ГЛАВА 2 ФАНТАСМАГОРИЯ СОВПАДЕНИЙ

Мама долго, по крохамкопила деньги на то, чтобы приобрести его. Потом, накопив, месяцами бегала как заводнаякаждую неделю отмечаться в списках«очередизателевизорами». И вот, наконец ее мечта сбылась. В нашей комнатепоявился черно-белый телевизор «Рекорд». Ясно помню, мне тогда только чтоисполнилось двенадцать лет.

А унаших соседей по коммунальной квартире, семейной пары старых евреев, была собака.Этакая крупнотелая лохматая псина серой масти, тоже, как и ее хозяева, оченьстарая. Все жильцы нашей коммуналки любили этудобродушную и ласковую собаку. Онабылавхожа в любую из комнат коммуналки и чувствовала себя полной хозяйкой вквартире,где проживали четыре семьи.

Всенаши соседи по коммуналке были то ли еще беднее нас с мамой, то ли, в отличиеот моей мамы, не проявляли никакого интереса к «модным» техническим новинкамсвоеговремени. Ни у когоиз них телевизора пока что нe было.

Мы смамой водрузили купленный телевизор на тумбочку. Поскорее включили его, сгораяот любопытства. Присели на стулья и уставились во все глаза на экран. Каксейчас помню, по телевизору показывали в тот день кинофильм «Джульбарс»,главным героем которого был служебный пес с кличкой, вынесенной в названиефильма.

По экрану забегали какие-толюди - «наши» пограничники и «не наши» шпионы. И забегал, само собой,Джульбарс, громко лая на «не наших» шпионов, преследуя их. Его зычный лайзвучал почти оглушительно в комнате.

А дверь, ведущая из комнатыв общий коридор коммунальной квартиры, была в тот момент приоткрыта. Я не успелзахлопнуть ее за собой, когда вместе с мамой втаскивал в нашу комнату картонныйящик с телевизором в нем.

В следующую минуту выяснилось, по коридору бродила тем временемтуда-сюдаобожаемая всемижильцами квартиры псина, старая, добродушная, лохматая. Услышавгромкий собачий лай, раздавшийсявдруг в нашей комнате, псина, надо так понимать, жуткоудивилась. И, удивившись, поспешила синспекцией в гости к нам, дабы на месте выяснить,что это за собака внезапно объявиласьу нас?

Псина наподдала мордойприоткрытую дверь, ведущую в нашу комнату из общегокоридора. Тяжелой шаркающей походкой очень старого, измученного своей старостьюсущества она вошла, вернее, вбрела вкомнату.

И вот тут яувидел нечто такое, чего никогда больше в своей жизни не видывал.

Собака как вкопанная застыла внезапно на месте.Слезящимися старческими глазамиона уставилась на экран работающего телевизора. Джульбарс на экранепродолжал то и дело подавать свой басовитый зычный голос… А потом случилосьчудо. Наша престарелая псинав мгновение ока как бы помолодела на много-много лет.

Шерстьна ее загривке встала дыбом. Собака напряглась, ощерилась, обнажая большиежелтые клыки, и… И началась у нее форменнаяистерика! Забыв о-своем почтенномвозрасте, она принялась облаивать телевизор с такой страстью, с такойсвирепой ненавистью,что потекла из ее пастиструями на пол пенная слюна. Вспененной накипью обляпала она всю собачью морду.Заходясь в лае, псина подпрыгивала на месте, то приседая на задние лапы, товсем своим крупным телом почти взлетая в воздух.

Уменя пошел мороз по коже от такого зрелища. Собака, казалось, сошла сию минутусума, взбесилась.Далеко не сразу я сориентировался в ситуации, сообразил, в чем тут дело,почему начала буйствовать нашалохматая любимица.

Моя мама оказалась кудасообразительней меня. Она молча ринулась к телевизору ивыключила его.

Истошный собачий лай оборвалсяпочти тотчас же. Тяжело, с натужными похрипываниями дыша, псина повалиласьбоком на пол да так и осталась надолго лежать там, медленно приходя в себя,шумно отдуваясь.

Работающийтелевизор совершенно ошеломил ее, полностью вывел из равновесия.

Ящик, который по-собачьи лает! Да еще к тому же скакой-то мелькающей картинкой за стеклом, вставленным в его бок! Такой ящик ненаходил себе места в собачьей психике,никаким своим боком не укладывался в нее. Он былабсолютно чужд для собачьего сознаниясвоей необычностью, странностью, таинственностью.

С точки зрения собаки, этобыло нечто небывалое. И в силу небывалости наверняка опасное, угрожающее,целиком и полностью враждебное. Вот наша старая лохматая псина и отреагировалана источник возможной опасности соответствующим образом…

Спустямного лет, читая разнообразные книги по психологии не только людей, но и животных,я узнал из них, что все животные на Земле очень не любят явлений и вещей,которые для них непонятны - встречаются на ихжизненном пути впервые и оказываются вдиковинкудля них.

Все непонятноевоспринимается животными как прямая непосредственная угроза дляих жизни. Непонятное вызывает у нихстрах и немедленную защитную реакцию на это самоенепонятное…

Человек - тоже животное,вот разве что наделенное кое-каким разумом, не бог весть,впрочем, каким.

Хочупопутно почти мельком задать вопрос: задумывались ли вы, читатель, над тем, кактяжело, трудно человеку думать? Сколько непомерных подчас усилий тратится им напроцесс думания, то есть анализа и синтеза?Еще в начале нашего века русский психиатр Д.Ковалевский утверждал: «Человекувообще не свойственно думать. Большей частью он проживает свою жизнь незадумываясь, на уровне простейших стереотипов поведения ипростейших рефлексов». Способность мыслить, умениедумать мешает обычному человекужить. Она привносит в его бесхитростное бытиеодни лишь дополнительные обременительные хлопоты, большинству людей ненужные.

Каждыйчеловек на Земле, это «тоже животное», реагирует на то или иное непонятное,странное для него, загадочное явлениеточно так же, как и любое другое животное. Реакцияпротекает не на мыслительном уровне,а на уровне инстинктов.

По мнению - справедливому! - современного французскогоисследователя Л. Повеля,даже малейшие намекина то, что во Вселенной могут существовать огромные областиНеизвестного, неприятно беспокоят людей. Ибо всеНеизвестное таит в себе потенциальную,можетбыть, угрозу для человеческого существования.

Наука тоже всегдавстречала, и по сей день встречает все Неизвестное, Неведомое в штыки. На сейсчет знаменитый американский исследователь аномальных явлений ЧарлзФорт, ныне покойный, заметил однажды ядовито:«Научное знание необъективно. Оно, как ицивилизация, представляет собой заговор».

Большое количество фактовотбрасывается наукой, так как эти факты противоречатустановленным понятиям. Как ни горько такое констатировать, но все мы свами живем прирежиме научной инквизиции.Ее главным оружием, чаще всего используемым противдействительности, не соответствующей общепринятымпредставлениям, является презрение,сопровождаемоесмешками.

Что такоезнание в подобных условиях?

«Втопографии разума, - говорит Чарлз Форт, - можно было бы определить знание какневежество в оболочке смеха».

Форт предлагаетпотребовать дополнения к свободам, гарантируемымконституциями, - свободу сомнения в науке. Свобода сомневаться во всем,кроме фактов. Неотсортированных фактов а всех без исключения фактовподряд, в том числе непонятных, необъяснимых, выходящих за пределы людскогопонимания!

Искать«отношения» между фактами, пытаться обнаружить! взаимосвязи между ними -вот к чему призывает всех нас ЧарлзФорт…

Предложенным им делом мы сейчас и займемся. И продолжимзаниматься им вплотьдо последней страницыкниги, которую вы читатель, держите в руках. Дело предстоит, честно скажу,непростое, трудоемкое. В поисках «отношений» между фактами придетсядумать, причем много и интенсивно, а «человекувообще H(свойственно думать», как сказалпсихиатр Ковалевский.

С минуты на минуту мы свами начнем подниматься на «жуткив пик мысли, откуда виднеется мрак», говорясловами Виктора Гюго.

Мне очень нравится длинноерассуждение Гюго насчет «жуткого пика», которое я приведу целиком в следующемабзаце. Оно мне понятно и близко. Оно - о людях вроде того жеЧарлза Форта, или вроде Валерия Авдеева, или вроде другого моего друга кколлегиВиктора Баранова, или о всех прочихлюдях, рискнувших штурмовать бастионы Неведомого,Неизвестного.

ВикторГюго пишет: «Человек волен идти или не идти на тот. жуткий пик мысли, откуда виднеетсямрак. Если он не идет туда, он останется в обычной жизни. Длявнутреннего покоя это, несомненно, самое лучшее.Если же он идет на эту вершину, он ужезахвачен увиденным вокруг себя. Чудесачередой являются ему. Никому не данобезнаказанновидеть океан таинственного… Человек остерегается этой волнующей пропасти,зондирования неисследованного, самоустранения отпривычной почвы и жизни, ощущения неосязаемого, взгляда в невидимое. Но онснова и снова возвращается к нему, касается егосвоим локтем,наклоняется над ним, делает шаг, другой и так проникает в непроницаемое,уходя в безграничное расширение бесчисленныхсвойств».

Замечательноеэто высказывание великого писателя начертано в качестве эпиграфа напервой странице моего пухлого рабочегопутевого блокнота, с которым я никогда нерасстаюсь.

Пять встреч с лосем
Началоапреля 1999 года… Крохотная деревенька в ближних окрестностях Москвы…Изба-пятистенка… Я сижу в той избе за обеденным столом ибеседую с хозяйкой дома Анной Сергеевной Лошкаревой, одинокой пенсионеркойвесьма преклонных лет. В ходебеседы выкладываюна стол свой пухлый путевой блокнот, раскрываю его на первойстранице. Поглядываякраем глаза на страницу, цитирую вслух, почти наизусть высказывание ВиктораГюго, «привязываю» его к теме нашей беседы.

- Как красиво об океане таинственного здесь сказано! - надтреснутымстарческимголосом произносит Анна Сергеевна,дослушав цитату до конца. - И как верно! Влекущаяпропасть… Чудеса, являющиеся перед человеком чередой… Кстати, насчетчудес. Это какбудто про меня,бедную, у Гюго написано.

ПлемянникАнны Сергеевны, москвич, привез ей из города в подарок несколько книг,одна из которых оказалась моей книгойпро «чертовщину». Прочитав ее, Лошкарева послалаписьмо в издательство, где та книга вышла в свет. Письмо было адресованона мое имя.Читатели нередко поступаюттаким образом, шлют мне свои весточки на адреса издательств,выпускающихмои скромные сочинения. Письмо Лошкаревой показалось мне настолько любопытным,что я не замедлил ответить на него. Написал Анне Сергеевне, что хотел быповидаться с ней и вот нахально напрашиваюсь к ней в гости. Ответное ееприглашение вгости не замедлило долгождать себя.

И вот сейчас мы с нейсидели в ее избе-пятистенке за круглым обеденным столом, накрытым по случаюмоего приезда белоснежной скатертью. Попивали чай, откушивалиочень вкусные домашние пирожки, начиненныеклубничным вареньем, и вели неторопливыйразговор.

Справа от стола, в такназываемом красном углу комнаты висело несколько икон,потемневших от времени. Лошкарева была женщиной, глубоко и искренневерующей. - Все то, о чем я написала вам в своем письме… - Анна Сергеевнасмущенно засопелаи вдруг размашистоперекрестилась. - Все это - чистая правда. Ей-богу! - Верю, - сказал я. И,сказав такое, ничуть не покривил душой. Спрашивается, почему не должен был яверить ей? Женщина преклонного возраста, серьезная и деловитая, она неискаламимолетной дешевой славы, когда отправляла то свое письмецо мне. У нее, несомневаюсь, и в мыслях не было использовать меня, писателя,в качестве рупора для рекламы «случая Лошкаревой», как я мысленно окрестил его,когда прочитал ее послание. Анна Сергеевна просто сообщала в нем некоторыелюбопытные факты из своей личнойжизни.

-Было все это на самом деле, было! - возвестила Лошкарева и часто-часто закивалав подтверждениесвоих слов.

Онасидела сгорбившись на стуле за обеденным столом напротив меня. Не вставая состула, старушка повернулась к иконам, висевшим в углукомнаты. И, глядя на них, снова истово перекрестилась.

Я с наслаждениемпроглотил последний кусочек вкуснейшего пирожка, запил егоглотком горячего чая. Потом спросил:

- А когдавсе это в вашей жизни началось? Помните?

- Конечно, помню. Разветакое забудешь? Началась эта чертовщина четыре месяца назад. Как раз под СтарыйНовый год. Вечером двенадцатого января… Да я же вам все в своем письме описала!Вы все и так знаете.

_ Анна Сергеевна, дорогая,- мягким голосом проговорил я. - Одно дело - письмо. Исовсем другое - задушевный разговор… Очень прошу вас, расскажите опроисшедшем какможно подробнее, неупуская никаких деталей.

Вооружившись авторучкой, япролистал свой путевой блокнот до ближайшей в нем чистой страницы и написал крупнымибуквами на ней «Случай А. С. Лошкаревой.

Происшествие № 1 - перваявстреча с лосем». Подчеркнул написанное, поднял взгляд насвою собеседницу, приготовился слушать и попутнобыстро стенографировать услышанное.Явладею искусством стенографии.

- Нравятся вам мои пирожки?- поинтересовалась Анна Сергеевна, подслеповатощурясь.

- Оченьнравятся. Во рту тают.

Лошкарева засуетилась. Обеими руками она сняла глубокую,перевернутую вверх дномтарелку сметаллической эмалированной миски. Высившаяся в центре обеденного столамиска полнилась горячими, прямо из печки, пирожками.Два пирожка, подхваченныесухонькой старческой рукой, тут жеперекочевали из миски в тарелку, стоявшую передо мной на столе.

- Делобыло, значит, так, - начала свой рассказ Анна Сергеевна. - Вечером под СтарыйНовый год пошла я на закате с пустымиведрами в руках к роднику за водой. Тут недалекочерез поле идти до закраины леса. Там, на закраине, родник в оврагебьет… Спускаюсь в овраг, подхожу к роднику, а там, гляжу, лось топчется. Серьезнаязверюга, крупная. Немалолетка. Явился,голубчик, из леса на водопой. Морозец тогда крепкий стоял. Все ручьи вокрестностяхпозамерзали, а широких речек в наших местах нет. Ну, вот он и пришел к родникуводицы попить… Вежливый оказался.

- Вежливый?В каком смысле?

- Стоял на месте и ждал,покуда я воду из родника в свои ведра набирала. Близко отменя стоял. Очень близко. И все, помню, ноздрямишевелил. Воздух в себя тянул. Внюхивал,чем от меня пахло… Лишь когда я с полными ведрами пошла прочь от родникапо тропке,протоптанной в снегу, онк роднику шагнул. Я, помню, поднялась по склону оврага наверх иоглянулась. Вижу, наклонился лось над родником.Водицу пьет.

Я спросил:

- А дальшечто было?

-Гляжу, топает по тропке через поле навстречу мне с пустыми ведрами в рукахМарья,моя соседка. Ее дом - второй слева,если от моей избы - считать. Марья помоложе менябудет, но тоже баба… э-э… далеко не первой свежести. Остановились мы сней, сойдясь на тропке, повстречавшись. Ведра на землю опустили, она - пустые,а я - полные. Потолковалио том осем минут пять и разошлись. Я - к дому, а она - в обратном направлении, кродникуза водой.

- Вашасоседка тоже, наверное, увидела там того лося? - Верно, тоже увидела.

Анна Сергеевна отхлебнула крохотный глоток чаю из своей чашки.

- Я - женщина одинокая. Мужмой давно помер. Одинокая, да не совсем, - молвила она. - У меня курицы живут.И хрюшка еще проживает, ненаглядная моя. Каждую весну поросится, умница!… Всем нам, курам, хрюшке да мне, двухведер воды как раз на два дняхватает… Прошлодва дня после того, как я повстречалась возле родника с лосем. Вода в ведрах накухне кончилась, и я опять пошла на закате к роднику. Когда из избы выходила,еще подумала, помню: может, снова там лосявстречу?

-Встретили?

-Нет. Не встретила. Зато на обратном пути к дому сразу двух своихсоседей-мужиковповстречала.Обоих - с пустыми ведра-, ми. Они за водицей отправились на пару к роднику,чтобы веселей было идти… Миновало еще несколько дней, уж ине припомню сколько. Примерно дней восемь или десять. Ходила я в те дни кроднику регулярно, но больше не видывала там лося. Да и с соседкой Марьей на обратномпути от родника к дому не сталкивалась. Других людей из нашей деревни, бывало,встречала на тропке, ведущей к роднику. А вот Марью - нет, не встречала, -повторила Лошкарева.

Онапримолкла, задумавшись, сильно сгорбившись.

- Прошловосемь или десять дней, - напомнил я ей, прерывая возникшее молчание.

._ Да,да. Восемь или десять. После той моей встречи с лосем - встрепенуласьстарушка.- И вот как-то раз я снова потопала на закате к роднику по. воду. Прихожу. Атам- глядь! - лосьстоит.

- Тотсамый?

- Тотсамый. Я сразу узнала его! Стоит и вроде как бы меня там поджидает… Ну,добрела я по склону оврага до родника. Набираю водув ведра, а он рядом дыбится.Ноздрями шевелит, шумно дышит. В меня, как ив прошлый раз, вдумчиво этак внюхивается… Едва-едва отошла я с полными ведрамив руках от родника, лось впередшагнул,наклонил голову и давай воду из родника пить. Я шагаю прочь по тропке,тянущейсянаискось по склону оврага, и все оглядываюсь. А он, вижу, все пьет…Выбрела я,покряхтывая, из оврага на поле.Едва выбрела, примечаю - по тропке, протоптанной в снегучерез неширокоеполе, шагает навстречу мне соседка Марья. Понятное дело, с пустымиведрами. Остановились. Почесали языками.Разошлись… И Марья опять тоже увидела тоголося у родника.

- Ваша соседка сейчас, сиюминуту - у себя дома? - полюбопытствовал я, перебивая Лошкареву.

- А куда ей деваться?Конечно, дома сидит. Вернее, на участке своем лопатой машет,землю вскапывает.

- Еслине возражаете, мы с вами попозже, когда закончим наш разговор, сходим к этойвашей Марье. Заглянем к ней буквальнона несколько минут.

- Зачем? - удивилась АннаСергеевна. С вежливой улыбкой на лице, однако тоном сухо-деловым я сообщил:

- Хочуснять с нее свидетельские показания, подтверждающие ваш рассказ.

- Показания, говорите? - АннаСергеевна обидчиво поджала губы. - Подтверждающие… Ну-ну… Будут вам еепоказания!

Чтобы больше невозвращаться к теме подтверждающего сообщения Марьи, скажу здесь, что мы сАнной Сергеевной побывали в тот день в доме ее соседки. Хозяйка дома полностьюподтвердила рассказ Лошкаревой. Она тоже видела лося возле род-

ника.Причем, как и Анна Сергеевна, видела его там неоднократно! Но об этом - чутьпозже.

Важная подробность: пословам Марьи, никто из других жителей деревни ни разу невстречался с лосем в овраге, где бьет родник.Крайне заинтригованная всей этой историей слосем, Марья опросила на сейсчет почти всех своих односельчан. В беседе со мной она сообщила, в частности,и о результатах своего опроса тоже.

- А дальше вот что было, - продолжаявспоминать, молвила Лошкарева. - Опятьпролетелонесколько дней. Я продолжала регулярно наведываться к закраине леса за родниковойводой. Однако лося там больше не встречала. Да и Марью на протяжении всех этихдней тоже ни разу не видела. Живем мы, люди почти все сплошь старые, в нашей деревнекак мышки. Каждый в своей норке сидит. Зимой в избе томится, а летом копошитсяна своем участке… Так о чем это я? Ахда. Прошло еще несколько дней. Ну, где-то с неделю.В очередной раз отправилась я на закате по воду. И как-тодаже, знаете ли, обрадовалась,когда вновьувидела возле родника того лося. Замер на месте, красавец. Стоит и снова вроде какбы поджидает там меня… Набрала я родниковой воды в ведра, а он меня опятьпонюхал.На том и расстались… Топаю япо тропке через поле назад к своему дому. А навстречу мне, вижу, идет Марья спустыми ведрами в руках. Тут-то у меня и захолонуло сердце!

- Почему?

-Стоп, думаю. Это еще что за наваждение такое?! Как повстречаюсь с лосем уродника, так тут же на тропинке и с Марьей а сталкиваюсьнос к носу Ой-ой-ой, думаю. Чу-де-са! К добру ли они?

- Как долгопродолжались у вас эти чудеса?

- Да почти до самого концафевраля… На протяжении двух, месяцев лось являлся насвидания со мной пять раз. Повторяю, пять раз! И всякий раз, когдаявлялся, встречала я наобратном:(путиот родника к дому соседку Марью на тропинке!

-Так, может быть, лось приходил на встречу не только с вами, но и с вашейсоседкойтоже?

Лошкареваотрицательно покачала из стороны в сторону головой.

- Нет. Думаю, он приходил насвидание именно со мной. Марья потом рассказываламне, что, едва она появлялась на склоне оврага и начинала спускаться потропке к роднику, лось, завидев ее тут же опрометью бросался от родника прочь.Убегал в лес.

АннаСергеевна потянулась-сухонькой морщинистой рукой к чашке с чаем, подхватилаее со стола и отпила из нее крохотныйглоток.

- Мы сМарьей, - сказала она, - языки свои измочалили,

всенервы друг другу истрепали пересудами об этом чуде. Главное, страшно нам было!И с каждой новой встречей с лосем становилось все страшней.Решили мы с Марьей, не к добру все это. Бесовское наваждение, вот что этотакое, решили мы. Думали, это леший, приняв облик лося, подает какой-тонедобрый знак мне. Да, лично мне… От Марьи-то тотлось, едва завидев ее, тотчас же в лес улепетывал, - напомнила она.

-Дождались?

-Чего? - непонимающими глазами посмотрела на меня Лошкарева. - Ну, допустим,какой-нибудь беды.

- Бог миловал. Недождалась. Ничего страшного, ужасного в дальнейшем так и не произошло в моейжизни. Как тихо-мирно жила, так и дальше продолжаю жить. Конечно,скучновато, но без происшествий.

- А вашасоседка Марья? У нее как обстоят дела?

- И унее тоже все по-старому, все в порядке. Я спросил: - Когда вы видели лося возлеродника в последний раз? - Двадцать третьего февраля.

- Вы точнопомните, что именно двадцать третьего?

-Точней некуда! - последовал решительный ответ. - Это же был День СоветскойАрмии. Всенародный праздник. Вотпотому и запомнилось.

Подводячерту под ее длинным рассказом, я сказал:

- Итак, с двенадцатогоянваря до двадцать третьего февраля сего года вы и следом завами ваша соседка Марья пять раз видели возлеродника лося… А потом? - Что - потом?

-Потом вы встречали этого самого лося где-нибудь в другом каком-то месте? В лесу?В поле?

- Нет.

- А Марья?

- Выходит, - произнес я свопросительной интонацией в голосе, - мы имеем дело с сериейредкостных совпадений?

- Выходит, так, - вздохнула Анна Сергеевна. Затемдобавила: - По сей день теряюсь вдогадках! Бывает, вечерами голову ломаю над всем этим. И не нахожуответа на вопрос - чтоже это такоепроисходило? Почему происходило вообще? Зачем, во имя чего оно, чудо с лосем,вошло, явилось в мою жизнь, простую и безгрешную? Что хотело сказать своимявлением мне? На что намекало?

АннаСергеевна огорченно всплеснула руками.

- Непонимаю, - прошептала она. - Пытаюсь понять и… Нет. Не понимаю.

Знаковая система чуждого

Я рассказал подробно о «случае Лошкаревой» по тойпричине, что он видится мне непросто интересным по фактуре, а уникальным.

Вневсяких сомнений, фактура случая, поразительная по своей сути, завораживает.Любого трезвомыслящего человека она способнанадолго вывести из равновесия, выбить изколеи. Длинная серияудивительных совпадений. Пять встреч с лосем и почти сразу жепотом с соседкой Марьей на протяжении двухмесяцев… фантастика какая-то! Нечто, праваАнна Сергеевна, непонятное, уму непостижимое.

Однако «случай Лошкаревой»замечателен не только своей дух захватывающейфактурой.Куда более ценен он для меня, как для исследователя аномальных явлений,другим.В ряду многих сотен сообщений о странных совпадениях, делавшихся самыми разнымилюдьми на протяжении многих веков, этот случай стоит почти особняком.

Он относится к числунемногих, крайне немногих рассказов о феномене совпадений,которые, в отличие от всех прочих, имеют своеобъяснение, о котором речь впереди. Тем они уникален.

Лошкарева терялась в догадках,не зная, как объяснить чудо ее пяти встреч с лосем возле родника. Я же, в своюочередь, даже не подумал шевелить хотя бы в малой степени своими мозгами над еесообщением. Я твердо знал заранее - пустое это дело.

Феномен совпаденийкатегорически не поддается объяснению. Совпадения время от времени простопроисходят, и все тут. Почему они происходят - тайна за семью печатями для человеческогосознания. Ключ к тайне обретается где-то на просторахсверхъестественного Неведомого Мира, существующего, по всей видимости,где-то совсемрядом с нашим миром, впритык. Это оттуда, из мшытаинственного Зазеркалья приходитвсякийраз нечто вроде весточки, слышится его, Зазеркалья, чуть слышный отзвук, слабыйего зов, когда происходят совпадения.

Они - знакиЗазеркалья. Его кодовые сигналы, если угодно.

Самымнедвусмысленным образом они говорят, даже вопиют о том, что Неведомое - не плодразгулявшейся людской фантазии или опутанного паутинами шизофрении ума, ареальное явление реальной действительности. Да,не нашей! Да, совершенно чуждой нам! Ивсеже действительности, всамделишно существующей где-то в природе, пока неизвестно-где…

Миновало несколько месяцев после моей встречи сЛошкаревой. Поздней осенью 1999года, просматривая записи, накопившиеся в моем путевом блокноте, янаткнулся взглядом назапись ее рассказа.Перечитал рассказ, а потом написал и отправил Анне Сергеевне очень короткоеписьмо. Оно содержало в себе единственный вопрос: не доводилось ли ей вновьвстречаться с тем лосем возле родника в овраге либо где-то в другом месте?

Молчание -в ответ.

Тогдая послал Лошкаревой еще одно письмо. Вновь ответа так и не дождался.

Слегкавстревоженный, движимый нехорошими предчувствиями, я сел в один изхолодных ноябрьских дней наэлектричку и отправился к Анне Сергеевне незваным на сейраз гостем.

Прибывв ее деревню, узнал, к сожалению на месте, что пре старелая Лошкареваотносительно недавно скончалась. Конкрет но -двенадцатого мая сего года, то есть спустячуть болыщ одного месяцапосле моего свидания с ней. Соседи обнаружил? бездыханное тело Анны Сергеевнылежавшим на грядках ее огорода. Рядом с телом валялась на земле лопата.

В сопровожденииМарьи, соседки покойной, я отправился на местное небольшое деревенскоекладбище, чтобы там у почти свежей еще могилы почтить память усопшей. Стоя вскорбном молчании плечом к плечу с Марьей перед могилой, я бросил рассеянныйвзглядна одну соседнююмогилу, потом - на другую.

Могильный холмик над теломотошедшей в мир иной Лошкаревой был буквальновтиснут,вжат между двумя этими старыми могилами, располагавшимися вовсе не наокраинекладбища, - не там, где хоронили в незанятой еще могилами земле других новых умерших.

Скромные металлическиекресты возвышались над двумя невысокими могильныминасыпями слева и справа от могилы Лошкаревой. Судя по табличке,приваренной к одномуиз крестов,рядом с могилой Анной Сергеевной покоился ее супруг, умерший много раньше ее -восемь лет назад. А под другим крестом на другой соседней могиле, судяопять-таки по надписи на табличке, был закопан гроб с телом некой женщины,скончавшейся еще раньше.

Прочитавнадпись на той табличке, я слегка опешил. Повернулся резко к Марье, молчастоявшей рядом со мной, иобеспокоенным голосом спросил:

- А вон подтем крестом что за женщина покоится?
Фотоснимкивзяты из книги Элизабет Кларер, изданной в Кейптауне (Южная Африка)и любезно присланной автором А.Прийме.

Когдаконтактер-экстрасенс Э. Кларер входила, по ее словам, в мозговую «прямуюсвязь» с «высшими силами», тут же в небе над ееголовой появлялась «летающая тарелка».Объект наблюдался и часто фотографировалсяпосторонними наблюдателями, ошарашенными происходящим.

- Да онабезмуясней Оыла. Инвалидка от рождения. Никто из мужиков не хотелингвалис.цку замуж брать. Так всюжизнь в девках и проходила, бедна». Оттакого ответа у меня озноб прошел зыбкой волной по спине.

Новымиглазами, изумленными, я уставился на крест с табличкой, высившийся над могилойАнны Сергеевны.

«О-бал-деть», -Мысленно ахнул я.

Лошкарева скончалась 12 маясего года. А с лосем она впервые повстречалась 12января того же года. Всего таких встреч с лосем было пять. Умерла - жеАнна Сергеевна… спустя ровно пять месяцев после первой: встречи с лосем. Ровно!С точностью до дня.

Но и этоеще не все!

Фамилияее родной, тоже покойной сестры, всю жизнь в девках проходившей, была…Лосева!

Вот я говорил выше, что феноменсовпадений - нечто вроде знаковой системыЗазеркалья.Его кодовые сигналы. «Случай Лошкаревой» позволяет утверждать это с полнойопределенностью.На его примере видно, что.сг-алкиваясь с феноменом совпадений, мы сталкиваемсяс систезмой, обладающей своей внутренней логикой, своими внутренними законами,для нас с вами, к сожалению, непостижимыми.

Еще разпробежимся взглядом по случаю.

12 января 1999 года Лонлкарева в первый раз встретиласначала лося возле родника, аспустя несколькоминут и свою соседку Марью. Всего таких синхроняых встреч наотносительно короткой по времени линии судьбы «Лошкарева- лось возле родника -Марья» было пять.12 мая 1999 года, то есть спустя ровно пять месяцев после первой встречислосем, Лошкарева скончалась. Попутное совпадение, наводящее на мысль о заведомопаранормальной подоплеке всегопроисиедгшего: если фамилия безмужней родной сестры Анны Сергее» ни была Лосева,то, следовательно, Лошкарева тоже была урожденяойЛосевой.

Роль соседки Марьи в этойсовершенно сногсшибательной истории носила, по моейдогадке, второстепенный оттеночный характер. Я нахожу ее не более чемпопутной. Рука Провидения незримо выныривала из мглы Зазеркалья в урочный,избранный темПровидением день. Она подталкивала неощутимо всякий разМарью в спину. И Марьятотчас жеотправлялась по воду к роднику, ведомая туда силой, о существовании которой вприроде даже не догадывалась. Направляемая таинственнойсилой, она вписывалась позапредельнойуказке свыше, неслышной для ее слуха, в линию судьбы «Лошкарева - лось -Марья».

Встречи Марьи с Анной Сергеевнойна этой линии судьбы носили сугубооттеночно-вспомогательнуюфункцию. Они как бы оттеняли, подчеркивали собой важностьдля Лошкаревой, урожденной Лосевой, встреч именнос лосем^ а вовсе не со своей соседкойпо деревне. С чистопсихологической точки зрения такие встречи с лосем куда сильнеезапоминались, покрепче врезались в память Лошкаревой,если за ними сразу же следоваливстречии с Марьей.

Синхронность встреч, надо думать, Провидение, должна быланасторожить Лошкареву,заставить еепризадуматься. Причем призадуматься не над самим фактом синхронности встреч, аименно и только над «чудом с лосем», если воспользоваться ее собственнымвыражением. А затем - в идеале! - догадаться отом, на что конкретно делается тем «чудом»намек ей, урожденной Лосевой, из загадочной зазеркальной мглы…

Намек на вполне конкретное житейское событие, на точную датукончины АнныСергеевны оказался далеко непрозрачным. Напротив, он был сделан Лошкаревой путем очень сложной метафоры, измысленнойумом, воистину сверхчеловеческим в своейхитро-мудрости.Запуская в действие, в «работу» механизм этой метафоры, таинственный уммалость перестарался в своей затее.

В основе затеи - надеюсь, вы обратили внимание? - лежалиявно нечеловеческиефигурылогики, принципы мышления, способы передачи информации. Метафора была лихозакручена по нормам мышления,бесконечно чуждым для любого человека. И в результате оказалась слишкомсложной, непонятной для того, кому она адресовывалась.

Для Анны СергеевныЛошкаревой она так и осталась вплоть до последнего дня ее

Как ивсе прочие аномальные явления, феномен совпадений не поддается проверке в лабораторныхусловиях. Он не может быть воспроизведен на экспериментальном уровне. Дохлыйномер - пытаться, впустую искушая судьбу, устраивать те или иные совпадения в своейжизни из чисто познавательного любопытства. Все равно ничего не получится!

Однако от этогоудивительные фокусы и чудеса, учиняемые в нашем мире некиминезримыми для нас, запредельными умниками, не становятсяменее притягательными,завораживающимивзор.

«Главное,- пишет современный русский исследователь В. Коновалов, - неотмахиваться от всего, представляющегося намзагадочным, а попытаться понять, почему всеже таинственные событиямогут быть возможны и именно в таком виде, в каком они и происходят».

Те же самые совпадениязаставляют нас задуматься над вопросом: неужели в самом деле где-то в запредельныхреальностях имеются какие-то неведомые силы, которыеуправляют оттуда нашей повседневной жизнью?

Английскийисследователь Р. Лазарус с грустью констатирует в одной из своих книг:«Многие западные ученые презрительно морщатся при мысли отом, что случай может непосредственно влиять на нашу жизнь».

Всемы живем в ясном, хорошо понятном и вроде бы тщательно исследованном ужемире научных закономерностей и материальных ценностей.В нем, всесторонне наукойизученном, нет места - опять-таки вроде бы! -невидимым сверхъестественным силам. Новот мывстречаемся со странными случаями почти невероятных совпадений… И когдасталкиваемся с ними, то, вопреки всему и вся, ипрежде всего нашему здравому смыслу, намне остается ничего другого, как принять удивительную возможность того,что наша жизнь,какой мы ее видим,является результатом работы неких таинственных для нас сил. Эти силыпребываютза пределами нашего понимания. И, самое главное, они существуют, по всейвидимости, на самом, деле.