Уничтожить Россию весной 1941 г. Документы спецслужб СССР и г 1937-194S гг. Владимир Ямпольский Уничтожить Россию весной 1941 г
жүктеу/скачать 4.47 Mb.
|
| Раздел 4
В данный момент Москва сохраняет вид полного спокойствия, и в столице не замечается никаких симптомов, которые бы обнаруживали нервозность или же усиление чрезвычайных мер (ночные затемнения, пробная противовоздушная тревога и прочее). Россо7
20 июня сл\ на участке 87-го пограничного отряда (г. Ломжа, БССР) задержаны еще 6 диверсантов из числа 32, находившихся в м. Прушкув. Один из задержанных — наш закордонный агент «Маевский», который оторвался от группы диверсантов и предупредил об их переходе на советскую территорию пограничный наряд. При задержании три диверсанта оказали вооруженное сопротивление, и в перестрелке с пограничниками все трое оказались ранеными. Один из них умер. У задержанных изъято: два автомата и четыре пистолета с патронами к ним, три ручные гранаты и два компаса. При столкновении с диверсантами ранены два пограничника. Охрана границы усилена. Инстанции информированы.
За последнее время отмечается усиленное оборонное строительство и сосредоточение подразделений финской армии к линии сухопутной границы и на островках Вар-тельхольм, Гуннарсхольм и Вестервик. Приказываю: 1. Коменданту 2-й комендатуры периодически на остров Хорсэн (4210) высылать пограничный наряд в коли- 446
Накануне и начало агрессии Германии против СССР честве не менее 5 человек с ручным пулеметом под командой среднего начсостава для наблюдения за финской территорией, обратив особое внимание на острова Гуннар-схольм (4210), Вестервик (4408 и 4406) и Стокерн (4208). Связь пограничного наряда с комендатурой и отрядом держать по радио 6 ПК, приданной из штаба отряда, и световыми сигналами. 2. Командиру дивизиона судов быть готовым к оказанию помощи гарнизону и пограничному наряду, находящемуся на острове Хорсэн, в случае попыток овладения противником островом Хорсэн высылать ПК. 3. Начальнику связи: радиостанции 6 ПК с радистами выслать в распоряжение коменданта 2-го участка. Из докладной записки начальника 90-го пограничного отряда [Не ранее 22 июня 1941 г.] 21 июня в 21.00 на участке Сокальской комендатуры был задержан солдат, бежавший из германской армии, Лисков Альфред. Так как в комендатуре переводчика не было, я приказал коменданту участка — капитану Бершац-кому — грузовой машиной доставить солдата в г. Владимир — штаб отряда. В 0.30 22.6.[19]41 г. солдат прибыл в г. Владимир-Волынск. Через переводчика примерно в 1 час ночи солдат Лисков показал, что 22.6 на рассвете немцы должны переходить границу. Об этом я немедленно доложил ответственному дежурному штаба войск — бригадному комиссару Масловскому. Одновременно сообщил по телефону лично командующему 5-й армией генерал-майору Потапову, который к моему сообщению отнесся подозрительно, не приняв во внимание мое сообщение. Я лично твердо также не был убежден в правдивости сообщения солдата Лискова, но все же вызвал всех комендантов участков и приказал усилить охрану госграницы, выставить специально слухачей8 к речке Буг и в случае переправы немцев через реку не допустить и уничтожить их огнем. Одновре- 447
Раздел 4 менно приказал, если что-нибудь подозрительное будет замечено (движение какое-либо на сопредельной стороне), немедленно докладывать лично мне. Я находился все время в штабе. Коменданты участков в 1.00 22.6 доложили мне, что ничего на сопредельной стороне не замечено, все спокойно. Ввиду того, что переводчики в отряде слабые, я вызвал из города учителя немецкого языка, отлично владеющего немецким языком, и Лисков вновь повторил то же, т. е. что немцы готовятся наступать на СССР на рассвете 22.6.[19]41 г. Назвав себя коммунистом, [он] заявил, что прибыл специально предупредить по личной инициативе. Не закончив допроса солдата, услышал в направлении Устилуг (первая комендатура) сильный артиллерийский огонь9. Я понял, что это немцы открыли огонь по нашей территории, что и подтвердил тут же допрашиваемый солдат. Немедленно стал вызывать по телефону коменданта, но связь была нарушена. ЦА ФСБ России Докладная записка начальника Л омжинского оперативного пункта разведывательного отдела штаба Западного Особого военного округа уполномоченному особого отдела НКВД Западного фронта о работе этого пункта перед началом и во время войны 4 января 1942 г. С марта 1941 года агентура пункта стала доносить о концентрации германских войск на территории Восточной Пруссии и бывшей Польши вдоль советской границы. По данным секретного сотрудника «Феликса», в марте 1941 года в Польше и Восточной Пруссии было сосредоточено больше 100 пехотных и 8-10 танковых дивизий. Данные агентом получены от германского офицера, работавшего в комендатуре г. Варшавы. За эти данные офицер попросил 1000 американских долларов и обещал дать полную дислокацию германской армии. 448 Накануне и начало агрессии Германии против СССР Материал «Феликса» был доложен РО* штаба ЗапОВО, после чего был вызван «Феликс» к начальнику РО — полковнику Блохину. На беседе присутствовали начальник РО — полковник Блохин, заместители [начальника РО подполковники] Ивченко и Ильницкий и начальник отделения информации майор Самойлович. После беседы данные «Феликса» были названы дезинформацией, а пункту было указано, что немцы на этом фронте имеют 25-40 дивизий. «Феликс» был назван аферистом, в результате ему уплатили 100 злотых и отправили в Варшаву. Больше «Феликс» на пункт не возвращался. Отдел часто упрекал пункт за разведдонесения, в которых, по мнению отдела, преувеличена численность германских войск. В апреле 1941 года на пункт поступили данные от двух резидентур — «Арнольд» и «Висла» — о том, что немцы сосредоточивают свои войска на территории Польши и Восточной Пруссии, а немецкие офицеры открыто стали заявлять, что скоро будут воевать с русскими. Особенно развернулась большая агитация за войну против СССР белогвардейскими организациями в Варшаве, Лодзе, Праге (Русский, Белорусский и Украинский национальные комитеты). Резидент «Арнольд» принес нам карту, изданную в Германии, на которой в состав Германии включалась вся Прибалтика, вся Украина, Белоруссия и западная область до Можайска. Карта немедленно была направлена в РО. В апреле 1941 года, по данным резидентов «Арнольда», «Вислы» и «Почтового», вдоль советской границы было сосредоточено до 1,5 млн войск, о чем было немедленно доложено РО, но на нашем донесении была наложена резолюция заместителем начальника РО подполковником Иль-ницким следующего содержания: «Такую глупость можно ожидать только от Ломжинского пункта». По данным РО, * Разведывательный отдел. 449 Разделе немцы в это время имели 25-40 дивизий. Эта стандартная цифра фигурировала в разведсводках отдела больше года. Пункту были даны указания доносить только о тех войсковых частях, номер которых установлен. 28 мая 1941 года без вызова прибыл резидент «Арнольд», я выехал на встречу, на заставе спросил его, почему прибыл раньше срока (срок его был 20 июня), он ответил, что есть важное сообщение, и доложил следующее: 1. Немцы готовят наступление, и в середине июня начнется война против СССР. О наступлении ему удалось узнать от разведцентра Сикорского и от некоторых английских разведчиков, а также из личного наблюдения. 2. Немцы сосредоточили от 1,5 до 2 млн войск на восточном фронте. 3. В Праге закончена подготовка белогвардейцев-диверсантов в количестве 10 тыс. человек, которые перед началом и в момент войны будут выбрасываться небольшими десантными группами для взрыва мостов, дорог, [совершения] террористических актов и указания целей для авиации и т. д. 4. План немецкого нападения: решительный удар на Белоруссию и на 8-й день должен быть занят Минск, а на 21-й день — Москва. Резидентом было указано несколько аэродромов, на которые прибыли самолеты и подтягивались к границе танки и артиллерия. На мой вопрос, не паника ли это, «Арнольд» ответил, что за эти данные он отвечает головой. После такого категорического заявления утром 28 мая я донес шифровкой РО содержание доклада «Арнольда» и попросил разрешения командировать «Арнольда» в РО. Ответ получил 29 мая, в котором было приказано доставить «Арнольда» в Минск к вечеру 29 мая, что мною и было выполнено. С «Арнольдом» беседовали Блохин, Ильницкий и Самойлович — а в заключение отметили: Ломжа всегда преподносит сенсации, лучше бы давали номера частей. «Арнольду» прямо было сказано, что материал неправдоподобен, что это выдумка английской раз- 450 Накануне и начало агрессии Германии против СССР ведки. «Арнольд» ответил: «Вы можете меня расстрелять, но за правдоподобность информации я отвечаю головой. Я выполнил свой долг перед Советским государством, а вы можете мне верить или не верить, дело ваше. Война начнется в середине июня». 4 июня я его проводил через границу, и больше «Арнольд» не появлялся. Можно ли было верить «Арнольду»? Исходя из следующих данных, ему можно было верить. 1. За 2 месяца до занятия немцами Румынии он предупредил нас, что немцы в Румынию направляют свои войска и Румыния будет оккупирована. Также за месяц-полтора он сообщил, что немцы направляют в Югославию 12 пехотных и б бронетанковых дивизий и что в ближайшее время Югославия и Греция будут заняты. 2. «Арнольд» дал полные данные о наличии белогвардейских организаций, комитетов и войсковых организаций. 3. В подтверждение своей информации о дислокации воинских частей он приносил документы: приказы и фотоснимки. 4. По его данным было арестовано органами НКВД несколько немецких шпионов и диверсантов. В последнее время он работал над планом раскрытия белогвардейского центра в Вильно. Центр находился под руководством германской разведки и ставил своей задачей поднять восстание в Прибалтике. Восстание должно было быть поддержано прусскими гарнизонами. 5. Данные «Арнольда» перепроверялись несколькими источниками и подтверждались. Об этом хорошо знал РО Западного ОВО. После отправки «Арнольда» за рубеж 8 и 9 июня я был в Минске в РО. Подполковник Ильницкий спросил: «Ну как, успел уйти «Арнольд», не застала его война в Лом-же?» Я ответил, что [он] послан за рубеж, а насчет войны — вам виднее, но обстановка на границе неспокойная. Ильницкий улыбнулся и говорит: «И ты попал на удочку английской разведки». Я ничего не ответил, и он дальше 451 Раздел 4 продолжал, что информация «Арнольда» неверная, что нет никаких данных о подготовке к наступлению. В этот же день я встретил из отделения информации старшего лейтенанта Чубакова, который мне сказал: «Такого агента, как «Арнольд», я вижу впервые, очень способный и серьезный разведчик, но наше начальство боится смелой информации, и поэтому всякое сообщение долго залеживается в отделе, а в худшем случае совсем никуда не посылается. Данные «Арнольда» редактировались в отделе пять дней, а потом выхолощенная сводка была направлена в Москву». После бесед с «Арнольдом» пункт от РО особых указаний не получил и продолжал работать обычно. В начале июня на участках 87-го и 88-го погранотря-дов немцы начали перебрасывать диверсионные группы по 3-5 человек со взрыввеществами. О каждой задержанной группе немедленно докладывалось в РО с выводами: поскольку противник пустил в ход активную разведку, видимо, готовится наступление. Прибывающая агентура из-за рубежа сигнализировала о готовящемся наступлении. Все это своевременно докладывалось в РО, но какие меры принимал отдел, не знаю, но пункт особых заданий не получал, даже по активной разведке пункту особых указаний не было. Стиль работы РО перед войной. С1941 года на агентурную работу отпускалось очень мало средств ин[остранной] валюты. Дело дошло до того, что мы вынуждены были у польского населения покупать злотые, мелочь, для того чтобы дать 20—30 злотых посылаемому агенту. В 1940 году мной через агентуру было обменено в варшавском банке более 100 тыс. злотых, но эти средства были забраны в РО, и мы оказались без средств. Способные агенты от нас уходили потому, что мы их не могли обеспечить. В феврале 1941 года был послан резидент «Шульц» с радиостанцией, и на 2 месяца ему выдали только 250 марок, за это время он задолжал и вернулся назад в СССР. Резидент «Глушко» задолжал несколько сот марок и, не уплатив долга, вернулся в СССР.
В отделе все внимание было сосредоточено на том, чтобы каждый пункт ежедневно присылал разведдонесение. 8 апреле 1941 года заместитель начальника РО подполковник Ивченко советовал мне не посылать большие сводки, а разбивать данные на несколько частей и ежедневно малыми частями посылать в РО. Я возразил ему, заявив, что это очковтирательство и я на это не пойду. Он мне ответил, что начальник Брестского пункта майор Романов так делает и его пункт стоит на первом месте. По моему мнению, в РО процветали карьеризм, подхалимство, а не деловая работа. Капитан Кравцов ЦА ФСБ России ПРИМЕЧАНИЯ 1 Закданные — данные, полученные от закордонных агентов. 2 «Корсиканец» — Арвид Харнак, доцент гессенского университета, работавший в министерстве хозяйства Германии, один из ценных агентов советской внешней разведки. В 1940-1941 гг. сообщил обширные данные о военных приготовлениях германии. В 1942 г. казнен по приговору суда после ликвидации отдельных звеньев советской разведывательной сети в Европе, известной на Западе под названием «Красная Капелла». Посмертно награжден орденом Красного Знамени. 3 «Старшина» — Шульце-Бойзен Харро, обер-лейтенант, сотрудник германского генерального штаба ВВС, один из ценных агентов советской внешней разведки. Казнен в декабре 1942 г. по личному указанию Гитлера. Посмертно награжден орденом Красного Знамени. 4 Агент внешней разведки. Ставленник Берии, резидент НКГБ СССР в Берлине, А. Кобулов считал «Лицеиста» ценным источником информации, и его сообщения регулярно направлялись Сталину и Молотову, несмотря на то что в отношении его имелись подозрения о сотрудничестве с фашистскими спецслужбами. После войны «Лицеист» был разоблачен как агент гестапо, которое готовило ему материалы, передаваемые Кобулову. Бывший владелец фирмы в Риге и представитель германских машиностроительных трестов... 5 Мацу ока Иосуке — министр иностранных дел Японии. 6 Этот документ был подготовлен руководством внешней разведки НКГБ для доклада политическому руководству страны 18-19 июня 1941 года, но так и не был доложен Сталину. 7 Россо Аугусто — посол Италии в СССР. * Так в тексте документа. 9 Так в тексте документа. Опубликовано; ВИЖ. 1994. M 6. a 21-2G. Раздел 4 4.3. МНЕ БЫЛО ПРИКАЗАНО БЫТЬ СПОКОЙНЫМ И НЕ ПАНИКОВАТЬ* Трагедия Западного фронта и его командующего Д. Г. Павлова1 Около 67 лет прошло с трагической даты 22 июня 1941 года, когда войска гитлеровской Германии вторглись на территорию нашей страны. Начальный период Великой Отечественной войны был особенно жестоким для советского народа и его армии. Многие боевые командиры, участвовавшие в боях в Испании, на оз. Хасан, на Халхин-Голе, в Финской кампании, проявившие личную отвагу, умело руководившие боем небольших подразделений войск, оказались не в состоянии управлять большими массами людей. Сложная военная и политическая обстановка, действие объективных и субъективных факторов, снижавших боеготовность войск, находившихся на передовых рубежах обороны, нашли отражение в публикуемых материалах уголовного дела на Героя Советского Союза генерала армии Д. Г. Павлова, занимавшего пост командующего Западным фронтом в первые дни войны, и трех генерал-майоров — начальника штаба фронта В. Е. Климовских, начальника связи штаба фронта А. Т. Григорьева и командующего 4-й армией2 А. А. Коробкова. Материалы содержат данные об уровне и стиле руководства со стороны Верховного командования и Наркомата обороны командующими фронтов перед началом войны и в первые дни войны, а также о развитии боевых действий на Западном фронте и другие малоизвестные сведения. Этими документами являются спецсообщение Третьего управления НКО3, разосланное Г. М. Маленкову, Л. П. Берии, Г. К. Жукову, по поводу ареста командующего 4-й армией * Примечания в конце публикации. 454 Накануне и начало агрессии Германии против СССР Коробкова, три протокола допроса Д. Г. Павлова, протокол судебного заседания Военной коллегии Верховного суда СССР под председательством В. В. Ульриха, рассматривавшей дело по обвинению Павлова и трех подчиненных ему генералов, и приговор по этому делу, согласно которому все четыре советских военачальника были расстреляны. Главный обвиняемый по делу — 44-летний генерал армии, Герой Советского Союза, получивший это звание за подвиги на полях сражений во время гражданской войны в Испании, в начале 30-х годов командовал полком, затем бригадой. После возвращения из Испании, в период массовой чистки армии, незадолго до войны выдвигается на должность командующего Западным Особым военным округом, а с началом войны — Западным фронтом. Именно против Западного фронта наносился главный удар гитлеровского вермахта, нацеленный на Москву. В показаниях Д. Г. Павлов рассказывает о своих переговорах по телефону с наркомом обороны К. Тимошенко в ночь на 22 июня. Характерно, что за три часа до начала войны, уже после того как в войска была направлена директива, ориентирующая на военное нападение, нарком обороны лишь поинтересовался, спокойно ли на границе. В ответ на доклад Павлова об усиленном движении германских войск, о снятии немцами на отдельных участках границы проволочных заграждений нарком обороны порекомендовал Павлову сохранять спокойствие и, если случится что-то неприятное, ни в коей мере не поддаваться на провокацию. «Если будут отдельные провокации — позвоните». Такими словами, по заявлению Д. Г. Павлова, нарком закончил разговор с ним. И это неудивительно. Даже такой опытный военачальник, как Тимошенко, неоднократно просивший Сталина о принятии подготовительных мер, когда уже и ему было ясно, что война вот-вот начнется, строго следует сталинским указаниям не поддаваться на провокации. Какие оборонительные меры приняты Павловым, выслушивается им без комментариев. Павлову не дается 455 Раздел 4 никаких конкретных распоряжений, за исключением указания собрать штаб «на всякий случай» и не паниковать. Д. Г. Павлов вызвал к аппарату ВЧ4 всех командующих армиями и распорядился привести войска в боевую готовность и занять сооружения боевого тыла, в том числе и не завершенные строительством железобетонные укрепления. Командующие армиями доложили Павлову, что войска находятся в состоянии боевой готовности на местах, где им положено быть по плану боевого развертывания. Павлов особо подчеркнул командующему 4-й армии необходимость вывести на боевые позиции войска Брестского гарнизона. В 3 часа 30 мин. Павлов вновь разговаривал с наркомом, доложил, что обстановка без изменения и что он дал указания вопреки распоряжению командующего ВВС страны, заправить самолеты бензином и поставить на неисправные самолеты моторы из неприкосновенного запаса. Спустя несколько минут по поступлении информации о нападении немецких войск она была передана Павловым Тимошенко, и тот отдал указание «действовать по обстановке». В первые же часы войны противником были нарушены линии связи штаба фронта с армиями. Павлов оказался изолированным от войск. Часть его приказов выполнена не была. Войска Брестского гарнизона при выходе на боевые позиции были разгромлены. О судьбе гарнизона Брестской крепости Павлов какой-либо информацией не располагал. Показания Павлова проливают некоторый свет на обстоятельства, почему героическую оборону Брестской крепости на протяжении многих дней держал гарнизон, составленный из остатков разгромленных при выходе на боевые позиции дивизий. На следствии от Павлова требовали подтверждения его участия в военном заговоре, того, что он якобы преднамеренно открыл фронт немцам, чем совершил изменническое деяние. На суде Павлов отказался от самооговора, к которому его вынуждали следователи, и осужден был за воинские 456 Накануне и начало агрессии Германии против СССР преступления, которые привели к поражению войск Западного фронта. 24 июля 1957 г. генеральный прокурор СССР Р. А. Ру-денко утвердил и направил в Военную коллегию Верховного суда СССР заключение (в порядке статьи 378 УПК РСФСР) по делу Павлова Д. Г. и вышеуказанных военачальников Западного фронта, в котором предлагалось приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 22 июля 1941 г. в отношении Павлова Д. Г., Климовских В. Е., Григорьева А. Т. и Коробкова А. А. отменить, а уголовные дела в отношении поименованных лиц за отсутствием в их действиях состава преступления дальнейшим производством прекратить. Военная коллегия Верховного суда Союза ССР определением №4п-09510/57 от 31 июля 1957 г., рассмотрев материалы дела на Павлова Д. Г. и других, нашла заключение генерального прокурора СССР обоснованным и определила: приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 22 июля 1941 г. в отношении Павлова Д. Г. и других отменить по вновь открывшимся обстоятельствам и дело на них производством прекратить за отсутствием состава преступления. № 1. Протокол допроса арестованного Павлова Дмитрия Григорьевича Павлов Д. Г., 1897 года рождения, уроженец Костромской губ., из крестьян, бывший командующий Западным фронтом — генерал армии, членВКЩб). 7 июля 1941 г. Допрос начат в 1 час 30 мин. Вопрос: Вам объявили причину вашего ареста? Ответ: Я был арестован днем 4 июля с.г. в Довске, где мне было объявлено, что арестован я по распоряжению ЦК 457 Раздел 4 Позже со мной разговаривал зам. пред. Совнаркома Мехлис и объявил, что я арестован как предатель. Вопрос: В таком случае приступайте к показаниям о вашей предательской деятельности. Ответ: Я не предатель. Поражение войск, которыми я командовал, произошло по не зависящим от меня причинам. Вопрос: У следствия имеются данные, говорящие за то, что ваши действия на протяжении ряда лет были изменническими, которые особенно проявились во время вашего командования Западным фронтом. Ответ: Я не изменник, злого умысла в моих действиях, как командующего фронтом, не было. Я также не виновен в том, что противнику удалось глубоко вклиниться на нашу территорию. Вопрос: Как же в таком случае это произошло? Ответ: Я вначале изложу обстановку, при которой начались военные действия немецких войск против Красной армии. В час ночи 22 июня с.г. по приказу народного комиссара обороны я был вызван в штаб фронта. Вместе со мной туда явились член Военного Совета корпусной комиссар Фоминых и начальник штаба фронта генерал-майор Кли-мовских. Первым вопросом по телефону народный комиссар задал: «Ну как у вас, спокойно?» Я ответил, что очень большое движение немецких войск наблюдается на правом фланге, по донесению командующего 3-й армией Кузнецова, в течение полутора суток в Сувальский выступ шли беспрерывно немецкие мотомехколонны. По его же донесению, на участке Августов — Сопоцкин во многих местах со стороны немцев снята проволока заграждения. На других участках фронта я доложил, что меня особенно беспокоит группировка «Бялоподляска». На мой доклад народный комиссар ответил: «Вы будьте поспокойнее и не паникуйте, штаб же соберите на всякий 458
случай сегодня утром, может, что-нибудь и случится неприятное, но смотрите, ни на какую провокацию не идите. Если будут отдельные провокации — позвоните». На этом разговор закончился. Согласно указанию наркома я немедленно вызвал к аппарату ВЧ всех командующих армий, приказав им явиться в штаб армии вместе с начальниками штабов и оперативных отделов. Мною также было предложено командующим привести войска в боевое состояние и занять все сооружения боевого типа и даже недоделанные железобетонные. На это мое распоряжение Кузнецов ответил, что согласно ранее мною данным указаниям патроны войскам он раздал и в настоящее время приступает к занятию сооружений. Командующий 10-й армией Голубев доложил, что у него штабы корпусов после военной игры оставлены для руководств войсками на том месте, где им положено быть по плану. Я предупредил Голубева, чтобы он войска держал в полной боевой готовности и ждал моих дальнейших распоряжений. Коробков, командующий 4-й армией, доложил, что у него войска готовы к бою. Боеготовность Брестского гарнизона он обещал проверить. На это я Коробкову указал, что гарнизон должен быть на том месте, где ему положено по плану, и предложил приступить к выполнению моего приказания немедленно. Явившиеся ко мне в штаб округа командующий ВВС округа Копец и его заместитель Таюрский доложили мне, что авиация приведена в боевую готовность полностью и рассредоточена на аэродромах в соответствии с приказом НКО. Этот разговор с командующими армий происходил примерно около двух часов ночи. В 3 часа 30 мин. народный комиссар обороны позвонил ко мне по телефону снова и спросил, что нового.
жүктеу/скачать 4.47 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|