Тропами подводными юрий Николаевич папоров
жүктеу/скачать 0.84 Mb.
|
| Глава 5: О ПРОШЛОМ, НАСТОЯЩЕМ И БУДУЩЕМ.
Уже первые шаги в глубины Мирового океана, предпринятые специалистами-смельчаками, показали, что его освоение может оказаться не менее благодарной задачей, чем покорение космоса. Журнал "За рубежом", 19.03.1970 г. О прошлом... Моря и океаны возникли, когда в очень далекие времена наша раскаленная планета начала остывать. Земной шар тогда окружала атмосфера, в которой было чрезвычайно .много водяного пара и других газов, выделяемых горячей лавой. Пары газов сгущались и выпадали в виде обильных дождей, содержащих в себе соли прежде испаренных веществ. Соленая вода собиралась в углублениях земной коры, постепенно образуя континентальные водоемы, а затем моря и океаны. Шло время, и Океан стал гигантской пробиркой, в которой, по наиболее распространенной гипотезе, зародилась жизнь на пашей планете. А когда триста миллионов лет назад отдельные животные оставили море, переселившись на сушу, они "прихватили" с собой самое главное - морскую воду, преобразованную в кровь. Известно, что и тело наше состоит почти на 63 процента из воды. Да и протоплазма, вещество, которое составляет животные и растительные клетки, обрела свою химическую формулу, когда в морях далекого прошлого зарождалась первая земная жизнь. О настоящем... Нашу планету, на которой живут люди, мы называем Землей. Но в какой степени это справедливо? Достаточно посмотреть на земной шар со стороны, к примеру глазами разумного существа иной галактики, чтобы увидеть, как три четверти территории "земли" покрыты... водой. Из 510 миллионов кв. км поверхности земного шара 361 миллион кв. км, то есть 70,8 процента, приходится на моря и океаны и только 149 миллионов кв. км, 29,2 процента, на сушу. Подсчитано, что объем Мирового океана составляет 1370 млн. куб. км, а атмосфера, в которой мыслима жизнь, - не болей 7 млн. 500 тыс. куб. км - то есть всего 1/183 часть объема воды на земле. Почвенный же слой суши, пригодный для жизни, - приблизительно 100 тыс. куб. км - представляет собой и того меньше -1/13700 часть океана, который по объему занимает около 98 процентов всей области распространения жизни па земном шаре - так называемой биосферы. Из всех существующих животных, разбитых на 65 классов, только 8 чужды морской среде. Идет ли дождь над нашим домом, падает па крышу град или снег, стоит лютый мороз или знойное лето, дуют ли суховеи, проносятся ураганы, урожайный ли выдался год - все это и многое, многое другое находится в прямой зависимости от поведения Мирового океана. Ничто в природе не оказывает такого влияния на жизнь человека, как климат, но и он также почти всецело подвластен океану. Мировой океан несметно богат. Достаточно сказать, например, что в его водах столько золота, что если его собрать, то па каждого жителя Земли придется по три тонны этого благородного металла. Огромны в океане и запасы рыбы и съедобных водорослей, а запасы минеральных ресурсов просто баснословны. В морской воде растворены буквально все элементы Периодической системы Менделеева. Соль же, нефть, железо, марганец, алмазы, радий, уран, золото, магний, бром, йод, калий, мирабилит - всего не перечислить - уже и в наши дни успешно добываются из океана. Стремление человека увидеть жизнь морских глубин и распознать их тайны восходит к древним временам. Еще в V веке до нашей эры древнегреческий ученый Геродот пытался обобщить те скудные знания об океане, которые были доступны человечеству того времени. Известно, что Аристотель (великий древнегреческий философ и ученый, 384 -322 гг. до н. э.) не только посвятил океану в труде "Метеорология" целую главу, но и конструировал специальные приборы для опускания на морское дно. Его же ученик Александр Македонский (крупнейший полководец и государственный деятель древнего мира, 356-322 гг. до н. э.) погружался в этих приборах в голубые воды Эгейского моря. Однако, по понятный причинам, до нас не дошли результаты тех попыток. Слишком низким был в то время уровень техники. Дальнейшее изучение человеком морей и океанов получило свое развитие в связи с начавшимися крупнейшими географическими открытиями конца XV - начала XVIII веков. Васко да Гама (1489) открывает морской путь в Индию; Христофор Колумб (1492) открывает Америку и обнаруживает в Атлантическом океане Северное пассатное течение; Хуан Кабот (1497) выходит к берегам нынешней Канады и сознательно использует для ускорения своего плавания течение Гольфстрим; Антонио де Аламинос (1499), кормчий Колумба, определяет место, где зарождается Гольфстрим; Фердинанд Магеллан (1520), совершив первое кругосветное путешествие, доказывает практически, что Земля является шаром, а все океаны связаны между собой; русские моряки Витус Беринг и А. И. Чириков (1728 - 1741) открывают пролив между Азией и Америкой и знакомятся с обширными пространствами северной части Тихого океана; английский мореплаватель Джемс Кук (1768-1780) обследует Тихий океан от Антарктики до Арктики; русские капитаны Ф. Ф. Беллинсгаузен и М. П. Лазарев (1819-1821) обходят вокруг антарктического материка - все эти открытия и плавания позволили "установить сравнительно точные размеры и форму океанов и материков и показали, что океаны значительно превосходят материки по площади". Далее несомненный вклад в океанографию, формировавшуюся уже как самостоятельная наука, внесли русские моряки М. Ф. Крузенштерн и Ю. Ф. Лисянский, которые на кораблях "Надежда" и "Нева" (1803-1806) специально в целях океанографических исследований обогнули земной шар. Вслед за ними русский ученый-физик Э. X. Ленц (1823-1826) провел впервые "вполне надежные и, главное, систематические измерения температуры и удельного веса воды на больших глубинах океана". Что касается попыток проникновения самого человека в глубины океана, то известно, что в XVII веке в море опускался немецкий ученый Штурм, а в XVIII - в специально сконструированном подводном колоколе совершил погружение английский физик и астроном Галлей. Но и в те времена техника была еще настолько слабо развита, что результаты смелых начинаний не были значительными. В 1831 году в пятилетнее кругосветное путешествие в научных целях отправляется английское судно "Бигль", на борту которого находится молодой Чарлз Дарвин. Великий естествоиспытатель, основоположник научной эволюционной биологии, впоследствии по этому поводу писал: "Это было моим вторым рождением. Всем, что я сделал в науке, я обязан путешествию на "Бигле". Сорок лет спустя английские ученые, совершив за три с половиной года кругосветное плавание, провели 362 глубинных промера, взяли столько же проб со дна Мирового океана. В результате было доказано прежде всего, что даже на самых больших глубинах есть жизнь, были вычерчены направления главных морских течений, замерены в новых точках океана температуры, собраны необходимые материалы для подготовки карт дна Мирового океана и обнаружены многие до того неизвестные животные и растения. За последнее столетие океанология, в которую входят отдельными науками океанография, физика моря, геология моря, гидрохимия, гидробиология и другие, значительно обогатилась новыми познаниями о жизни Мирового океана благодаря ценнейшим сведениям, собранным в результате целого ряда крупнейших океанологических экспедиций, осуществленных учеными разных стран мира. Особняком среди них стоит имя Жака-Ива Кусто - пионера, великого французского водолаза, который самоотверженно посвятил всю свою жизнь идее сделать человека, наконец, властелином подводного мира. В Советском Союзе постоянно велись и с каждым годом все более широким фронтом ведутся серьезные океанографические исследования. В этих целях созданы и действуют научно-исследовательские институты Академии наук. Немалое количество и других специальных организаций вносят свой вклад в развитие отечественной океанологии. Советские ученые располагают первоклассными научно-исследовательскими судами, такими, как "Витязь", "Михаил Ломоносов", "Академик Курчатов", "Заря", "Шкловский", "Академик Вавилов", которые редко стоят в портах своей приписки. Целый ряд признанных открытий и работ советских ученых является ценным вкладом в мировую науку. И вместо с тем, к сожалению, приходится читать, что "изучение морских глубин до сего времени является одним из отстающих участков нашей науки", хотя, очевидно, никто не подвергает ни малейшему сомнению утверждение академика Л. А. Зенкевича, что "с каждым годом становится все яснее, что будущее человечества, развитие его хозяйственной жизни, его науки будет связано с непрерывно возрастающим научным и хозяйственным освоением морей и океанов". Население земного шара в 1900 году составляло примерно 1,6 миллиарда человек, в 1950 году - 2,5 миллиарда, в наши дни оно уже достигло 3,6 миллиарда человек. К концу нынешнего столетия оно возрастет, очевидно, до 7,5 миллиарда, или, грубо говоря, удвоится. "Нельзя полностью исключать возможность возникновения в относительно близком будущем еще большого напряжения продовольственного баланса в ряде развивающихся стран, где темпы прироста населения велики, а темпы прироста сельскохозяйственной продукции замедленны", - читаем мы в книге "Марксистско-ленинская теория народонаселения". Вместе с тем только потенциальный улов рыбы, около 80 миллионов тонн в год, что никоим образом не нарушит экологического цикла (в настоящее время вылавливается немногим более 60 миллионов тонн), с лихвой может перекрыть потребность человечества в белках. Кроме рыбы, океан хранит в себе неисчислимые запасы растительного и иного животного сырья - водоросли, моллюски, ракообразные и особенно планктон, которые представляют собой не только неистощимый источник пищи для населения Земли, но и превосходное техническое, химическое и медицинское сырье. В Японии менее всего распространены сердечно-сосудистые н иные заболевания. Причина тому, как установили ученые, морская капуста - ламинария, которая считается национальным блюдом японцев. Термин "морская аптека" вошел в обиход фармакологов совсем недавно, а уже сейчас число полезных соединений, полученных из морских организмов, равно полученным "на суше". Установлено, что самые различные морские водоросли и животные, помимо гастрономических качеств, "обладают общей фармакологической активностью, антивирусным действием и ограниченным бактерицидным действием". Одной из важнейших проблем человечества уже сегодня, наряду с сохранением природы и мира, является снабжение Земли чистой водой. Известно, что одна яблоня за сутки использует 40 литров поды, подсолнечник или один куст кукурузы за лето - 250 литров, а чтобы получить 1 кг мяса, необходимо 20 тонн воды, а для выращивания 1 тонны пшеницы ее требуется 270 тонн. Установлено, что на выработку тонны бумаги идет 250 тонн воды, тонны лавсана -1 тысяча тонн, вискозного шелка - 1200 тонн, капрона- 2500 тонн. Для обеспечения всех нужд одному человеку .в год необходимо почти 2700 тонн Н2О. Подсчитано, что все население Земли за сутки потребляет 7 миллиардов тонн воды, то есть 7 куб. км - столько же, сколько полезных ископаемых человечество использует за год. Вместе с тем запасы пресной воды на Земле не увеличиваются. В этой связи интересно вспомнить о единственном в мире городе Шевченко, который всецело живет на опресненной воде, и тут же взглянуть на общую картину водного запаса планеты: Пресная (реки и озера) - 0,65 процента, пресная (ледники.) - 2,15 процента, соленая (моря и океаны) - 97,2 процента. Бурный рост населения и быстрое развитие техники требуют постоянного увеличения выработки электроэнергии. За последние сто лет производство электроэнергии увеличилось почти в 100 раз, однако, по подсчетам ученых, в предстоящем столетии количество вырабатываемой электроэнергии должно вырасти в 300 раз. Известно, что энергия всех рек суши представляет собой но более 850 млн. квтч, в то время как общая энергия только приливов, без учета энергии ветровых волн и морских течении, оценивается примерно в 1 млрд. квтч. Уже в наши дни многие ученые считают, что в недалекое будущем человечество сможет использовать так называемую тяжелую воду как неисчерпаемый источник дешевой энергии. Запасов же "тяжелой воды" в океане - 274 000 млрд. т, а 1 кг ее при использовании в атомном реакторе дает энергию, эквивалентную энергии 400 т каменного угля. Ученых и экономистов также немало беспокоит и то, что материковые запасы используемых в промышленности ископаемых заметно истощаются. Разведанных ныне месторождений цинка, например, "едва хватит до 1985 года, а к 2000 году могут быть также исчерпаны запасы меди, никеля, олова и свинца". Мы уже говорили о том, какую сокровищницу в этом отношении представляет собой океан, но мне хочется привести здесь такую выдержку: "Только на дне Тихого океана в виде наростов находится в 4 тысячи раз больше марганца, чем в земных месторождениях, вместе взятых; кроме того, на морском дне залегает никеля в 1,5 раза, меди в 150 раз и цинка в 10 раз больше, чем в материковых залежах". По подсчетам американского ученого Меро, рудные почки (наросты) Тихого океана могли бы обеспечить человечество алюминием на 20 тысяч, а кобальтом на 200 тысяч лет. Так же уже говорилось о том, какую роль играет в жизни человека климат. Известно, что подавляющее большинство проектов преобразования климата на Земле основывается на увеличении притока тепла и влаги с океанической акватории. "Уже сейчас возникают идеи искусственного изменения круговорота энергии и веществ с тем, чтобы создать наиболее благоприятные условия для жизни и хозяйственной деятельности человечества", - не без основания утверждает доктор географических паук, профессор В. Н. Степанов. Вместе с тем все чаще раздаются и такие голоса ученых: "Неисчислимые богатства подводного мира еще недостаточно привлекают внимание человека". "Океан, долгое время наводивший ужас и остававшийся недоступным, и теперь у многих вызывает чувство неприязни и безразличия". "Очень робко "подбираются ключи" к кладовой неисчерпаемых богатств". "Нам известно больше о Луне, чем о жизни собственного океана". "Море вдохновляет поэтов и писателей, привлекает ученых, служит полем сражения для милитаристов, местом смелых предприятий спортсменов и по-прежнему остается одной из областей, не покоренных человеком". Невольно задумываешься над тем, что мир суши - растительный и животный - чрезвычайно молод в сравнении с миром океана. Сколько новых идей дали бы ученым и инженерам-конструкторам машин обитатели моря, распознай человек, как они ориентируются, как слышат и чувствуют на огромных расстояниях, как передвигаются, используя "реактивные двигатели", как задолго до непогоды предчувствуют ее приближение, как легко могут переносить изменения давления, и многое другое. Вспомним сейчас лишь о том, сколькими открытиями и изобретениями уже обязаны современные наука и техника только изучению дельфинов. Есть чему поучиться в подводном мире! Я уже не говорю о том, что на многие вопросы, возникающие перед человечеством, можно получить ответ в самом ближайшем будущем, исследуя голубой Океан, который может давать нам гораздо больше, чем даст. Для этого надо смелее и активнее переходить от плавания в ластах и маске в море, от пассивного собирания плодов океана, от подводной охоты, которая при неразумном ее ведении может принести немалый вред, к сознательному превращению в подводных рыбоводов и водорослеводов. Сколько романтики и благородства вижу я в пусть кажущемся сложным труде "пастуха подводных стад", в занятии "пахаря подводных нив", "труженика подводных ферм"! Глава 6: МУРЕНА. Заглянув в подводный мир, человек навсегда остается там душой, как будто он побывал в сказочной стране фей. О. Ф. Хлудова, "Волны над нами" Как-то, лет десять - двенадцать назад, мы довольно внушительной компанией отдыхали на берегу Черного моря. Начитавшись только что Джеймса Олдриджа, я плавал в водах Сердоликовой бухты как одержимый. Среди нас был талантливый скрипач, который, кроме скрипки, - семья не в счет - ничего на свете не любил. Он часами просиживал на берегу, мысленно проигрывал сонаты или вслух рассказывал забавные анекдоты. Иногда он принимался шутить над нами. Как-то я подговорил друзей, и в один прекрасный день - действительно оказавшийся прекрасным - мы впятером силой натянули на нашего друга маску, сунули ему в рот трубку и... опустили вниз лицом на поверхность моря. До этого он царапался, выплевывал трубку, пытался кусаться и вырываться, а тут вдруг расслабился, и мы стали свидетелями того, как на наших глазах произошла метаморфоза. Мы почувствовали, что наш друг уже не ощущает враждебности к нам, что он вообще забыл о нашем присутствии. С тех пор выгнать его из моря могут только холод и напоминание супруги, что если он "достукается до судорог", то никогда больше не сможет играть на скрипке, у которой с того самого дня появились соперницы - феи подводного мира. Однако общеизвестно, что феи бывают добрые и злые. Злой и страшной феей при первом знакомстве мне показалась мурена. Мурена! У кого упоминание о муренах не ассоциируется с жестокостью римлян, вызывая невольное содрогание? Кто на вопрос: "Что такое мурена?" - прежде всего не ответит: "О! Вкуснейшая рыба, которую в Древнем Риме кормили рабами"? ...Дикий ужас сковал мои движения. Менее чем в полуметре от лица сомкнулась и тут же вновь разверзлась жуткая пасть, усыпанная короткими, слегка загнутыми назад, острыми гвоздями. Маленькие, посаженные у самого носа глазки излучали сатанинские огни. Я ждал, что из пасти покажется раздвоенный язычок - столь испугавшая меня морда была похожа на голову огромного ядовитого пресмыкающегося. Между тем чудовище убралось в расселину, но тут же вновь рванулось ко мне. Однако теперь - все это происходило в течение нескольких мгновений - я уже понял: то были не атаки, а маневры оборонительного свойства. И все же, придя в себя, я поспешил на поверхность. Рядом плавал Армандо, мой учитель. Это был всего лишь второй мой урок. Вытолкнув загубник изо рта, я торопливо произнес: - Там бичо (по исп. - насекомое, червь, пресмыкающееся, гад, тварь) со змеиной головой. - Мурена! Где? - живо спросил Армандо, поняв скорое всего по выражению моего лица, сколько страху нагнала на меня первая встреча с этой рыбой. Мой верный наставник, не задумываясь, пригласил меня показать ему место, где я видел мурену. От песчаного дна почти до самой поверхности поднималась коралловая стена, украшенная пластинчатыми водорослями - причудливыми испанскими веерами, изрезанными восточным орнаментом, - и разных форм трубками морских губок. В отвесной скале было множество расселин и гнезд. Я указал на отверстие, из которого показывалась мурена. Но сколько Армандо ни вызывал ее "на себя", рыба не появлялась. Однако стоило только приблизиться мне, как она не замедлила опять проявить свой неуживчивый характер. Армандо успел выстрелить и быстро поплыл в сторону, чтобы мурена не утянула стрелу в гнездо. Мои глаза раньше ничего подобного не видели. Я не мог себе представить, что возможно так извиваться. Мурена, в которой было не менее двух ярдов (ярд - 0,9144 метра, равен 3 футам), делала вокруг стрелы кольца, "восьмерки", антраша, пируэты на голове, ибо стрела пришлась в ту часть тела, которую принято называть шеей, и в конце концов сорвалась. Мурена плыла ко дну, извиваясь как змея. Круглое, лишь слегка сжатое с боков тело было лишено чешуи и блестело. Видимо, оно покрыто слоем слизи. Спинной плавник невысокий, с черной каймой, тянется от головы до самого хвоста. Вместо жаберных щелей - отверстия размером с трехкопеечную монету. Цвет ее тела красновато-бурый с темными, неправильной формы пятнами. Достигнув дна, мурена скрылась в одну из щелей. Очевидно она знала эти места, как человек - расположение комнат в своем доме. Уже на берегу Армандо пояснил, что мурены редко первыми нападают, если их не потревожить. Но, раненные или разъяренные, они смело атакуют своего врага, и тогда их крепкие челюсти наносят подводному охотнику жестокие раны. - Если случится, что в тебя вцепится мурена, - говорил Армандо,- то знай: она не разожмет челюстей до смерти. Прояви хладнокровие и рукояткой ружья, лучше ножом - ручкой или острием - наноси удары по голове выше глаз, где у нее расположен мозг, до тех пор, пока не оглушишь. - Что толку, если у нее ядовитые зубы, - храбро заметил я. - Нет, это раньше считалось, что у некоторых видов семейства Muraenidae имеются ядовитые зубы. Последние исследования показали, что ни у одной из мурен не обнаружено желез, выделяющих яд. Просто зубы этих рыб покрыты слоем грязи и слизи, содержащих болезнетворные микробы и токсические вещества. Раны от укуса мурены, сами по себе рваные, действительно долго не заживают. Но, если будешь соблюдать правила, до этого дело не дойдет. Я внимательно слушал Армандо и любовался им. Невысокого роста, сухощавый, подтянутый, он говорил и действовал с необъяснимым чувством уверенности в своих знаниях и силе. С ним казалось все возможным, все доступным. "Только тот способен вселять веру в других, кто сам беспредельно верит в себя", - подумалось мне. Сам же Армандо частенько любил говорить, что "только человек может невозможное, могут те, которые думают, что могут". Лицо Армандо всегда было пунцовым. Кровеносные сосуды расположены очень близко к коже. Когда я как-то решился спросить его о причине, он, не давая прямого ответа, сказал: - Юра, всякий раз, как мы выходим в море, у меня в кармашке плавок лежит пузырек. Если что случится, прежде всего положи мне под язык несколько горошин. И больше ни слова. Я только мог предполагать, что у Армандо не в порядке сердечно-сосудистая система. - Мясо мурены, как и морских угрей, - между тем продолжал Армандо, аккуратно укладывая снаряжение в спортивный мешок, - довольно вкусное, но в тропических водах Кубы часто бывает ядовито. Лучше его не пробовать, когда кругом столько другой отличной рыбы. - А бывают крупные? - Самые крупные - зеленые. Достигают они в длину трех метров. Обитают мурены на дне в прибрежной зоне, в ложбинах, заваленных камнями, в расщелинах, подводных пещерах, очень любят коралловые рифы, как правило, охраняют затонувшие корабли... - А чем они питаются? - Ракообразными, моллюсками и рыбами, конечно. Особенно прожорливы по ночам. Да ты побывай в библиотеке Академии наук. Там много интересного найдешь о жизни моря, -посоветовал мне Армандо в конце той беседы. В Институте океанологии я действительно узнал все, что было известно в литературе о муренах. И что зеленая - самая хищная и опасная из мурен Кубы, и что она вовсе не зеленая, а бурая и выглядит изумрудной лишь от налета плотного слоя бактерий, сплошь покрывающих ее тело, и что самая распространенная мурена черная с бурым оттенком, чье небольшое, до метра, туловище покрыто светлыми, как на мраморе, прожилками, и что мурена-"раро", украшенная, как зебра, пятнадцатью желтыми полосами, съедобна, и что все мурены - безъязычные рыбы, и многое другое. Но нигде не нашел я ответа на вопрос; как же мурены могли питаться рабами? Очень скоро я убедился - правда, то были не древнеримские, а современные кубинские мурены, - что эти рыбы не питаются падалью. Я подсовывал им в норы куски разложившегося мяса, и подобранной на шоссе дохлой птицы, и свежей говядины, и свиные отбивные, и куски час назад уснувшей на берегу рыбы, и разбитого стрелой и уже неживого лангуста, и подобранного на берегу без признаков жизни краба. Вокруг любой приманки, за исключением птицы, сразу собиралась разноперая мелюзга, расхватывая пищу по крохам, а мурены даже носом не вели. Однако надо было видеть, как они оживлялись, когда я подпускал к ним привязанных за бечевку живых крабов, подбрасывал устриц, предварительно раскрыв их створки, или подводил садок с мальками. Крабы тут же с хрустом проглатывались, устрицы "выпивались" иногда вместе с половиной раковинки, садок разрывался, и мурена с завидным проворством хватала выплывавших в разрывы сетки рыбешек. Однажды мне довелось быть свидетелем стычки мурены с лангустом. Некоторые ученые и охотники считают лангуста неодолимым врагом мурены. Дело происходило на небольшой глубине, и я спускался к гроту раза три. За четыре минуты наблюдения я видел, как разъяренная мурена кидалась на своего врага, щерясь и негодуя, щелкала своей страшной пастью и только разве что не шипела. Лангуст, однако, уверенно держал мурену на дальней дистанции, "щекоча" ее своими длинными усами-антеннами. Я всегда восхищался пластичностью движений мурены - ни одна танцовщица мира не могла бы повторить их. И в тот раз убедился, что мурена и во гневе чрезвычайно грациозна. Просто поразительно, чтобы у такой на вид отвратительной твари было столько изящества в телодвижениях. Когда я опустился к гроту еще раз, мурены уже не было видно, но лангуст с победоносным видом - мне показалось, что он раздулся, - бросился на меня, угрожающе шевеля усами. Однако не тут-то было! Положив ружье на дно, я неторопливо, чтобы не испугать, протянул руки, поймал один и тут же другой ус и свел их вместе. Лангуст, мгновение назад устрашавший меня выпученными глазами-рожками, острыми шипами, торчащими на лбу, и пятью парами исправно шевелившихся ног, теперь замер, словно загипнотизированный. Я осторожно потянул, лангуста на себя, и он послушно последовал за мной из грота. Ухватись я за один из усов, лангуст сейчас же бы оставил, как это делает с хвостом ящерица, кончик уса в моей руке и быстро удалился, в места, охотнику не доступные. А так он оказался среди других трофеев. Вскоре после первых выходов в море появление мурен в местах охоты перестало меня тревожить. Бывало, что и неожиданная встреча с муреной в темном гроте заканчивалась мирно. Мурена, очевидно чувствуя, что я не собираюсь ее обижать, уползала своей дорогой. Но по-прежнему всякий раз при встрече с этой хищной рыбой в сознании возникал все тот же вопрос: неужели мурены Древнего Рима настолько отличались от современных, что их лакомым блюдом было человеческое мясо? Не знаю, скорее всего, мне так и не удалось бы в этом разобраться до конца, не встреться мне книга французского ученого Пьера де Латиля "Подводный натуралист". Сам по себе очень увлекательный труд не оставлял камня на камне от бойкого измышления, ставшего со временем подобием исторического факта. Латиль, скрупулезно изучив все имеющиеся литературные источники и проведя тщательные наблюдения за муренами, пришел к единственно возможному выводу - мурены никогда не питались человеческим мясом и в наше время не могут поедать его просто в силу строения своей пасти. Далее Латиль обнаружил, что в Древнем Риме словом "muraenae" назывались речные, морские угри и миноги, которые, конечно же, и содержались в бассейнах римских патрициев. Французский ученый установил и виновников, которые положили начало зарождению столь страшной легенды о муренах. То были философ Сенека (Сенека Луций Анней (р. между 6 и 3 гг. до н. э. - ум. 65 г. н. э.) - римский философ, политический деятель, писатель) и римский натуралист Плиний Старший (Плиний Старший Гай Секунд (23-76 гг. н. э.)- видный римский ученый, писатель и государственный деятель). Сенека, описывая, возможно со слов своего отца, пышный обед, даваемый однажды патрицием Ведиусом Поллионом, рассказал, как амфитрион приказал в присутствии гостей казнить своего раба за то, что тот случайно разбил хрустальную вазу. Казнь заключалась в том, что раба должны были бросить в бассейн, где разводились "muraenae", то есть угри и миноги. На обеде присутствовал император Август (Август Цезарь Октавий (63 г. до н. э.-14 г. п. э.) -римский император с 27 г. до н. э.). Раб бросился ему в ноги, прося иной смерти, но только не в бассейне. Император, потрясенный жестокостью патриция, помиловал раба. Натуралист же Плиний "списал" этот случай у Сенеки в свою 37-томную "Естественную историю", при этом опустив важную деталь о том, что приказ патриция не был приведен в исполнение. Восстанавливая истину, Латиль не пожалел юмористических высказываний в адрес своих коллег, которые списывали друг у друга басню о муренах и придавали ей тем самым все большую достоверность. Так иной раз в жизни случается, что правда с трудом становится на ноги, в то время как ложь и выдумка с легкостью обретают крылья. Нынче, например, из книги в книгу принялось путешествовать утверждение, что у мурен такие страшные и длинные зубы, что эти рыбы никогда в своей жизни не закрывают рта. Удивительно, за что же бедняжек мурен, тем более, если они не ели рабов, так наказала природа, в которой, как известно, все правильно и гармонично. Мурена просто часто открывает рот, чтобы через него пропускать в жаберные отверстия свежую воду и таким образом дышать. Итак, мурена опасна только в обороне. Убедившись в этом на практике, я очень скоро привык к их присутствию рядом и особенно не обращал на них внимания. Однако постоянно помнил о силе их челюстей. Об этом весьма красноречиво напоминала мне левая рука Оскара, еще одного моего товарища по охоте, у которого первые фаланги безымянного пальца и мизинца как-то остались в пасти мурены. Однако совсем недавно мне рассказали, что нашелся человек в одной из европейских стран, который небезуспешно дрессирует мурен. Что же, если кому-либо и придется стрелять в мурену, то выстрел следует производить предельно точно в голову, в то место, где расположен мозг, или в открытую пасть так, чтобы стрела пронзила нижнюю челюсть сверху вниз. Это удержит мурену на стреле и лишит ее возможности сомкнуть пасть, а значит, нанести вам ранение. жүктеу/скачать 0.84 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|