Проблемы и противоречия в системе «общество – природа»

Переходя к классу проблем в системе «общество - природа», целесообразно задаться рядом вопросов: где, когда и при каких обстоятельствах возникает экологическое неблагополучие человечества? каковы причины изменения отношения людей к природе и в чем заключалась надежда для изменения баланса сил (в соревнованиях с природой) в пользу человечества? до каких пределов возможно сосуществование расширяющегося искусственного порядка деятельности человечества и естественного порядка планеты? имеются ли адекватные средства к изменению ситуации экоцида и в чем они должны состоять? Но самый, пожалуй, неудобный в сегодняшних дискуссиях вопрос: действительно ли техника торжествует Пирровы победы над природой?

Конечно, такие общие вопросы неслучайны, поскольку почти тридцать лет (вспомним доклад «Пределы роста») человечество, по крайней мере, его технически и экономически прогрессивная часть, живет в условиях слабоконтролируемых процессов на планете. Прежде всего, это касается тотального загрязнения окружающей среды. Рассмотрение данной проблемы можно начать с общей экспозиции. Экосистема земли или биосфера¹ имеет структурную организацию, куда входят: атмосфера (гр. ατμώς - пар, σφαιρωσ - шар) – газообразная оболочка Земли, состоящая из азота (78, 08 %), кислорода (20,95 %), аргона (0,93 %), углекислого газа (0,03 %); гидросфера (гр. γυδερ – вода, σφαιρωσ - шар) – совокупность всех вод Земли, покрывающих земную поверхность на 70, 8 %, из них пресная вода составляет всего 6 %; литосфера (гр. λίθωσ – камень, порода, σφαιρωσ - шар) – внешняя сфера «твердой» Земли, включающая земную кору и часть подкорковой верхней мантии (мощность её определяется в пределах 50 – 200 км.)². При этом основной функцией биосферы считается «осуществление биологического круговорота вещества и энергии с использованием солнечной энергии фотосинтезирующимися организмами, который регулируется деятельностью живых организмов и обеспечивает динамику всех жизненных процессов и стабилизацию климата Земли»³.

Надо сказать, что отношения человечества с биосферой – в разные периоды, – носили весьма различный характер. Существует точка зрения⁴ о четырех основных этапах взаимодействия человека и природы: 1) эпоха палеолита, отмеченная собирательством и охотой, т.е. адаптирующим и растворяющим в природе образом жизни; 2) эпоха неолитической революции и последующей активной аграрной фазой, характеризующейся культурным землепользованием, скотоводством, вырубкой лесов, распашкой лугов, т.е. первым конфликтом с природой; 3) индустриальная эпоха, которая отличается безжалостной эксплуатацией природы, её возобновляемых и невозобновляемых ресурсов, – во имя становления промышленного капитализма; 4) постиндустриальная эпоха, похоже, доводящая начатое в предыдущий период до «экоспазма» целой планеты.

Итак, остановимся на конкретных проявлениях экоцида, развязанного человеком в индустриальную и постиндустриальную эпохи. В атмосфере отмечены: необратимые процессы её газовых составляющих; структурные изменения; нагревание; загрязнение газовыми примесями и взвешенными веществами. При этом наиболее вредоносные источники загрязнения атмосферы – это автомобильный транспорт (продукты сгорания бензина – свинец, сернистый ангидрид и др.), предприятия химической промышленности, черной и цветной металлургии (большая группа концентрированных веществ, среди которых наиболее вредоносны хлорфторуглеводы). Далее, загрязнение гидросферы совершается благодаря забору воды на производственные нужды (на хозяйственную деятельность уходит около 65 км³ воды, в то время как обратно сбрасывается 70 % загрязненных вод¹); производству, осуществляемому непосредственно в воде (прежде всего, добыча нефти); потреблению воды на жилищно-коммунальные нужды без её должной последующей очистки; транспортирование водным путём различных грузов. Наконец, литосфера, благодаря деятельности человека также отличается своими убывающими показателями. Здесь важно отметить, что за ХХ век было утрачено 20 % верхнего слоя плодородных почв, уничтожено около 25 % площадей влажно-тропических лесов, а за последние 20 лет площадь пустынь расширилась на 120 млн. га.

В сегодняшнем разрушительном процессе задействованы все страны мира, хотя и в разной мере. При оценке степени загрязнения каждого из участков биосферы, которую эксплуатирует та или иная страна, используется специальный коэффициент². В конце 80-х годов ХХ века он соответственно выглядел: для Японии – 15,8; для ФРГ – 14,5; Великобритании – 12,7; Италии – 8,1; Франции – 5,3; Индии – 4; США – 2,8; Китая – 1,9, СССР – 0,85³. В 90-е эти показали несколько изменились: из-за коллапса СССР, доминирования США и оживления Азии. Только выброс газов в атмосферу составляет для: США – 18 %; ЕС – 12 %; стран СНГ – 12 %; Бразилии – 10 %; Китая – 7 %; Индии – 4 %; остального мира – 34 %⁴. Если к перечню западных стран добавить транснациональные корпорации (ТНК), в подавляющем большинстве принадлежащих тому же Западу, то ситуация вполне прозрачна для понимания⁵. Однако их деятельность развернута на фоне того, что существует ряд международных нормативных документов: Женевская Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на окружающую среду (1971), Парижская Конвенция об охране всемирного культурного и природного наследия (1972), Венская Конвенция об охране озонового слоя (1985), Хельсинское Соглашение по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер (1992); Парижская Конвенция по борьбе с опустыниванием (1994), наконец, Киотский протокол (1997)¹. Большая часть из них очерчивает предельно-допустимые концентрации (ПДК) вредных веществ в воздушном, водном и почвенном слоях Земли. Но, к сожалению, промышленное производство, подстегиваемое рынком, заставляет многих субъектов пренебрегать этими экологическими нормами, либо, как в случае с западными ТНК, переносить «грязные» производства в иные части планеты. Главным образом, – развивающиеся.

В связи с нарастающим уровнем загрязнения планеты экологи всего мира всё чаще говорят о том, что у биосферы есть т.н. поглотительная способность, но она, похоже, под воздействием антропогенного фактора заметно снижается. Пример тому – наличие «парникового эффекта» (Greenhouse effect). Под ним понимают свойство атмосферы пропускать солнечную радиацию, которая задерживает ход земного излучения. Последнее обстоятельство влияет на аккумуляцию тепла на планете (скопление СО2 , фторхлоруглеводов и оксидов азота технического происхождения в атмосфере даёт повышение её температуры). О глобальном потеплении, которое в последние десятилетия – после аномальных температур воздуха зимой и летом, – затронуло многих, есть две противоположные точки зрения. Одна сводится к тому, что этот процесс будет только нарастать и к 2100 году обеспечит планете температуру на 2 - 5°, а в некоторых случаях и на 10° выше среднестатистической. Вторая, напротив, отрицает потепление на основании геологических процессов и предупреждает о наступлении очередного «ледникового периода»².

Проблема выбросов в атмосферу имеет ещё один важный аспект. Экспертные оценки говорят о том, что истощение озонового слоя = 1 - 2 % в год³. Феномен озоновых «дыр» связан с образованием в озоновом слое атмосфере (озоносфере) пространств с пониженным (до 50 %) содержанием озона. Существует точка зрения, что именно антропогенное воздействие, а именно, активное применение насыщенных газообразных или жидких фторхлоруглеводов, является главной причиной генезиса этих «дыр». Их расширение чревато самыми серьезными последствиями для всей биоты, включая человека (воздействие прямого ультрафиолетового излучения грозит болезнями и мутациями). Ведь экосистема земли имеет собственный «предел устойчивости», или предельно допустимое возмущение её локальных участков, равно как и всего целого, после превышения которого она перестаёт функционировать как регулятор и стабилизатор окружающей среды. В «запредельном» случае она со временем может полностью, и, причем необратимо деградировать.

Для решения этой проблемы, конечно, нужны адекватные правовые меры, отвечающие всей сложности (локальной, региональной и глобальной) ситуации. В этом контексте целесообразно вспомнить о принятой на саммите в Рио-де-Жанейро в 1992 году Рамочной конвенции об изменении климата (РКИК). Основная её цель – стабилизация «концентрации парниковых газов в атмосфере на таком уровне, который не допускал бы опасного антропогенного воздействия на климатическую систему. Такой уровень должен быть достигнут в сроки, достаточные для естественной адаптации экосистем к изменению климата, позволяющие не ставить под угрозу производство продовольствия и обеспечивающие дальнейшее экономическое развитие на устойчивой основе»¹. Соглашение было подписано 150 странами и вступило в силу 21 марта 1994 года. На сегодняшний день к конвенции присоединились 190 стран мира. Эта конвенция стала базой для следующего – Киотского Протокола (г.Киото, Япония), принятого в 1997 году. В соответствии с ним, развитые страны к 2012 году должны сократить уровень выбросов парниковых газов на 5,2 % в сравнении с 1990 годом. Но дифференцированные показатели для каждой из стран весьма красноречивы: наибольшие количественные показатели по сокращению эмиссии у Германии (21 %), Великобритании (12,5 %), члены ЕС и Швейцарии (8 %), США (7 %), Японии и Канады (6 %). Согласно приложению Протокола, развивающиеся страны не обязываются сокращать выбросы парниковых газов. В 2005 году Протокол вступил в силу...

Несколько отступая в сторону, нужно указать на концептуальную основу этих нормативных документов, призванных к действенной регуляции существующих процессов. Ею является идея устойчивого развития (sustainability development)². По мнению российских авторов А.Д.Урсула и Ф.Д.Демидова она может быть прояснена при помощи двух основных признаков: антропоцентрического и биосфероцентрического. Первый указывает на выживание человечества (страны) и способность (возможность) его дальнейшего непрекращающегося (устойчивого), непрерывно долгого развития; второй связан с сохранением биосферы как естественной основы всей жизни на Земле, её устойчивости на фоне эволюции, с тем, чтобы дальнейшее развитие человечества не происходило в экофобной форме³. В таком ключе понятие устойчивого развития может быть определено как форма социоприродного развития, которая обеспечивает выживание и непрерывный прогресс общества и не разрушает окружающую природную среду (особенно биосферу)¹. Но такого формализирующего дело определения никак не достаточно. Нужен шаг, проясняющий сам принцип, который задаёт и поддерживает позитивную форму социоприродного развития, причем, в условиях, когда эта форма методично разрушается.

Думается, здесь могут быть две линии аргументации: этическая и правовая. Для иллюстрации этического подхода, воспользуемся идеями акад. Н.Н.Моисеева. Он, между прочим, полагал, что понятие «устойчивого развития» бессмысленно с научной точки зрения, поскольку развитие и устойчивость – это онтологически разные процессы (состояния). Если и возможно их соединение, то в интеллектуально-духовной области. Отсюда этическая перспектива их сочленения, которая выражается в двух императивах (лат. imperativus - повелительный): экологическом и нравственном. Экологический императив гласит: «человеку необходимо научиться согласовывать не только свою локальную, но и глобальную (всепланетарную) деятельность с возможностями Природы». Или: «людям необходимо осознать потребность в установлении жестких рамок собственного развития, необходимость согласования своей деятельности с развитием остальной биосферы»². Нравственный же императив регламентирует новую мораль в пределах существующего сообщества цивилизаций: «то, что было допустимо в прошлом, уже недопустимо сегодня»³. Здесь очевидный намек на войны и антисоциальные практики ХХ века, преодолевая которые, люди XXI века возьмут на себя ответственность за судьбу всех и каждого. Кроме того, вооружившись экологическим императивом, к человечеству придет сознание своей прямой причастности к биосфере и ответственности за неё. Только так может быть рождено и планетарное сообщество, и восстановлена разрушенная экологическая ниша.

Реальным поводом к разговору об «устойчивом развитии» также является то обстоятельство, что современный человек, вооруженный средствами НТР, по сути, действует против эволюционных законов⁴. Дабы восстановить эти законы (которые, как скажем, системогенетический закон⁵, между прочим, являются законами самого вида homo), учеными введен и обоснован принцип коэволюции. Здесь нужно указать на его общее содержание, а в теме 5 я ещё раз затрону его содержание на примере экономических практик. Итак, принцип коэволюции означает поиск равновесного состояния природы и общества в условиях, когда обе величины имеют различающуюся структуру, функции и главное, расходящиеся векторы движения! Причем настолько, что биосфера представляет собой бальзаковскую «шагреневую кожу», заметно сжимающуюся благодаря «прогрессивной» поступи социальной системы. Между тем, практическим следствием, вытекающим из коэволюционного принципа, является создание глобальной сети биосферных заповедников, основной функцией которых выступает сохранение природных и природно-антропогенных систем. Часто, на фоне общего экологического неблагополучия.

Но если выполнение этических норм сопряжено с массой трудностей объективного и субъективного характера, то (более «короткая») правовая регуляция имеет все шансы войти в нашу жизнь и стать действенным инструментом исправления ситуации. Иначе говоря, чтобы избежать экологической катастрофы, нужны соответствующие компенсации экологических издержек, которые распределены между корпорациями и государством. Конечно, первая мера приведет к сокращению прибыли компаний, а вторая к повышению налогов. Но справедливо требование: «без определенного объема налоговых поступлений решение экологических вопросов государством невозможно»¹. В современных процессах все явственнее проступает мотив платного природопользования (имеется в виду плата за природные ресурсы, за загрязнение окружающей среды и другие виды воздействия человека на окружающую среду). Он в свою очередь опирается на принцип: «загрязнитель – платит». Но речь идет не только о ситуациях post factum, но и об упреждении нежелательных последствий природопользования. Поэтому большая часть западных стран, некоторые государства СНГ (включая Украину) и остального мира уже внесли в законодательные акты экологические нормы, в т.ч., ввели экологическое страхование. Также речь идёт о корректирующих ситуацию налогах и субсидиях. Применительно к глобальному контексту вполне справедливым кажется предложение А.П.Федотова о ренте (рентном числе), которую необходимо взимать со стран за пользование биосферой, предоставляющую людям среду обитания со стабильным климатом². Понятно, что львиная доля этой ренты будет отнесена к государствам, представляющим западную цивилизацию.

Тем не менее, основной удар загрязняющей деятельности человека нанесен биоразнообразию планеты, под которым понимают изменчивость экосистем всех живых организмов, включая земные, морские и другие экосистемы. По подсчетам биологов общее количество видов на Земле составляет 14 миллионов. К текущему моменту ими определено около 1,75 млн. видов. При этом, наибольшим разнообразием характеризуются экологические системы тропических лесов: занимая около 10 % мировой поверхности, они содержат 90 % всех видов. В свою очередь биоразнообразие обеспечивает генетическими ресурсами сельское хозяйство, составляя, тем самым, биологическую базу локальной, региональной и всемирной продовольственной безопасности. Далее, биоразнообразие напрямую связано со здоровьем человека (многие лекарства имеют природные компоненты или составлены на их основе). Именно поэтому на повестке дня мирового сообщества стоит проблема сохранения флоры и фауны.

Следует напомнить, что под флорой (лат. Flora – в римской мифологии богиня цветов, весны и юности) понимают исторически сложившуюся и динамически развивающуюся совокупность всех видов и особей растений, населяющих территорию Земного шара. В свою очередь фауна (лат. Fauna – богиня полей и лесов, покровительница стад) – это эволюционно-исторически сложившаяся совокупность всех видов животных, обитающих на интересующей нас глобальной территории. Разумеется, человечество отслеживает динамику исчезновения видов¹, но нужны предупредительные меры, способствующие выравниванию ситуации. Основная ставка тут сделана на международные организации – Институт мировых ресурсов, Международное общество охраны животных, Международный фонд по охране диких животных, и программы – «Всемирная стратегия охраны природы», «Охрана арктической флоры и фауны».

К указанным выше проблемам присоединяется и проблема сохранения генофонда. «Антибиосферное» поведение homo sapiens-а влечет распад генома, а именно, доля особей в общей численности вида катастрофически увеличивается, о чем свидетельствует статистика генетически обусловленных заболеваний. Сегодня осознано: распад генома – это глобальная угроза, по-разному проявляющаяся в различных социально-экономических и социокультурных условиях, но равно опасная для всех. Правда, эту опасность пытаются преодолеть путем вмешательства в геном человека, надеясь на изменение генетической программы вида homo². Понятно, что он сопряжен с большой неопределенностью и системными рисками. Другой вариант развития событий – это изменение условий жизни людей за счет изменения (нормализации) воздействия человека на окружающую среду. Такая двоякая задача, тем не менее, пока в основном декларируется, хотя она требует экстренных мер. Так, американский биолог, профессор Ю.Одум, один из разработчиков фундаментальной и прикладной экологий, в т.ч. экологии человека, видел в 70-е годы ХХ века выход из ситуации в следующем:

1) отмене всех запретов на планирование семьи, контроль над рождаемостью и абортами (чтобы рождались только те дети, которым обеспечена любовь родителей);

2) налаживании регионального планирования землепользованием как способа регуляции численности и размещения населения;

3) реорганизации налоговой системы в направлении снижения «стимуляторов роста»;

4) большой упор на закон об охране окружающей среды и её потребителя;

5) оценке оптимальной величины населения для определения «исходного уровня»;

6) установление общей стоимости каждого данного продукта с учетом всех стадий, с прицелом на воспроизводство разнообразия;

7) развитие «экономики космического корабля», где внимание направлено на качество основных запасов и человеческих ресурсов;

8) регенерация и строгая охрана воды и всех минеральных и биологических ресурсов;

9) разработке мероприятий по переработке отходов с обязательным учетом рекреационных территорий;

10) всеобщем признании того, что в отношении всех своих жизненных ресурсов (воздух, вода, пища) город зависит от зеленой сельской местности, а деревня зависит от города по большинству своих экономических ресурсов;

11) переключении научных исследований с поисков отдельных ответов на отдельные вопросы – на моделирование долговременных решений кардинальных проблем (т.е. переход от «инженерного мышления», посвященного преимущественно части, к рассмотрению целого);

12) на всех ступенях системы образования больше внимания нужно уделять принципу единства человека и окружающей среды¹. Но прошло почти сорок лет, и о её, этой фундаментальной задачи, невыполнении свидетельствует, например, доклад Римского клуба «Фактор четыре», где провозглашены такие принципы:

- жить лучше, т.е. эффективнее использовать ресурсы;

- меньше загрязнять и истощать;

- получать прибыль от эффективного использования ресурсов;

- выходить на рынки и привлекать предпринимателей для эффективного использования ресурсов;

- приумножать использование дефицитного капитала;

- повышать безопасность, поскольку борьба за ресурсы вызывает и углубляет международные конфликты;

- реализовывать справедливость и иметь больше свободных мест².

Налицо экономоцентризм (замкнутость на социально востребуемых ресурсных проблемах) подобных мер, которые как никогда нуждаются в четком понимании того онтологического условия, в соответствии с которым, человечество существует только в модусе сосуществования с другими – людьми, животными, растениями, ландшафтами и стихиями³. Никакого иного способа существования у него нет! И этот лозунг в полной мере подтверждает энергетическая проблема.

Её стандартная формулировка гласит: во второй половине ХХ века человечество ощутило резкую нехватку многих видов ресурсов из-за заметного увеличения суммарного энергопотребления¹. Оно описывается экспонентой. При этом различают возобновляемые, невозобновляемые и неистощимые ресурсы. К первым относят те, которые связаны с функционированием ландшафтов – почва, растительные, охотничьи, водные и т.д. ресурсы; ко вторым отнесены такие, которые неспособны к самовосстановлению в биосфере с течением времени и соизмеримы с темпами хозяйственной деятельности людей – минеральные ресурсы, видовой состав организмов и проч.; третью группу образуют ресурсы-константы – солнечная энергия, энергия ветра, приливов - отливов и т.д. Замечу, что невозобновляемые ресурсы или источники энергии (уголь, природный газ, нефть) составляют примерно ¾ в мировом балансе потребления энергонасителей. Общая структура энергетики представлена так: нефть – 30 %, газ – 23 %, уголь – 22 %, ядерная энергия – 6 % и другие виды энергии – 19 %. Распределение же потребителей энергии выглядит следующим образом: бытовая и коммерческая сферы – 35 %, промышленность – 35 %, транспорт – 22 %, неэнергетические потребители – 9 %². Но функционирование энергетики, в свою очередь, сопровождается образованием вредных отходов, губительно влияющих как на окружающую среду, так и на самого человека.

В этой связи нужно обратить внимание на то, что природные блага принято разделять на природные ресурсы, входящие в состав конечного продукта и естественные условия, не входящие в него. Согласно концепции Н.Ф.Реймерса, в этот ряд нужно поставить и «антиресурсы», которые затрудняют ведение хозяйства (они также оказываются в группе естественных ресурсов, но со знаком «минус»). На этом объединяющем основании он построил классификацию природных ресурсов земли, которая служит важным уточнением в понимании энергетической проблематики. Так, в понятие естественных ресурсов (природных благ) входят:

• 
  энергетические ресурсы (солнечная радиация; космические лучи; энергия морских приливов и отливов, океанических течений; геотермальная энергия; потенциальная и кинетическая энергия воздуха, воды или льда, горных пород; атмосферное электричество; земной магнетизм; энергия естественного атомного распада и спонтанных химических реакций; биоэнергия; термально-энергические, радиационные и электромагнитные загрязнения; нефть; уголь; сланцы; торф; энергия искусственного атомного распада и ядерного синтеза; ресурсы отдельных газов атмосферы; газовые составляющие гидросферы; озоновый экоран; фитонциды и другие биогенные летучие вещества; газовые примеси минерального неатмосферного происхождения; газовые антропогенные загрязнения);
  
• 
  водные ресурсы (атмосферная влага; океанические и морские воды; озера, водохранилища и пруды; текучие воды; временные малые замкнутые водоёмы; почвенная влага; влага, связанная в растениях и животных; жидкие загрязнения; химико-механическая поглотительная способность океанов и морей; гидрогеологические ресурсы; глубинные загрязнения первичного и вторичного антропогенного происхождения);
  
• 
  почвенно-геологические ресурсы (почвы и подпочвы; выходы горных пород; криогенные субстраты – ледники и др.; почвенные загрязнения; эрозия почв; геоморфологические структуры – горы, равнины и т.д.; поверхностные и глубинные геоморфологические образования; металлические руды; неметаллические руды; нерудные ископаемые);
  
• 
  ресурсы продуцентов (генетико-видовой состав растительности; растительная биомасса; фотосинтетическая активность и первичная продуктивность; хозяйственная производительность растительного покрова; системно-динамические качества фитоценозов; способность продуцентов к очистке и другие их свойства, включая производство свободного кислорода; ботанические «загрязнения»);
  
• 
  ресурсы консументов (генетико-видовой состав животного мира; биомасса консументов; вторичная биологическая продуктивность; хозяйственная производительность консументов; системные динамические качества консументного звена экосистем; роль животных как санитаров, поглотителей химических веществ; консументные загрязнители);
  
• 
  ресурсы редуцентов (генетико-видовой состав редуцентов; биомасса редуцентов; химико-физическая активность редуцентов)¹. Кроме того, ресурсная база планеты включает и комплексные ресурсы: климатические, рекреационные, антропоэкологические (в т.ч., генетические ресурсы человечества), познавательно-информационные природные ресурсы, ресурсы пространства и времени.
  

Отсюда – поиск стратегии для локальных, региональных и глобальных энергетических программ. Это является оправданным делом в виду того, что энергия – это основа экономической и социальной деятельности индустриализированных стран². К основным направлениям решения существующих энергетических проблем сегодня следует отнести: попытки разработки национальных стратегий энергетической безопасности (во Франции, к примеру, энергетика традиционно сориентирована на атомную энергетику; в Нидерландах культивируется уголь и использование силы ветра; в Швеции она замкнута на существующие гидрологические ресурсы; в Украине на комбинацию угля, газа, нефти и использование атома³); попытки разработки международных энергетических стратегий, которые включают в себя как производство энергии в различных её видах, так и эффективное энергосбережение (попытка создания международных договоров по энергетической безопасности имела место на саммите G 8 в Санкт-Петербурге в 2008 году, причем, с учетом соответствующих моделей США, ЕС и России). Вообще, речь идет о весьма определенных региональных и трансрегиональных моделях энергопотребления, обслуживающих промышленный и социальный секторы функционирования любого общества.

Что же касается собственно глобального подхода к решению энергетической проблемы, то он только рождается в дискуссиях о традиционных и альтернативных источниках энергии (энергия солнца или гелиоэнергетика, ветроэнергетика, водородная энергетика, энергетика, связанная с силой ветра, приливами и отливами, наконец, энергия океана и космоса).

Отнюдь не случайно вопрос о глобальных источниках энергии упирается в проблему реальной диверсификации ресурсной базы планеты и создания рационально-взвешенной модели энергопотребления. Укажем на то обстоятельство, что современное положение дел в энергосфере таково, что не все источники энергии входят в группу коммерческих источников. Напротив, древесина, отдельные виды отходов сельскохозяйственного производства и др., продолжают служить важным подспорьем в энергообеспечении в странах «третьего мира». Но повторюсь, в подавляющем большинстве экономика стран мира является углеводородной, несмотря на существующие конструктивные попытки изменения ситуации к лучшему⁴.

Для глобалистики, тем не менее, наиболее важен порог энергетического развития человечества, который достигается, во-первых, на локальном и региональном уровнях функционирования экосистемы; во-вторых, что гораздо менее очевидно, на уровне глобальной (совокупной) деятельности человечества. По данным профессора А.П.Федотова, развитие энергетики мира возможно только в случае стабилизации энергопотребления на отметке 15 ТВт в год¹. Кроме того, важно осознать, что для предотвращения перехода этого порога и наступления энергетического голода необходима взвешенная стратегия перехода от убывающих органических энергоресурсов – к энергетике, основанной на неистощимых ресурсах. Прежде всего – солнечной и ядерной энергетике, а также к ветроэнергетике и энергии недр земли.

Переходя к рассмотрению «новых» глобальных проблем сразу обозначим превалирующую методологическую позицию. Проблема освоения космоса и мирового океана может трактоваться как проблема компенсации недостающих ресурсов, продовольствия и жизненного пространства для современного человечества.

Говоря о проблеме освоения человеком космоса² следует акцентировать внимание на двойственности этого процесса: с одной стороны, космос представляется подлинным домом человечества, местом духовного единения всех сил мироздания и человечества (русские космисты)³; с другой стороны, космос – это проекция сугубо земных проектов и установок, в т.ч., милитаристских, технико-технологических и экономических. Несмотря на долгую историю мечтаний о Вселенной, к активному освоению космоса человечество подошло во второй половине ХХ века, а именно: СССР и США, через запуск искусственных спутников Земли – 4 октября 1957 и 31 января 1958 гг. – соответственно, начали исследование околоземного космического пространства. За этим последовал полет в космос первого человека – Ю.Гагарина (12 апреля 1961 г.) и высадка на Луну американских астронавтов – Н.Армстронга и Э.Олдрина (20 июля 1969). В дальнейшем, активное соперничество СССР и США в этой сфере привело к развертыванию информационной революции (развитию средств связи и передачи информации, высокоточной разведке, прогнозированию погоды, управления наземными системами, в т.ч. навигацией). Это соперничество затем перешло в плоскость создания орбитальных станций – «Бурана» и «Шаттла» соответственно. Коллапс СССР, тем не менее, не замедлил общих темпов освоения космического пространства. Правда, от романтики ученые-исследователи и практики перешли к решению реальных проблем, среди которых безопасность явилась центральной¹. Неудивительно, поэтому, видеть национальные космические программы таких стран как Австрия, Бельгия, Великобритания, Германия, Дания, Израиль, Индия, Ирландия, Испания, Италия, Канада, Китай, Нидерланды, Норвегия, Россия, Франция, Швеция, Швейцария и Украина. Заметный интерес к космосу сейчас испытывают Бразилия и Индонезия.

В ходе исследований космоса было установлено, он устроен иерархически: в Метагалактику входят Галактики, а в них, в свою очередь определенные системы типа Солнечной. Последняя также имеет иерархический вид: в центре находится Солнце; затем следует группа внутренних планет – Меркурий, Венера, Земля, Марс; за ними следует группа внешних планет – Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун и Плутон. Все они вращаются вокруг Солнца по орбитам, близким к круговым (эллипсоидам). У большинства планет есть спутники. Химический состав Солнечной системы, как и Вселенной в целом, говорит о преобладании легких газов – водорода и гелия (на их долю приходится 2/3 общей массы вещества), и незначительного количества (менее 1/3) других элементов – кислорода, неона, углерода, азота, кремния, магния, серы, аргона, железа и никеля². Разумеется, некоторые исследовательские проекты освоения космоса сопряжены с решением энергетической проблемы, в то время как надежды на оптимизацию продовольственной проблемы (в виду отсутствия органической жизни на Марсе и других планетах), вовсе не оправдались. Тем не менее, в настоящий момент наблюдается международное сотрудничество в космической сфере³, призванное решать метеорологические, экологические, хозяйственные, транспортные и другие вопросы.

В частности, следует отметить факт активного развития глобальных спутниковых (навигационных) систем – американской GPS, российской ГЛОНАСС, европейской «Галилео» и китайской «Бэйдоу». Причем, росиийская система, созданная в 1993 году представляет собой орбитальную группировку из 24 спутников, покрывающих территорию России. Сегодня Индия, КНР, КНДР, Япония и Украина высказали желание сотрудничать с Россией в деле совершенствования управления собственными наземными инфраструктурами.

Однако особым пунктом, подчеркну ещё раз, здесь выступает пункт милитаризации космоса. Безусловным лидером здесь выступают США, имеющие специальную программу действия – «Взгляд космического командования США на 2020 год», где, между прочим, говорится о космическом пространстве как «области ответственности» вооруженных сил Америки. Кроме того, показателен факт игнорирования США резолюции Генеральной Ассамблеи ООН по предотвращению гонки вооружений в космическом пространстве (2000), за которую проголосовали 163 государства мира. Милитаризация также имеет свой «экологический след»¹, как его имеют обычные исследования в виде космического мусора, продуктов сгорания космического топлива.

Несомненно, надежны человечества ХХI века связаны со стихией Мирового океана, и несмотря на многознание о нём, полного тайн и загадок. Мировой океан – это глобальная совокупность всех океанов и их морей, занимающая около 70 % поверхности земли. Он подразделяется на 4 главные части: Тихий, Атлантический, Индийский и Северный Ледовитый. Его средняя глубина составляет 3795 м. При этом, наиболее глубокими впадинами считаются Марсианский желоб (Тихий океан) – 11 022 м., Пуэрто-Рико (Атлантический океан) – 8385 м. Общий объем вод – 1 370 млн. километров².

Ни для кого не секрет, что мировой океан – это лоно формирования климата на планете, в т.ч. генерации атмосферных осадков. Кроме того, считается, что мировой океан является поставщиком около ½ всего объема кислорода, и, вместе с тем, поглотителем избыточной атмосферной углекислоты. Он же источник значительных биоресурсов – рыбы (90 % в промышленном использовании морских продуктов), моллюсков (5 %), ракоподобных (3 %), водных растений (1,5 %), китов, тюленей и т.д. По подсчетам специалистов он даёт 23 % белков животного происхождения и 3-4 % животного жира.

Тем не менее, состояние Мирового океана вызывает серьёзную тревогу экологов. Воды Мирового океана подвержены серьезному загрязнению из-за попадания в него вод загрязненных рек: ежегодно сюда попадает 320 млн. тонн железа, 6,5 млн. тонн фосфора и других вредных веществ. Кроме рек Мировой океан загрязняют атмосфера и почвы. Так, через атмосферные процессы в него попадают 200 тыс. тонн свинца, 1 млн. тонн углеводов, 5 000 тонн ртути, а путем вымывания из грунта в Мировой океан просачивается около 1/3 минеральных удобрений³. Если к данным показателям присоединить величину загрязнения нефтью и нефтепродуктами, пестицидами, фосфором и свинцом (30 млн. тонн нефти и нефтепродуктов, 50 тыс. тонн пестицидов, 6 млн. тонн фосфора, 2 млн. тонн свинца), то ситуация выглядит катастрофической. Все эти воздействия в итоге приводят к изменению состава вод, размножению вредоносных растений, деградации шельфовой зоны, заметному уменьшению биологических ресурсов. Таким образом, возрастающее загрязнение Мирового океана может иметь далекоидущие и неожиданные последствия.

Именно поэтому проблема защиты Мирового океана сейчас является одной из самых актуальных. Среди путей её решения нужно назвать локальные и региональные меры по восстановлению аквакультуры (рыбы, моллюсков, полезных водорослей), которые успешно реализуют Япония, Китай и Индия. В глобальном масштабе велика роль ООН, взявшей на себя бремя мониторинга и регулирования судоходства, рыболовства, добычи полезных ископаемых из морских месторождений. В этом контексте нельзя не назвать международное соглашение от 1982 года, известное под названием «Хартия морей». Разумеется, фатализм в вопросе сохранности Мирового океана излишен, но предпринимаемых мер всё же недостаточно на фоне возрастающей активности техногенной цивилизации, мало считающейся с экологическими издержками.

Итак, вслед за кратким знакомством со структурой и элементарным составом мировых проблем нужно задаться общим вопросом об источнике их генерирования. Он, в свою очередь, может быть выявлен под разными углами зрения, в числе которых находится факторный анализ. Поэтому, перейдем к рассмотрению следующего вопроса.
5. Динамика глобальных проблем: имплицитные (внутренние) и эксплицитные (внешние) факторы.

Итак, при рассмотрении в системном ключе глобальные проблемы современности целесообразно рассмотреть с позиции факторов, ускоряющих либо тормозящих их ход. В данном вопросе будет дано краткое и схематичное освещение групп внутренних и внешних факторов, а в дальнейших темах они будут уточнены и конкретизированы.

Говоря о внешних факторах нужно указать на то, что именно западная цивилизация породила вполне уникальную социальную модель, известную под названием «открытое общество». Её всестороннее философское и экономические обоснование дали такие интеллектуалы как К.Р.Поппер, Л. фон Мизес, Ф.А.Хайек. В частности, К.Р.Поппер писал о том, что завязь «открытого общества» возникла в результате моральной и духовной революций Реформации и Просвещения, а оформилось оно в ходе движения, способствовавшего кристаллизации «стремления огромного множества безвестных людей освободить себя и свой разум от власти авторитетов и предрассудков» и страстного желания утвердить невиданные ранее «стандарты свободы, гуманности и рационального критицизма»¹. Единомышленник Поппера, – австрийский экономист и философ Л. фон Мизес также полагал, что единственно приемлемый путь человечества – это путь свободы, точнее говоря, создания институтов её закрепляющих и выражающих, например, конституционного правительства; реализации гражданских прав; свободной торговли в расширяющемся до мировых пределов масштабе; мира и доброй воли во взаимоотношениях между странами¹. Поскольку позиция Ф.А.Хайека была обрисована выше, то нет необходимости её повторять. Подводя общий знаменатель этих взглядов, оказавших самое серьезное влияние на становление западного общества, обращу внимание на то, что «открытое общество» представляется как неустойчивая совокупность автономных лиц, не признающих никаких других форм отношений, кроме отношений эквивалентного «обмена благами», без сословных перегородок и при максимальной отстраненности от института государства.

На первый взгляд «открытое общество» – это общество высокой социальной мобильности, соревновательности замыслов и проектов, энергичной самореализации творческих людей. Но его понимание будет не полным, если мы, вслед за А.С.Панариным², не учтем антропологический и геополитический аспекты его функционирования. В первом случае речь идет о доминировании в жизненном процессе личностей экстравертивного типа³, направляющих свою волю и знания на переделку мира под субъективно созданный стандарт, над личностями интровертами⁴, всегда обязывающими себя к совершенствованию внутреннего мира, установлению первоначальной гармонии в душе, а затем и поиска равновесия между собой и миром. Проще говоря, экстраверт сориентирован на внешний объект, а интроверт на субъективные факторы⁵. В культурно-историческом смысле: первый тип – это тип деятеля, а второй – созерцателя. Но «открытое общество» в своём бытии опирается на искателей формулы внешней гармонии, не всегда осведомленных и ответственных о последствиях такого предприятия, в то время как традиционные цивилизации – Китай, Индия, группа исламских обществ и православный мир – тяготеют к формированию устойчивого типа личности, способной стать гарантом социокультурного процесса.

Правоту этого взгляда, т.е. доминантности экстравертов в истории человечества, представленных западной цивилизацией, подтверждает современная психология. Так, польский психолог Ю.Козелецкий развивает идею трансгрессии, или присущей человеку страсти к преодолению границ. Он, в частности, утверждает: «Люди не только выполняют консервативные акты, направленные на самосохранение, но и стремятся к постоянному преодолению прежних своих достижений и результатов. Они стараются выйти за пределы того, чем обладают. Благодаря этим актам трансгрессии, благодаря движению вперед, этой своеобразной жадности, люди расширяют свой мир, создают новые материальные и символические ценности, развивают науку и технику, искусство и организационную деятельность»¹ (курсив мой, - Д.М.). Разумеется, Козелецкий стоит на позиции универсальности трансгрессии, или идеи о том, что её культивируют все люди. Но это утверждение не подтверждает история человечества, но в полной мере подтверждает история Запада. Кстати, сам Козелекций пишет о таком варианте трансгрессии как экспансия², которую целесообразно рассмотреть в мировом геополитическом масштабе, поскольку антропокод западной цивилизации не может не быть выявлен вовне, в пространстве истории.

Во втором случае, т.е. геополитического преломления идеи «открытого общества», нужно обратиться к идеям немецкого политического мыслителя К.Шмитта о планетарном дуализме Земли и Моря³, и их последующему практическому преломлению в англо-саксонской и американской геополитике, в частности, в работах А.Мэхэна, Х. Маккиндера, Н.Спайкмена, Д.Мейнинга и З.Бжезинского⁴. У Шмидта теллурократическая ориентация мировоззрения и жизни, которая социомофна, является первичной, поскольку именно Номос Земли способен организовать большие массы людей на органической основе. Недаром столицы теллурократические империи и цивилизации имели твердую привязку к Континенту (Китай, Индия, Россия). В то же время талласократическая ориентация, она же техноморфная ориентация, порождает технический прорыв, который, открывает эру индустриализма и капитализма, т.е. невиданную ранее эксплуатацию природы и находящихся в режиме функционировния Номоса Земли – народов и цивилизаций. Столицы талласократий, как правило, расположены на векторе внешней экспансии, идущей от Моря – через береговые зоны – вглубь Континента. Так Океан, вместо Степи, становится основной средой жизневоспроизводства и коммуникации. Победа Моря над Землей, Корабля над Континентом стала «геополитической революцией», предопределившей дальнейшую судьбу мира. Имеется в виду то, что она привела к конституированию большого геополитического пространства, в которое была привнесена (вложена) капиталистическая «мир-экономика» и которое обязан был освоить представитель западной цивилизации – «западоид». Для него это мировое пространство – вожделенный приз, который нужно добыть, во чтобы это ни стало.

К группе внутренних факторов, способных к генерированию глобальных проблем, думается, нужно отнести: 1) мировые религии (буддизм, три ветви христианства и ислам с их ценностными и целевыми установками), в т.ч. западную религию прогресса (для эпохи модерна) и религию потребительства (для эпохи постмодерна); 2) светские этические системы (утилитаризм, прагматизм, гедонизм); 3) идеологические проекты, так или иначе претендующие на статус глобальных (либерализм, консерватизм, марксизм, социализм, феминизм, экологизм, коммунитаризм, национализм и анархизм)¹; 4) ментально-психологические структуры представителей различных цивилизаций. Замысловатая конфигурация этих внутренних факторов может выступать мощным рычагом воздействия на глобальные процессы, порождая новые формы историчности, а вместе с ними и ранее неизвестные проблемные поля.

Нужно заметить, что каждый из названных элементов уже исследован по отдельности. Скажем, в западной социологии усилиями М.Вебера была доказана взаимосвязь конкретных религиозно-этических предпосылок конфуцианства, индуизма, буддизма, христианства, ислама, иудаизма, а также социальной структуры и хозяйственных моделей². Наиболее четко он обрисовал переход западной цивилизации от традиционного общества к модерновому, совершившемуся за счет реализации установок протестантсткой этики³. Таким образом западный капитализм и его культурные корреляты, такие как целерациональность, индивидуализм, ориентация на успех в земных делах, бережливость стали рассматриваться исходя из духовной сферы. Но с другой стороны, наука и техника как социокультурные институты, сформированные на Западе, своим появлением были предопределены именно христианством. В нем Л.Уайт видел корни экологического современного кризиса⁴. Отдельные и весьма точные наблюдения о роли индуизма⁵ и буддизма⁶ в блокировании нежелательных экологических практик, содержатся в работах западных авторов. Выясняется, что в индуизме действует нормативный принцип «ахимса» – милосердие ко всем живым существам, в буддизме человек это величина, всегда соотносимая со своим окружением, поскольку миру присущ принцип равноценности, а конфуцианская этика вообще несовместима с обособлением человека, его технологическим противопоставлением природе.

В свою очередь отечественные социологи предложили любопытную гипотезу связи развития цивилизаций с «универсальным эпохальным циклом»: эволюция – революция – инволюция. Так, западное христианство находится на эволюционном этапе, а значит, оно готово – явно или неявно – поддерживать любые социокультурные изменения. Прежде всего, за счет рациональности, прагматичности, интенциональности. То же касается индо-буддийской традиции. Ислам и конфуцианско-даосистский комплекс пребывают в стадии инволюции, т.е. эмоционального, интернального и интуитивного поиска ответов на существующие проблемы. И только православие пребывает в фазисе коэволюции, усматривая в природе Божье творение и обязуясь его сохранять в этом качестве¹.

Касательно идеологической сферы нужно ещё раз подчеркнуть: именно либерализм выступает ведущей идеологией общей идеологической картины современности, в то время как все остальные, включая экологизм, по сути, представляют собой маргинальные явления. И рассуждения на тему постидеологической эпохи, постидеологических обществ и т.п.², являются пустыми, в силу того, что фрагментация нынешних обществ – продукт либерализма, а никакой другой идеологии. Сейчас он существует на «клеточном» уровне социальной системы. Данное обстоятельство весьма убедительно доказал британской социолог З.Бауман в своей работе «Индивидуализированное общество»³. Ниже, в рамках темы 4, мы ещё раз коснемся природы либерализма, рассмотрев его в систематическом ключе.

Далее, моральная сфера западного человека представляет собой набор вполне редукционистских норм⁴, обеспечивающих ему выживание в условиях «войны всех против всех», безграничной индивидуальной свободы и желания обладать всем. Эту стратегию Э.Фромм и назвал «религией прогресса», которая включает в себя безграничное производство, абсолютную свободу и бесконечное счастье. Напротив, установка на бытие, на органическое раскрытие человеком своих способностей ведет к единству со всем миром⁵. Поэтому есть смысл остановиться на характеристике такого антропологического типа как «западоид», стремящегося к реализации установок «религии прогресса» или к безальтернативному обладанию. Здесь нужно прислушаться к аргументам А.А.Зиновьева, создавшего его полноценный образ. Основными чертами «западоидности», по Зиновьеву, являются: практицизм, деловитость, расчетливость, способность к конкурентной борьбе, изобретальность, способность к риску, холодность, эмоциональная черствость, склонность к индивидуализму, повышенное чувство собственного достоинства, стремление к независимости и успеху в деле, склонность к добросовестности в деле, склонность к публичности и театральности, чувство превосходства над другими народами, склонность управлять другими, способность к самодисциплине и самоорганизации¹. Конечно, часть из них делает этого человека привлекательным, но другая часть – отталкивающим. Но качества «западоида» распределены в людских массах в самых различных пропорциях и комбинациях². В своей сумме эти качества дают нам картину западного социума, его структурных и функциональных особенностей.

Кроме того, можно допустить, что агрессивность и потребительство как два важнейших психологических механизма (доведенных до ментальных автоматизмов), присущих западному человеку и обществу³, во внешнем плане предстают в виде устойчивой стратегемы, как правило, насильственного объединения природы и иных народов, «вмещающих ландшафтов» и живущих внутри них субъектов в новый, искусственный порядок, разумеется, с целью их максимальной эксплуатации для создания собственного «рая».

Итак, предложенный эскиз эксплицитных и имплицитных факторов дает нам общий ориентир для понимания глобальной динамики и сопровождающих развитие миросистемы глобальных проблем. Но для уяснения фундаментальных, глубинных «механизмов» их генерирования, нам понадобиться перейти на сущностный уровень рассмотрения данной проблемы, которая предполагает более детальное знакомство с индустриальным и постиндустриальным типами общества и релевантными им антропологическими сюжетами. Поэтому, мы и переходим к рассмотрению целого комплекса вопросов, посвященных зарождению, оформлению и развитию новоевропейской и современной социальностью.
Вопросы для самоконтроля:

Образуют ли глобальные проблемы систему?

Каковы основные варианты классификации глобальных проблем?

В чем суть философско-методологического видения структуры глобальных проблем?

Перечислите проблемы, входящие в интерсоциальный класс.

Какую из глобальных проблем можно считать наиболее древней и слаборазрешимой?

Перечислите проблемы, входящие в блок «человек – общество».

Назовите проблемы, образующие группу «общество – природа».

Почему современный человек является глобальной метапроблемой?

Какими внутренними и внешними факторами характеризуется динамика глобальных проблем?

Согласны ли Вы с утверждением, что «родиной» глобальных проблем является Запад?

Литература:
Основная

1. Чумаков А.Н. Философия глобальных проблем/ А.Н.Чумаков. – М.: Знание, 1994. – С. 122 – 125, 131 (табл. «Основные глобальные проблемы современности»).

2. Голубинцев В.О., Данцев А.А., Любченко В.С. Философия для технических вузов/ В.О. Голубинцев, А.А. Данцев, В.С. Любченко. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. – С. 494 - 501.

3. Тураев В.А. Глобальные вызовы человечеству. Учебное пособие/ В.А.Тураев. – М.: Логос, 2002. – С. 116 - 129.

4. Социальная философия. Учебник/ Под общ. редакцией Андрущенко В.П., Горлача Н.И. – Киев – Харьков: Изд. дом «Единогрог», 2002. – С. 508 – 517.

5. Лукашевич В.М. Глобалистика: Учебное пособие/ В.М.Лукашевич. – Львов: «Новий Світ – 2000», 2004. – С. 49 - 82.

6. Дергачев В.А. Глобалистика: Учеб. пособие для студентов вузов/ В.А.Дергачев. – М.: Юнити-Дана, 2005. – С. 148 - 168.

7. Делягин М.Г. Мировой кризис: Общая теория глобализации. Курс лекций. – 3-е изд., переаб. и доп. – М.: ИНФРА-М, 2003. – 768 с.

8. Прыкин Б.В. Глобалистика: учебник/ Б.В.Прыкин. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. – С. 59 – 114, 115 - 157.

9. Глобализация: Учебник/ Под общ. ред. В.А.Михайлова и В.С.Буянова. – М.: Изд-во РАГС, 2008. – С. 235 – 337.

10. Барышников Д.Н. Конфликты и мировая политика: учебное пособие/ Д.Н.Барышников. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА: Восток – Запад, 2008. – С. 165 – 378.

11. Чумаков А.Н. Классификация глобальных проблем/ А.Н.Чумаков // Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь/ Гл. ред. И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елима»; ИД «Питер», 2006. – С. 408 - 409.

12. Мелкоян Р.Г., Морозов В.И. Киотский протокол/ Р.Г.Мелкоян, В.И.Морозов // Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь/ Гл. ред. И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елима»; ИД «Питер», 2006. – С. 403 - 406.

13. Мазур И.И. Риск экологический/ И.И.Мазур // Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь/ Гл. ред. И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елима»; ИД «Питер», 2006. – С. 788 - 789.

14. Ключарев Г.А., Менон Е.А. Глобализация образования/ Г.А.Ключарев, Е.А.Менон // Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь/ Гл. ред. И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елима»; ИД «Питер», 2006. – С. 197 - 198.

15. Биланов М.И. Единое образовательное пространство/ М.И.Биланов // Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь/ Гл. ред. И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елима»; ИД «Питер», 2006. – С. 326 - 327.

16. Кудашов В.И. Постчеловек/ В.И.Кудашов // Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь/ Гл. ред. И.И.Мазур, А.Н.Чумаков. – М. – СПб. – Н.-Й.: ИЦ «Елима»; ИД «Питер», 2006. – С. 709.

Дополнительная

1. Фролов И.Т. О человеке и гуманизме: Работы разных лет/ И.Т.Фролов. – М.: Политиздат, 1989. – С. 291 – 382.

2. Дрейер О.К., Лось Б.В., Лось В.А. Глобальные проблемы и «третий мир» (Общемировые и региональные процессы развития)/ О.К.Дрейер, Б.В.Лось, В.А.Лось. – М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1991. – 288 с.

3. Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация/ В.Л.Иноземцев. – М.: «Academia» - «Наука», 1999. – 724 с.

4. Толстых В.И. Глобализация в социокультурном измерении/ В.И.Толстых // Практична філософія. – 2001. - № 2. – С. 23 – 72.

5. Горбачев М.С. и др. Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. – М.: Альпина Паблишер, 2003. – С. 249 – 444.

6. Шаповалов В.Ф. Философия науки и техники: О смысле науки и техники и о глобальных угрозах научно-технической эпохи: Учебное пособие/ В.Ф.Шаповалов. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2004. – С. 215 – 308.

7. Костин А.И. Экополитология и глобалистика: Учебное пособие для студентов вузов/ А.И.Костин. – М.: Аспект-Пресс, 2005. – С. 161 – 211.

8. Ришар Ж.-Ф. На переломе: Двадцать глобальных проблем – двадцать лет на их решение/ Ж.-Ф.Ришар. – М.: Ладомир, 2006. – С. 69 - 72, 73 - 75, 97 - 122.

9. Кьеза Дж. Война империй: Восток - Запад. Раздел сфер влияния/ Дж.Кьеза. – М.: Эксмо, 2006. – 320 c.

10. Цаплин В.С. Странная цивилизация/ В.С.Цаплин. – М.: Астрель: АСТ, 2006. – 640 с.

11. Лейбин В.М. Традиционные и новейшие представления о войне и мире/ В.М.Лейбин // Лейбин В.М. Глобалистика, информатизация, системные исследования. – М.: Изд-во ЛКИ, 2007. – Т. 1: Глобалистика. – С. 110 – 129.

12. Пряхин В.Ф. Как выжить? Новая идеология для человечества/ В.Ф.Пряхин. – М.: Изд-во «Весь мир», 2008. – С. 14 - 59, 69 - 82.

13. Глобальные вызовы, угрозы и опасности современности. Приоритеты политики обеспечения национальной безопасности России/ Под общ. ред. В.А.Возженкова. – М.: Изд-во РАГС, 2008. – 224 с.

14. Современные глобальные проблемы мировой политики: Учеб. пособие для студентов вузов/ Под ред. М.М.Лебедевой. – М.: Аспект Пресс, 2009. – 256 с.

15. Чумаков А.Н. Глобализация. Контуры целостного мира: Монография/ А.Н.Чумаков. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Проспект, 2009. – C. 103 – 157.