Язык и культура
Проблемы художественного двуязычия, автоперевод и перевод
жүктеу/скачать 42.29 Kb.
|
Проблемы художественного двуязычия, автоперевод и переводТеоретически интересна проблема двуязычия в художественной литературе - частое явление. Известные французские произведения А. Пушкина, М. Лермонтова, Г. Гейне, А. Суинберна, О. Уайльда, русская поэзия болгарина И. Вазова, австрийца Р. Рильке, латыша Ю. Балтрушайтиса, немца А. К. Толстого, М. Цветаева. В XVIII в. в России так называемые русско-французские поэты А. П. Шувалов, А. М. Белосельский-Белозерский, С. П. Румянцев. Индус Р. Тагор писал на бенгали и английском языках. Духовное взаимное тяготение культур способствует возникновению художественного двуязычия. На территории бывшего СССР много писателей, пишущих либо на двух языках - родном и русском (Ч. Айтматов, И. Дрюс, В. Быков, Ю. Шесталов), либо на одном русском (Ф. Искандер), О. Сулейменов, Р. и Ибрагимбеков М., Рытхеу Ю.). К какой культуре в таком случае их отнести? Мнение Айтматова по этому поводу однозначно: национальный писатель, который пишет по-русски, остается национальным писателем. Думаю, когда я опубликовал свой рассказ Прощай, Гульсары на русском языке, ни у кого не было сомнений, что это произведение кыргызской прозы. Ведь есть не только элемент национального языка, но и национального мышления. К такому же выводу Айтматов пришел и в отношении молдаванина И. Друче, который пишет по-русски: Но кто сомневается, что он не просто молдаванин, но средоточие молдавского национального духа? А заодно, обсуждая творчество корейца по национальности Анатолия Кима, Ч. Айтматов приходит к противоположному выводу:... Он настолько хорошо владеет элементом русского языка... что невозможно судить о нем иначе, как о русском писателе. Можно подумать, что принадлежность писателя и поэта к определенной культуре зависит только от степени совершенства владения языком, понимая последнее как владение той стороной языка, которая лежит за пределами фактического концептуального ядра слов, в первую очередь национального. -культурная коннотация используемых слов. Однако это требуется и от писателя, работающего на родном языке. Уникальность каждого языка особенно остро ощущается писателями, пишущими на двух языках. Азербайджанец Чингиз Гусейнов написал на русском языке исторический роман о выдающемся просветителе М.Ф. Ахундове Роковой фатали. Затем роман был воссоздан автором на азербайджанском языке. Читателей удивила разница в объеме практически одного и того же произведения: азербайджанский вариант оказался в полтора раза больше. Автор объясняет это диктатом языка. Различие в языках означает также внутреннюю неидентичность версий романа. Язык, на котором вы пишете, латентно втягивает в сферу понимания и изображения реалий жизни, повседневной жизни, истории, культуры и т. д., Связанных именно с данным языком или объемом представлений данного языкового элемента. 6
Русский язык создал благоприятные условия для органичного постижения духовного мира, жизни и творчества Ахундова, сформировавшегося на стыке двух культур - русской и азербайджанской. Русский язык, на котором изначально родился текст, спонтанно включил русско-европейские реалии, материал, образы и судьбы в структуру и содержание романа. И даже восточный материал в оболочке русского языка был раскрашен в русско-европейские тона. Автор признает, что азербайджанский язык невольно привлекает в сферу внимания более восточный материал - исторический, бытовой, психологический. Диктат языка можно проиллюстрировать на примере топонима Аракс. Сказать Аракс по-русски или произнести то же слово по-азербайджански - и уже появляются разные сенсорно-информационные объемы, потому что в данном случае речь идет не только о реке, но и о многомерной концепции разделенной земли... Ситуация породила множество открыто выраженных или рассчитанных на посвященные фразы, понятия, народно-поэтические образы, а иногда одного-двух слов достаточно, чтобы ввести азербайджанского читателя в эту реальность. Гусейнову пришлось немало потрудиться, чтобы передать критический пафос по отношению к царю и царскому самодержавию в азербайджанской версии, потому что в азербайджанском языке не было традиции негативного образа царя-самодержца, это было для него непривычно, противоестественно., не имел тех традиций, которые в разнообразии стилей и блеске оттенков претерпел и пострадал, пройдя трудный тернистый путь через пытки и унижения, ссылки и казни, великий русский язык. Двуязычный гл. Гусейнов подтверждает свои выводы, ссылаясь на опыт другого билингва - В. Набокова, двуязычной бабочки мировой культуры (А. Вознесенский), который размышлял о взаимной переводимости двух удивительных языков и писал: Движения, выходки., пейзажи, томность деревьев, запахи, дожди, тающие и переливчатые оттенки природы, все нежное человеческое, как и все мужское, грубое, сочно-непристойное, выходит на русском языке не хуже, если не лучше, чем на английском, но тонко столь характерная для английского языка сдержанность, поэзия мысли, мгновенный вызов самых абстрактных концепций, скопление односложных эпитетов, все это, а также все, что связано с технологиями, модой, спортом, естественными науками и неестественными страстями, становится многословным в Русский. Примеров автоперевода в мировой практике немало, и все они свидетельствуют о чрезвычайных трудностях, с которыми сталкивается автор. Когда уроженец Франции американский писатель Дж. Грин попытался самостоятельно перевести одну из своих книг с французского на английский, вместо перевода он получил новую книгу: У меня было ощущение, что, когда я писал на английском, я словно становился другой человек. По мнению тех, кто пишет на двух языках, путь самостоятельного перевода художественно не очень перспективен. Решение состоит в том, чтобы создать версию на другом языке, и этот новый оригинал на другом языке может значительно отличаться от первой версии. В. Набоков свидетельствует: Книга Неоспоримые доказательства писалась долго (1946 - 1950) с особенно мучительной работой, потому что память была настроена на один режим - музыкально невысказанный русский язык - и другой - английский и подробный., был наложен на него. В получившейся книге некоторые мелкие части механизма были сомнительной силы, но мне казалось, что все работает достаточно хорошо - пока я не приступил к сумасшедшему делу перевода Неопровержимых доказательств на мой старый основной язык. 7
Появились такие недочеты, другая фраза выглядела так омерзительно, было столько пробелов и ненужных объяснений, что точный перевод на русский язык был бы карикатурой на Мнемозину. Сохранив общую схему, я многое изменил и добавил. Предлагаемая русская книга называет английский текст заглавными буквами курсивом. Следует отметить, что американцы считают В. Набокова своим писателем: мало кто мог бы так воплотить чужую культуру, но как бы хорошо он ни писал по-английски, он все равно оставался русским. Художественное двуязычие любого писателя благотворно сказывается на его творчестве. Как сказал Д.С. Лихачев, французский язык Пушкина способствовал прекрасному чувству русского языка, точности и правильности речи. Двуязычие помогает увидеть вербальный мир в цвете. Гл. Айтматов убежден, что работать на двух языках - значит расширять как возможности кыргызской литературы, так и общее русло всей современной литературы. Создание иноязычной версии - особая внутренняя работа писателя, ведущая к совершенствованию стиля и обогащению образности языка. Многим кажется, что легче писать научные труды на иностранном языке (терминология вообще предпочтительнее иностранного: в ней нет коннотации), поэтому долгое время языком философии, теологии и науки в Европе был Латинский, а на Востоке - арабский. Художественное творчество требует родного языка. Поэтому создатели национальных литератур одновременно являются создателями национальных литературных языков. Однако ученые заметили значительные различия в научных стилях разных языков. Известный этнолог К. Леви-Стросс, пишущий на французском и английском языках, признается, что был поражен тем, насколько отличаются стиль и порядок изложения в статьях на том или ином языке. Ученый, по его словам, попытался преодолеть эту трудность с помощью очень вольного перевода, суммируя одни абзацы и развивая другие. Интересные соображения известного философа Хосе Ортега-и-Гассета, высказанные в его статье Бедность и блестящие переводы. Он считает, что проблема перевода ведет к самым сокровенным секретам замечательного явления - речи. Дело в том, что семантические объемы слов, обозначающих одни и те же явления в разных языках, различаются. Лес по-испански отличается от Вальда по-немецки. Здесь не только сами реалии совершенно несовместимы друг с другом, но и почти все вызванные этим эмоциональные и духовные отголоски. Говоря о себе, испанский философ Ортега-и-Гассет признает, что, когда он говорит по-французски, он должен хранить молчание 4/5 испанских мыслей, которые невозможно передать по-французски, хотя оба языка близки. Сложность перевода предопределена одним из парадоксов языка:... Мы никогда не поймем такое удивительное явление, как язык, если сначала не согласимся с тем, что речь в основном состоит из пропусков. И каждый язык - это особое уравнение между тем, что передается. Каждый народ молчит об одном, чтобы иметь возможность сказать другое. Ибо все сказать невозможно. Вот почему его так трудно перевести: речь идет о том, чтобы сказать на определенном языке то, о чем этот язык склонен молчать. Молчание в языке на уровне лексики обычно называют пробелами. Пример лакуны отмечает известный философ. О. Шпенглер об отсутствии в древнегреческом языке слова пространство. По проблемам перевода существует обширная литература. Здесь постоянно обсуждаются несколько фундаментальных вопросов: возможен ли адекватный перевод; как минимизировать потери при переводе; как обращаться с переводами, которые не совсем адекватны; и т.п. 8
Многие, если не большинство теоретиков и практиков художественного перевода, считают, что адекватный перевод в принципе невозможен. Это мнение впервые сформулировал великий Данте: Пусть все знают, что ни одно произведение… не может быть перенесено с одного языка на другой, не нарушив всей его сладости и гармонии (Данте. Пир). В любом переводном художественном тексте есть что-то, что хуже всего поддается переводу - это наименее банальное, а потому наиболее заслуживающее внимания. И. Гете просто советовал добираться до непереводимого и уважать это, потому что в этом скрытая ценность и оригинальность языка оригинала. Существуют разные мнения о том, как минимизировать неизбежные потери при переводе. Русский поэт и переводчик А.К. Толстой считал, что переводить нужно не слова и даже не смысл, а впечатление от оригинала. Философ П. Флоренский считал, что принцип дополнительности перспективен и в переводах:... Несколько переводов поэтического произведения на другой язык или на другие языки не только не мешают друг другу, но и дополняют друг друга., хотя никто полностью не заменяет оригинал... Для И. Бродского, переводившего свои стихи с русского на английский, перевод - это поиск эквивалента, а не суррогата, и для этого требуется стилистическая, если не психологическая, близость. Английский драматург С. Моэм считал, что слово имеет три параметра, которые определяют его оригинальность и, как следствие, трудности перевода: Слово имеет вес, звучание и внешний вид; только запомнив все эти три свойства, вы можете написать фразу, приятную для глаз и для уха. Поэтому даже в автопереводе сложно найти достойные эквиваленты всем ипостасям переведенного слова - его весу, звучанию и внешнему виду. С этими трудностями сталкивается любой переводчик. Попытки перевести английские стихи для меня обычно основывались на том, что короткие английские слова и соответствующие им длинные русские слова при сохранении значения почти вдвое увеличивали поэзию, - жаловалась русская поэтесса Римма Казакова. Цитируемые здесь авторы не принимают во внимание накопленные в слове культурные значения, в том числе коннотации. При максимально тщательном переводе можно учесть один-два всех параметра слова. Отсюда и множественность переводов. Даже Слово о полку Игореве переводилось много раз. По мнению чешских лингвистов Б. Матезиуса и В. Прохазки, перевод - это не только замена языка, но и функциональная замена элементов культуры. Такая замена не может быть полной. Отсюда следует вывод о двокультурности переводного текста, поскольку требование перевод должен читаться как оригинал в полном объеме вряд ли выполнимо (по крайней мере, в отношении художественного перевода), так как предполагает полную адаптацию текста. нормам другой культуры. Из-за социокультурного барьера, вызванного различиями между культурой отправителя текста и культурой принимающей среды, решение переводчика обычно является компромиссным. Бикультурализм перевода таит в себе опасность того, что культура воспринимающей среды выйдет победителем из столкновения двух культурных традиций. Специалисты вспоминают опыт М.Л. Михайлова, который в 1856 году перевел шесть стихотворений Р. Бернса и внес в них элементы русификации. Такой лингвокультурный перенос дал повод К. Чуковскому иронично высказаться по поводу некоторых из его незадачливых коллег по переводу: Кажется, что мистер Сквирс, сэр Мелбери Гок и лорд Верикрофт - все живут в Пятипогонном переулке, в Коломне. И они только притворяются британцами, а на самом деле это такие же Иваны Трофимычи, как персонажи Щедрина или Островского. Однако, несмотря на все мыслимые и немыслимые теоретические и практические трудности перевода, последний остается чрезвычайно важным элементом сотрудничества культур и развития каждой из них. 9
Прав В.Г. Белинский утверждал, что благодаря Жуковскому россияне научились понимать и любить Шиллера, как бы своего национального поэта, говорящего русскими звуками, по-русски. Перевод часто бывает новой литературой.... Переводная история любви, становясь тоже русским текстом, превращается в жанр современной русской литературы и тем самым влияет на российский менталитет и менталитет. Цивилизация - это совокупность различных культур, одушевленных общим духовным числителем, и ее главный проводник перевод. Перенос греческого портика на широту тундры - это перевод. Лингвист В. М. Алпатов обратил внимание на влияние перевода повести И. С. Тургенева Свидание (из Записок охотника) на развитие японского литературного языка. Особенно важен был перевод не сюжетной части рассказа, а описания природы, занимающей значительную его часть. Японская классическая литература не знала такого детального ландшафта, и попытка передать его на японском языке потребовала формирования для этого новых языковых средств. Проблема перевода становится острой уже на самом первом этапе сравнения языков - при создании двуязычных словарей. Современные лексикографы начинают придерживаться новой концепции двуязычного словаря как краткой этнографической и культурной энциклопедии не только для перевода, но и для понимания слов. Об этом красноречиво говорит опыт Х. Харальдссона, автора Русско-исландского словаря, который столкнулся со многими трудностями при поиске лингвистических эквивалентов. Поэтому, по его мнению, русский язык добро (от добра и зла) непереводим, поскольку в исландском нет слова, которое соответствовало бы русскому добру в его основном и самом общем значении. Десятка синонимов соответствуют русским существительным рок и холм в исландском языке, что скорее характеризует не особенности исландского языка, а природу Исландии и жизнь человека в природе. Еще больше проблем возникло в связи со словами с более сложной смысловой структурой - многозначной и многозначной. жүктеу/скачать 42.29 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|