Владимир Высоцкий Раздел 1 дальше так жить было нельзя

Ж К с.42 –Б

Примерно то же происходит сегодня с другим классом: собственников и их сподручных – менеджеров. Если не спохватимся вовремя, если не сумеем поднять как общественный символ, как высшую национальную идею духовность  высокую культуру, всеобщую интеллигентность, с ними произойдет то же, что и с рабочим гегемоном за последние десятилетия до гибели СССР. Как всегда, с потерями для всех остальных.

Вот мы и доигрались. Сегодня следовало бы напомнить, как христианство внесло к нам на своих плечах крючкотворство и казуистику судопроизводства, да что там  правовое поле ответственности всех живущих всего лишь перед писаными нормами  вместо ответственности перед живущими. Следовательно, именно оно внесло нам поле фактической безответственности и непуганности, прямому пути к идиотизации.

Давайте только вдумаемся. За последние полтора десятка веков сколько было перепробовано социально-экономических формаций, сколько общих и частных революций свержено, сколько философов переобсудило нашу жизнь в попытке найти корень зла  и все почти впустую, зло в наших странах не убавилось. А потому что над нами оставалось нечто одно общее. Что?  Право. Оно правит нами в целом, правосудие  это его только самое осязаемое, может быть даже  самое безобидное.

Если мы что-то не изменим в нашей морали, нравственности, если мы не научимся сначала бояться ответственности за нанесенный ущерб другому (другим), а затем не начнем внутренне уважать чужие интересы – а это и есть нравственное поведение, то в будущем нас ждет ускоренное самоуничтожение, физическое и моральное, начиная и заканчивая пьянством.

Не пуганый  это значит не имеет четкой установки на ответственность. Вот и распускается, и идиотствует. А ведь каждый знает: при некоем минимуме внутренней собранности и тем более внешней угрозы алкоголь не берет. Долго. Может быть, потом сломит, но не доведет до свинства.

Говорят  советская установка на безусловную правоту пролетариата (кто-то правильно подметил: т.е. исполнителя) перед всеми остальными (якобы нечистыми) привела на Руси к невиданной распущенности этого исполнителя  алкогольной в первую очередь.

Но нет, надо сказать правду: и в старой Руси повод и причина для того, чтобы упиться, всегда были. Ибо мы всегда так: либо все, либо ничего, либо я, либо меня. И если кто кого эксплуатировал – то попирал эксплуатируемого до полной нищеты:

…Крепостная деревня в долине.

Как паук был помещик-злодей,

На конюшне, злорадствуя, били

И на гончих меняли людей…

И всегда ли мы, завоевавшие казалось бы свою, социалистическую свободу, всегда были чистыми перед своими согражданами? Например, в пору немецкой оккупации?

…Ее вели по нашей улице.

Избитая, босая, в кофтенке рваной вязаной

Идет она так гордо, прямо, – не сутулится

А руки за спиной у партизанки связаны.
Ах, Соня, Соня!.. Давно ль учебники листала

И вот на казнь ведут, на злую муку.

Толкают – мордастых двое полицаев

Уж переняли, дьяволы, фашистскую науку…

Нет, не грубо-самоустраненно, не по чужому о России и русских пели и писали те, кого мы здесь цитируем, и относились они к своей стране как к себе  а не как пришельцы или туристы. ОНИ ПИСАЛИ О СВОЁМ РОДНОМ С БОЛЬЮ. С особенной болью от того, что бессилmys мы были что-то изменить.