Возвращение мастера эпизод первый: в длинной очереди за счастьем

• 
  Приезжайте. – Затем еще тише добавил: - С вас - две штуки.
  

Колесов устало подпер тяжелую голову рукой и уставился в дверь, в которую только что вышла Нина Степановна. Потом он пожал плечами и сделал первую запись в блокноте компьютера под названием “История болезни”: “Клиент № 1. Явление третье. Симптомы: нарушение желаемого ритма семейной жизни. Диагноз: недостаток окситоцина, отсутствие серотонина. Предписание: доза № 7 препарата № 13. Предполагаемое окончание действия препарата № 13 – четыре месяца”. Значит, четыре или, в крайнем случае, через пять месяцев Нина Степановна позвонит снова, и снова будет плакать в трубку и просить о помощи. И вместо того, чтобы бросить трубку и никогда не слышать молящего голоса своей первой клиентки, Колесов назначит ей встречу, поколдует над пробирками и положит в карман кругленькую сумму зеленых хрустящих купюр.

Когда Колесов уже закончил писать, зазвонил телефон. Вкрадчивым голосом Аллочка сообщила, что в приемной Колесова дожидается Светлана – не клиентка, а по личному делу.

• 
  По личному? - переспросил Колесов и после утвердительного ответа Аллочки удивленно пожал плечами. – Проведи ко мне и приготовь кофе: для меня и для дамы, которая по личному делу. Сахар не клади. - Светочка робко вошла и остановилась на пороге кабинета Колесова. - Ну, что же вы, смелее, я, честное слово, не кусаюсь, - рассмеялся Енька.- Светочка хмыкнула в ответ на юмор, но проходить вовнутрь кабинета не решилась. - Вы полагаете, что я буду разговаривать с вами, когда вы стоите и притом на пороге? Ни в коем случае! Проходите, садитесь. Я, кажется, знаю вас. – Света подняла голову. - Вы – Света. Не в курсе, как сейчас, но раньше вы работали на одной кафедре с моей женой.
  
• 
  Откуда вы знаете? - наконец, выдавила из себя Светочка.
  
• 
  Бизнес у меня такой, - ухмыльнулся Енька.- Что же вас ко мне привело? Не уж то тоже хотите поучаствовать в погоне за счастьем?
  

• 
  В какой погоне?
  
• 
  Да вам и знать не надо! Вы итак счастливы, раз не знаете, что перед вами сидит собственной персоной вершитель судеб человеческих.
  
• 
  Зачем вы издеваетесь? – печально спросила Света.
  
• 
  Я, издеваюсь? Разве я могу издеваться над такой прелестной девушкой?! – Еньку и вправду веселило печальная маска Коломбины на лице у посетительницы. - Ну, ладно, - Колесов, наконец, соизволил стать серьезным. - Что же вас все-таки привело ко мне? Может быть, вы хотите сообщить, что моя жена мне изменяет? - Енька попытался сделать грозное лицо, но не выдержал и расхохотался.
  
• 
  Нет.
  
• 
  Я так и знал, так и знал! – завопил Енька. – И почему она мне не изменяет? Сейчас изменяют все и всем!
  
• 
  Хватит юродствовать, - наконец, раскусила его Света.
  
• 
  Вы правы, хватит. – Колесов пододвинул к Светочке чашку с кофе. – Пейте. Он вкусный и, кажется, еще горячий. Сахар по вкусу.
  
• 
  Я без сахара.
  
• 
  Вот видите, вы на меня наезжаете, а у нас даже вкусы одинаковые: я тоже пью кофе без сахара. А хотите коньяк к кофе? Настоящий французский коньяк!
  
• 
  Хочу, - неожиданно для себя ответила Светочка. Колесов вынул из бара начатую бутылку коньяка и две коньячные рюмки.
  
• 
  Так что же моя жена? – напомнил Енька.
  
• 
  Она мне портит жизнь, - смело заявила Света и залпом выпила коньяк.
  
• 
  Ого! – причмокнул Енька. – Где-то я уже это слышал. И позвольте узнать, каким именно образом она это делает?
  
• 
  Задорнов любит ее… вот уже много лет… безответно, но все равно любит, - срывающимся голосом прошептала Света и твердо добавила: - Налейте мне еще коньяк.
  
• 
  Пожалуйста. – Он налил полную рюмку, затем сочувственно спросил: - И что вы от меня хотите?
  
• 
  Ну, поговорите с ней.
  
• 
  Видите ли, милая Светочка, Женя всегда делает только то, что считает нужным. Кроме того, я вообще не уверен, что она что-нибудь предпринимает для того, чтобы ваш любимый не замечал вас и любил ее. Разбирайтесь, дорогуша, сами. Только без анонимных писем и рекэта! Договорились?- Колесов выпил одну за другой две рюмки коньяка.- Увы, я - не всемогущий. Да, по нелепой случайности, мне удалось научиться раскрывать в людях неведомые им самим богатства, но только мне одному известна горечь осознания своего собственного бессилия, мне, которого все вокруг считают всесильным.
  
• 
  - Вы несчастны? - вдруг спросила Света.
  
• 
  Колесов поднял голову и мутными коньячными глазами посмотрел на Свету. – Почему вы так решили?
  
• 
  Вы - несчастны. – безаппеляционно заявила Света и сама налила себе еще рюмку.
  
• 
  Да, я несчастен, потому что, мне скучно. Скучно безошибочно разбираться в людях, скучно выслушивать их жалобы, скучно просчитывать на сто ходов вперед. Мне не дано быть ни врачом, ни целителем. Я - всего лишь чернорабочий судьбы.
  
• 
  Боже, как грустно… - протянула Светочка. – Мне вас жаль.
  
• 
  Нет! – Колесов стукнул кулаком по столу так, что рюмки и бутылка с остатками жидкости удивленно подпрыгнули на столе и медленно опустились на место. – Не надо меня жалеть. Я делаю людей счастливыми. Я – добрая рука Бога….
  
• 
  Я, Я, Я!!! - выкрикнула Света. - А от них вы думаете? О людях, которые выстаивают под вашей дверью часами, чтобы взамен на свои иногда последние деньги забрать приготовленный вами суррогат счастья?
  
• 
  Какое мне дело до них, стоящих в очереди за счастьем, для достижения которого они сами не приложили ни грамма усилий.
  
• 
  Это они от отчаяния…
  
• 
  Нет, это они от лени.
  

• 
  - Пьете коньяк, - не дожидаясь ответа, протянула Женя. - Хороший коньяк, - добавила она, повертев в руках почти пустую бутылку. - Настоящий коньяк.
  
• 
  Ты же знаешь, я не люблю подделок, - Колесов вел себя, как кролик перед удавом. Он чувствовал за собой вину, только не понимал, в чем эта вина заключается.
  
• 
  Знаю, - Женя поставила бутылку на стол и села возле нее спиной к Колесову.- В чем предмет дискуссии? - между прочим, поинтересовалась Женя.
  
• 
  Ерунда, - тихо вымолвила Светочка. - Я, пожалуй, пойду.
  
• 
  Ну, почему же так скоро? Мы давно не виделись. Пойдем к нам ужинать. - Женя была не только убедительной, но неподдельно искренней, однако Светочка на уговоры не поддалась:
  
• 
  Нет-нет, я пойду – у меня дела.
  
• 
  Ну, если дела… - протянула Женя. – Тогда - пока. – Когда за Светочкой закрылась дверь, Женя не удержалась и спросила: - Что здесь делала моя сослуживица?
  
• 
  - Жаловалась на тебя, - признался Енька, одновременно производя на компьютере какие-то расчеты.
  
• 
  Жаловалась? По какому поводу? - удивилась Женя, взглянув на монитор через плечо Еньки.
  
• 
  Ты у нас, оказывается, разлучница, - усмехнулся Енька
  
• 
  А… Это насчет Задорнова, - догадалась Женя. - Пусть сами разбираются. Она, что, просила у тебя препараты?
  
• 
  Нет. Требовала, чтобы я поговорил с тобой. Я сказал, что этого делать ни в коем случае не буду. - Енька закончил считать, и очень довольный результатами своих расчетов откинулся на спинку кожаного кресла. – Впрочем, я даже не знаю, о чем в таком случае говорят. А?
  
• 
  Что ты там подсчитываешь? -поинтересовалась Женя.
  
• 
  Прогнозирую доходы фирмы в ближайшие полгода.
  
• 
  Вероятностные?
  
• 
  Более, чем вероятные. Действие любого из моих препаратов – от трех до девяти месяцев, следовательно, существует очень большая вероятность, что, испытав положительный эффект, клиент обратиться по прошествии срока действия препарата ко мне еще раз, а затем еще раз, и еще раз. Вот кругленькая цифра, которую фирма может заработать на постоянных клиентах только за полгода.
  

• 
  Ты.. Ты же садишь их на иглу…Они ведь становятся наркоманами счастья.
  
• 
  Ну, да, в некотором роде, - удивившись самому себе, ответил Енька.
  
• 
  Ты – чудовище. Я – была права. Ты – настоящее чудовище. Тебе нравится манипулировать людьми. Они для тебя – не более, чем марионетки в кукольном театре. Возомнил себя вершителем судеб!
  
• 
  Тихо. Не кричи. На вот, лучше, выпей коньячка.
  
• 
  Я не кричу, - вдруг успокоилась Женя. - Я все поняла. Давай сюда свой гадкий коньяк, - она залпом выпила рюмку.
  
• 
  Это хороший коньяк, - заметил Енька, отправляя последние капли из бутылки к себе в рюмку.
  
• 
  Гадкий, - упрямо мотнула головой Женя. Она громко поставила рюмку на железный поднос и тихо ушла.
  

ОТСТУПЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ ПЛАТА ЗА ЛЮБОВЬ

Оно-но-Комати сидела на полу в маленькой чайной комнате. Рядом служанка расставляла в вазы желтые и белые хризантемы.

Фу-ка-Кеси вошел тихо и нерешительно остановился на пороге.

• 
  Входи, Фу-ка-Кеси, что же ты остановился. Входи, раз пришел.
  
• 
  Ты получила мое послание?
  
• 
  Да. В нем ты пишешь о любви ко мне и о том, что за мою любовь ты готов отдать свою жизнь.
  
• 
  Да, готов, - Фу-ка-Кеси опустил голову, ожидая насмешек из уст избалованной вниманием мужчин Оно-но-Комати.
  
• 
  Ну что же, бери мою любовь. И взамен мне не нужно твоей жизни. – Фу-ка-Кеси с надеждой поднял голову и встретил холодный взгляд Оно-но-Комати. – Ты будешь первым мужчиной, прикоснувшимся к моему телу, но за это… - Оно-но-Комати на минуту задумалась. У Фу-ка-Кеси в ожидании приговора выступил на лбу горячий пот. – За одну ночь моей любви я прошу у тебя еще девяносто девять ночей любви подряд.
  
• 
  Но ведь это счастье: девяносто девять ночей любви с тобой – это же вечность! – воскликнул Фу-ка-Кеси. – Я, конечно, согласен!
  

Первый любовник Оно-но-Комати Фу-ка-Кеси был последним, кого она любила.

Женя внезапно очутилась в непривычном для себя состоянии прострации. Она медленно в оцепенении ехала по улицам сумеречного города.

Нежно зазвонил мобильный. Конечно, это был Енька. Женя правой рукой нащупала телефон на правом сиденье и выключила его.

Все закончилось одновременно: любовь, работа, семья, деньги и прочие удовольствия.

На “серпантине” Женя притормозила возле обочины, размышляя, где находится ближайшая от ее дома автостоянка. Когда Женя опять нажала педаль сцепления, то не успела включить передачу, и автомобиль медленно покатился в пропасть. Женя из всех сил нажала на тормоз, но машина продолжала медленно по инерции катиться навстречу огромному дубу. Наконец, капот почти неслышно соприкоснулся с деревом, и автомобиль остановился. Женя выключила работающий двигатель и с трудом выбралась из машины, которая лежала придавленная собственной тяжестью на передней панели.

• 
  Приехали, - присвистнула Женя, погладив испорченный капот.
  

• 
  Эй! – закричал водитель блестящего “Опеля”, опустив стекло. – Что случилось?
  
• 
  Не видите что ли? - буркнула Женя.
  

• 
  Вы что, съехали на тормозе? – спросил он, указывая на глубокий след задних колес.
  
• 
  Ну, да.
  
• 
  И что вы собираетесь делать? – сочувственно спросил “гаишник”.
  
• 
  Не знаю. – Женя пожала плечами. – Здесь только грузовик поможет. Послушайте, найдите грузовик, ведь вам это сделать легче. – “Гаишник” пожал плечами, выбрался на дорогу и уехал.
  

Через десять минут “гашник” привез за собой “КАМАЗ”, который легко вытянул Женю вместе с автомобилем со склона.

• 
  Спасибо, - тихо сказала Женя. – Но у меня нет с собой денег.
  
• 
  А вы ничего не должны, - сказал “гаишник” и красноречиво посмотрел на водителя “КАМАЗа”.
  
• 
  Да-да, конечно, - подтвердил тот и полез обратно в свою машину.
  
• 
  Спасибо, - еще раз поблагодарила Женя теперь уже “гаишника”.
  
• 
  Ну что вы, это моя работа.
  
• 
  Я давно за рулем. Увы, сегодня впервые “ГАИ” действительно оказалось на высоте. - Несмотря на сумерки, было заметно, как “гаишник” покраснел от похвалы.
  
• 
  Чините свой автомобиль и ездите аккуратнее.
  
• 
  Я постараюсь, - пообещала Женя, нажимая на газ. Она высунулась из окна и помахала “гаишнику” рукой.
  

Женя терпеливо дождалась, пока лифт спустится с двенадцатого этажа, и поднялась на свой третий.

На лестничной площадке возле Жениной квартиры на старом потертом дипломате сидел Задорнов.

Не выразив удивления, Женя, молча, открыла дверь и вошла в холл. Она не была в своей квартире больше двух месяцев.

• 
  Мне звонил ваш нынешний муж, - тихо сказал Задорнов, подчеркивая слово “нынешний” и проглотив слово “муж”.
  
• 
  Жаловался?
  
• 
  Нет. Попросил не оставлять вас одну.
  
• 
  Какое благородство!
  
• 
  Не язвите. Он за вас волнуется.
  
• 
  Еще скажите, что я не права.
  
• 
  Мне абсолютно все равно, что между вами произошло. Я вообще не понимаю, почему он мне позвонил и что я сейчас здесь делаю, - Задорнов, не снимая обуви, прошел в комнату и сел в глубокое кресло
  
• 
  Зато я знаю: собираетесь читать нотации, - Женя села напротив Задорнова на краешек стола.
  
• 
  Кажется, да.
  
• 
  Только я давно уже не ваша студентка. И даже не подчиненная.
  
• 
  Это правда, - согласился Задорнов.
  
• 
  Не надо. Я итак все знаю. Возьмете меня обратно на кафедру, хоть на полставки?
  
• 
  Возьму, конечно. Такие умные головы, как ваша, всегда в цене, - вздохнул Задорнов. – Только не спешите, прошу вас, - может быть, все образуется.
  
• 
  Что образуется?
  
• 
  - Ваши отношения с мужем, - еще раз вздохнул Задорнов .
  
• 
  Сережа, ты ведь ничего не знаешь - Женя вдруг перешла на “ты”. – Два года назад я рискнула начать жизнь сначала: в тридцать четыре года. Не ради него, ради себя. Мне казалось, что у меня получится…
  
• 
  И получилось ведь, - перебил Задорнов Женю. – Что ты свое имела два года назад? Только мозги. А сейчас к мозгам прилагается все остальное. Женечка, ты себя даже не представляешь, как я уважаю тебя за то, что ты бросила всю эту университетскую рутину, мелкие интриги, подхалимаж и зависть. Я вот так и не смог.
  
• 
  Вы тоже о деньгах…Все помешались на деньгах. В нашей стране мир бизнеса состоит сплошь из нуворишей. Еще вчера они были такими же нищими, как и все вокруг, мечтали о деревянном домике под дачу и “копейке” трехлетней давности, кто покруче – о черной “Волге” с водителем. А сегодня они – хозяева жизни и относятся ко всем свысока. Они забывают, что мы все из одной лужи: все сидели за одной партой, носили пионерские галстуки и гордились комсомольским билетом, но сегодня одни – в грязь, другие – в князи. Они, эти новоиспеченные князья, не прошли испытания деньгами. И Енька – тоже не прошел. Это тем более удивительно, потому что он один из немногих, кто заработал их не на “купи-продай”, не на трастах и не на взятках. Он придумал свою формулу, чтобы делать людей счастливыми, но сейчас его не интересует ни люди, ни их счастье – только власть и деньги.
  
• 
  Скорее всего, ты преувеличиваешь. Люди не меняются по своей сути. И если он хотел сделать людей счастливыми, значит это его предназначенье. А власть, деньги – вторично.
  
• 
  Я видела сегодня его глаза. Они блестели от алчности, - продолжала Женя, не слушая Задорнова. – А я так не могу.
  
• 
  Но ты тоже пользовалась этими деньгами. И, в конце концов, глупо в наше время быть Дон-Кихотом.
  

• 
  Действительно, глупо, - но потом упрямо заявила: - И все-таки лучше я буду писать диссертацию.
  

• 
  Одно другому не мешает.
  
• 
  Ложь. Мешает. Бизнес - это тоже своего рода наркотик. Сережа не надо лгать самому себе. Люди твоего поколения постоянно это делают. Вы похожи на страусов, прячущих голову в песок, вы видите только то, что хотите видеть. Сейчас ты хочешь видеть меня счастливой, и упорно не замечаешь того, чего мне для этого не хватает; ты делаешь вид, что пришел меня поддержать, как друг, а на самом деле ты много лет меня просто хочешь. – Задорнов, молча, проглотил такое обвинение. Женя подняла голову и посмотрела ему в глаза: - Ведь хочешь?
  
• 
  Хочу, - тихо признался Задорнов и покраснел до корней волос.
  
• 
  Ничего нет проще. Оставайся. – Женя поднялась со стола, вынула из бара два бокала и бутылку вина. – Открывай, - она протянула бутылку Задорнову. – Отметим начало моей новой жизни. – Задорнов откупорил бутылку и разлил вино по бокалам. Женя взяла в руки свой бокал: - За исполнения твоих желаний! – она сказала это, не смотря в сторону Задорнова.
  

• 
  Ты считаешь меня подлецом?
  
• 
  Нет.
  
• 
  Ты действительно думаешь, что я воспользуюсь твоим отчаянием? - Женя не нашлась, что ответить. Задорнов покачал головой. – Да, я действительно много, очень много лет к тебе не равнодушен, но…
  
• 
  Не играй в благородство, - наконец, нашлась Женя.
  
• 
  Я за свою долгую жизнь уже вдоволь наигрался. Последняя моя игрушка – очень даже симпатичная. Как ты догадалась, я о Светочке. Так вот, я действительно к тебе не равнодушен, даже могу сказать больше: я люблю тебя, и о таком предложении мог только мечтать, но… - он замялся, подбирая слова. – Я не сделаю этого. Не могу, потому что завтра ты первая об этом пожалеешь.
  
• 
  Глупости - ведь это нас ни к чему не обязывает, - искренне возмутилась Женя.
  
• 
  Тебя, может быть, ни к чему. Ты - человек новой формации, а я – старый консерватор, меня – обязывает ко многому. Прости.
  

• 
  Но я не могу сегодня остаться одна.
  
• 
  Я не уйду. – Задорнов всю бутылку разлил по бокалам. - Мы выпьем за твое скорое примирение с Енькой и защиту диссертации.
  

Женя выпила уже три чашки кофе и пересмотрела все источники, но так и не смогла найти однозначный ответ на вопрос, почему в масонские ложи стала вступать знать, которая постепенно вытеснила оттуда ремесленников.

Очевидно, что жестокий удар нанесла ложам Реформация: в 1547 году ложи были запрещены специальным актом Парламента. Некоторые ложи действительно прекратили свое существование, однако некоторые продолжали собираться, исключив только из своих ритуалов большие процессии, чтобы не привлекать к себя внимания. Именно с этого времени усилилась конспирация в процессе работы масонских лож. Постепенно распределились функции ремесленного цеха и братства. Для вступления в братство уже не нужно было быть членом цеховой организации: фактически масонские ложи утратили закрытый характер - достаточно было сделать вступительный взнос и принести присягу.

Однако, масоны изо всех сил поддерживали слухи о своем легендарном происхождении и покрывали тайной свою настоящую деятельность.

Женя подумала, что, возможно, именно Реформация сыграла не последнюю роль во вступлении в ложи знати: в ложах искали нерушимую церковную организацию, в которой общения между членами играло бы главную роль.

Влияние великосветской знати на масонскую организацию проявилось прежде всего в усложнении ритуалов, появлении пышных костюмов, церемоний, новых масонских степеней и званий, что само по себе противоречило первоначальной демократичности масонских лож. Еще современники высказывали мысль, что появление легенды о фантастическом появлении масонства, возможно, связано с желанием побыстрее забыть настоящую историю происхождения масонства - от цеховых организаций, поскольку некоторые из новых знатных членов считали такие корни зазорным.

Только в середине XVII ст. масонство фактически уже представляло собою единую организацию. В 20-е годы XVIII столетия в Англии, где отгремела революция и восстановилась династия Стюартов, стали появляться клубы, которые поддерживали иллюзию серьезного дела. Вместе с клубами стали распространяться и масонские ложи, которые также носили общественный характер.

Из Англии масонство перебросилось на первых порах во Францию, что было связано с переездом английской знати после революции на континент, потом и в иные страны, куда путешествовали англичане и где они проживали хоть сколько-нибудь продолжительное время.