Таблица 3.2. Современная рыночная наука

Глава четвертая. Убытки, возмещение убытков,тенденции и погода

Существует множество способов проигрывать, но не так уж много - побеждать. Возможно, самый лучший способ добиться победы состоит в том, чтобы изучить все предпосылки крушения, а затем изо всех сил стараться избегать их.

Учитывая рост специализации в современном мире, можно не удивляться, что прирожденные неудачники встречаются на каждом шагу. Достаточно вспомнить, например, «Вашингтон Дженералс», которым не удавалось победить «Гарлем Глобтроттерз» с 1971 года; или Энтони Янга, в 1995 году проигравшего подряд 20 игр за «Нью-Йорк Мэтс». Боб Уэккер, бывший игрок «Сент-Льюис Кардиналз», за всю свою жизнь набрал средний счет 0,200. Его постоянно снимают в рекламных роликах: глядя на него, люди чувствуют себя полноценными.

Мне невероятно повезло, что я рос в пяти шагах от величайшего неудачника всех времен и народов - моего родного дяди Хауи Айзенберга. В своей классической статье «Второе место - не последнее» Хауи отстаивает собственные претензии на звание «человека, который всегда проигрывает в финальном туре». Кое-какие образцы его жалобной речи достойны того, чтобы воспроизвести их здесь:

«Шанс окончательно войти в роль неудачника мне предоставился на национальных теннисных турнирах. В I960 году в течение 24 часов я совершил поистине фальстафов подвиг, заняв второе место как в одиночных, так и в парных соревнованиях.

Почувствовав, что победа не за горами, я, тем не менее, сохранял хладнокровие, твердо зная, что божественное вмешательство в последний момент придет мне на помощь и ни в коем случае не даст победить. И действительно, на сей раз Провидение явилось в виде пронзительного вопля рефери, объявившего аут, после чего Оскар любезно нанес поистине убийственный удар, завершивший гейм и окончательно закрепивший мой рекорд.

...когда в третьем гейме счет дошел до 18, Господь снова вмешался в игру под маской человеческого легкомыслия, побудив своих добрых ангелов (я имею в виду рефери и судей на линии) начислить по меньшей мере три штрафных очка.

...первый финальный гейм мы выиграли, а во втором вели со счетом 20:12. Когда я отбил низкую подачу, мой рекорд опасно зашатался... и наверняка рухнул бы, если б за игрой наблюдал кто-нибудь рангом пониже, чем главный судья.

Неблагоприятные условия всегда оказывались для меня козырным тузом в рукаве, позволявшим занять мое излюбленное второе место. Правда, в турнирах 1970 года, к моей немалой досаде, этот туз был разыгран преждевременно: в полуфинале, обыграв Майка Дикмана в первом гейме, я продул второй гейм со счетом 20:12. Но в 1971 году, снова проиграв в одиночных играх полуфинальную игру из трех геймов, я решил было, что достиг величайших высот своего искусства.

Не довольствуясь тем, что в парных играх мне всякий раз удавалось низводить до своего уровня даже самых везучих игроков, я разыскал того, кого все считали непревзойденным счастливчиком в этом деле.

Будь я немного мудрее, я почил бы на лаврах, наслаждаясь своим рекордом великолепного ничтожества, на который все простые смертные неудачники обречены были бы взирать с восхищением и черной завистью».

Двух примеров вполне достаточно. Первый - случай на национальном чемпионате парных соревнований в Браунсвилльском юношеском клубе в Бруклине. Хауи подавал; первый гейм из трех закончился вничью, а во втором они с партнером вели со счетом 20:8. Этот турнир был настолько важным, что его удостоил своим посещением сам Микки Блехман, член гандбольной комиссии. Еще до начала игры дядюшка Хауи прилюдно пропесочил Блехмана, попутно разнеся по клочкам всех судей на корте. А потом он подкатил к корту на мотоцикле в обнимку со своей разбитной подружкой всего минут за пять до старта. Притормозив, он пообещал девчонке, что в решающий момент достанет туза из рукава. Это был его особый сюрприз.

С трудом переводя дыхание после гонки, Хауи долго готовился к своей знаменитой подаче со скоростью мяча 125 миль в час. Трижды он подбрасывал мяч в воздух, все выше и выше, приближаясь между тем к линии подачи - точь-в-точь как дискобол перед броском.

И тут внезапно торжествующий Микки Блехман ринулся вниз с трибуны, вопя на бегу: «Все! Ты испекся!» А дело было в том, что Блехман в погоне за вечной славой только недавно изменил правило номер 1013 в гандбольных предписаниях, и теперь оно запрещало подбрасывать мяч перед подачей больше трех раз. «Но я все еще могу потребовать тайм-аут!» - завопил в ответ Хауи, у которого эта мелкая пакость начисто вылетела из головы. Но было поздно. Вспыхнула шумная перепалка минут на пятнадцать, и Хауи растерял все остатки энтузиазма в неравной борьбе с талмудической дотошностью Блехмана.

Он настолько разозлился и вышел из себя, что проиграл и второй гейм со счетом 21:20, и третий со счетом 21:3. Это было просто умопомрачительное поражение.

Я спросил Хауи, почему в спорных случаях судьи так часто решают дело не в его пользу. Хауи со свойственной ему прямотой объяснил: «Типичный судья - это жалкое ничтожество, пустое место, которое понимает, что ему никогда не победить в хорошей игре. Поэтому они из кожи вон лезут, лишь бы только задушить начинающего классного игрока. В любой спорной ситуации они решат против него».

А вот Марти Райзман, выигравший десятки теннисных чемпионатов США и Англии, умел справляться даже с самыми дрянными судьями. У него просто был природный талант. «Эй ты, паскудный сукин сын! - говорил он судье перед началом матча. - Попробуй только украсть у меня очко! Пожалеешь, что на свет родился». И, подойдя к рефери чуть не вплотную, Марти для убедительности пару раз брыкал ногой, как каратист. Когда я рассказал ему, как Хауи не везет с судьями, он сказал: «Умница твой Хауи. Я бы сам под этими словами подписался. Знаешь, в теннисе тоже полно разных поганых буквоедов. Эти сволочи спят и видят, как бы заграбастать себе все денежки и славу. Но я умею поставить их на место. Единственный раз им удалось напакостить мне - это когда во время международного чемпионата я негласно попросил президента любительской ассоциации принять мою ставку. Разгоряченный игрой, я почему-то решил, что это - мой букмекер. Этот мерзавец дождался, пока я уеду домой, и отомстил: послал мне телеграмму, где любезно сообщил, что я временно отстранен от любительских игр. Но на следующий год англичане смогут оплатить транспортные издержки этого бюрократа, если меня не восстановят». Тридцать лет спустя я спросил у Марти, насколько серьезные последствия для него имели эти ссоры с судьями. «Ну, в общем-то жаль, что в расцвете сил меня отстранили на три года», - признал он.

Хауи и Марти верили в действенность лобового столкновения. Они в лицо говорили судьям все, что о них думали. И мне нетрудно представить себе, как горькая зависть в душе какого-нибудь неудачника-игрока, подавшегося в судьи, разом оборачивалась ледяной ненавистью, когда такому бедолаге приходилось публично выслушивать тираду о его личных недостатках. Приятного мало, когда верзила раза в два здоровее тебя начинает перед тысячами зрителей осыпать тебя полупристойной бранью.

Арти поступал точь-в-точь наоборот. Он однажды остановил Сэма Силвера - захудалого судью с Брайтона и заявил ему: «Сэм, ты - судья что надо. Жаль, правда, мало кто это замечает. Знаешь, я как раз собирался отправиться с семьей в рыбный ресторан пообедать. Не хочешь пойти с нами?» Позже я спросил Арти, зачем он его пригласил, ведь Силвер столько раз засчитывал нам с Хауи штрафные очки. Арти ответил: «С судьей всегда надо дружить: помешать тебе это не помешает, а вот помочь может. По крайней мере, тебе не сделают лишнюю пакость». Этому совету я последовал в сделках на товарной бирже. Я взял за правило пару раз в год беседовать с клерками и маклерами из операционного зала. Это не значит, что они изо всех сил постараются помочь мне, когда я в следующий раз приду размещать заказы, но, по крайней мере, они не станут лезть из кожи вон, чтобы мне помешать.

Однако в начале моей карьеры, когда я мог себе позволить выражать свои взгляды открыто, я полностью пренебрегал этим разумным принципом. Когда мое агентство подало заявление с просьбой об исключительном праве на операции в промышленности, я запротестовал. Я написал в Вашингтон письмо, где указывал, что никакой нужды в эксклюзивных правах нет; что таким образом будет подавлена конкуренция и вырастут цены. «Мне представляется, что все это - настоящий грабеж», - заключил я и добавил пару философских замечаний о вреде лицензирования. С моей точки зрения, те, кто заключал фьючерсные сделки, нуждались в лицензии не более, чем, скажем, парикмахеры: и в том, и в другом случае лицензия служит лишь для подавления конкуренции.

В ответ на мое послание ассоциация гордо заявила, что мое письмо против сертификации - единственное среди сотен писем в ее поддержку. Вскоре сертификация была единогласно утверждена, и мне пришлось лицом к лицу встретиться с председателем ассоциации, который на тот момент получал жалованье более 500 000 долларов в год. Ассоциация подозревала меня в нарушении ее кодекса и вела расследование. Мы с председателем испытующе взглянули друг на друга - и оба не сдержали улыбки.

Я усвоил урок. С тех пор, если у меня появлялись сомнения, я, чтобы не прогадать, немедленно обращался за лицензией и в результате стал членом всех крупных бирж, где участвовал в торгах. Единственной биржей, которая (к ее чести) меня не приняла, оказалась Нью-Йоркская фондовая биржа - частный клуб, за плечами которого стоит двухсотлетний опыт отсева потенциальных ренегатов. Да я и вправду не гожусь в члены такого клуба. Правила его намеренно разработаны так, чтобы препятствовать конкуренции и максимизировать годовые доходы его членов. Что касается годовых доходов, это меня устраивает; но вот с ограничением конкуренции я категорически не согласен. Я понимал, что могу предложить публике великолепный продукт, а эти правила не давали мне провести его на рынок. Чтобы сократить конкуренцию, биржи наложили жесткие ограничения на ценные бумаги во всех видах деятельности Я попытался компенсировать недостаток капиталов обширной рекламой. Но - увы!.. За рекламой настолько тщательно следили и подвергали ее таким суровым ограничениям, что этот орешек оказался мне не по зубам.

Чтобы держать все под контролем, биржи часто проводили аудиторские проверки. Каждый год четыре аудитора биржи оккупировали нашу контору на целых два месяца. По правде говоря, многие аудиторские процедуры и стандарты действительно защищают публику от злоупотреблений. С фьючерсной индустрией связано столько шарлатанов, что без жестких стандартов рекламное дело очень скоро стало бы напоминать скачки. Более того, без стандартов на ценные бумаги публика не будет чувствовать уверенности в защищенности своих вкладов. Аудиторы удостоверяются, что деньги клиентов в безопасности, а отчеты о прибылях точны и ни один клиент не станет жертвой крупной фьючерсной биржи.

Аудиторские проверки моей деятельности обычно завершались штрафом в 1000 долларов. Чтобы идти в ногу с требованиями, мне были необходимы два лишних работника с полным рабочим днем. Хуже того, ожидание грядущих проверок отнимало у меня уверенность в себе. А вдруг в формулировке рекламы окажется что-нибудь обидное для потенциальных конкурентов и их представителей?

В конце концов одна товарная биржа повесила на меня пятизначный штраф, несмотря на то что последние три года я на ней не торговал. Это стало последней каплей. Я продал все свои членства и стал биржевым маклером.

Симуляция травмы

Второе из архетипических поражений Айзенберга состоялось на финальных одиночных играх. Зная о том, что он быстро устает, Хауи решил, что если его припрут к стенке, он симулирует травму и получит 15-минутный тайм-аут, чтобы за это время прийти в себя.

Как обычно, первый гейм Хауи выиграл. Второй гейм оказался поистине битвой титанов: Хауи и его противник шли вровень и набрали по 14 очков. Подошло время для травмы. Хауи рухнул на землю и со страдальческим видом вцепился в свою лодыжку.

«Боюсь, у меня разрыв связок. Позовите доктора!» К Хауи тут же бросился коп по прозвищу Фермер и принялся вокруг него хлопотать. Он обернул ему лодыжку эластичным бинтом чуть ли не сто раз. Казалось, план срабатывал идеально. Пятнадцать минут истекли и Хауи, неплохо отдохнув, пошел на подачу. Его соперник быстро опередил его на 18 очков, а третий гейм Хауи проиграл со счетом 21:4.

«Что стряслось?» - спросил его я после игры.

«Ну, когда я остановился передохнуть, все было в порядке. Но к тому моменту, как Фермер закончил меня бинтовать, я уже едва мог шевелиться».

Совет специалиста

Обдумав неудачи Хауи, я разработал систему правил для гарантированного проигрыша. Игроку на бирже эти правила могут сослужить хорошую службу, если каждое из них вывернуть наизнанку.

• Помни, что ты - самый лучший и что твоя победа - дело решенное. Словами и действиями дай это понять своему сопернику. Скажи своему брокеру, что тебе чертовски нравится данная конкретная сделка, и опиши ему, как удачно шли твои дела в последнее время.

• Обругай судью и упрекни его в предвзятости. Он так смутится, что все спорные ситуации будет решать в твою пользу. Напиши письмо в газету с жалобами на излишний контроль со стороны Комиссии по ценным бумагам и биржам, Комитета по фьючерсной торговле, Фонда технического сотрудничества Британского Содружества - или, еще лучше, Службы внутренних доходов США. Эти организации битком набиты скучающими чиновниками. Единственное, что доставляет им радость, - это склоки.

• Как только опередишь соперников, сократи свои прибыли и расслабься. Успокойся. Ты - лучше всех. Не бойся, что удача от тебя отвернется: все будет в полном порядке. Довольствуйся мелкими прибылями и не иди на риск.

• Если ты отстал, поставь на карту все, что имеешь, чтобы сравнять счет. А потом, когда догонишь своих соперников, расслабься: ты заслужил награду и отдых. Можешь спокойно почивать на лаврах и наслаждаться своими прошлыми победами. Никогда не вспоминай о своих поражениях и не пытайся понять, в чем ты ошибался, это занятие для сосунков. Расспрашивать маклеров, у кого из них плохие результаты, бесполезно: единственная причина неудач - невезение. Бомба не попадает дважды в одну воронку.

• Старайся разозлить своих оппонентов, намекая на то, что шансы их ничтожны; издевайся над ними, как умеешь. Держись, как Бейб Рут: подробно объясни соперникам, как именно ты их разделаешь под орех и с чего начнешь. Оповести рынок о своих намерениях. Лучше всего - предоставь своему брокеру перемещать приостановки, когда цены доходят до круглых чисел: ведь так поступают все!

• Не делай честь финальным играм какими-то особыми тренировками; относись к ним точно так же, как к любой другой игре. Беспечность - лучший союзник. Не стоит беспокоиться об извещениях или о деятельности федеральных властей. Что сложного в том, чтобы выиграть на торгах несколько лишних долларов?

• Когда ты набрал инерцию, возьми тайм-аут, и пусть твои соперники ломают голову, что ты собираешься предпринять дальше. Если видишь, что на рынке сложилась благоприятная ситуация, сейчас же выходи из игры.

• Введи в игру лицо противоположного пола. Дай ему понять, что ты - лучше всех и что у тебя в запасе грандиозный сюрприз. Возьми эту очаровательную даму (или господина) с собой на торги и покажи себя в деле. Покрасуйся от души!

• Накануне важной сделки во что бы то ни стало займись сексом. Тебе надо расслабиться: так ты будешь чувствовать себя куда увереннее. Если развлечься с подружкой (или приятелем) не удается, замени секс хорошим обедом. Неплохо также сделать посреди торгового дня приятный перерыв.

• Опробуй на решающих сделках новые методы. Не бойся экспериментировать! Так тебе удастся застать соперника врасплох. В сомнительных случаях старайся не учитывать векселя.

• На чемпионате в свободное от игры время попытайся подработать судьей или, что еще лучше, вступи в состав комитета. Не бойся отвлекаться на другие дела во время торгов. И наоборот, можешь захватить с собой ноутбук на какое-нибудь ответственное совещание и в перерыве заключить пару-тройку сделок.

• Заведи себе дорогостоящее увлечение: играй в поло или стань яхтсменом. Ежедневно выручай на торгах столько, чтобы покрыть расходы как минимум на одну крупную покупку.

• Если счет складывается не в твою пользу, держись до конца. Твое дело - правое! Если результаты не слишком хороши, не беспокойся. Вся прибыль обязательно возвращается, особенно если рынок никуда не годен.

• Свою победу отпразднуй еще накануне, пока ты не слишком устал, чтобы организовать пирушку. Не бойся делить шкуру неубитого медведя. Не сомневайся: ты получишь все, чего ты достоин. А на следующий день можешь вовсе не являться на торги. Только не забудь напомнить своему брокеру, чтобы он ушел при закрытии биржи.

• Не обращай внимания на мелкие неприятности: чтобы свалить большой дуб, нужна большая буря. Пусть твой оппонент волнуется из-за всяких мелочей. Не беспокойся насчет заполнения заказов: в конце концов, что может изменить пара лишних галочек?

Если даже вы не придерживаетесь всех этих правил для неудачника, существует миллион других. Когда речь идет о покере, спорте, рулетке и биржевых спекуляциях, нет ничего проще, чем проиграть.

Мои неудачи

Я тоже не застрахован от неудач. Вот примеры.

На 19 октября 1987 года у меня была хорошая длинная позиция по облигациям. Но тут в торговый зал вошла моя партнерша, Сьюзен. Она сообщила, что индекс Доу упал в этот понедельник на 300 пунктов, а в предыдущую пятницу - еще на 108. «Надеюсь, ты сегодня не станешь играть на бирже: это слишком рискованно». Но, естественно, я тут же почувствовал кураж. Мне захотелось покрасоваться перед Сьюзен, и я дал приказ своему брокеру купить 100 фьючерсных контрактов «С&П 500». Не успел я и глазом моргнуть, как потерял 3 миллиона. Председатель Комиссии по ценным бумагам и биржам не нашел ничего лучше, как секунду спустя после моей сделки заявить, что биржа может закрыться.

Затем мне позвонил Тим Хорн - мой первый клиент, управляющий «Уоттс Индастриз», самым успешным предприятием по производству клапанов. Сейчас эта компания имеет рыночную стоимость 750 миллионов долларов, а в 1978 году, когда Тим стал ее председателем, она оценивалась всего в 10 миллионов. «Виктор, я по поводу выставки металлоизделий. Я здесь потолковал с ребятами. Мы даже близко подойти к рынку боимся. Это ужасно. Надеюсь, ты сейчас не держишь наших позиций!»

«Тим, ты занимаешься производством клапанов, а я - спекуляциями. Это - разделение труда. Я тебе перезвоню после закрытия».

Уж эти мне нервные бизнесмены! Пусть волнуются о своей продукции, а не о рынке... Я купил еще 50 контрактов «С&П 500». К концу дня «С&П 500» упали на 80,75 пунктов, и сумма убытков составила 40 400 долларов за контракт. День, который мог для меня оказаться поистине звездным, я своими руками превратил в кошмар.

На следующих торгах повысилась маржа по фьючерсным контрактам. Потери от неудачной позиции и страх перед потерями будущими сделали мое положение почти безвыходным. Казалось, грядет такое падение цен, что все пропало. К счастью, на следующий день при открытии «С&П 500» подскочили на 22 пункта, и я их поскорее распродал. Урок, извлеченный из этого случая, можно считать самым важным правилом игры на бирже: не пытайся прыгнуть выше головы.

В среду 9 января 1991 года у меня была длинная позиция по облигациям и «С&П 500» и короткая - по сырой нефти. Маржа по каждой позиции составляла 50%. Госсекретарь Джеймс Бэйкер находился на плановой встрече с министром иностранных дел Ирака Тариком Азизом. Встреча длилась уже 8 часов. Партнеры посоветовали мне закрыть позиции. Они настаивали на том, что мы и так получим отличную прибыль, а случиться может все, что угодно. «Нет-нет, ни в коем случае. Они наверняка уже обо всем договорились», - возразил я. В конце концов, уже действительно были достигнуты немалые успехи по выводу иракских войск из Кувейта. Я был уверен, что обе стороны на переговорах будут стремиться найти общий язык. Но ровно в 14.30 Бэйкер собрал журналистов на пресс-конференцию. «К сожалению...», - начал он, и репортеры тут же бросились к телефонам. Соглашение не было достигнуто. Индекс Доу тут же упал на 80 пунктов, облигации - на полтора пункта, а нефть подскочила на 3 доллара за баррель. Одним-единственным словом Бэйкер нанес мне ущерб в 5 миллионов. Урок из этого случая таков: политические события непредсказуемы, особенно когда близятся выборы или когда биржа висит на волоске.

В четверг 10 февраля 1983 года у меня была весьма неплохая короткая позиция по золоту, которое на протяжении нескольких лет имело тенденцию к понижению. Вот уже три года подряд золото падало в среднем на 3 доллара за унцию от закрытия биржи в пятницу до открытия в понедельник. Я чувствовал себя на коне. Все должно было идти как по маслу. В тот четверг, в полдень, я изрядно закоротился и уже начал самодовольно подсчитывать прибыль.

Но тут, как гром среди ясного неба, всего за какой-то час - с 14.00 до 15.00 - золото подскочило на 7 долларов за унцию. Нам сказали, что никакой существенной причины за этим повышением не стоит. Но в воскресенье, около 4 часов утра, американские истребители сбили над Средиземным морем ливийский реактивный самолет. Это вызвало чудовищную напряженность, из-за чего, разумеется, все накинулись на золото. Все почувствовали угрозу ядерной войны на Ближнем Востоке.

Это было просто невезение. Кто мог знать в пятницу, что 36 часов спустя США собьют ливийский самолет?! Я утешался этой мыслью, но лишь до тех пор, пока не узнал, что США вот уже несколько недель назад развернули в этой части Средиземноморья бурную деятельность. Оказалось, что Пентагон заранее намекнул на возможность подобного инцидента, чтобы показать ближневосточным властям, кто хозяин. И американский рынок золота мудро предвидел этот шаг. Вывод: информация, которая кажется совершенно неожиданной и свежей, в действительности могла уже давным-давно протухнуть.

Причиной еще одной катастрофы было очередное ежемесячное правительственное объявление о количестве рабочих мест. Обычно по таким дням (первая пятница каждого месяца) неустойчивость цен на фиксированный доход превышает неустойчивость во все остальные торговые дни месяца, вместе взятые. Я перенервничал и нарушил одно из своих главных правил: никогда не ставить заказы на защиту от потерь. Цены обязательно дойдут до уровня твоей остановки, твой заказ реализуют - а рынок тут же вывернется наизнанку и с бешеной скоростью помчится тебе навстречу. Тебе останется утешаться тем, что ты исполнил свою роль в «космическом порядке» рынка, сократив риск своего брокера.

В том эпизоде цена на облигации была 108,14. Я поставил защитную приостановку на 107,30. Число рабочих мест было объявлено в 8.30 утра. Какое счастье! Министерство труда играло на повышение. Количество рабочих мест было завышено примерно на 200 000. Я уже мысленно купался в золоте.

Но тут - о ужас! - цена стала сдвигаться не в мою пользу. Мою позицию закрыли по заказу на приостановку.

Что же произошло? Оказывается, некий крупный хеджер дал заказ на продажу 1000 срочных контрактов по круглой цене. Точную цену он не указал, но рассчитывал, что контракты будут проданы по 109 ровно. Однако брокер предпочел поставить их по 108. И эти 1000 контрактов оказались для публики чертовским соблазном. Цена стала падать: 108, 107,31, 107,27... И мою позицию закрыли. А затем цена сразу взлетела до 110. В результате возможная 150%-ная прибыль обернулась для меня потерей 25%. Из этой ситуации я вынес целых три урока:

• Двусмысленность сообщения в заказе сработает против тебя; излагая свой заказ, будь точен и не жалей слов.

• Никогда не бойся, особенно если знаешь, что сила на твоей стороне.

• Избегай приостановок, кроме тех случаев, когда не можешь удовлетворить текущие или ожидаемые требования по марже.

Фактор возмездия

Помимо того что неудачи учат нас, как надо выигрывать, они несут в себе еще один важный урок: после проигрыша вероятность победы увеличивается. Это правило известно каждому хорошему спортсмену.

Еще в начальных классах спортивных школ всем будущим игрокам вбивают в голову: «Не забывай о факторе возмездия» и «Не сдавайся». Лучшая формулировка и пример действия этого закона принадлежат Рене Лакосте. Крокодил дважды стал чемпионом Уимблдона, и он прекрасно знает, как побеждать.

«Я часто замечал, что вслед за неожиданным поражением следует серия побед; лучший способ стабильно держаться впереди - это время от времени уступать соперникам. Так вы лучше поймете, в чем состоит разница между победой и поражением, а кроме того, накопите в себе огромное желание побеждать. Человек так устроен, что гораздо легче привыкает к успехам, чем к поражениям, и серия побед, следующих одна за другой, быстро притупляет бдительность и ослабляет волю. Напротив, поражение, как известно, пробуждает в игроке желание наверстать все упущенное и отомстить сопернику.

Вы заметите, что постоянно проигрывающий игрок рано или поздно начнет побеждать - просто потому, что из-за регулярных поражений желание выиграть нарастает».

То же мнение о ценности поражений высказывают чемпионы самых разных видов спорта. Хосе Рауль Капабланка, чемпион мира по шахматам с 1921 по 1927 год (и один из величайших чемпионов за всю историю шахмат), выразил эту мысль так:

«В моей жизни бывали времена, когда мне начинало казаться, что больше я не проиграю ни разу. Но затем я все же проигрывал и спускался с небес на землю. Нет ничего полезнее, чем вовремя вернуться к реальности; и мои поражения преподали мне гораздо более важные уроки, чем выигранные партии».

В своей книге «Основы шахмат» Капабланка приводит разбор 14 сыгранных им партий в качестве пособия для начинающих шахматистов. Первые шесть из них - партии, которые он проиграл.

Чемпионы и проигравшие

Почти все великие чемпионы чрезвычайно скромны в оценке своих возможностей и не скупятся на комплименты начинающим игрокам. Хороший игрок обычно понимает всю сложность игры и чувствует, что достичь профессионализма можно самыми разными путями. Поэтому наблюдая за тем, как кто-то (пусть даже новичок) движется по пути к совершенству, настоящий чемпион испытывает искреннюю радость.

Если же кто-либо хвастается своими выдающимися достижениями, то это - признак внутренней неуверенности в себе. Когда я достиг определенных успехов в сквоше, я вовсе не стремился оповестить об этом весь мир. «За меня говорит моя ракетка», - повторял я. Это правило применимо и к игре на бирже. Читая сообщения, которые делают игроки о своих собственных успехах, невольно вновь вспоминаешь о Дельфийском оракуле и астрологических пророчествах: «Как мы и предсказывали...»; «Вчерашний заказ попал точно в цель...»; «Находясь в первых рядах «быков» при повышении...». Самое странное в подобных самовосхвалениях - то, что их авторы в конце концов сами начинают верить во всю эту чушь. Психологи называют это явление «феноменом «Я же говорил!..». После выборов оказывается, что 99% избирателей «заранее знали», кто победит.

За все десять лет, что я торговал для Джорджа Сороса, я ни разу не слышал, чтобы он говорил о своих успехах. Послушать его - так он только проигрывает. И наоборот, слушая заядлых неудачников, можно подумать, будто они ни разу в жизни не проиграли.

Склонность играть лучше после пережитого поражения (часто наблюдающаяся в спорте), проявляется и в рыночной деятельности. После крупных убытков рынок, как правило, идет на повышение. К примеру, за 10 лет, вплоть до 1996 года, цены на сырую нефть поднимались в течение торгового дня на 10 долларов после того, как накануне падали; и наоборот, после взлета падали на следующий день на 9 долларов.

Самый опасный момент, как на рынке, так и в спорте, - это когда ты впереди. В такие периоды опасность потерять бдительность и принять неверное решение резко возрастает.

Однажды Сорос спросил меня: «Почему ты все время идешь против тенденции? Брось ты это занятие. Зачем так осложнять себе жизнь? Ты что - мазохист? Ты не читал моих книг? Рынок рефлексивен. Он строится на положительной обратной связи. Потому-то, чтобы стабилизировать положение, нам нужен общенациональный альтруистический авторитет».

Кто я такой, чтобы оспаривать мудрость великих?! Проверять справедливость мнений Капабланки, Лакосты и Сороса было бы просто непочтительно. И все же человеку свойственно заблуждаться. А вдруг некоторые приемы, чрезвычайно эффективные в шахматах, теннисе и дипломатии, просто не сработают в биржевых спекуляциях?!

Поэтому, чтобы подвести под эти правила статистическую основу, я изучил изменения, от года к году (1986-1995) происходившие на 18 крупных рынках (табл. 4.1). Эти рынки можно примерно подразделить на финансовые (рынки ценных бумаг и облигаций), валютные, хлебные, тропических товаров (сахар, кофе и какао), рынки металлов (золото, серебро и медь) и мяса (говядина и свинина). Для начала я вычислил самый вялый рынок за каждый год и подсчитал изменения цен в процентах. Получились следующие данные: 1986 - рожь (22,5), 1987 - свинина (4,8), 1988 - швейцарский франк (-3,8), 1989 - кофе (14,3), 1990 - пшеница (50,7), 1991 - медь (4.4); 1991 - фунт стерлингов (-2,0), 1993 - медь (66,3), 1994 - свинина (24.6). Средняя величина изменения цен в процентах за год для самых вялых рынков - 20,2%. Это - неплохой возврат обычной маржи в 5%. В статистических терминах 95%-ный интервал доверия для самого вялого рынка колеблется от 4,5 до 36%.