторе пенсио-нер дремал в своем кресле, и Николаеву вдруг стало страшно. Не от того, что все это мероприятие могло оказаться блефом, выдумкой старого больного человека. Уж больно все гладко ложилось на свои места. Подполковник боялся как раз того, что все это не выдумка, а следовательно... На экране монитора произошло какое-то движение, это дернулся "живец" Лагутин, судорожно выгибая свое тело и испу-ганно озираясь по сторонам. Казалось, что старику просто приснил-ся страшный сон. Все замерли, впившись взглядами в монитор. Ста-рик встал с кресла и подошел вплотную к видеокамере, так что на мониторе бледным пятном высветилось только его перекошенное ужасом лицо, и проговорил тихо и страшно:

- Он здесь. Спасите меня.

В комнате оперативной координации воцарилось напряженное молчание, будто этот пожилой человек с экрана ввел своими слова-ми всех присутствующих в гипнотический транс. Николаев медлен-но повернул голову к консультанту Минобороны и вопросительно посмотрел на него.

Тот растерянно пробормотал:

- Не может быть... я ничего не чувствую... товарищ ошибся... И тут все пришло в движение. По-змеиному зашипела рация: "Внимание! Готовность. Объект в зоне оцепления. Всем внимание!".

- Александр Владимирович, вы уверены, что это он?

Лагутин, словно безумец, оскалил зубы на вопрос подполковника:

- Как же, как же. Он. Здесь он. Здесь. Пришел. За мной. - Было в его бормотании какое-то скрытое ликование, долгожданное чувство об-легчения и испуга одновременно. Николаев напряженно смотрел на мониторы, ожидая информации от групп наружного наблюдения.

Позади него топтался озадаченный консультант:

- Я бы сразу... это ошибка... напряженность биополя...

Демин взял со стола малогабаритный пистолет-пулемет "Кипа-рис" и кивнул обоим "титановцам", уже натянувшим на лица чер-ные устрашающие маски с прорезями для глаз и теперь синхронно вставшим, словно роботы, управляемые одной программой, так же синхронно перехватывая отточенными движениями штурмовые ав-томаты в руках. Капитан и спецназовцы вышли в коридор и замерли около входной двери, прислушиваясь одновременно к звукам извне и командам координатора, который сидел перед мониторами, тоже, на всякий случай, отомкнув кобуру со своим "ПМ".

Подполковник и экстрасенс остались сидеть за столом, молча взи-рая на монитор, где в расслабленной позе откинулся на своем кресле Лагутин. Было в его позе что-то неестественное - будто кукла, лишенная завода или управляющих нитей кукловода, распростерлась ,на сцене в безжизненном оцепенении.

"Сердце у него, что ли, стукнуло?" - подумал Николаев и тут же, вспомнив про свое, достал из кармана флакончик с шариками нит-роглицерина. После того как один из шариков растворился во рту, тяжесть в груди начала медленно таять.

- Я не понимаю в чем дело, Александр Васильевич, - пробормотал экстрасенс, кивая на монитор. - Этот человек погружается в очень глубокий сон.

- Откуда вы знаете? - резко спросил Николаев и переглянулся с Деминым, который с сосредоточенным лицом стоял в коридоре, ожи-дая дальнейших приказов.

- Я вижу это по его излучению, через стену. Оно меняет интенсив-ность свечения от изменения уровня жизнедеятельности. Этот чело-век излучает так, как излучают люди, которые засыпают. Господи, что это с ним?

Николаев перевел взгляд на консультанта Минобороны, который недоуменно вращал головой, поворачивая ее то на стену, отделяю-щую их от лагутинской квартиры, то на монитор, где эта картина была отображена, словно пытаясь что-то сравнить или сопоставить. Но на экране монитора ничего не изменилось - Лагутин по-прежне-му полулежал на кресле в своей странной позе.

- У него что-то не так! Я чувствую! Какие-то бордово-фиолетовые сполохи в ауре. Не понимаю. Я такого еще не видел.

Николаев положил ладонь на панель управления системой видео-наблюдения, и тут же изображение "долгожителя" стало увеличи-ваться до тех пор, пока в фокусе кинокамеры не осталось только его лицо. Но сейчас оно напоминало больше лицо идиота или наркома-на: тонкие губы что-то тихо шептали, нервно кривясь и подрагивая, а из закрытых глаз текли по впалым щекам слезы.

Яма двигался по неровной поверхности крыши, словно черный вихрь, не имеющий четких очертаний, стремительный и смертонос-ный. Его передвижение по листовому железу было абсолютно не-слышным. Так мог бежать вперед разве что бестелесный дух, злове-щий "алдач", вестник скорой смерти. И неудивительно, что два че-ловека, вооруженные автоматами и сидевшие в темноте чердака, не могли слышать, как Яма двигался прямо у них над головой. Они сидели тихо, даже не разговаривая друг с другом, вслушиваясь в ти-шину, пытаясь уловить в ней любой посторонний звук. Но разве можно назвать подозрительным шелест ветра, стелющегося по кровельному железу? Иногда тишину нарушало шипение рации, кото-рое тут же умолкало, словно опасаясь нарушить маскировку. Оба бойца были одеты в черные штурмовые спецкомбинезоны и маски-"чеченки", скрывающие их лица, поэтому их было практически не-возможно увидеть в темном углу чердака. Но Яме не нужно было зрение, чтобы уловить присутствие врага. Полупризрак уже не бе-жал, а тихо шел на чуть согнутых ногах. За его спиной висел неболь-шой рюкзак и крепился в специальном чехле небольшой изогнутый меч-сабля.

- ...Шесть-один... доложить обстановку...

Один из бойцов негромко бормочет, прижав к губам портативный радиопередатчик:

- ...Один-шесть... минус...

- ...Вас понял... Конец связи...

И снова тишина, нарушаемая изредка лишь далекими звуками города, попадающими в небольшое отверстие чердачного окна. Лег-кие поскрипывания старых рассохшихся балок. Ночные шорохи в темноте. Один из дежуривших чуть привстал, всматриваясь во мрак, царящий под огромной крышей. Он что-то почувствовал - там, в дальнем конце чердачного коридора. Второй дежуривший перехва-тил автомат и тоже прислушался. Никого. Вставший боец снова сел на неровную балку, служившую обоим сиденьем, и в этот момент он оступился и, выронив автомат, грузно завалился на пол. Его напар-ник удивленно смотрел на это нелепое падение, пытаясь осознать его причину, а упавший спецназовец несколько раз судорожно выг-нулся и замер, хрипло вздохнув. Из его шеи торчала короткая тол-стая металлическая стрела с пластиковым оперением. В это мгнове-ние чернота в нескольких шагах от второго бойца ожила и надвину-лась на него вплотную. Пространство, разделяющее двух человек, задрожало, и страшный удар, последовавший за молниеносным рос-черком меча, обрушился на оцепеневшего "титановца".

Яма замер и прислушался. После звука упавшего тела все опять стало как прежде. Тихо и безмятежно. Только два трупа на полу вы-падали из этой безмятежности.

Воины сами выбирают свою судьбу, свой путь, свою смерть. Эти воины встали на защиту Изменников, угрожая ему силой оружия, и в отражении невидимого Зеркала навстречу им вырвалась разруши-тельная сила, закутанная в одежду цвета небытия.

Теперь дорога открыта. Время. Яма, казалось, слышал тиканье невидимого огромного маятника, отмеряющего секунды до Схож-дения - Темная Луна и Светлый Солнечный Серп - Синий Воин и Красная Птица. "Из Лучезарности Света - Луча Вечной Тьмы - ус-тремились в Пространстве Энергии, вновь пробужденные".

Яма быстро нашел то, что искал, это был старый, заложенный кир-пичами люк вентиляционного коллектора. Теперь настало время вос-пользоваться им снова.

- Стойте здесь, - Николаев кивнул Демину и штурмовикам груп-пы захвата, а сам медленно вошел в комнату, не спуская глаз с крес-ла, на котором обвис "живец". Лагутин дернулся, словно от удара током, при виде подполковника и жалобно заскулил, пряча голову в дрожащие ладони. Судя по аномалиям реакций, было очевидно, что "живца" что-то очень сильно испугало. Но вот что? В квартире не было никого постороннего. Телепатическая атака? В подобную воз-можность Николаев не верил, и хотя все события последних недель сильно пошатнули его скептицизм в отношении многих вопросов, предположить, что кто-то может воздействовать на человека издале-ка и усилием мысли подавлять его волю, было равносильно призна-нию своего полного бессилия и никчемности. Ловить убийцу с таки-ми возможностями было просто бессмысленно.

- Александр Владимирович, что с вами?

Подполковник подошел поближе к креслу и сразу почувствовал запах. Легкий и неуловимый, он коснулся его обоняния и тут же ис-чез, утек, убегая от нежелательного свидетеля. Николаев машиналь-но сделал вдох поглубже, пытаясь поймать этот чудесный горькова-тый аромат, идентифицировать его, но тут же страшная догадка яр-кой вспышкой полыхнула в его сознании. Муровец стремительно выдохнул, метнулся к окну, открыл настежь обе створки и, высунув голову наружу, глубоко задышал, пытаясь очистить легкие от неизвестного газа. Судя по действию, оказанному на "долгожителя", это был какой-то аэрозольный галлюциноген. И ладно еще, если он уже успел разойтись по квартире, и концентрация его в комнате была невысока. Все равно нужно было предупредить опергруппу. Нико-лаев достал из кармана пенал радиопередатчика и только тогда по-нял, что за ним в данный момент наблюдали в оптические прицелы как минимум два снайпера. И эти резкие движения в зоне предпола-гаемого захвата могли запросто спровоцировать упреждающий выс-трел. Видимо, только высочайший профессионализм стрелков и чет-кость радиокоординации позволили снайперам вовремя определить объект и удерживать его в метках визиров, не предпринимая ника-ких активных действий. Николаев сжал зубы, поняв свою оплош-ность, и подавил новый спазм сердечной мышцы.

- Внимание! Всем дежурным группам! Особый контроль - за кры-шей здания, блокировать все смежные подъезды. В сектор видеокон-троля медгруппу. Вход в сектор в противогазах, возможно газовое... - Он не договорил, потому что за его спиной послышался тихий смех. Подполковник обернулся и увидел, что Лагутин уже сидит на полу и хихикает, показывая тощим указательным пальцем в потолок, а на его домашних брюках расплывается по штанинам большое мокрое пятно.

Яма вытянул из вентиляционного отвода небольшой баллон и, от-стегнув от него тонкий гофрированный шланг, спрятал все это об-ратно в рюкзак. Газ подействует сразу, старый дымоход был заложен только здесь, наверху, а во всех квартирах остались еще небольшие отверстия от модных одно время печек - "каминок". Через это отвер-стие газ проникнет в жилище предпоследнего эргома, которого сей-час так тщательно и бдительно охраняют спецназовцы. Пока газ попадет в легкие, пока разойдется по крови, унося разум изменника в пугающие дебри подсознания. Яма должен занять наиболее вы-годную стратегическую позицию, чтобы увидеть все нюансы его Вы-бора, и в случае необходимости, нанести последний удар. Это будет очень сложный бой. Его нужно будет провести безупречно, чтобы иметь шанс выжить и исчезнуть.

Яма в одно движение выскочил из чердачного окна и вновь ока-зался на крыше. Высоко в ясном звездном небе светилась призрач-ным серебром завораживающая огромная луна. Время магического IDA-GRAS. Время чародеев.

Яма сел на еще теплую после жаркого дня железную поверхность крыши и, сложив руки в замысловатом сплетении пальцев, присту-пил к погружению в АКСИР. Сначала он расслабил тело, затем стал настраивать дыхание на "лунный ритм", ровный и глубокий, выно-сящий на поверхность глубинный эмоциональный шлак, рассеива-ющийся в вечерней темноте. Человек становился тенью, АРС стре-мительно двигался в левостороннее энергетическое тело, "зверь" пре-вращался в "шамана".

- Риннн-ару-мнарк-тустреммм-амде-янне-кайсот...

Магия. По вечерним улицам гуляют неспешные парочки и спешат куда-то шумные автомобили. Дома заливаются светом многочислен-ных окон. Город живет своей обычной жизнью.

Яма кинул в рот травяной комочек Амеркута и зажмурился от наслаждения - приятная истома потекла по мышцам горячей вол-ной. Через пару минут черного человека уже не было на крыше, он растворился в ночном воздухе, подобно призраку, нырнувшему в реку лунного света.

Николаев вышел из подъезда, и его тут же сильно качнуло в сторо-ну. Будто двор перед лицом на секунду прыгнул вправо, а затем то-ропливо вернулся на место. Демин, шедший позади, увидел, что на-чальник пошатнулся, и тут же поддержал его за руку:

- Александр Васильевич, с вами все в порядке?

Подполковник растерянно развел руками, прислушиваясь к свое-му состоянию. "Неужели все-таки наглотался газа?" - мелькнула беспокойная мысль.

- Все нормально, вот только... штормит меня что-то. Устал. Демин понимающе кивнул:

- Это от нервов. Да и не спали уже две ночи с эгим... - капитан показал головой в сторону микроавтобуса "скорой помощи", куда укладывали на носилках перетянутою прочными фиксирующими ремнями Лагутина. Он начал буйствовать еще в квартире, мечась по ней подобно загнанному зверю, и ему пришлось, помимо легочного дренажа, вкалывать сильнодействующее успокаивающее и привя-зывать к носилкам. Теперь он затих и только иногда жалобно подвы-вал, прерывая стоны торопливым шепотом. В салоне микроавтобуса уже сидели два автоматчика, третий помогал двум сосредоточенным медбратьям загружать носилки в машину.

- Александр Васильевич, может, поедете с ними? Николаев присел на скамейку, вкопанную около подъезда, и вяло отмахнулся:

- Ну, вот еще. Сейчас посижу минутку. Что он там бормочет? Демин пожал плечами:

- Что-то вроде: "Забери меня с собой..." или "Я хочу вернуться...". В общем, бредит.

В это время из подъезда вышел в сопровождении "титановца" кон-сультант Минобороны. Он подошел к подполковнику и сел рядом с ним, косо посмотрев на Демина.

- А вам Александр Васильевич, тоже не мешало бы показаться врачам. У вас в ауре, знаете ли, те же самые вспышки, правда, не такие яркие, но все-таки.

- Какие вспышки? - Николаев рассеянно смотрел на экстрасенса, пытаясь собрать воедино суетливую ораву галдящих на разные голо-са мыслей.

- Ну, вспышки! Вы что, не помните? Я же вам говорил. Бордовые и фиолетовые вспышки. Такие же, как у вашего подопечного Лагутина. Вы знаете, я думаю, будет правильно, если мы сейчас проедем в мою лабораторию. Там имеется специальное оборудование и все такое. Я сейчас позвоню и скажу, чтобы нас встретили. И не сопро-тивляйтесь, пожалуйста, это все очень серьезно...

Короткая автоматная очередь оборвала фразу, и сразу же ударили еще выстрелы. Экстрасенс вздрогнул и, втянув голову в плечи, при-сел на асфальт. Демин метнулся вперед, вытаскивая на ходу писто-лет из плечевой кобуры.

Мальчик как всегда накрылся одеялом с головой, чувствуя, что в комнату проник кто-то очень страшный. Это не было продолжением сна - сны наоборот приносили ощущение радости и покоя. Суще-ство в комнате пришло из реальной жизни. Мальчику хотелось выг-лянуть из-под одеяла и, наконец, увидеть это пугающее создание в темноте, но страх не позволял сделать ни единого движения. Хоте-лось даже наоборот, поскорее заснуть, чтобы спрятаться от этого чудовища в светлых сновидениях, но мешало что-то...